КИЕВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ЕВРЕЙСКИЙ ТЕАТР (ГОСЕТ)
В 1929 году театр был реорганизован в Киевский государственный еврейский театр (ГОСЕТ), который продолжал выступать в том же помещении на Крещатике 43, хотя результатом такого решения стали постоянные смены режиссеров театра и постоянная текучесть актерского состава.
Первым руководителем «нового» театра в 1929 году стал режиссер из Харьковского ГОСЕТа - ЗАХАР ВИН, который так определил цели и задачи театра:«Ознакомление широких зрительских масс с лучшими произведениями советских писателей еврейской и других национальностей, а также с лучшими образцами класической мировой драматургии; органіизацию широкой общественностиі вокруг театра и проведение театрально-просветительской работи среди широких слоев еврейского зрителя, обьединение вокруг театра лучших еврейских творческих сил»
Свой первый сезон театр открыл спектаклем «Дер Ойцер»(«Клад») по Шолом-Алейхему в постановке Захара Вина.
Тогдашняя критика вполне позитивно оценила работу актёрского ансамбля, определив жанр спектакля как «исторический гротеск». Однако следующие работы театра: «Луфтшлессер» («Воздушные замки») по пьесе Н.Фиделя (режисер – В.Вильнер) и музыкальную комедию из жизни непманов, критика приняла не так положительно, хотя все-таки отметила исполнителей Л.Колмановича и Ш.Эйлишеву, как таких, что виртуозно работают в любых спектаклях и способных украсить любой коллектив.
В конце первого театрального сезона, на состоявшейся зрительской конференции театра, был отмечен рост уровня театральных постановок и актерского мастерства, а главное то, что у театра появился свой зритель
Второй сезон театр открыл постановками современной еврейской драматургии: «Шлек» («Черти») Ицика (Исаака)Фефера и Эзра Фининберга(режиссер – З.Вин) и «Ди Лецте» («Последние») Липы Резника (режиссер – З.Вин, художник - Матвей Ильич Драк).
Заинтересовал критиков и спектакль «Дер степ брент» («Степь горит») по пьесе Аврома Вевьорки, поставленный режиссером Владимиром Бертольдовичем Вильнером (художник – В.Н.Шкляев, композитор- музыкальный руководитель театра -Семён Наумович Штейнберг). Спектакль отражал на сцене будни сельскохозяйственной колонии – евреев-переселенцев на землях Херсонщины и в Крыму. Особенно актуальным спектакль стал с появлением еврейськой автономной области. Критика тут же отметила поворот репертуарной политики театра к современности.
ВЛАДИМИР БЕРТОЛЬДОВИЧ ВИЛЬНЕР
Владимир Бертольдович Вильнер профессор, Народный артист УССР , в 1930 году в Киевском ГОСЕТе совместно с композитором Семёном Наумовичем Штейнбергом поставил спектакль «Дер степ брент» («Степь горит») по пьесе А. Вевьорки.
Эскизы декораций и костюмов для спектаклей Киевского ГОСЕТа выполняли: Марк Исаевич Эпштейн для спектакля («Койменкерер» («Трубочист») по пьесе И. Фефера и Н. Фиделя ; художник, известный своими акварельными работами, изображающих сюжеты из жизни евреев в Российской империи и СССР- Меер Моисеевич Аксельрод - для спектаклей: «Разбойник Бойтре» по пьесе еврейского поэта, романиста и драматурга Моше Кульбака и «Заколдованный портной» по Шолом-Алейхему; а также художник, Главный художник Киевского украинского драматического театра им. И.Франко, Заслуженный артист УССР - Матвей Ильич Драк - для спектакля «Ди Лецте» («Последние») Липы Резника.
Через год, Захара Вина сменил режиссер МХАТа и руководитель еврейского молодежного театра-студии «Фрайкунст» («Свободное искусство»)- Борис Ильич Вершилов.
Семь лет ( с 1930 по 1937 годы), когда руководителем был Б.И.Вершилов стали наиболее яркими в истории Киевского ГОСЕТа.
БОРИС ИЛЬИЧ ВЕРШИЛОВ
Борис Ильич Вершилов (Вейстерман) –(1893—1957) режиссер, Заслуженный артист РСФСР, ученик и соратник Константина Сергеевича Станиславского и Евгения Багратионовича Вахтангова.
Именно Борис Вершилов, в годы работы во МХАТ, позвонил Михаилу Булгакову и предложил написать на основе романа «Белая гвардия» пьесу, которая получила название «Дни Турбиных».
Кстати, в «Театральном романе» Булгаков вывел Бориса Ильича, как режиссера Независимого театра Ксаверия Борисыча Ильчина. («И знаете ли, какая мысль пришла мне в голову, — зашептал Ильчин, от таинственности прищуривая левый глаз, — из этого романа вам нужно сделать пьесу! «Перст судьбы!» — подумал я и сказал: «Вы знаете, я уже начал ее писать»).
