(по беседам В.В.С-ва)
Буквально на днях впервые услышал о профессоре Колесницком от одного из его учеников и был сильно впечатлен этой незаурядной личностью. Проскочив по инету, особых сведений не набрал. Если не считать пару кратких статеек. Иногда начинаешь кем-то восхищаться при личном соприкосновении, а здесь тот же эффект, но при заочном знакомстве. Могу представить, насколько впечатление могло быть выше при более близком общении. По этой-то причине я и решился черкануть о нем пару слов, внеся скромную лепту в ликвидацию забвения вокруг имени незаурядного человека.
Биография предвоенного поколения в чем-то типична. Родились на закате правления царя-батюшки, приняли советскую власть в сознательном возрасте, учились, строили светлое будущее. Потом раздались раскаты военного лихолетья, испили все тяготы фронтовых будней, победа и снова возвращение в мирную жизнь.
Все перечисленное выше как нельзя применимо и к Николаю Филипповичу Колесницкому. Родился в 1910 на Житомирщине, и став учителем, накануне войны успел защитить кандидатскую диссертацию по теме "Саксонское восстание 1073-1075 гг." Занимало его не просто Средневековье, а германские дела. Не из любви к Гитлеру - Боже упаси! - просто вкусы у деятелей науки своеобразные и простым смертным не всегда понятные.
Впрочем, начинать карьеру ученому пришлось с чина обычного рядового. Войну закончил майором. Неплохо, хотя бывали случаи и куда сногсшибательней. Например, преемник легендарного Сидора Ковпака по командованию Сумским партизанским объединением Петр Вершигора начинал тоже рядовым, а закончил... генерал-майором. Тут уж как кому повезет...
После войны Колесницкий возвращается в родную стихию: преподает в разных ВУЗах любимую историю. В 1960-м становится доктором наук. И снова по тому же направлению, избрав темой диссертации "Феодальное государство в Германии до возникновения территориальных княжеств (с 843 года до середины XII века.)". Собственно, он если и не самый выдающийся германист, то уж точно где-то в первых рядах.
Чем больше у человека достижений, тем выше его шансы стать гордецом. Истина эта стара как наш бренный мир и вряд ли требует особых доказательств. Не могу обвинять весь ученый мир на предмет зазнайства, но все же такие случаи нет-нет и встречаются. Николай Филиппович по душевному складу характера ничего общего с павлинами не имел. Он не был высокомерен, перед начальством не заискивал и держался на некоторой дистанции, будучи равнодушным к почестям.
Всегда аккуратен, строен даже и в свои восемьдесят. В тапочках, по примеру Эйнштейна, на лекции никогда не приходил. Нет! Хорошего качества костюм, без признаков кошачьей шерсти или помятости, более присущей бичам. Всегда ясная речь, лишенная всяких элементов театральности. Во внешних спецэффектах не было нужды. Внимание к его лекциям было обеспечено доскональным знанием предмета.
Кстати, студенты любили сдавать экзамены именно у Николая Филипповича. Нет, поблажек и вольготности не допускалось. Надо сдать предмет? Учи! Так в чем же секрет его притягательности? Зная много, никогда не кичился этим и не придирался понапрасну на экзаменах. Тактичность и справедливость во всем...
Не забудем, что Колесницкий был до мозга костей советским человеком, не верующим в Бога. И все же, при таком положении дела фанатичностью к делу Маркса-Ленина тоже не отличался. Попался ему однажды молодой человек, желавший поступить в аспирантуру, но с темными страницами биографии. Баптистом оказался, а что может быть хуже в советское время?! Да, закончил с отличием Московский областной педагогический институт имени Н. К. Крупской. Да, способный к науке. И что?! Он же идеологический враг! Кто же включит такому зеленый свет?!
А вот Николай Филиппович включил. Бегал по инстанциям, убеждал, что-то доказывал и... зачислили молодца в аспирантуру. Учитывая протестантские взгляды подопечного, присоветовал взяться и за соответствующую тему диссертации: "Движение катаров на Юге Франции в первой половине XIII века". Как отец сына опекал, стараясь развить талант перспективного аспиранта. Все-таки глаз у него был точно алмаз: ученик стал известным ученым-историком в протестантстве. Даже в Википедию угодил, а вот учитель не сподобился.
Так мало ли таких педагогов, коих выдающиеся питомцы затмили блеском достижений? Самое удивительное, что Колесницкого так никто и не затмил. И не только в истории. Было у него еще одно свершение, которым никогда не хвалился. Вы помните его специализацию? Германист! Правильно. Не будучи филологом, Николай Филиппович знал... 14 (!) языков. Преподавателей сегодня немало, но все ли могут похвалиться таким рекордом? И это при том, что профессор никогда не позиционировал себя в качестве полиглота. Ладно бы из дворянского гнезда вылетел, где с детства 2-3 языка учили. Нет же! Украинский Ломоносов был обычным крестьянским сыном...
До сих дней В.В. вспоминает один прием, где он со своим мэтром попал на встречу таких же ученых мужей. Подходят друг к другу старички, о чем-то ученом делятся, смеются, удивляются. На вечере кроме отечественных корифеев присутствовали и зарубежные светила. Подходит В.В. к наставнику, а тот вовсю лопочет с каким-то дедушкой на норвежском. Чему же удивляться? Разве не 14 языков в многоязычном арсенале мастера? Четырнадцать. Там есть всякие языки: немецкий, латынь, греческий, фламандский и прочие, но... Норвежского в списке не было!
Закончился вечер. Гости стали возвращаться по домам и аспирант, улучив момент в вагоне московской подземки, спрашивает:
- Николай Филиппович! Вот, Вы говорили, что владеете 14 языками. Но ведь я хоть и знаю в совершенстве только французский, но норвежский могу отличить от шведского. Вы же на норвежском разговаривали?
- Да.
- Так значит Вы знаете 15 языков?
- К сожалению, нет. Только четырнадцать. Я на норвежском пишу с ошибками и потому не владею им...
Какой критерий знания языка! По словам самого В.В., он пребывал в высшей степени изумления. Тут люди кое-как "спикают" с горем пополам 2-3 словами и уже считают себя толмачами, а здесь... "Пишу с ошибками". На скольких же еще языках Вы писали с ошибками, Николай Филиппович?! Вы были не только профессионал своего дела, но еще и просто скромный человек и возможно последнее обстоятельство делает Вас еще обаятельней, чем первое...
P.S. Прошу прощения перед всеми теми, кто непосредственно знал Николая Филипповича Колесницкого и может увидеть какие-то неточности в моем рассказе. Прошу оценить прежде всего мои мотивы, а они были самыми благими...