Деревня Светлый Ключ стоит на берегу живописной реки. Да от деревни-то только слово и осталось! Зимой здесь дышит теплом всего лишь один дом, в котором живёт семья Авдониных: мать, два сына-близнеца Фёдор с Филиппом да дед Михей, старший брат матери, их, стало быть, дядя. С весны ещё приезжают пенсионеры Степан с Антониной. Им надоедает городская суета, и они живут в деревне вплоть до ледостава, хозяйствуя, как и положено сельчанам. И огород есть, и теплицы, и парнички, и грядки.
Несмотря на удалённость от дорог и малочисленное население, жизнь в Светлом Ключе и правда бьёт ключом. Вот одна из историй, подтверждающих это.
Июль в том году был жарким. Но при этом одна ночь выдалась очень холодной. По краю огорода со стороны реки картофельную ботву слегка побило заморозком. И это в то время, когда картошка начала набирать бутоны! Охая и причитая, Антонина решила посмотреть, собираются ли цвести пострадавшие кусты. Подойдя к краю огорода, она вдруг увидела, что на верхних листьях одного из кустов будто оранжевые ягодки рассыпаны. Что за чудеса! Присмотревшись, она с удивлением обнаружила, что эти «ягодки» живые. Они то раздувались, то худели, словно дышали. Не иначе, едят листья. Антонина обвела взглядом огород. Ещё на некоторых кустах было то же самое. Каким-то чутьём она поняла, что это связано с колорадским жуком. Видела его на картинке. Красивый, гад, зеленоватый, в чёрную полоску! И не подумаешь, что отъявленный вредитель. Неужели эти ягодки – его личинки? Если так, то дело совсем худо. Вот он, очередной сюрприз коварного високосного года!
Антонина позвала мужа. Степан, посмотрев на личинок, сказал:
- Во, блин, нашествие! Ну-ка, пойдём, у соседей посмотрим.
И на соседском огороде на некоторых кустах вольготно расположились такие же оглоеды. Близнецы Фёдор с Филей варили на костре в ведре с травой кедровые шишки, выгоняя из них из них смолу. Очень уж хотелось кедрового лакомства, а сами по себе шишки когда ещё поспеют! Да и кедровки - не промах. Быстро всё обнесут, ещё досрочно.
- Орешков захотелось? – спросила Антонина. – А на колорадского жука посмотреть не хотите ли?
- На картинке или в телевизоре? – улыбаясь, спросил Фёдор.
- Да нет, в натуре, - объяснил Степан.
- У вас?
- Почему у нас? И у вас тоже.
- Да ладно, чай, сегодня не первое апреля, - встрял в разговор Филя.
- Зато год високосный, - ответила Антонина.
- Нет, вы что, серьёзно? – улыбка с Федькиного лица начала медленно сползать.
- Серьёзнее не бывает! Пойдёмте, покажу, - и Степан пошагал к картофельному полю. Все потянулись за ним. Увидев на кустах «оранжевую красоту», братья оторопели. Похоже, шутки закончились. Словно опомнившись, ничего не говоря, Фёдор помчался к дому. Через пару минут он вернулся с журналом «Сельская новь» в руках. На раскрытой странице красовался колорадский жук вместе со своим детищем – личинкой. Сличив иллюстрацию с оригиналом, Фёдор воскликнул:
- Ё-моё, как в аптеке! Они.
- И чё теперь делать? – растерянно спросил Филя.
- Чё, чё! – передразнил Степан, - а теперь будем каждый день ходить по огороду и собирать «урожай».
Он видел такое в Белоруссии, когда через военкомат его отправляли устранять последствия Чернобыльской аварии. Тамошние ельчане ежедневно обходили свои огороды с банками в руках и собирали личинок.
Братья с тоской посмотрели на свой большой огород. Перспектива не радовала. Однако, надо было что-то делать. Решили позвонить родственникам в город. Двоюродная сестра Анфиска отчасти успокоила:
- Жук - то уже везде есть. Это только вы до сих пор спокойно жили. Не плачьте, картошка цветёт, и жук теперь не так страшен ей, потому что клубни уже наливаются. Просто уничтожайте его вручную – с картошкой будете.
И всё трудоспособное население деревни, целых четыре человека, вооружившись банками и перчатками, отправилось воевать с жуками. Степан для верности подлил в банку керосину, чтоб, значит, у личинок вообще никакой надежды выжить не оставалось. Стряхивая их с листьев в банку, он приговаривал:
- Надо же, какая чума появилась! Сидели бы, блин, в своей Америке, так нет, в Россию им захотелось.
Нашлись и два взрослых жука, точно, как на картинке! Эти могли выползти из банки, поэтому Степан, взяв палочку, с хрустом раздавил их, приговаривая сквозь зубы:
- Вот тебе, вражина! Когда это русские сдавались? Да никогда!