Репертуар Киевского ГОСЕТа тех лет, помимо обязательных производственных пьес, таких например, как «Поэма о топоре» Николая Погодина, и «Пятый горизонт» Переца Маркиша (режиссер – Б.Вершилов), рассказывавшей о работе еврейских горняков в шахтах Донбасса и героико-революционной тематики «Нафтали Ботвин» Аврома Вевьорко (режиссер – Б.Вершилов, художник – И.Нивинский) драмы в стихах «Гирш Леккерт» Аарона Кушнирова ( художник – Матвей Драк), «Юлис» Марка Даниэля (отца известного писателя Ю;лия Даниэля), включал в себя и классический западноевропейский репертуар: «Уриель Акоста» Карла Гуцкова, (режиссер – Б.Вершилов, художник – И.Федотов) «Скупого» Жан-Батист Мольера, «Венецианский купец» Вильяма .Шекспира (режиссер – Б.Вершилов, художник – Л.Альшиц), «Нора» Генрика Ибсена, но, в первую очередь, еврейскую классику: «Дер эрштер идишер рекрут» («Первый еврейский рекрут») Липе Резника по И.Аксенфельду, «Суламифь» и «Колдунья» Авраама Гольдфадена (режиссер – Е.Вульф, художник- М.Варлех), «Миреле Эфрос» Якова Гордина (режиссер – Д.Жаботинский, художник – В.Биченко), «Человек с того света» А. Губермана, «Хана-Двойра» Матвея Талалаевского с цирковыми репризами, «Заколдованный портной» Шолом-Алейхема, которые заставляли зрителей и плакать и смеяться, забывая, что на дворе непростые 1930-е годы.
В период, когда в стране социология была названа запрещенной наукой, а заинтересованность в прибыльной работе театров почти не поощрялась, Вершинин начал проводить многократные анкетные опросы зрителей, используя полученные данные для привлечения различных групп населения к театральному искусству вообще и в свой театр в частности.
Тогда никого не удивляли взводы солдат, автобусы ткачих и колхозников, которых добровольно-принудительно привозили на заказные спектакли. Это, безусловно, облегчало работу распространителей билетов, но были и престижные представления, на которых считал долгом побывать каждый интеллигентный киевлянин.
В Киев Борис Ильич приехал вместе с руководимой им еврейской молодежной студией «Фрайкунст» («Свободное искусство»). Довольно скоро часть студийцев вернулась в Москву, но остались: Рая Яцовская, Полина Померанц, Мозес Лихтенштейн, жена Вершилова -Эстер Бонгард, Михаил (Моисей) Ойбельман и Абрам Рубинштейн в качестве режиссера, Эммануил Динор, Рахиля Синельникова, Кантор, Слонимский, Шева Элишева-Гильдина, Лев Хейфец из студии «Мешулахес» («Озорники»), отличавшийся природным чувством юмора.
Вместе с ними в театре продолжали играть лучшие актеры, работавшие до прихода Вершилова: Дмитрий Жаботинский, Лазарь Колманович, Яков Либерт , Вольф Шайкевич, актер героического плана Даниэль Днепров-Рувинский.
На должность помощника режиссёра Борис Вершилов пригласил Малку Шехтман, а впоследствии назначил ее также руководителем театрального хора. До этого, Малка училась в театральном техникуме, затем в Театральном институте в Киеве на режиссёрском отделении еврейского факультета, где преподавал Давид Гофштейн.
В 1934 году , после переноса столицы Украины из Харькова в Киев , в театр перевели большую группу артистов Харьковского ГОСЕТа: Аду Сонц, Семена(Соломона)Бидера, Полину Померанц , Абрама Нугера, Шеву Фингерову, Софью Лейман и многих других актеров.
Такое объединение позволило поднять театр на совершенно другой качественный уровень. Если киевские актеры преимущественно были воспитанниками старой школы еврейского театра, то в труппе, прибывшей из Харькова, были артисты, которые учились в Москве и воспитывались на синтезе традиционной системы Станиславского с новаторской биомеханикой Мейерхольда, на сочетании школы переживания и перевоплощения.
Сезон 1934-35 годов открылся в январе 35-го года, комедией А.Гольдфадена «Цвей кунилемлах», где в основном играли артисты из Харьковского театра.
Спектакль «Суламифь» по А.Гольдфадену в репертуаре Киевского театра представлял жанр лирической комедии. Библейский сюжет, самобытные типы еврейского народа (богатей, бедняк, раб, пастух), заинтересовали публику. Критика положительно оценила работу театра, выполненную в светлых, мажорных тонах, особенно отмечая исполнителей Г.Шейнфельд (Суламиф) и А.Нугера (раб Цингнат).
АДА ЕФИМОВНА СОНЦ
Ада Ефимовна СОНЦ – заслуженный деятель искусств Украины. В 1919–24 гг. училась в еврейской театральной студии при киевской Култур-лиге, которой руководил Эфраим Борисович (Борухович) Лойтер. В 1925 г. начала выступать в созданном на базе Култур-лиге Харьковском государственном еврейском театре.
