Диалоги с умным человеком
(Нет, ты не сидел сиднем всю ночь за клавиатурой, перебегая из одного времени своей жизни в дороге в другое и обратно и не отрывая не избалованного сидением на одном месте места… «Ты это о чём, полнолуние, кажись, прошло! Уже первая фаза началась, второй по календарю лунный день…» Вот же, привычка! Не дождаться завершения мысли, а своё суждение воткнуть! Не-ет! Надо как можно меньше общаться с Гегемоном, это – зловредное влияние её характера на характер… Тьфу, ты…
Ладно, потом, как-нибудь, допишешь, что ты хотел сказать о своём заднем месте. Но периодически ты вставал и встаешь – размяться легкой гимнастикой, согреть молока и попить с мёдом и добавлением кусочка сливочного масла – для пользы дыхательных путей, пару раз и чаю с малиновым вареньем полакал из пол-литровой кружечки… Косточки твои давно так не ломило, как в проходящую ночь. Зато – насморк, закапанный соком из листьев каланхоэ – «живого дерева», ты почти вычихал в полотенце. Молоко и чай с малиной обновили горло – глотается безболезненно. Ополаскивая после чихания руки, ты стремишься подольше держать их, потирая друг о друга, под горячей водой, где-то слышал этот совет и сам рекомендовал кое-кому в период простуды бельишко в горячей воде постирать именно руками… Ох, и противно же болеть без температуры, а с температурой – ещё противнее! «И – что? На дачу – поедешь?» Ещё не известно сие тебе в этот ранний час, но после третьей за всю ночь пол-литры чаю вторую пол-литровую чашечку молока с мёдом – примешь… – 6.00 – 17.09.12
«Ты бы себе пометил, что эта бессонная ночь – не очередное издевательство над собой. Ты же поспал, а уснул – на редкость для себя рано – в 20.40, в то время, когда Гегемон вела беседу с Золотистыми по Скайпу. Да, и до звонка от Золотисто-Платинового по мобильнику с командой выйти на связь через комп – с пол часика, вроде, вздремнул, приняв горизонтальное положение сразу же после раннего – для тебя, естественно, – ужина…»)
12.09.12 – 20.00 – Перерва – в ожидании электрички на Кубинку… «Беседа «девушек» за пивом» – …Правда, девушкам – двум за сорок, двум – за тридцать, а в среднем - каждой из всей четверки с пузатыми бутылками в руках – около сорока.
Перрон ещё, как будто, отдаёт теплом, которым зарядило его за день солнце…
И ещё сюжет: «Урок Палыча», который должен начаться со слов: …Ты просто хотел пошутить, более того – хотеть уже ничего ты и не мог, потому что был – вдрабадан!
– …Палыч – дома? – …
– Нет, но скоро будет, – Тамара не поняла причины застывшей на твоём лице улыбки.
А ты шёл к Валере представить себя в том состоянии, в кое ввёл себя выпиванием за один присест двух с половиной гранёных двухсот пятидесяти граммовых стаканов «Юбилейной» – водки, то бишь, и – без закуси. Францевич, начальник дома офицеров, майор, который вам, старшим лейтенантам – редактору дивизионки и начальнику клуба полка, разливал вынырнувшую из его сейфа бутылку на двоих и сразу всю – только диковинного напитка по чуть-чуть добавил, потому что больше, чем чуть-чуть, в стаканы не влезало…
Вы с Димоном проглотили водку чуть ли не со стаканами и тупо уставились друг на друга.
– Что, не берёт? – расхохотался Францевич. – Чудо-напиток «Байкал» и запах отбивает и градусы делает незаметными…
Вы оба согласно закивали головами:
– Да-а!
– Ни в одном глазу!
– Ещё? – и движением фокусника Францевич выудил из сейфа вторую бутылку. В секунды вы – с помощью того же «Байкала» – освободили очередную пол-литровую тару.
Вот и пришёл ты к соседу и другу Валерию Палычу похвастать, мол, какой ты молодец даже после целой бутылки водки…
Даже через почти сорок лет тебя передёргивает всего только от мысли, что тебе пришлось бы сейчас, вот так, – одним махом – выпить стакан водки, а уж через пару минут за ним – второй! Не-ет, да сберегут тебя Небеса…
Но в тот момент, когда ты, не заходя к себе домой, на лестничной площадке завернул к квартире Палыча, Небеса на тебя уже никак повлиять не могли.
