Идет строительство очень важного объекта. Вячеслав Иванович - один из руководителей. Он задействован в заявочной кампании, руководстве стройкой, поставкой оборудования, металлоконструкций, финансировании строительства. Все дела шли гладко до тех пор, пока не наступил черёд поступления метизов. Это болты, гайки, шайбы, винты – всего около четырнадцати тонн.
Началось с того, что проектировщики забыли в проекте указать антикоррозионное покрытие метизов. Завод-изготовитель металлоконструкций принял этот факт молча и тоже составил ведомость метизов без покрытия. Заявку на завод-изготовитель метизов естественно отправили так же, без учета какой-либо защиты. Первая партия болтов, гаек и шайб – около двух тонн поступила в чёрном исполнении. Представитель подрядной фирмы монтажников обратил внимание:
- Они же поржавеют!
Спросили на заводе металлоконструкций.
- Такое исполнение предложили проектировщики. - Спросили у проектировщиков.
- Ой, мы забыли! - Пришлось отправлять всю партию на ближайший завод для исправления ошибки. Получение, учет, отправка. Затем подсчет недополученных остатков. Все это откладывалось в голове Вячеслава Ивановича и приводило его в ненормальное состояние. Еще нужно получить почти 12 тонн метизов, а тут с первой же партией такие неприятности. Особенно с большими болтами, М 36, то есть диаметром 36 миллиметров, "М" - это метрическая резьба. Эта продукция изготовлялась не на вес, а поштучно, потому что изделия крупные. В самом начале в проекте была заложена длина 180 мм, потом ее заметно уменьшили. Завод-изготовитель чуть было не начал выпускать ненужную продукцию, но во время был извещен об изменениях. Месяц, два, три.... В конце концов, Вячеслав Иванович стал замечать, что ни о чем более не думает, кроме как об этих болтах, гайках и шайбах. День ли, ночь ли, а у него всё метизы в голове. Время шло, метизы прибывали.
А тут ещё одна неприятность. Завод-изготовитель металлоконструкций поставлял свои чертежи, согласно графику строительства объекта. В каждой пачке чертежей своя монтажная схема. В каждой монтажной схеме своя ведомость метизов. Чтобы стройка продолжалась в соответствии с графиком, Вячеслав Иванович синхронно периодически отправлял заявки на другой завод, туда, где изготовляют метизы. И вот уже поступает третья, четвертая, пятая партия метизов. Уже поступают металлоконструкции. Идет монтаж. И тут вышла такая загвоздка. Завод упаковывает болты по 50 килограммов, а гайки - по двадцать пять. Вы просите отправить 290 кг болтов, а Вам отгружают 300, конечно, если вы предварительно их оплатили. А если в заявке допустим 402 кг, то Вам отправят 450. И так по каждому размеру. Ну ясное дело - цифра, кратная 50. У них упаковка такая. Бедный Вячеслав Иванович начал по ночам высчитывать баланс: сколько на сегодня заявлено, сколько поступило, какой остаток и сколько еще поступит. И еще хотелось бы узнать, какое количество метизов завод еще запроектирует. По каждому размеру болтов, гаек, шайб набралось множество спецификаций и все без конечной цифры.
И наконец окончательный удар. Ближайший завод, который взялся покрыть болты антикоррозионной защитой, сумел так их обработать, что монтажники каждый болт прогоняли леркой. Каждый болт! Нужно зажать его в тиски и прогнать по нему заново резьбу. Ужас. Столько времени, столько лишних затрат! С этих пор у Вячеслава Васильевича не было более сильной головной боли, кроме как БОЛТЫ, БОЛТЫ, БОЛТЫ! И иногда гайки с шайбами. Уж что там какие-то иногда винты, так это он щелкал как семечки. А вот болты - это боль в голове, дрожь в руках и бессонные ночи.
... В тот день он ехал в администрацию города для участия в аукционе по покупке акций одного предприятия. По пути заехал к своему коллеге, одному из руководителей, Василию Петровичу. Тот пожаловался, что его сегодня вызвали в городскую прокуратуру по поводу нарушений законодательства: проект еще не получил положительное заключение Главгосэкспертизы, а стройка идет во всю, вместо того, чтобы проводить только лишь подготовительные работы.
- Чем это грозит?
- Административным наказанием: могут заморозить стройку на срок до 90 суток или подвергнуть предприятие штрафу на неприлично большую сумму.
