Доблестным советским разведчикам Еремею Карелову, Виктору Любимову и тем многим , чьи имена не могу назвать и сегодня, а также Милочке Новиковой и её отецу генералу КГБ Новиков, генералу КГБ товарищу Олегу Калугину , Юрию Алексеевичу Безверхову , Игорь Григорьевич Полищук , Виктор Михайлович Минаков,Виктор Анатольевич Розов, Михаил Баранов, Евгений Олейник, Виктор Шрамко, Владимир Х...., Александр Васильевич Востриков,......Валерий Алексеевич Добриков, Александр Германович Облицов, Николай Патрушев, Владимир Шлёмин /ленфильм/, Георгий Полтавченко, Алексей Семёнович Седов, Владимир Евгеньевич Оськин, Игорь Дивинский, Андрей Н. Надиров, Леонид Н. Надиров, Геннадий Тимощенко /Ленинград/ , Илья Ильич Трабер, Виктор Корытов, Игорь Андреевич Добросердов / Интурист/ ,Александр Красненков /Астория/, Владимир Яковлевич Ходырев - второй секретарь ОК КПСС и президент банка Тетраполис, друг В.Путина - Демид Момот, режиссёр Интуриста Валерий Матвиенко, председатель КМО "Спутник" и вице-губернатор Александр Иванович Полукеев, Александр Беляков, Влад Болванович с супругой Ларисой Пехтеревой ,Валентин Гоностарёв и Виктор Воронин и многие другие. Самое опасное в этой работе- быть убитым врагами даже по подозрению или попасть в их плен / как Абель или Виктор Бут/.
Советско-российский народ новой демократической России третий срок подряд выбирает президентом бывшего полковника КГБ СССР, а потом в 1999 году и директора ФСБ России - Владимира Путина. Что это, как не любовь и доверие народа к карающим или, как их ещё именовали, компетентным органам?
История вопроса так глубока, что в неё, как в колодец, страшно заглядывать. Ну хоть вспомнить опричников Ивана Грозного, Малютку Скуратова и их злодеяния против неугодных. А утро стрелецкой казни Петра Алексеевича Романова /ещё не Великого/? Не спасло Софию стрелецкое войско. Белая гвардия и Третье полицейское управление сгинули вместе с Императором Всероссийским Николаем Вторым, но служить большевистской власти не стали. Владимир Ильич Ульянов /по кличке Ленин или Вова Ленский/ создал Всероссийскую Чрезвычайную Комиссию /ВЧК/ во главе с Феликсом Дзержинским, чтобы добить контрреволюцию и построить в России коммунизм. А Иосиф Виссарионович Джугашвили /по кличке Сталин или Ося Стальной / продолжил его дело и уничтожал руками огепеушников /Отдел Главного Политического Управления, ОГПУ МВД СССР/ всех, кто смел хоть «брызнуть против ветра».
Комитет Государственной Безопасности при Совете министров СССР строго стоял на страже политического режима коммунистической партии и прохлопал всё. По показаниям Проханова – предал, ослушавшись приказа своего начальника Крючкова, бойцы Альфы не стали арестовывать Ельцина Б.Н. на пути возвращения из Алма-Аты в Москву в августе 1991, во время «Ч», так называемого Путча, а по сути последнего рывка в борьбе с организованным бандитизмом и подставили тем самым миллионы честных бойцов невидимого фронта и простых тружеников страны СССР. Но несмотря на то, что Борис Ельцин, как и Адольф Гитлер, запретил КПСС, что он раздал все богатства страны кучке своих приспешников от «семибанкирщины» /Березовский Б.А., Смоленский, Гусинский, Ходорковский, Фридман, Авен, Потанин, Виноградов, Малкин и примкнувший к ним Абрамович/, выдвинутых на эти должности авторитетными персонами – офицеры КГБ СССР, дававшие клятву КПСС и СССР, перешли на работу в ФСБ РФ и охраняют власть и богатства десяти процентов народа в виде новых олигархов и девяносто процентов обнищавших сограждан.
Причём лукаво никто не называет своим именем сегодняшний общественно - политический строй Российской Федерации – капитализм, империализм, ленинизм или путинизм. Они идут своим путём, аналогов которому нет нигде и без конца все борются с коррупцией и теневой экономикой, которая по словам Президента угрожает с 2005 года национальной безопасности Российской Федерации и грозит превратиться в Чёрную дыру. Сейчас на дворе 2013 год, а Путин, в третий раз избран Президентом и всё пугает удушием от Коррупции.
Советские кинотеатры ломились от зрителей на фильмы про разведчиков и чекистов с давних времён /Подвиг разведчика, Над Тиссой, Щит и меч/, но апогея зрительский интерес достиг на издёвке Леонида Гайдая «Бриллиантовая рука». Смысл фильма заключался в том, что «зоркие» чекисты разгадали замысел барыг и спекулянтов переправить через границу в СССР драгоценные бриллианты в загипсованной от перелома повязке спекулянта. Никита Михалков снял два фильма про чекистов – «Свой среди чужих, чужой среди своих» и «Раба любви». Вы думаете он не подружился на всю жизнь с консультантами из КГБ СССР?
Галина Вишневская рассказывала честно, как, работая в Большом театре, её завербовали «стучать» на своих сослуживцев. Тот, кто не соглашался сотрудничать с КГБ, резонно считался врагом народа. Молодой ленинградский артист с Васильевского острова, мой сосед, земеля Жора Жжёнов проиграл в карты американцу в поезде «Красная стрела» и по доносу товарищей был арестован. Получил десять лет лагерей. Видимо от сотрудничества с КГБ отказался. Срок тянул в Норильске. Потом мы вместе работали на Ленфильме, где директором одного из фильмов был весёлый человек Юрий Джорогов, служивший начальником лагеря в Норильске, в котором и сидел Георгий Жжёнов. Весёлая собралась компания.
Александр Солженицын был во время войны разведчиком, арестован и осужден. Правительством Хрущёва Н.С. был опубликован его «Один день Ивана Денисовича», но при Брежневе Л.И. бывший разведчик впал в немилость, жил на даче у Ростроповичей, а потом в 1974 году был изгнан из СССР и принят на Западе, как политзаключённый. Все советские люди его гневно осуждали. Надеюсь, что и студент ЛГУ Вова Путин, готовивший себя к службе в КГБ СССР – тоже.
В свои двадцать лет я был уверен, что в нашей стране нет красивее города, чем Ленинград. Широкая Нева, стройные набережные, широкие площади, скверы и сады и даже укромные улочки с проходными дворами пленяли воображение. Сравнить было с чем. К этому времени на спортивные соревнования по самбо я выезжал в Москву, Душанбе, Тбилиси, Таллин, Ригу, Нижний Тагил, Пермь, Красноярск, Новороссийск, Одессу….Нет, красивее родного Ленинграда - города в стране не было. Может быть там, за границей? Но за границей я ещё нигде не был и мог довольствоваться только слухами о прекрасном Мадриде, древнем Риме, белокаменном Лиссабоне, дыбящемся к небу Нью-Йорке, танцующем разноцветном Рио де Жанейро и прочих заморских прелестях. Мечта о Париже родилась у меня одновременно с умением читать. Мушкетёры казались мне близкими родственниками, могилы которых я должен был навестить на Пер-Лашез. И когда я попал в состав молодёжной сборной СССР и должен был поехать на первенство Европы во Францию, вера в мистические провидения стала крепнуть в моей юной мятущейся душе. Облом с выездом в Париж по причине фолликулярной ангины стал для меня катастрофой. Но страсть к путешествиям заползала в душу незаметно, как змей искуситель.
Не сразу я понял, что для путешествий мало желания, мало иметь деньги и кожаный чемодан. В нашей стране для этого, главным образом, требовалось решение партийных органов /выездной комиссии при КПСС/ и всемогущего Комитета государственной безопасности СССР. Никто по радио не объяснял, что в специальной коммунистической географии есть страны двух типов – социалистические и капиталистические. Поехать по туристической путёвке в социалистические страны у комсомольцев шансы были. В капиталистические могли поехать только избранные. Избранные теми же партийными и компетентными органами. Поводом для их решений могли быть уникальные достижения в спорте и искусстве и их демонстрация на мировых форумах с целью утереть всем буржуям нос и доказать, что у нас живётся лучше всего. Но самой главной чертой в характеристике для выезда за границу была верность и преданность Родине. Когда спустя много лет, я читал в архивах письма Сталину моих кумиров Михаила Шолохова ,Михаила Булгакова, Бориса Пастернака с просьбами о выезде за границу – кровь стыла в жилах от чувства стыда и брезгливости. Как же могли унижаться люди ради простого человеческого желания – путешествовать по разным странам.
Вот такой расклад был на тот 1969 год, когда мне предложили поехать в путешествие по Германии и Польше, чтобы получить данные о сотрудничестве наших граждан с НТС / Народно-трудовым союзом/.Точнее, просто расплатиться за давно полученные и проверенные данные. В ту пору я был уверен, что наши отцы разбили до конца фашистскую гадину и скептически относился к тому, что рядом с нами продолжают жить и работать их агенты, пробираются в руководящие органы и пытаются захватить Власть. Тогда я даже не знал, что следить за членами партийных органов КПСС работники КГБ не имели права. ну разве что по особому приказанию. Так что если агенту империализма удавалось просочится в партийные органы - он становился не досягаем для работников КГБ. Правда я по своей инициативе мог донести на какого то партийного гражданина, как простой гражданин. Видел я .как изголяются некоторые партийцы с комсомолками...... Был я патриотом, верным и преданным своей Родине? Ответа на этот вопрос ещё не было. Сказал бы да, а потом предал. Сказал бы нет , а отдал бы за Родину свою драгоценную единственную жизнь в порыве гнева к врагу. Думал ли о верности Родине Александр Матросов , закрывая грудью амбразуру вражеского дзота? Может он просто бежал в восторге по родному васильковому и ромашковому полю и бросился на дзот , мешавший своей стрельбой насладиться пением жаворонков. Думаю, что тогда мне просто мешали насладиться пением жаворонков.
Образ разведчика у пионеров и школьников Советского Союза был, пожалуй, на первом месте. Все рода войск как-то затушёвывали подвиг каждого героя в отдельности. Лётчики, моряки, танкисты шли с пехотой общим фронтом. Во время воинского призыва юноши ,приходя в Райвоенкомат понятия не имели в какой род войск их определят – моряком,лётчиком, артиллеристом. пехотинцем или пограничником. Могли забрать и в войска МВД СССР, охраняющие порядок в стране и лагеря осуждённых преступников. Могли и в войска КГБ СССР ,охраняющие высший порядок в стране и очень опасных преступников в специальных тюрьмах. А вот разведчики стояли впереди на пьедестале. Вместе с тем ни один пидор не кривил свою рожу в сторону моряка или лётчика, расстреливающих из крупнокалиберных пулемётов сотни людей, но в сторону разведчика летели мерзопакостные оскорбления - "стукач".
Пожалуй самым любимым в пору моей юности был фильм Эдмонда Кеосаяна «Неуловимые мстители» 1966 года о приключениях четырёх подростков, преданных советской власти и боровшихся с пережитками царизма. Ох, уж эти неуловимые мстители!
С таким же звероподобным рвением, как неуловимые мстители, каждый пионер готов был настучать в органы на своего соседа по парте или коммунальной квартире. Стучали друг на друга не потому, что хотели уберечь Родину от опасности, а исключительно из зависти и неприятия соседа и товарища по парте /да и по партии тоже/.
Когда евреи с 1971 года бурным потоком отваливали в Израиль и увозили с собой вещички, то на таможне их тормозили исключительно по наводке стукачей. А кто, скажите мне, был у них в доме и помогал «ховать брюлики»? Конечно их собратья, евреи. И это при том, что начиная с 1957 года они жили в стране Советов по одному, чётко сформулированному пособию – «Катехизис еврея в СССР», описывающему правила поведения в обществе в любой ситуации и ведущей к одной главной цели – гегемонии. Кстати, страшась своего будующего в неизвестных мирах, евреи прекрасно вербовались на службу в КГБ / а что? а вдруг?/.
Уместно будет вспомнить одну историю, случившуюся с ювелиром Российского Императорского двора Карлом Фаберже. Чтобы не рисковать в спорах с чекистами на границе, покидая Родину он спрятал в тайниках всё своё состояние. А был он, если не самым богатым человеком на Земле, то одним из оных. Так вот, когда в расчёте на своих закадычных друзей, он писал им письма с просьбой вынуть из тайников вещички и переслать по указанному адресу, то неизменно получал ответ, что тайник оказался пуст. Так в нищете он с сыновьями и умер в Париже.
Ещё в детских грёзах, выбирая профессию защитника Отечества, я склонялся к отваге, независимости и стремительности, потому и выбрал профессию лётчика. Правда техникум и институт авиационного приборостроения, в которых я учился, имели косвенное отношение к службе лётчика, безоблачному небу и свисту ветра в ушах. Но к государственным секретам и военной тайне моё обучение имело прямое отношение. Поэтому зря я удивлялся и таращил глаза на офицера КГБ, вызвавшего меня на беседу в Первый /секретный/ отдел института ЛИАП.
