Глава 21.
Отряд выступил в дальний путь. Предстояло проложить, по заснеженным лесам и полям, очень длинный маршрут. Самым страшным испытанием для легионеров должны были стать ночёвки в палатках, и потому было решено двигаться в течение всего светового дня, по возможности, без остановок.
Потроний Пекфест лично проследил за тем, чтобы его солдаты без бравады утеплялись, и остался доволен их покладистостью и точным исполнением всех распоряжений. Брат Ланы передал своему будущему зятю, Антонию, лошадей, чтобы ими могли сменить тех, что будут в упряжи, когда отряд остановится на привал и еду. Может и не всё, но всё то, что смогли предусмотреть, было продумано в деталях, и для того, чтобы проехать как можно дальше на восток за этот день, было сделано много.
Прощание было скорым и без излишних эмоций, поскольку почти рассвело, и дорога торопила.
Петроний, вновь, как подобает командиру, возглавлял колонну. Рядом с ним, сидя в седле, позёвывал проводник. Этого бородатого дядьку им выделил Мирослав, заявив, что лучше него дорог в той стороне не знает никто.
За время пути ничего экстраординарного с путешественниками не произошло. Один раз они ночевали в маленьком селении, и хорошо отогрелись, в остальные дни ночевали в маленьких солдатских палатках из козлиных шкур, сшитых на двух человек, и поставленных прямо в возах. Посему, милостивый читатель, я решил не утруждать тебя песней акына, описывающего пару глав то, как проплывает зимний лес слева по курсу, и ещё пару глав тот, что проплывает справа по курсу движения отряда. Все мы, даже с натяжкой, не увидали бы в том никакой экзотической привлекательности! Вот потому и решил продолжить своё повествование я с момента, действительно интересного.
Отряд почти полностью израсходовал запасы еды на десятый день. По всем расчётам и приметам магическое кольцо находилось где-то недалеко. Уже несколько раз Петроний доставал компас, и видел то, как всё более отклоняется его голубой указатель в восточную сторону. Этот прибор для обнаружения волшебного окна в другой мир дал ему сам Пясецкий! Всё, что говорил командирам этот великий учёный не могло быть подвергнуто сомнению, и потому компас был вновь бережно завёрнут в тряпицу и убран за пазуху. Он сделал всё так, как того потребовал великий Пясецкий. Радиостанции были включены. Они лежали на расстеленном тулупе, издавая всё более громкий шум. Вскоре стало заметно, что шум при повороте рации меняется, и тогда пришлось уйти с дороги в направлении источника шума. Продираясь сквозь чащобу, двигались они теперь, хоть и медленно, но прямо туда, куда указывала голубая стрелка прибора компаса. В динамике радио прослушивался нарастающий шум, указывавший на верность направления, и это Петрония радовало больше песен: рядом, совсем рядом та красная точка на карте цезаря!
Хотя Пекфест, мысленно, и готовился к встрече с охранниками Кольца, но она оказалась внезапной для обеих сторон. Испуганный часовой, стоявший возле переливчато сиявшего творения людей будущего, и гревший его теплом руки, в один миг навёл на авангард колонны дуло своего автомата и что-то прокричал. Проинструктированный заранее, как в такой ситуации себя вести, Петроний подал знак всем остановиться, и показал жестами солдату, чтобы тот позвонил, и прокричал:
- Legio Primigenia!
