Предыстория: http://www.proza.ru/2013/02/13/1003
Я схватил ее за руку и потащил вдоль пруда с белыми рыбками, через цикл перерождений в виде десятков рук, которые тянулись из бездонных ям, демонстрирующих чистилище. Конечности незримых зомби извивались под самыми неожиданными углами, как бы выпрашивая подаяния, а порой и демонстрируя неприличные жесты. И все это в безмолвном анабиозе словно из песни «не слышны в Аду даже шорохи, здесь все замерло до утра».
На ходу кинув монетку в одну из ладошек, мы миновали абсурдную, с точки зрения буддизма, метафору загробной жизни. Затем пронеслись сквозь круг с клыками, символизирующий пасть Раху, и взошли на белоснежный мост через состарившиеся образы мужского и женского начала со смелыми анатомическими подробностями.
Далее следовали какие-то рогатые деды-Морозы с обнаженными мечами и взглядами, обещающими холодный прием. Впрочем, и сам храм напоминал сказочное зимнее царство, где морозец пробежался своими узорами по каждому участку волшебного дворца, оставляя множество завитушек с легкой асимметрией, придающей своеобразный живой эффект. А обилие мелких деталей с зеркальными вкраплениями, отражающими иссиня-синий небосклон, создавали впечатление чего-то неземного и воздушного, уводя взоры и фантазию в высокие материи нематериального бытия.
- А у неба нету дна, - восхитилась Инна, притормаживая на мосту и любуясь кружевами белоснежного храма на фоне естественного безупречно-лазурного свода.
- Да, да... Как билетов нет в кино, - упорно тянул я ее ко входу, в нетерпении доказать, что сказанная мной нелепица реальна и имеет смысл. Однако, судя по недоуменному взгляду, она не знала этой песни, и уже всерьез переживала за мой рассудок с потерей всякой логики.
Крышу здания увенчивали очередные тетраморфы, символизирующими четыре стихии: наги (вода) с головой слона (земля), львиной гривой (огонь) и лебедиными крыльями (воздух). Поэтому когда моя спутница вновь задержалась, разглядывая вышеупомянутых созданий, я поменял репертуар, поторопив заверением, что ее здесь еще не раз встретят животные неведанной красы: одно - как белый огнегривый лев, другое - слон, исполненный очей, с ними бледный лебедь поднебесный, ну и светлый наг незабываемый. И все в одном лице фантастического мутанта.
Наконец-то мы добрались до входа, и под строгим взглядом охранника, скинули обувь и убрали фотоаппарат перед тем, как зайти вовнутрь. Тут нашим взорам предстали описанные мной образы телевизионных персонажей на фоне Мары олицетворяющим земные грехи и Будды персонифицирующим Будду в прострации, с таким блаженным видом, словно ему наконец-то удалось простраца. Обилие наляпанных красок после бесцветной внешней облицовки ошеломляло, но, видимо, на то и был расчет.
Буддизм хорош тем, что не имеет строгих указаний как в него верить, поэтому любую постройку можно обозвать храмом, а самым нелепым росписям на стенах придать эзотерический смысл - лишь бы это вело к кармическому очищению и приближению к нирване. Хотя технически только бездействие не ведет к накоплению кармы, а фактическая нирвана - это смерть. И не надо разглагольствовать о некой «хорошей карме» или об освобождении от всего еще при жизни, когда даже Сиддхартхе это не удалось.
К сожалению, граффити в роли инструкции по входу в рай, где тебя ждут 72 нЕрваны (в смысле, девственницы), не объясняли как перезапустить мою нынешнюю жизнь, в которой я, кажется, выбрал не тот уровень сложности. Да и с моим-то прошлым легче такую веру поменять, чем грехи замолить. Поэтому останусь-ка лучше в системаизме, а эти мутные просветления оставлю тем, кто любой бред готов выдать за непонятую мудрость, и любой порок оправдать «своим путем» в буддизме.
Белый храм уже не ассоциировался с чистотой и святостью, а больше походил на выставку современного искусства. Туристы присматривались к мелким деталям и тайком фоткали не очень качественные рисунки. В принципе, Инна делала тоже самое, а я сосредоточился на поиске самых известных личностей в роли добродетеля и злодея. Однако почему-то мне так и не удалось найти ни Иисуса - православно-протестантского католика, умершего за буддистские грехи, ни Гитлера - основателя эмо-идеологии, который ввел в моду челку, черные шмотки, мировую скорбь и суицид. Может их позже домалюют?
Закончив скрытую фотосессию и критический осмотр стен с изображениями знакомых персонажей, Инна разочарованно пробормотала: «нет, такой буддизм нам не нужен» и направилась к выходу. Я согласно кивнул и двинулся следом. Единственный зал храма мы покидали в смешанных чувствах обманутых посетителей, которые пришли проникнуться праведностью просветленной религии, а попали на рекламную акцию картин новомодного гламурного художника.
Продолжение: http://www.proza.ru/2013/02/18/1884