Исполнительское мастерство Ады Сонц отличалось глубиной проникновения в образ, лиризмом, четкостью психологического рисунка, раскрытием духовного мира еврейской женщины. Сонц сыграла много разнообразных и разноплановых ролей, среди которых : Ноэми в «Восстание в гетто» П. Маркиша , Миреле Эфрос «Миреле Эфрос» Якова Гордина , Эстер в «Пуримшпил» Э. Лойтера, Жарова в «Кордон» Д. Бергельсона, а созданный ею образ главной героини в пьесе Горького «Васса Железнова» мог бы украсить самый лучший русский театр.
В спектакле «Первый еврейский рекрут» Л. Резника главную роль Нахмана. играли по очереди Дмитрий Жаботинский и Абрам Нугер.
ДМИТРИЙ ЖАБОТИНСКИЙ
Дмитрий Жаботинский, в будущем Заслуженный артист УССР, родился и вырос в Черкасах, в семье еврейскго учителя (меламеда). Еще мальчишкой Дмитрий стал мешойрером (синагогальным певчим) у кантора Якобсона. Однажды их хор пригласила, гастролировавшая в Черкассах, русская труппа, игравшая пьесу еврейского драматурга Якова Гордина «Б-г, человек и дьявол». Мальчики должны были изобразить в прологе спектакля «хор ангелов». Потом всем им разрешили смотреть спектакль. Вот тогда-то он впервые в жизни увидел настоящий театр. Увидел – и влюбился в него навсегда.
Когда в Черкассы приехала еврейская труппа Моисея Генфера, и родители взяли его на спектакль «Скрипка Давида» Латейнера. Содержание пьесы не запомнил, зато игра актеров произвела на него большое впечатление. Мог ли он себе представить, что придет время и он, став профессиональным актером, будет играть вместе с некоторыми из них, например, с Лазарем Колмановичем, с Шейндл Стрельской и Белоголовской.
АБРАМ НУГЕР
Абрам Петрович Нугер - режиссер и актер, обладавший незаурядными музыкадьными и импровизационными способностями, родился во Владимире-Волынске, хотя сколько он себя помнил, их многочисленная семья жила в Житомире, в семье кузнеца Нугера. Как многие еврейские актеры, свой путь начал в канторском хоре мальчиков при синагоге, затем стал вольнослушателем музыкальной школы и бегал на все концерты и спектакли заезжих трупп, затем с небольшими еврейскими труппами стал колесить по провинции. Вначале был занят в массовках, потом стал получать роли. Работал в труппах Рудольфа Заславского, Якова Либерта, который пытался создать свой литературно-драматический театр, пока в 1925 году не оказался в Харьковском ГОСЕТе у режиссера Эфроима Борисовича Лойтера, где с блеском играл роль «истинного» Кунилемла в спектакле «Цвей Кунилемлах» («Два Кунилемла») и бобэ Яхне «Колдунья» оба А. Гольдфадена, а также в спектаклях Нахмен «Рекрут» и «Ди Лецте» («Последние») Липы Резника, «В гору» Бер Оршанского, Ковьель «Мещанин во дворянстве» и Гарпагон «Скупой» Ж.Б.Мольера, Гершеле Острополер в одноименной пьесе Моисея Яковлевича Гершензона, Тевье-молочник по Шолом-Алейхему.
Вот что писал еврейский писатель и театральный критик Иошуа Любомирский об игре Нугера «Нугер владеет богатым арсеналом средств в тех жанрах, где главные моменты строятся на эксцентрике. Он блестяще поет и танцует. И вообще, его стихия – музыкальность. Даже в построении мелодик диалогов музыкальность играет у Нугера главную роль».
Вот как вспоминает Нугер начало своей роли «истинного» Кунилемла в спектакле «Два Кунилемла» : « Представьте: на сцене появляется нечто бесформенное, перекрытое брезентовым «дождевиком». За этим «нечто» волочится истрепанный чемодан с привязанным на бечевке жестяным чайником. Под «дождевиком» – чучело: черная короткая капота, белые, до колен, чулки; вздувшаяся щека, перевязанная пестрым платочком, на макушке рахитической головы высокий картуз, подбитый бумагой; шея обмотана длинной связкой бубликов – подарок невесте.»
В этот же период Абрам Нугера делает свои первые шаги в качестве режиссёра. Первым спектаклем, поставленным им совместно с Эммануилом Динором, был «Профессор Мамлок» по пьесе Фридриха Вольфа, который прозвучал ярким антифашистским протестом.
Абрам Нугера рассказывал: «Одним прекрасным днём Динор принёс мне немецкую пьесу «Мамлок» и предложил совместно перевести её на идиш. Динор хорошо знал немецкий, я – идиш. Мы сделали перевод и поставили спектакль. Пьеса была антифашистской. Спектакль имел большой успех. Главную роль профессора Мамлока играл Динор. Его жену очень хорошо, искренне, с соответствующим темпераментом играла Зинаида Мурованная. Она вообще была очень хорошей фактурной актрисой. Дочь Мамлока -Рут играла Шева Фингерова. Я – эпизодическую роль рабочего. В это время у нас в театре был гость из Германии – коммунист Макс Гейц. Перед занавесом он произнёс краткую речь. Я слышал его лично, и его лексика пригодилась мне для моего рабочего. Я уловил ритм его речи, колорит… Короче – я был настоящим немцем».