Оказалось, что мой завистливый сокурсник и лучший друг Владик Болванович стукнул на меня своему дяде Кулешову, по чистой случайности работавшему в нашем институте начальником Первого отдела. Я сообразил об этом сразу, когда мне стали предъявлять связь с американской студенткой из ЛГУ имени А.А.Жданова, с которой я познакомился на вечеринке у Юры Шестова, зятя известного в те времена скульптора Михаила Аникушина. Наивно полагая, что наша с ней дружба, укрепит добрососедские отношения между СССР и США, я радостно сообщил об этом своему лучшему другу Владику, а тот из патриотических соображений незамедлительно доложил всё своему дяде. Эта американка Абигель несколько раз приходила ко мне в гости со своей американской подружкой, Иосифом Бродским, Юрой Шестовым,Аркашей Плотницким, Ильёй Авербахом,Семёном Арановичем....Я жил тогда в центре города, на бульваре Профсоюзов,дом 17 и звал к себе всех в гости. У меня было несколько модных пластинок и радиола "Симфония"....Когда мы служали Битлз, соседка вызывала милицию. Вот эту американскую подружку Абигель мне и предложили завербовать для последующей помощи советским разведчикам....
В отличие от внештатных сотрудников в милиции, которые имеют какой то материальный интерес в своей работе, внештатные сотрудники КГБ СССР работали совершенно бескорыстно по идейным соображениям и никакого вознаграждения за свой труд не имели. Подбирались они из простых граждан с чистой биографией, не обличённых высокими партийными или хозяйственными постами.
Один из моих консультантов при поготовке к стажировке в Париже - Виктор Любимов, достававший самые ценные разведданные о возможности начала ядерной войны НАТО против СССР в 1960-х работал с французким агентом Мюреем, рисковавшим жизнью совершенно бесплатно. Его обидели американские военнослужащие НАТО унизительным к нему отношением. Сам Виктор Любимов не был обласкан высшим начальством ГРУ за свой прямой правдивый нрав. Были ,конечно, и те, кто за свой труд требовал огромных гонораров или таил злобу за низкую оценку своих подвигов. Первый муж моей мамы Еремей Корелов погиб в 1943 под Смоленском на очередном задании в тылу фашистов даже не узнав , что за такую работу платят. Они защищали Родину.
К моменту моего распределения после окончания института не без помощи моих "товарищей" пришло место в Министерство внешней торговли, а именно в Медэкспорт. Я был далеко не первым по рейтингу успеваемости, но место досталось мне и я поехал в Москву на преддипломную практику. То ли летняя московская жара, то ли перспектива нудной работы по анализу документации отпугнули меня от такого перспективного места, но через пару недель я извинился и уехал домой.
Распределиться я успел только на кафедру физвоспитания своего института инженером в научно-исследовательскую лабораторию, где работал преподавателем по совместительству со второго курса. Жаль мне было, что подвёл своих "товарищей", да и мои сокурсники Юра Китайгородский и Владик Болванович, мечтавшие туда распределиться, воспользоваться этим местом не смогли. Опоздали.
К моему разочарованию, выполняя функции внештатного сотрудника КГБ СССР, мне не удалось ни разу свести счёты со своими врагами посредством этой организации. Я, конечно, мог отправить клеветническое письмо по почте, но зная технологию установления адресата, сам делать это опасался. А мой руководитель пояснил мне, что докладывать начальству на тему, не относящуюся к его личному заданию, он никогда не будет. Так мне и пришлось сотрудничать с органами с 1970 года по вопросам поиска скрывающихся прихвостней гитлеризма, которые мучали евреев, а с 1971 с теми евреями, которые хотели иммигрировать в Израиль и увести с собой особо ценные секреты нашей Родины.
Можно себе представить , какой неподдельный интерес в то время в вызывало в КГБ назначение на пост старшего тренера ЛОС ДСО "ЗЕНИТ" /то есть спортобщество оборонной промышленности/ моего тренера еврейской национальности Александра Массарского, который в конце 1980-х всё-таки уехал в Германию на постоянное место жительства.
С 1985 отъезжающие евреи стали чуть ли не героями СССР, посланниками дружбы и сотрудничества с западом, а работа была направлена на поиск тех из них, кто хотел с тех берегов принести на нашу Родину какую-нибудь идеологическую отраву или соблазнить наших граждан на предательство вскормившей их Родины.
Кстати вывозить еврейским иммигрантам разрешали не много и они пытались провести кое-что тайком. Но советская таможня была хорошо информирована на сей счёт из уст и рук их собратьев евреев, которые указывали что и где вывозят отъезжающие. Они ведь были их самыми близкими друзьями.
Обязательным для завербованного в КГБ СССР было оформление личного заявления желающего, с указанием в конце того обстоятельства, что предательство интересов СССР и раскрытие тайн заданий карается по Закону смертной казнью. Если не ошибаюсь, то имелось в виду уничтожение предателя без суда и следствия в любой точке планеты Земля. Но могли достать и на Луне. Уколом зонтика, чашечкой чая, уничтожающим испепеляющим взглядом.
Часто приходилось перепроверять доносы на граждан их благожелателями. На студии Ленфильм я часто выполнял такие просьбы начальника отдела кадров Иванова и куратора от КГБ СССР Володи Шлёмина. Так донос Дмитрия Шулькина, мнимого каскадёра Ленфильма и инженера секретного завода «Звезда», на Елену Корусар, жену оператора Дмитрия Долинина, на её связи с финскими шпионами оказались полным бредом. Было заявление Александра Самуиловича Массарского о воровстве каскадёром Олегом Василюком страховочных ремней на самолётах, и о хранение оружия у каскадёра Анатолия Ходюшина, на продажу икон иностранцам каскадёром Игорем Лонским. Олега удалось оправдать, а Толя Ходюшин в 1979 году сел на два года в тюрьму. Но вот донос тренера по самбо и каскадёра Александра Массарского в ОК КПСС на его конкурента Михаила Михайловича Боброва, принятого в 1981 году консультантом по трюкам на Ленфильм вместо А.С.Массарского по протекции самого Володи Путина, его бывшего студента ЛГУ имени А.А.Жданова,возымел действие. Михаил Михалыч работал у меня на "Красных колоколах» и ещё на нескольких фильмах каскадёром /"Операция "Саламандра","Людмила" с А.Ходюшиным/ ,", а партийных взносов с этих заработков не уплатил. Когда факты подтвердились, М.М. Боброву пришлось срочно уволиться в 1983 году по собственному желанию по совету секретаря парткома Игоря Фёдоровича Масленникова. А донос А.С.Массарского на воровство в морском порту шайки во главе со сместившим его в 1969 году на посту старшего тренера ЛОС ДСО «Труд» Леонидом Ионовичем Усвяцовым, тренером самого Володи Путина, закончился арестом и посадкой Лёни в тюрьму во второй раз на десять лет за валютные махинации в 1983 году. Вышел Лёня Усвяцов на свободу только в 1992 году, когда Александр Массарский, Дмитрий Шулькин и Аркаша Ротенберг вместе с другими евреями, поражёнными в правах от рук фашистских захватчиков, выехали на постоянное место жительство в Германию. А Володя Путин в это время, работая помощником проректора по иностранным студентам ЛГУ имени А.А.Жданова, написав рапорт об увольнении из КГБ СССР, уже работал помощником Анатолия Собчака.
После переворота в 1991 году все они с почётом вернулись в Россию, но уже с двойным гражданством, банковскими счетами в Швейцарии и приватизировали у меня Родину. Многие из них живут в Лондоне, Баден-Бадене, Берлине и приезжают сюда по делам бизнеса. Александр Массарский умудрился за свою не основную работу в кино по совместительству /по нашему – подработка/ в период СССР, без видимых высоких достижений, в несуществующей профессии каскадёра, написав книгу воспоминаний «За кадром и в кадре», полную мыслей, разжигающих национальную рознь, получить по рекомендации Санкт-Петербургского отделения Союза кинематографистов России звание «Заслуженный деятель культуры России». И тут же надеть мантию почётного профессора университета ВОЕНМЕХ. А ещё получить звание "Заслуженного тренера России" по дзюдо к уже имевшемуся званию по самбо, международное признание в мире подводных съёмок! Вот это успех! Можно заносить факт в книгу рекордов Гиннесса. При коммунистах такое было бы невозможно. Ограничивали они рост личности. А Владимир Путин дал им зелёный свет.
Как ни покажется странным, но работая каскадёром на американских фильмах «Синяя птица», в 1975 году, «Пётр Великий», в 1984 году и итальянском «Очи чёрные» в 1986 году, общаясь с кинозвёздами мировой величины, принимая у себя в гостях Марчелло Мастроянни с Никитой Михалковым, Андрона Кончаловского с американской кинематографисткой с его фильма «Сибириада» никаких заданий от компетентных органов я не получал. Видимо профессиональные интересы моих начальников лежали в другой плоскости. А в этой плоскости работали другие товарищи, которые, возможно, следили и за мной. Без внимания, думаю, их не оставляли. Хотя успела же Наташа Андрейченко за время съёмок в Суздале выйти замуж за Максимилиана Шелла, игравшего роль Петра Великого. Почти как побег Рудольфа Нуреева в Париже.
Конечно, диссиденты работали на западные спецслужбы. Иосиф Бродский уехал, не скрывая своего отвращения к советскому строю. Александр Солженицын, Андрей Сахаров, Мстислав Ростропович, Галина Вишневская, Рудольф Нуреев, Михаил Барышников, Михаил Шемякин, Владимир Высоцкий не были большими друзьями коммунистической партии СССР и органов КГБ СССР. И те люди, которые продолжали жить здесь и представлять Советский Союз в капиталистическом мире, здоровались с ними тайно под покровом ночи, а многие и не здоровались вовсе, опасаясь за свою карьеру.
Основная цель деятельности диссидентов, по понятиям коммунистов, вела к свержению социалистического строя под руководством КПСС и захвату власти. Но власть им нужна была только для того, чтобы дорваться до приватизации богатств Союза Советских Социалистических Республик и жизни по их понятиям Справедливости.
Они, конечно, становились патрициями, работодателями и гениями, а народ – простыми людьми. Простолюдинами. Немногие тогда понимали, что они хотят сделать как лучше и осуждали их на партсобраниях производственных и творческих коллективов.
Но и у них, у диссидентов, были "двухстволки", которые получали льготы от тех и от других. Их быстро вычисляли, но до поры до времени пользовались их услугами.
Патриоты СССР, то есть советского режима, которым там на Западе стать знаменитым не светило, а здесь можно было бы и устроиться поудобнее, в КГБ стояли в очередь. Да их бы всех и взяли, но работы было бы столько, что штата КГБ было бы мало, чтобы проверить их доносы. А если учесть, что в сухом остатке от доносов было бы только потерянное время, кагэбэшники не спешили принимать к себе в сексоты тупых и злобных завистников. Именно поэтому, Володе Путину отвечали отказом и объясняли, что инициативников в КГБ не берут, когда он приходил туда и просился на работу. Поэтому, когда я отказался стучать на товарищей, объяснив, что мне это постыдно и не интересно, моя кандидатура привлекла в КГБ ещё большее внимание.
Объяснение по поводу письма из США в 1969 году от подруг Кэролл и Аби, с которыми я познакомился в ЛГУ имени А.А.Жданова, я давал в первом отделе Ленинградского института авиаприборостроения Тов.Кошелеву и молоденькому лейтенанту УКГБ СССР Куйбышевского района Валерию Добрикову. По военно-учётной специальности я получил воинское звание лейтенант-инженер войск противовоздушной обороны СССР, принёс присягу на верность Родине и был готов в любую минуту выстрелить ракетой В-750 по летящей цели противника.
Дальнейшая дискуссия о дружбе и любви к американскому народу и его девушкам была не уместна. Узнав, что я веду по утрам секцию карате, Валера Добриков попросился в неё со своим товарищем. Занимались они в этой секции несколько лет. Занятия проходили с 8 часов утра в борцовском зале ЛОС ДСО «Труд» на Декабристов, дом 21, где я тренировался с детства и где бывали со своим старшим тренером Леонидом Ионовичем Усвяцовым молодые Аркаша Ротенберг, Демид Момот и Володя Путин, о чём он вспоминал в своём интервью Андрею Колесникову в книге «От первого лица». Повторных предложений сотрудничать с органами КГБ Валера долго не делал, объяснив мне, что дело это сугубо добровольное и бескорыстное и привлекают к этой работе приличных и порядочных людей. Стукач, шестак, желтуха стучит ментам или охранке в тюрьмах и лагерях за свободу или облегчение участи. Правда понятия приличности и порядочности человека были определены Кодексом строителя Коммунизма довольно размыто. Главное в нём было доброта, самопожертвование и нестяжание богатства. Ким Филби предал Великобританию, восстав против самодержавия.
Американские агенты и учёные раздобыли для Сталина секреты атомной бомбы. Понятия о том, что наши враги не дремлют и постоянно ищут среди наших соотечественников своих единомышленников в моей голове долгое время не формировалось. Хотелось со всеми дружить и обмениваться товарами народного потребления.
Несколько раз Валера Добриков делился со мной информацией о поиске на территории СССР тех агентов, которые были заброшены во времена войны и внедрившихся в жизнь нашего государства, о способах вербовки наших граждан, о работе с ними по свержению существующего строя и ослаблению материальных ресурсов страны и её обороноспособности. Но главной темой его работы были вопросы идеологии, борьба с дискредитацией советской системы хозяйствования, а точнее секретная информация в области высоких технологий в авиаприборостроении. При этом предполагалось, что умные и честные хозяйственники и трудящиеся своими успехами докажут это на деле.
