11 глава.
На мир таинственный духов,
Над этой бездной безымянной,
Покров наброшен златотканный
Высокой волею богов.
День - сей блистательный покров -
День, земнородных оживленье,
Души болящей исцеленье,
Друг человеков и богов!
Ф. Тютчев.
Сругова молчал. Как говорят в народе : "Не буди лихо, пока тихо" Но лихо не спит, это оно будит людей от грез о счастье. А было ли оно, счастье? Усмарий не знал. Не знал, что теперь делать, и Радимир. Вернутся во Вручий или ехать, все же в Киев. Старейшинам он говорил, что будет у князя Олега в дружине, и сам хотел этого. Но Киеву много лет отдано. Все перерубить одним ударом, можно у деревянного бревна, и то, следы останутся. А у человека кровоточить начнет. Был Радимир по своему привязан к Киеву. Города, деревни... главное земля. Привязанностю к родине, отличался от наемника. Деньги, слава, но на своей земле. А теперь вот появилась на ней Горислава. Участь ее - сидеть за прялкой, стряпать, детей растить. А его - строить, сражаться, сражаться до победы. "Станем крепко, не посрамим земли Русской" - вот завет от Святослава, принятый воинами. Еще один завет - наказывать за предательство. Его свято поставил перед собой Радимир, забыв на то время свою молодую жену. Но сейчас Аскольд и Герд в не досягаемости от его гнева и меча, только молния Перуна могла их достать. На это Радимир не расчитывал. Привык все делать сам. Кто же виноват, что вместо Киева витязь встретил брата с сестрой во Вручии и здесь же, упустил их. Радимир опять обратил внимание на Сругову, делавшего вид, что он занят своим конем.
-За что тебе ведьма кольцо дала? - спросил витязь древлянина.
-Мне ли знать ведьму? Дала и все. Может, что увидела в своих видениях. Когда она приехала в наш город, она того... замерла на месте, сделав страшные глаза, как бельмом покрытые. Мы с Кавырзой тогда подумали, что девка колдует нехорошо.
-По хорошему она не может, - с горьким смешком сказал Радимир, - значит просто дала?
-Дала, сказав, что кольцо поможет мне потом, когда надо будет...
Радимир рассмеялся и смеялся он так громко, что птицы вспорхнули с дерева. А подъезжающие всадники с удивлением глядели на него, как на помешанного.
-Чему смеешься? - спросил ехавший первым Вышеслав, - скажи, вместе посмеемся.
Радимир замолчал видя, как всадники встали, взяв его в полукруг. И воевода проехал в оставленное пустым место, поглядывая на витязя из своего седла. Он и не думал бадажничать.
-Не поймешь, - глухо ответил Радимир почувствовав неладное.
Его конь стоял отделенный от него княжескими всадниками.
-Отчего ж, - не согласился воевода, - расскажи.
-Твои воины выехали на охоту, когда загонщик упустил дичь.
-Это по твоему смешно?
-То не шутка, а правда была. Шутку я для князя поберегу.
-Добрый сотник, - похвалил воевода, - князю, так к князю. Поехали тогда.
-Куда?
-Как куда? Сам сказал, к князю.
-Я не говорил, ты приказал.
-Хватит воду в ступе толочь, - рассердился воевода, который оказался не силен в лицедействе. Он хотел, чтобы Радимир ничего не заподозрил до самой горницы князя.
-Садись на коня, поехали!
-Я ни в чем не провинился, - с усмешкой не спросил, а сказал Радимир, - пусть твои воины дадут мне пройти к коню. Не бойся, не сбегу. Ты же меня знаешь.
Древляне разъехались немного, и по прежнему спокойный, незнающий своей опалы, сотник князя Олега подошел к коню и сел в седло. Сругова так же, как Радимир, ничего не понимающий, стоял возле своего коня. Когда Радимир натянул поводья и поехал в сторону Вручия, Вышеслав недовольно бросил через плечо усмарию.
