Часть восемнадцатая. Новоовражная. Скука

Валерий Дадонов
   Десятая застава поразила.
   Валерий и второй старший, его годок Вовка Романов, не верили своему несчастью. Казалось бы рядом, всего в тридцати километрах от Айваджа, но как будто на Марс попали.
   На Айвадже по берегам Амударьи был почти лес. Заросли непролазные. Про Тахта - Куват и говорить не надо, там вообще заповедник.  Понятно, что Средняя Азия, жара, пустыни, но у воды жизнь брала своё.
   А на заставе с ироничным названием "Новоовражная" была выжженная земля. Даже травы не было. Всё солнце выжгло. Красно-коричневый марсианский ландшафт.
   Судя по армейской карте овраг здесь где-то был - один. Но из чего было видно, что он новый? Непонятно. Тем не менее он даже имел своё название - Джарбужа.
   Пограничных катеров последнее время на десятой заставе не было, но стоянка осталась. Обычный понтон на реке и бочка с бензином на берегу, вот и все премудрости. Катеров не хватало на все заставы; усилили наиболее проблемные участки границы, за счёт тех где спокойно.
   Теперь проблемы возникли здесь. Напротив заставы на афганском берегу находился большой кишлак Кальдар. Последнее время в нём стало очень неспокойно.
   В Европе населённый пункт с десятью тысячами жителей, именует себя гордо - город. В России называют - посёлок; иногда - посёлок городского типа. А здесь одно слово - кишлак. Глядя на эти мазанки по другому язык не повернётся сказать.
   И ни одного деревца. Надо же было такое место выбрать для жилья.
   Как потом объяснили, на заставе пытались много раз посадить деревья и усиленно их поливали, но солнце всё убивало.
  Долго ещё кишлак Кальдар и десятая застава были у Валерия как бы образцом того, где людям жить нельзя, но они там почему-то живут.

                ***

    Были, пока судьба не занесла его в Иорданию, в городок Агаба. Сначала у Валерия было ощущение дежавю. Появилось знакомое щемящее чувство, что если бы он здесь жил, то главной целью его жизни, было бы накопить деньги на билет, и бежать отсюда куда глаза глядят.
   Он не понимал почему в таких местах живут люди. И мало того, много веков за них воюют. А другие люди мечтают эти места захватить. Бред. Что других мест, получше, для жизни нет? Что, завоёвывать другое, получше, нельзя?
   Когда Валерий слушал сколько желающих покушались на эту землю, он подумал, что его держат за дурака. Побродив по Агабе он решил, что не стал бы его не то что захватывать, а даром брать, даже если бы ему очень прилично доплатили. Ради чего? В прошлые века что, людям заняться нечем было что ли. Или это своего рода мазохизм такой - захватить эту землю и жить на ней.
   Город смотрелся ужасно. Пыльные жёлтые постройки из камня. Везде какие-то развалины. Пустые глазницы окон. Дома сложенны из чего попало. Растительности на улицах почти нет.
   Даже вывески на домах и рекламные плакаты на столбах и зданиях выглядели безнадёжно - пыльно и блекло. Солнце всё убивало. Жара и пыль. Другого ничего нет. Людей днём на улицах нет. Тишина. Город как вымерший. Только машины снуют.
   Так наверно смотрится ядерный апокалипсис. А это город, и в нём живут люди.
   Только после захода Солнца всё оживает и жители выбираются из своих укрытий. Начинает звучать музыка, зажигается свет, и как из под земли, появляются уличные кафешки.
   И так по всей стране за редким исключением. Двадцать первый век.
   Валерий смотрел на иорданские селения и сквозь дорожную рекламу просматривался всё тот же афганский кишлак Кальдар, который остановился по развитию где-то в средневековье.
   На другом берегу Агабского залива был виден израильский город Эйлат. Вид у него был удручающий и какой-то безжизненный. Валерию, наверное первый раз в жизни, до слёз стало жалко евреев: за что же им такое? Бедный, гонимый всеми народ.
   Но попав через некоторое время в этот самый Эйлат понял, что поторопился он прослезиться за бедных евреев. Те сумели из этих безжизненных и безнадёжных мест сделать курорт.
   А ведь казалось бы рядом, на расстоянии полёта пули, два города Агаба и Эйлат, а какая разная у них судьба. Как говорится: два мира - две системы.
   Конечно на Земле много таких мест. И везде в них живут люди. Что человеку нужно? Загадочный он всё-таки персонаж в истории Земли.

