Джоэль любил свой автомобиль сильнее, чем собственную жену. Просторный салон, в котором запах выделанной кожи так приятно щекочет ноздри, обтекаемая форма кузова, жемчужные переливы серебристой краски - ну разве не прелестно? В его глазах автомобиль являлся величайшим достижением человеческого гения, воплощенной грезой, которую Джоэль опекал пуще зеницы ока. Свою машину он ласково называл Меридит.
В тот день Анна – его супруга – попросила подвезти ее до фитнес-клуба в Даствуде, который она посещала три раза в неделю. Едва ли не половину ее лица скрывали огромные солнцезащитные очки, на руках сидела карманная собачка. Всю дорогу Джоэль пристально косился на проклятое животное, опасаясь, как бы псина ненароком не нагадила на сиденье. В один из таких моментов, когда его внимание отвлеклось от дороги, Анна вдруг дико вскрикнула, а в следующую секунду раздался приглушенный звук удара. Автомобиль встряхнуло. Джоэль стремительно вдавил в пол педаль тормоза, три сердца ушли в пятки – и у него, и у Анны, и даже у маленькой собачки по кличке Дориан.
- О боже, дорогой, мы кого-то сбили!
«Ты чертовски проницательна, любимая!» - выскакивая из машины, подумал Джоэль. Следует ли уточнять, что первым делом он кинулся осматривать состояние любимой Меридит, а вовсе не того несчастного, который получил удар капотом и теперь валялся в нескольких метрах от дороги? Это был мальчик лет двенадцати. Он лежал, нелепо раскинув руки, будто брошенная тряпичная кукла.
Джоэль ласково провел ладонью по капоту и в досаде скрипнул зубами. Без вмятины, конечно, не обошлось, но вмятина эта все же была не настолько велика, как он опасался. Такую в салоне исправят за пару часов, и малышка Меридит снова будет как новенькая.
- Ну как ты мог быть таким невнимательным, дорогой? – с упреком произнесла Анна, выбираясь из машины. Джоэль ненавидел, когда ее голос приобретал подобное выражение. Как может она, женщина, целиком и полностью живущая за счет мужа, обращаться к нему с такими интонациями?!
Он зло сверкнул глазами в ответ, но благодаря титаническому усилию воли сумел обуздать мигом вскипевший гнев. Парень в канаве лежал без движения, его лицо было залито кровью. Покрутив головой, Джоэль установил, что трагический инцидент обошелся без случайных свидетелей, и потому решил попросту сесть в машину и уехать. Но Анна снова вмешалась:
- А вдруг он просто без сознания? Мы должны убедиться...
Джоэль не стал возражать, и едва ли не бегом бросился к распростертому телу, чтобы проверить пульс.
Из одежды на мальчишке были только шорты, сделанные из обрезанных джинсов, да старые дырявые кроссовки. На груди Джоэль заметил огромную иссиня-черную родинку, отдаленно напоминаю букву «V», затем обратил внимание на лицо. Безусловно, эту физиономию и до удара нельзя было назвать красивой – а если уж говорить совсем на чистоту, Джоэль описал бы ее как на редкость уродливую. У парня был скошенный подбородок, выступающие надбровные дуги и выпученные глаза, один из которых лопнул от удара и вытек прозрачной слизистой массой. Бедолага, безусловно, был мертв. В отвращении Джоэль скривил губы и поспешил назад к машине, картинно разводя руками.
- Как думаешь, откуда он взялся? – спросила Анна.
- Какая разница. Надо сваливать, пока нас тут не застукали.
- Но ты видишь вон тот дом? – изящная ручка Анны вытянулась в сторону ветхой постройки в георгианском стиле, взгромоздившейся на вершину ближайшего холма и властно нависающей над окрестностями. Нелишне будет заметить, что коттедж Джоэля располагался в нескольких милях от города, и местность, в которой произошло столкновение, сложно было даже назвать пригородом. Так, несколько домиков, разбросанных посреди безлюдных холмов.
- При чем здесь дом? – зло процедил Джоэль.
- Это особняк семьи Фергюсон. На редкость отвратительные люди, как я слышала... Говорят, в тридцатые годы одного из них до смерти забила камнями разъяренная толпа. Эту семью обвиняли то ли в каннибализме, то ли в черном колдовстве, представляешь? Говорят, они... Они... Совершали ритуальные убийства! - женщину передернуло от омерзения, затем она добавила: - И как только милостивый Господь позволяет существовать на свете подобным выродкам, которые в грош не ставят человеческую жизнь?..