-Чего пнем стоишь. Жена все глаза выплакала, тебя дожидаясь. Садись в седло, говорю!
Он обращался по родственному, по свойски, как к неразумному сыну. И Сругова слушался старика, к этому обязывала природа и уважение. Усмарий вскочил на коня и последовал за дружиной. Сругова хотел затеряться среди воинов, чтобы не попасться на глаза воеводе и Радимиру. За один день ему хватило событий на весь зарёв. Вышеслав поехал рядом с Радимиром. Он хотел спросить, чем помешал молодому витязю, что тот возжелал отравить его, но смолчал. А молодец не спрашивал, в чем его вина, из гордости. Было в нем этого добра. И в Киеве, еще, когда он был мальчишкой, его прозвали Гордяем. Трудно не заметить то отчуждение, когда окружающие люди, выделяют человека, как совершившего что-то нехорошее. Виновный сделает вид, ничего не замечая, в душе сжавшись от заслуженного наказания. Но Радимир спокоен с виду и в душе, как будто. Вышеслав знавал много таких воинов в свое время, и жалел, что богатырь пошел по плохой дорожке. Дорожка была протоптана не одной парой босых ног. Но и в сапогах из добротной кожи прошли по ее пыли. Не одно такое крапивное отродье повстречалось воеводе в прожитой им долгой жизни. Если Радимир из их числа, то маска двуличия ему в пору. Слышал Вышеслав о Локи от варяг наемников, но на русской земле, казалось ему, такого быть не должно. И воевода в бессилии обратил свой взгляд на любимый лес. Вышеслав улыбнулся уголками губ под большими усами. Когда-то, житель равнин, поменял просторы на эти стройные, а иногда корявые, в зеленых в лишаях, стволы. От них шел аромат, к которому давно привык лесной житель. Но после дождей, летом, и весной, после снега, глаза и сердце радовались обновленному лесу, его свежим запахам. Пыли здесь не было. А была та, своя, незаметная, не такая сухая и вездесущая. И небом не полюбуешься, но Вышеслав так находился под лазоревым куполом в молодости, что рад променять его на изумрудный полог. Одним словом воевода любил землю по которой ходил и осев в лесу, взял в жены молодую древлянку. Но боги не дали ему детей на склоне лет. А его единственный сын погиб в одном из походов. Несмотря на все невзгоды и горе, воевода любил жизнь, отнимая, однако, ее у других своим мечом. Август в лес пришел незаметно, особенно где вязы и сосны. Мох и трава под ногами не изменили красок пейзажа. Холодные ветра еще не пришли.
Воины ехали неспеша. Две дюжины всадников растянулись, как плетка перед ударом. Почувствует ли этот удар на себе Радимир? Вот и город. "Плетка" укоротилась и "поползла" через ров.
-Ну, сотник, держать тебе ответ перед князем, - расправил плечи Вышеслав въезжая в город.
-За что? - полюбопытствовал сотник.
-За Кавырзу. Но и мне ты ответишь!
-А тебе за что?
-За сосуд из меди и бересту! - прогремел воевода.
-Не понимаю о чем ты говоришь, - равнодушно ответил Радимир.
-Не понимаешь?! А кто мне послал сосуд с ядовитой медовухой и напоминание о "былых заслугах"! - пуще сердился воевода спокойствию негодяя.
-Очем ты? - нахмурился Радимир.
-О чем? О том, что пригрел тебя мальчонкой, после смерти твоего отца и обучил всему, что ты знаешь теперь, на свою голову!
Лицо Радимира потемнело.
Они встали посреди улицы и грозный воевода привлек к себе толпу (а народ этот, не удивишь ни чем). Кони воеводы и витязя, только что, лбами не столкнулись, когда Радимир резко дернул поводья и его конь шагнул в сторону коня Вышеслава.
-Не смей чернить меня! - стиснув зубы сказал витязь.
-Чернить? Ха! И давно твоя душа стала аспидной? Медовуха, что ты мне припас, так скисла с того времени, что стала ядом!