                ***
 
   На заставе их встретили радушно. Здесь радовались любому новому человеку. Скукотища была неимоверная. Унылый марсианский ландшафт вызывал соответствующее настроение.
   Солнце не жгло - оно давило. Выходя из помещения с кондиционером казалось, что на тебя с верху обрушивается жар и придавливает к земле. Пограничники на улице, без нужды, старались не показываться.
   Мореманам было немного проще. После обеда шли на стоянку, а там река, вода, прохлада. Только до неё ещё дойти надо. А это целых триста метров. По пеклу. И на небе ни облачка.
   Заниматься катерами невозможно - жара. Оставишь гаечный ключ на солнце, через пять минут взять в руки невозможно - ожог. В катере в каюте так же находиться нельзя - отсутствует кондиционер - духотища.
   Рыболовные снасти остались на Айвадже, а дичи здесь и не водилось - негде. Всё развлечение - это покричать что-нибудь афганцам на русском, и услышать ответ на афганском. Или какой у них там?
   На стоянке катеров располагался водомерный пост гидрологов. То есть из воды торчала линейка. Самих гидрологов к реке не подпускали и поэтому почётная обязанность наблюдения и фиксации уровня Амударьи в журнале, легла на плечи Валерия. Это развлечение занимало ежедневно времени минуты две, а дальше всё - кричи от скуки душманам на том берегу. Или кто они там?

   Валерий выкапывал ямку в наносном песке у воды, напускал туда воды как в ванну, ложился в эту жижу и выл от тоски. Его вой тут же хором подхватывали шакалы. Вот уж вездесущие. Чего они то здесь делают? Бедные зверушки!
   Передали из дивизиона бандероль, которую прислала знакомая девушка Валерия. В ней его заказ - учебники для подготовки в институт и две большие магнитофонные кассеты с новой западной музыкой. На одной конечно рок, но его мало кто оценил, а на другой популярные группы "Чингиз Хан" и "Арабески". Эта кассета звучала по трансляции на всю территорию заставы ежедневно и почти круглосуточно.
   Через несколько дней Валерий с удивлением обнаружил, что он знает наизусть несколько песен на английском языке из репертуара этих популярных групп, и с удовольствием исполнял их для афганцев.

   В Кальдар вошли душманы. А может они там и были, только сидели тихо. А теперь что-то произошло и они стали поднимать голову. Почти каждую ночь в кишлаке стрельба и крики. И пара катеров Валерия, как и на восьмой заставе однажды, стояла неподалёку и наблюдала.
   Афганский берег здесь был очень близко. Наверное метров сто пятьдесят или даже меньше. Когда ночью начиналась стрельба они сообщали по рации на заставу и ждали.
   Иногда прилетал вертолёт. Зависал над кишлаком и включал прожектор направленный на землю. Что он этим хотел продемонстрировать непонятно.
   С земли сразу начинали бить по нему очередями трассеров.
   Повисев немного, вертолёт улетал. Всё - представление окончено.
   А мореманы продолжали наблюдать за кишлаком иногда меняя позицию. Слава богу через границу никто не лез. Видно у них там свои разборки.
   С утра в кишлак влетала мобильная группа на бэтээрах и начинала зачистку. Опять стрельба. Только всё без толку. Никого не находили.
   Хотя в это время Валерий и его коллеги уже спали на заставе.
   Мореманов пытались заставить выкопать окоп на стоянке на бугре, куда прятаться в случае обстрела. Вдруг начнут стрелять и по нашей территории. Надо же не только спрятаться, но и суметь дать достойный отпор агрессору.
   Ничего не получилось. Не земля, а камень. Даже десяти сантиметров не удалось выдолбить.