- Занимательный исторический экскурс, - пока она разглагольствовала, Джоэля все больше начинало охватывать раздражение. Мужчине категорически не нравилось, что они торчат посреди открытой местности рядом с трупом какого-то малолетнего идиота.
- Я думаю, мальчишка оттуда, - поежившись, сказала Анна, - один из Фергюсонов...
Ее муж бросил беглый взгляд в сторону дома. Двор густо порос сорными травами, окна заколочены... Никаких признаков присутствия людей.
- Сомневаюсь, что там вообще кто-нибудь живет, - бросил он. - Полезай в машину, пора уматывать.
***
На протяжении всего дня мысли Джоэля постоянно возвращались к несчастной Меридит, которую изуродовала вмятина. На предмете столь прекрасном, каким являлся этот изысканный продукт автомобилестроения, даже небольшой изъян смотрелся крайне отталкивающе и неуместно. Но Джоэль здраво рассудил, что обращаться в салон пока не стоит – полиция наверняка проверит каждую машину, подвергшуюся ремонту после смерти мальчика. И как им потом объяснить, что этот умственно отсталый болван сам бросился под колеса? Нет, уж лучше подождать, пока шумиха уляжется...
Следующим вечером Джоэль по традиции вошел в гараж, чтобы приласкать милую Меридит и прошептать ей пару нежных слов перед сном. Он долго ходил вокруг нее, поглаживая прохладный корпус, прикасался губами к лобовому стеклу... Ладонь Джоэля скользила по гладкому серебристому капоту; ему казалось, что Меридит отвечает на прикосновения легким подрагиванием.
Когда Джоэль вернулся в коттедж, он застал там Анну, беспокойно метавшуюся по комнатам.
- Ты не видел Дориана? – в ее голосе сквозила тревога. - Не знаю, куда он пропал. Такого еще ни разу не бывало. Дориан, малыш, иди к мамочке!
Джоэль отрицательно помотал головой. Он ненавидел собак, особенно сильно он ненавидел ЭТУ собаку, и был только рад тому, что она пропала. Может, и не вернется. Впрочем, вряд ли даже такая тупая псина сбежит от роскоши, каковой окружала ее Анна.
Утром он снова заглянул в гараж, хотя и не собирался использовать Меридит по назначению. Хотелось просто проверить, как она пережила эту ночь, и еще раз осмотреть проклятую вмятину.
- Как ты тут без меня, малышка? – прошептал он, скользя пальцем по изящным обводам кузова. Внезапно взгляд Джоэля привлек какой-то красный лоскут, торчавший из выхлопной трубы. Накануне вечером ничего такого он не заметил, хотя осмотр проводил не менее тщательно. Двумя пальцами Джоэль схватился за край лоскута и вытащил его наружу, не сразу сообразив, что держит в руке изжеванный собачий ошейник. Плохо сохранившиеся буквы складывались в имя «Дориан». Как он тут оказался? И где сама проклятая шавка? Гараж был заперт на ночь, и никто посторонний проникнуть внутрь не мог...
Он ничего не рассказал о своей находке жене. В город отправился на автобусе, а после работы заглянул к одному старому знакомому, большому специалисту по части тюнинга, который мог по-дружески отрихтовать вмятину, не привлекая к делу излишнего внимания. Домой Джоэль вернулся уже в сумерках, усталый, но удовлетворенный результатами дня. Анна сидела на диване в гостиной и механически листала глянцевый журнал. Тревога и пустота, читавшиеся на лице, ясно давали понять, что Дориан так и не нашелся. Если уж говорить на чистоту, собачонку она ценила превыше мужа. Джоэль, в свою очередь, ценил свой автомобиль превыше жены. Гармония. В молчании мужчина выпил чашку кофе, затем – как велел ему каждодневный ритуал – отправился в гараж, небрежно известив об этом супругу. Ее же мысли целиком и полностью были поглощены волнением за пропавшего пса, так что Анна даже не стала делать вид будто ей интересно, куда и зачем направляется муж.
За окном стемнело, но лампу она не зажигала. Журнал, лежавший на коленях, едва ли занимал ее хоть в какой-то степени. Перед глазами стояла жизнерадостная мордашка Дориана, с ониксовыми глазами-пуговицами и вечно высунутым языком, розовым, шершавым, всегда готовым доверчиво облобызать хозяйскую руку. Женщина почувствовала, как на глазах наворачиваются слезы.
