Солнечный Лучик и Лесная Лужица весело вдвоём проводили время. Лужица привыкла, и с удовольствием называла его Солнечным Зайчиком, а Лучик, в ответ, радостно скакал, и отражался от её поверхности смешными рожицами.
Вдоволь насмеявшись, Лучик отправлялся гулять по лесным тропинкам и пригоркам. Лужица очень переживала за него и много раз просила не заходить далеко в лес. Но Лучик был молоденький и беспечный. «Ну что со мной может случиться?!» – отвечал он на все предостережения Лужицы, а про себя думал, что ей просто завидно, ведь Лужица не могла гулять по лесу.
Как и большинство юных созданий, Лучик считал себя самым умным, и никак не желал признать, что Лужица, хотя и выглядела молоденькой и беспечной, на самом деле знала об окружающем мире, намного больше чем он сам. Да и в самом деле! Что может знать, заполненная Дождевыми Водами, Ямка в Земле?!
Лучик не знал, что в этом-то и всё дело – Водами! Не Водой, а именно Водами! Но про это расскажет уже Другая Страничка этой Сказки.
Лучик очень любил лес. Его внимание привлекало всё – травы, ягоды, грибы. Он мог бесконечно наблюдать, как над зелёными полу-юбочками двух зародышевых листков бука появляется третий листочек, вытянутый, остренький и ребристый; как в течение минут грибы раздвигают, грунт, листики, и поднимают над землёй свои шапочки. Он согревал ягоды, и они наливались весёлым румянцем. А Лучик сочинял и пел о них, и обо всём, что происходило вокруг него, свои песенки.
Галки стаей прилетели
И немного погалдели.
А весёлые синички,
Желтобрюхие сестрички,
Поклевали лишь бруснички…
Но однажды он так увлёкся, что не заметил, как спустился с пригорка в глубокий овраг. Лучик попытался подняться вверх, но дорогу преграждали плотно сомкнувшиеся листья трав, кустарников, кроны деревьев. Лучик заметил тропинку и побежал по ней. Но тропинка привела его в другой овраг.
Долго блуждал Лучик тёмными оврагами, а когда совсем уже ослабел, свернулся калачиком рядом со своими любимыми грибами – моховичками, и заплакал. Тоненький плач Лучика тонул, еле слышными серебряными колокольчиками, в шелесте и поскрипываниях старого леса.