Автор пьесы Фридрих Вольф после просмотра спктакля был очень доволен постановкой театра и подарил режиссерам экземпляр своей пьесы с автографом.
В этом спектакле,- вспоминал А. Нугер,- была эпизодическая роль женщины, у которой забирают в рекруты её единственного мальчика. Яцовская играла этот эпизод гениально. Зал с дрожью в душе слушал её и с болью плакал».
РАЯ ЯЦОВСКАЯ
Рая Яцовская родилась в Каунасе. Отец Раи был учителем музыки, старался привить любовь к музыке и своим детям. По воспоминаниям тех, кто её хорошо знал, она отлично играла на пианино, великолепно пела и танцевала ещё с гимназических лет, а её младшие братья - Евсей и Александр- стали музыкантами.
Желая стать настоящей актрисой, Рая отправилась в Москву и поступила в театральную студию при ГОСЕТе , где её учителем стал Борис Вершилов.
Рая Яцовская- была талантливая актриса, а её репертуар включал песни и танцы разных народов. Помимо, уже упоминавшегося нами спектакля «Первый еврейский рекрут», Рая Яцовская играла главные роли в спектаклях: «Уриель Акоста» К.Гуцкова, «Интервенция» Льва Славина, «Веселая улица», «Венецианский купец» В.Шекспира, «Нора» Генрика Ибсена, где Рая Яцовская исполняла Нору.
«Рая Яцовская,- вспоминал А.Нугер,- была некрасива в жизни, но когда она играла, её лицо сияло. Она обладала богатой душой, прекрасно пела, пластично двигалась. Умела на сцене выражать самые тонкие чувства».
ШЕВА ФИНГЕРОВА
Острохарактерная актриса Шева Фингерова была дочкой липовецкого раввина. Увлеклась театром, еще учась в еврейской трудовой школе. Там работал драмкружок, и она исполняла роли в таких пьесах, как «Звездный мальчик» Оскара Уайльда и шолом-алейхемский «Ножичек». Потом ее пригласили в местный любительский театр на роли подростков. Когда же в 1923 году в город приехал на гастроли «Кунст-винкл» и для пьесы «Ганеф» («Вор») понадобился мальчишка, все дружно указали на Шеву. Так в свои 13 лет она чуть было не стала профессиональной актрисой. Но предстояло окончить семилетку и от переезда в Киев пришлось отказаться.
Через год аттестат был получен. Местная «Культур-лига», желая помочь способной девочке, пошла на «нарушение»: направила ее в киевскую консерваторию по детдомовской путевке. Но вскоре она оттуда ушла- профессия пианистки или певицы ее не прельщала – она бредила драматическим театром.
Чтобы не терять зря времени, Шева окончила профтехшколу, а оттуда по «незаконной» путевке поступила на еврейское отделение киевского Театрального института. Но когда в конце первого семестра, Шеву, как дочь «служителя культа» исключили из института как «вражеский элемент»., талантливую девушку пригласил к себе тогдашний худрук Киевского ГОСЕТа Захарий Вин.
– Нам нужна талантливая молодежь, – сказал он ей при встрече. – А актрисой ты станешь и без института.
Запомнились её эпизодические роли – украинской девушки Гапки в «Заколдованном портном» по Шолом-Алейхему и служанки Двоси в «Гершеле Острополер» М. Гершензона. Из других актерских работ критика отмечала совершенную игру Шеви Фингеровой в роли Брайнделе Козак (Мадам Черняк) в спектакле «Блуждающие звёзды» по Шолом-Алейхему и Фрадл, жены Стемпеню в спектакле «Стемпеню» по Шолом-Алейхему. Ее Фрадл – настоящая «бой-женщина» – смелая, резкая, деятельная
Шева Фингерова (жена Абрама Нугера) обладала качеством весьма редким в актёрской среде – она очень доброжелательно относилась к исполнению ролей другими актрисами. «Никогда я не слышала ,- вспоминает дочка Фингеровой -Янна Нугер,-от неё ни слова зависти, высокомерия или неприятия. Даже по отношению к своим «соперницам» – дублёршам. Она искренне восхищалась актёрским мастерством актрисы М. Карлос в ролях Сонька-подсолнух братьев Тур, в роли Фрозины в «Скупом» Ж.Б.Мольера. Хотя это были роли её плана, и я уверена, что её исполнение было бы не хуже».
Борис Вершилов уделял большое внимание воспитанию молодых актеров еврейского театра и активному их привлечению к действующему репертуару.Звездный актерский состав тех лет, дополняла талантливая молодежь: Анна Шейнфельд, «поющая» героиня Женя Томская, актер с вечно юной душой Абрам Миргородский, филигранно оттачивавший роли Моисей Теплицкий, Лена Сигаловская, Роза Грин, Соня Пемова, Рая Мостославская .
В последующие годы в театр приняли учеников режиссера Самуила Григорьевича Новака, который по просьбе Вершилова сменил его на еврейском факультете Киевского театрального института - Розу Симкину, Маню Холоденко, Ефима Сегаловского, М. Гриншпуна, режиссеров Лазаря Рахманова, З. Дехтяря, которые со временем стали исполнять заметные и даже главные роли.
