По мужеству и дань 15 глава

Джулия Фрог
                15 глава.



                Две силы есть - две роковые силы,
                Всю жизнь свою у них мы под рукой,
                От колыбельных дней и до могилы,-
                Одна есть Смерть, другая - Суд людской.

                Ф. Тютчев.




    Почувствовав еще одного седока на телеге, древлянин обернулся через плечо и увидел Адиля.
    -Ты чего здесь делаешь? - недовольно буркнул он, не останавливаясь, погоняя лошадь дальше в степь, - За мной следишь, поганец.
    -У меня хан хозяин, не тебе спрашивать.
    -Вот ужо спрошу по спине твоей, - пригрозил Волга, - Горислава где?
    -У хана. Как обещано, девку за девку, голову за голову, - неприятно улыбнулся Адиль.
    -Торговля по печенежски? Поганый народец и чего черному колдуну в лесах не сиделось...
    Телегу трясло, говорить приходилось громко. А сзади скакала лошадь Адиля, на которой он приехал до ворот Киева.
    -Где пленница моего господина? - согнав ухмылку с лица спросил печенег.
    -В мешке.
    Печенег прополз по телеге и ощупал руками большой мешок. Слуга Илдея достав кривой нож и ловко разрезав мешковину, разорвал отверстие в которое увидел бледное лицо и знакомые синие глаза. Пленница не могла говорить из-за кляпа, но выражение лица отвечало само за себя.
    -Узнала, - довольно заключил Адиль, - теперь я могу хотеть твою голову, - не удержался печенег от мести, хоть и на словах.
    Герд зашевелилась в бесполезной попытке освободится от веревок. Адиль веселился, покуда Илдея не было рядом.
    -Зови своего медведя, кричи столько хочешь, если сможешь. Не услышит, не догонит. Мы ускачем с ветром и следов не будет. Хан умный, он придумал, как задержать погоню...
    -Какую погоню? - крикнул Волга нахлестывая лошадь, - Они не знают куда ехать и кто я.
    Печенег с чувством превосходства глянул на древлянина. Даже он, проживший в Киеве несколько лет, знал о варягах больше, чем любой житель леса. И печенега эти знания не обманули. Покуда Волга ехал по равнинам, к воротам города подъехали всадники во главе с Аскольдом и Олафом. Выведав все у служанки, брат Герд хотел тут же, пустится в погоню за мельником, чтобы из него самого сделать муку. Но Олаф за какой-то надобностью, вернулся в терем и увидев и выслушав Аскольда, отправился с ним, выручать свою молодую жену.  Только в одном был прав Волга, варяги не знали кто он. Но это не удержало погони. У ворот стражники рассказали, что видели и знали (только о кошеле с медяками умолчали).
    -Это мельник увез Герд, - решил Аскольд, - больше не кому. В погоню!
    Олаф как более старший и опытный держался спокойнее, хотя в душе рвал и метал.
    -Не сдобровать древлянину, - сказал стражник провожая взглядом всадников, - хорошо хоть, монеты успел нам оставить.
    -Жаль не посмотрели, что у него было в мешке, - согласился второй.
    А древлянин оставив за собой много верст пустоши, остановился у рощи, заметив там небольшой шатер. Волга остановил телегу и спрыгнул с нее. Из-за деревьев показались печенеги. Илдей выехал первым.
    -Вы чего это, в неподходящем месте отдыхать задумали, - сказал Волга кивая на шатер.
    Ему никто не ответил. Илдей подъехал к телеге. Адиль полностью освободил Герд из мешка, не развязывая веревок на руках и ногах. Лежа на спине дочь варяга узнала молодого хана, и постаралась не показать ему страха за свою судьбу. Илдей засмеялся, смехом победителя, торжествуя, что теперь опять будет, как он пожелает, и сказал что-то Адилю. Слуга посадил Герд и поднатужившись, перекинул пленницу через седло лошади хана, стоящей почти вплотную к телеге.
    -Стойте! - кинулся к ним Волга, - Где Горислава?
    Илдей не поведя и черной бровью развернул коня с двойной ношей и хлестнул животное плетью. Его воины поехали за ним. Волга набросился на Адиля, не дав ему сесть в седло.
    -Ах, ты песий сын, выродок поганый! Где Горислава, отвечай, или не жить тебе!
    Древлянин так вцепился в войлочную одежду врага, что приподнял его над землей.
    -В шатре, - прохрипел Адиль, - для нее шатер поставили.
    Волга резко выпустил печенега и кинулся к шатру. Но отодвинув у входа кусок войлока и войдя внутрь, никого там не увидел. С проклятием древлянин вернулся к телеге и увидел, что печенег сидя в седле, погоняет лошадь в сторону, куда поехал его хан. Волга с яростью достал со дна телеги, из соломы, свой лук и стрелы. Быстро приложив стрелу древлянин выпустил это смертоносное жало. Адиль зашатался и выпустив поводья из рук завалился набок, цепляясь за гриву лошади в последней попытке удержатся. Но не смог и упал под лошадиные копыта. Волга опустил лук с чувством просветления в душе. Одним врагом стало меньше. Но новая забота набежала тенью на чело охотника, и он вернулся в шатер оставив лук у порога.
    -Где же ты, Горислава? - словно у самого себя спросил Волга, садясь на сухой валежник у стены.
    И тут ему послышалось легкое поскуливание. Волга вскочил на ноги. Но по прежнему рядом никого не было, а валежник подрагивал так, будто под ним кто-то сидел. Тогда древлянин стал поднимать и откидывать сухие ветки. Скоро он открыл яму, на дне которой лежала связанная Горислава, а вокруг прыгал волчонок, пытаясь выбраться наверх.