   В один из дней Валерия вызвали в кабинет начальника заставы.
   - Так, Валер, берёте трёх пограничников и с прапорщиком Климко во главе выдвигаетесь на участок девятой заставы в район Орлиной сопки. Там возьмёте на борт разведчика из отряда, у него встреча на том берегу с агентурой. Обеспечите доставку и прикрытие. Оружия у вас достаточно. Пограннаряд возьмёт с собой ручной пулемёт и дополнительный боезапас. Давайте собирайтесь и через полчаса на приказ.
   То есть через полчаса они построились всей группой на улице; дежурный по заставе доложил об этом начальнику; тот вышел и приложив руку к козырьку фуражки отдал приказ - кто, куда и зачем выдвигается, и как потом вернуться на заставу. А прапорщик, назначенный старшим этого мероприятия, так же под козырёк ответил: "Есть", и повторил приказ слово в слово - кто, куда и зачем. Тем самым подтвердив, что приказ понял.
   Вот так всё просто. Будни. На границе все наряды на границу уходят только через приказ и ни как иначе. И всё это обязательно фиксируется на бумаге как любой приказ.
   Орлиная сопка это название неофициальное. Настоящее название было - гора Ходжа-Гульсуар. Почему и когда стали называть эту гору Орлиной сопкой неизвестно. Она имела очень правильную форму, как насыпной курган. Высота у неё была метров пятьсот. Рядом никаких возвышенностей. Амударья как бы огибала её.
   Из уст в уста рассказывали легенду, что Орлиную сопку долго и безуспешно пытались взять войска Александра Македонского, и якобы весь склон горы до сих пор усыпан человеческими костями. Валерий верил. Хотя непонятно зачем Македонский её хотел взять, чего он туда лез?

   Пришли на место. Связались по рации с пограничниками девятой заставы. Взяли на борт капитана, офицера из разведки, и пошли между островов по протокам к афганскому берегу.
   По договору между Советским Союзом и Афганистаном граница между государствами шла по реке Амударья, по её фарватеру. Так как фарватер на этом участке реки проходил около советского берега, то получается, что они нарушили границу и шли в чужих водах.
   В этом месте река была широкая, но мелкая, и при демаркации границы не получилось пройти катерам около афганского берега, тем самым зафиксировать там фарватер. Пришлось уступить острова соседям.
   Эта ситуация была рабочей. Границу по реке корректировали где-то раз в два года. Делалось это на пограничных катерах. Кто-нибудь из политотдела говорил:
   - Давайте ребят, постарайтесь. Там где вы пройдёте, и будет проходить государственная граница Союза Советских Социалистических Республик.
   - Так гражданские буксиры с баржами там не пройдут. Афганцы что, глупые что ли?
   - Это уж не ваша забота. Особенно вот этот большой остров надо сделать нашим. От мелких тоже не откажемся.
   У афганцев катеров не было. У них вообще на Амударье плавсредств не было. Поэтому они относились к этому делу не очень придирчиво, а в данное время им вообще было не до границы. Из-за войны их пограничники просто разбежались. Пограничные посты, похожие на крепости, стояли пустые.
   По этой причине Валерий и Владимир не боялись, что им кто-то помешает. Они одни хозяева на реке.

   Кое как пролезли по протокам к афганскому берегу. Офицер из ГРУ попросил пистолет-ракетницу, и выстрелил в небо зелёной ракетой.
   "Оригинально", - подумал Валерий: "Теперь то, что мы здесь знают все, в радиусе нескольких километров".
   Валерий не первый раз участвовал в подобной операции и прежние разведчики знали, и указывали на карте конкретно точку, где их будут ждать. Вообще странно, что он в форме. Но была надежда, что человек знает что делает.
   Они некоторое время ходили на катере вдоль берега. Разведчик всматривался в заросли.
   "Лучше бы здесь голая земля была как на десятой", - снова подумал Валерий: "Мы на воде как на блюдечке, а вот что на берегу - в тугаях видно плохо".
   Капитан попросил высадить его. Валерий подошёл на катере к берегу. Катер Владимира остался на месте, чтобы следить за обстановкой и прикрывать.
   Прапорщик был на том катере поэтому Валерий на правах старшего спросил:
   - Товарищ капитан, может с вами кому пойти.
   - Нет моряк. Встреча конфиденциальная. Посторонним слушать нельзя, хоть я и сомневаюсь, что кто-то из вас знает язык пушту. Ждите здесь. Наблюдайте, - и с этими словами спрыгнул на берег, - Если увидите посторонних людей - стреляйте.
   - А как мы различим посторонние они или нет?
   - Если увидите двух афганцев и более, и они движутся в нашу сторону, это и есть посторонние. Потому, что ко мне должен прийти один.
   - А вдруг это мирные афганцы? Здесь кишлак Джуйи-Джадид неподалёку.
   - Сначала предупредительную очередь. Потом видно будет какие они мирные, - капитан скрылся в зарослях.
   Валерий передал слова разведчика второму катеру, который маневрировал метрах в тридцати от берега. Стали ждать. С Вовкиного катера в бинокль осматривали холмистую местность.

