Можно ли за деньги купить бессмертие?
Это Вы узнаете из повести...
РОДИОН ИВАНОВИЧ ЗАГУРСКИЙ
1.
На синей, почти неподвижной глади стояла белая рыбацкая шхуна. Парус её был спущен, и она была неподвижна. В эту бухточку не имели права заплывать чужие суда. И эта бухточка, и шхуна, и яхта, что приткнулась у причала, были собственностью одного человека, очень богатого и влиятельного.
Сам хозяин всего этого и многого другого на нашей грешной земле лежал на веранде в удобном шезлонге за стеклянной стеной настолько прозрачной, что она могла быть совсем незаметной, если бы не солнечные блики и не отражение на нём некоторых предметов, находящихся на веранде, словно плавающих в воздухе.
Звали этого ещё не старого, но больного человека Родионом Ивановичем Загурским. Болезнь постепенно съедала его тело и лишала сил.
Некогда крупное и мускулистое тело почернело, усохло, свернулось, как сворачивается и обугливается горящая бумага. О его воле и прежней силе говорило только его лицо, хотя и осунувшееся за последние месяцы, но оставшееся столь же властным и суровым, как и прежде.
Он только что отпустил от себя помощников, нескольких топ-менеджеров, управляющих его капиталом. Если всё его богатство перевести в золото, то получилась бы громадная гора.
Всё, или почти всё своё нажитое состояние Родион Иванович обменял бы на то, чтобы снова стать здоровым и крепким мужчиной, наслаждаться жизнью, любить красивых женщин и пить вино. А капитал, в отличие от здоровья, дело наживное. Да он и не нужен, когда тебе остаётся жить считанные месяцы.
Профессор Зайцев, опытный доктор, предупредил Родиона Ивановича, что эти весна и лето его последние, и пора подводить итоги. Весна подходит к концу. Значит, он, Загурский, может рассчитывать только на три, от силы – четыре месяца жизни. И финита ля комедиа.
Родион Иванович перевёл глаза с моря, со шхуны на синее бездонное небо. Такое оно только здесь, в Средиземноморье. Там, где пятьдесят шесть лет назад родился Родион Ивано-вич, небо чаще бывает серое, затянутое облаками и тучами.
Занятый делами, он давно, не бывал на своей малой родине, а теперь и не побывает. Ему не перенести дорогу даже в собственном самолёте.
Встав на прикол в тихой гавани на собственном острове, Родион Иванович стал задумываться о прожитой жизни и вдруг понял, что он одинок и что эта гора золота имени миллиардера Загурского достанется неизвестно кому.
Вся жизнь его – замок, построенный на песке. Только поняв, что ему не выкарабкаться, Родион Иванович задумался о наследнике, которому он смог бы со спокойной душой передать всё нажитое. Однако наследники на дороге не валяются.
У него было много женщин. Случалось, что некоторые беременели от него и рожали. Одних своих бывших любовниц он наделял некоторой суммой отступных, другим его охрана давала пенделя под пятую точку. Пусть эти дети и не были его законными, но кровь-то в них текла родная, его собственная кровь.
Два последних дня Родион Иванович посвятил воспоминаниям о прошлом. Он вспоминал своих женщин. Лица и имена многих за давностью лет стёрлись из его памяти, но тех, ко-торых он оплодотворил своим семенем, Родион Иванович помнил хорошо. Их было семеро.
Родион Иванович дал задание трём своим детективам разыскать этих женщин и детей их доставить к нему на остров.
Детективы с порученным им делом успешно справились. Правда, из семи вероятных потомков к нему приехали четверо: одного уже не было в живых, один находился в психбольнице, следы третьего затерялись. Нынче все его дети находились при нём на его роскошной вилле. Правда, никто из них не догадывался, что они его сыновья и дочери, но каж-дому из них был обещан миллион долларов за то, что они скрасят закат его жизни.
Он знакомится с ними, изучает их, отбирая из них одного, наиболее подходящего кандидата в свои наследники. И сейчас, лёжа в шезлонге, он продолжал взвешивать все «за» и «против» по каждому из них.
Вошедшая медсестра Ада, в белой шапочке и белых бикини, как и положено женскому персоналу, обслуживающему богача, прервала его размышления:
– Пора, Родион Иванович. Девушки ждут вас…
Двое великанов-охранников аккуратно переложили почти невесомое тело своего босса на мягкую каталку и доставили в комнату, где семь обнажённых юных дев восемнадцати-девятнадцати лет ожидали его.
Эту процедуру рекомендовал ему профессор Зайцев. Вряд ли она может продлить его жизнь хоть на минуту, но час в окружении обнажённых девушек, ласкающих на широченной постели его омерзительное тело, утоляли боль и придавали ему силу. Родиона Ивановича радовал щебет девушек, их ласковые прикосновения, их игривость и свежесть их юных тел.
После освежающей процедуры наступило время обеда. Охранники ввезли Родиона Ивановича в обеденный зал, усадили в специальное кресло и впустили детей. Впрочем, это были уже не дети, а взрослые люди. Старшему, Олегу, скоро сорок, младшему, Гарри, двадцать один.
Дети вошли в зал, и расселись по своим местам. Лица их почтительны к боссу и напряжены, какими им и полагается быть в присутствии властительного монарха.
Родион Иванович с удовольствием окинул взглядом усевшихся сотрапезников и пожелал всем приятного аппетита. Сам же, не спеша, принялся за свою овсянку на воде. Он тщательно пережёвывал кашу и думал, поглядывая то на одного своего отпрыска, то на другого. Старший Олег…
(продолжение следует)
http://www.proza.ru/2013/01/12/4
(продолжение следует)