В тот же миг хлопнула входная дверь, и в комнату вихрем влетел Джоэль.
- Ах ты лживая тварь! – выкрикнул он срывающимся голосом.
Анна подняла удивленный взгляд на мужа, и тут же получила мощный удар по лицу. Женщина кубарем скатилась на ковер, капли крови упали и закачались на длинных белых ворсинках.
- Разве я не говорил, чтобы ты никогда не пользовалась моей машиной?
Голос Джоэля дрожал от ярости. Было ясно, что в таком состоянии он способен на любые выходки.
- Но дорогой...
Удар в живот оборвал Анну на полуслове, и она перекатилась на спину, пуская изо рта кровавые пузыри. Затем почувствовала, как ее хватают за волосы и бесцеремонно куда-то тащат. Слезы жгли глаза, разбитые в кашу губы кровоточили. Джоэль приволок ее в гараж и проорал, обжигая своим дыханием:
- Зачем ты трогала мою машину, любимая?! Разве я не достаточно ясно объяснил, что Меридит принадлежит мне, и только мне?
Слово «любимая» он произнес с таким выражением, с каким обычно говорят «шлюха» или «стерва». За все пять лет совместной жизни он еще ни разу не обращался с ней подобным образом, и уж конечно никогда не позволял себе размахивать кулаками. Да, Анна прекрасно знала, что автомобиль является для него едва ли не предметом одержимости, и потому никогда не садилась за руль – но, в конце концов, многие мужчины помешаны на дорогих машинах, и ей даже в голову не могло прийти, что это безобидное увлечение однажды обернется таким кошмаром! Джоэль вел себя как дикарь, чья святыня подверглась осквернению. А самым обидным было то, что она действительно не садилась за руль.
- Не садилась, значит? – угрожающе прорычал Джоэль, выслушав ее сбивчивые оправдания. - Как же ты тогда объяснишь мне вот это?
Вновь властная мужская рука вцепилась ей в волосы, и муж едва ли не ткнул Анну лицом в капот. На металлической поверхности она увидела большое иссиня-черное пятно, отдаленно напоминающее букву «V».
- Этого пятна не было утром, когда я уходил на работу. И если ты не трогала машину, то откуда же оно появилось?
Внятного ответа Анна придумать не смогла, и потому вновь разразилась слезами, за что и была вознаграждена очередным ударом ноги в живот. Тут же у нее перехватило дыхание, и женщина скорчилась на бетонном полу, пытаясь схватить воздух ртом, как выброшенная на берег рыба. Джоэль тем временем взял с верстака губку и смочил ее чистящим средством, но очиститель оказался бессилен против неведомого пятна. Что же это такое? Неужели краска? Он снова бросил злобный взгляд на жену, размышляя, отвесить ей еще один удар или нет. В итоге Джоэль сдержался и возобновил попытки смыть кляксу с капота, но все усилия были тщетны.
Тогда он вернулся в дом, прихватив с собой супругу, и долго мерил шагами просторную гостиную на первом этаже. События последних дней слились в сплошную черную полосу, неудача следовала за неудачей, начиная со злосчастного инцидента на пустой дороге. Сначала вмятина, теперь это пятно... Все это бесило его до невозможности, буквально поедало изнутри. Он боялся признаться себе, что Меридит – сущее воплощение блеска и красоты – с каждым днем вызывает у него все большее отвращение. Любовь и преклонение постепенно сменяются острой неприязнью. Это началось не сегодня. И даже не вчера – скорее всего, еще на день раньше. В автомобиле произошли какие-то перемены, явные, но невыразимые словами. И дело было не только и не столько во вмятине – теперь он отчетливо это понял... Джоэль пытался сконцентрировать взгляд на каком-то одном предмете обстановки, но беспокойство не позволяло ему сосредоточиться. Внезапно он сообразил, что где-то уже видел подобное пятно – но вот только где?
Анна тихонько застонала на диване, куда он бросил ее несколько минут назад. На миг Джоэль почувствовал, что ему почти жаль эту несчастную – а вдруг она действительно не садилась за руль? Вдруг он слишком погорячился, размахивая кулаками? Впрочем, в гараж не мог проникнуть никто кроме нее, а значит, лживая мерзавка получила по заслугам.
