Загадка трех пожаров. Глава 2. Могила князя

Марселина Фельдман
- Леняяяя! – нараспев произнесла Софья. – Ленечкааааа!

- Отвянь! – раздалось из-за кустов.

- Леня, здесь такие кустики хороооошие!

- Брррр! – раздалось из-за кустов. – Отвянь, говорю, садистка!

- Собирай, давай! – прикрикнула на брата Наташа.

- Где кустики хорошие? – откликнулся на Софьин призыв Гоша.

Было раннее утро. Роса еще не высохла, а ребята уже исследовали лес на наличие черники. В лесу было хорошо, прохладно, единственное – очень доставали комары, Наглые, как танки, они летали и жужжали в самые уши. Ребята постоянно отмахивались. Больше всех комары злили Софью. Девочка, проклинала комаров, чертову крапиву, и паутину, однако продолжала собирать «гребаную чернику».

- Эх, вчера только время зря потратили, - Леня обреченно присел рядом с кустом черники.
- Ничего не зря, - возразил Гоша. – Зато теперь мы точно уверены, что ничего не упустили.
- А там упускать нечего было, - фыркнула Софья.

- Вот именно, - поддержала ее Аня. – Ребят, а че там полянка? Просвет какой-то.
 
- Это не полянка, это старое Бурылинское кладбище, - потянулся к новому кусту Гоша. – Говорят, раньше оно не в лесу было, это сейчас все заросло. Здесь же никого не  хоронили со времен революции.

- Ой, как интересно, - Аня привстала, и, вытянув шею, пыталась разглядеть старые каменные памятники.

- Там и склеп их стоит, - сказала Наташа. – Вообще, красивое место. Как будто в прошлое попадаешь.

- Только  говорят, что крестьяне князей перехоронили потом в могилы, а склеп теперь пустой стоит и закрытый, - поправил очки Гоша.

- А давайте, сходим, - умоляюще посмотрела на друзей Аня. – Я там ни разу не была.

- Обязательно сходим, только сейчас здесь ягоды соберем, чтоб они не достались какому-нибудь Спиридонову, - позлорадствовала Софья. – Обожаю старые заброшенные кладбища. А вот новые действующие – терпеть не могу!

- Это потому что ведьмы не могут находиться на освященной земле, - хохотнул Леня, вспомнив фильм «Фокус-Покус».

- Да иди ты! – швырнула в него шишкой Софья. – Я не любитель собирать эмоции чужого горя, если тебе они нравятся, то дальше пускай психиатр разбирается!

Пол часа спустя корзинки и бидончики были наполнены до верху. Гоша аккуратно завязал свою корзинку тряпочкой, чтобы случайно не просыпать ягоды.

- Молодец, мальчик, порадуешь мамочку! – тут же подколола его Софья.
 
- Мою мамочку, пожалуй, порадуешь, - вздохнул Гоша. – Ей вечно все не так. Я ее еле отговорил сегодня тащиться с нами.

Мама Гоши, Марина Александровна Разумовская была человеком сложным и мнительным. Ей вечно казалось, что сын ее не любит и не помогает. И что всю семью на себе она тянет одна. Даже если бы Гоша принес ей десять литров черники, то ее радости хватило бы, дай бог, на час. По истечению часа она бы непременно начала пилить сына, что он все время проводит со своими оболтусами-друзьями, а на нее ему абсолютно наплевать.
- Нам ее тут только и не хватало, - фыркнула Софья.

- Да я, в общем-то, так ей и намекнул, - признался любящий сын. – Потом все утро выслушивал нотацию на тему, что современная молодежь ни во что не ставит своих родителей, и что я пойму, как она мне дорога, когда она в гробу лежать будет, а я буду стоять рядом и рыдать горючими слезами, только уже поздно будет.
 
Друзья фыркнули. Им и самим приходилось иногда выслушивать такие речи, однако не так часто, как Гоше. Поэтому они от души  ему соболезновали.

- Ну, что идемте? – качнула головой с пушистыми хвостами Аня.

Ребята двинулись по заросшей тропинке в сторону кладбища. Вдруг послышался какой-то шорох. Софья молча указала друзьям на кусты. Укрывшись в зарослях, ребята замерли.
- Кажись, там кто-то есть, - прошептал Гоша.