Антонина со Степаном закончили свой обход и высыпали собранное «добро» в костёр, чтоб и следа, значит, от этой пакости не осталось. Пошли к соседям. Братья в поте лица ещё копались в огороде. Дед Михей, которому надоело сидеть в одиночестве на завалинке, приковылял поближе к народу. Надо сказать, что дед был своеобразной личностью. Когда-то он закончил четыре класса церковно-приходской школы и гордился этим: не каждому тогда такое счастье доставалось. Он пережил всю свою семью и доживал век с младшей сестрой, которой и самой было уже под восемьдесят.
- Задержался я на этом свете, спасибо боженьке. К своим туда, в вечное обчежитие, - при этом он закатывал глаза к небу, - я завсегда успею. Этот свет надо ишо покоптить, чтоб дольше помнили меня.
Дед Михей называл себя старейшиной деревни. Он по любому поводу имел своё мнение и любил, чтобы его слово оставалось последним.
Вот и теперь, опираясь на палку и подслеповато щурясь на солнце, он сказал:
- Во, кака напасть случилась! Жили себе спокойно, никаких тебе землетрясениев, торнадов. Лавины с гор на башку не валются. А тут на тебе! Какая-то подлая букашка приползла аж из самой Америки! Нет, это всё оне!
- Кто это оне? – поинтересовалась Антонина.
- Да пермяки же, ёшкин кафтан!
Это ругательство дед «соорудил» из выражений «Тришкин кафтан» и «ёшкин кот». Очень помогает, утверждал он, мысль развивать, чтобы, значит, склерозу не приключилось. Вдохновлённый тем, что его слушают, дед Михей продолжал:
- Это ж надо! Сколь годков прошло, почитай, шейсят уж скоро будет, а они всё ещё мстят.
- За что мстят-то? – спросил Степан.
- Ты, чо, не знашь? А за то, значит, что в пейсят третьем годе кусок территории-то у них отчекрыжили, а к нам приляпали. Вот и не могут никак себе спокойствию найти. Ровно абреки какие!
- Да ладно, дед, скажешь тоже!
- Не ладнокай, ёшкин кафтан, а чо это они десять лет рубили брошенный Лукьяновский тракт? Да чтоб выйти напрямки к реке и хулиганничать тут.
Пермяки, действительно, заявили, что река по-прежнему принадлежит им, и они будут «бомбить» её до тех пор, пока рыбы не останется. Дед Михей продолжал возмущаться:
- Добро бы, крупняк вылавливали, а то и мелочовкой не брезгуют. Какая тут рыба? Скоро исть будет нечего. Не, это точно оне подкинули нам етого жука.
После этих слов Антонина живо представила себе картину: в темноте, без мотора, бесшумно, пермяки подъезжают к деревне, подкрадываются к огороду и высыпают на картошку жуков из очередного спичечного коробка. Кино да и только!
Когда работа была закончена, Фёдор, отирая пот со лба, сказал:
- А что, соседи, не дёрнуть ли нам с горя по стопочке? Что-то муторно стало от этих жуков.
Дёрнули. Антонина со Степаном ушли, а братья-близнецы продолжали обмывать горе. Налакались так, что Фёдор с трудом поднимал голову от стола, а та упорно ложилась возле с тарелки с солёной рыбой.
- Так, спать пора. Что-то занавески закрываются.
Он с трудом разлепил один глаз и, тупо глядя на Филю, спросил:
- Ты Филя или Федя?
- Да какая, на фиг, разница!- с трудом ворочая языком, ответил Филя. – Главное, ты на «фэ», и я на «фэ». А жуки пусть идут на букву «хэ»!
Уверенные, что они послали жуков очень далеко, и те уже никогда не вернутся, братья отправились спать.
На следующий день из верхней деревни примчался Николай, такой же дачник, как и Степан с Антониной. Лихо зарулив к берегу, он стал подниматься к дому братьев. Те, не до конца протрезвевшие, вернувшись во вчерашнюю действительность, соображали: чем же опохмелиться? Вчера всё выхлестали. Идти к Антонине бесполезно. Степан норму знал и похмельем не страдал. Антонина не пила вовсе. Разве может она прочувствовать состояние человека, у которого трубы горят? К тому же, она всегда говорит, что похмелье – это вторая пьянка. Идейная! Нет, не даст. Правда, у матери есть разные лечебные настойки на водке и травах. Но однажды Филя украдкой уже попробовал этого зелья, так полдня штаны не застёгивал, ходил наготове. Оказывается, это было средство от запора. Больше рисковать не хотелось. В верхней деревне магазина нет, значит, Николай им тоже не поможет. Ох, совсем тошно жить сегодня !
Николай, не отдышавшись и забыв поздороваться, спросил:
- У вас никакая хренотень на картошке не появилась?
- Хренотень не появилась, а колорадская нечисть – да, - с тоской в голосе сказал Филя. Николай облегчённо перевёл дух и подумал про себя: « Ну вот, есть справедливость на свете, не одни мы такой подарок получили». А вслух спросил:
- И что теперь с этим жуком делать?