Немного успокоенный таким ходом мыслей, Джоэль поднялся на второй этаж и растянулся на кровати в одной из спален. Он долго ворочался, пока не погрузился в зыбкий сон, пропитанный нервозностью. Бесцветные видения сменяли друг друга – в них он проживал заново события последних дней, а еще - мчался на красавице Меридит по широкой асфальтированной дороге, витками уводившей в небеса. Это последнее видение было наполнено духом свободы и солнечным светом – но ровно до того момента, когда в сон вклинились воспоминания о нелепом столкновении напротив особняка Фергюсонов.
Джоэль как наяву увидел уродливого подростка, из ниоткуда выскакивающего на шоссе, попытался выкрутить руль, но старания не принесли плодов – на полной скорости автомобиль сшиб тонкое тельце, захрустели дробящиеся кости, и кровь с ошметками плоти забрызгала лобовое стекло. Выскочившее из глазницы глазное яблоко зацепилось нервом за правый стеклоочиститель, и теперь болталось туда-сюда, как какой-то дьявольский талисман. Во сне Джоэля вырвало – настолько реалистичным было видение, порожденное растревоженной фантазией. Подросток оказался тонкой кашицей размазан по капоту, но самым отвратительным было то, что металлическая поверхность за пару мгновений впитала эту кровавую кашу в себя. Ни на капоте, ни на лобовом стекле не осталось ни пятнышка, плоть и кровь несчастного парня словно проникли внутрь Меридит, как вода проникает внутрь губки, после чего Джоэль проснулся.
В темноте он ощутил, что его лицо и грудь залиты чем-то липким. Оказалось, что во сне его действительно вырвало, но вместо того, чтобы немедленно посетить ванную, Джоэль кинулся в гараж, пораженный мгновенным озарением. Его сердце учащенно билось, руки ходили ходуном, так что не сразу удалось нашарить выключатель. Когда зажглись встроенные в потолок лампы, его взгляду предстала Меридит – однако не могло быть сомнений, что в ее внешнем виде теперь сквозило нечто мерзкое и порочное. Джоэль провел по крылу ладонью, не испытав никаких положительных эмоций. Вместо возбужденного трепета Меридит ответила ему едва уловимым конвульсивным подрагиванием, словно машину душил злорадный хохот. Обойдя ее по кругу, Джоэль замер перед капотом, разглядывая таинственное пятно. Не осталось сомнений, где он уже видел точно такое же – пятно в точности повторяло форму родинки, «украшавшей» собою грудь сбитого мальчика. Мальчика, принадлежавшего к роду зловещих каннибалов или колдунов...
Это открытие будто обдало Джоэля потоком леденящего ветра. Не сон ли все это? Действительно ли события последних дней имели место в реальности?
- Ты больше не Меридит! – надтреснутым голосом выкрикнул он, не сводя глаз с автомобиля. Джоэль видел свое сплюснутое отражение на блестящем серебристом капоте, изуродованном вмятиной и кривым пятном, напоминающим букву «V». Собственный вид вызвал в нем еще больший страх. Полуголый мужчина с растрепанными волосами, глаза натурально горят безумием, на подбородке и груди засохли комковатые остатки вчерашнего ужина...
Подстегнутый этим безрадостным зрелищем, он схватил тяжелую кувалду, стоявшую в углу гаража, и с криком занес ее над автомобилем, собираясь нанести сокрушительный удар по своей недавней любимице. Но желание это осталось нереализованным – капот внезапно распахнулся, ощерившись многочисленными тонкими зубами, а вместо двигателя, аккумулятора и прочей технической начинки Джоэлю предстала бездонная подрагивающая глотка. Длинный язык – точь-в-точь как у хамелеона – метнулся в сторону мужчины и обвил его запястье, с неодолимой силой увлекая в распахнутую пасть. Кувалда упала на пол, издав при этом гулкий металлический лязг. Джоэль успел подумать, что все это, конечно, лишь кошмарный сон – такие вещи могут происходить исключительно во сне, в реальной жизни машина никогда не попытается тебя сожрать. Кусаются лишь цены в автосалонах, но никак не сами автомобили!
До его ушей донеслось утробное рычание, напоминающее рокот заведенного двигателя, а в следующую секунду многочисленные тонкие зубы сомкнулись на его теле, перекусив пополам. Нелепо изогнувшиеся ноги остались снаружи, но гибкий шершавый язык обвил и их, отправляя в глотку вслед за уже прожеванной и проглоченной верхней половиной.
Затем в ночи яростно взревел мотор, под неистовым напором вылетела гаражная дверь, и блестящий серебристый автомобиль без водителя понесся по улицам в сторону старого особняка Фергюсонов...