События, о которых я собираюсь поведать, произошли в некоем провинциальном, довольно крупном городе вскоре, после того, как упал “Железный занавес", но Советский Союз еще продолжал прочно стоять на ногах. В те приснопамятные времена секса в стране не было, а стриптиз воспринимался исключительно в отрицательном контексте, как отрыжка проклятого буржуазного общества. По каким-то совершенно неизвестным причинам этот город посетила делегация муниципалитета г. Парижа. В прессе целью этого визита обозначили установление дружеских контактов между ними. Дорогих гостей встречали, как водится, с широко открытой душой: концертами художественной самодеятельности, поездками, экскурсиями и, само собой, застольями. Вот тут-то и произошла заковыка.
Во время одной такой прогулки по вечернему городу, гости, несмотря на вполне естественные затруднения с поддержанием равновесия, все же обратили внимание на некоторую, как бы это выразиться, аскетичность внешнего оформления. Кроме освещенных электрическими лампочками стендов “Гордость города” и “Пьянству – бой!”, прочая реклама вообще отсутствовала. Правда, на крыше самого высокого здания, так сказать, 9 - этажном небоскрёбе местного значения, красовался лозунг "Нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме! Н.С.Хрущёв" Освещённый в ночное время электрическими лампочками, он должен был внушать населению города уверенность в завтрашнем дне.
Расставаясь, парижане пригласили к себе в гости принимающую сторону именно с целью поделиться опытом производства этой самой рекламы, причем попросили захватить с собой чиновника муниципалитета, занимающегося вопросами рекламы и т.п. Как вам не покажется удивительным, но ответный визит вскоре состоялся и в составе делегации оказался единственный специалист по рекламе некто Самуил Давидович, с очень сложной для воспроизведения фамилией. И начальство, и подчиненные уважали его и между собой называли ласково - Шмулик. Шмулик был невысок ростом, телосложения субтильного, однако, нос у него был, как и положено: “для семерых рос – одному достался”, характер – покладистый и совершенно не нордический.
Парижане тоже не ударили лицом в грязь – дорогих гостей встречали по высшему разряду с посещением “Гранд – Опера”, Эйфелевой башни, Монмартра, Латинского квартала и других интересных мест. Естественно, в программу входили прогулки по вечернему Парижу. Наш Самуил Давидович добросовестно все виденное записывал, рассчитывая по возвращении применить эту роскошь на практике, для украшения родного города. Он горел желанием самолично разобраться, если не во всех, то хотя бы в некоторых тонкостях постановки рекламного дела. Ведь не напрасно же его взяли в эту поездку: государственные деньги надо отрабатывать. Только вот, пожалуй, чрезмерная любезность хозяев несколько сковывала его. Честно говоря, Европу Самуил Давидович видел не впервые. Но то была война, а в прорезь смотровой щели танка многого не увидишь. И он решился.
В один из вечеров, естественно, предварительно предупредив руководителя делегации(!), он отправился в самостоятельную прогулку по вечернему Парижу. Действительно, океан огней буквально поражал: разных цветов, неподвижные и бегущие, вращающиеся и скачущие, в виде букв и в виде каких-то изображений чего-то непонятного. От вида всего этого карнавала цвета и света можно было сойти с ума. Самуил Давидович медленно-медленно продвигался в сверкающем великолепии, держа в руках раскрытый блокнот и карандаш. Неожиданно внимание его привлек здание, фасад которого был украшен пылающими буквами пурпурного цвета, а у входа стояла моложавая женщина, довольно ярко одетая. Отворив дверь, она с улыбкой жестом пригласила его войти. В помещении был интимный полумрак и стояли небольшие кабинки непонятного назначения со шторками на входе. Любопытство победило осторожность: Самуил Давидович раздвинул шторки и всунул голову во внутрь. Там он увидел такое!..
На экране перед ним стояла практически полностью обнаженная прекрасная молодая женщина таких форм, что бедный Шмулик едва не потерял сознание! Плавно колышась, она медленно снимала с себя остатки того, что ее укрывало. Вот, наконец, остается последняя какая-то мелочь... Но в то же мгновение экран гаснет и появляется надпись и рисунок, специально для владеющих иностранным языком “со словарем”, что для продолжения зрелища следует опустить в прорезь под экраном монету. Ошарашенный, он вытащил голову из кабинки, пошарил в портмоне, извлек требуемую монету и вновь погрузился в греховное созерцание. Конечно, наш Самуил Давидович встречался с прекрасной половиной человечества и прежде, да и в доме его, как шутили друзья, “целый бабальон”: его мама и ее сестра, мама жены, говоря иначе, теща, его жена, двое дочерей, которых Господь наградил по паре дочек каждую (слава Богу, будет кому подать стакан воды перед смертью!) Но, чтобы вот так!!! Через несколько сеансов стриптиза монеты иссякли, пришлось менять бумажные купюры. Отойти от соблазна было выше его сил! Однако, всему приходит конец. Шмулик грустно посмотрел в слегка отощавшее портмоне, скорбно вздохнул и, понурясь, вышел на улицу. Блеск рекламы больше его не интересовал...
Наутро всю группу срочно, отменив все запланированные мероприятия, вызвали в советское посольство. Разъяренный работник посольства, не пригласив даже сесть, швырнул на стол толстенную пачку фотографий! Вы, конечно, догадываетесь, кто был на них! Бедняга Шмулик был изображен, как в замедленной киносъемке, во всех фазах своего грехопадения: и как бродил по улицам, и как вошел в вертеп и как он там балдел от увиденного. Крыть было нечем, никакие оправдания не были приняты и в тот же день он был отправлен домой.
Благодарение судьбе, что на этом, в сущности, дело и было закончено. Учитывая преклонный возраст, безупречное прошлое, правительственные награды, членство в партии и прочие заслуги, всего-навсего турнули с занимаемой руководящей должности на рядовую...
...Когда заявляют на весь мир: “ У нас в стране нет секса!”, грустно, друзья мои, жить в такой стране.