Как некогда говаривал Макс Планк, « … новые представления в науке признаются не потому, что их удаётся доказать господствующим в науке авторитетам, а потому что со временем эти авторитеты вымирают…». Блогер Евгений Карлик даже изобрёл весьма примечательную метафору: «Высокопоставленный забор из академиков на пути развития основ науки»,– которая достаточно хорошо отражает действительное положение вещей, особенно в обществоведении, и не только в России.
При жизни Планка с этим ещё можно было как-то мириться, но в настоящее время, когда научные воззрения превратились в решающие экономические и политические факторы, столь высокопоставленный забор обходится обществу необыкновенно дорого. Он, от имени науки, закрывает возможности доведения до лиц, принимающих решения, информации, позволяющей избежать ошибочных действий, и открывает возможности реализации вариантов действий больших групп людей, не соответствующих ни их интересам, ни сложившимся реалиям, порождая постоянно сменяющие друг друга региональные и даже всемирные социальные катаклизмы, такие как:
– арабская «весна»,
– палестинский вопрос,
– электоральная ситуация 2011 - 12 годов в России,
– политические кризисы,
– экологические кризисы,
– демографические кризисы,
– региональные экономические кризисы
– всемирные экономические кризисы …
Этому списку нет конца даже без экскурсов в историю.
В большинстве случаев причинами столь тяжёлых потерь являются заблуждения и безответственность господствующих в науке авторитетов, хотя, в исключительных случаях, реализуются и конспирологические варианты, такие как октябрьский переворот 1917 года, цветные революции современности и пр.
Причина таких заблуждений таится в обществоведении, необходимом для выявления закономерностей функционирования социальных систем, в том числе, носящих политический характер, т.е. закономерностей реализации отношений властных структур. Однако все попытки изучения таких закономерностей всегда испытывали сильнейшее сопротивление со стороны власти.
Власть часто старалась приспособить выводы исследователей к своим конъюнктурным интересам, но когда это не удавалось, то она применяла все меры регулирования возможностей таких исследований, либо подчиняя их, либо закрывая возможности их развития. При этом вопросы сущности сознания и функционирования власти всегда оставались недоступными для исследования, т.к. строго охранялись конфессиями и правящими режимами как совершенно сакральные. Правда иногда отдельные прорывы случались (Локк, Монтескье, Вольтер и др.), но власти удавалось не только нейтрализовать их оптимизирующее действие, но и оптимизировать свою структуру, убирая функции, несоответствующие её интересам.
Таким образом, в домарксистский период власть, по отношению к науке, исполняла функцию регулятора, закрывая или приоткрывая ей возможности развития. Причём, прорыв в области естественных наук очень слабо сказывался на обществоведении, создав ситуацию длительного ожидания социальных открытий, поскольку клерикалами была создана квазинаука – теология, предназначенная для релаксации эффекта, создаваемого разоблачением наукой фантастики религиозных мифов, выдаваемых за действительность.
Действиями клерикалов и власти полемика науки с идеализмом неоправданно затянулась, не принося давно ожидаемых результатов в обществоведении. В таких условиях ожидания появилось суррогатное учение К.Маркса, которому не было противопоставлено адекватной альтернативы в форме научных представлений о функционировании общества, да и в условиях того времени ничего и не могло быть ему противопоставлено, т.к. тогда уровень развития обществоведения не позволял постановки адекватного исследования закономерностей существования и функционирования социума.
Идеология марксизма, рассчитанная на людей с криминальными наклонностями, имеющих культурный уровень «ниже среднего», достигала своих целей на благодатной для неё почве разложения монархических режимов и тотальной коррупции, а редчайшее стечение обстоятельств, сложившее тайные усилия германского правительства по преступному ослаблению России «любой ценой», со стремлением адептов марксизма, позволило им захватить и удержать власть в России.
Внедрённый советской властью в политическую практику борьбы со всеми и, в первую очередь, с населением собственной страны, «классовый» подход, открыл возможность такой его интерпретации по отношению к науке, как такой: «Научным является только то, что выгодно пролетариату», открыто реализовал негласный, но веками практикуемый клерикалами и, в частности, иезуитами, принцип попрания истины ради превознесения навязываемого идеала.
Реализуя «классовый» подход, государственная политика СССР, исказив назначение науки, открыла эру паранауки, сравнимой по своему бесстыдству только с теологией. Наука была «осовечена» и её системе предписана «основная» цель, совершенно не соответствующая природе и назначению науки. Её назначением устанавливалось не выявление закономерностей действительности и построение практики жизни на их основании, а обеспечение авторитетом науки политической конъюнктуры власти, обоснование действий власти любой ценой. Основное назначение науки, конечно, не отменялось полностью (особенно в технических и некоторых из естественных её отраслей), но было поставлено в прямую зависимость от произвола власти, якобы в интересах мифического «пролетариата».
