Это не обязательно Иваново. Сегодня «Городом женщин» можно назвать любой постсоветский городок или крупный поселок за исключением разве что шахтерских поселений. Дело в том, что за годы, прошедшие с момента развала Союза, продолжительность жизни на осколках «красной империи» резко пошла вниз. Пусть психологи объясняют, почему так произошло — от неуверенности в сегодняшнем дне или от отсутствия призрачной цели в виде Долгожданного Светлого Будущего. Мы же обратимся к факту: среднестатистический мужчина в России и на Украине проживает 55,5 лет. Меньше всех своих собратьев в Европе.
Об этом я подумал, оказавшись в пгт Советское — центре одноименного района Крыма. Две крестьянки, о чем-то судача, шли по улице. Навстречу им на велосипеде проехала еще одна. Поздоровались. В центре поселка у заколоченного ларька с надписью «Хлеб» трое пенсионерок разложили и развесили нехитрый скарб на продажу — детские вещи, модные когда-то платья.
Всё, что берегли для себя и внуков, чтобы одеться в выходной, как все люди. Но за тяжелой повседневной работой праздники откладывали на потом. И вот теперь, когда долгожданная линия горизонта приблизилась и рассыпалась в черточки морщин, ненадеванные вещи оказались ненужными. Ни им, ни детям, ни внукам. Да и у прохожих особым спросом они не пользуются…
Мимо прошла пожилая селянка. Задержалась на минуту. Посмотрела на товар, остановила взгляд на выставленной на продажу герани:
— Почем калач? — не спросила, а произнесла вслух женщина
— Герань что-ли? Двадцатку прошу… — ответила продавщица
Словно не расслышав ответа, прохожая, задумавшись, продолжила:
— Моя мама давным-давно эти цветы из-за полосок на листьях «калачами» называла…
И пошла дальше.
Завидев человека с фотоаппаратом, продавщицы слегка смутились:
— В газету нас что ли снимаете? За какие заслуги?
Познакомились. Оказалось, что фотокорреспондентами женщин Советского не удивишь. В былые годы они позировали для районной передовицы — как ударницы сельскохозяйственного труда. Было где отличиться, ведь только в одном поселке Советском помимо того, что выращивали яблоки и виноград, сеяли пшеницу, выкармливали свиней и доили коров, работали «сопутствующие» предприятия — сельхозтехника, сельхозхимия, молоказавод, винзавод, хлебокомбинат, межколхозстрой. Сегодня это только воспоминания. Все эти предприятия уничтожены в первые годы незалежности.
Теперь пожелтевшие газеты со своим портретами хранятся у каждой из трех колхозниц как семейная реликвия, вместе с грамотами за доблестный труд и свидетельством о смерти мужа.
— Слабым полом оказались наши мужики — не дожили до счастливых дней, — горько иронизирует Тамара Андреевна. — Остались мы одни. Дети-внуки разъехались. Что им здесь делать?
Отдав своей стране всё, получив взамен минимальные пенсии, бабушки еще надеются выходить какие-то субсидии, услышать хоть какую-то благодарность за их былые трудовые подвиги.
— За коммунальные услуги платим полностью, — загибает пальцы Мария Ивановна. — Лекарства дорогие, а в больнице анализы сделали платными: кардиограмма — 10 гривен, любой другой — тоже не меньше червонца…А продукты какие дорогущие! Овощи и фрукты стоят дороже, чем в городе! Своего же огорода нет, живу на втором этаже, вот в этом доме, где салон «Красотка».
Марии Ивановне за семьдесят. Она старшая среди подруг. В Советском с 1955 года. Когда-то переехала в Симферополь из Саратовской области, вышла замуж и оказалась с супругом в Советском. Всё ей нравилось на новом месте — и жильё и работа:
— Поступила в артель, потом артель преобразовали в промкомбинат, затем в Дом быта. Без малого сорок лет проработала закройщиком. Заработанные деньги тратить не успевали, всё откладывали на потом.
Теперь у Марии Ивановны пять сберегательных книжек ( еще мужа и дедушки), переписанных на её имя. Когда в 2008 году началась выплата обесцененных сбережений граждан, женщина обрадовалась. Но оказалось, что компенсация выплачивается только в границах проиндексированного остатка вклада, но не больше одной тысячи грн. на каждого.
— То есть по одной книжке деньги получены, а про остальные забыть?
— Да не переживай ты так, — успокаивают товарки, — на похороны выдадут тебе еще полтыщи!
— Вот вы с газеты, напишите лучше про то, что мы, как дети войны, пытаемся получить свою, положенную по закону 30% надбавку к пенсии. Был суд, он обязал, чтобы нам выплатили, — вступает в разговор Валентина Андреевна. — Пенсионный фонд пообещал рассчитаться с нами в октябре, но прошло девять месяцев и — никакого расчета.
— Дети войны, дети войны…. — задумчиво повторяет соседка. — Мы теперь не дети войны, мы, скорее, старухи перестройки!
Сегодняшние женщины Советского при встрече с корреспондентом больше не хвалятся своими трудовыми успехами, а жалуются на пенсионные будни. Даже тогда, когда вроде бы всё хорошо. Может, это свойство всех пожилых людей?
Вот недавно новая власть, сдержав обещания, провела в Советский долгожданный газ. Ну чем ни повод для оптимизма? Живи да радуйся! Но битые жизнью бабули не спешат хлопать в ладоши:
— Не по карману мне этот газ, — подсчитала Мария Ивановна. — Пошла оформлять субсидию на уголь… Как же, разбежались мне помочь! Говорят, что не знают расценок, и поэтому сумму субсидии определить не могут! А я знаю расценки. И старые помню: раньше тонна угля стоила 20 рублей, а сейчас — 1800гривен!
Пятачок возле забытого хлебного ларька для бабушек Советского как Гайд-парк. Вещи на продажу — это всего лишь повод для общения…
— Сидим здесь, чтобы дома, в пустых квартирах с ума не сойти, — призналась Тамара Андреевна. — Как-то к нам подошел милиционер, заявил, что здесь торговать нельзя. Я ответила, что пошла бы на рынок, но вещи-то не новые. Поэтому буду сидеть здесь. А если хотите — забирайте меня за это в тюрьму — там забот никаких и кормят бесплатно. Парень расхохотался, мол сейчас-то и в тюрьму не так-то просто попасть!
Свежая тема для обсуждения — реорганизация Советской ЦРБ. В целях повышения качества медицинского обслуживания сельского населения рассматриваются пилотные проекты, которые подразумевают создание т.н. госпитальных округов. Больница в Советском подпадает под госпитальный округ с базой в Белогорске.
Бабушки по-своему расценивают новшество:
— Пока я доеду до Белогорска, помощь мне уже не нужна будет…
— Зато назад за казенный счет привезут, — подшучивают подружки.
Воспоминания и надежды, радость и разочарование, смех и слезы… Так и живут… Так и доживают свой тяжкий век эти замечательные русские бабушки из Советского. Эти последние советские бабушки…
"Крымское время", июнь 2012