Повесть о коленном рефлексе. Глава 4

Наталия Шайн-Ткаченко
Глава 4. 24 мая, четвертый день после аварии

    Александра полулежала в кровати и пыталась слушать «говорилку». Вернее, думала о своем на фоне знакомого наизусть текста любимой третьей книги о Гарри Поттере. Чувствовала она себя вполне здоровой и спокойно дожидалась утреннего обхода. Ясно, больше делать в больнице нечего. Здешний «паек пищевого довольствия», наверняка тщательно выверенный и расчисленный, уже порядком надоел.

Голова немного кружилась только при резких движениях. Повязка на мизинце пока оставалась, но рука уже не болела. Синяки начали менять цвет, бледнеть. Все, хочу домой. Лешкин вылет через час, он за это утро звонил уже дважды, в очередной раз выдал все ЦУ. Саша вспомнила, как муж «успокоил» ее, сказав, что он сейчас еще раз позвонит Маргарите удостовериться…Ей стало совсем весело, она сняла наушники, молодец, Заборовский, здорово читает, но не сейчас. Может, вещички собрать? Нет, успею, как бы не сглазить.

   У девушки в отсеке возле окна кто-то сидел, они тихо разговаривали, смеялись. Неожиданно разговор заинтересовал Сашу, и она прислушалась:
- Даешь непреложный обет? Ты рожаешь второго, а я тогда  - четвертого. Денису уже восемь, мне еще сорока нет, но время уходит. Дядя с племянничком одногодки, это интересно, это по-нашему.  Думай. Все, ребенок, я ухожу. Сама, пока не погнали.
    И женщина быстро вышла из палаты, в которую входили три врача и медсестра.

    Через десять минут они уже стояли возле Сашиной кровати.
Молодой врач-интерн, Саша так и не запомнила его имени,  заглянул в папку и доложил:
- Александра Гарди, 32 года, поступила  21-го с легкой черепно-мозговой травмой, сотрясение мозга. Кроме того, сублюксация ногтевой фаланги пятого пальца левой руки, гематомы. Все показатели в норме.
   Лечащий врач Олег, невысокий, плотный, лет тридцати пяти, со смуглым неулыбчивым лицом присел на край кровати и начал осмотр. Десять минут разнообразных манипуляций
и непонятных фраз. Потом он прикоснулся к  многострадальному мизинцу и спросил:
- Где-нибудь болит? Голова, рука, нога?
- Нет, ничего и нигде,- Саша смотрела на врача очень честными глазами.
Он еле заметно усмехнулся, взял папку из рук интерна, быстро пролистал и резюмировал:
- Объективно все в норме, можно выписывать.
А медсестра добавила:
- Документы будут готовы после трех. И вам необходим сопровождающий.
Олег обратился к обрадованной Саше:
- Вам стоит недельку поберечься, больше лежать, боксом не заниматься, не бить левой и не падать. Других ограничений нет, – и неожиданно добавил,- Леониду привет. И еще: сегодня студенты медшколы сдают экзамен. Надеюсь, вы не откажетесь принять участие? Просто один из студентов вас осмотрит, поставит диагноз, потом мы немного с ним о вас поговорим. Это займет минут двадцать, не больше. Ваши соседки уже согласились.
Саша усмехнулась:
- Вы хотите сказать - можно отказаться? Больница-то университетская. Ладно, пусть учится.

   Во второй половине дня палата опять заполнилась врачами. Вместе с ними на сей раз вошли  студенты. Часть врачей и дрожащая девочка прошли к соседке по палате, а зав.отделением профессор Суконников (Александра запомнила его по одному из утренних обходов), лечащий врач Олег и высокий, красивый, худой, словом, тот самый, студент подошли к Саше.
Студент  внезапно развернулся, бросился к умывальнику и вымыл руки.

- Начало хорошее,- сказал профессор, переглянувшись с Олегом.- Теперь первичный осмотр.
    Студент подошел к лежащей Саше и попросил расстегнуть пижамную куртку.
   Александра подумала: хорошо чистый лифчик успела надеть, а то было бы неловко, тем более, Лешкин знакомый.

    У студента так дрожали руки, что он не мог засунуть в уши наконечники стетоскопа.
Саша не выдержала и подала голос:
- Во-первых, успокойся!
    Студент вздрогнул, остолбенело  взглянул на  Сашу, но напряжение неожиданно спало, и он вполне аккуратно послушал грудную клетку, попросил сесть и помог подняться, произнес необходимые заклинания, все эти «дышите - не дышите». Снял стетоскоп и постучал пальцами по спине. Повернулся к профессору и радостно доложил: «Дыхание везикулярное». Попросил снова лечь и проделал еще какие-то манипуляции, помял живот, «произвел пальпацию и затем перкуссию печени» – эти слова студент произнес как будто про себя, бросив, однако, взгляд на профессора, - и остановился.

    "Пора помогать", решила Саша и начала помахивать рукой с повязкой, другой рукой поглаживать лоб и закатывать глаза.
- На что жалуетесь?- неожиданно спросил студент.
- Нет-нет,- не дал ответить Олег,- девушка - иностранка, языка не знает и вообще почти без сознания. Разбирайтесь сами.

Студент еще раз постукал по животу и растерянно сказал:
- Печень увеличена очень сильно.
- Размеры по Курлову?
- Большие, -  ответ последовал после секундной заминки.

- Так, проверьте рефлексы. Начните с коленного, -  предложил профессор.