-Но ты же, жив остался.
-Благодаря Кавырзе. Он выпил предназначенный мне сосуд...
-Плохо твои воины исполняют приказы.
И не слушая, что ему на это скажет воевода, Радимир подхлестнул коня. Толпа с криками разбежалась, а витязь проскакал по настилу ко двору князя. Соскочил с седла и хотел бросится в терем, но увидел, как Олег бьется на мечах с воином, который тренировал молодого князя.
-Княже, - поспешил к нему Радимир.
Меч Олега опустился, а меч воина по инерции, не встретив на пути своем железную преграду, встретился с чем-то другим... Олег вскрикнул, скорее от неожиданности и того, что Радимир оттолкнув его, принял рубящий удар на себя.
-Перун тебя порази! - выругался воин, - по что мешаешь нам. В Киеве тебя не учили, что нельзя мешать двум мужам во время поединка!
Его слова заглушил топот копыт. Воевода и всадники догнали Радимира. А он хоть и был в кольчуге, но почувствовал удар и удовлетворение, что "спас" Олега от багровин. Леший, ради шутки заставил его помешать Олегу, на котором то же была кольчуга, не во время. Вышеслав слез с коня и гремя каблуками сапог подошел к князю, положив руку на свою грудь, опустился на колено перед Олегом.
-Нашел, - удостоверился князь, поигрывая мечом.
-Да, - ответил воевода.
-Но пришел то он сам, - продолжил Олег, - да еще попытался спасти меня.
-От кого? - быстро спросил воевода озираясь по сторонам, - где враг прячется?
-Здесь, - указал молодой князь на голову Вышеславе усмехаясь, - встань, воевода.
Тот поднялся с колен.
-Что делать будем? - спросил молодой князь по правую руку от которого стоял воевода, а по левую Радимир.
Видно было, что ему по душе пришелся новый сотник. Его честное, открытое лицо и готовность всегда быть рядом. Тогда Радимир опустился перед князем.
-Рассуди, княже. Воевода обвиняет меня в том, чего я не делал.
-А чего ты не делал?
-Я не делал и не желал ему вреда.
-"Вред" Так это называется по византийски? - обрушился на бывшего своего воспитанника воевода, - "Вредом" лишают жизни...
-Зачем мне лишать тебя жизни, ты отца мне заменил! - с горячностью сказал Радимир незаметно для себя вставая на ноги, - в стольном граде клятву давал...
-Я исполнил ее, а ты...
-А я клянусь Перуном и памятью отца, что не посылал тебе яду!
-И бересту не посылал?
-Бересту то же. Иначе, вы меня, в этом городе, больше не увидели бы.
-А ты в лесу был, и похоже не имел желания возвращаться, решив гнаться за варягом до Киева.
-Постойте, - словно рассекая воздух между ними мечом, остановил Олег спорящих, - зачем вы просите меня рассудить, когда ведете себя ровно две кумушки не поделившие сито. Сами решайте тогда.
-Не хмурь, княже, очи, - сказал воевода, - видишь, он не соглашаться. Реши, что с ним делать.
-Хотел ты или не хотел, то нам, не ведомо. А Кавырза мертв, на бересте твои имя...
-Откуда Кавырза взял его?
-В моем городе я задаю вопросы, - нахмурился Олег, - а ты слушай.
-Слушать или ждать незаслуженного приговора, это разное.
-Опять за свое. Зазнался...
-Зазнаются молодые воины и князья.
Олег приставил меч к груди Радимира.
-Ты дерзок и непослушен.
-В этом моя вина?
-На колени перед князем!
-Даже перед твоим отцом я не стоял на коленях, а перед тобой подавно...
-Взять его! - приказал Олег в гневе, - связать и в холодную, пусть посидит на месте варяга!
