113.
Ролану повезло со школьной учительницей английского языка. У них преподавала Зинаида Алексеевна, которая в начале тридцатых годов окончила Московский университет. До войны она работала переводчицей в наркомате иностранных дел. Хорошо помнила Литвинова. Во время войны она ушла из наркомата на фронт. О её специальности вспомнили в последние дни войны, когда понадобилось встречаться с американскими генералами. К учительской деятельности она перешла только после войны. Зинаида Алексеевна оказалась очень талантливым педагогом. Она умела зажечь детей желанием изучить язык.
Ролан любил читать мамины английские книги. Когда мама пошла на курсы иностранных языков, Ролан напросился, чтобы его тоже записали на курсы. К своим шестнадцати годам он очень прилично изучил язык. Его словарный запас намного превосходил запас слов Оксаны. Оксана не прятала «Эксодус». Книга лежала на её книжной полке сверху среди других книг на английском языке. Как это получилось, никто не знает, но Ролан обнаружил, что в обложке от Джека Лондона находится совсем другая книга. Он начал читать интересную книгу. Занятие было не из лёгких, но книга так заинтересовала мальчика, что он упорно одолевал страницу за страницей. В отличие от Оксаны, которая старалась перевести каждое слово, Ролан непонятные слова упускал, если ему был понятен смысл всей фразы. Это позволило ему сравнительно быстро прочесть книгу.
Когда Оксана взялась перечитать «Эксодус», она обнаружила, что книги нет на том месте, где она положила. Оксана серьёзно заволновалась. Решила проверить книжную полку Ролана. Обнаружив книгу там, Оксана поняла, что допустила большую ошибку. Если Ролан показал книгу кому-то из своих друзей, то не исключено, что за их домом начнут слежку. Времена были такие, что доложить органам мог любой, даже соученик Ролана.
- Ролан, как это получилось, что эта книга оказалась на твоей полке?
- Мама не волнуйся, я её никому не показывал. Я взял почитать и готов положить её к тебе на полку даже сейчас.
- Сынок, я должна тебя предупредить, что эта книга попала в страну по неофициальным каналам. Я не знаю, каким образом, но твёрдо знаю, что пограничники её бы не пропустили. Если до органов дойдёт, что у нас есть эта книга, могут быть большие неприятности. Обещай мне, что ты эту книгу никому не покажешь и ни кому о ней ничего не скажешь.
- Мама, за кого ты меня принимаешь?
- Это не ответ. Я настаиваю, чтобы ты мне пообещал никому об этой книге не говорить.
- А дяде Грише?
- Даже ему.
- Обещаю. А с тобой можно о ней говорить?
- Со мной можно. Ты, что уже прочёл её?
- Да, мама, я прочёл и нахожусь под сильным впечатлением.
- Вот этого я больше всего боюсь.
- Не волнуйся, я никому о книге не скажу. Давай мы её спрячем в кладовку. Там никто не найдёт. Ты же положила её сверху.
- Я сделала ошибку.
Книгу «Эксодус» больше не обсуждали. Оксана постаралась избавиться от неё, но не раньше, чем она прочла книгу по второму разу.
На Ролана книга «Эксодус» произвела очень сильное впечатление. После прочтения книги, Ролан начал серьёзно интересоваться государством Израиль, и вообще всем, что относилось к евреям и еврейству. Утверждение враждебно настроенных к евреям людей, которые повторяли антисемитскую басню, что евреи не воевали, а только прятались от немцев в Ташкенте, он не мог принять за истину. Он знал, что его дед, отец папы, погиб на фронте, что его отец потерял ногу на войне. В его классе отцы почти всех еврейских детей были фронтовиками. Он не знал ни одного, чей бы отец не воевал. В его классе все еврейские дети чётко знали, что государство чинит евреям препятствия на пути к высшему образованию. Ролан хотел понять почему. Почему к евреям, которые так преданы Советской власти, недоверие? Он подсознательно искал ответ на этот вопрос в самом существовании государства Израиль.