    -Горислава! - с великой радостью воскликнул Волга, - Жива, моя радость.
    Молодая женщина казалась невредимой на вид, и только тряпка во рту мешала ей говорить. На счастье яма оказалась не глубокой. Волга опустившись на колени и протягивая сильные руки, вытащил любимую наверх. Волчица, как только убрали ветки, выпрыгнула сама. Древлянин достал нож и разрезал веревки освобождая Гориславу. Молодая женщина быстро стряхнула их с себя и вынула тряпку из-за рта.
    -Предатель, - оказались ее первые слова вместо благодарности, - убери свои руки от меня!
    -И кого я предал? - Волга не вставая с места, уперся ладонями в колени.
    -Свое племя...
    -Я пошел за тобой, - напомнил воин.
    -Но не я, заставила тебя, проситься на службу к этому печенегу!
    -Ты и только ты! Ради твоей жизни и не только, сделал я это. После плена, если бы выдержала его, ты не была бы такой чистой и надменной...
    -Лучше смерть...
    -Думаешь она очистит тебя от позора? Но не будем о смерти, мы еще поживем.
    -Скажи это своему хозяину-печенегу.
    -Он мне не хозяин. Да, что говорить, не услышит уже.
    Горислава удивленно посмотрела на него.
    -Печенеги ускакали в степь, - ответил на ее немой вопрос Волга, - Хан получил Герд из моих рук и уехал... Но собака Адиль не последовал за своим хозяином, оставшись лежать недалеко от шатра...
    При этих словах древлянин нехорошо улыбнулся. Только теперь Горислава осознала, что находится одна с ним в шатре. Рада настороженно прислушивалась к шумам за войлочными стенами шатра. Ей самой нужна была защита. А во взгляде Волги читалось, что-то пугающее, незнакомое и злое.
    -Значит Герд жива? - чтобы отвлечь Волгу заговорила Горислава, - И не наказана.
    -Наказана, мной, - опять эта нехорошая улыбка, - я пробрался в Киев и увез ведьму. Пусть знает, как обманывать древлянина! Уж от печенега ей не отвертеться. Он ее наказание.
    -А что было в Киеве? - осторожно спросила молодая женщина.   
    -Все надеешься. Тебе же сказали, что твой Радимир погиб.
    Страдальческая складка появилась меж черных бровей Гориславы. Слез не было, но в душе царила пустота. Однако, равнодушие стало меняться желанием выжить и бороться с неотвратимым. Чувство затравленного зверя. В шатре, с таким незнакомым Волгой, Горислава не захотела склониться перед горем, а жить дальше и подальше от того, кто по прежнему жаждал получить ее любовь такой ценой. Она встала на ноги отряхивая с платья остатки земли из ямы.
    -Спасибо тебе за все, но мне надо идти.
    -Куда? - не удивился Волга, то же, поднимаясь с колен.
    -Домой, в деревню.
    -Одна ты не дойдешь.
    -Со мной Рада.
    Горислава повернулась спиной и хотела быстро выйти из шатра. Но Волга успел схватить ее за руку и развернуть лицом к себе.
    -Ты не уйдешь от меня.
    -Побойся Велеса, Волга!..
    -Велес остался в лесу, а здесь степь!
    -Волга...
    -Скольким я рисковал для тебя. Ждал и делал, что ты хотела. Я не камень и мхом не обрасту в вечности. И терпение мое не вечное, - в нем проснулся черный колдун, это он ударил Гориславу, - Теперь ты в моей власти. Первым должен был быть я, а не чужак из Киева.
    На глазах Гориславы он менялся и ниточка надежды на мир между ними, лопнула. Жена Радимира видела перед собой врага, не хуже печенега с которым надо бороться. Она стала искать взглядом оружие и когда Волга пошел на нее, не стала уклонятся, чтобы потихоньку вытянуть у него из-за пояса нож. Но Волга все понял. Он сам достал нож.
    -Ты это хочешь?
    -Если тронешь мне, я выцарапаю твои бестыжие глаза и вырву волосы.
    -А ты не боишься, что я отрежу твою косу и вымажу твои волосы...
    Горислава метнулась в сторону, но была поймана за косу. Слезы брызнули из глаз от боли и отчаяния.
    -Пусти, прихвостень печенегов!
    -Ах, так, не хочешь добром, будет по плохому, - Волга повалил ее на землю и разрезал платье на груди.
    -Ненавижу тебя! - рвалась Горислава, - Будь ты проклят!
    -Я уже проклят.
    В это время Рада вскочила с места и зарычав, стала пятится задом от входа. За куском войлока послышались шаги, не услышанные в пылу страстей, людьми. Чья-то рука отодвинула войлок и в шатер заглянул витязь.
    -Ты смотри, - сказал он еще кому-то, - шатры уже для этого ставят, как печенеги.
    -Мне все равно, чем они тут занимаются, - ответил сердитый голос, - надо все осмотреть, телега здесь стоит.
    И внутрь вошел второй воин с секирой. Волга вскочил на ноги. Поднялась Горислава прижимая разрезанное платье на груди.
    -Ну, - двинулся на Волгу варяг с секирой, - Где Герд?
    -Какая Герд? - сказал древлянин сжимая в руке рукоятку ножа.
    -Не дури, если жить хочешь.
    -Зачем мне какая-то Герд, когда рядом со мной она, - кивнул древлянин на несчастную Гориславу, - я чай, не печенег какой.
    -А в шатре ихнем, что забыл?
    -Ехали мы с женой из Киева, распродав там товар. Ехали и увидели шатер...
    -Брошенный?
    -Да.
    -А откуда печенег прострелянный взялся?