Обществоведческий блок научных дисциплин полностью аннулирован и подменён другим, основанным на марксизме, не имеющим научного основания, предназначенным для выполнения функции идеологического оружия в процессе движения к «Мировой революции» – спланированной на многие годы диверсии по достижению коммунистическим режимом мирового господства посредством внедрения в массовое сознание народов всех стран идей о «классовом» антагонизме между бедными и богатыми, наживающимися на эксплуатации бедных, и необходимости освобождения их от «гнёта капитала» путём пролетарской революции.
Ради достижения бредовой цели «Мировой революции» вокруг факта несовместимости оснований марксизма с наукой была развита беспрецедентная деятельность. В её рамках разработан комплекс паранаучных дисциплин, призванных максимально затушевать паранаучность марксизма способом противопоставления ему комплекса утверждений о научности марксизма. Исключительно для доказательства якобы научности марксизма были созданы такие паранаучные поделки несоответствующих действительности дисциплин как:
-- Диалектический материализм,
-- Исторический материализм,
-- Политическая экономия капитализма,
-- Политическая экономия социализма,
-- Научный коммунизм,
-- История КПСС (полностью синтезированная),
-- а также постоянно пополняемая громадная библиотека «трудов классиков»,
-- не считая множества неподдающихся учёту энциклопедий, справочников, словарей, брошюр, журналов, ежедневной прессы, региональных и многотиражных изданий.
Таким образом, весь обществоведческий блок дисциплин оказался основанным не на научных представлениях, а на несоответствующем природе человека суррогатном и паранаучном «учении марксизма-ленинизма», не имеющем никакого соответствия процессам, реализующимся в социальной действительности, а развитие обществоведения на весь этот период прекращено. Все попытки объективного исследования социальных явлений были объявлены ревизионизмом, которому законом был присвоен статус государственного преступления.
Столь мощная идеологическая обработка населения невиданна даже религиями.
В СССР изучение полного блока этих дисциплин было обязательным условием получения высшего образования, а его надлежащее знание тщательно проверялось при попытках соискательства научной степени кандидата наук. Те же паранаучные знания усиленно распространялись практически во всех странах посредством организации бесплатного образования, как на местах, так и посредством его предоставления в СССР, осуществляя подготовку своих сторонников в составе большинства иностранных государств, что тяжким бременем ложилось на бюджет. Коммунистическому режиму удалось продержаться у власти более 70 лет исключительно за счёт столь мощного идеологического давления.
Если бы развитие обществоведения было прекращено только в СССР, то это оказалось бы лишь полбеды: мировая обществоведческая мысль могла бы продолжать развиваться. Однако её уровень развития оставался в пределах идеалистических представлений Канта – Гегеля, оказавшись не в состоянии конкурировать с модернистскими воззрениями К.Маркса, с ловкостью фокусника подменивших основания закономерностей функционирования социума. Существенное отставание мирового обществоведения оказалось причиной заимствования им паранаучной гносеологической основы марксизма. Поэтому искусственная недоразвитость обществоведения, поддерживаемая конфессиями на протяжении двух тысячелетий, явилась причиной удачи идеологической диверсии марксизма, разрушившей обществоведение как отрасль науки. Мировое обществоведение не сумело ничего противопоставить марксизму, позволив его паранаучным воззрениям воцариться в лоне официальной науки, постоянно внося умышленно заложенную Марксом нестабильность в функционирование социальных систем и общественных отношений, порождая во всём мире их срывы, кризисы и войны.
Таким образом, феномен «Советская наука» как вариант национальной системы научных организаций и высшего образования, управляемой политической властью в течение многих поколений, подверг глубокой деформации содержащееся в ней научное содержание и реализовался по многим своим свойствам не соответствуя общему понятию «Наука» настолько, насколько деформированной оказалась его система целей.
Если в процессе становления института науки исторически сложилась внутренне присущая науке (имманентная) структура целей, практически не коррелирующая с конъюнктурными интересами власти:
1) выявление закономерностей функционирования материальных и социальных систем и репродукция соответствующих представлений на следующие поколения,
2) обслуживание интересов хозяйствующих субъектов,
то огосударствленная «Советская наука» имела существенно отличную структуру целей, представленную здесь по критерию значимости:
1) обслуживание политических интересов власти, реализованное как многоуровневый институт методологии внедрения марксистско-ленинской идеологии в сознание населения СССР и всех прочих стран мира.