АННА ИЗРАИЛЕВНА ШЕЙНФЕЛЬД
Анна Израилевна Шейнфельд родилась в семье актеров еврейского театра. В 1924 году, двеннадцатилетней девочкой дебютировала на профессиональной сцене. В 1927 танцевала в кордебалете еврейской американской труппы, которая гастролировала в СССР.
Имея прекрасные вокальные и хореографические данные и зажигательный темперамент, Шейнфельд была органичной и убедительной и в музыкальной комедии, и в драме.Среди ролей Анны Шейнфельд такие разноплановые работы, как Суламифь по пьесе А.Гольдфадена и мальчик Зямка из пьесы Марка Даниэля «Юлис» и в первой советской еврейской оперетте «Доченька» Л.Резника, где она блестяще исполнила главную роль.
«В спектакле «Суламифь»,- отмечала критика,- Шейнфельд создает лирический и безудержный в своих чувствах образ молодой девушки Суламифи. Это не стилизация под историческую мелодраму. Характер Суламифи в трактовке Шейнфельд оформлен чертами и особенностями настоящей дочери пустыни, молодой спутницы бедняков-пастухов». А вот её Зямка, хоть он и герой гражданской войны, но еще совсем ребенок – сообразительный, впечатлительный и непосредственный.
Кроме того А.И.Шейнфельд занимала ведущие позиции в театре, особенно на амплуа травести и молодых героинь: Котька («Кадры» И.К.Микитенко), Люси и Лафлеш («Мещанин во дворянстве» и «Скупой» Ж.-Б.Мольера), Жених («Бойтре» М.С.Кульбака), Джессика («Венецианский купец» У.Шекспира), Загир («Бар-Кохба» Ш.З.Галкина), Иоселе («Иоселе» Я.Динезона), Биччи Неви («Надо жить на свете» А.М.Губермана), Тели («Аршин мал алан» У.Гаджибекова)
МИХАИЛ (МОИСЕЙ) ОЙБЕЛЬМАН
Михаил Ойбельман начинал в молодежной студией «Фрайкунст» («Свободное искусство», где уже тогда были отмечены его работы: Ботвин в «Нафтали Ботвин» А Вевьорко, в которой, как отмечал известный театральный критик и театровед. Евсей Иосифович Любомирский «молодой актер создал убедительный, местами волнующий, образ и, при этом, счастливо избежал ложного пафоса.» Позднее, в киевском театре, в постановке Б.Вершилова актер также с блеском исполнял эту роль.
Другой заметной работой Ойбельмана стала роль Бен Акибы (своего рода великого инквизитора) в пьесе «Уриэль Акоста» Карла Гуцкова. Вот что пишет в своих воспоминаниях сын актрисы театра Полины Померанц - писатель Григорий Соломонович Померанц: «Меня поразило бесстрастие, с которым Ойбельман говорил: «алц ис шон а мол габен…(«всё уже было когда-то»). Были безбожники, были еретики. На сцене ему удалось создать образ непоколебимой мудрости общины, её великого «мы», уходящего внутрь тысячелетий, но это «мы» не могло перевесить слабого трепетного «я» Акосты».
И, конечно, запомнилась игра Ойбельмана в роли скрипача Стемпеню в одноименном спектакле по Шолом-Алейхему, в постановке Наума Лойтера, в котором ярко прозвучала тема художника, который задыхается в условиях местечкового окружения.
В 1936 году труппа театра пополнилась талантливым актером, учеником Макса Рейнгардта и Эрвина Пискатора - Александром Гранахом.
АЛЕКСАНДР ГРАНАХ
Александр Гранах был мастером экспрессионистского стиля, который прочно утвердился в Германии после 1-й мировой войны. Среди лучших ролей Гранаха на немецкой сцене были: Шейлок («Венецианский купец» В.Шекспира) и Мефистофель («Фауст» И.-В. Гете). Гранах также успешно выступал на идиш в пьесе «Гот фун некоме» («Бог мести») Шолом Аша, а в 1931 году ставил пьесы на идиш в Нью-Йорке.
Актёр-антифашист Гранах, после прихода к власти нацистов, покинул Германию. Первой его работой на киевской сцене стала роль Шейлока в спектакле «Венецианский купец» В.Шекспира , после которой актер сразу снискал признание широкого круга зрителей, а в его работе увидели осуждение фашизма в Западной Европе. Актер исполнил Шейлока в присущей ему несколько резкой манере, играл живого человека, который любит, ненавидит, мыслит.
Творческим успехом 1937-го года для театра стала постановка «Хаим Бойтре» по пьесе минского еврейского писателя Мойше Кульбака о еврейской жизни в черте оседлости начала XIX века (режиссеры – А.Нугер и Э.Динор).