Тамара стояла в двери в длинном махровом халате и выжидательно смотрела на тебя.
– Сказать, чтобы зашёл?
…Ты же смотрел на свисающие спереди концы завязанного на её талии такого же, как халат, махрового пояса, и тебе очень захотелось дёрнуть за один из них. Что ты и попытался сделать.
От двери ты почти отлетел.
– Так, ты – пьян! Иди спать!
– Томочка, прости! Что-то не то я… Только Палычу не говори – стыдно, что он подумает. Прости… – Как ты зашёл к себе, как лёг спать – ты уже не помнил…
(А сколько житейских картинок пропало, кануло в пропасть Эклера из-за того, что ты поленился хотя бы зацепиться за блокнотную страничку несколькими словесными мазками… – 20.32 – после Курского вокзала)
20.48 – Ого! Уже Белорусский вокзал. Отлично. Сейчас Беговая, а там… Расписался ты не на шутку. Отличный денёк, как там, однако, Вася говорит: «Прелестно!» – что ли… Ни музыка, ни кроссворды тебе не понадобились – вот, что значит, подъём, всплеск – протуберанец!
…Ты посидел минут десять-пятнадцать, посматривая в вагонную заоконность… «Тебе, вижу, понравилось определение – «заоконность»…» Да, оно шире, чем просто – за окном. За окном – тёмный осенний вечер, а в заоконности и фонари – придорожные и перронные, и иглисто мелькающие рельсы параллельных путей, и нависающие тёмными пластами мосты, под которыми со свистом прогромыхивает электричка. Вот и размеченная – пять полос туда, пять полос обратно – Московская кольцевая осталась позади…
«Автор! Автор! Остановись! Нельзя каждый свой «пук» отмечать в блокноте. Отдохнул от наплыва творческих сил – завершай «Уроки Палыча».
И с чего это Внутренний решил, что так будет называться этот рассказ. Ты тут, намедни, решил, когда уже выписывал чудодейственный напиток «Байкал», что рассказ так и будет называться. А «Уроки Палыча» – ты сделаешь серией!
«Вот как! Да-а, куда взнесло тебя, дорогой Автор, это вдохновение. Ну-ну…» Если, действительно, на даче – да и дома – исключить из своего «досуга» телек, то… «Кстати, ты не забыл, что в кармане рюкзака бутерброд лежит? Ты ещё и шоколадку молочную с орехами и изюмом купил у коробейников». А чё? Пригодится! Бутер – съешь дорогой, на дамбе. Но – остановись, а то – периодически ты начинаешь ощущать в себе какую-то опустошённость. Во всём себе. «Это – не опустошённость, это горечь сожаления о потерянном и так мало оставшемся времени…»
А в голове прокручивается сегодняшний разговор с братом Петей по «Скайпу». Как же ты рад, счастлив, что братишка нашёл себя в преподавании. Мог бы по этому пути пойти и младший брат. У него для этого много данных…
Ты – перед Голицино – перестал писать, просто надоело, а мыслить не прекратил.
«Ага, о чём мыслил – забыл?» Э-э-эх! Вспомнил! Ур-ра! Вот, тебе и польза от того образа жизни, который ты снова – после летних «в дружбе с Бахусом» каникул – определил себе на ближайшую перспективу. Эклер побеждать начал! «Пока ты будешь торжествовать по поводу мелкой победы над Эклером, забудешь причину торжества!» Точно.
Собственно, ты уже для себя отметил, что жить в трезвости постоянной тебе тоже нравится. И романтики в тебе юношеской не поубавилось. Поэтому, ты сейчас, но вооружённый… Вот и Голицино. Через пятнадцать минут из светлого вагона ты шагнёшь в темень, пройдёшь по дамбе вдоль озера через поле и лесопосадку Можайского шоссе, за Можайкой поспотыкаешься в перелеске между нею и полем перед Минкой… А уж, перейдя по переходу Минское шоссе, оставшиеся 500 метров до своего участка пойдёшь густым тёмным лесом. По изведанным, конечно, тропам…
Молодец, что отремонтировал коляску с мешком объёмным, в который кроме рюкзака ещё и ведёрко, и корзиночка вошли. Колёса от коляски, в которой ты ещё годовалого Золотисто-Платинового катал, в два раза больше и легче родных – приспособил весьма удачно. Теперь ни кочки, ни пеньки, ни корни, пересекающие лесные тропы, тебе не страшны. И спина и плечи не стонут от тяжести рюкзака.