2) обслуживание интересов ВПК (отдельно от интересов других хозяйствующих институтов),
3) поддержание уровня собственного престижа перед мировой общественностью,
4) обслуживание интересов прочих хозяйствующих институтов,
5) выявление закономерностей функционирования материальных и социальных систем, за исключением всех явлений, противоречащих и просто не соответствующих идеологии марксизма, и репродукция этих представлений на следующие поколения.
Как видим, добавление несвойственных науке функций, не просто существенно сместило приоритеты «Советской науки», переместив её сущностное назначение на последнее место, но и изъяло из неё возможности изучения закономерностей функционирования социальных систем, не только исключив из её сферы изучения необходимый для развития социума компонент, но и мошеннически подменив его паранаучной гипотезой марксизма-лениизма с целью захвата и удержания власти.
Таким образом, в систему национальной науки государством были внесены компоненты и ограничения, несоответствующие её природе существенно изменившие её изначальную функцию, что породило новый феномен «Советская наука», имеющий отношение к науке лишь в её технической отрасли, только частичное в отрасли естественных наук и никакого в отрасли обществоведения. Следовательно, феномен «Советская наука» приобрёл стабильное квазинаучное содержание, существенно отличное от содержания мировой науки.
Эта ситуация складывалась на протяжении 4-ёх поколений – всего периода властвования коммунистического режима,– пронизала все сферы функционирования общества и оказалась столь серьёзной, что заняла прочные позиции в научных сообществах всего мира. Поэтому её исправление без «хирургического» вмешательства не представляется возможным.
Несмотря на все квазимиролюбивые заявления политического руководства СССР о якобы снятии вопроса о «Мировой революции» с повестки дня, фактически он не снимался вплоть до крушения СССР. Ради этой цели сформирована, в буквальном смысле, индустрия идеологии, несравненно более мощная нежели геббельсовское министерство пропаганды в нацистской Германии. При каждом посольстве, консульстве был аккредитован целый штат пропагандистов, преподавателей и инструкторов, оказывающих, так называемую, «бесплатную помощь», а фактически проводящих диверсионную работу, направленную на формирование марксистско-ленинской идеологии в широких слоях населения под «крышей» науки, которая имеет несомненный авторитет. Так формировались «5-е колонны», готовые захватить власть, в большинстве стран мира.
Для поддержания авторитета квазинаучной идеологии важнейшее значение имеет её статус у себя дома. Именно этот, на первый взгляд, малозначимый фактор имел ключевое значение в стратегии достижения мирового господства. Он же определял поддержание статуса марксизма внутри страны на высочайшем государственном уровне.
Тот же фактор явился основанием отбора руководителей, и в особенности руководителей научных учреждений по критерию лояльности режиму, подтверждённой спецслужбами, знанием идеологии и успешным проведением политики власти в процессе предыдущего руководства. Руководителями научных учреждений всегда назначались только тщательно проверенные люди. Среди учёных, как правило, имеющих самостоятельные воззрения, таких персон было исключительно мало, поэтому руководящие должности обычно замещались случайными в науке лицами, недостаточно грамотными и неспособными вникнуть в суть явлений, исследуемых подчинёнными им учёными, но способными от имени Партии поручать им подтасовку результатов исследований и выдавать удобные для власти свидетельства якобы освещённые наукой (что, и породило феномен, именуемый «Советской наукой», как специфический «пролетарский» вид якобы науки).
В соответствии с нормами, руководители научных учреждений подписывали отчёты о научных (и паранаучных) работах во главе списка авторов, как правило, имея весьма смутное представление об их содержании, и официально являлись (числились) авторами. Для придания им научного авторитета, им оставлялась возможность поручать своим подчинённым оформлять для них диссертационные работы на соискание кандидатских и докторских степеней. Такие действия поощрялись, т.к. открывали возможности министерским и партийным начальникам пользоваться тем же коррупционным приёмом повышения своего служебного веса и продвижения по службе. Понятно, что столь формальное «повышение» научной квалификации, не могло являться показателем её действительного повышения. С течением времени дутые регалии накапливались, создавая научные авторитеты, не имеющие научной квалификации.
Отсутствие оснований для присвоения научной квалификации таким деятелям породило сложнейшую процедуру оформления диссертационной документации и систему фильтров по критерию лояльности власти в виде:
— рекомендации-характеристики с места работы (учёбы),
— рекомендации парткома или комитета комсомола,
— экзамена по истории ВКПб – КПСС,
— экзамена по марксистско-ленинской философии,
— экзамена по избранной научной специальности со стороны научного руководителя.