Крохотное государство, не имеющее влияния на советских евреев, как оно может быть причиной недоверия к евреям? Что-то в этом государстве должно быть таким притягательным, чтобы вызывать тревогу о том, что оно может привлечь советское еврейское население. Ролан решил, что только дедушка Соломон знает ответ на этот вопрос. Это он разъяснил маме, что такое сионизм. Он умный и на своём веку повидал многое. Он наверняка будет полезным источником информации, которую Ролан ищет.
К этому времени Соломон Давыдович полностью вышел на пенсию. Не по своему желанию он оставил преподавание в медицинском институте. Его просто-напросто уволили. Ректор заявил ему, что пора уступить место молодым учёным. Соломон Давыдович чувствовал себя достаточно крепким, чтобы работать и приносить пользу. Но его опыт не был нужен. В середине 1961-го года после сорока шести лет врачебной деятельности доктор Мирошнюк ушёл на пенсию. Ему было семьдесят пять лет. Уход на пенсию показался старому доктору катастрофой. Он не привык отдыхать. Ему нужна была деятельность. Можно представить, как обрадовался старый доктор, когда Ролан обратился к нему с интересовавшими его вопросами.
Несмотря на свой возраст, доктор Мирошнюк живо интересовался всеми международными событиями. Он был в курсе всех внутренних новостей, особенно в литературе и искусстве. Как и Гриша, старик пытался слушать радиопередачи различных зарубежных средств информации. Он имел преимущество перед Гришей. Свободно владея немецким языком, он слушал «Немецкую волну» по-немецки. Все передачи западных радиостанций на русском языке забивались специальными установками, которые в народе называли глушилками. Слушать передачи на русском языке было очень тяжело. Только начиналась передача, как включалась глушилка. Приходилось, рыская по эфиру, искать передачу на другой волне. Передачи же на немецком языке не глушились. Доктор наслаждался чистой свободной от помех передачей. Благодаря этим передачам Соломон Давыдович знал все новости. Он знал и советскую точку зрения и западную. Описание всех событий в Советской прессе было настолько тенденциозным, что вызывало недоверие у думающего человека. Сопоставляя две точки зрения на одни и те же события, доктор пришёл к мысли, что запад подаёт информацию более объективно. Особенно четко было видна необъективность в подаче событий в Венгрии в 1956 году. Не обошёл доктор вниманием и историю с Нобелевской премией по литературе, присуждённой Борису Пастернаку за его роман «Доктор Живаго».
- Соломон Давыдович, - обратился Ролан к старому доктору, - меня интересует история евреев, и всё, что вы знаете о государстве Израиль.
- О государстве Израиль я практически ничего не знаю. А историю евреев знаю хорошо. Только не пойму, почему ты интересуешься этим.
- Я много думаю над вопросом, почему у нас евреем быть хуже, чем украинцем?
- Это очень сложный вопрос. Но имеется и простой ответ: это потому, что евреев мало, а украинцев много. Меньшинством всегда быть хуже, чем большинством.
- Тогда почему быть болгарином лучше, чем евреем? Болгар в нашей стране на много меньше, чем евреев.
- Я же с самого начала сказал тебе, что это сложный вопрос.
- Папа считает, что евреев не любят, чтобы не допускать их во власть.
- Это правда, но не только за это. Началось с того, что евреев не любили за то, что они не верят в Иисуса Христа. Православная церковь внушала, что евреи плохие люди и их следует преследовать. Пропаганда церкви проводилась много сотен лет. Она впиталась в души верующих. Фанаты среди верующих распространяли целые легенды о вреде евреев. Время от времени это выливалось в погромы. Когда пришла Советская власть, нам казалось что с антисемитизмом покончено. В начале тридцатых годов был принят закон объявляющий антисемитизм уголовным преступлением. Но прошло десять лет и об этом законе забыли. Сталин организовал дело врачей. Антисемитизм расцвёл как весной из-под снега подснежник. Умер Сталин, а он всё цветёт.
- А почему возникло государство Израиль?