   Прошло минут пятнадцать.
   - Валер. Со стороны кишлака пять человек на лошадях скачут в нашу сторону. Пока далеко, - прокричали с патрулирующего вдоль берега катера. - Где капитан? Не видно его там?
   Валерий покрякал звуковым сигналом и покричал в сторону тугаёв. В ответ тишина.
   - Нет его. Товарищ прапорщик, что будем делать? - крикнул в ответ Валерий.
   - Не знаю. Попробуйте найти капитана. Пошлите кого-нибудь за ним из бойцов.
   - Я - пошлите? Командуете вообще-то вы, товарищ прапорщик.
   Прапорщик явно ни кем не имел желание командовать. Он явно растерялся. А что с него взять? Возрастом он чуть старше их, недавно только срочную отслужил связистом. Теперь продолжает служить так же связистом, но уже сверхсрочно. Вовка с Валерием похоже поняли это одновременно.
   - Что делаем Валер?
   - Стреляйте. Постарайтесь пока отпугнуть, - ответил Валерий.
   - А если они начнут шмалять в ответ? Мы как на ладони.
   - Отходите подальше. За остров.
   С Вовкиного катера ударила очередь.
   - Что там?
   - Слезли с лошадей и залегли, но назад не возвращаются. Валер они начинают двигаться перебежками!
   - Ясно. Значит не крестьяне. Товарищ капитан, тревога, - заорал в сторону кустов Валерий.
   По воде начали взлетать фонтанчики. Это означало, что стреляют в ответ. Катер Валерия, не был виден для стреляющих. Вовка увёл катер подальше от берега и укрылся за островком.

   Валерий, хватая свой автомат, крикнул двум пограничникам:
   - Идёмте, - и уже младшему. - Сашка за штурвал. Жди.
   Пограничники спрыгнули за ним на афганский берег. Они стали продираться через заросли. Ширина зелёнки вдоль реки была метров двадцать. Они пробились через неё, дошли до края, но капитана нигде не было. Постоянно кричали - звали его.
   На открытой местности было видно, что гости медленно, но приближаются. К какой-то цели ведь они движутся. По всей видимости зелёную ракету увидели не только те кому надо. Значит понимают, что кроме катера ещё кто-то здесь есть. Сам по себе катер, их бы так не возбудил.
   До афганцев было ещё метров триста. Валерий с погранцами из кустов дали по короткой очереди из трёх автоматов по приближающимся гостям. Похоже те очень этому удивились и не обрадовались. Залегли и старались не высовываться. Про второй катер они всё таки не знали. Пятером, это конечно наглость, лезть на девятерых. С Вовкиного катера душманов обрабатывал короткими очередями пулемёт.
   Откуда-то сбоку выскочил капитан-разведчик:
   - Вы чего здесь войну устроили? По тихому не получилось?
   - Товарищ капитан, мы вам кричали, вы что не слышали? Пятеро вон залегли и стреляют в ответ. Быстрее на катер.
   - Да слышал, слышал. Вас и в кишлаке наверное было слышно. Человека я провожал. Не брошу же я его одного здесь.
   - Он что девушка? Сам не ушёл бы?
   - Нет. Нужно было убедиться, что с другой стороны по берегу никого нет. Иначе пришлось бы брать его с собой. И мы никуда не уходим.
   - Как не уходим?
   - Нужно ещё минут пятнадцать держать этих басмачей. Чтобы не догнали. Человек успеет скрыться в кишлаке Каранкутугай. Он там за бугром. В кишлаке им его не найти. Да они туда и не сунутся.