Александр Гранах исполнил в спектакле главную роль – Хаима Бойтре ( историческое лицо, народный герой, разбойник, еврейский Уленшпигель). Гранах был человеком невзрачным, невысокого на роста, но имел безудержный темперамент и выдающийся голосовой диапазон. Если в роли Шейлока актер работал на «пианиссимо» тихий льстивый голос отвечал манерам персонажа, то роль Хаима Бойтре он проводил, что называется, на «форте»– громко, в полный голос. Для создания образа Бойтре Гранах использовал целую палитру собственных средств и приемов: сценическую светотень, подчеркнутые движения и жесты, и тому подобное. И все это контролировалось и объединялось в единственный образ настоящим чувством, актерским «переживанием».
Летом 1932 года киевский театр давал спектакли в Житомере. Вот что воспоминал
об этих гастролях много лет спустя еврейский актер, Заслуженный артист РСФСР Иосиф Моисеевич Колин: « Спектакли «Улица радости» по пьесе драматурга и теоретик кино. Натана Абрамовича Зархи, «Нафтоля Ботвин» и «Дрейендикс флигл» («Вращающиеся крылья») по пьесе Аврома Вевиорко , которые мне довелось увидеть в Киевском еврейском театре, доставили огромное наслаждение и глубоко сохранились в моей памяти. Это был театр современный в полном смысле этого слова. Это был театр большой культуры. Это был театр Станиславского. Реалистическая манера исполнения артистов покоряла зрителей. Этот изумительный театр принес на сцену новый репертуар, новые темы.
Какие это были богатые актерские спектакли! Какие изумительные актерские удачи!
В спектакле «Улица радости» развернул свою богатырскую мощь большой мастер еврейской
сцены Колманович. Какой это был удивительный актер! Здесь, в этом замечательном произведении, я впервые увидел большого еврейского артиста Мозеса Давидовича Лихтенштейна. Это был художник большой покоряющей правды, умный, с тончайшим юмором. А как великолепен был Лихтенштейн в спектакле «Ботвин»!»».
Имя МОЗЕСА ДАВИДОВИЧА ЛИХТЕНШТЕЙНА впервые попало на страницы прессы в 1911 году, служил в труппах Д.Шаравнера, В.Липовского, Ю.Адлера, И.Жоржа, А.Компанееца. После театра Р.Заславского работал в московском театре-студии «Фрайнкунст» с ним и приехал в Киев.
СЕМЕН (СОЛОМОН) БИДЕР
Будучи ещё совсем юношей, Бидер принимал активное участие в любительских спектаклях – естественно, на идиш. Проявил себя как талантливый актёр, и в конце 20-х годов был приглашён в труппу Харьковского ГОСЕТа, а в 1934 году переведён в Киев.
Вместе с женой, тоже актрисой, Розой (Рахиль) Марковной Грин, Бидер проработал в этом театре все годы его существования. За эти годы С. Бидер из талантливого и перспективного юноши превратился в ведущего актера театра. Он сыграл много разноплановых ролей в спектаклях по пьесам как еврейской, так и русской и мировой классики. Достаточно вспомнить роли Лео Рафалеско в «Блуждающих звездах» по Шолом-Алейхему, Маркуса в «Колдунье» А.Гольдфадена, Бен-Йохая в «Уриэль Акоста» Карла Гуцкова, Джеральда Крофта в пьесе английского драматурга Джона Пристли «Он пришёл», Клопса в «Восстание в гетто» Переца Маркиша. Из ролей русского классического репертуара особенно яркими были образы Прохора в «Вассе Железновой» М.Горького и Миловзорова в «Без вины виноватые» А.Островского.
Вспоминая Соломона Бидера, Виктория Горгун, дочь актрисы того же театра Софьи Пемовой, писала: «Белокурый красавец, мечтательный и влюбленный, верный своей любви – таким представал артист в образе Маркуса. У С. Бидера был довольно сильный и хороший голос, а в «Колдунье» много музыкальных номеров – песен и танцев. Во втором акте Бидер исполнял сложное ариозо, и на каждом спектакле его исполнение сопровождалось овациями зала и требованием публики повторить номер. Совершенно иной образ – в «Блуждающих звёздах». Артист показал своего Лео в развитии – от угловатого подростка из богатой местечковой семьи до зрелого человека, «звезды блуждающего театра».
Бидер обладал ещё одним, очень важным качеством, доступным не каждому актёру: он умел носить костюм. Играл ли он бедного еврея, немецкого офицера, графа ли – на нём всегда безукоризненно сидел и поношенный сюртук, и офицерский мундир, и он носил фрак так же естественно, как и повседневный пиджак.
«В 1937 году Борису Ильичу Вершилову,- указывает исследователь театра Ян Топоровский ,- пришлось срочно покинуть Киев, так как началась кампания против киевского ГОСЕТа, кульминацией которой стала разгромная статья «Сорвать маску с режиссера Вершилова» в одной из центральных украинских газет. Подобная статья должна была привести к аресту режиссера. Однако Эстер Бонгард, жена Вершилова, обратилась к Станиславскому, объяснив тому опасность дальнейшего пребывания Вершилова в Киеве, и Константин Сергеевич срочно вызвал Вершилова в Москву для работы в Музыкальном театре.»