Так открывалась возможность получения права на соискание научной степени только после процедуры отсечения всех неугодных:
– не имеющих рекомендаций,
– не прошедших проверки на полную лояльность власти,
– не согласных с коррупционными требованиями научного руководителя.
Эта система полностью подчиняла диссертанта своему научному руководителю, являясь фактором, порождающим коррупцию в науке, полностью закрепощающим его на период соискательства, а также стимулом для исполнения требований своего начальства о написании для него диссертационных работ.
Такие отношения, установившиеся ещё в 20-х годах, породили квазирыночные отношения, где в качестве товара выступали возможности приближения к получению научных регалий. Такие возможности находились в руках руководителей научных учреждений как доверенных лиц коммунистической власти. На них возлагалась негласная обязанность селекции учёных по признаку лояльности власти, открывая неограниченные возможности произвола. Возможности обжалования решений руководителей практически отсутствовали, т.к. их мотивы не разглашались вследствие полной закрытости кадровой информации. Это породило не только беспрецедентную коррупцию в науке и высшем образовании, но и сформировало особый тип околонаучного цинизма, присущего «капитанам» «Советской науки», обязанным по долгу службы подменять научные цели конъюнктурными целями власти, взамен чему им оставлялась свобода рук в отношении подчинённых и диссертантов, откуда оставался только один шаг до подмены целей научных образований, руководимых ими, своими личными целями.
Так подмена научных целей порождает деградацию института науки, снижая уровни квалификации научных кадров, научных исследований, уровни спроса в ВУЗах и других образовательных учреждениях, снижая объём и качество репродукции культуры следующим поколениям россиян, вызывая цепную реакцию деградационных процессов, в процессе которых «Советская наука» монотонно деградировала, всё сильнее проявляя коррупционную сущность.
Коррупционным феноменом «Советская наука», был полностью подменён феномен науки и в странах так называемого «социалистического лагеря». Его тлетворное влияние отразилось не столько на результатах технического прогресса, который в области естественных наук в известной мере корректировался достижениями мировой науки, сколько на возникновении спектра негативных явлений, существенно затормозивших развитие культуры, как российской (культура производства), так и мировой (политизация и «марксизация» науки).
Коррупционный механизм селекции научных кадров определил и заполнение командных высот в системах науки и высшего образования кадрами, имеющими своими целями не выявление новых закономерностей действительности, а реализацию конъюнктурных целей власти (а затем, и личных) «любой ценой», в том числе, ценой умышленного обмана и даже путём разработки целых дисциплин, заведомо несоответствующих действительности, и квазидоказательств их существования, таких как «научный коммунизм», лысенковщина и т.п.
Формирование удерживающего командные высоты в науке влиятельного корпуса квазиучёных из числа политических руководителей научных учреждений, оказалось фатальным для «Советской науки» и перманентно понижающим научный потенциал Академии наук, путём пополнения по мере естественной убыли её состава всё менее квалифицированными и всё более коррумпированными кадрами академиков, продолжающих неустанно криминализировать «Советскую науку», продолжающую функционировать по сей день, т.к. стараниями академиков крушение коммунистического режима практически не изменило её состава, тщательно отбиравшегося по критериям чистоты идеологии и преданности коммунистическому режиму.
Несмотря на явную преступность института идеологической индустрии, её функционеры сохранили свои научные звания и степени, академические и прочие регалии, лишь в угоду политической конъюнктуре изменив некоторые из наименований своих специализаций, и нисколько не изменив марксистского содержания своих новых направлений. Сохранена не только вся коррупционная система соискательства научных званий, но и система идеологических фильтров соискателей и даже добавлена система фильтров публикации научных идей, практически отсекающая критику паранаучных публикаций, пропущенных редакторами-коррупционерами в научные журналы, катастрофически теряющие свой научный авторитет, нанося непоправимый ущерб России как мировой державе.
Однако этот ущерб – ничто по сравнению с ущербом, нанесённым идеологической индустрией «Советской науки» развитию мировой цивилизации. Она на протяжении многих десятилетий методично «впаривала» в сознание нескольких поколений квазиобществоведов множества стран тезис о научности марксизма и его оснований. Её пропаганда совместно с внешнеполитической деятельностью и спецслужбами, любыми ухищрениями завораживая либо отводя обществоведов, систематически не допускала исследования оснований, на которых выстроены «аксиомы» марксизма, где зиждется совершенно произвольная паранаучная его конструкция, напрямую не выдерживающая никакой научной критики по-существу. Тщательно охраняемая и представляемая совершенно незыблемой, она фактически является искусно поставленной мистификацией, подлогом, лежащим в основе суррогатного учения марксизма, завораживающее действие которого оказалось настолько эффективным, что блокировало понимание действительных закономерностей функционирования социума учёными всего мира, полностью прекратив развитие мирового обществоведения. В результате урок, преподанный «Советской наукой», оказался столь прочно усвоенным квазиобществоведами разных стран, что даже по прошествии более 20 лет со времени окончания её пропаганды, они продолжают оперировать паранаучными категориями марксизма.