- Люди боролись за это. Всё началось с Австрийского журналиста Теодора Герцля. Теодор родился в ассимилированной семье австрийских евреев. Он выглядел типичным немцем и, возможно, умер бы как добропорядочный подданный Австрийского императора, если бы не случилось дело Бейлиса, французского офицера, несправедливо обвинённого в измене. Это дело поехал описывать, как журналист молодой Герцль. Он оказался втянутым в водоворот событий. Бейлис был евреем и во всей Франции разгорелся антисемитский шабаш. Франция, которая ещё при Наполеоне признала гражданские права евреев, оказывается, продолжала ненавидеть своих евреев. Надо дать должное французской интеллигенции и её яркому представителю Эмилю Золя. Они не признали вины Дрейфуса и выступили против антисемитской пропаганды. Герцль был потрясён вспышкой антисемитизма во Франции и под её влиянием пришёл к идее сионизма. Только наличие еврейского государства может защитить евреев во всём мире от несправедливых нападок.
- А почему эта идея названа сионистской?
- Я точно не знаю, но имею гипотезу. Согласно Ветхому Завету евреи после египетского плена скитались по пустыне, не имея своей земли. Моисей, который вывел евреев из Египта, пошёл на гору Синай попросить Бога дать его людям свою землю. Бог дал евреем Палестину. Вернее он не дал её на блюдечке с голубой каёмочкой, нет, он сказал, что земля эта ваша, но вы её должны завоевать у народов населяющих эту землю. Вот и сейчас, обещание, данное на горе Синай, актуально. Евреи построили государство Израиль в Палестине, но за него пришлось повоевать. Движение названо сионистским в честь горы Синай, где, по приданиям, возвращение в свою землю было евреям обещано.
- Это похоже на сказку.
- Это и есть настоящая правда.
114.
В 1961 году Оксана защитила кандидатскую диссертацию. Это укрепило её положение в больнице как ведущего онколога. При защите доктору Коваленко препятствий не чинилось, и защита прошла без инцидентов. На банкете в ресторане гостиницы «Красная» собрались друзья и знакомые Оксаны и Лёни. Как всегда в таких случаях обстановка была свободной. Шутили, пили и даже танцевали под звуки небольшого оркестра. Проректор Медина, приглашённый на банкет, был шокирован, узнав, что муж Оксаны еврей.
- Стараемся выдвигать национальные кадры, а жиды тут как тут. Смотри, Вася, как они вокруг Коваленко вьются, – тихо сказал он доценту Иваненко, сидевшему рядом с ним.
- Степан Георгиевич, вы забыли, что мы в Одессе. Здесь они на каждом углу. Я уже привык к этому.
В больнице известие, что Оксана защитила, встретили приветливо. Партийный секретарь Ольга Ивановна Новицкая пригласила Оксану к себе в кабинет и предложила ей вступить в партию.
- Доктор Коваленко я вам настоятельно рекомендую вступить в партию. Я вам дам рекомендацию, и второго члена партии, который вам даст рекомендацию, не трудно будет найти. Нам нужны грамотные члены партии. Я вам настоятельно рекомендую вступить в партию. Вам открыта дорога продвижения по служебной лестнице. Но для этого нужен партийный билет.
- Ольга Ивановна, о каком продвижении вы говорите? Стать главврачом больницы? Да знаете ли вы, что это означает прощание с профессией? Что волнует главврача? Хозяйственные заботы. Нет, я не стремлюсь из врача превратиться в администратора. Я хочу спасать людей.
- Вы меня не правильно поняли. Лучшие люди страны все в нашей партии. Спасать людей благородно. Этому не может помешать небольшая общественная работа. Мы с вами служим обществу, и партия направляет нас.
Оксана поморщилась от этой тирады. Спорить с парторгом не хотелась, и Оксана обещала подумать о её предложении. Парторг ещё несколько раз спрашивала Оксану. Каждый раз Оксана говорила, что продолжает думать. Так в партию Оксана и не вступила. У неё действительно были другие заботы: Мария Ароновна заболела, Ролан готовился в институт.
Мария Ароновна неожиданно почувствовала сильную боль в области живота. Оксана её ощупала и поняла, что дело плохо. В области брюшины нащупывалась опухоль, характерная для рака печени. Оксана срочно положила Марию Ароновну в свою больницу, чтобы окончательно установить диагноз. Онкологи подтвердили подозрения Оксаны. Обширная опухоль не давала надежды.