- Призрак вчерашний, - фыркнула Софья. – Спиридонова ищет.

- Или наоборот, - предположила Аня.

- Да, наверно, он, - сказала Наташа. – Кого еще сюда занесет!

Софья поставила свой бидон к Гоше, и осторожно полезла через кусты.

- Куда?! – вознегодовал мальчик в очках. Он хотел, было двинуться следом, но Софья, обернувшись, показала ему кулак. Секунда – и девочка исчезла в зарослях рябины.
Минут десять ее не было. Друзья уже начали волноваться.

- Ну и че вы расселись? – вдруг раздался за кустами насмешливый голос Софьи
.
- А вот это уже наглость, - подхватив корзинку и бидон, вылез из кустов Гоша.
- Кто там был? – поинтересовалась Наташа.

- Догадайтесь с трех раз! – фыркнула Софья.

- Спиря, - угадал Леня с первого.

- А с ним – Махильковская, - добавила Софья. – Вы даже не представляете, че эти два придурка хотят здесь учудить?

- Делись, - потребовал Гоша.

- Они хотят в полнолуние устроить здесь спиритический сеанс! – расхохоталась Софья. – Вызвать дух Бурылина и спросить его,  почему он тут бродит и что не так с его несчастной душой! Кстати, полнолуние-то сегодня.

- Дураки, - покачала головой Наташа. – Разве можно души мертвых тревожить просто так?

- Нельзя, но раз уж они на это решились, то пускай встречают гостей с того света, - плотоядно облизала губы Софья.

- А вдруг князь к ним не явится? – двинулась к кладбищу Аня.

- Ну, князь, может и не явится, - вздернулись вверх кончики губ и Софьи, а вот княжна…
- Какая княжна? – не врубался Леня.

- Анна, конечно! – воскликнула Софья. Подскочив сзади к Ане, она сдернула с ее хвостов резиночки. Длинные белые волосы густым потоком растеклись у Ани по спине.
Девочка вздрогнула от неожиданности. Софья, схватив ее за руку, развернула лицом к себе.

- Согласна ли ты, княжна Анна, пойти на контакт с Владимиром и Татьяной, дабы навсегда отбить им желание беспокоить дух твоего отца! – закатив глаза, лихорадочно произнесла Софья.

- Что?! – вытаращила глаза Аня.

- Ой, блин, - поморщилась Софья. – Неужели вам не хочется повеселиться? Гримируем Анну под княжну, сами напяливаем белые простыни, прячемся в кустах, эти придурки приходят, начинают вызывать князя, тут выходит Анна, спрашивает, че, мол, надо. Потом выходим мы – ну и смотрим, как они драпают!

- Да ну, - не хотелось заниматься подобными вещами Ане. – Вот еще ночью по старым кладбищам лазить.

- Несмешная шутка, - заметил Гоша. – Они запросто могут разрыв сердца получить.

- Они-то, - фыркнула Софья. – Да перестань!

- А я бы прикольнулся! – понравилась идея Лене. – Они такие приходят, а мы такие – уууууу!
- А не опасно ли играть с потусторонними силами? – на полном серьезе задумалась Наташа.

- Ну, если Спиря для тебя потусторонняя сила! – фыркнула Софья.

- А че, давайте? – загорелись глаза у Лени.

- Княжна вон, не соглашается отстоять честь предка, - обиженно поджала губы Софья.
- Я не княжна и  он не мой предок, - протащила второй хвост через резинку Аня. – Я не смогу изобразить покойницу.

- Ты же ходила в театральный кружок, - напомнила Софья.

- Ну и что? Что теперь покойниц изображать? – не соглашалась Аня.

- Какая ты скучная, - покачала головой Софья. – С тобой каши не сваришь…

Она надула губы и присела на корень дерева.
Аня оглянулась на ребят. Леня смотрел на нее с надеждой. Остальных тоже заворожила идея устроить горе-медиумам веселую ночку.

- Ну, хорошо, - вздохнула Аня. – Что с вами делать? Только как уйти ночью из дома? У меня же мама тут.

- Ко мне отпросишься, - сбросила с себя обиженный вид Софья. – Если хочешь, то я могу изобразить княжну Людмилу.