В русском языке существует масса слов, призванных описать то состояние воина, в которое он пришёл, увидав следующее чудо природы, которое представлял собой авангард: несколько бродяжьего вида мужиков в стройбатовских бушлатах, надетых поверх доспехов легионеров, вывешивающихся блестящими юбками из-под пол, при этом в ватных штанах того же, армейского образца, либо тёмно-синего, гражданского цвета, в валенках, и с бело-красными круглыми щитами и копьями за спиной, и мечами на боку, из-под щита, у некоторых из этих «партизан», выглыдывали солдатские сидоры, а на шеях, у всех, болтались АК-74 , при этом у одного из этой, явно не случайно приблудной компашки, лихо соскочившей с возка, за спиной была старенькая армейская радиостанция Р-126, с характерным изгибом антенны «бычий хвост» и наушники, надетые поверх древнего вида металлического шлема, и было совершенно невозможно определить кто это, и с какими намерениями приближаются, а если – шизы на воле? Если это древнеримские легионеры приблудились, в трофейном обмундировании, то почему с рацией. И зачем она им? Если бродяги – бандиты, то почему так вооружены единообразно и зачем, опять же, им радиостанция?! Если ты, читатель, решил, что часовой ото всей этой живописной картины испытал шок, то ты – не прав. Шок у него, встретившего живых, всамделешних легионеров случился чуть позже, когда они развернувшись цепью, вновь стали неспешно приближаться, а тот, что с радиостанцией, на латыни отчётливо произнёс в микрофон несколько отрывистых фраз, закончив нашенским словом из лексики радиообмена: «приём», чем вовсе обескуражил солдата. Выходило, что древние легионеры проходили радиодело у наших инструкторов! Тебе, читатель, я предоставляю выбрать любое, по вкусу, выражение для описания, но и оно, однозначно, не сможет передать всей гаммы чувств часового. Солдат медлил, забыв вдруг, как это делается, в смысле: «Стой! Кто идёт!» «Старший ко мне! Остальные – стоять!» и прочее из Устава караульной службы, более того, забыл, вдруг, как звонить по телефону, и смог лишь нажать тревожную кнопку, закреплённую возле телефонного аппарата, на ножке деревянного грибка, крашеного под мухомор, под которым он очень медленно продолжал дозревать.
Тревожная группа высыпалась из кольца. Командовавший ею, долго не мог прийти в себя. Глаза его слезились, лёгкие обжигало. Но всему настаёт конец, и прозревший командир осознал-таки, кто перед ним.
Петроний вновь прокричал название своего легиона. Командир солдат в шинелях, что-то скомандовал им. И те опустили оружие. Петроний вздохнул с облегчением. Наконец молодой прапорщик связался с командиром, и, изложив ситуацию, получил некие инструкции. Повернувшись к отряду, он махнул Пекфесту рукой, приглашая приблизиться.
И те, и другие воины, глядя друг на друга, улыбались: одни от того, что увидали настолько живописное и необычное явление, что не расхохотаться было невозможно, другие – оттого, что выполнили первую половину своей задачи без потерь, и теперь их ожидает не менее захватывающее путешествие в будущее.
На добросовестно выскобленном плацу собралось, и поскрипывало снегом под сапогами военное руководство, чуть щурясь на солнце яркого морозного дня. Личный состав батальона был выстроен для встречи. За зданием столовой уже прогревали двигатели автобусы, специально пригнанные на такой случай ещё осенью, а по ту сторону кольца завершался инструктаж по правилам перехода военного отряда численностью до полуроты, как определили наши белорусские братья.
Наконец выскочил из пылающего неясным пламенем обруча прапорщик, командир тревожной группы, и следом начали выпрыгивать гости. Кони их не желали прыгать через кольцо, и их пришлось оставить на их земле, а всаднице и командирам – спешиться.
Лана была очень серьёзна и сосредоточена внутри себя, когда оказалась за стеной пространства и времени, отделившей её от привычной ауры родного края. Какое-то время она растерянно озиралась, видимо утеряв свои экстрасенсорные способности, но к тому времени, когда последние солдаты легиона прибыли на площадку, она уже с тенью кокетливой улыбки стала поглядывать на воинов нашей эпохи, так, словно могла слышать восхищённые мысли, откровенно заинтересованных ею. Видимо и она мысленно что-то отвечала им, от чего некоторые из парней, пристыжено краснели, явно не от мороза.
Оркестр заиграл встречный марш, и командиры начали процедуру встречи гостей. Те прошли ровной колонной в столовую, где для них уже накрывали праздничный обед. Следом подкатил «козлик» из округа. Из него выскочил гражданский переводчик и ещё пара лиц в штатском, бегом побежавших догонять гостей.
Петроний, выслушав официальную приветственную речь, и сделав ответное заявление о цели своего визита, наконец был приглашён к столу.
Пока гражданские докладывали своему руководству о необходимости встречи с «батькой» по сотовой и проводной связи, Пекфест отвлёкся запахом кагора и видом на столе свежего винограда, апельсинов и яблок. Он, вдруг, так остро захотел домой, в это мгновение, что даже Лана сострадательно взглянула на него, а когда посмотрел на своих бойцов, он увидел, то, как едва не увлажнились глаза многих из них от вида фруктов, обычных у них дома, на Родине.
