Профессор кафедры психологии, Рюмин Алексей Петрович, возвращался домой после тяжёлого рабочего дня. Вроде бы и день, как день, который мало чем отличался от таких же, себе подобных. Он действительно был похож на все предыдущие: такой же серый, безликий, с нудными моросящими дождиками. Рюмин устал, может уже и возраст своё берёт… Теперь не то что раньше. Не так давно ещё за студентками ухлёстывал. А сейчас?.. Одышка, и сердце стало побаливать...
Жизнь семимильными шагами спешила мимо, не останавливаясь. В этом году шестьдесят стукнуло... а он и заметить не успел, как быстро время проскочило. Так долго мужики не живут, - они сейчас мрут, как мухи. Скоро на Земле одни женщины останутся.
Он вышел на улицу. Март, встретил его мокрым снегом, переходящим в мелкий дождь. Хорошо, что от старого здания МГУ до метро рукой подать, а то и простуду подхватить можно и не заметишь, как проваляешься неделю в постели. А кто его заменит на кафедре?.. Да, правильно говорят, что не заменимых людей нет, но проработав на одном месте более четверти века, Алексей Петрович, думал по-другому.
Когда–то он был молод, крепок, занимался спортом. Был театральным фанатом. Он играл в спектаклях студенческого театра МГУ. В те времена этот театр был очень популярен в Москве!.. Но научные пристрастия будущего профессора брали своё, а ранняя, необдуманная женитьба и вовсе поставила крест на его актерской карьере.
Что делать, дочки директоров центральных Московских универмагов на дороге не валяются. А что он из себя представляет?.. Без кола без двора, - одна радость, - подающий большие надежды молодой психолог. С психологии, да ещё со стипендии аспиранта сыт не будешь. Вот и решил всё одним махом: жена, квартира и безбедная жизнь – всё в одном «флаконе». Только, что ему стоили все эти унижения, пока тестя, в один прекрасный момент не "закрыли". Вот он и остался при «своих»...
Дул сильный ветер. Рюмин поднял воротник, но это не помогало. До «Библиотеки Ленина» оставалось немного, - теперь как-нибудь. В метро было теплее, но сыро. Все шмыгали носами и ему казалось, что все это делали специально, чтобы заразить его.
Сидя в вагоне метро, он достал газету, чтобы отгородиться от назойливых пассажиров, но заслон из тонкой бумаги явно не помогал. Авось пронесет... До «Вернадского» всего минут пятнадцать езды.
Как дошёл до дома, он помнит смутно, мокрый снег постоянно слепил глаза, идти было трудно - видимость на нуле... От этого ему постоянно приходилось протирать очки. Ну, что за весна такая - сущий ноябрь, но никак не март...
Ему очень нравился звонок в квартиру, изображающий птичью трель. Рюмин готов был нажимать на него хоть вечность. Он знал, что этим сильно раздражает жену, но расстаться со своей глупой привычкой не мог. Послышались шаркающие шаги, через секунду ключ уже поворачивался в ячейке замка.
«Господи, какая же она уже старая?» - думал про себя профессор, разглядывая, сгорбленную жену, которая помогала снять ему ботинки.
- Элла, ну перестань, я пока и сам могу это делать. Чувствую, пахнет чем-то вкусненьким!.. Картошечка?.. А?.. Элл?.. Ты, надеюсь, покормишь, а то я сегодня никакой...
Квартира была большая: трехкомнатная, с толстыми кирпичными стенами, три метра потолки. Это был подарок «развитого Социализма» - его тестя, но что было приятно, Элла никогда не упрекала его этим. Как часто бывает в таких случаях: «Уходи, ты здесь никто, чтоб ноги твоей больше не было...» Да, ему и некуда было идти, а ей не на что было жить, ведь папа отбывал срок, где безвременно вскоре скончался, оставив после себя кучу долгов. А она с неоконченным высшим образованием, влачила жалкое существование администратора в каком-то затрапезном клубе.
Рюмин прошёл к себе в кабинет. Это была просторная отдельная комната, которую украшал старинный очень громоздкий стол, покрытый зеленым сукном. Он любил себя чувствовать профессором даже дома. Алексей Петрович мечтал о домохозяйке, но куда, в таком случае, девать жену, которая полностью справлялась с делами по дому, часто маясь от безделья. Единственное, чего она не выполняла, так это свой супружеский долг. Мужа это сильно раздражало. Он не хотел чувствовать себя стариком, тем более молодые студентки на курсе, не давали ему забыть, что он ещё мужчина и во многих случаях – желанный...
- Алёша, иди мой руки и садись есть. Всё уже стынет. - донеслось с кухни.