- Давай, - тут же согласилась Аня. – Ну, вы сегодня покажете мне кладбище или нет?

- Пошли, - жестом поманила ее за собой Софья. Друзья свернули с тропинки вышли на кладбище. Здесь царила тишина и покой – атмосфера, характерная для заброшенных старых кладбищ. В конце поляны стоял невысокий каменный склеп. Дверь его была закрыта и заперта на огромный замок, к которому от земли тянулся вьюн с розовыми цветочками. Нахождение старых могил можно было определить только по огромным потрескавшимся от времени каменным памятникам. Софья подошла к одной из могил, и присев, отодрала пласт моха, закрывающего надпись. Прямо на камне было выдолблено: «Анна Ивановна Бурылина. 9.05.1899 – 5.03.1916гг.»

- Аня, я нашла твою могилу! – постучала по камню Софья.

- Могила не моя, - подошла к ней девочка с двумя хвостами. – Надо же, она тоже Ивановна… Ей всего 17 было…

- Шестнадцать, - провела пальцем по дате Софья. – Она не дожила до своего дня рождения.

- Как ужасно умереть такой молодой, - покачала головой Аня.

- А вот могила Милочки, - обследовала соседний памятник Наташа.

- А вот эта – их матери видимо, - стоял у дальнего памятника Гоша. – А вот этот чей?

- Может брата князя? – предположил Леня.

- Тогда там чья? – махнула рукой на центральный памятник Софья.

- Не знаю, - присел на корточки Леня. Он отодрал мох и протер рукой камень. – Ого!

Ребята подошли сзади и обалдели. На камне было выбито «Иванъ Григорьевичъ Бурылинъ 3.12.1857 – 16.10.1917».

- Откуда здесь могила князя, если он умер за границей?! – воскликнула Софья.

- Странно, однако, - признал Леня. Остальные тоже было поражены.

- Наверное, это фиктивная могила, - подал голос Гоша. – Он ее сделал, чтобы все думали, что он мертв.

- Все бы хорошо, да только, они в склепе же сначала были. Их потом крестьяне перезахоронили, - вспомнила историю родного края Софья.

- Загадка, - почесал коротко стриженную шевелюру Леня.

- Да уж, - согласилась Софья. – Ну че, давайте определимся кто где ночью засядет?

- Чур, я вон там, - шагнула к кустам подальше Наташа.

- Я вон там, - показала рукой на кусты поближе Софья. – Аня спрячется за деревом рядом со склепом. Идеально было бы выйти из-за памятника, но ее там заметно будет.
 
- Я рядом с тобой, - посмотрел на Софью влюбленными глазами Гоша.
- Тогда я вот тут! – шагнул к невысокому кустику Леня. Он раздвинул кусты и с удивлением уставился в них.
- Леня еще одну могилу князя обнаружил, - тут же отреагировала Софья.
 
- На счет могилы не уверен, - наклонился Леня, подхватив какую-то вещь. – А вот для костюма призрака вполне сошло бы.

Мальчик держал в руках большой медицинский халат и белую кепочку.
- И откуда это здесь? – удивилась Наташа.
- Может, Спиря оставил ритуальный костюм, чтоб ночью не тащить? – сказал Гоша.
- Не знаю, не знаю, - покачала головой Софья.

- Ладно, - вернул Леня на место халат. – Ночью посмотрим, чей это.

- Время-то! – посмотрел на экран мобильника Гоша. – Домой бы пора двигать.

Ребята вышли на тропинку и направились к дому.
- У меня где-то в шкафу валяется белое платье, его еще прабабка шила, - поделилась Софья. – На Аньку напялим, глаза подведем, волосы взлохматим, лицо можно припудрить белой мукой. Княжна – во, будет! Спиря рехнется!

Предвкушая ночное развлеченье, друзья покатились со смеху.
 
- Лишь бы концы не отдали там  оба! – сказала Наташа.

- Да ты меня вообще за убийцу держишь, - поползли вверх уголки губ у Софьи.

- Садистка ты, - хохотнул Леня. – Тут люди собирались спокойно пообщаться с душами умерших, а ты…

- А что я? – изумленно посмотрела на него Софья. – Они хотели призраков – будут им призраки! Я тут, как Санта Клаус, желания выполняю, а меня еще и садисткой называют!