В 1971 году Советское правительство под давлением «прогрессивной международной общественности» разрешило иммиграцию евреев в Израиль, на свою исконную Родину. Вот тут-то и началось.
Ярким примером для понимания этой ситуации был побег советского военного лётчика Александра Беленко на сверхсекретном самолёте МиГ -25 П. Вся страна работала годами на секретных заводах, а сделав готовое оружие, какой-то подлец отвез его врагу. Так и евреи, которые жили и учились среди нас, уезжали и увозили с собой все свои знания, полученные в наших институтах, занимая в них студенческие места, которые могли бы быть заняты верными патриотами Родины. Да, с них брали какие-то компенсации, создавали им трудности с отъездом, но факт оставался фактом – они нас предавали.
Гипотетические споры тех времён о безнравственности их поступка с особой ясностью проступили после прихода к власти Михаила Горбачёва в 1985 году и второй волной отъезда евреев на Запад, а в 1991 и в 1993 году, когда вся материально-техническая база коммунизма была приватизирована по сговору с президентом России Ельциным Б.Н. кучкой лукавых предпринимателей с их авангардом – Семибанкирщиной /Березовский Б.А., Смоленский, Гусинский, Ходорковский, Фридман, Авен, Потанин, Смоленский, Виноградов, Малкин и примкнувший к ним Абрамович/. Эта свора доброжелателей контролировала более половины состояния страны и принимала с Ельциным Б.Н. все политические решения. Когда труженики и интеллигенция СССР были унижены и опущены в нищету, власть "наворишей" в России стала безграничной. С этой перспективой тогда в 1970 годы боролся КГБ СССР, и я был убеждён, что помогать им в этом - мой святой долг.
В те годы КГБ СССР по Ленинграду и Ленинградскойй области возглавлял Данила Павлович Носырев, а вопросами разведки на территории идеологического противника занимался молодой генерал Олег Калугин, не так давно вернувшийся из длительной командировки в США. Рутинная работа оперативников Пятой службы КГБ заключалась в вербовке информаторов и регулярном письменном опросе их с последующим анализом всего написанного. Потом принимаются решения по дальнейшей разработке врагов народа и иммигрантов. Именно так и работал со своими товарищами лейтенант Владимир Путин, вербуя и опрашивая регулярно на конспиративной квартире №1 на площади Искусств, 5 своих агентов из области спорта, искусства и церкви. Поэтому-то я не очень удивился вопросу старого большевика "Верю ли я в Бога?" на приёме меня в партию в Дзержинском РК КПСС в 1980 году.
В конце восьмидесятых мой приятель Валера Добриков развёлся с женой и женился во второй раз на Маше. Реакция КГБ СССР последовала мгновенно. Его уволили из органов и перевели в транспортную милицию. Тогда очень строго следили за морально-нравственным обликом офицеров КГБ и разводы или пьянки были смертельным приговором. Валера не запил, не озлобился, а спокойно работал на благо Родины в транспортной милиции, в 1992 году был избран депутатом Ленсовета. В расцвете сил и таланта Валера погиб в дорожной аварии и мы, его товарищи Илья Табер, Алёша, Володя , храним о нём светлую память.
Гулял на воле я недолго. Меня вербонули по второму разу его товарищи из Пятой службы /борьба с антисоветчиной и инакомыслием/, где служил и Вова Путин. Видимо он мне дал положительную характеристику. Вообще примечательно то, что при опросе сексотов о моей персоне пятьдесят процентов ответили положительно, а пятьдесят - резко отрицательно. Моими наставниками стали майоры Игорь Полищук, Володя Шлёмин и Витя Минаков. С ними бок о бок мы проработали долгие годы. Главной угрозой стали те агенты влияния Запада, которые добившись успехов и славы, склоняли мало смыслящих граждан к капитализму и империализму.
Самиздат, критиканство, нажива, идолопоклонство процветали в среде диссидентов. Вербовали, раскрывали, подставляли дезу, отмывали невинно опороченных. Прекрасные были ребята. У кого-то, как у Володи Путина вербовать помощников получалось отменно /Вася Шестаков, Дима Мамот, Аркаша Ротенбег и много спортсменов, артистов и священников/, а Коля Патрушев по этому показателю сильно отставал и ему приходилось помогать. Володя курировал спорт, религию и искусство и, общаясь с этим народом, умел найти среди них своих единомышленников. Способность разговорить и убедить собеседника даётся человеку от природы. Как теперь принято говорить - от Бога. Ляпнуть бы такое в КГБ или в РК КПСС в те времена и с карьерой можно было бы попрощаться. А Володя, по рассказам его друга Виктора Борисенко /книга "Владимир Путин" Олег Блоцкий,ISBN 5-7133-1121-X/, мог и винца выпить с товарищем, а потом и за руль сесть. Это подкупало советских людей, привыкших жить не по правилам, а по понятиям /большая часть народа прошли через лагеря/.
Все офицеры КГБ, с которыми мне приходилось работать, были замечательными, искренними и преданными людьми, цветом нашей сборной нации. Впрочем знал я и морских офицеров, и лётчиков, и танкистов, которые строй гвардии не искривили бы и Родине были преданы беззаветно, преданными идеалам справедливого социалистического строя, труженикам и патриотам. Они беспощадно отлавливали спекулянтов, барыг и предателей нашей Родины, мечтавших завладеть её богатствами, а потом жировать, растопыривая пальцы. И я с радостью им помогал. У нас не было ощущения, что мы продолжаем дело Ленина и его братков. Мы жили совершенно другой, простой и честной жизнью. Но хотелось жить ещё лучше, ещё честнее и богаче.
Когда в 1989 зашаталась Берлинская стена у меня случилась увлекательная командировочка в Европу. Начал вояж я с Западного Берлина, где навестил своих старых фарцовщиков Валеру Абашкина и Аркашу Ротенберга, которые там уже обосновались на ПМЖ / постоянное место жительство/. Михаил Сергеевич Горбачёв, хоть и генсек КПСС, ещё ни ухом ,ни рылом не чуял ничего о падении Берлинской стены и СССР, а генералы из Западной группы войск уже полным ходом наводили мосты с капиталистами по распродаже военного имущества. Жил я у Валерки и мы каждый день мотались по злачным местам Западного Берлина, обжираясь баварскими колбасками с пивом. Посланный мною отчёт привёл моих товарищей в Конторе в дикий восторг. Об этом я узнал много позже, когда вернулся из Италии. А наслушавшись грубой немецкой речи я отправился в Париж, насладиться грассированием и воркованием французов на Елисейских полях и в Люксембургском саду.
В Париже меня приютил старинный приятель, отъехавший в длительную командировку в США, и я жил в его коморке на рю Вашингтон больше месяца, насытившись желанной европейской атмосферой сполна. Авиасалон в ля Бурже я посещал так часто, что вызывал нездоровый интерес у охраны. Ждал, что меня арестуют за сверхестесственное любопытсво, но всё как то обошлось. Обслуга музеев и магазинов Парижа к концу второй недели начали здороваться со мной на подходе, а в баре на Елисейских у рю Вашингтон мне подавали сендвич и пиво не дожидаясь от меня заказа. Первая русская эмиграция почти вымерла. Редкие встречи в храме Святого Благоверного Князя Александра Невского на рю Дарю оставляли чувство нежной грусти. Зато артисты и художники, сбежавшие от советов в середине века были очень активны и агрессивны по отношению к красным.Даже Наташка Варшакова,прилипавшая ко мне во время новогдних танцулек в Питере здесь отстранилась от меня на приличную дистанцию. Юра Купер тоже встретил меня с большой прохладцей. Устав от их подозрительности и обжив под себя уютные уголки Парижа через месяц я свалил в Италию.
Все задания мне давались по ходу моих непосредственных предприятий и проектов. О некоторых без слёз трудно вспоминать. Однажды в июле 1970 года я поехал в туристическую поездку в ГДР и меня товарищи попросили заодно передать деньги одной немецкой гражданочке в магазине фарфоровых изделий и хрусталя в Ляйпцихе, давшей ценную информацию о действующих в нашей стране агентах. Купил я там стаканчики с рисунками авто, а на сдачу ей всучил пятьсот долларов / в марках ГДР - разумеется/. Вот обрадовалась фрау, сделв вид, что я её с кем - то спутал, но возражать не стала.
В другой раз такую же посылку я передал массажисту в турецких банях Будапешта, который вывернул мне руки и ноги, прохлаждаясь там по путёвке от КМО «Спутник» со своей женой.
Куда бы я ни ехал на отдых или работу, меня всегда находили товарищи и просили передать какую-нибудь посылку. И я честно выполнял эти просьбы. Ни цента не прикарманил. Это было не так просто, как может показаться. Люди там живут не слепые и видят, кто к ним приехал и зачем. Делать дела нужно было аккуратно и осторожно. Однажды в Несебре на пляже пришлось сигануть в море в плавках, набитых долларами. Показалось, что меня подставили и человек пришёл совсем не тот. Потом мы долго хохотали в баре, заливая удачу «сливовицей».
Слава Богу, у меня всё это выходило неплохо. Придумав ещё в 1974 году стажировку в Америку, я проделал самостоятельно долгий путь и оформил её в министерстве высшего и среднего образования, но в 1980 мы ввели войска в Афганистан и штаты с нами прекратили обмен студентами и аспирантами. Чудом я перекинулся стажироваться по трюкам во Францию и получил от них добро на въезд в гости к Жану-Полю Бельмондо, а точнее в Национальной консерватории драматического искусства в Париже. В 1981 году Сергей Юткевич, у которого я работал постановщиком трюков, снимал фильм "Ленин в Париже" и,наверное посоветовавшись с нужными людьми, похлопотал о моём приглашении на стажировку. Когда всё было на мази и французская сторона дала "добро" на въезд во Францию, ко мне подкатили "товарищи" и попросили оказать им простенькую услугу. Я согласился. Мы были рады и предвкушали успех. Я познакомился в Москве с прекрасным человеком,Виктором Любимовым, отработавшим во Франции много лет и рассказавшим мне некоторые секреты. Но какая-то гнида, моль,"доброжелатель" - настрочила анонимку в ОК КПСС города Ленинграда и меня полгода перепроверяли на связь с бандитами Костей Могилой и Женей Топоровым. Женя Топоров уже чалился вместе со Славой Иваньковым /Япончик/ в Тулунской тюрьме Иркутской области за убийство и мог мне отомстить за мои строгости по отношению к нему на съёмках ффильма "Д*Артаньян и три мушкетёра" в 1978 году. Но он дал отрицательный ответ на допросе, не стал валить на меня организацию их преступлений. Друг и невозвращенец Андрей Кончаловский отрицательной роли в моей биографии тогда не сыграл.
От обиды на то, что НАШИ мне не поверили, я написал жалобу председателю КГБ СССР Ю.В. Андропову, что было равносильно самоубийству. Но не меня посадили, а уволили начальника пятой службы УКГБ по Ленинграду и области, большого друга Вовы Путина, Евгения Олейника. Перевели его заместителем начальника ОБХСС г.Ленинграда.
Правда у него образовался ещё один прокол, родственник по жене и каратист Володя Илларионов /Ларин/ попал в поле зрения органов по уголовному делу /подробнее об этом написано в книге Д.А. Момот "Чёрный пояс", друга и соратника по самбо самого В.В.Путина/.
Когда мне снова "оказали доверие", поезд в Париж уже ушёл. Но был другой. Пришёл он позже. Нужно иметь терпение. Терпение и Веру, а ещё Надежду и Любовь. И у нас всё получится.
Летом 1987 года по линии "Интурист" в Ленинград приехал американский миллионер Дональд Трамп с супругой и мои товарищи поросили меня организвать ему встречу в Смольном по вопросу строительства в новом перестроечном Ленинграде небоскрёба. Без офоициальных делегаций организовать такую встречу было трудно, но послабление шпиономании и наличие у меня друга - заведующего отделом строительства Горкома КПСС Михаила Алексеевича Губкина сделали своё дело. Встреча состоялась у зам.пред Исполкома В.И.Шитарева в роскошной гостиной Мариинского дворца и ,казалось, была бесперспективной...Только через тридцать лет в Санкт-Петербурге вознёсся к небесам небоскрёб Лахта-центра, единственный в своём роде и совершенно чуждый питерской архитектуре.
Как-то раз, в далёкой восточной стране пограничники меня высадили из поезда и повели на допрос в свою будку в чистом поле. А точнее в чистой степи. Перед этим в одном городе я положил в тайник посылку. Смеркалось. Поезд стоит, ждёт указаний пограничников. Я сижу в будке и смотрю честными глазами в узкие глаза пограничника. Он смотрит в мой паспорт и в мои честные глаза. Через полчаса меня отпустили и я уехал на поезде. А мог бы и остаться. В степи. Навсегда.