НАУМ БОРИСОВИЧ ЛОЙТЕР
В 1937 году Киевский ГОСЕТ возглавил известный театральный режиссёр, в будущем -Заслуженный деятель искусства БССР и лауреат Сталинской премии, родной брат режиссёра Эфраима Лойтера - Наум Борисович Лойтер.
На этом посту он был лишь год, но за этот период театр обогатился якркими интересными спектаклями.
Наум Борисович (Нохум Борухович) Лойтер - учился в театральной студии при киевской «Культур-лиге» у К. Марджанова (Марджанишвили). В 1922 году поступил в Москве на Государственные высшие режиссерские мастерские , которые возглавлял В.Э.Мейерхольд и одновременно работал у него как режиссер-лаборант. Кстати, одновременно с Лойтером на этих курсах занимались: Сергей Эйзенштейн, Эраст Гарин, Зинаида Райх, Николай Экк, Сергей Юткевич, Хеся Локшина.
До прихода в Киевский ГОСЕТ Наум Лойтер успел побыть главным режиссером Московского театра Пролеткульт(1925–29 гг) Харьковского ГОСЕТа (1930г.) и еврейского театра в Одессе(1936 г.), где создал инсценировки гончаровского «Обломова», повестей Шолом-Алейхема и переработки пьес: «Профессор Мамлок» Ф. Вольфа и «Жакерия» П. Мериме.
Наум Лойтер являлся автором сценариев фильмов: «Запомните их лица» и «Машинист Ухтомский».
Первым спектаклем, поставленным Наумом Лойтером на киевской сцене был «Стемпеню»
по Шолом-Алейхему( художник -Леон Яковлевич Альшиц). Интересно, что до этого Киевский театр обращался к творчеству Шолом-Алейхема только один раз – «Драл Ойцер» («Сокровище»), которым открылся театр.
Наум Лойтер поставил спектакль в мягких, нежных тонах, ярко отразивших своеобразие шолом -алейхемовского стиля. Главными были темы художника, который задыхается в условиях местечкового окружения, и женщины, скованной религиозными догмами, которые лишают ее права любить. Хрупкий , грустный образ Рохеле в спектакле нежно и проницательно передала Ш.Элишева.
Немалый интерес публики вызвал спектакль «Семья Овадис» по пьесе Переца Маркиша (режиссер – Н.Лойтер, художник – Л.Склютовский). Тема новой постановки была очень актуальной – жизнь евреев во вновь созданной Еврейской автономной области, но проблемы, поставленные автором, не были ограничены только далеким Биробиджаном.
Широко известен спектакль «Семья Овадис» Московского ГОСЕТа, в которой центральную роль, – Зайвла – блестяще исполнял Соломон Михоэлс. В киевской постановке- роль старого Овадиса исполнял старейший актер театра - Лазарь Колманович. Если в исполнении С.Михоэлса на первый план виходла внутренняя борьба между общественным и семейным чувством, то Л.Колманович более сосредоточивался на внутреннем мире своего героя, подчеркивая радостное ощущение им новой жизни, надежду, на возрождение еврейского народа, добрую маркишивскую улыбку.
Вообще, конец 1930-х годов был отмечен новым всплеском актерской деятельности
Лазаря Колмановича. Талант актера - глубоко оптимистичный по своей творческой природе, потому все его герои были близкими и понятными зрителю.Именно так случилось с главной ролью в спектакле «Тевье-молочник» по Шолом-Алейхему (режиссер – Л.Литвинов, художник – Е.Кордиш). Его Тевье будто сошел со страниц шолом -алейхемивской прозы. Вот как пишет в воспоминаниях о своем старшем товарище Абрам Нугер: «О Колмановиче следует сказать, что это был актер от соков земли. Не умел он играть вполголоса, вполсилы, и всегда был искренен. Нохумце-Хане-Двойрес в «Миреле Эфрос» он играл как бог. А Сендер Бланк! Его Сендера Бланка расцеловал бы сам Шолом-Алейхем!»
Заметим, что Сендер Бланк – это главная роль в одноименной постановке театра (режиссер – А.Нугер, художник – Е.Кордиш)
МОИСЕЙ ИСААКОВИЧ ГОЛЬДБЛАТ.
В конце 1939 года киевский ГОСЕТ возглавил актёр и режиссёр, Заслуженный артист РСФСР, а позднее- Народный артист Казахской ССР и Заслуженный деятель искусств Украинской ССР - Моисей Исаакович Гольдблат .
Моисей Гольдблат, в первую очередь, известен, как создатель и первый художественный руководитель московского цыганского театра «Ромэн». Свой режиссерский опыт он приобрел, будучи лаборантом в московском Театре-студии при Малом театре у режиссера-новатора Федора Николаевича Каверина.
О необыкновенной одарённости Гольдблата говорит то, что он, владел пятью языками, в том числе цыганским, был автором пьес, текстов песен, музыкантом и композитором.