    -Он потом пришел.   
    -Один?
    -Да.
    -Пешком?
    -Зачем пешком, на лошади. Разве печенеги ходят пешком, их кривым ногам трудно ступать по земле.
    -Сдаётся мне, ты мельник бадажничать на до мной вздумал, - нахмурил и без того густые брови воин.
    -Какой я тебе, мельник.
    -А такой, что вместо муки трухи возишь! - взревел варяг, - а потом в мешки хозяек сажаешь!
    -Чего ты ко мне прицепился. Сказано тебе, ничего не знаю, никакой Герд не видел.
    -А это что?
    Опустив секиру варяг достал из-за пазухи браслет.
    -Я подарил его Герд, Аскольд нашел его возле телеги. Говори!..
    Волга понял, что пропал. Понял еще, что шатер и яма с Гориславой были для него, чтобы он остался и отвлек на себя внимание тех, кто отправятся искать ведьму. Варяг сново поднял свою секиру.
    -Куда спрятал мою Герд!
    -Далеко она, киевлянин, теперь тебе ее не видать, как ушей своих.
    -Что!!!
    Неповоротливым казался враг и Волга надеялся, ускользнуть от страшного удара секирой, а на выходе схватить свой лук. Но позабыл он про второго варяга. И когда тот встал на его пути с мечом в руке, пришлось вернутся древлянину в шатер.
    -Где моя Герд! - не унимался силач, - Убью!
    -Можешь убить, никто не вернет тебе, той, что ищешь. Потому, что она мертва...
    -Врешь!!!
    -Нет Герд больше среди живущих...
    Секира не меч, нож перед ней, что иголка. Оружие опустилось на Волгу со всей силы, на которую был способен разгневанный свей. Горислава отвернулась в поисках Рады. А волчица чуя кровь скалилась и рычала. С горем пополам Горислава немного успокоила ее и взяла на руки. Стараясь не смотреть на Волгу лежавшего на земле, древлянка прошла мимо варяга, стирающего кровь с секиры, и выйдя из шатра, оказалась лицом к лицу с Аскольдом. При виде девушки витязь убрал меч.
    -А что, ты, знаешь о моей сестре? - спросил он у пленнице.
    -Ничего не знаю. Меня насильно удерживали, а потом посадили в яму.
    Из шатра вышел Олаф.
    -Что теперь будем делать? - спросил его Аскольд.
    -Поеду туда, - махнул свей рукой в сторону, где лежал пронзенный стрелой Волги печенег.
    -Зачем? Этот древлянин сказал, что Герд мертва. Ты не веришь ему?
    -Нет. Здесь были всадники, вот следы. Поеду за ними, может что узнаю.
    -Я с тобой.
    -Нет. Возвращайся в Киев. Мне одному легче их выследить. А ты займись девкой.
    И Олаф пошел к своей лошади. Его варяги последовали за ним в степь. Волчица на руках Гориславы стала вырываться. Молодая женщина выпустила ее и встала, скрестив руки на груди.
    В ее положении один воин заменил другого. А незнакомый враг опаснее знакомого. Однако витязь не стал применять силу к пленнице.
    -Как тебя, девушка, зовут?
    -Что тебе в имени моем.
    -Ты не бойся, я не насильник, у меня жена в Киеве есть.
    -А у меня муж был, - тихо сказала Горислава склонив голову в печали.
    -Он похитил Герд и наказан по заслугам, - нахмурился Аскольд.
    -Что по заслугам, это ты верно сказал, - подняла голову молодая женщина, - но не муж он мне был.
    -А кто, и как среди печенегов оказался?
    -То длинный сказ. Может потом и узнаешь.
    -Ты напоминаешь мне мою Злату, та ни по чем не расскажет сразу.
    -Злату? - в карих глазах Гориславы затеплился огонек надежды, - Ты, Аскольд?
    -Да, - чуть удивленно ответил витязь.
    -Брат Герд, - продолжила пленница, - жених знатных кровей, обещанный Злате в деревне и побратим... Радимира...
    От имен близких людей Аскольд отнекиваться не стал, только лицо его посуровело, а рука легла на рукоятку меча.
    -А ты Горислава, - глухо признал варяг сею истину.
    -Да, - подтвердила молодая женщина, - вижу мы поняли друг друга, "брат" моего мужа. Твоя сестра "пригласила" меня в Киев. И я буду там. Увижу дом, где Радимир прожил много лет и место... где он погиб.
    -Радимир погиб? - вырвалось у Аскольда.
    Искра надежды проскользнула в сердце древлянки.
    -Мне так сказали.
    -Кто?
    -Тот, кто уже больше ничего не скажет. Печенег знающий о потайной двери.
    -Адиль, - догадался Аскольд, - Пора заколотить дверь в стене, пока не стали входить в нее, все, кому не лень.
    -Так, он не правду сказал?
    -Ему виднее. Адиль проворный, как кошка, безликий, как тень. Он все знал и видел. Говорил редко, но метко.
    Горислава не желала расставаться с надеждой.
    -Я еду с тобой в Киев, - решительно сказала она, - повидать Злату. Ты не бойся, я ничего не буду ей говорить о нарушенной тобой клятве. И жизни твоей со Златой не буду помехой, - заверила древлянка, видя, что Аскольд узнав кто она, не горит желанием везти ее в свой дом.
    Это Герд хотела мучать соперницу, Аскольду такая месть была непонятной. Без сестры и Радимира (новость о его смерти странно подействовала на варяга) Горислава оказалась ненужной. И то, что она могла настроить Злату против него, встало на пути древлянки к желаемому.