«Да, уж, чего ты наталкиваешь в свой рюкзак? Удивительно…» Вот, и твою родную Портновскую объявили следующей. Кепка на голову и – к двери!
13.09.12 – 22.48 – Ты всё же заставил себя «расчехлить» – ноутбук, и хотя у тебя в голове, – как ты только что думал про себя, нет ни пылинки мыслей, ты решил попробовать хотя бы: как это – печатать, держа ноут на коленях и работая без мышки. Для тебя это всё внове… А что в голове пусто, и ты не испытываешь никакого желания не только что-то писать, но и думать… Кстати, а печатать на этом компе, притом, держа его на коленях, у тебя получается весьма неплохо! «Ты даже в скорости не уступаешь работе на стационаре, да! Давно бы приспособился, чего тянул?» Действительно, и пальцы все работают! Только курсором непривычно управлять без мышки. «Ничего, потренируешься – всё будет получаться...» О! И формат установил быстро! «Маладэц! Ничего не скажешь…»
Конечно, дорогой перепечатывать из блокнота ты не будешь, но зато уже не придётся тебе тратить время на перепечатку того, что шифровал в него по пути к внучкам или на дачу, обратной дорогой… В метро, естественно, бук не раскроешь, хотя, не в часы «пик», возможно, и приспособишься мысли сразу в файл кидать. Надо только какой-нибудь… «Ты хотел сказать – мешок? Не смеши!» Правда что, это ты сейчас его засунул в какой-то мешок от посылки, привезённый на дачу для картошки или лука. И нашёл его случайно и то – для морковки хотел использовать сегодня. Вспомнил о нём, когда думал, как замаскировать комп в дорогу, во что «завернуть», как везти… Засовывая его в колёсную сумку, в котором уже были пристроены ведро с грибами и рюкзак с дорожной едой – намеревался подкрепиться кефиром и бутербродом, специально для того приготовленными и упакованными в полиэтиленовый мешочек. Бук не лез никак! Лез, но торчал из рюкзака, куда ты его намеревался определить, а просто – за ведро в сумку – ты его побоялся положить, ведро его давило бы на излом… В общем, вытащил ты закрученный в мешковину, – правда, на него был надет его родной полиэтиленовый пакет упаковочный – … Ты уже намеревался плюнуть на затею с пробой компа в пути-дороге…
13.09.12 – 23.44 – ты пишешь сейчас в самом неловком положении: на коленях рюкзак с ноутбуком в пакете… А попробовал печатать в электричке – понравилось и очень. Конечно, в метро это невозможно – тряска, бросает из стороны в сторону вагон… Так что…
Перед Дубровкой – …Так что, хотя бы часть времени из своей творческой жизни ты сбережёшь! А мог бы и раньше включить режим экономии…
Однако, твоя барсетка на ремне раздулась до невозможности. «Томик Блока, толщиной около восьми сантиметров мог бы и не брать с собой на дачу. Не читал же, всё равно…» Точно! А надо было – вчера, когда «заоконье искрилось», а думать – не хотелось. «Это верно! Начал бы читать стихи – голова бы заварила… И не кроссворд доставать в такие минуты надо, а томик стихов!» Что ты и сделал…
14.09.12 – от 16.15 – до 16.23 – (Диктофонная перепечатка – 14.10.12)
…Да, ты был бы – не ты, если бы, покидав в себя – в течение получаса собирая вещи – салатик из свеклы и солёного огурца, грибочков разогретых – жареных, а потом, схватив свою кошёлку, то бишь, барсетку на ремне, «рванул на десять тыщ, как на пятьсот», издеваясь над своим организмом, то, конечно, ты снова – «молодец»… «Но только уже, молодец, – верно пометил, в кавычках и с маленькой буквы – так нельзя!» Согласен, надо, всё же, немножечко… «Что значит, немножечко? Время надо правильно распределять. Почувствовать, что ты можешь – это одно, но за 18 минут, нет, даже за 15 – добежать до платформы и ещё стоять в ожидании электрички! Надо, всё-таки, думать!»
