Уже второй год подряд Майя в своём подмосковном доме, начиная с ранней весны и до глубокой осени,жила одна, не считая двух кошек. Дачный посёлок, окружённый со всех четырёх сторон густым старым лесом, был небольшой,чуть более тридцати участков, и их владельцы приезжали на дачи только на выходные, что радовало Майю больше всего.
Она искала одиночества. Ей хотелось собраться с мыслями, погрустить, повспоминать без московской суеты и канители своих родителей, которые прожив вместе шестьдесят один год, один за другим ушли из жизни. Как ей жить без них, она, сама прожившая уже немало, не знала.
Каждый день, взяв большую, плетённую из тонкой лозы корзину, лупу и грибной, с мягкой щёточкой, ножик, она отправлялась в лес, который спасал её от тоски, от слёз, от рвущей сердце на части, печали.
Эти лесные походы стали для неё ежедневным, независящим от перемен погоды,ритуалом: выйдя из дома, она шла к въездным воротам, где её уже поджидали дворняги, постоянно живущие и охраняющие вместе со сторожем-таджиком Аликом, садовое товарищество. Старшего пса звали Буч. Он был белым, крупным, добродушным, но при этом жутко важным, и всем своим видом демонстрировал, что здесь, на участках, именно он и является главным. Младшему - дали кличку Бим, потому что у него, тоже белого, правое ухо было чёрным. Ну как его ещё можно назвать? Кормили собак всем миром. На собраниях единогласно выделялись деньги на корм Бучу и Биму. По выходным дачники откармливали их шашлыками и другими собачьими радостями.
«Что, хлопцы, в поход? Куда двинемся за грибами-ягодами или за травами?» - этими вопросами Майя приглашала собак на прогулку. И «хлопцы», радостно поднимали хвосты вверх, бежали впереди неё, всё время оглядываясь и проверяя не пошутила ли она, неужели это правда, что она хочет их взять с собой.
Майя смеялась, и звонко командовала «прыга-прыга", а они начинали выделывать цирковые номера: бегать перед нею взад-вперед, прыгать, забавно задирая задние лапы, нападать друг на друга, рычать, уноситься далеко вперёд по дороге, а потом возвращаться к Майе и соревноваться кто первым к ней добежит и, шутливо нападая на неё, оближет с ног до головы.
Собакам не хотелось быть ничьими, они мечтали иметь хозяина, и выбрали Майю. Если на дороге им встречалась машина, они облаивали её, оттесняя Майю на обочину, а если - человек, то садились у её ног и громко лаяли на прохожего. Майя их успокаивала: «Свои, свои», а незнакомец или незнакомка испуганно интересовались: «Ваши? Не кусаются?». «Мои. Мои. Не бойтесь. Никогда не укусят», - улыбалась Майя, и счастливая процессия двигалась вперёд.
Но было нечто, что напрочь уносило Майин покой. Этим «нечто» были люди в ярких синих комбинезонах, которые всё лето меняли столбы высоковольтной электролинии, и каждый раз, увидев их, Майя впадала в ярость. Своими тягачами, подъёмными кранами они наломали вдоль дороги столько берёз, елей, осин, нарыли столько глубоких траншей, что ей казалось, что здесь готовятся для съёмок фильма о войне «Битва за Москву». Она старалась пройти эти израненные места, как можно быстрее, но по обеим сторонам дороги на несколько километров вперед, открывалась безрадостная картина, и идти через эту разруху, приходилось долго. Собаки на этих людей не лаяли. Они молча бежали рядом с ней.
Майя торопилась к заветному входу в лес, который был её царством. Она выросла в южных степях Украины, и лес впервые увидела уже взрослой женщиной. Точнее сказать не увидела, а влюбилась в него с первого взгляда, с первого вдоха лесного аромата хвои, мха, цветов, ягод и травок-травинок.