    -Клянусь своей жизнью и благами Велеса, ты не увидишь и не услышишь меня в тереме, пока я буду там. А если твоя жена заболеет, вылечу ее. Мара меня научила. А она ведунья и знахарка. Мое появление обрадует Злату, увидишь.
    Так обещала Горислава желая попасть в Киев. Другого пути у нее не было. Возвращаться в лес оказалось так же трудно, как смирится с потерей Радимира. А если ей суждено вернутся в родную деревню, то она посвятит себя ведовству. Станет ведуньей, как Мара и проживет одиноко в своей избушке за околицей.
    Аскольд и сам не поверил до конца в гибель Радимира. Он знал, что побратим скрылся от погони, но чем Локи не шутит. Тогда Горислава в Киеве может пригодится и пусть пока думает, что Радимира забрал к себе Велес.
    -Едем, - согласился наконец варяг, - а когда вернется Олаф с Герд, отпразднуем все вместе, - не упустил он случая попугать древлянку.
    Но Горислава и бровью не повела. Она опять взяла на руки волчонка.
    -А это зачем? - насторожился варяг.
    -Рада со мной будет. Она мне, как родная.
    -Но лошади она не родная.
    -Сколько до Киева?
    -Пешком захотела?
    -И тебе бы пройтись не мешало. А в пути я расскажу, что стало с людьми, посланными твоей сестрой за мной.
    -Ясное дело. Печенеги перестреляли. Что тут голову ломать. Садись со своим выводком на телегу и езжай за мной.
    Телега, на которой Волга привез Герд, стояла у шатра, как еще один след тем, кто погонится за ним. Горислава молча взобралась на телегу и приласкав Раду, и устроив ей гнездо из накиданной для мягкости на дне соломы, взяла вожжи.
    -Поехали, что ли?
    Аскольд уже сидевший в седле развернул коня и поскакал в сторону Киева. Горислава на телеге поехала за ним, оставляя позади шатер с телом Волги. Как сказала когда-то Мара, он был нужен молодой древлянке. Несмотря на свои последнии минуты отданные черному колдуну, Волга спас ее от печенегов и Герд. Если бы он не похитил Герд, Герд довела похищение Гориславы до конца и Велес знает, какие мучения придумала бы для пленницы. Потому Горислава станет молить Велеса за Волгу, чтобы хозяин леса принял воина, не уступив его злому колдуну.
    А сейчас впереди лежал Киев. Огромный Киев, многолюдный, под защитой Перуна. Много слухов ходило о том граде и увидеть его своими глазами казалось наградой за все услышанные рассказы о нем.
    Когда показались стены города, Горислава не растерялась. За последнее время она пережила слишком много, для лесного жителя. И большие ворота не показались ей ловушкой, когда Аскольд говорил со стражниками.
    Она в Киеве! Рада жалась к ее коленям. Разрезанное на груди Волгой платье, некогда было прикрывать. И через него иногда виднелась белая грудь. На незнакомку в телеге, с волчонком, оглядывались люди. Она покусывала нижнюю губу, держа поводья в вытянутой руке. Телега катила по доскам гремя колесами. Наконец Аскольд остановился у высокого забора и спешившись, открыл ворота. Въехав во двор Горислава огляделась. Варяг ввел коня в стойло.
    -Идем, - глухо сказал он не званной гостье.
    Горислава слезла с телеги. Рада спрыгнула сама и пошла за хозяйкой.
    Высокое крыльцо удивило лесную жительницу, показавшись ей ненужным. А в большой горнице стояла женщина, переливая молоко из ведра в крынки. Со спины ее трудно было узнать. Но когда на звук шагов женщина обернулась, Горислава увидела знакомое лицо, голубые глаза и золотистые волосы убранные по замужнему.
    -Злата! - произнесла древлянка имя подруги.
    Молоко полилось через край посуды. И Злата молча поставила ведро на скамейку.
    -Ты не узнаешь меня? Еще не вспомнила? - с беспокойством заговорила Горислава, - Как же так... Мара говорила...
    -Все-все вспомнила, - успокоила ее дочь Златогора, - Торусу вспомнила, отца, деревню, как отец приветил в нашем дому Герд с раненым. Будь проклят тот день! Тебе он дал любимого, а у меня все отнял!.. Ты пришла с весточкой от моего отца?
    -Нет.
    -Я хозяйка в этом тереме и рада тебе, - Злата обняла подругу, как в старые времена, - Так рада, что и сказать не могу.
    -Ты счастлива?
    -Все, что мне обещали, у меня есть, - искоса посмотрела Злата на мужа, стоящего позади Гориславы, - даже чего не ожидала, исполнилось. Не дом, а полная чаша.
    Зависть к чужому счастью разъедает сердца. Счастья хочется всем. Особенно обездоленным. Горислава могла быть хозяйкой в этом тереме. А осталась без терема, без мужа... Такие мысли открывают душу черному колдуну. Присмотревшись Горислава заметила изменения, произошедшие не от счастья. Злата похудела. Белое, пышущее здоровьем лицо, побледнело и осунулось. Глаза утратили яркость и напомнили Гориславе блеклый взгляд Златогора.
    -Как, там в деревне, отец поживает? Он жив-здоров? - снова спросила дочь старейшины.
    Горислава не смогла скрыть своих чувств отразившихся на лице.
    -Говори, - поняла Злата, - не бойся. Теперь я все стерплю, спасибо за это Аскольду.
    -Твой отец погиб, - собралась с духом Горислава.
    -Как? - почти сурова спросила Злата.
    -После того, как ты пропала, он очень горевал и сам отправился искать тебя. Пропадал с неделю, на его место выбрали Славилу. Златогор вернулся истощенным и слабым. Мара взялась лечить старейшину. Но Велес позвал к себе своего слугу и увел за собой...