В мае 1990 в г.Ленинград с визитом приехал президент СССР Михаил Сергеевич Горбачёв. Его тепло встречали, сопровождал по городу Владимир Путин. Всё обошлось. Граждане города его не порвали на куски,а киллеры не застрелили. Может быть потому, что киллеров этих, наших подпольных заговорщиков и спекулянтов искали и вычисляли за долго до приезда объекта...Я помогал своим товарищам из органов....Особенно много хлопот мне доставлял один нервозный типчик,косил под каскадёра. Подозревали многих зарвавшихся и наглых демократов ,вовсю оравших и критиковавших партийные и советские органы. И не только на сходках у гостиницы "Англетер", но и в газетах. И по телевизору. Коротенько так. Минут за десять...то есть всего шестьсот секунд. Гласность ведь!
Бывали истории и повеселее. Как в кино. Цирк ,да и только. Началось всё в цирке. Гастроли цирка за границей приносили не только валюту стране,но и обогащали артистов, а также служили кналом доставки разных запрещённых предметов. В те 1960-е годы ,когда пышногрудая дочка Леонида Брежнева - Галина вышла замуж за директора Союзгосцирка Евгения Милаева. Потом ушла к молодому фокуснику Игорю Кио. Потом к солисту театра "Ромэн", а потом и оперы Большого театра ,цыганскому барону и ценителю бриллиантов - Борису Буряцэ, арестованному по делу ограбления бриллиантов и убитому в тюрьме заточкой /видимо по заказу/. Потом папа выдал её за милиционера Чурбанова, что е остановило длинный список Галиных романов..... Как выяснилось гораздо позже артисов грабили под управленнием пацана с погонялом Монгол. Правой его рукой стал Япончик. Так и образовалась Русская якудза. Участились ограбления квартир известных артистов, коллекционеров и подпольных миллионеров. Вспомнить хотя бы случай с Ириной Бугримовой,вдовой писателя Алексея Толстого, грабежом с убийством Артура Макарова.....Если бы не ревнивый Галин муж, ставший милицейским генералом и заместителем министра МВД Николая Анисимовича Щёлокова, не всплыла бы эта история, не посадили бы в Тулунскую тюрьму в одну камеру с каскадёром Ленфильма из группы А.С.Массарского и Л.И.Усвяцова мастером спорта СССР по боксу Евгением Топоровым, работавшим со мной на фильме "Д*Артаньян и три мушкетёра" , Славу Иванькова /Япончика/,друга ныне известного каскадёра Александра Иншакова, не застрелился бы в 1984 году над своими несметными антикварными богатствами министр МВД СССР Н.А.Щёлоков, большой коллекционер всего изящного, не застрелилась бы и его жена Светлана,лучшая подруга и подельщица Галины Брежневой. Не убили бы артистку Зою Фёдорову.....Впрочем, нашлись бы другие убийцы-ликвидаторы. Крутить любовь с военным атташе американского посольства у нас в СССР было не положено.
Перед Играми Доброй Воли в 1993 году в Питере меня назначили менеджером в съёмочную группу Тедда Тернера. Я тогда у друга Путина работал, в благотворительном фонде "Емец". Снимали рекламный ролик про Санкт-Петербург новой, демократической России, его дворцы, парки, музеи, библиотеки с раскрепощёнными и доброжелательными людьми. Ну, понятное дело, американцам захотелось снять и Кировкий завод, где делали при коммунистах трактора и танки. Приехал я к директору господину Семененко, поделился горем. А он мне, как в сказке отвечает-то не горюшко, Николай Николаевич. Горе, что мы танков больше не делаем. Вези своих американцев, пусть снимают, что хотят. Тут-то я и разыграл с ними спектакль про то, как рад Родину продать и заслужил у них большое доверие.
Потом я помог Жене Поротову и кой-какую информацию вынул у них, когда в 1995 поехал в Америку с Никитой за Оскаром. Только кому она уже была нужна, эта информация, когда рыжие барыги Родину продавали оптом прямо в Москве.
Старость не радость. Здоровье может и молодого человека подвести. В 90-е годы мне пришлось встречаться с такими корифеями двадцатого века, как Шабтай фон Колманович и Виктор Бут. Я тогда директором баскетбольного клуба «Спартак» работал. Лихие времена были, как на фронте. Говоришь с господином о делах, договариваешься на завтра о встрече, а наутро, завязывая галстук, слышишь в новостях про его убийство в центре Москвы или Питера. К старости жить ещё больше хочется, а страх побороть труднее.
Занесла меня судьба в Японию. Попросил меня товарищ посылочку передать в одном японском городе с трудно выговариваемым названием, а запасным назвал Киото, древнюю столицу Японии. Вспомнил я сразу своего друга Витю Руденко, который в Осаке на рикше прокатился и через это сломал свою карьеру директора Зимнего стадиона. Стукнул тогда на него один наш дзюдоист Вася Шетаков. Никогда я этим товарищам не отказывал. Не отказал и в этот раз. Когда освоился в Токио и проехал в ихнем метро до Гизы, да ещё прошёлся там до театра Кабуки, начал смотреть на ножки и попки японских женщин. Ну, думаю, пора и задание выполнять. Для пробы решил взять машину и прокатиться по Токио, город посмотреть. В Лондоне-то я правый руль освоил, а в Токио и подавно шикану. Зашёл в контору около отеля, взял Тойоту и вальяжно вывернул на улицу. Проехав квартал, выворачиваю на скоростную трассу, которая висит над городом, как мост и как нажал на гашетку, чтоб знали наших, только я Токио и видел. Переехав мост, решил свернуть обратно, а поворота нет и нет. Несусь, как торпеда, а свернуть некуда, за окном уже поля зелёные замелькали, Токио проехали значит. Километров через пятьдесят нашёл разворот и полетел в Токио. По щучьему велению, по моему хотению принесла меня нелёгкая прямо к той конторе, откуда я отчалил. Перекрестился я и пошёл спать. Наутро, обуреваемый этой безумной идеей доехать до города на море-океяне, подошёл в офис университета и спрашиваю нашего куратора из японской разведки документ на машину и проезд в этот город.
- А зачем тебе туда, спросил хитрый японец через переводчицу Эцке.
- Да океан хочу посмотреть, в волнах океанских искупаться.
- Вот домой полетишь, посмотришь океан с самолёта, даже виднее будет.
Не зря меня Витя предупреждал, что в этот город трудно будет прорваться. На другой день, не говоря никому ни слова, я спустился в метро и два часа ездил с попыткой выйти на вокзале. На японском-то я немного слов знаю - хаджиме, вазари, мате и аригато. Не доктор я в этом, а тем более не Зорге. В стотысячной толпе японских лилипутов нашёлся один, который помог мне купить билет на поезд до Осаки. Поезд летел, как стрела и в окне мелькали поля, японские деревушки, океанские просторы и красавица Фудзияма. На вокзале в Киото граждане начали меня беззастенчиво фотографировать и угощать, как слона, жаренными каштанами. Доехать-то туда не проблема, а там ходить, храмы разглядывать одному в шестьдесят лет тоже не хило. На метро доехал до Императорского дворца и в пустынном дворе на назначенном месте вместо мальчика встретил японскую девочку. Она прикинулась дурой, но сфотографироваться со мной согласилась. От усталости я чуть не отдал ей посылку, чтобы она моему дяде передала. Спас меня мой бедный словарный запас. Пришлось тащиться на вторую явку в монастырь. Дал знак таксисту и, пересев и добравшись на автобусе до монастыря, смешался с толпой. К вечеру нашёл нужную лавочку. От нервного напряжения или от жары накатил приступ сердечный. Я в аптеку, а там все лекарства японские. Где вы, доктор Зорге? Сижу в гостинице, жду смерти. Позвонить некуда и некому. Слава Богу не напоролся на людей из Якудзы. Все туристические объекты под их крышей, а чтобы на меня обратить внимание, мне даже не нужно было краситься в красный цвет. Вспомнил, как уберёг меня Господь от бандитской напасти и в Китае, где организованная преступная группировка «Три звезды» по моему работает под крышей компартии. Вспомнил ,как уносил ноги из Гарлема в Нью-Йорке от разъярённых «негативов» и еле добежал до полицейского кордона , как прилип ко мне в лондонском Сохо торговец девушками, как в Париже рискнул поехать на квартирку к проститутке, снятую мной из любопытства у Булонского леса. На бумажке написал записочку про себя, типа некролога на русском языке. Смех разбирает. Найдут япошки тело моё утром, удивятся. Как этот русский поц , здесь в Императорском дворце оказался? Ни на нидзя, ни на камикадзе не похож. Вроде не маленький? Кило сто весит и рост под два метра /точнее 182 см. и 93 кг/ ?
Долгое время я думал, что можно людям верить и надеяться на их честность. Когда в 1976 году к нашим врагам на сверхсекретном истребителе улетел лётчик ВВС Беленко я начал сомневаться в порядочности людей. Когда увели из-под носа мою Родину, поступок Беленко стал выглядеть детской шуткой. На завершающей стадии одной долготрудной операции, по мольбам жены я послал в Париж «подсадной уткой» её брата с невестой. Он-то, завистливый сучёнок, и сдал меня с моими товарищами за понюшку табаку. Теперь я точно знаю, что верить нельзя никому. А тем более никому нельзя говорить правду. Только "дезу". И так работают чекисты. Они доверяют тем людям, которые могут предать Родину и сдать всю агентуру разведки, они могут получать информацию и сливать её вражеской стороне, они могут заглянуть в секретный ящик и всё рассказать врагу, а в награду оттянуться с проституткой, выпить коньяку и продать Родину. И с такими приходится работать. А что делать? Других-то нет...... Есть другие! Я был другим.
Примечание. Ками - /японский/ - божественный.
Кадзё - /японский/ - ветер.
Камикадзе - /японский/ - добровольные воины-смертники
Коми-кадзё - комик КГБ СССР
Любовник Галины Брежневой Борис Буряцу с подельниками украл бриллианты и брошь Лилия у вдовы Алексея Толстого. Драгоценности так и не нашли, а вор сбежал через окно своего дома / / Баку или Ереване,Тбилиси../ , когда его привезли в на следственный эксперимент два следователя КГБ СССР. Думаю, что они осели в доме Щёлокова Н.А.и его жены, закрывшими уголовное дело по ним двумя меткими выстрелами в свои лбы.
Приложение: Статья Яндекс Дзен
Что в случае провала должен был делать советский разведчик
Быть разоблаченным – для разведчика это самый драматичный итог его работы. Но разоблачение еще не означает полного провала. Советские агенты-нелегалы находили возможности достойно выйти из, казалось бы, тупиковой ситуации.
Трудности профессии
Разведка не только опасная, но еще и неблагодарная работа. Знаменитыми на весь мир становятся только те агенты, деятельность которых была раскрыта. Разведчики-нелегалы, сумевшие безукоризненно выполнить свою работу, канули в Лету. Их имена мы, скорее всего, не узнаем никогда. Такие разведчики, если и делятся воспоминаниями, то исключительно с разрешения начальства - все в рамках жесткой конспирации.
Подготовка разведчика-нелегала дорого обходилась советской казне – в среднем в 3-5 миллионов рублей. Она включала в себя обучение иностранным языкам, психологическим навыкам, технике единоборств и многим другим тонкостям этого нелегкого ремесла.
Особое значение в ГРУ (Главном разведывательном управлении СССР) придавалось работе над легендой прикрытия нелегала. Прошедший подготовку агент должен был убедительно сыграть роль человека, которого в природе либо вообще не существовало, либо не существует на данный момент.
Легенда, как говорят разведчики, не должна была быть похожей на китайскую корзинку: дернешь за один прут – развалится вся конструкция. Если, к примеру, в доме человека, за которого выдает себя нелегал, была кошка, то он не только должен был знать ее кличку, масть, но и повадки.
Михаил Крыжановский, бывший сотрудник разведки КГБ, вспоминает о случае, когда супружеская пара в поезде, следовавшем между двумя европейскими столицами, пыталась его завербовать, выдав в качестве комплимента следующую фразу: «У вас очень точные политические прогнозы - вам бы в разведке работать». Крыжановский решил так: «Значит, мое поведение было ошибочным, слишком профессиональным, что не соответствовало моей легенде среднего бизнесмена».
Разведчик постоянно должен был помнить, что вся тяжесть провала всегда ложиться на его плечи. В лучшем случае его ждало выдворение из страны, в худшем – смертная казнь.
Избежать провала
Разоблачение – самый страшный итог работы любого разведчика. Чтобы его избежать существовал целый ряд инструкций, правил, предосторожностей. Основное правило – избегать всего, что могло бы привлечь внимание контрразведки. Это могли быть слишком высокие доходы агента, особенно из непонятных источников, и большая расточительность. Жизнь на широкую ногу для разведчика – табу!
К примеру, Гарри Хаутон, агент польской и советской разведок, помог разоблачить себя, тратя дополнительные средства, которые он получал за шпионаж, на операции с недвижимостью. А Оскар Вассел, бывший британский клерк, работавший на советскую разведку, транжирил деньги на дорогую одежду. Они оба расходовали больше, чем зарабатывали, и рано или поздно это должно было привлечь к ним внимание.
Помощник одного из опытнейших советских шпионов - полковника Рудольфа Абеля - страдал другой страстью – неумеренной тягой к спиртному. В конце концов он должен был проговориться – так и случилось.
