Часть 3. Правда жизни
Шум за стеной возобновился. На его фоне сначала еле-еле, потом всё чётче стал слышен топот множества ног. Дверь в детскую распахнулась на две половинки и в комнату вошла группа людей во главе с раскрасневшейся Татьяной. Рядом с ней находились до боли узнаваемые личности. Лялин каждый день наблюдал за ними по телевизору, но сейчас, от волнения их фамилии выскочили у него из головы.
Татьяна и знаменитые гости остановились на расстоянии вытянутой руки от Лялина. В этот момент в детскую проникли какие-то суетливые люди с большими фотоаппаратами и маленькими кинокамерами. Оттеснив детей, они образовали плотное кольцо вокруг Лялина, Татьяны и знаменитостей.
- Вот, господа, - произнесла торжественным голосом Татьяна, - это и есть Егор Лялин – социолог, поэт, близкий друг моего брата…
Откуда-то снизу вынырнул Вовчик. Он весь светился от счастья.
- …моего дорого брата, - продолжила Татьяна. – Прошу любить и жаловать.
- Так вот ты какой, друг брата! – сказал мужчина с женским лицом, розовощёкий и кудрявый. – Очень, очень приятно.
Он протянул руку Лялину. Рукопожатие оказалось крепким, с хрустом. От боли Лялин едва не вскрикнул. Говорили, что гость в прошлом занимался боксом и даже был чемпионом Донбасса.
- Давно пишете? – спросил мужчина. – Где печатаетесь?
- Пока нигде, - краснея, ответил Лялин.
Его огорошила осведомлённость гостя. О своём увлечении стихами он не говорил ни Вовчику, ни Татьяне и, вообще, никому на свете. Как они узнали об этом? Чудеса!
- Понимаю, - сказал мужчина. – Шлифуете тексты? Что ж, такая требовательность к себе похвальна, но рано или поздно печататься придётся.
- Да, надеюсь, - лепетал Лялин.
- Надеюсь, вы покажите мне свои рукописи?
- Покажу, то есть принесу, если вас это интересует.
- Меня интересует всё талантливое, - улыбнулся мужчина и оглянулся на не менее знаменитого, чем он сам, большого, упитанного человека в розовой рубашке, расстегнутой более, чем позволяют правила приличия. Утерев губы рукой, тот подхватил эстафетную палочку беседы, не без удовольствия.
- Гриша, – сказала он, - кончай умничать, чай не в Думе. А ты, Егор Лялин, не слушай Гришку. Ему нельзя верить. Он и в экономике-то хреново разбирается, а уж в искусстве вообще ни уха, ни рыла. Я тебе, молодой человек, так скажу: сегодня стихи нафиг никому не нужны. Брось ты это бабское дело. Мы, мужики, должны быть добытчиками и уметь любить женщин. Однозначно! Так что, завязывай с этим дерьмом. Понял? Дай слово, что бросишь это дело? Ну?
- Подумаю, - ответил Лялин.
- Вот, это по-мужски. Подумай и бросай. Делом надо заниматься. Дай-ка, я тебя за это поцелую.
Лялин не успел опомниться, как ощутил на своих губах липкие губы упитанного мужчины.
- Вот, молодца! Кровь с молоком! – сказал он, оторвавшись от Лялина и подмигнув Татьяне. – Бери! Чуем чую, настоящий мужик, далеко пойдёт. Однозначно.
Мужчина рассмеялся. Следом за ним рассмеялись все остальные и громче всех Татьяна.
Как-то само собой стало ясно, что наступила очередь тоже очень известной личности в строгом костюме, по старой моде коротким красным галстуком и грубым, будто вырубленным из дубового полена, лицом. Откашлявшись в руку, он сказал:
- Я целиком присоединяюсь, так сказать, к предыдущему оратору и тоже рад за тебя, Татьяна, и, само собой, за вас, Егор.
Скажите, Егор, как по-вашему мнению социология – это наука или профанация?
Лялин задумался. Мужчина в строгом костюме пояснил:
- Я так спрашиваю потому, что нашей партии очень нужны социологи - профессионалы. В этой связи у меня есть виды на вас. Мы должны с вами как-то увидеться и …
- Увидитесь на похоронах твоей коммунякской партии, - сказала знаменитость в расстёгнутой рубашке, фамилия которого вертелась у Лялина на языке, но никак не вспоминалась.
- Клоун! Володя–дурачок! – пробурчал мужчина в строгом костюме.
- А вот поглядим - посмотрим, кто из нас дурачок, когда я выиграю пари, - беззлобно ответствовал мужчина в рубашке.
- Так-так! – оживилась знаменитость с женским лицом.- А это уже интересно: какое-такое пари? В чём дело? почему я не в курсе?
Голосом профессионального жалобщика, зажатого в углу, мужчина в костюме пропищал:
- Ей-богу, Гриша, ерунда: этот нахал утверждает, что сегодня меня перепьёт! Прикинь! Меня, который употребляет водку с первого класса! И кто? Человек, пригубивший первую рюмку в институте?!
- Кто такое мог сказать?! – крикнул мужчина в рубашке.
- Я посылал своих людей: они всё проверили: всё точно – данный факт полностью подтвердился!
- Ах, ты, комуняка проклятый! Всё вынюхиваешь?! Позор!
Не обращая внимания на крики, мужчина в костюме, улыбнулся:
- И, вообще, где это видано, чтобы еврей русского перепил? Отродясь такого не было и не будет!
Мужчина в рубашке выпятил грудь и по-петушиному наскочил на мужчину в пиджаке:
- Хватит болтать! Прейдём к делу!
- И то правда, пора перекусить! Господа, прошу всех за стол! – сказал мужчина с женским лицом и, обняв за талию Татьяну, направился к выходу.
Вдруг со стороны коридора раздался страшный грохот и треск. Прогремела чёткая команда:
- Всем на пол! Охрана, ко мне! Оружие к бою!
Не успев поменять выражения лица, присутствующие рухнули, как подкошенные на пол и затихли. Проделано это было столь профессионально, что можно было подумать, что люди прошли серьёзную специальную подготовку.
Лялин лежал, замыкая группу, нос к носу с Вовчиком.
- Ну, как тебе наши гости? – прошептал Вовчик.
- В каком смысле? – спросил Лялин.
- Произвели впечатление?
- Нормальные ребята. Даже слишком. Только немного не понятно.
- Что именно?
- Если судить по телевизору – они смертельные враги, друг друга грязью поливают, а в жизни, получается - друзья? Зачем тогда обманывать народ?
Вовчик усмехнулся:
- Егор, ты совсем ещё ребёнок.
- Нет, ты мне всё-таки объясни - зачем врать?
Вопрос остался без ответа. Поступила команда:
- Отбой!
Все поднялись.
Вскоре выяснилось: весь шум из-за упавшей в коридоре вешалки.
- Ты куда? – спросил Вовчик, увидев, что Лялин отошёл в сторонку.
- Мне в туалет нужно.
- Иди, только не долго. Татьяна будет недовольна.
Лялин посмотрел в холодные глаза друга и ответил:
- Я быстро, не волнуйся.
Продолжение - http://www.proza.ru/2013/02/17/2187