Болезнь Марии Ароновны выбила из колеи всю налаженную жизнь семьи Шпильманов. Теперь, придя со школы, Ролан первым делом кормил бабушку. Оксане приходилось к своим обычным обязанностям по уборке квартиры добавить очереди и приготовление пищи. Занятая по горло в больнице, привыкшая к помощи Марии Ароновны, Оксана плохо справлялась с навалившимися на неё дополнительными обязанностями. Очень быстро часть из них перешла к Ролану. Теперь Ролан по дороге домой узнавал, за чем стоит очередь в Гастрономе, и занимал очередь. А очереди были длинные практически за всем. В большинстве случаев он дожидался, чтобы за ним заняли очередь, и бежал кормить бабушку. Вернувшись, он достаивал очередь, добывая семье необходимые продукты.
Однажды, стоя в очереди у Гастронома на углу Ленина и Троицкой за морожеными куриными ножками, Ролан увидел проходящих мимо тётю Галю Рашевскую с дочкой Таней. Они остановились спросить о здоровье Марии Ароновны. Потом, это получилось само собой, Галя встала впереди Ролана, чтобы купить ножки для своей семьи. Они стояли более получаса, когда объявили, что ножки кончались. Было очень обидно потерять столько времени. Ролан был очень огорчён. Галя решила, что они зайдут к Шпильманам навестить больную.
Ролан залюбовался очаровательной дочкой тёти Гали. Танечке было уже восемь лет, и она ходила во второй класс. Ролан взял Танечку за ручку, и они вместе поднялись на второй этаж. Бабушка лежала на кровати, закрыв глаза. Её лицо было бледным, измученным болями. Услышав, что кто-то вошёл в комнату, Мария Ароновна открыла глаза. Увидев Галю и Танечку, больная криво улыбнулась. Опытным глазом врача Галя сразу определила, что дела плохи. Она проверила пульс. Пульс был прерывистый очень слабый. Дыхание больной было неровное с перерывами. Галя приняла решение услать детей и остаться с больной.
- Ролан, позвони срочно маме и скажи ей, чтобы немедленно шла домой. Бабушке очень плохо. Потом отведи Таню к нам и побудь с ней пока я не приду.
- Вы считаете, что так плохо? Как же я могу оставить бабушку, если ей так плохо?
- Я остаюсь с бабушкой. Ты же знаешь, что я врач. А Танечку надо отвести домой. Пожалуйста, побудь с ней пока или я приду или Гриша.
- Хорошо. Но я буду волноваться.
- Я это понимаю, и как только придёт твоя мама, я освобожу тебя.
Ролан отвёл ребёнка к Рашевским. Ждал целый час, чтобы кто-то сменил его. Ему повезло, пришла Танина бабушка. Ролан, оставив на неё Таню, побежал домой. У него было тревожно на душе, и не напрасно. Когда он пришёл, всё было кончено. Бабушка с белым как сметана лицом лежала на спине. Её руки были сложены на груди, глаза закрыты. Рядом на стуле рыдала мама. Тётя Галя с сурово сжатыми губами нервно ходила по комнате. Ролан понял, что бабушка, которую он так любил, которая фактически его воспитала, была мертва.
115.
В первый день вступления Сергея Ступина в новую должность, его пригласил в свой кабинет директор завода Кушко поговорить о работе.
- Дорогой Сергей Романович, с первого же дня я хочу навести ясность в наши будущие отношения. Они должны определяться очень простой формулой: Я директор, а вы мой подчиненный. Никакого отклонения от этого я не допущу. Никаких интриг против меня. Я вас вытянул в главные инженеры завода, я так же легко могу вас сместить с этой должности. Должен вам сказать, что в номенклатуре есть закон: смещённый с номенклатурной должности второй раз в номенклатуру вернуться не может. Поэтому и вам и мне будет проще, если вы будете выполнять мои приказы и не высовываться. Ваш круг обязанностей вам известен. Прошу обратить особое внимание на капитальное строительство. От него зависит будущее завода. Вам необходимо лично заняться добычей средств на капитальное строительство.