    Студент жестом предложил снова лечь, неловко положил согнутые Сашины ноги одна на другую (Саша испуганно напряглась), но, к счастью, положил правую на левую, вытащил из кармана довольно большой блестящий молоточек и стукнул по правому колену. Ничего не произошло. Студент с удивлением посмотрел сначала на Сашу, потом на профессора, ударил еще раз.

- Вас так учили? - спросил профессор.
- Да, вот так и так, - еще раз показал студент. - Нет рефлекса!

   Профессор резко вырвал молоточек из рук студента, который нервничал все сильнее, и задал какой-то вопрос, нашпигованный латынью. Студент что-то, запинаясь, отвечал, искоса поглядывая на Сашину голову. Но когда он обнаружил отечность ее изящных ступней, Александра позволила себе отключиться и не слушать больше это безобразие.

    Минут через пятнадцать профессор поблагодарил студента, пожал Александре руку и в изысканных выражениях поблагодарил ее за терпение. И вся компания, наконец, удалилась.

    В этот момент в палату быстро вошла Маргарита.
- Что это было? - спросила она.
- Экзамен. Бред какой-то, рефлексов у меня, видите ли, нет! Все, пойду в душ,- она гротескно продемонстрировала, как студент мял живот и  трогал ступни. - Три уже есть? Все.  Переоденусь  - и домой. Бумажки ты можешь получить или я должна сама?
- Подойдем – выясним. Я пока соберу твое барахлишко и подгоню машину .

    Саша, уже одетая в нормальную одежду и даже слегка накрашенная, что, впрочем, не скрыло синяки и остатки ссадины, подошла к посту и обратилась к  медсестре:
- Я Александра Гарди. Мои бумаги на выписку готовы?
Девушка с интересом посмотрела на Сашу и как-то наискось кивнула головой. К посту немедленно подскочил юнец экстравагантного вида с профессиональной камерой:
- Вы Александра Гарди, мадам? Один вопросик для нашего издания, не возражаете? Как вы себя чувствуете? Вы знаете, причина аварии так и не выяснена? Что вы помните? Вы едете домой одна? Ваш супруг задержался с вылетом в Италию из-за вас?
- Штурм унд дранг -  ваш стиль? Это один вопросик? Вам действительно нужны ответы или спросил – и вполне достаточно?..

   Саша отвлеклась от юнца и обратилась к  Олегу, оказавшемуся рядом:
- Доктор, как там студенты? Все сдали?
Врач слегка напрягся, вспоминая, о чем речь:
- Это вы про сегодняшний экзамен? Нет, один провалился,- он еще раз присмотрелся к Саше, -  как раз тот, кто осматривал вас. Все, я бегу. Будьте здоровы. Берегите себя.
   И умчался.

   Юнец снова бросился к Александре:
- Экзамен? Какой за экзамен? А ваш супруг в курсе? Кто провалился?
    Саша не успела даже обернуться к назойливому парнишке, как перепалку прекратила подошедшая Маргарита:
- Пресс-конференция окончена, я машину подогнала прямо к выходу. Вы вообще кто? Почему не знаю? – это корреспонденту, - бумажки взяла? – она, прищурившись, присмотрелась к Саше. – М-м-м-да, жалкое зрелище, душераздирающее зрелище… Пошли. Я тебя приютила, я тебя и убью…нет, я за тебя отвечаю. Идем, а не бежим!
   И они вышли. А юнец бросился к медсестре:
- Это кто? К кому они поехали? Я же фото не сделал!
- Да сестра ее, Маргарита Ленорман, помнишь, несколько лет назад…
   Она хотела добавить еще что-то, но не успела, юнец выскочил за дверь, махнув рукой на прощанье.

    Старый двухэтажный особняк, где живет Маргарита, окружен садом, по городским масштабам довольно большим. Дом вытянут в длину и расположен внутри сада так, что одна его боковая стена почти добралась до высокой живой изгороди из цветущей жимолости, окружающей весь участок. По всем четырем углам старые кусты сирени, которой образовывают как бы «пограничные столбы» сада. Асфальтированная дорожка длиной в три метра ведет от проезжей части улицы к основательному, построенному из бетонных блоков и выкрашенному белой краской большому гаражу.  Изгородь с обеих сторон примыкает к его стенам. В двух метрах от гаражных ворот в изгороди устроена высокая калитка, тоже увитая жимолостью, причем лиана умышленно разрежена, чтобы открыть кованый орнамент крашеной черной металлической двери. Перед калиткой и немного сбоку в землю вкопан  высокий столбик с красивой черной тоже кованой платой, украшенной листьями и завитушками. На плате каллиграфическим почерком белой краской в три строчки крупно написано:

                семья ЛЕНОРМАН
                улица Липовая, 3
                ГАММА

   Под табличкой на столбе закреплен большой почтовый ящик.
 Весь этот пейзаж  дает ощущение давнего, не бьющего в глаза достатка, некоей буржуазности. Триста не триста, но лет пятьдесят Ленорманы этот газон уже стригут.

    К дому подъехала большая белая Мазда, открылась дверца, и Александра, зажмурившись от удовольствия, подставила лицо солнцу. Потом вышла из машины и направилась к калитке, Маргарита же в это время заводила машину в гараж.
   Ни одна из сестер не обратила внимания, как из подъехавшего потрепанного жизнью Форда Фиесты высунулся юнец-корреспондент, с пулеметной скоростью нащелкал несколько фотографий и, взвизгнув от восторга покрышками, быстро удалился.

                продолжение http://www.proza.ru/2013/02/25/1620