Воины спешились и окружили Радимира и княжича, который держал еще меч у груди витязя. Радимир не двигался, не из-за боязни за свою жизнь. Он словно играл в игру. И не всерьез воспринял гнев Олега. Один Сругова не спешил привести приговор князя в исполнение. Он все слышал, но не определил для себя, враг ему Радимир или нет. В другое время и без Герд, Сругова воздал бы должное силе духа и крепости тела витязя. Но сейчас стоял возле лошади, словно пряча свою рыжую шевелюру за ее гривой. Готово было повторится, что и в деревне Гориславы. Но воины князя были вооружены чем-то посерьезнее, чем дубинками и ножами.
-На колени! - резко прозвучал голос князя, - как смеешь не подчинятся мне? Небось с Ярополком по другому разговаривал. Но я не Ярополк! Я Олег, князь древлян и мои люди слушаются меня лучше, чем в Киеве моего брата, то сборище пришлых наемников с незазренной совестью и полными карманами награбленного добра!
-Княже, - проговорил воевода.
-Да, здесь свои, там чужих много!
-Святослав воевал за свои земли, - сказал Радимир.
-Из варяг в греки, долгий путь. За Дунаем не наша земля. Там своих хозяев хватает, а здесь враг к воротам не боится подходить. Они (византийцы) называют нас варварами. Варвары мы и есть, раз свою землю не уберегаем!
-Эк, загнул, - тихо сказал Сругова лошади.
-Правду говоришь, а делаешь по другому, - Радимир отставил от себя меч Олега защищенной рукой в кольчуге, - защитника земли русской хочешь посадить в холодную, только из-за своей княжеской спеси. А отец твой...
-Вот как! - лязгнул зубами Олег, - хоть я молод, а честь свою княжескую знаю... Связать его!
Княжич отошел в сторону со спокойствием печенега, смотря как будут связывать витязя. Первого древлянина Радимир ударил не сильно. Двое вцепились в него собачьей хваткой, а третий обхватил сзади за шею.
-Нет у меня времени в холодной сидеть, - не сдавался Радимир, - я не валява.
-Отказываешь от таких "хором"? Тогда в подвале посидишь, на цепи.
Радимир не желал отдавать своей свободы. Пришел он во Вручий не за этим, и его ждали где-то в лесу с любовью. Один воин супротив многих, да без оружия, ничего не сделает. Сила воли поможет ему не пасть духом от такого поражения. Навалились сзади, связали, только, что не поставили на колени. Давно понимал Радимир, что служить князьям дело неблагодарное и опасное. Не тот это "народ" что понимает оказанную ему помощь и силу чужую. Нет благодарности в князьях и веры. Только князь-воин был близок по духу своим людям. Коварство - сила тех, кто не очень надеется на меч. Олегу было пятнадцать в ту пору. Уже не мальчик, но ни разу не ходил в походы, воспитанный бабкой-княгиней Ольгой, коварной женщиной, сменившей веру в старости. Что она ему говорила, даже Перун не ведал. Те кто отказывались от него, становились ему неведомыми. Может Олег уже отрекся от Перуна, что так ведет себя?
-Не пожалеть бы тебе, - сказал на последок Радимир.
-Не грозись и знай, что не за Кавырзу сидеть тебе в подвале в сырости, на цепи, которая со временем сотрет кожу на руках. А больше за непризнание моей власти. Князья поставлены над людьми, - изрек молодой княжич, - высшей силой.
-Силой меча твоих предков, - поправил его воин, - Рюриком, захватившем власть, когда-то в Новгороде. Этот меч дал тебе то, что ты сейчас имеешь...
-Все равно мой предок посильнее твоего был, раз ты мне сейчас служишь!
-Хороша служба в подвале, среди крыс. Крысиный басилевс будет еще меня просить вернутся к нему на службу...
-Уведите! - повторил приказ князя Вышеслав, махнув рукой. Олег хотел что-то добавить, но губы только дрогнули и не раскрылись. Он как мальчишка делал вид, что занят своим мечом несколько минут, то взмахнув им, то застыв в ожидании "нападения врага". Но потом не выдержал.
-Отец так же бы поступил, воевода? Он князь и делал, что хотел, - обратился Олег к своему советнику.