Свою творческую деятельность, как многие еврейские актеры, Моисей начал подростком, примкнув к бродячей еврейской труппе, в 1918—1921 годах играл в еврейском передвижном театре, гастролировавшем в различных городках Украины. В 1924 году окончил театральную студию при Московском Государственном еврейском театре (ГОСЕТе) под руководством Алексея Миха;йловича Грановского (Абрам Азарх); уже с 1923 года входил в основной актёрский состав театра в период её расцвета, когда театром руководил Соломон Михоэлс и одновременно преподавал сценическое мастерство в Московском Государственном еврейском театральном училище (МГЕТУ), а в 1937 году – становится художественным руководителем еврейского государственного театра в Биробиджане.
Какой волей, умением и талантом руководителя нужно было обладать Гольдблату, чтоб в той исторически сложной обстановке решиться возглавить театр и вывести его на новые творческие рубежи!
Предчувствие войны витало в воздухе и первой постановкой Моисея Гольдблата на сцене театра становится героическая трагедия «Бар-Кохба» («Сын звезды») Шмуэла Галкина
по мотивам одноимённой пьесы А.Гольдфадена, которая рассказывает о событиях в древнейшей Иудеи периода 132-135 лет нашей эры, во время владычества в стране римлян.
В этой постановке М.Гольдблат не только сумел показать большие ансамбльные возможности коллектива театра в массовых сценах, но и проявить и донести до зрителей яркие грани таланта многих, в том числе молодых, исполнителей.
В главной роли – Бар-Кохби – выступил Дмитрий Жаботинский, известный актер характерных ролей. Здесь же у него была первая работа в героическом амплуа – и сразу же несомненный успех.
Чтобы отвлечь зрителя от суровой реальности, в этот период в театре ставится несколько музыкальных развлекательных спктаклей: «Кол-Нидро», «Все Кир», «Афн бойдешл ярид», «Десять заповедей» по Шолом-Алейхему, «Афн бойдешл ярид» («Ярмарка на чердаке», то есть обыкновенное чудо), «Кол-Нидрэй» («Поминальная молитва») Переца Маркиша и «Варто жити на світі» («Стоит жить на свете») Айзика Шмулевича Губермана, к которым М.Гольдблат сам писал музыку и слова песен, а также музыкальная комедия «Доченька» Липы Резника (первая советская еврейская оперетта), которую поставили А.Нугер, художник – М.Драк, композитор – С.Файнтух.
В 1939 году в театре состоялось первое представление «Гершеле Острополер» Моисея Гершензона. Постановщиком и исполнителем главной роли был Абрам Нугер.
Кстати, герой пьесы - еврей из Острополя - историческое лицо, прославившийся своими выходками и точными ответами, ставший одним из главных героев устной традиции, в частности шуток и анекдотов восточноевропейских евреев. В спектакле театра - он и мудрец, и простак, правдоискатель и обманщик, благочестивец и нечестивец в одном лице.
Помимо этого, Моисей Гольдблат почти сразу проявил себя и как талантливый актер.
В 1940-ом году он выступил в главной роли – Шимен-Эле – в спектакле «Дэр Фаркишефтэр Шнайдэр» («Заколдованный портной») по Шолом-Алейхему (режиссер – Л.Литвинов, художник – Н.Альтман). Своей актерской игрой М. Гольдблат сумел возвыситься к неисчерпаемой теме мирового искусства – теме «маленького человека». «Смех сквозь слезы» – так когда-то определил Шолом -Алейхем особенность своего творческого кредо, и потому жанр – трагикомедия – наиболее точно отвечал сути шолом-алейхемовской прозы.
Ярким и зрелищным был и спектакль последнего мирного года – «Колдунья» А.Гольдфадена (режиссер – Л.Литвинов, художник – Н.Альтман.). Во все времена это была одна из самых популярных пьес еврейского театра. В ней роль бабы Яхне, которую сопровождает недобрая слава колдуньи, традиционно исполняют мужчины.
В этот раз ее с блеском сыграл Абрам Нугер, талантливая игра которого вдохновляла весь актерский ансамбль и определила успех. В режиссерском решении Л.Литвинова критика увидела продолжение лучших традиций старого еврейского театра, воплощения его, игровой природы.
В оформлении большинства спектаклей театра участвовали: известный живописец и театральный художник Натан Альтман, живописец, график и театральный художник- Исаак Беньевич Рабичев («Сотни заговоров»), театральный художник Л. Файленбогеном, а музыкальным руководителем театра был композитор Семён Наумович Штейнбергом. Это был не только талантливый композитор и дирижер, но и человек, наделённый острым чувством юмора.
В 1939-1940 годах деятельность театра подверглась всесторонней проверке правительственной комиссией , которая изучала не только его финансовую документацию, но и репертуарную политику театра и личные дела актеров и сотрудников, выискивали наименьшие недостатки в работе театра, но так ничего и не нашла. Главным же «криминалом» руководства театра было признано то, что для представления «Кол нидре» («Поминальная молитва») П.Маркиша (режиссер – М.Гольдблат, художник – Л.Альтшулер) был приобретен праздничный талес, а к каждому представлению покупался живой петух.
В начале Великой Отечественной войны Киевский ГОСЕТ был эвакуирован в Среднюю Азию, где спектакли игрались преимущественно на русском языке. Обратно в Киев он уже не возвратился.