У каждого есть своя тайна. Поговаривают, что в самой труднодоступной области гор Чонг живут дочери владыки бескрайних вод Цу Тминга. Сюэ и Далар — две сестры-целительницы, владеющие позабытыми знаниями ушедшего в глубину веков народа тъян. Хранят они свою тайну уже не один век. Дом сестер построен из зелёной бирюзы, а крышу заменяет таинственный изумрудный металл, который был обработан небесным кузнецом и подарен прекрасным врачевательницам. Дом скрывают густые кроны яблонь и вишен, а возле него голубеет опрокинутой лазурью неба прозрачная вода небольшого горного озерца. В нём обитает юный дракон Та Лун и сторожит покой сестер, отводя незваных гостей от этого места. В озере цветут золотые и жемчужно-белые лилии. Они сказочно красивы и никогда не вянут. Раньше тут находились только золотые, а теперь не приходится им быть в одиночестве. Выведены они самой Далар — стройной красавицей с янтарной кожей и черными, словно ночь в час Быка, длинными волосами, что всегда чуть присобраны изящным обручем. Глаза старшей дочери Цу подобны тёмному пламени, в котором пляшут лукавые искры, а на губах всегда тень улыбки. Далар весела и неугомонна, в отличие от своей сестры Сюэ, которая так же отлична от неё как холодная луна от жаркого солнца. Младшая дочь Тминга спокойна и уравновешенна. Её едва ли можно увидеть резвящейся вместе с Та Луном и его воспитанниками. Кожа её подобна снегу на вершинах гор Чонг, глаза сияют как зелень весенней травы, а густые вьющиеся волосы свободно спускаются вниз по плечам, напоминая огненно-рыжую реку. Излечивают от всех болезней сестры. Далар лечит тело, Сюэ врачует душу. Мало кто из смельчаков добирается до этих гор, чтобы спросить совета у мудрых красавиц. Но, тем не менее, на земле остались ещё те люди, что, не глядя ни на что, избирают сложный путь и следуют ему до конца.
… Далар прошла по мостику, перекинутому через озеро, и бросила задумчивый взгляд на небольшую пещеру напротив. Там виднелся стройный силуэт молодого охотника из села, что находится в подножиях гор. Пришёл он к ним с такой бедой. После смерти его родных, каждую ночь появляется во сне дух юной девушки, закутанной в золотистые одежды, и подолгу ведет беседы обо всём на свете. А после того, как они наговорятся, шелк медленно стекает с её тела, открывая причудливые узоры цвета меда на белоснежной коже. Узоры остаются недвижимы всего какие-то доли секунд, а потом начинается сказочный и нереальный танец тонких линий, сливающихся в самые невероятные рисунки. Они зачаровывают своей пляской и заставляют забыть обо всём, даже не дают возможности осознать, что нежные руки красавицы обвивают шею охотника, а сладкие губы касаются его собственных. Дальше происходит то, что не должно происходить, однако нет ни сил ни возможности сопротивляться дурману ласк и напеву ласковых слов. Наутро всё исчезает, но при этом становится навязчивым видением, заставляя искать девушку в каждой прохожей, представляя её за каждым деревом и домом. Вот и пришёл охотник из селения к Сюэ, чтобы просить о помощи. Как сделать так, чтобы излечиться от невыносимого влечения к той, кого на самом деле нет. Покачала тогда лишь рыжей головой дочь Цу, однако отправила его в пещеры Чонг, дабы обрести мир и душевное спокойствие. И возможно, всё бы обошлось, но увидела Далар как-то, что янтарноглазая Юхэ — душа и хранительница её любимых лилий, покинула свои цветы и золотисто-жемчужной дымкой метнулась в пещеру к охотнику. Свела на переносице тонкие соболиные брови Далар, прекрасно понимая, чьих рук дело — страстные и мучительно-сладкие сны человеческого юноши. Выходит, не сам он сюда пришёл, а по зову этой негодницы? И как только угораздило охотника попасться на глаза Юхэ? А охотник, чего уж там скрывать, хорош собой — высок, подтянут, фигурой ладен, лицо — загляденье. А девице только дай пошалить. И поздней ночью, когда человек заснул, вытянули за руки хозяйку лилий Сюэ и Далар и учинили ей допрос. Поначалу та всё отрицала, но лишь стоило появиться в воде облику охотника, вышедшему на звук голосов, всё же опустила голову и во всём призналась. И в тайной страсти к смертному и непреодолимому желанию быть с ним рядом. Ничего не сказали сестры на это, зная, что не положено смертным тут находиться. Однако, увидев, глаза охотника, махнули рукой и не стали чинить препятствия влюблённым. Да и зачем? Юхэ всё равно не успокоится, а продолжаться так не должно. С тех пор и оставили Юхэ душой золотистых лилий, а её возлюбленного — хозяином белых. И с тех же пор в садах сестер цветут и те, и те другие. А будут ли цвести вечно — зависит от самих влюблённых. Берегут свои лилии сестры Тминг. И показывают лишь тем, кому необходима помощь в любовных делах да вера в себя.