   Один из погранцов сбегал на берег и передал новую вводную второму катеру - выбрать цели и стрелять по ним, не давая возможность поднять голову и вести ответный огонь.
    Так постреливая они держали духов на расстоянии, не давая им подняться. Те не очень-то лезли, но и не уходили.
   Со стороны кишлака Джуйи-Джадид стал подниматься столб пыли. Похоже к афганцам спешила подмога. Появилась грузовая машина.
   - Всё, уходим, - скомандовал капитан.
   Через несколько секунд все были в катере.
   - Отходи, Саш! - крикнул Валерий младшему, оттолкнув катер и забравшись на него.

   Катера высадили капитана-разведчика поближе к девятой заставе, передав с рук на руки встречавшим его пограничникам с машиной и пошли домой.
   И тут их ожидала очень неприятная ситуация. Ситуация эта называлась - ночь. Свалилась она на них очень нежданно-негаданно. Они про неё просто забыли. Ночь была безлунной и поэтому видимость была нулевая.
   Ситуация усугублялась тем, что они не знали этот участок реки до такой степени, чтобы ходить по нему ночью. Тем более, что такой тёмной ночи Валерий не припоминал. Кромешная тьма. Не было даже звёзд на небе. Ни единого огонька.
   Остановиться и заночевать на фланге мысли не появилось, рация до заставы не доставала, и сообщить об этом они не могли.
   Только домой.
   Конечно они скоро заблудились среди островов и мелей.
   Как писал Авиценна (Абу Али ибн Сина) почти тысячу лет назад: Путник усталый, сбившись с тропы, помни - ты пыль в глазах высоты.
   Валерий не согласен был быть пылью, и собирался очередной раз доказать, что человек - царь природы. И они в любом случае дойдут до своей стоянки. Владимир полностью был солидарен с Валерием в этом деле. А младшие, Сашка и Олег, были спокойны потому, что они верили в старших и были уверены, что всё будет хорошо и ни как иначе.
   А чего волноваться? Они каждую ночь ходят по реке. Им не привыкать. Ночь вот только очень тёмная, и места незнакомые. А так - всё как всегда.
   
   Прапорщик тихо сидел в каюте и иногда скромно интересовался: когда они будут на заставе? Как старший он должен находиться на первом катере, поэтому и перебрался к Валерию, когда сошёл капитан - прежний старший.
   Похоже прапор понял, что дал слабину и теперь переживал.
   Шли потихоньку. Если один катер упирался в мель, другой обходил его и шёл вперёд пока сам не упрётся. Так и шли меняясь местами. Час за часом.
   Прожектора не помогали совершенно. Луч просто упирался в черноту. Иногда стреляли сигнальными ракетами. Несколько секунд чтобы оценить окружающую обстановку.

   Валерий с младшим Александром уже давно поняли, да и Владимир тоже, что они ползают по афганским протокам. И ползать так можно долго. А стрелка указателя датчика топлива начала упираться в ноль.
   Подошли вплотную к афганскому берегу. Луч прожектора выхватывал из ночи, мазанки какого-то кишлака. Берег Амударьи здесь был очень густонаселённый. На тринадцатой заставе  вообще ни одного кишлака у реки не было, а здесь так много, что не поймёшь когда кончается один и начинается другой. Прожекторы пришлось погасить. Уж очень они хорошая мишень.
   Валерий сообщил об этом прапорщику. Лучше бы он этого не делал. У того было что-то типа тихой паники. Он молча сидел и раскачивался вперёд назад, как футбольный тренер Лобановский.
   Долго шли вдоль афганского берега. Решили подсветить себе ракетой. Сигнальная ракета осветила знакомый пейзаж и знакомые мазанки - Кальдар. Они были уже недалеко от своей заставы.
   Теперь Валерий с Вовкой знали куда идти. Через пять минут они были у своего берега. Да и ночь стала сразу как-то посветлей.
   Зря отдали острова афганцам - можно всё-таки пройти вдоль афганского берега.
   До понтонов уже было метров пятьсот, когда у Валерия в катере кончился бензин и тут же кончился бензин у Владимира. Он только собрался брать Валерия на буксир. Такого не бывает. Катера как сговорились.