В лесу собаки оставляли Майю и убегали по своим делам. Они тоже искали что-то своё, собачье. Она их не видела, но они всегда были рядом. Майя слышала треск сухих веток под их лапами, звонкий лай. Надолго Буч и Бим не убегали от неё, врямя от времени они возвращались проверить всё ли у неё в порядке. Помашут ей хвостами и снова скроются с глаз на свою собачью охоту.
Майя уходила в самую глубину леса. Шла, не запоминая дороги. Она знала, что собаки её не только не бросят, но всегда выведут самым коротким путём домой. Набродившись, надышавшись, надумавшись, навспоминавшись, успокоенная Майя звала: «Домой-домой-домой». И собаки появлялись тут же. Запыхавшиеся, в каких-то хвоинках, листиках и травинках, а иногда и грязные, мокрые от купания в ручье или озерце, они подбегали к ней, и сквозь кусты и деревья прокладывали точный маршрут домой. Майя едва поспевала за ними.
Когда вышли из леса на дорогу, Майя, увидевшая всё тех же энергетиков, не сдержалась и подошла к ним. Их было человек двенадцать, в основном молодые ребята. Они стояли кружочком и курили. Поздоровавшись, она спросила: «Извините, у вас есть дети?». Все молчали и хмуро смотрели на Майю. Собаки вошли в круг и радостно завиляли хвостами, показывая, что все – свои. Как можно мягче, она продолжила: «Ребята, я спрашиваю о детях, потому что хочу, чтобы вы задумались, какой лес в наследство оставляете своим детям.» Они каменно молчали. Майя – тоже. Помолчали и стали расходиться к своим «пыточным орудиям». Вдруг один из них подошёл к Майе вплотную и прошипел прямо в лицо: « А не пошла бы ты на…, ….ая защитница природы.» И Майя пошла, заметив, что пока она ходила по лесу, ремонтники повредили дачные заборы, заехав на некоторые участки, припахали кусты смородины и малины...
Майе хотелось бежать домой, чтобы забыть, спрятаться от увиденного. После похода в лес,Бучу и Биму, как всегда" были выданы сахарные кости. Первым получал награду Буч, а Бим, мужественно глотая слюни, ждал своей очереди. Первым он не подходил никогда. Буч съедал кости, облизывался и трусцой возвращался на свой сторожевой пост к воротам. А Бим сгрызя кости, подходил к сидящей на табуретке Майе,клал ей голову на колени осторожно-осторожно, и … застывал. Майя долго гладила его, так долго, что он глаза закрывал от блаженства и прикидывался спящим, но стоило Майе сказать: «Бима, ну, всё, всё, надо работать. Завтра снова пойдём в лес. Иди и сторожи». Он вставал и медленно брёл к калитке. Оглядывался напоследок,(обязательно, каждый раз), всем своим видом показывая, как ему не хочется уходить от своей хозяйки.
И весна, и лето быстро пролетели… Майя вернулась в Москву. Она жалела, что из-за двух своих кошек, нельзя было забрать хотя бы Бима. Её успокаивало,что лесную дорогу будут чистить зимой. Она знала,что у ворот её встретят «хлопцы» - Буч и Бим.
P.S.
Хочу признаться Вам. Майя – автор этих строк. В моих рассказах нет вымысла. Всё в них - хроникально-документальная правда. Правда жизни.Радостные и печальные картинки жизни. Разные картинки.
Неделю назад мне позвонил сторож Алик. Плача он сообщил,что в лес снова на несколько дней приехали ремонтники электролинии,что Бим пропал всего на одну ночь, что они вместе с Бучем его искали, что ремонтники "не луди", потому что они сначала убили, а потом ... съели Бима. Они сами признались Алику. Смеялись ему в лицо и говорили, что собака оказалась вкусной.
НЕлюдей не нашли. И полиция не нашла. Хотя… я не совсем уверена, что она пыталась найти.
Я знаю,что рядом с людьми живут собаки. А люди делятся на людей и НЕлюдей. И не дай Бог никому встретиться с НЕлюдями. Упаси, Боже, от встреч с НЕлюдями даже собак.