Нужно отдать должное принимавшей стороне, тянувшей паузу, давшей возможность легионерам немного прийти в себя и сосредоточиться на других темах.
Непосредственно в Минск отправились только командиры: Петроний и Антоний вместе со своей невестой и два легионера для сопровождения. Они все приняли благообразный вид, понимая, что теперь будут в тепле, а на них будут смотреть люди другого мира, и нужно выглядеть соответственно историческому моменту. Им было предложено тёплое, с шерстяной нитью бельё, и переодевшись, переговорщики почувствовали себя значительно уверенней от того, что были теперь одеты в привычные доспехи так, как это должно быть, которые при этом не мучили тело сильным холодом.
Руководитель оказался простым в общении человеком. Он стал расспрашивать гостей о том, как долго они добирались до перехода, и каким трудностям подвергались, а затем заверил Петрония, заблаговременно включившего свой диктофон в мобильнике, по наущению Зосимуса, в том, что весной отдаст приказ своим военным строителям на прокладку дороги с твёрдым покрытием до самой Балтики.
- Думаю, что такое вложение труда и материалов окажется оправданным теми выгодами, которые сможет получить Беларусь от результатов разработки нефти и иных полезных запасов, тех, от которых отсечена границами в существующем мире. – ответил Пекфест.
- Мы, в свою очередь, заинтересованы в том, чтобы в вашей реальности было создано крепкое, опережающее современников в развитии государство Балтика. Мы привыкли делиться с друзьями необходимым им, и по праву пользуемся их дружеским расположением, на то же мы рассчитываем и в отношениях с Балтикой. Не стану ходить кругами, и скажу напрямую, что если нам по силам выстроить современные и тёплые дома, то мы крайне зеинтересованы в разработке нефти, и в свою очередь способны поставить вооружение, для легиона, ткани и обувь, построить некоторые технологические линии, которые дадут возможность перерабатывать крупные объёмы леса и строить самые невероятные производства. Мы дадим вам знание того, как самим создавать машины и оружие, как и чему учить своих детей.
- Мы не смели и надеяться на столь радушную встречу и понимание наших позиций! Чем же мы так заинтересовали вас? Нефть – основа греческого огня, которая есть в недрах вашего мира нужна нам для развития новых наук и фабрик!
Переговорщики пожали руки друг другу с откровенным удовлетворением, и тогда в разговор вступила женщина. Лана всё время вслушивалась в речь великого потомка, а после подошла и положила ладонь на щёку президенту. Тот смутился, но не воспротивился. Они молча постояли, глядя в глаза друг другу, а после он поцеловал руку девушки и прослезившись, попросил своего секретаря, чтобы тот приготовил посылку, после подошёл к Антонию, и обнял его, как родственников обнимают, и после обратился к Петронию:
- Я предлагаю цезарю, после женитьбы Антония на Лане, направить его в Минск с женой, как представителя Балтики, чтобы через них можно было держать связь с цезарем Зосимусом. Один знает то, что нужно легиону, другой – жителям провинции, и, не стану врать, мы станем с Антонием, в какой-то мере, родственниками, через его жену.
Петроний нахмурился. Он давно и хорошо знал Антония, и верил в его неподкупность, но, вот, поверит ли ему Зосимус?!
Снова был стол, накрытый лучше, чем у цезаря, после которого гостей провезли в автомобиле по Минску, давая возможность взглянуть на людей другого мира спешащих по улицам, и едущих в транспорте. От одного вида города будущего у легионеров дух захватывало, и наглядеться на чудесное им никак не удавалось. Так и катались до темноты.
На ночлег их расположили в специальном коттедже для высокопоставленных гостей, внутреннее убранство которого поразило роскошью Лану, Антоний же, и Петроний, уже столько насмотрелись всего за этот день, что мечтали только о том, чтобы снять стресс и лечь спать после связи со своим отрядом. Солдаты оказались очень рады тому, как их разместили и угощали, и готовы были ждать своих командиров столько, сколько это потребует разрешение всех вопросов, даже только могущих прийти на ум руководителям.