Слабость к женскому полу также могла стоить разведчику карьеры. Инструкции четко гласили: агент не должен соблазняться ухаживаниями шикарных дам, подсаживающихся к нему в баре или появляющихся из стенных шкафов в гостиницах. Если шпион слишком увлекался красоткой, его вполне могли отозвать в Москву.
Кадровый разведчик в отличие от киногероя практически никогда не носит оружия, замаскированных устройств прослушки и видеосъемки, шифрованных сообщений, даже зашитых в подкладку брюк. В случае задержания все это приведет к разоблачению.
Советские нелегальные резидентуры отличались небольшими размерами, чтобы в случае провала минимизировать его последствия. Если резидентура разрасталась, ее делили надвое. Когда одну из частей накрывали, вторая должна была остаться незамеченной.
Под угрозой разоблачения
Допуская возможное разоблачение, агент, в первую очередь, должен позаботится о сохранности важных, в том числе и компрометирующих документов. Подбор тайника – дело сложное. Чаще всего его размещали под высоковольтной линией. Это была гарантия того, что там ничего не будут строить.
Если над агентом нависла угроза провала, то он должен обеспокоиться тем, как по возможности выйти сухим из воды. У шпиона, пойманного без компромата, еще оставалась надежда не быть разоблаченным.
В случае разоблачения резидента его замы по ранее проработанной схеме вводили план локализации провала. В первую очередь требовалось установить, кто из агентов еще находится под угрозой. При высокой опасности связи с агентурой временно обрывались, страну срочно покидали те, кто каким-либо образом был привязан к шпионскому скандалу. Иногда принимались более жесткие меры, вплоть до физического устранения уязвимого звена.
Золотое правило для каждого разведчика, за которым клацнули запоры тюремной камеры: «Признание облегчает совесть, непризнание облегчает срок». Список правил может быть продолжен: «Думай быстро, говори медленно», «Недоверие - мать безопасности», «Он слишком много болтал», «Разведчик заканчивается тогда, когда хватается за пистолет».
Важнейшее качество разведчика – умение владеть собой, даже в самых экстремальных ситуациях. В мае 1938 года работавший в Японии агент советской разведки Рихард Зорге разбился на мотоцикле. Разведчик невероятным усилием воли заставил себя не потерять сознание. Только после передачи вызванному на место аварии шифровальщику Максу Клаузену секретных бумаг он позволил себе «отключиться». Едва Клаузен успел изъять из дома Зорге компрометирующие документы, туда нагрянула полиция.
Если шпиона поймали с поличным, то и в этом случае не все потеряно. Негласное правило было таким: «Ни в чем не признавайся и все отрицай». «Вину не признал» — это ключевая фраза для любого суда, в том числе и для советского военного трибунала.
Писатель Виктор Суворов, служивший в военной разведке, так описывал шаблон поведения попавшегося на крючок агента: «Папку с секретными документами вы у меня из-за пазухи вытащили? Да это вы сами мне ее подсунули! Отпечатки моих пальцев на той папке нашли? Да вы же мою руку насильно к ней и приложили!»
«Главное на допросе — расслабиться и отстраниться от происходящего, словно тебя это не касается, словно ты — наблюдатель и все это видишь со стороны, – пишет Суворов. – В ответах — никаких эмоций и полная неопределенность: никаких категорических «да» или «нет». Вместо ответа разводи руками, пожимай плечами, изображай на лице недоумение, непонимание, раздумье. Но признаваться нельзя ни в чем!»
Выйти сухим из воды
Самый известный случай разоблачения советского резидента произошел 21 июня 1957 года, когда в результате предательства радиста нелегальной разведки Хяюхянена американские спецслужбы задержали агента ГРУ Вильяма Фишера. Несмотря на то что ФБР нагрянуло внезапно, Фишер сохранял удивительное самообладание.
Получив разрешение взять с собой принадлежности для рисования, резидент предварительно почистил свою палитру, причем листком бумаги, на котором содержалась еще не расшифрованная радиограмма. На глазах у американских спецслужб улики благополучно были смыты в унитаз.
На первый вопрос «Ваше имя?» разведчик без промедления ответил: «Абель Рудольф Иванович». Фишер назвал имя своего коллеги. В США, кроме него, Абеля никто не знал. В Москве решили, что арестованный разведчик вряд ли станет скрывать такую ерунду, как свое имя, а значит, он не «расколется». Фишера решили спасать. Однако только в 1962 году Вильям Фишер был возвращен на родину в результате обмена на пленного американского пилота Фрэнсиса Пауэрса.
По мнению генерала Юрия Дроздова, предательство — это явление, с которым в разведке очень сложно бороться. Он приводит пример супружеской пары разведчиков-нелегалов, которых условно называет Т. и Г. Безукоризненно работая в одной из стран, агенты обнаружили, что происходит какая-то утечка. Вскоре Г. заметил слежку. Т., которая должна была скоро родить, оперативно уничтожила улики и решила действовать.
Чтобы уйти через третью страну, она повезла заболевшего мужа якобы лечиться на юг, а там вместе с двумя детьми они пересекли границу другого государства. Попасть в СССР уже не составило больших трудов. Позднее вычислили и предателя. Им оказался двойной агент Олег Гордиевский, тайно работавший на британскую разведку.
С американским гражданином Гарри Голдом, который занимался промышленным шпионажем в пользу Москвы, советская разведка прекратила сотрудничество по собственной инициативе. Причина – нарушение агентом норм безопасности. И действительно, в 1946 году ФБР совместно с британскими спецслужбами установили за Голдом слежку.
В инструкции было прописано, что если агент почувствует опасность, то он должен стоять в определенном месте с курительной трубкой. Несколько раз Гарри Голд приходил в условленное место, закуривал трубку, но никто с ним в контакт так и не вступил.
Приложения.
Михалковы - Кончаловские. Династия шпионов
2 дня назад
40 тыс. дочитываний
3,5 мин.
Продолжу признания подполковника 5 Управления КГБ Владимира Попова об агентуре этой уважаемой спецслужбы в среде творческой интеллигенции.
Художница Наталья Кончаловская вышла замуж за сотрудника ЧК Алексея Богданова. Его брат Петр в 1920-е годы возглавлял внешнеторговую организацию "Амторг". Под “крышей” “Амторга” Алексей Богданов с Натальей Кончаловской отправились в США. В город Сиэтл. Там была военно-морская база, верфь и завод по производству самолетов фирмы Boeing.
Наталья Кончаловская с Алексеем Богдановым
Наталья Кончаловская с Алексеем Богдановым
Супруги Богдановы – Кончаловские создали в Сиэтле светский салон.
Аналогичный салон в городе Нью-Йорке создал крестный отец Натальи – скульптор Коненков. Сам Коненков – играл на гармошке и сытно угощал гостей за резным деревянным баром "я -ля рюс" собственного производства, а его молодая жена Маргарита была радушной и любезной хозяйкой. В НКВД Маргарита Коненкова проходила под псевдонимом “Лукас”
Сергей и Маргарита Коненковы
Сергей и Маргарита Коненковы
Однако в середине 30-ых супруги Богдановы – Кончаловские вернулись в Москву и развелись. Наталья вышла замуж за перспективного поэта Сергея Михалкова, который был моложе ее на 10 лет и удочерившего ее дочь Екатерину.
У автора “Дяди Степы” был младший брат Михаил. Перед войной он закончил школу НКВД. В 1941 году попал в плен. Бежал. Ушел в партизаны. Снабжал наших развединформацией. Весной 1945 перешел к своим, был обвинен в сотрудничестве с германской разведкой и осужден на 5 лет лишения свободы. В 1956 году был #реабилитирован. В интервью корреспонденту газеты "Комсомольская правда" (8 сентября 2006 года) Михаил Михалков рассказывал, что брат "Сергей пошел на прием к Берии – хлопотать за брата. Меня выпустили...".
Сергей Владимирович и Михаил Владимирович Михалковы
Сергей Владимирович и Михаил Владимирович Михалковы
Сам Сергей Михалков засветился в операции по вербовке посла Франции в СССР Мориса Дежана. Но это отдельная история, заслуживающая поста.
Между тем, приемная дочь Сергея Михалкова подросла и вышла замуж за начинающего писателя Юлиана Семенова (Ляндреса). Историк и лингвист по образованию, человек невероятой энергии попал в поле зрения КГБ. Поскольку он владел языком пушту, то свое первое задание выполнял в Афганистане. Далее была Испания #диктатора Франко, Чили диктатора Пиночета, Парагвай диктора Стреснера.
Юлиан Семенов и Вячеслав Тихонов
Юлиан Семенов и Вячеслав Тихонов
#генерал-майор КГБ Вячеслав Кеворков вспоминал, что Андропов очень ценил Юлиана Семенова, “Их идеи совпадали. Разведка занимала в их отношениях незначительное место. Для Андропова был очень ценен и важен общеполитический взгляд Семенова".
Андрон, Никита, Сергей Владимирович
Андрон, Никита, Сергей Владимирович
Работали ли с КГБ Никита Сергей Михалков и Андрон Сергеевич Михалков - автор книги “Заговор негодяев” Владимир Попов умалчивает. Известно только, что в конце 70-ых Андрон уехал ставить фильмы в Голливуд и долго у него там ничего не получалось. Как известно, в то время без скандала остаться за границей было невозможно. А у Андрона Кончаловского этого получилось. Как? Однако в Голливуде у нашего маститого режиссера долго ничего не получалось – местная #богема считала, что он агент #кгб. Так ли это? Может быть когда-нибудь узнаем.
Владимир Попов, автор книги "Заговор негодяев"
Владимир Попов, автор книги "Заговор негодяев"
Аркадий Шевченко - главный предатель Советского Союза
2 дня назад
713 нравится
39 тыс. дочитываний
7,5 мин.
Аркадий Шевченко - главный предатель Советского Союза
Простить предательство сложно, но понять можно. Когда смерть угрожает тебе или твоим близким. Когда родное, но жестокое государство гнобит человека, заставляя прозябать в беспросветной нищете и бездеятельности. Но вот что, подвигло на предательство дипломата Аркадия Шевченко, понять не могу. У него было все! Даже больше чем все. Великолепная интересная работа за границей. Денег немеряно, красавица жена вся в брюликах. Дом вернее несколько домов, не просто полная чаша, а настоящие музеи забитые антиквариатом и дорогими картинами. Дети учились в престижных вузах, затем с подачи папаши делали успешную карьеру на дипломатической ниве.
Что там всякие полковники Пеньковский, Гордиевский, Кулак, «параидональный» майор Резун-Суворов, генерал Кулагин и прочая гэбешная шушера. У шпионов планида такая – предавать и быть преданным. Все это мелочь по сравнению с Аркадием Шевченко занимавшим пост заместителя Генерального секретаря ООН по политическим вопросам и делам Совета Безопасности ООН в ранге Чрезвычайного и полномочного посла СССР. По сути это один из высших постов в дипломатической иерархии. Генеральская, а то и маршальская должность. Он не фотографировал втихомолку чертежи древних ракет, не сдавал мелких агентов. Вред, который нанес Шевченко СССР гораздо ощутимей. Американцы были в курсе всех тайн советской дипломатии, они знали каждый шаг Советского Союза в международной политике и могли заранее принять контрмеры. А знать ходы противника и подготовится к ним - это 90 % победы. По мнению многих историков Шевченко нанес СССР больший ущерб, чем кто-либо другой. Это не считая политического престижа страны, который после бегства столь видного дипломата, упал ниже плинтуса.
Шевченко с женой
Шевченко с женой
Аркадий Николаевич Шевченко всегда был везунчиком. Родился в 1930 году в семье обеспеченного и известного врача, лечившего и Нестора Махно и советскую верхушку. В 19 лет поступил в МГИМО, которое закончил с отличием. Там обзавелся нужными связями – близко сдружился с Анатолием Громыко сыном министра иностранных дел и стал вхожим в семью Громыко. Повезло Аркадию и с женой. Однажды на студенческой вечеринке он познакомился с высокой эффектной красавицей с роскошным именем Леонгина. Друзья и близкие звали девушку Линой, и вскоре так ее стал называть и Аркадий. Бурный роман закончился свадьбой, а затем и рождением сына. После этого Лина ушла из института, решив, что будет заниматься семьей и всеми силами помогать карьере мужа. Этому помогала мать Лины, крупный торговый работник, обожавшая зятя. Финансовые возможности тещи позволяли делать дорогие презенты тем, от кого зависела судьба дипломата Шевченко. Сама Лиина близко сдружилась с женой Громыко, их связала обоюдная любовь к бриллиантам.
Шаг за шагом, год за годом он поднимался все выше и выше. Одна за другой следовали длительные командировки в Женеву и Нью-Йорк. В 1970 году он стал советником министра иностранных дел Андрея Громыко. А в 1973 году Аркадий Шевченко был назначен на должность заместителя генерального секретаря ООН по политическим вопросам и делам Совета Безопасности ООН в ранге чрезвычайного и полномочного посла СССР. До него ни одному советскому дипломату не удавалось добраться до таких высот в 43 года. Правда, злые языки поговаривали, что этой должности он был обязан Лине преподнесшей Лидии Дмитревне Громыко шикарную брошь с 58 брюликами.