Столь мощный паранаучный задел «Советской науки» оказался причиной сохранения «Высокопоставленного забора из» коррумпированных советских «академиков на пути развития основ науки». Он остаётся незыблемым, также как и вся «Советская наука», даже на третьем десятке лет постсоветского периода, продолжая сдерживать развитие постсоветской цивилизации, нанося ни с чем не сравнимый урон российской культуре в общем, и её экономике, в частности, не говоря уже о вреде мировому сообществу, наносимому непрерывной чередой локальных и мировых кризисов и потрясений, инициированных ошибками при принятии решений, основанных на алгоритмах, в состав которых включены компоненты, «заражённые» марксизмом.
Следовательно, криминальный характер «Советской науки» не исчез и поныне. Функционируя на протяжении многих поколений, он настолько врос в саму ткань «Советской науки», что не может быть отделён от неё без разрушения её системы, без удаления из неё коррумпированных кадров, тщательно селекционированных коммунистическим режимом исключительно для защиты коммунистической идеологии, даже независимо от их научной специализации. В особенности это касается её паранаучных обществоведческих дисциплин, поддержание которых высшим научным органом РФ ежедневно приносит России неисчислимые потери. Поэтому необходимо радикальное реформирование РАН, отраслевой науки и высшего образования, имеющее целью ликвидацию возможности продолжения реализации криминального характера «Советской науки» в процессе её функционирования.
Такое реформирование науки и высшего образования можно осуществить только путём проведения следующих радикальных мероприятий в рамках подготовки к люстрации России от коммунистических алгоритмов функционирования, усиленно протаскиваемых сегодня эпигонами СССР с целью ползучей реставрации коммунистического режима:
1. немедленное упразднение всех званий действительных членов РАН и её членов-корреспондентов, как отобранных по критериям преданности коммунистическому режиму, или избранных соответственно ангажированными академиками;
2. упразднения АПН, АМН и всех прочих частных академий со всеми их научными званиями;
3. аннулирования всех научных степеней и званий по специальностям, связанным с марксистско-ленинским учением, а также, исключением из трудового стажа всех периодов преподавания соответствующих дисциплин, включённых при начислении пенсий;
4. аннулирования из учебных программ всех учебных заведений, включая общеобразовательные школы, все дисциплины, преподаваемые на основе марксистско-ленинского учения, либо связанные с внедрение в сознание учащихся и студентов позитивной роли марксизма в развитии общества;
5. запрещения участия в учебном процессе в любой форме преподавателям, относящимся лояльно к преступлениям коммунизма, фашизма и религиозных конфессий;
6. разработки и установления критериев научности работ в средствах массовой информации (от научных журналов до интернета);
7. разработки и установления единых требований к диссертационным работам, исключающих все фильтры, не относящиеся к определению уровня научной квалификации диссертанта, правил их защиты и оппонирования, включающих правила обжалования принятых решений;
8. создание комиссий (и их Положений) по определению уровня научности публикуемых работ, с учётом специализации и возможностей обжалования их решений;
9. создание комиссий (и их Положений) по аттестации диссертационных работ, с учётом специализации и возможностей обжалования их решений;
10. формирование нового состава Академии наук по мере достижения необходимой научной квалификации учёными, не связанными коммунистической, фашистской либо религиозными идеологиями.
До тех пор, пока феномен «Советской науки» и нарушения принципа научности привнесённые системой «идеологической индустрии» СССР, не будут устранены из систем современных обществ и их научных институтов, им обеспечена перманентная нестабильность. Она проистекает из заложенных марксизмом в функционирование обществ алгоритмов, с «вживлёнными» в их системы представлений, вытекающих из положений о необходимости межклассовой ненависти, многократно усиленных идеей Адама Смита о нормальности и даже необходимости обворовывания человека труда, как якобы объективные и научно обоснованные. Это вызывает несоответствующие сложившимся ситуациям представления побуждающие людей к недовольству и действиям периодически оказывающим сильное дестабилизирующее общество воздействие, разрушающее общества и их экономические системы. что в подавляющем большинстве случаев является причиной не только локальных, но и мировых кризисов.
При этом следует понять, что каждый день промедления при решении этой задачи приносит миллиардные убытки.