Аукцион прошел успешно. Всех собрали в маленьком помещении. Потенциальным покупателям (их знали в лицо) выдали картонные номерки. За небольшим столом вместилась комиссия из семи человек. Мелкий чиновник стоял рядом со столом, читал текст, сбивался, начинал сначала, и иногда стучал деревянным молотком по столу. Участники поднимали свои номерки, когда нужно было показать, что они желают приобрести акции. Вечером Вячеслав Иванович встретился с Василием Петровичем.
- Ну как? – спросил он его.
- Да как…. Дело заводят, постановление пишут, – почесал тот затылок.
Вячеслав Иванович задумался о неприлично большой сумме.
В ту же ночь на этой почве Вячеславу Ивановичу приснился сон.
Идет аукцион по продаже метизов. Их на строительной площадке к тому времени было уже около 13 тонн. Его компания почему-то и должна их выкупить (видимо есть договоренность). Не смотря на то, что они уже за них заплатили. «Может быть, конфисковали и принудили заново выкупить, но уже в торгах с другими фирмами?». Мысли путались. Постоянно в уме всплывала реплика коллеги о неприлично большой сумме.
Вячеслав Иванович ходил с чертежами монтажных схем между металлоконструкциями по строительной площадке и показывал, какие болты принадлежат к тем или иным деталям конструкций. Какие-то люди примеряли эти болты к отверстиям. За столом, установленным прямо на стройплощадке, сидела комиссия по ведению аукциона. Один член комиссии стоял перед столом, держал перед собой пакет бумаг, что-то зачитывал про метизы, сбивался, начинал снова и периодически стучал деревянным молотком по деревянному же столу.
Но что характерно! Болты не влезали в отверстия деталей. Люди передвигались меж огромных труб, рам, балок, пытались просунуть разные болты в предназначенное для них отверстие, но болты не проходили. При этом тот человек с бумагами продолжал что-то читать и стучать молотком.
Ни один болт так и не пролез в отверстие. А председатель комиссии пообещал Вячеславу Ивановичу отправить материалы аукциона в прокуратуру.
... Вячеслав Иванович стоит перед дверью прокурора. Открывает ее и видит:
- Ба! Что это? – перед ним труба диаметром 1220 миллиметров с приваренными с обоих торцов фланцами по полтора метра в диаметре. Таких труб на объекте было складировано не менее шестидесяти штук. Во фланцах по периметру просверлены отверстия (Вячеслав Иванович помнил: их 36 штук). За письменным столом восседал прокурор (почему-то не следователь). Перед ним лежал белый картонный скоросшиватель и груда самых больших болтов во всей конструкции - М 36.
- Ну, смотрите, как Вы Государству вредите, - строго сказал прокурор, взял со стола болт, подошел к фланцу и попытался просунуть его в одно из отверстий. До этого Вячеслава Ивановича никак не покидала навязчивая мысль: «Как они сумели эту трубу длиной пять метров с фланцами и весом около трех тонн поместить в эту комнатку?». Но теперь его отвлекли действия прокурора. К величайшему удивлению Вячеслава Ивановича, болт в отверстие не влезал. Но он ведь знал, точно знал, что все отверстия фланца имеют диаметр 38 миллиметров! Как же так?! "Мистика какая-то..." - Вячеслав Иванович вспотел.
- Да Вы попробуйте, сами убедитесь, - предложил с ехидцей прокурор. Вячеслав Иванович взял из рук прокурора болт. Руки дрожали. Он уже не рассчитывал просунуть болт в отверстие своими непослушными одеревеневшими пальцами. Когда он приблизился к столу, скосил взгляд на скоросшиватель. На нем крупными буквами было написано «Уголовное дело М 36». В голове мимолетная и совсем ненужная сейчас мысль: "Почему не номер , а это эМ?". Он повернулся к фланцу и легко вставил болт в отверстие. Лицо его просияло, и он с победным вздохом повернулся к прокурору. "Тут уж Вы никуда не денетесь! Факт налицо!" - мысленно он уже торжествовал.
- Так Вы еще и мошенник! – воскликнул прокурор и открыл скоросшиватель. Там, зажатый блестящей металлической пластиной с изогнутыми концами, лежал всего один лист, к правому углу которого канцелярской скрепкой была прикреплена фотография Вячеслава Ивановича.
Он проснулся в холодном поту. Подушка была мокрая. «Так это был сон» - подумал он и перевернул подушку. Но часа полтора еще ворочался: не мог уснуть.