-Это правда. Но Святослав держать воина в подвале не стал бы. Здесь что-то не так. Радимир не признался и не признается, не жди.
-Я не жду. Сидеть Радимиру в подвале пока мне так хочется. Пока он не склонит пере до мной голову. Гордость обуяла витязей, сами себе хотят быть князьями. Но князей не должно быть, как грибов в лесу.
-Поганок все больше, - согласился воевода.
Олег улыбнулся открытой веселой улыбкой.
-Ты хороший и мудрый человек, - положил княжич на плечо воеводы руку, - идем, мне надо еще с тобой посоветоваться кой о чем.
-Погоди, - ответил ему Вышеслав и зашагал в сторону, где за лошадью стоял Сругова, - ты здесь?
-Тута, - тихо сказал усмарий, - чего князь опять придумал?
-Не твоего ума дело, - сурово бросил ему воевода, - иди домой, жена ждет.
-Что с ней? - забеспокоился Сругова.
-Ступай к Яре, все сам узнаешь. Что она мне не сказала... Коня оставь! Конь Радимира.
Сругова бросил поводья и между лошадей, не попадаясь князю на глаза, пошел со двора. Вышеслав вернулся к Олегу, прицепившему меч к поясу и отпустившего тренировавшегося с ним воина.
-Кто там у тебя был? - спросил князь воеводу.
-Усмарий.
-Усмарий справившийся с медведем в одиночку, друг Кавырзы?
-Он самый. Молодцы соседями были.
-Твоя племянница видела, что делалось с Кавырзой, когда он умирал?
-Да... с матерью отравленного говорила.
-Тогда Сругове еще много придется узнать...
-Княже, в нашем роду нет таких девок, чтобы позорить его!
Они вошли в переход, на счастье, князь не увидел выражение лица воеводы в тот момент. Но дальше говорить о Яре не стал. А Сругова спешил домой, топая сапогами по деревянным доскам. Знакомая улица, знакомые люди, но он не замечал их. Сердце билось, как птица. Еще бы, ведьма в доме была. Она то ушла, а что оставила? Только сейчас Сругова понял, чем чревато такое обещание. Его рука коснулась кольца на груди. Может страдания той византийки перешли к нему с золотым ободком и изумрудным камнем? Кровь притягивает кровь, горести - горесть. Если талисман дал нехороший человек... Вот что, предстояло узнать усмарию. Он вбежал на крыльцо и распахнул дверь. В горнице было тихо.
-Яра! - позвал он жену.
Никто ему не ответил. Тогда Сругова бросился в одрин и там нашел жену. Она сидела у ложа сына и плакала. При виде мужа Яра подняла омытое слезами лицо, как в тот раз, когда не хотела, чтобы он ехал за ведьмой и ее братом. Но сейчас, он чувствовал, было что-то другое, много хуже.
-Берислав занемог, - сказала несчастная мать.
Сердце Сруговы замерло в своем полете и ухнуло куда-то вниз. Перед его глазами встал образ Герд в виде старухи. Она улыбнулась и сказала: " Не верь ей, я за свою недолгую жизнь еще никого не отравила. Сама пью яд..." и засмеялась.