Аркадий Шевченко - главный предатель Советского Союза
Чего этому «везунчику» не хватало? Ведь к своим 48 годам, ему удалось реализовать все самые дерзкие мечты. А впереди ждали вообще заоблачные перспективы - должность заместителя министра иностранных дел по вопросам разоружения, которую министр Андрей Андреевич Громыко специально «пробил» для него у Генсека КПСС Леонида Брежнева. Да и вообще Громыко видел в Шевченко своего преемника. А это значит членство в Политбюро, второе или третье место в советской верхушке.
Позже в своих воспоминаниях и интервью американским журналистам Шевченко утверждал, что перебежал по «идейным» соображениям: разногласий с Советской властью, из-за агрессивных планов Кремля по отношению к свободному миру. Но все эта словесная лабуда не помешала ему выторговать с ЦРУ миллионы баксов. Говорят что црушники подловили Шевченко на пьянке и на секс-оргии с проститутками, все засняв на камеру. Но его коллеги уверены, что при добрых отношениях с Громыко, даже если бы он в ООН сел по пьяни в мусорное ведро и его бы засняли с десятью бабами сразу, ничего ему не грозило. Ну, отозвали бы домой, посидел бы он для острастки годик в Союзе и снова поехал бы за рубеж.
Шевченко продавал ЦРУ государственные секреты СССР: «Я держал ЦРУ в курсе всего известного мне о происходившем в Кремле. Информировал о советской позиции на переговорах по разоружению. Я передавал экономическую информацию по нефтедобыче в Союзе… Не испытывал никаких угрызений совести, указывая на сотрудников КГБ в Нью-Йорке. Мне доставляло удовольствие раскрывать все, что я знаю о них».
За два с половиной года шпионажа Шевченко сломался не только морально, но и физически. Стал пить, волынил с работой, на совещаниях вел себя вызывающе, а иногда впадал в состояние необъяснимого страха. ЦРУ к Шевченко приставило врачей, психологов. Тем не менее, они не смогли его спасти от мании преследования, которая особенно обострилась в конце 1977-го. Тогда, в связи с очевидной утечкой информации, резидентура КГБ в Нью-Йорке начала усиленно искать предателя. В числе подозреваемых попал и Шевченко. Но в Москве телеграммам с предложением отозвать заместителя генсека ООН не придали значения. Более того, Громыко, когда к нему обратился председатель КГБ Юрий Андропов за разъяснениями, сказал: «Шевченко вне всяких подозрений», и КГБ официально потребовало от своего резидента в Нью-Йорке прекратить наблюдение. Впрочем, затем все же решили провести профилактическую беседу с дипломатом, находившимся в США безвылазно почти пять лет, и вызвали Шевченко в Москву. Кто ж знал, что его нервы на пределе. Узнав о том, что его ждут в СССР, Шевченко потребовал от ЦРУ организовать ему побег. Вечером 6 апреля 1978 года он, оставив спящую жену, вышел из квартиры под наблюдением цеэрушников. С семьей, которую разрушил, попыток связаться не предпринимал.
Своих родных он убил. Жена Лина после побега повесилась в стенном шкафу, сына уволили с работы. Когда проводили обыск в их 4-х комнатной квартире в Москве даже опытные чекисты и менты были поражены – не дом, а музей. Антиквариат, уникальная старинная мебель, шубы, дубленки, техника, картины, килограммы золота и драгоценностей. Из шкафа вытащили 12 икон рублевской школы с золотыми окладами. Дочь Анна Шевченко позднее утверждала «что следователи МВД и КГБ специально оценивали конфискованные вещи очень низко, для того чтобы их начальство могло скупить все по дешевке… ».
А Аркадию Шевченко в Америке, было насрать и на погибшую жену и на сломанные судьбы детей. Он в это время кайфовал на подаренной ЦРУ вилле, стоимостью в один миллион долларов. Памятуя о его слабости к женщинам, ФБР предоставило Шевченко проститутку Джуди Чейвез. Когда же со своим статусом беглого Аркадий Шевченко свыкся, ему позволили сделать и собственный выбор, бывший советский гражданин женился на репортере криминальной хроники Эллен.
К тому времени, несмотря на все требования СССР о выдаче Шевченко, американцы отвечали отказом, и на родине его приговорили к смертной казни. А спустя пару лет Аркадий Шевченко уже был самостоятельной фигурой. Он издал книгу, получив миллион долларов гонорара, стал профессором американского университета, читал лекции американским бизнесменам - за каждую получал до 20 тысяч долларов США - и за ним специально прилетал самолет. Писал статьи для Британской энциклопедии, многих газет и журналов.
Аркадий Шевченко c детьми, зятем и внуками в США, 1995 г. Источник: https://kulturologia.ru/blogs/220920/47641/
Аркадий Шевченко c детьми, зятем и внуками в США, 1995 г. Источник: https://kulturologia.ru/blogs/220920/47641/
Может быть, жизнь Шевченко в США и сложилась бы, но в 1990 году Эллен умерла от рака. Похоронив ее, Аркадий уверовал в Бога, стал посещать в Вашингтоне православную церковь, популярную среди эмигрантов. Настоятель храма и познакомил Шевченко с бывшей москвичкой Наташей, которая была моложе его на 23 года. Соотечественница разорила Шевченко, завалив его бесконечными счетами. Бытует версия, что такой была своеобразная месть КГБ (на то время уже ФСБ) перебежчику. Дело в том, что россиянка Наташа (картограф по специальности, дочь подполковника МВД) во время бракоразводного процесса в 96-ом не скрывала своего знакомства с чекистами. До брака с ней Шевченко имел в США три дома, а также четырехкомнатную квартиру на Канарских островах. Все это стоило более двух миллионов баксов. Но уже в 1995 году бывший советский дипломат объявил себя банкротом. А 28 февраля 1998 года на 68-м году жизни Шевченко умер от цирроза печени в небольшой однокомнатной квартирке, которую для него арендовала дочь Анна, перебравшаяся к тому времени в США. В квартире были лишь кровать да стеллажи с книгами о дипломатии и шпионаже. Последние недели жизни Шевченко проводил в американском суде - его бывшая жена пыталась отсудить половину его большой пенсии почти в семь тысяч долларов в месяц. После смерти Аркадия Шевченко оказалось, что у него был долг около 600 тысяч долларов. Его похоронили в Вашингтоне на территории церковного прихода. На могиле стоит безымянный крест.
Ким Филби и кембриджская группа борцов с фашизмом.
"Возможно, все москвичи погибли бы": откровения вдовы легендарного советского шпиона
Руфина Пухова-Филби: "Он не считал себя предателем"
ПОДЕЛИТЬСЯ
Шпион ХX века, почти руководитель британской разведки МИ-6 и одновременно выдающийся советский агент Ким Филби в последнее время не раз попадал в новостные сводки. Сначала были рассекречены документы, которые он добывал в годы войны и которые помогли изменить сам ее ход, затем открыли выставку в его честь и, наконец, портрет Филби украсил галерею народного художника СССР Александра Шилова.
Но приблизило ли все это нас хоть немного к пониманию того, каким он был? Чем жил? Как относился к тому, что его считали в родной Британии «предателем века»? К чему так и не смог привыкнуть за годы жизни в Москве настоящий английский джентльмен?
Ответы на эти вопросы знает один-единственный человек — его вдова, Руфина Пухова-Филби. Величайший разведчик эпохи, который сумел обвести вокруг пальца самого Черчилля и остаться нераскрытым более 30 лет, дрожал, стоя у окна, если она опаздывала домой хотя бы на полчаса. История любви великого разведчика — в откровенном интервью его возлюбленной Руфины ФИЛБИ.
Руфина Пухова-Филби: "Он не считал себя предателем"
КИМ И ЕГО ЛЮБОВЬ РУФИНА.
«Я — английский мужчина»
— Руфина Ивановна, полагаю, что разведчики не знакомятся на улице. Как вы впервые встретились с Кимом Филби?
— Я никогда не работала в разведке и не имела к ней никакого отношения. Была в Центральном экономико-математическом институте редактором. Но там же переводчиком трудилась моя подруга Ида, которая стала женой офицера британской разведки Джорджа Блейка, который приехал в СССР в 1965 году (английский разведчик, работал на СССР, приговорен к 42 годам, бежал из английской тюрьмы. — Прим. авт.).
Ида как-то обмолвилась, что к ним приходил очень интересный человек, Ким Филби. Так я в первый раз услышала это имя. Но тут же забыла. Потом Ида попросила достать для всей семьи, включая маму Блейка, билеты на американский спектакль, который показывали в Москве (а у меня была такая возможность — моя мама работала в Доме актера). Это было в августе 1970 года. Встретились мы перед спектаклем, и я увидела рядом с Блейками незнакомого пожилого человека и юношу. Это был Ким и его сын, который гостил в Москве. Тогда нас и познакомили.
Ким неожиданно сказал мне: «Снимите, пожалуйста, очки. Хочу видеть ваши глаза» (был очень солнечный день, я, еще выходя из дома, надела солнцезащитные очки). Я приспустила свои очки и посмотрела на него поверх них с нескрываемым удивлением.
Мы пошли с Идой впереди, болтая, как обычно, а мужчины позади (на концерт Ким не попал, потому что лишнего билета купить у театра не удалось).
Уже потом, когда мы жили вместе, он сказал, что в течение этих «секондс», когда я шла впереди него, он твердо решил, что женится на мне. Я его спросила: «Но почему? Ведь ты не мог даже толком разглядеть меня, ты все время шел сзади». Он ответил очень смешно: «Если бы ты знала, как ты гуляешь!». То есть ему понравилась моя походка! По-русски он говорил не слишком хорошо, но я его никогда не поправляла, потому что это было забавно. Наоборот, я старалась запоминать его фразы.
— А вам он понравился сразу?
— Мне даже в голову не приходило влюбиться в него. Я просто воспринимала его как приятного человека. Почему-то обратила внимание, что у него очень интересный профиль.
Мне было 38 лет, ему 58. Он на 10 дней старше моей мамы. У него за спиной не один брак, пятеро детей. Я никогда не была замужем и не стремилась к этому. Почему? Сама не знаю. Я никогда не любила слово «судьба», но уже потом, прокручивая свою жизнь как кинопленку, я понимала, что могла выйти замуж за этого, за того, за третьего, но почему-то все не сросталось, как будто я ждала именно Кима. И я с ужасом думала: а вдруг бы я его не дождалась? Как бы я жила с кем-то еще? Никто даже близко не мог с ним сравниться. Он был такой деликатный, тонкий. Идеальный мужчина.
— Правда, что вы поженились через несколько дней после первого знакомства?
— Да. Он сделал предложение уже на третьей встрече.
Вторая была на даче у Блейков, куда меня пригласили. Помню, Ким привез огромную сумку, в которой были кастрюля, сковорода, петух, вино, белые грибы. Он сказал, что приготовит петуха в вине. Нам с Идой доверил только почистить грибы, остальное все сделал сам. Ким вообще замечательно готовил.
Ужин затянулся. Я удалилась спать, но комната была рядом с верандой, где сидел Ким с мамой Джорджа, которая в свои 80 лет потягивала водочку наравне с мужчинами. Они болтали по-английски с Кимом. Все было слышно. Я не понимала ни слова, но там все время повторялось мое имя. Потом вдруг в полной тишине я услышала скрип двери и увидела красный огонек, который ко мне приближался. Это в мою комнату зашел Ким с сигаретой (он не расставался с куревом до самой смерти). Он сел на краешек моей кровати и торжественно сказал: «Я — английский мужчина». Это было почему-то очень смешно. Я заметила сквозь смех: «Конечно-конечно, вы — джентльмен». Он встал и вышел, но снова вернулся через пару минут и сказал то же самое. Это повторялось раз пять. У меня уже началась истерика от смеха. Наконец он ушел спать. Наутро мы пошли в лес погулять, он был очень серьезен. Я подумала, что ему неловко за «ночные похождения», и подарила ему в шутку сорванный колокольчик. Если бы вы знали, как он с этим цветком носился потом по всему дому, подбирая ему вазочку!
МАЛАЯ ТОЛИКА НАГРАД ФИЛБИ.
Вскоре он организовал ради меня поездку по Золотому кольцу (в путешествие мы отправились на машине Блейков). Я уже чувствовала его неравнодушное отношение ко мне, мне было неловко, так что я старалась всю поездку держаться поближе к Блейкам. В какой-то момент Ким не выдержал, схватил меня за руку (был отличным пловцом, у него осталась хватка), посадил на скамейку и серьезно сказал: «Я хочу женАться с тобой». Я тогда даже не засмеялась над тем, как он забавно произнес это слово. Я онемела. Потом начала лепетать, мол, мы едва знакомы, вы не знаете меня. Он на это отвечал: «Нет! Я вижу тебя насквоЗ» (слово «насквозь» он произносил очень смешно с акцентом на «з»). Я стала его пугать, говорить: «Я ленивая, не хозяйственная, не умею готовить». Он отвечал: «Это неважно. Я буду сам все делать». Под конец он спросил: «Могу я надеяться?» Я высокомерно сказала «да» — скорее чтобы отделаться. Но вскоре мы поженились!
— Вы никогда не жалели об этом?
— Конечно, нет. С ним было очень легко! Он меня назвал комедианткой за то, что я любила смеяться, поддевала его. У самого Кима очень тонкое чувство юмора.