Надо-надо… А сейчас ты едешь к внукам. Ждут тебя, ждут Дедушку уже трое суток, звонят и спрашивают, когда же ты, Дедушка, приедешь, и приедешь ли забрать их с собой в Марьино, им там так нравится… Это, скорее, Вася, который говорил: «Дедушка, мне так нравится Марьино.» А Коля, Коля докладывает, что он хотел остаться, но без Васи ему будет скучно, поэтому он поедет с вами за компанию…
Вот, уже и электричка подходит! Видимо, в электричке ты на диктофон писать не будешь, немного в блокнот запишем. А настроение? Настроение хорошее, отдышался, солнце – хоть и сквозь дымку, но приятное, тёплое, как будто бы весеннее… Нет, не весеннее, летне-осеннее, конечно, но – тёплое, щедрое! Всё, садимся, посмотрим, что – там…
14.09.12 – от 16.32…
…Это тебе напомнило, когда ты в Сибири одолжил у соседа пишущую машинку (кажись, Валера сам тебе предложил – печатай!), то так привык печатать на ней, что потом долго переходил на рукопись. Как сейчас, печатаешь – пишешь, сочиняя, на компьютере – ты давно уже не работал рукописным способом, не считая записей в блокнотах, – не писал на бумагу, чтобы потом перепечатывать… «Акыновские радости от того, что ты, наконец-то, начал приспосабливать к творческой работе, или – использовать в творческой работе диктофон, мог бы и не расшифровывать подробно… И что тебе всё равно, как ты выглядишь со стороны, мнение пассажиров тебе – до…» Совершенно верно! Неважно, как выглядишь странный ты, стоящий в углу переполненного вагона и бормочущий что-то в мобильник!... Самое главное, чтобы ты успел записать очередную гениальную мысль, если она посетит твою светлеющую от приподнятого настроения голову! А все остальные потуги пробиться голосом сквозь шум в вагоне в диктофон – тренировка…
Тоже после 16.32…
…Кстати, работа с диктофоном научит, наконец-то, тебя не орать на весь вагон, как некоторые пассажиры, разговаривающие на переднем сиденье вагона так, что его слышно даже в противоположном тамбуре… Все едущие в вагоне были осведомлены стоящим у входа парнем, что он сначала корм для кота купит, а потом подойдёт туда, где они встретятся с собеседником в Подольске… Вот, так-то: век живи – век учись! А учиться – никогда не поздно… Лишь бы поздно не было!
До 17 часов…
Быстро идя и периодически подбегая, когда ты торопился на электричку, ты вспотел, но – не взмок! Это уже хороший фактор, это хорошо, твой организм, всё-таки, в форме. То, что ты поел даже – немножечко начало побаливать под ложечкой, как говорят, но ты дыханием эту боль унял, правильно поставленным дыханием: четыре шага – вдох, четыре шага – выдох. Вдох – носом, выдох – ртом… Не резко, полностью, но так, чтобы не охмелеть от кислорода, оставляем немного углекислого газа для разбавки свежим воздухом. «Ты уже спортивным языком заговорил…» Не спортивным, а просто – правильным…
…И ещё, чему тебе надо научиться, это, действительно, – радоваться про себя. «Верно! Меньше восхищения в рассказах о своих внуках другим…» Или – торжествуй, готовь себя к тому, чтобы внуки тобой гордились, то есть, готовь, закаляй, возвращай мышечную память, укрепляй сердце. «Просчитай, какими продуктами, какими веществами надо укреплять, омолаживать сердечную мышцу. Мышцы – пусть медленнее, не так, как в юности – быстро, но регенерируются!»
Конечно! Если раны на теле любого человека, любого возраста заживают, обмен веществ происходит. «Только надо его направлять – грамотно, не издеваясь над собой так, как сегодня – до шести, где там, до шести – почти до семи часов возился с грибами… Такой режим тормозит обновление и ускоряет отмирание клеток мышечной ткани, в первую очередь, сердечной…» До чего же он, Внутренний, умный! Ты и сам это знаешь. Просто, не так… размялся – полусонный чистил… А потом – после этого ещё и гимнастику сделал, хоть щадящую, но всё равно сделал … весьма хорошо себя чувствовал: без коликов. «Но это ощущение – не обязательно постоянное… Береги себя!»