    Злата покачнулась и упала на доски, не сдюжив последней "капли" в полной горечи чаши. Аскольд и Горислава бросились к ней.
    -Жива, - сказала древлянка подняв укоризненный взгляд на варяга.
    Но она ничего не сказала, поняв, что он любит Злату. И еще поняла, что не будет в тереме покоя и счастья, доколе в нем царят воспоминания о Герд и свежи ее "деяния". Предчувствиям древляне верили, как самому Велесу. И Горислава захлопотала над Златой с заботой старшей сестры, оттеснив влюбленного витязя в сторону, пока дочь старейшины не пришла в себя.



                ***    ***   ***



    Подобно месяцам, друг за другом сменялись годы. Все шло по порядку у матери природы. За осенью зима, за зимой весна, а за весной лето. В городе такая смена проходила незаметнее, чем в лесу. А  вот в тереме "погода" зависела от Златы. Так и не простив мужа, она затворила двери своей спальни для него. О судьбе Герд ничего не было известно. Олаф и его воины никого не нашли в степи, словно всадники превратились в птиц и улетели на закат. Горислава твердила, что ничего не знает о проделках Волги. А Злата встала на ее сторону и запретила допрашивать подругу. Жена Радимира теперь всегда была с дочерью Златогора и разделяла ее печали. Но как и обещала Аскольду не чернила его в глазах жены.
    Злата часто болела и была капризной не по злобе. Все больше она замыкалась в себе и уже Горислава стала вести хозяйство. Древлянка сама выходила с корзинкой за покупками, знакомясь с Киевом. Киевляне показались ей такими людьми, как и те, кто жили в ее родной деревне. Златогор же описывал их почти нелюдьми. Тем меньше осталось неверия его рассказам. Все встало на свои места. Незнала только Горислава князя Ярополка и его дружину. А в княжеском тереме, к тому времени, разгорелись нешуточные споры и наговоры. Погиб в древлянском лесу сын Свенельда, Лют. Воевода требовал мести. Подробности могла бы рассказать Герд, но за ее отсутствием Свенельд обвинил в гибели сына, князя Олега. Ярополк не торопился наказывать брата. Тут еще воевода Вышеслав прибыл в Киев от князя своего Олега.
    В городе ждали послов и того, что последует за тем. Всем известен нрав Свенельда и вот, такой случай подвернулся...
    Горислава хотела посмотреть на послов прибывших из ее родных мест, но ей пришлось остаться дома у пастели Златы. Бедняжка захворала ослабленная нежеланием жить. Отказываясь принимать пищу, она хотела этим наказать мужа, видя его горе при этом. Горислава правдой и неправдой старалась поставить несчастную на ноги. Но простоволосая Злата стала в своей строптивости тверже камня. Аскольд все реже бывал дома. В княжеском тереме, среди соратников, ему оказалось легче переносить горечь и боль от такого обращения жены. Как ни странно в Гориславе он встретил немое участие и понимание. Жена Радимира внесла в терем за собой что-то светлое, разгоняющее сумрак над теми, от кого отвернулась Рода. Сама Горислава жила надеждой, что Радимир жив, хотя все вокруг пытались убедить ее в обратном. Аскольд тысячью мелочами мог подтвердить, что Радимира в тот его приход в Киев, чуть не зарубили. И он оставил за собой кровавый след... Но всегда остается надежда, пока говорят люди, пока из тела не вышел дух.
    Аскольд отправился к князю встречать послов из Вручия.
    Горислава сидела в горнице Златы с прялкой. Больная спала и молодая женщина, чтобы скоротать время, занялась прядением. Медленно проходило время, таяла свеча. Наступил час давать Злате отвар поддерживающий в ней жизненные силы. Горислава поднялась с лавки и взяла кувшин. Из кувшина она налила в глиняный бокал и приблизилась к ложу больной. Злата лежала с открытыми глазами. Весь ее облик напоминал русалку запутавшуюся в сетях-шкурах. Словно не от мира людей это хрупкое созданье с блуждающим взором. Пустота с голубизне глаз пугала. Древляна видела то, что оказалось за гранью понимания здорового человека.
    -Златушка, - Горислава присела на краешек кровати, - родная моя, выпей отвару, время пришло...
    -Время пришло, - как эхом откликнулась Злата садясь на шкурах, но не принимая бокала, - мое время уходить пришло.
    -Куда?
    -Туда, где меня ждут и любят.
    -Здесь тебя любят и не отпустят никуда.
    Злата протянула руку, словно на что-то указывая.
    -За мной отец пришел.
    -Златогор?! - испугалась Горислава боясь не упокоенных душ, - здесь?
    -Да.
    -Нет! - Горислава схватила свободной рукой блуждающую руку подруги, чуть не пролив отвар, - Нет, Злата, это злой дух!
    -Ты всегда не любила моего отца, - укоризненно сказала Злата, - а он очень хороший и во мне души не чаял. Это я погубила его...
    -Ты не виновата!
    -Мне кажется он в огне, - чуть прищурившись, будто приглядываясь молвила древлянка в дочернем чувстве.
    Горислава похолодела вспомнив объятую огнем избу старейшины.
    -О, Велес, помоги, - вырвалось у молодой женщины, она не знала, что делать дальше. Бежать от наваждений, оставив Злату на едине с призраком Златогора или встретится с его злым духом.
    Но никого в горнице не было и понемногу Горислава успокоилась.
    -Выпей, тебе легче станет, - снова приблизила она бокал к высохшим губам Златы.
    -Отец...
    -Он поймет тебя и оставит в покое.
    -В покое?
