Через месяц моего практического обучения военно-полевой хирургии, Владимир Семёнович решил дать мне самостоятельно провести операцию. Он сам согласился мне ассистировать, говоря при этом, что в случае чего - он рядом.
С утра, проснувшись, всё время думалось о предстоящей операции. Правда ничего сложного не было. Операция была плановая и полностью предсказуемая. Но дело в том, что я впервые проводила её самостоятельно. Всё внимание было направлено на предстоящий день. В результате своих переживаний, одев свитер, бусы, посмотрев на себя в зеркало, одела плащ и вышла из дома. В госпитале, в холле у гардероба стоит огромное зеркало. Расстегнув плащ, я с ужасом увидела, что на мне надеты колготки, а юбки поверх них нет. В верхней одежде в отделение не пускают. В восьмидесятые годы мобильников в России ещё не было, на отделение позвонить не могу. На моё счастье в холл вошла постовая мед.сестра и я попросила принести мне "рабочую" юбку из моего шкафчика.
Минут за двадцать до операции, влетев в предоперационную начала мыться. В общем ровно в девять операция началась. Была в госпитале старшая операционная сестра старой закалки. Она даже на хирургов покрикивала и её побаивались. За глаза все почему-то звали её Матильдой. Увидела она, что сегодня ведущий хирург я и сказала:"Инструменты, чтобы на пол не ронять. Пол каменный, инструменты портятся." Её слова были приняты к сведению. В общем приступили благословясь. Владимир Семёнович всем своим видом меня подбадривал, как бы говоря, если что - я рядом. Успокоившись, я уверенно оперировала...
Когда операция закончилась, операционная сестра стала считать инструменты. Не хватало одного зажима. Проверили и пересчитали всё раз пять. Зажима не было. Больной стал уже выходить из наркоза. Владимир Семёнович сказал анестезиологу:" Вводи снова." В операционную привезли рентгеновский аппарат. На снимке - зажим внутри больного. Всё. Стали расшивать. Тщательная ревизия ничего не дала - нет зажима. В общем операцию закончили, так ничего и не обнаружив. Когда стали перекладывать больного с операционного стола на каталку, зажим выскочил из под него. Все облегчённо выдохнули. А получилось вот что: во время операции нельзя опускать руки ниже операционного поля. Зажим соскользнул и собрался падать на пол, но помня наставления Матильды, я животом подпихнула зажим под больного. Всё кончилось хорошо. Случайно я услышала, как Матильда говорила Владимиру Семёновичу:"Вы знаете, она сегодня на работу без юбки пришла, а вы ей оперировать доверяете." Но хирург поставил её на место:"Человек самостоятельно операцию провёл от начала до конца, а ты всё ворчишь. Вот когда я первый раз оперировал, меня диарея замучила. Хорошо, что наставник рядом был. А тут подумаешь, без юбки."