- Слушаю, Алексей Иванович. Я бы хотел решить вопрос с главным технологом завода. Кульчицкий с этим не справляется. Я предлагаю выдвинуть на эту должность нынешнего начальника лаборатории Александра Фёдоровича Шульгина.
- Оставь пока Кульчицкого. Можешь выдвинуть Шульгина ему в заместители. Потрётся немного в технологии, и тогда подумаем о выдвижении его в главные технологи. Я пока не хочу никаких революционных перестановок.
- Я считаю, что Шульгин уже готов к этой работе.
- Я своё сказал. Не заставляйте меня повторять.
Сергей вышел из кабинета директора подавленным. Мечта вести техническую политику завода, так как ему покажется правильным, видимо не осуществится. Не очень велико влияние главного инженера завода на независимое СКБ, и главным технологом пока остаётся его враг Кульчицкий. В этих условиях на техническую политику не очень то повлияешь.
Ступин очень скоро убедился, что новая должность связана с массой неприятностей. Устаревшее, изношенное оборудование требовало его ежедневного внимания. Главный механик и главный энергетик не справлялись с объёмом срочного ремонта и о капитальном ремонте оборудования не могли и мечтать. На таком оборудовании было тяжело выпускать качественные детали. Детали, не отвечающие требованиям чертежей и забракованные техническим контролем, попадали на сборку в больших объёмах. Бороться с этим было очень трудно. Благополучие завода зависело от выполнения плана. Сборщики в конце каждого месяца использовали все детали независимо от их качества. В начале месяца сборочный цех не имел работы. К концу месяца все работали по двадцать часов в сутки. Такая система рабочих устраивала. Она обеспечивала рабочим за счёт сверхурочных высокую зарплату. Средний рабочий получал вдвое больше, чем высококвалифицированный инженер.
Сергей видел это. Он понимал, что плохое планирование производства, плохое оборудование всё это удорожает продукцию завода, снижая её качество. Он бы хотел с этим бороться, но не знал как. Казалось, что это заколдованный круг. План, основа основ благополучия директора, главного инженера и всех работников завода. Выполнение плана обеспечивает прогрессивку, почёт и другие блага. Поэтому план должен выполняться любой ценой. Даже ценой качества продукции. Нельзя допускать вопиющие безобразия, но небольшие отклонения от качества допускать приходится.
По настоянию Кушко Сергей в первую очередь занялся капитальным строительством. Кушко хотел построить на пустыре за корпусом сборочного цеха термоконстантное помещение, в котором расположить цеха по производству высокоточных станков. Это должны быть показательные цеха и продукцию они должны выпускать показательную. Сама по себе высокоточная продукция должна выдвинуть завод и его руководителей на видное место в стране. Для Кушко это был путь наверх, для завода это был путь к процветанию. Примером для Кушко были показательные колхозы. Председатель одного из них некий Посмитный прославился не только в области, но и в республике. Кушко хотел построить показательный завод. Необходимо было убедить Совнархоз, обком партии в необходимости такого завода и с их помощью добиться средств на строительство и на оборудование. Он поставил задачу Ступину добыть необходимые фонды. Нужно было развернуть работу, как в Одессе, так и в Москве. Киев Кушко брал на себя. Там у него были хорошие связи в аппарате ЦК Украины.
Сергей создал штаб развития завода. В этот штаб вошли несколько ведущих инженеров, один архитектор, начальник отдела капитального строительства. Основанием для развития завода в направлении точных станков были всё повышающиеся требования к станкам со стороны предприятий оборонной промышленности. За один месяц был составлен внушительный доклад о необходимости преобразования завода в предприятие по выпуску специальных точных шлифовальных станков. Большую роль в этом сыграли те отзывы, которые получил Рашевский от оборонных заводов. Ступин в доказательство, что именно Одесский завод шлифовальных станков должен стать таким предприятием, указывал на изобретение группы изобретателей во главе с главным инженером С.Р. Ступиным. Рашевский, подлинный автор изобретения, в этом докладе даже не упоминался.