Аня молча шла рядом.
- Ты что боишься? – не укрылось ее состояние от Софьи.

- Да нет, - покачала головой девочка. Ее пышные хвосты подкинул ветер. – Просто никогда раньше не изображала покойниц. Вдруг не справлюсь?

- Справишься! – пообещала Софья. – Я в тебя верю! Мы тебе поможем! Мы такую атмосферу создадим, что даже если ты плохо сыграешь, то Спиря с Таней даже этого не заметят!
Аня кисло улыбнулась.
Друзья вышли на залитый солнцем магазинный двор. Обуглившийся магазин, грустно смотрел на них черными глазами-окошками. Однако рядом с ним стоял новенький железный тонар, под витриной которого был нарисована эмблема молочной продукции «Простоквашино». Яркую эмблему украшал собой кот Матроскин.  За витриной маячила женская фигура. Приглядевшись, ребята узнали в продавщице Обожайкину.
Та, в свою очередь, увидев ребят, высунулась из окошечка и помахала им рукой.

- Ничего себе! – присвистнул Леня. Ребята подошли ближе.

- Ой, ребята, смотрите какой мне фургончик пригнали! – лучилась счастьем Обожайкина. Теперь здесь и хлебушком торговать буду, и молочком, и разными вкусными йогуртами! Вечером Гарик завезет товар, а завтра можете приходить за продуктами! Расскажите родителям!

- Гарик, кто это? – спросила Софья.

- Ах, это управляющий с молочного завода! – воскликнула Обожайкина. - Из Простоквашина!

Простоквашино находилось за рекой. Два года назад рядом с вымершей деревенькой Князево, в которой жило несколько древних стариков и старух, ровесников деда Мазая, московский бизнесмен выстроил филиал молочного завода «Простоквашино» и большую ферму. Деревню переименовали в Простоквашино, в старые дома, хозяева которые давно почили в мир иной, поселили рабочих завода и тех, кто трудился на ферме. Был проведен водопровод и газ.  Вымершая деревушка со временем преобразилась. На месте старых сгнивших избушек, мужики возводили крепкие срубы, организуя себе новые жилища. Тем, кто решился перебраться из города в такую глушь, спонсоры завода выделили деньги на отстройку домов. И вот теперь, один из начальников молочных цехов,  Гарик Рамазанов выбил из спонсоров деньги на покупку тонара, который он установил в Чистых Реках. Впрочем, от торговли продукцией, он получал какие-то проценты. Установив тонар, он пригласил на работу Обожайкину, скорбившую по своему магазину. Обожайкина приняла данное предложение как дар с небес и тут же согласилась.
 
- А вот, кстати, и он! – указала она на приближающую к магазинному двору вишневую девятку. Машина остановилась, и из нее вылез крупный мужчина с восточными корнями.

- Здравствуй, Гарик! – радостно поприветствовала его Обожайкина. – Вот это наши будущие покупатели!

Гарик скользнул взглядом по ребятам, натянуто улыбнулся и нырнул в тонар. Ребята отправились по домам.

- Понаехали тут! – хохотнул Леня, когда они нырнули в прохладу Терновой улицы.

- Жутко приятный тип, - усмехнулась Софья. – Обычно они выпендриваются перед покупателями, чтоб заманить к себе.

- Зачем ему? – удивилась Аня. – В его тонар и так пойдут, не в Бурылинское же идти за хлебом.

- В первый раз его вижу, - поправил очки Гоша.
 
- Я тоже, - сказала Наташа.

- А вот машину его мы уже с тобой видели, - толкнул сестру в бок Леня.

- Когда? – удивленно вскинула брови Наташа.

- Утром, в день пожара, - напомнил брат.

- Аааа, - протянула Наташа. – На которой ты накарябал: «Помой меня, я вся чешусь». Шутка старая, как мир. Не факт, что это была его машина. Мало ли вишневых десяток на свете?

- Может и не мало, - улыбнулся Леня. – Только на том боку, где написал, грязь так и осталась, а вот моя надпись затерта именно в том месте.

- Делааа, - протянул Гоша.