За все годы нашей совместной жизни он единственный раз сделал мне замечание (и то очень мягко). Вот как это случилось. Он купил мне за валюту халат, который был красивее всех моих платьев (у меня вообще был скромный гардероб). И в нем я до обеда проходила. А муж мне сказал: «Такая леди, как ты, не должна днем ходить в халате». Он всегда подчеркивал, что я — леди.
— А где вы с ним жили?
— Я переехала к нему в квартиру — она в самом центре Москвы, была выдана ему советским правительством в благодарность за его заслуги (здесь Руфина Ивановна живет до сих пор. — Прим. авт.). Ким сразу сказал, что кухня — это его территория. Он мог приготовить все что угодно, но особенно ему нравилось запекать в духовке. Его любимое блюдо — индийское карри из баранины. Нам специально из Индии привозили специи для него.
Ким боготворил мою маму, для нее была отдельная комната в нашей квартире (она часто приезжала). Они беседовали часами, и за этим можно было наблюдать как за спектаклем. Ким говорил по-английски, мама по-русски (по-английски она не понимала ни слова). Но они общались очень увлекательно. Мы сами часто ездили к маме, Ким обожал ее блины, которые она потрясающе готовит.
Он любую мелочь воспринимал с благодарностью. Меня он постоянно благодарил за заботу и внимание, что поначалу было даже немного дико. Ведь обычно мужчины принимают это как данность. Но Ким мне как-то сказал: «У меня все время брали. А ты даешь».
РУФИНА ИВАНОВНА И ОБОЗРЕВАТЕЛЬ «МК» У ПАМЯТНОЙ ДОСКИ В ЧЕСТЬ РАЗВЕДЧИКА.
«Он не считал себя предателем»
— Вы с самого начала знали, что он величайший разведчик?
— Нет, конечно. В СССР была тогда про него всего одна статья в газете — «Здравствуйте, товарищ Ким». Я ее не читала, но и те, кто читал, не могли понять, кто такой этот Ким? В те времена в СССР приезжали какие-то коммунисты из-за границы. А потом, когда я стала жить с Филби, я увидела в его библиотеке целые полки книг, посвященных ему. На обложках было его имя и портреты. Но все они были на иностранном языке. Я не понимала о чем, но тогда я осознала масштаб личности.
— Свою книгу величайший советский разведчик посвятил вам?
— Да, он написал в самом начале, что жены всех разведчиков несут бремя особого рода, потому что им не разрешается знать ничего о работе их мужей.
— И вы совсем ничего не знали?
— Ну, что-то он, конечно, рассказывал — то, что уже не было большим секретом. Он, к примеру, с гордостью говорил о Курской дуге. Исход битвы во многом определил ход войны, а те сведения, что передал Ким СССР, были бесценны. Он передал в Центр, что немцы при наступлении на Курской дуге делают ставку на танковые дивизии, что советские орудия не смогут пробить «Тигры» и «Леопарды», у которых мощная бронезащита. Получив эти сведения, наши уральские заводы до начала битвы создали новые бронебойные снаряды. СССР был готов к наступлению. Но длина Курской дуги более 200 км, надо было знать, куда ударит немецкая армия. Ким передал, что это будет деревня Прохоровка. И советское командование поверило его информации, все силы были стянуты именно туда, резервы. А ведь Черчилль пытался дезинформировать советское правительство, уверяя, что у него есть данные, будто немцы отказываются от наступления и будет передышка.
— Ким объяснял, откуда у него были все данные немцев?
— Британцы сумели добыть шифры немцев. Это была система обмена сверхсекретными данными. Немцы были абсолютно уверены в ее надежности. Черчилль получал всю информацию о планах фашистов, но он не делился ей с СССР.
Ким с самого начала войны работал в британской МИ-6 и имел доступ к этим секретным документам. Очень много информации поступало и от других членов Кембриджской группы. Он любил говорить: «Тогда были очень энергичные времена. Время тикало как бомба, отсчитывая каждое мгновение».
— Его обижало то, что на родине его считали «предателем века»?
— Он сам никогда не считал себя предателем. Ким всегда был верен своим убеждениям, которые заключались в работе на интересы не отдельного государства, а всего человечества. Он был антифашистом. Нужно понимать, кем вообще был Ким.
Он «голубых кровей» (у него были родственники в королевской семье), окончил кембриджский университет, придерживался самых прогрессивных взглядов. Когда Филби был 28-летним журналистом «Таймс», его привлек к работе советский разведчик-нелегал Арнольд Дейч. Прозвучало четкое предложение работать на советскую разведку. Ким согласился совершенно сознательно, потому что искал контакты, где может приложить свои силы в борьбе с фашизмом. Он не мог смириться с идеей уничтожения евреев и всеми прочими настроениями, которые царили в Германии. Он попал в британскую разведку МИ-6 уже после того, как стал помогать советской разведке. Они сразу увидели, что Ким — аналитик, психолог, стратег. И это была идея советской внешней разведки — ему работать в МИ-6. Когда он, работая в британской разведке, передавал документы СССР, то делал это с одной благородной целью — спасти мир от фашистов.
— Как он обычно передавал информацию в Центр?
— Он сначала пытался что-то перерисовывать, переписывать вручную. Но это долго и муторно. Потом он стал выносить файлы, чтобы их перефотографировать. Ну а оригиналы возвращал на место. Донесения Кима докладывались лично Сталину. Тот знал практически все благодаря Киму Филби. И когда встречался с Рузвельтом и Черчиллем, чувствовал себя совершенно уверенно.
— Ким рассказывал про то, как стал главой отдела британской разведки по борьбе с СССР?
— Он был на очень хорошем счету в британской разведке. Советская разведка немного помогла, чтобы Филби занял место своего босса. Если бы не это, возможно, мы все, жители Москвы, погибли. Ведь Черчилль агитировал Трумэна сбросить ядерную бомбу на Москву. СССР не смог бы ничем ответить...
«В Британии считали предателем»: рассекречены документы разведчика, работавшего на Сталина
ФОТО
8960
Нарышкину покажут портрет легендарного разведчика
ФОТО
4779
4 МАТЕРИАЛА ПО ТЕМЕ
— У Филби много наград, но правда ли, что он сам не очень любил их?
— Ну почему же, он ценил их. Он единственный в мире имел государственные награды за заслуги в разведке от двух государств. Получил их от английского короля и от Сталина. Но больше всего Ким дорожил орденом Красного знамени, считал, что награжден именно за информацию по Курской битве.
— Ким переживал, что его слишком рано раскрыли?
— Он больше 30 лет работал на советскую внешнюю разведку. И в 1963 году в связи с угрозой провала вынужден был приехать в СССР.
Задолго до этого, в августе 1945 года, сотрудник советского посольства в Турции Константин Волков в обмен на политическое убежище в Британии предложил раскрыть имена трех агентов Москвы в Британии, среди них был Филби. Но советская разведка узнала об этом. На встречу с Волковым от британской МИ-6 в Турцию поехал сам Ким. Не удивительно, что после этого визита оказалось, что никакой Волков никогда не работал в посольстве и что такого советского дипломата не существует (с таким докладом Ким вернулся в Лондон). В действительности же Волкова арестовали, доставили в СССР, осудили на 25 лет за измену родине. Но вы, наверное, знаете, что, когда Ким попал под подозрение, руководство не смогло найти доказательств его работы на СССР. Следствие длилось не один год, несколько месяцев были только допросы. Ким даже дал в Лондоне пресс-конференцию. И тогда все обошлось.
— Он не обижался на своего друга Берджесса, одного из Кембриджской группы, из-за побега которого подозрения пали и на Филби?
— Побег Берджесса фактически разоблачил Филби. Но Ким любил друга до последнего. Шляпу, которая досталась от Берджесса, носил постоянно, хотя она ему не шла. У нас дома стоит кресло Берджесса, оно с такими «ушками» на спинке. Ким шутил, что это для того, чтобы не продуло. Незадолго до своей кончины Берджесс хотел повидаться с Кимом, но ему сказали, что якобы Кима нет в Москве. А самому Киму об этом даже не сообщили. Он очень переживал.
— Филби смотрел главный советский фильм про разведку «Семнадцать мгновений весны»?
— Да. Смеялся очень. Говорил, что с таким выражением лица наш разведчик не продержался бы и дня. Ким сразу располагал к себе. Обаяние у него было такое, что ему хотелось все рассказывать. И он уже в Москве одно время учил молодых разведчиков этому очарованию. Придумывал ролевые игры. Сам играл роль то МИДовца, то офицера-пограничника.
— Рассказывал о приемах в разведке?
— Он говорил, что есть секреты, о которых даже мне знать нельзя. Но вот рассказывал про то, как понял, что пора бежать. Была договоренность, что связной проходил в определенное время под его балконом. Если с пустыми руками, то все в порядке. Если в руках газета или книга — это знак необходимости срочного побега.
РАБОЧИЙ КАБИНЕТ ФИЛБИ.
ФОТО: ИЗ ЛИЧНОГО АРХИВА
«Он так и не привык к русским традициям»
— Как Ким проводил день?
— Утром он просыпался в 7 часов и, что бы ни случилось, сидел у приемника, слушал Би-би-си со стаканом свежего чая с лимоном.
Он любил читать. Выписывал американские и британские газеты — «Таймс», «Трибьюн»... Мы ходили вместе забирать их на Главпочтамт раз в неделю. Но газеты не всегда были свежие, иногда нам их давали уже недельной давности, это раздражало Кима. Я вскоре тоже могла читать на английском (учила язык, потому что было неприятно: когда к нему приходят гости, все говорят по-английски, а я ничего не понимаю).
Читал много классики на английском. Еще в университете он перечитал всего Достоевского, Чехова, Пушкина — был знаком с русской литературой. Но в Москве он любил все это перечитывать. Возле кровати стоял столик, на нем книга и пепельница. Ким мучился бессонницей, и я часто просыпалась среди ночи и видела, как он увлеченно читает и курит.
Любил музыку, особенно Вагнера. Часто, бывало, начинал сам дирижировать. Вообще он признался, что мечтал стать дирижером. Если напевал, то это было приятно слушать — у него такой бархатистый голос.
Еще Ким любил гулять. Москву изучил полностью, сам составил карту, знал город лучше меня. Он знал всю флору и фауну, каждый уголок, каждую клумбу.
— Он говорил, что скучает по Британии?
— Нет. Он говорил, что там сейчас все изменилось, что ему вряд ли бы понравилось жить в Лондоне. К тому же он был реалистом. Он понимал, что никогда не вернется.
Как-то он сказал «у нас», имея в виду Англию. Я его поправила: «Теперь тебе надо говорить «у них». Он ответил: «Правильно». И больше не ошибался.
Но, конечно, он оставался англичанином. Он не мог привыкнуть к тому, что люди опаздывают. Вот звонит ему человек, говорит, что будет через 10 минут. Время проходит, того нет. Ким уже нервно шагает по прихожей, ждет. А человек может появиться через 40 минут, через час, не позвонив и не предупредив, не извинившись. Кима это приводило в недоумение, шокировало. И это было на каждом шагу.
Он не принимал хамства, не понимал отношения русских мужчин к женщинам.
Рассказывал массу забавных историй. Как-то он в универмаге «Елисеевский» открыл дверь, чтобы пропустить женщину. Женщина прошла, и за ней хлынул поток, в основном мужчин. Он сказал: «Я, как швейцар, держал эту дверь».
В метро ему очень сложно было (машины у нас не было, мы или такси вызывали, или на метро). Это была мука ездить с ним. Знаете, как толпа идет, он пятится и всех пропускает и на эскалатор, и в вагон. Я его постоянно теряла в метро.
Был случай, когда молодая девушка в вагоне встала, чтобы уступить ему место (он седовласый уже был). Что с ним сделалось! Он покраснел, спрятался куда-то в угол. Он никогда не сидел в присутствии женщин. Каждый раз, когда я входила в комнату, он вскакивал с кресла. Я говорила: «Это невозможно — так жить!». Но он по-другому не мог.
— Руководители государства бывали у вас в гостях?
— Нет, только руководство внешней разведки. Андропов несколько раз приглашал в Кремль. Но это было официально, по-деловому.
А так к нам часто приходили сотрудники КГБ. Часто они предупреждали, что придут на день рождения. Кима удивляло, что все сами себя приглашали на его день рождения. А нас к себе, кстати, они почему-то не приглашали.
У ЭТОГО РАДИОПРИЕМНИКА ПРОВОДИЛ КАЖДОЕ УТРО «ШПИОН XX ВЕКА».
ФОТО: ИЗ ЛИЧНОГО АРХИВА
— Ким полюбил русские развлечения — охоту, рыбалку?
— Рыбалка была для него испытанием. Помню, он ездил рыбачить в Вологду на несколько дней и, вернувшись, рассказывал, какой это кошмар. «Я не спал эти дни. В моей палатке то и дело появлялись странные шумные люди. И каждый был с очередной бутылкой».
— Прямо будто сюжет из «Особенностей национальной рыбалки»! Но ведь англичане любят выпивать, разве нет?
— У них это возведено в ранг искусства. В 17 часов — ти тайм, в 18 — ринг тайм. Ким в это время наливал себе чуть-чуть виски, обязательно с водой. Мне — коньяк с апельсиновым соком, это называлось «цветок апельсина». Мы пригубляли — и все.