    -Мертвые не должны мешать живым.
    -Он что-то говорит...
    Злата застыла, словно прислушиваясь. Гориславе пришлось ждать в тишине горнице. Где-то внизу послышались шаги. То были шаги из живого мира и Гориславе стало легче.
    -Чтобы жить, я должна стать другой, - вдруг изрекла Злата
    -Как это, другой?
    -Другой Златой...
    -Не понимаю я тебя.
    -Я должна заново родится...
    -Что ты говоришь, опомнись!
    Дверь скрипнула.
    -Мой палач пришел, - со знание сказала Злата.
    Аскольд был мрачнее тучи. Может он все слышал. Злость сидела в нем, как наконечник стрелы.
    -Колдуете, - непонятно кому сказал он.
    -Колдовала твоя сестра, - внезапно окрепшим голосом сказала Злата, - а Горислава, Мара и мой отец просят благословения у матери-земли, она дает им силы. Потому Златогор может придти к кому захочет.
    -Златогор?
    Горислава видела, что витязь пьян.
    -Думаешь Златогор твой отец? Ха! Ты не связана с ним кровными узами, как я. Он брат моей матери. А тебе никто! Старый лис вырастил тебя, как дочь, потому что ты, внучка князя Мала из Искоростеня. Слыхала о таком?
    -Это неправда!
    -Ты богата. Твое золото припрятал Златогор. И как мы с Герд не старались, дядя не показал нам это место.
    -Поэтому ты взял меня в жены? - болезненно догадалась княжна.
    -Да, - желчно ответил ее муж.
    "Остановись!" - хотелось крикнуть Гориславе. Она понимала, что в последнии годы он не слышал от жены и ласкового слова. Любя, терпел и ждал. Но сегодня что-то заставило его излить накопившееся. За боль он платил болью.
    -И где мое приданое. Я не вижу его? - холодно спросила Злата.
    -Я дурак забыл о нем, смотря в твои голубые глаза. Но дурман прошел. Новое сражение заставит вскипеть мою кровь. Как только расправимся с дикарями из леса, и моему взгляду приглянется какая нибудь древлянка, она будет моею.
    -Вы убьете посланников князя Олега? - ужаснулась Горислава.
    Теперь Аскольд посмотрел на нее со злостью смешанной с чувством превосходства.
    -Уже смело молотом Тора твоих послов. Всех, кроме старого дурака Вышеслава и Радимира...
    Бокал выпал из пальцев Гориславы и разбился, оставив на досках пола разлитый отвар.
    -Он был здесь! Мой Радимир жив!?
    -Твой Радимир бежал, как заяц. Такой воин не достоин и молнии Перуна. Трус!
    -Надо иметь большую веру в справедливость и смелость, чтобы придти в Киев, - возразила ему яростно Злата.
    -Или быть дураком. Свенельд всегда делал, что хотел. Пусть Вышеслав и Радимир сбежали, но в сражении им не уйти, если они не захотят заклеймить себя позором.
    -Что решил князь? - спросила Горислава.
    -Будет битва в которой один убьет другого, как предрекла когда-то Герд.
    -Жизнь воина зависит от его силы и меча, - сказала Злата чувствуя в душе пустоту.
    Словно дух Златогора забрал с собой ее веру в людей. Еще Герд и Аскольд приложили к тому много сил. По ним молодая княжна стала судить обо всех остальных. Но каким бы не был Аскольд, Злата любила его. Такое чувство не стряхнешь, как сор со шкуры. Находясь долго в присутствии жены варяг делался покладистым и злость проходила. Во хмелю не сумев удержатся, он высказал на этот раз все. После долгих горьких обид и обоюдных упреков, перед настоящей разлукой, оба не выдержали. Словно плотину весной прорвало. Аскольд бросился к ложу жены, вставая на колени перед ней. Злата села опустив босые ног, ничего не говоря и обняла варяга. А дальше, поняв, что мешает им, Горислава тихонько вышла из горницы, затворив за собой дверь. Теперь древлянка знала, что Злата найдет в себе желание жить. А вот, ей самой, надо собрать все силы, для долгой дороги до Вручия.



               
                ***    ***   ***



    Год 977 стал самым раздорным для сыновей Святослава. Наставнику их отца удалось таки уговорить Ярополка пойти против Олега.
    Воевода Вышеслав ехал в Киев, как посланник мира. Скопленная за годы житейская мудрость уступила наивной надежде на доброту людей. И на старуху бывает проруха. А вот, как Радимир отважился возвратится в город из которого в последний раз бежал, одному Перуну известно. Витязь поехал, и когда варяги напали на послов, спас Вышеслава от стрелы. Посланники мира не попали к князю Ярополку. Варяги Свенельда окружили их в княжеском дворе и потребовали сдать оружие. Древляне конечно не согласились. Тогда Олаф бросился на Радимира припомнив их неоконченный поединок. Но Свенельд приказал ему остановится. А потом громко объявил, что древляне приехали убить князя Ярополка и он, воевода, не пустит их в терем. Вышеслав готов был сложить оружие, только чтобы поговорить с киевским князем. Но его воины не разделили его желания.
    -Вы приехали убить нашего князь! - торжественно возликовал Свенельд поднимая руку в кольчужной перчатке, - Я не позволю вам сделать этого!
    Тут же в древлян полетели стрелы. Стреляли варяги с галереи опоясывающей терем. Радимир, Вышеслав и еще несколько воинов хорошо знающие наемников-свеев и город Киев, с быстротой молний Перуна спаслись под щитами. Врезавшись в окружение варягов и прорвал его, древляне поскакали к воротам города.