Алексей Петрович, долго рассматривал себя в зеркале. Оттуда на него смотрел не молодой, но ещё без особых морщин, крепкий мужчина, да и вообще, он не был похож на психолога. Они, как правило, к его годам, все с располневшими, слащавыми лицами или наоборот, - с сухими, напоминающих прожорливых грифов, которые постоянно находятся в поисках своей добычи. А он скорее походил на бывшего спортсмена перед пенсией, который давно покончил с большим спортом, но готов стать хорошим чиновником.
Плотно поужинав, чмокнув жену в лоб, он пошёл в кабинет, посидеть за компьютером. За день там могла набраться большая корреспонденция, которую он любил внимательно просматривать, смакуя каждое письмо своих бывших клиентов. Он любил свою работу, но ещё больше он любил общаться с людьми, непосредственно наблюдая результаты своего труда. Бывало, что и студенты «заползали» на его почту, но это были редкие случаи, носившие под собой одно желание - вымолить каким–нибудь способом зачёт или повышенную стипендию.
Компьютер, медленно загружался, натужно «постанывая своей внутренностью». Рюмин любил угадывать, сколько писем ему пришло. Часто цифры совпадали, и он радовался этому, как ребёнок, особенно, если их было много. Хватало и спама, но разбираться с этим у него не было времени, да и тратить последние силы совсем не хотелось.
На этот раз почта была пуста, что привело его в немалое изумление. Ну, и ни чего, можно спокойно отдохнуть, и полистать вечерню газету. Но он успел заметить, что в «спаме» одиноко лежало чьё–то письмо. Делать было нечего, и он открыл его...
«Алексей Петрович, пишет вам бывшая ученица, которую вам будет трудно вспомнить, но нет у меня возможности больше молчать. Слишком долго я держала это в себе, вы должны знать всю правду о безответной любви, о чувстве, когда один человек сгорает от любви, а другой, как безмолвный истукан ходит, совершенно не замечая этого. Это пытка, которую, наверное, не применяли инквизиторы в самые страшные времена средневековья. Вы всегда делали вид, что не замечаете меня, не понимая, почему я пересдаю одну и ту же курсовую по двадцать раз, почему я остаюсь одна в аудитории и ухожу только тогда, когда за вами захлопнется дверь. Вы не знали, что я не заметно провожала вас каждый день до метро, а иногда и до дома. Не знаю, бывают ли такие идиотки, как я? Стоять у дома, и смотреть, как зажигается свет в окнах вашей квартиры, высчитывая при этом, где вы, и что сейчас делаете?.. Но, когда мерк свет в вашей спальне, я уходила, до крови кусая губы, чтобы не закричать на всю улицу – «Алексей, я люблю Вас!» Но эти душевные муки были ни что, по сравнению с теми, которые я испытывала, когда видела вас в машине с этой белокурой «крысой», которая так подло бросила вас в самый неподходящий момент, чувствуя, что вы теряете свое былое влияние в университете. А я всегда была рядом, готовая подержать и словом, и делом. Ну, что ж, живите с миром и знайте, что на свете есть человек, который по сей день, готова пойти за вас в огонь и в воду, позовите только - я буду рядом, прикрывая от жизненных невзгод. Нет, дорогой Алексей Петрович, вам никогда не найти столь преданного друга. Жён может быть много, но друг бывает только один. Извините, что помешала спать. Вас, наверное, давно ждёт жена. Согревает ли она вас ласками, помогает ли расслабиться после долгого рабочего дня? Вам трудно представить, как делала бы это я. Ну всё, отправляйте мое письмо в «корзину» или вообще, лучше удалить, чтобы не оставлять потомкам и не смешить их словами обезумевшей дуры. Пока ещё, любящая Вас, Катя С...
p.s. ПРОЩАЙТЕ…
Рюмин откинулся на спинку кресла и долго смотрел в потолок, стараясь зацепить в памяти, хоть что–то, напоминающее эти события, но тщетно. Их было столько, что они вереницей проносились мимо, и вспомнить хотя бы одно имя было выше его сил. А сколько их было, этих Кать, Надь и многих других имён... Вспомнилась рыжая «стерва», которая, чуть не развела его с женой, но и только, а остальное шло безликой чередой…
Алексей Петрович, устало потёр виски, выключил компьютер и пошел спать, завтра опять предстоял тяжёлый день, плотно заполненный лекциями.
- Элла - повернулся он к жене – давай, может сексом займемся?
- Рюмин, ты что, с ума сошёл, уже полночь. Какой секс, завтра рано вставать...
Муж отвернулся и стал смотреть в окно; откуда, выползая из-за рваных туч, меланхоличным взглядом смотрела безразличная луна.
2013г.+к