(отрывок из рассказа «Маша приехала!»)
В Венеции послеобеденное время - время сиесты. А еще, что немаловажно, - время самых дешевых цен на прогулки по знаменитым каналам.
...Совершенно завороженные и восхищенные мы плывем по Гранд - каналу. В гондоле кроме нас с Лешей еще три пассажира: молодая влюбленная пара из Твери (это отдельная романтическая история, я потом расскажу) и Вася,высоченный рыжий парень из Тулы, который насмотрелся «непутевых заметок» и сказал себе: «Все ездят, а я - чё?». Взял на три года кредит и оказался в Италии.Ну,вы понимаете?! Если человеку за одну поездку предстоит отпахать три года, он от этой поездки желает заполучить всё, и это - всё - должно быть высшего разряда.
Плывем. Гондольер - плотный, гладко выбритый мужчина, лет пятидесяти, в традиционной тельняшке, с черными, как маслины, глазами, весело поглядывает на нас из-под полей широкополой шляпы.
Вася непрерывно щёлкает фотоаппаратом, отвлекаясь только на пиво.Влюбленные самозабвенно целуются. Леша в Венеции не первый раз и больше смотрит на мою реакцию, чем по сторонам.
Я же вращаю головой на триста шестьдесят градусов, засыпаю Лешу вопросами, чуть не рыдаю от восторга и еле сдерживаюсь от желания расцеловать все что вижу, включая гондольера….
Чувство нереальности переполняет меня. Я вдыхаю морской влажный воздух, смотрю, как плещется мое отражение в зеленой воде венецианского канала, и все повторяю про себя: «Боже, – это не сон! Я – в Венеции!».
Про гондольера мы уже и думать позабыли, как вдруг он запел. Тихонько так замурлыкал что-то себе под нос. Видимо распевался…
А нас перед прогулкой предупредили, что гондольер, если захочет, может что-нибудь спеть. И если это случится, нам следует замереть и слушать в молчаливом благоговении.
Боясь спугнуть певца, мы послушно затихли и приготовились внимать…
Но не тут-то было. Наш Вася с характерным звуком открыл очередную банку пива и, кивнув подбородком в сторону хозяина гондолы, громогласно спросил:
- Это он чего, ПОЁТ?!
Мы, конечно, сразу же зашикали, замахали на него руками и ногами, но… поздно, поздно. Гондольер уже уловил издевку в интонации неблагодарного Василия и гордо замолчал.
Боже, какой позор!
Мы втянули головы в плечи, на гондольера даже взглянуть боимся и только мимикой и жестами обещаем нашему попутчику «счастливое» продолжение дальнейшей туристической жизни...
На что Василий пренебрежительно хмыкнул, откашлялся, и, глубоко вдохнув, запел:
« Из-за ооо-строва на стреее-жень…..»
Голос у «тульского соловья» оказался неожиданно сильнымм. Видимо, в ответ на наши красноречивые взгляды об известных трагических событиях он пел залихватски, с таким остервенелым энтузиазмом, что, казалось, вот сейчас, в качестве припева вставит что-нибудь, типа:
«Цыганочка, Аза, Аза,
Цыганочка, черноглаза,
Цыганочка, черная, погадай!», - как это иногда бывает в хмельном застолье…
Но нет, обошлось…. Василий не отступил от канонического текста и благополучно перебрался ко второму куплету. Голос его окреп, зазвучал раскатисто и плавно. И дальше продолжал в классической классической манере:
«……...Брови черные сошлися –
Надвигается гроза.
Алой кровью налилися
Атамановы глаза…»
Было нестерпимо жарко. Вася от жары, пива и выразительного пения тоже стал алым, как «атамановы глаза", но продолжал петь и сдаваться, вроде бы, не собирался. В итоге к седьмому куплету сдались мы. Проникновенное пение и несомненная отвага растопили наши сердца. Первоначальное желание - утопить Васю, как персидскую княжну, потихоньку отступило перед его самозабвенным исполнением. Сначала Леша потом я и, наконец, тверские влюбленные из солидарности и, что греха таить, от чувства гордости за соотечественника, подхватили священное:
«…Волга, Волга, мать родная
Волга – русская река
Не видала ты подарка
От донского казака…»
Наше протяжное пение понеслось по «окрестным берегам» и растворилось в бесчисленных протоках. Мы видели удивленные лица, приветственные жесты из встречных гондол. Кто-то что-то кричал, но мы уже « грянули… удалую на помин … души» незадачливой персиянки и допели песню до конца!
Февраль 2013г