    Не везло Радимиру на такие походы. А может и везло, потому, что жив остался. Нужно было кому-то задержать гнавшихся за ними варягов. Остался Радимир и два древлянина, остальные поскакали к воротам. Вот показались варяги, их было четверо. Радимир среди них не нашел Аскольда, но увидел Олафа, который с мечом в руке подъехал к противнику. Остальные трое свеев, как встали, так и не тронулись с места. Радимир поднял свой меч.
    -Чего ждешь, бей.
    -Потом будет время, -  ответил Олаф, - я от Свенельда. Беги, древлянин к своему князю и передай, что Ярополк идет на него. Пусть собирает свое войско под каждым кустом, где они прячутся и норам. А захочет, пусть медведя в место себя драться заставит...
    -Это не Ярополк, а Свенельд решил. Ему кровь Олега нужна. Долго же он уговаривал.
    -Не твоего ума дело, медвежий сын, князей это касается, не нас.
    -Свенельд не князь.
    -Он больше, чем князь. А ты никто. Может и драться разучился. Посмотрим в сражении. Я не убил тебя, потому, что мы еще встретимся и тогда я снесу тебе голову своей секирой.
    -А почему не сейчас, мечом. Секиру потерял, али отняли?
    -Моя секира ждет твоей крови, - глухо ответил свей не опуская меча, - в сражении я сам найду тебя, расчищу себе дорогу.
    -Скорее вырубишь. Но не ты один такой. Я не стану от тебя бегать. Но первый должок возьму с Аскольда. А сейчас мы свободно можем проехать до ворот?
    -Да.
    -И в наши спины не полетят стрелы?
    -Нет.
    -Свенельд играет. Зачем выпускать из капкана пойманную дичь?
    -Чтобы на свободе убить ее. Так интереснее.
    -Да, интереснее, пока сам не стал дичью, - Радимир вложил меч и нарочито медленно развернул коня.
    -Ты не медведь, Олаф, - на прощанье сказал витязь, - а вепрь. А с вепрем я сумею справится, опыт есть.
    Два древлянина с удивлением и настороженностью тронулись за витязем. Варяги не провожая гостей вернулись к своим. На княжеском дворе воины Свенельда обыскивали убитых воинов князя Олега. Аскольд спустился с галереи и хмуро сказал Олафу.
    -Где он?
    -Свободен и жив, пока, - равнодушно ответил свей, - по приказу воеводы.
    Свенельда не было во дворе. Он с Ярополком решал будущую битву.
    Олаф слез с коня.
    -Можешь сказать его жене, что она уже вдова, - зло покривился свей и пересекая двор, перешагивая через тела древлян, направился к воеводе докладывать, что сделал, как ему велели.
    Аскольд в тот вечер напился и что из этого вышло уже было сказано впереди.
    Радимир догнал Вышеслава у открытых ворот. Как и обещал Олаф их выпустили из города. Древляне уезжали со смешанным чувством унижения и облегчения. Унижения от того, что с ними поиграли, как со щенками, пристрелив ненужных. Облегчения испытав от продолжения не отнятой жизни. Только они проехали в ворота, как над головой Вышеслава просвистела стрела и послышался грубый смех. Это развлекались наемники со стен города, помня приказ не трогать главных посланников.
    -Чудь окаянная, крапивное отродье, чтоб вам упасть и ноги переломать! - погрозил им кулаком воевода.
    Один наемник что-то сказал товарищу и снова послышался смех.
    -Не смотри на них, - сказал Радимир, - им только этого и надо. Скуку свою развевают. Поехали лучше. У меня к князю послание есть от Свенельда.
    -Давай его сюда, - Вышеслав протянул руку за берестой.
    -На словах, - ответил витязь.
    -Тогда поехали быстрее, - хмурое лицо воеводы сделалось еще мрачнее от того, что ему надо будет отчитаться перед князем за свой провал.
    Поехал за миром, а привез войну. Но Вышеслав много на себя брал. И без того все шло к большому сражению. Хорошо еще, что пока Владимир в это не вмешивался. Но его выход на сцену истории был впереди.
    А перед древлянами лежал путь домой. Добравшись до Вручия, как можно быстрее, запыленные посланцы, на уставших конях въехали в город в меньшем количестве, чем отправились. Горожане удивленно и встревоженно провожали воинов взглядами, перешептываясь между собой. Все знали за чем их посылал князь в Киев. Тишина, как перед бурей, легла на Вручий. Когда всадники проехали, народ последовал за ними к княжескому двору.
    Трудно оказалась посланцам держать спины прямыми, а головы не опускать, в душе чувствуя вину, бессилие и злость на судьбу, а пуще на самих себя, как игрушек богов. Во дворе, ни говоря ни кому ни слова, Радимир не сбавляя шага направился к князю. Только Вышеслав удосужился спросить одного древлянина.
    -Князь где?
    -В горнице с Ярой, - не улыбаясь ответил воин, - а у вас то, как?
    Вышеслав махнул рукой и последовал за Радимиром.
    Племянница воеводы жила в княжеском тереме и в народе поговаривали, что молодой князь влюбился в нее, избавившись от дурачка Сруговы. Он послал его в Киев за какой-то надобностью и усмарий не вернулся. Уж послал, так послал. Так что, молодая могла считаться вдовой. Печалилась ли она по Сругове? Все слезы были выплаканы по сыну. Говорят, утешил ее сам князь. Обещал ли он женится на ней, то их дело. Яра редко выходила в город, на досаду сплетницам. Вышеслав не одобрял такое внимание Олега к Яре. Но видел, как она снова расцвела, да и князь повзрослел на глазах. Не хотелось воеводе снова вгонять племянницу в тоску-печаль, и он молчал.