Степан изложил ему детали стратегического плана своей деревни. Николай выслушал и спросил:
- Таксофон работает? Щас позвоню дочке Нинке, обрадую. Она с мужем в отпуск на юга собралась, нарядов всяких понашила. А какой теперь на хрен юг? Пусть едет со своими шмотками сюда, будет в них жуков собирать, заодно и позагорает на огороде.
Он позвонил дочке, выслушал все её стенания и выдал последний веский аргумент:
- Не сладим с жуком – картошки не будет. Профукаете деньги на югах, на чём потом зиму жить будете? В городе картошечка-то золотая!
Сражённая этими доводами, скрепя сердце, Нинка сдалась. Слегка успокоенный, Николай уехал домой. А братья, увидев, что соседи уже ходят по огороду, тоже принялись за дело.
После обеда послышался шум мотора снизу. Братья воспрянули духом: может, пузырь на подходе? Подъехал Лёнчик, дальний родственник матери близнецов.
- И куда стопы направил, в верха? – осведомился Фёдор.
- Да проехался вот, рыбки на уху поймал. Какие теперь верха!
Братья сразу поняли: не едет на большую рыбалку, значит, спиртного с собой нет. А Лёнчик продолжал:
- Это вы можете ездиться туда-сюда, а мы теперь на приколе.
- А чё так-то?
- Да жук колорадский объявился. Дрянь, я вам скажу, первостатейная. Позавчера, верите – нет, собрали с наскоку почти полную майонезную банку личинок, плотненько так уложили. Вроде всех собрали. А шиш! Вчера снова нашли, правда, поменьше чуток. Плодовитый, зараза! Самого не видать, а личинки кучами появляются.
- Поздравляю! Теперь у нас общая головная боль, - сказал подошедший Степан.
- Что, и у вас тоже? Ну, ты подумай!
- Выходит, жучок-то по всему глобусу расселился, окромя Антрактиды, конечно, - встрял в разговор дед Михей. – Туды он свово носу не сунет, потому как в тех холодах картошка не растёт, да и сам в стекляшку превратится.
- Мы узнавали: во всех деревнях жук есть. И откуда он взялся? – недоумённо развёл руками Лёнчик. - Причём, примерно в одно и то же время появился.
- Постой-постой, а давно он у вас появился? – спросил Степан, озарённый какой-то догадкой.
- Да дня 3-4 как заметили…
- Всё сходится. Аккурат недели две назад был сильный ветер с дождём. Вот вам и разгадка! Тогда его и принесло на нашу голову. Просто заметили мы его позже.
Все дружно закивали в знак согласия. Дескать, да, так оно и было. Других вариантов не нашли. Правда, дед Михей по-прежнему придерживался своей версии насчёт пермяков.
Так и возились с непрошеным гостем весь остаток лета. В сентябре начали выкапывать картошку. Находили много личинок, но они были замёрзшие и раскисшие после заморозков. Степан, растирая сапогом очередную личинку по земле, приговаривал:
- Ну, что, блин, не рассчитали, да? Замёрзли, как немцы под Москвой? То-то же, это вам не штат Колорадо. Это Север. Поглубже надо было зарываться в землю.
Попадались и полусонные взрослые особи. С ними Степан расправлялся с особым усердием.
Картошка уродилась неплохая. Видимо, жук и впрямь поздновато появился в здешних местах. По случаю окончания сбора урожая деревня собралась на праздничный ужин. Все единодушно благодарили Антонину за то, что она, хоть и случайно, но вовремя обнаружила вредителя. А Степан, прям, как командующий «деревенской армией», приказал:
- Так, слушать сюда. Надо за зиму в Интернете узнать про колорадского жука всё до тонкостей. А самое главное, достать средства борьбы с ним, чтобы новый сезон мы могли встретить, так сказать, во всеоружии.
Николай из верхней деревни, уезжая на зиму в город, заскочил к братьям и рассказал:
- Нинка моя так ухайдокалась с этими жуками, что заявила: «С меня хватит! В гробу я видала этих жуков. На следующий год, отец, я куплю столько отравы, что всю деревню хватит залить, а не только наш огород. Делай потом, что хочешь, а мы обязательно поедем на море».
С весны началась новая канитель с вредителем. Видно, возмутитель спокойствия быстро адаптировался к суровым условиям Севера. Значит, поселился навечно. Но многоразовое опрыскивание помогало, и о прошлогоднем шоке уже никто не вспоминал. Только дед Михей всем проезжавшим пермякам грозил пальцем и приговаривал:
- Всё равно, ёшкин кафтан, заплатите за поганенького жучка. Бог, он ведь шельму метит!
Вот так и оказалось, что в соседстве с колорадским жуком тоже можно существовать. Лишь бы здоровье было, а всяких «катаклизьмов», как говорит дед Михей, не было. И войны тоже.
2012 г.