   Их сразу понесло течением и они встали на якоря посередине реки. До стоянки против течения не выгребешь. Да и нечем грести. Стали думать: что делать?
   На отвесном берегу на бугре появилась заставская машина; их уже искали. Видели сигнальные ракеты, подумали, что им нужна помощь. Помощь им была теперь нужна, но чем они могут помочь?
   Начальник заставы очень обрадовался, что у них всё нормально и все живы и здоровы, поэтому крыл их с крутого берега сверху вниз матом, от полноты переполнявших его чувств и в попытке активизировать мозговую активность мореманов для поиска выхода из создавшейся ситуации.
   Ситуация была очень непростая и даже забавная. На помощь с канистрой бензина к ним на середину реки прийти было некому. Ближайшие катера на заставе Айвадж. Вплавь, хотя до берега метров пятьдесят, даже думать нечего - это невозможно. Ледяная вода, течение и водовороты. Пустить катера по течению, пока к берегу не прибьёт, это унесёт чёрт его знает куда. А там тоже бензина нет. И не факт, что машина туда проедет. И не факт, что это будет наш берег.
   Валерию пришла в голову мысль.
   - Володь, а у тебя на трубку, которая бензин из бензобака засасывает, удлинитель до дна надет?
   - Да.
   Некоторые мотористы надевали кусочек шланга на бензиновую трубку, чтобы бензин вырабатывался из бензобака до последней капли. Валерий в этом смысла не видел. Он на последних каплях обычно не ходил. Чтобы трубка не доставала до дна сделано было не зря. А вдруг вода в бензине или грязь какая. Вот она как раз на дне и оседает. Можно так этой гадости хватануть, что замучаешься карбюратор промывать.
   - А у меня нет. Значит у меня ещё есть бензин на дне. Снимай свой удлинитель, давай мне.

   Проделав эту операцию, Валерий подкачал бензин и, пустив двигатель, уже через пять минут был на стоянке; заправился бензином и пошёл брать на буксир Владимира.
   Наконец-то они дома - на заставе. Прапорщик на радостях, что добрались, принёс кучу консервов со склада. Выпросил наверное у старшины заставы. Разогрев, они сидели ели их, в столовой на улице, и не могли остановиться. Валерий силой заставил себя оторваться от еды. Столько съесть это не нормально. Насыщения он так и не почувствовал. Наверное это было нервное, но они в свои молодые годы таких слов не знали.
   Прапорщик доложил начальнику как всё было. Скорее всего доложил по своему, но Валерия и Владимира это не интересовало. Пускай. Не их дело. Чего им делить с прапорщиком? Да и парень он вроде неплохой.
   Через пару дней приехали два особиста. Один из них - начальник особого отдела отряда. Вызывали мореманов по одному в каптёрку и беседовали. Вернее беседовал один - капитан, а начальник особого отдела - подполковник, сидел и молча внимательно разглядывал. Валерий с особистом говорили: о литературе, о Авиценне, о Чингиз Хане - настоящем, не группе, и о Александре Македонском - брал он или не брал гору Ходжа-Гульсуар, то есть Орлиную сопку.
   Зачем они приезжали так никто и не понял.
   Начальник заставы пытал Валерия и Владимира: всю ли правду ему рассказали про тот поход? Зачем приезжали особисты? Все понимали, что не просто так, но никто ничего объяснить не мог. Пограничников-то не дёргали, которые с ними ходили.

   Значительно позже, через много времени, Валерий понял, что скорее всего из них, четверых мореманов, кто-то работал на особый отдел. Вот те и приехали послушать ещё одну версию рассказа о их вылазке в разведку; возможно отличную от других, тем более, что разведотдел вообще им едва ли что объяснял и рассказывал.
   А как ещё можно незаметно встретиться и пообщаться с информатором? Только побеседовав со всеми наедине. Всё до смешного просто. Хотя всё это конечно предположения, и возможно всё было совсем не так.
   Хорошо, что тогда это в голову не пришло, а то окончилось бы всё взаимными подозрениями и моральными пытками самого подозрительного - пока не раскается.
   Служба на заставе продолжалась как обычно - скука страшная.