Застольные истории вспоминаются в минуты дружеских посиделок, когда на все вопросы «как дела» и «как живешь» уже получены исчерпывающие ответы, перемыты кости всем знакомым, рассказаны все свежие анекдоты, в ход идут они – застольные истории, или Table Talks, как называл их когда-то очень давно Александр Сергеевич Пушкин. Если порыться в глубинах своей памяти, нарыть таких историй можно великое множество, вот лишь некоторые из них…
Заглянули в душу
Случилась эта история в Чите в те времена, когда университеты были только в столицах, а в нашем родном городе первым из всех вузов считался Читинский Государственный педагогический институт имени Н.Г. Чернышевского.
Лучшим он был сразу по нескольким причинам. Во-первых, выпускники этого вуза, хотя и выходили из его стен с дипломом учителя, находили себе применение во всех сферах в ту пору еще народного хозяйства. И недурные специалисты получались, между прочим. Во-вторых, именно в ЧГПИ работали самые маститые и опытные преподаватели. Слабых сюда не брали, за этим следили очень компетентная организация, в народе именуемая Конторой Глубокого Бурения (сокр. – КГБ). Поэтому любое происшествие или даже просто недоразумение, в котором оказался бы замешан преподаватель вуза, расценивалось как ЧП едва ли не планетарного масштаба.
Особо пристальный догляд был за преподавателями идеологического сектора. Наиболее значимой в ЧГПИ была кафедра истории КПСС. Человеку сведущему не стоит лишний раз объяснять архиважность именно этого подразделения института. Для тех, кто не в курсе, скажу лишь, что в ряды преподавателей этой кафедры попасть было сложнее, чем в отряд космонавтов.
И надо же было такому случиться, что преподаватель именно этой кафедры попал в поле зрения «бурильщиков» по срамной 121 статье УК РСФСР – «мужеловство». Случилось по тем временам страшное – среди преподавателей истории КПСС и теории коммунизма оказались гомосексуалист, «педик», проще говоря. Разумеется, об этом никто во всеуслышание не объявлял, но в то время наиболее информативными и достоверными были именно слухи. Они то и будоражили общественное сознание.
В курилках студенты, а на кафедрах – преподаватели, полушепотом обсуждали персону гомосексуалиста. Через некоторое время пополз слушок, что на преподавателя-педика вышли через некого студента, которого ушлый гомик позвал к себе домой для сдачи экзамена по истории партии «родной», и начал его склонять к близости под тем предлогом, «что все равно не сдашь, предмет сложный…» Ну, и так далее.
Вот уж не знаю, сдался студент под напором уговоров или нет, но через какое-то время проболтался он об этом эпизоде своей жизни. В то время и среди студентов, и среди преподавателей были и соглядатаи, и сексоты, работавшие на упомянутую выше контору. Стуканули на педика, того закрыли и закружилось-завертелось следствие…
По всей видимости, комитетчики решили, что в ЧГПИ существует целая педерастическая организация. Вот ее и стали «накрывать». Но методы у «конторы» во все времена, а уж в те тем более, были весьма и весьма своеобразные: «педиков» в вузе решили выявлять самым простым способом – решили им заглянуть прямо в «душу», то есть в… анус. Для этого в ЧГПИ организовали глобальный медосмотр, на который обязали явиться всех без исключения студентов, преподавателей и прочих сотрудников пединститута.
Если вы думаете, что на избирательные участки референдума по объединению Читинской области и АБАО загоняли «жестко», то вы не знаете настоящего значения этого слова. В течение нескольких дней в спортзале одного из факультетов был развернут медицинский пункт, куда в строго означенное время должен был явиться личный состав всех факультетов. Ответственными за явку назначили деканов и кураторов групп. Не явиться на медосмотр значило обречь себя на прохождение всех кругов ада: от студкома и комитета комсомола до вызова в «контору» и заседания совета вуза с возможным последующим отчислением. При этом медосмотр проходить все равно пришлось бы. Уважительная причина существовала только одна – смерть. Но я думаю, не спасло бы даже это – и мертвому бы заглянули в… «душу».
Особо возмутил всех, и студентов, и преподавателей, факт привлечения к медосмотру самого, пожалуй, уважаемого преподавателя исторического факультета, сегодня покойной Антонины Михайловны Соколовой. Дело в том, что она в 16 лет спасая на железнодорожных путях свою подругу, получила тяжелые травмы и стала инвалидом первой группы. Домой и на работу она ходила только с помощью родственников или студентов, самостоятельно передвигаться она могла с большим трудом. Но комитетчики были неумолимы – Антонину Михайловну тоже погнали на медосмотр.
А вы говорите, что в Советском Союзе людям жилось хорошо. Может быть так и было, вот только при этом человека против его воли выворачивали буквально наизнанку.