В какой-то период Ким стал увлекаться. Я не могла на это смотреть. Он говорил про меня: «Бедное сердце, которое не умеет веселиться». Но какое тут веселье? Мои замечания он выслушал молча, свесив голову. И вдруг сказал: «Я боюсь тебя потерять. Больше этого не будет». И слово свое сдержал.
— Вы с ним путешествовали?
— Только по соцстранам. Но мы побывали даже на Кубе. Ехать мы могли только на сухогрузе, чтобы не было ни одной остановки и ни единого пассажира. Пароход длиной 300 метров был весь наш! Вообще Филби охраняли все 18 лет, что он прожил в СССР, опасались похищения. И его всегда сопровождала «свита». Иногда даже его, очень терпеливого и терпимого человека, это выводило из себя. Он даже как-то сказал: «Я хочу гулять только с моей женой». А на пароходе мы были одни (не считая команды). В дождь, шторм мы стояли на маленькой палубе вдвоем, смотрели на море и были счастливы безмерно. На обратном пути шел снег, но и это было абсолютным счастьем!
— Руфина Ивановна, прошло уже тридцать лет, как он ушел от вас. Скучаете?
— Это не передать словами. Я вспоминаю, как он стоял у окна и ждал меня. Однажды я задержалась с подружкой после кино, а он высчитал, когда закончился сеанс, сколько мне нужно на дорогу, и ждал, ждал... Когда я вошла, он дрожал. Так переживал, что что-то со мной случилось. Никто никогда не ждал меня так. Ким Филби был и остается для меня идеальным мужчиной.
СПРАВКА «МК»
По западным оценкам, К.Филби является наиболее известным советским разведчиком. Его кандидатура рассматривалась для назначения на пост руководителя СИС. Когда в 1967 г. были преданы гласности сведения об истинной роли К.Филби, бывший сотрудник ЦРУ М.Коуплэнд, знавший его лично, заявил: «Деятельность К.Филби в качестве офицера связи между СИС и ЦРУ привела к тому, что все чрезвычайно обширные усилия западных разведок в период с 1944 по 1951 год были безрезультатными. Было бы лучше, если бы мы вообще ничего не делали».
Самое интересное за день в «МК» - в одной вечерней рассылке: подпишитесь на наш канал в Telegram.
ЧИТАЙТЕ НАШИ НОВОСТИ ПЕРВЫМИ - ДОБАВЬТЕ «МК» В ЛЮБИМЫЕ ИСТОЧНИКИ.
Авторы: ЕВА МЕРКАЧЕВА
Перевожу доклад Конгрессу по делу Зорге
18 июня
61 тыс. прочитали
9 мин.
Перевожу слушания о допросах Рихарда Зорге. Документ удивительный! Работа нашего знаменитого разведчика предстаёт с совершенно новой стороны.
Через пару недель допросов японцами Зорге попросил бумагу и карандаш. Говорить он уже не мог. Написал всего несколько слов, за эти слова его и казнят. А через десять лет в Конгрессе США устроят закрытые слушания, чтобы понять – что хотел сказать знаменитый разведчик? И на кого он в конце концов работал?
Давайте по порядку. Нынешние историки оригиналы не читают, переписывают друг у друга. Поразительно, похоже мы с Вами сейчас впервые будем переводить особую сессию Конгресса США от августа 1951 года. Материалы допросов по размеру чудовищные, поэтому возьмём только главное.
В Конгрессе допрашивали двоих. Первый – Мицусада Йошикава, высокопоставленный японский прокурор, который лично занимался делом Зорге. Второй – генерал Чарльз Уиллоби, глава американской разведки в оккупированной США Японии. Показания удивительные!
Сначала про японца. Американцы долго не могли понять кто он. Глава расследований при генеральном прокуроре, но при этом лично в камеру к Зорге ходил на допросы. Наконец японец не выдержал – по Вашему моя должность будет директор ФБР. Ни больше, ни меньше!
И вот он несколько дней рассказывает о деле Зорге. В 1941 году было задержано аж 35 человек. Часть осудили, часть казнили. Причём дело было не в дате начала Войны или чём-то таком. Агентурная сеть тянулась в высшим политикам Японии, чуть ли не к самому Императору Хирохито! И поди пойми на кого эта сети работала!
Начиналось со смутных подозрений. Весной сорок первого в Токио из США приехала некто Томо Китабаяши. Были слухи, что она шпионка, но доказательств не было. Томо взяли под плотную слежку. Через полгода её арестовали.
Девушка показала на художника Йотоктоти Мияги, который тоже приехал из США. Мияги схватили, но кроме членства в Коминтерне предъявить ему было нечего. При обыске дома нашли странную бумагу. Документы Южно-Маньчжурской Железнодорожной компании. Откуда у художника такие документы?
Кто не помнит, компания любопытная. Это наша, российская железная дорога, которую мы потеряли после войны с Японией в девятьсот пятом. Японцы быстро превратили компанию в инструмент завоевания. На балансе компании кроме дороги появляются промышленные предприятия, собственная армия и штат политиков. Потом Япония превратит компанию в марионеточное государство Маньчжоу-Го. Давить это государство придётся Красной армии в сорок пятом.
Художника вежливо допрашивают, настолько вежливо, что он выбросился из окна! Ещё немного и Мияги посыпался. Он рассказал о крайне влиятельной шпионской группе. И что ещё страшнее о Хидеми Озаки. Его называли мозгом Кабинета премьера принца Коноэ Фумимаро.
У Коноэ была группа советников, так называемый «Клуб завтраков». И Озаки был одним из самых приближённых премьера! Как пример приводится блестящий анализ Озаки инцидента на мосту Марко Поло в 1937 году. Такой серый кардинал премьер-министра.
Сам принц Коноэ - военный преступник, в 1945 году принял яд перед отправкой в тюрьму и на Международный Токийский трибунал, фашист убежденный. Советника Озаки тоже хватают. Неужели щупальца американской разведки дотянулись даже до премьера?
Первые же допросы привели японцев в ужас. Они начинают массовые аресты. Всего арестовано 35 человек. Кабинет Коноэ в полном составе уходит в отставку! Арестованы несколько иностранцев, прямо связанных с германским посольством. В их числе Макс Клаузен с супругой, Бранко Воукелич и советник германского посла Рихард Зорге.
При обысках у Клаузена находят радиопередатчик и кодовую книгу – германский статистический ежегодник. Дело запутывается ещё сильнее. Похоже, шпионская сеть работает не на США, а на Германию! А ведь немцы – ближайшие союзники и друзья японских милитаристов! Что вообще происходит?
Читаются эти допросы как хороший детектив. Не оторваться, вот хоть садись и переводи это небольшой книжкой. Понять бы кому авторские права на эти слушания Конгресса принадлежат. Перевёл бы для Вас целиком.
Раз за разом японского прокурора спрашивают об одном и том же. Есть ли доказательства, что Германия или Советский Союз знали о планах напасть на Перл Харбор. А то и помогли японскому правительству такое решение принять. И похоже, спрашивают не зря.
Полное ощущение, что Сталин каким-то образом заставил японцев первыми демонстративно отвесить Рузвельту пощечину. Напомню, что и в Войну США пришлось вступить только в декабре. И первые поставки ленд-лиза Союзу пошли тогда же. Всё ровно после и в результате унижения на весь мир в Перл Харборе.
Поразительно, что и через десять лет после начала Войны доказательств этого у янки нет. Более того, Рихард Зорге так сознался, что запутал всё дело ещё больше. По настоящему стойкий был борец. Настоящий коммунист!
А дальше потрясающее признание японского прокурора. Его спрашивают, применялись ли к допрашиваемым меры принуждения. Ни в коем случае, - возмущённо говорит Йошикава. Сознавались сами, исключительно под давлением разговоров. На второй день слушаний он расскажет как именно признавались!
Зорге держался больше недели, всё отрицал, требовал консула и германского посла. А через неделю, в субботу в четыре утра следователь Тамазава пошел проверить кое что. Сейчас внимательно – «проверить выдержит ли здоровье Зорге новые допросы»! Так как это суббота, следователи устали и можно было сделать перерыв.
Зорге попросил знаками карандаш и бумагу, говорить он уже не мог. И написал очень короткую фразу, что много лет является членом Коминтерна. И всё. Наш разведчик был настолько измучен, что продолжить допросы смогли только через два дня. Никаких мер принуждения!
Что характерно, американские политики из Конгресса даже ухом не повели. Прямым текстом сообщается, что человека неделю скажем прямо – запытывали. И ничего, это же не Навального и не Ходорковского на казённые харчи посадить. Там-то вой на весь мир. А тут, «никаких мер принуждения». Сам сознался.
Японский прокурор даже в пятьдесят первом не может ответить определённо на кого же работал Зорге. Правда в том, что Зорге выдержал всё! Не сознался практически ни в чём. Он ещё и откровенно издеваться будет на допросах, когда будут спрашивать про его шпионскую сеть в Азии.
Удивительно другое. Японец делает вывод, что группа Зорге к ноябрю все свои задачи выполнила и собиралась домой. Член Конгресса обалдело переспрашивает:
- Другими словами, шпионы оплачиваемые Русским правительством, использовали всё свое влияние, чтобы способствовать японской агрессии против США и Британии?!
- В определенной степени, - смущенно отвечает Йошикава!
Вопрос не праздный, в августе сорок первого было мобилизовано миллион триста тысяч японских солдат. Вопрос состоял в том, куда двинется воевать эта армия. Пути было ровно два – или в Маньчжурию и нападать на Советский Союз. Или идти в юго-восточную Азию, отбирать британские и американские колонии и зоны влияния.
Для СССР первый вариант был гибельным. Выдержать в сорок первом войну на два фронта не смог бы никто. И судя по всему, именно этими договорённостями с японцами занимался Зорге и его группа.
Йошикава рассказывает, что скромный помощник посла Германии Зорге имел большое влияние на высший генералитет Японии! Он регулярно вместе с посланниками Канариса и германской разведкой встречался с японскими генералами. Зорге убеждал японцев, что СССР силен, а Сибирь пустынна, все ресурсы на юге!
Йошикава показал, что после начала Войны из Германии приезжал секретный посланник и требовал немедленно начать боевые действия против СССР. Более того, генштаб Японии согласился напасть на Союз как только германская армия пересечёт Дунай. Каким-то образом в результате работы Зорге это обещание выполнено не было!
Был ли германский посол Отт, начальник Зорге тоже агентом Сталина? Японец говорит, что никаких доказательств этому не было. Более того, в тюрьме посол встретился с Зорге только один раз и отказался общаться дальше. Посол был полностью обманут Зорге!
Знаете куда этот обманутый посол уехал из Токио? Домой в Берлин? Ничего подобного, в революционный Китай! А после его смерти, супруга посла почему-то оказалась в Москве. Не слабые у Сталина были кадры?
Дело Зорге набралось на тридцать восемь томов! Например, японец приводит историю про генерала Рушикова. Этот генерал сдался Квантунской армии в Маньчжурии, был главой антисталинского центра в Сибири. Именно благодаря данным Зорге этот центр был разгромлен большевиками. К своему стыду навскидку ничего про такого генерала не нашёл.
Или другая совершенно неизвестная история. В тридцать первом году Зорге создал группу осведомителей при американском консульстве в Шанхае! На допросах Зорге откровенно издевается. Кто остался резидентом в Шанхае. Ясно кто – американский журналист Якоб. Что за Якоб, ну это не настоящее его имя. Да и как он выглядит я не знаю! А после Якоба приехал Пол, он местный, из Шанхая. И ещё какая-то женщина и три белых парня. Нет, как их зовут и как их найти я не знаю.
Пересказывать либеральные байки, что Зорге занимался только выведыванием даты начала Войны даже не хочется. Что могли знать о дате нападения Гитлера на СССР в Японии? Ещё больший бред, что Зорге сообщил точную дату, а Сталин по глупости не поверил.
В Конгрессе обсуждается совсем другое. Глава американской разведки в Японии генерал Чарльз Уиллоби докладывает, что «русское правительство несомненно знало о планах нападения на Перл Харбор». И утверждает, что располагает доказательствами этого.
Другое дело, доказать, что Сталин уговорил японцев напасть на США он не может. А вопрос этот задан ему в разных формах раз двадцать. Но увы, признания Зорге на эту тему так и не смогли добиться. А очень похоже, ровно этим группа Зорге и занималась.
Зато генерал утверждает, что именно Зорге передавал в Москву гарантии, что Япония не нападёт на СССР. Что армия самураев двинется на юг. Только после получения этих гарантий дальневосточные дивизии смогли перебросить на защиту Москвы.
Повторюсь – даже в 1951 году прямых доказательств, что Зорге был Советским разведчиком просто нет! Американцы продолжают теряться в загадках, работал ли Зорге на Берлин, Москву, Коминтерн или кого-то ещё. Стойкости товарищу Рамзаю было не занимать.
Знаете что именно написал товарищ Зорге после недели издевательств? В субботу, в четыре утра, когда следователь пришёл проверить жив ли ещё разведчик?
Зорге написал очень коротко – я с 1925 года являюсь членом Коминтерна. Написал на немецком, окончательно всех запутав. И ничего больше толком японцам он не сказал до самой казни. А дальневосточные дивизии поехали вытаскивать битву за Москву. Вечная слава товарищу Рамзаю!