    Не церемонясь, ударом кулака Радимир распахнул дверь в горницу. При виде него Яра вскочила с лавки в растревоженных чувствах, и князь не показал радости. Видно беседа у них была секретная, не чета советам воеводы.
    -Как смеешь!.. - начал подниматься с лавки князь гневно сдвинув брови.
    -Смею, княже, я с посланием к тебе, - Радимир склонился перед сыном Святослава и тот по лицу воеводы, стоящего позади, понял, что другое время настало, - давай сюда послание, - протянул руку за берестой Олег.
    -На словах тебе велено передать, что твой брат идет на тебя с войском.
    -Мой брат?
    -Ярополк.
    -А не ты ли говорил, что мне надо с ним полюбовно договорится, - стал наступать Олег на Вышеслава, - что, получилось у тебя договорится с ним?
    -Нас не пустили к князю, - сказал Радимир вставая с колен, -  Свенельд приказал стрелять в твоих посланников. Он объявил, что мы приехали убить Ярополка.
    -Свенельд. Опять Свенельд. Вот бы мне такого воеводу. Ну, а ты? - обратился Олег к Радимиру.
    -Что я?
    -Тебя воевода отпустил. Знать за своего признал.
    -Мне оставили жизнь, чтобы я передал тебе о грядущем сражении.
    -И не чьей стороне ты будешь биться? - спросил Олег.
    -На стороне своих родичей.
    -И где твои родичи?
    -Здесь, в лесу.
    -Пойдешь с моими воинами кровь проливать, несмотря на то, что я тебя в подвал сажал?
    -То дело прошлое. Забудем об этом и довольно.
    -Что, загнали собаки варяжские оленя?
    -Княже, - подал голос Вышеслав, - опять ты за свое, а ведь сам давно забыл и его опять знатным воином сделал. И по праву.
    -По праву, - согласился княжич, - чтож, мы не будем ждать Ярополка со Свенельдом, а пойдем к ним навстречу. Соберайте воинов, выезжаем из Вручия!
    Так решил и Олег вышел из горницы. За ним Радимир. Вышеслав хотел что-то сказать Яре, но в сердцах махнул рукой и ушел оставив племянницу одну.
    Разлуку пережила каждая женщина в свою пору. Провожать мужа на битву и ждать его в молитвах оставалась, если сама не брала лук или копье и не отправлялась с любимым. Яра полюбила княжича своим исстрадавшимся и раненым сердцем. Она никогда не спрашивала его о Сругове, как будто и не было у нее мужа. А привязывать к себе Олега клятвами не бралась, довольствуясь тем, что у них есть и будет... Мир и любовь царили меж ними, пока не пошел Ярополк на своего брата, чтобы отнять все это. И только проводить Олега осталось молодой женщине и молится богам.
    Тем временем кликнули клич по городу и стали собирать молодцев, а воевода по деревням ездил. Не без знания сказал Олаф: "Пусть собирает свое войско под каждым кустом, где они прячутся по норам". Не любили древляне воевать и от того, не слыли умелыми воинами. Только дружина княжеская понимала, за что идет биться. Провожали жены мужей, матери сыновей. Яра вышла из терема проводить Олега. На глазах у всей дружины обнял княжич любимую и она подала ему ковш с водицей. Он отпил, а остатки выплеснул на землю. Поправил шлем на голове и натянув поводья поехал со двора. Во след воинам зашептала Яра.
    -Мать-земля, мать-земля помоги, не забирай его раньше времени. Жизнь молодецкую пожалей, дай ему силы в бою. Не забирай моего ненаглядного, как сына... Наша жизнь для тебя, что миг. Не торопи этот миг и мы воздадим тебе должное.
    Князь ехал по городу и народ провожал его не криками, а спокойным молчанием, словно он ехал на охоту. Но то охота на князя началась, возглавляемая воеводой Свенельдом. В ней победителю достанется больше, чем "шкура" убитого. Княжество и все остальное, что в нем есть.
    За воротами, у моста князя дожидалось остальное войско, собранное Вышеславом и Радимиром. Лесные воины с луками обернутыми берестой, с топорами за поясами и нелюдимыми выражениями на лицах.
    -Собрал, - сказал Олег оглядывая свое войско.
    -Собрал, - отозвался воевода.
    -И как думаешь, победим?
    -Должны.
    -Им бы деревья валить, а они на битву идут, - не смог сдержать своего недовольства древлянами Радимир.
    -Опять ты, - недовольно сказал князь, - все похваляешься воинскими науками. А деревья трудней валить, чем людей.
    -Варяг не станет ждать, когда его "срубят".
    -Я князь и знаю, как на битву идти. А те, кто из деревень собрались, хорошо из лука стреляют.
    -Молния Перуна им в пример.
    -А ты вольнодумец и бунтарь одним из первых пойдешь, рядом со мной.
    -Мне честь, тебе, князь, слава будет. Но прежде должен я двоих встретить.
    -Что такое, уже бежать хочешь?
    -В битве, князь. Обещал я Олафу сразится с ним, как и Аскольду.
    -Обещал, исполняй. Слава Перуну, едем на битву!
    -На битву! - подхватило несколько голосов.
    -Перун с нами!
    Древляне молчали. Они последовали за остальными воинами сохраняя свою угрюмость и бесшумную походку.
    На мосту перед Вручием, случилось с Олегом маленькое событие, не предвещающее ему ничего хорошего. Его конь вдруг заартачился и чуть не сбросил хозяина в ров. Но князь удержался, только с руки слетел сплетенный Ярой браслет-оберег. Не замечая этого князь успокоив коня поехал дальше, а оберег сплетенный из волос и травы упал в ров.