*** *** ***
Наступила осень. Месяц рюен шел по лесу, оправдывая свое название дождями и шумно проходящими ветрами, не слишком радостно, заменяя певчих лесных птиц. Не долго ждать и листопада. Позолотило деревья, которым предстояло лишиться старой "одежды". Трава пожухла. Холодный ветер носился над погоревшими развалинами избы Златогора, начавшими прорастать травой после дождей. Жители деревни не осмелились расчистить то место, где под бревнами затаилась душа старейшины. Потревожить его покой боялись. Развалины обходили стороной. Только, как без посланника велесовой воли? Выбрали другого. Кто-то хотел Мару на его место, но во время вспомнили, что женщины Велес не примет. И новым служителем хозяина леса стал Славила, который был младше Златогора и покуда, спеси имел поменьше. Он родился и вырос в деревне, в отличии от беженца из Искоростеня. И Мара посчитала выбор удачным. Несмотря на то, что она женщина, особенно после гибели Златогора, к ней стали относится с большим уважением и спрашивать советов, которые мог дать старейшина Тучко. По сути, не по виду, Мара заменила Златогора. Но жизнь в деревне шла, как раньше. Каждый занимался своим делом и только несколько человек помнили о Радимире. Прошли месяцы, а три воина не вернулись. У них были матери, которые ждали их, как могут ждать матери. И дальнейшая судьба юношей (кончина) отдалилась для матерей на неопределенный срок. Только Вериге видно, на роду было написано, повидать свою мать и сестру. Златогор желал вернуть Злату, а теперь, когда и Саваты не стало, никто не ждал девушку в этой деревне с такой любовью. И помнили о ней немногие. Горислава хотела ее возвращения, ведь это могло означать долгожданное появление любимого мужа. Она ждала, ждала и ждала, несмотря на разговоры Волги о возможной неверности или смерти Радимира. Горислава не поддавалась, она старалась держатся холодно с бывшим женихом.
-Пусть побелеет моя коса и изменится лицо, но я буду его ждать, - говорила она.
-Ты ему станешь не нужна, - жестко восклицал Волга, когда черный колдун "завладевал" им.
Как Горислава жаждала возвращения Радимира, так же Волга не хотел, чтобы счастливый соперник вернулся. Месяцы одиночества были на руку Волге. Радимира нет, но он то рядом. И Мара все понимая, ничего не говорила.
Осень и красит и печалит, напоминая, что все заканчивается. В душе появляются и восторг и тоска, когда опадают листья и покрывают землю разноцветным ковром. С таким чувством смотрела Горислава на деревья, выходя в лес, избавившись от сопровождения Волги. Она вдыхала сырой воздух леса и наслаждалась одиночеством. В пору закружится, как тогда, на купалу. Но хоть место то же, нет Златы и ...
Хрустнула ветка. Горислава оглянулась и замерла. К ней шли два человека, в одном и сердцем и взглядом она признала Радимира. И в миг, лес вокруг преобразился. Древлянка бросилась к мужу. Он был бледен и хмур, но стоял рядом и молодая женщина обняла его.
-Горислава, - произнес Радимир так, словно с этим именем в него вдохнули радость жизни, - я пришел...
-Я ждала, никто не ждал, а я ждала.
-А старейшина? - спросил второй человек в котором она узнала Веригу.
-Нету Златогора, - пробормотала избранница витязя, прижавшись щекой к его широкой груди.
-Для старика нет хороший вестей, - сказал Радимир и Горислава оторвавшись от него, посмотрела ему в глаза.
-Где Злата?
-Далеко.
-Велес ее забрал?
-Аскольд увез, - глухо произнес витязь, - то моя вина, я упустил. Если Златогор решит опять принести меня в жертву, за то, что я вернулся с пустыми руками...
Горислава поднялась на носки и закрыла ему рот ладошкой.
-Не говори так. Он ничего тебе теперь не сможет сделать, - радостно выпалила она.
-Что со старейшиной? - спросил тогда Волга, - где он?
-У Велеса.
Оба воина по разному приняли эту весть. Радимир равнодушно. Верига с растерянностью, а потом пошел в деревню, словно не поверил Гориславе.
-Этот змий хотел убить тебя? - спросил Радимир, когда они остались вдвоем.
-Да. Но безумец собрал, то, что посеял. От злости своей потерял ум.
Радимир при мысли, что и она могла уйти к Велесу, так сжал ее в объятиях, что ни вздохнуть ни молвить не смогла. Этот страх оказался внове Радимиру. Он исходил изнутри, а не снаружи, от чего труднее было избавится. По настоящему полюбил витязь впервые и потому страх сей потери оказался сильнее. Хвала Перуну, Горислава стояла рядом, а коварный старик отправился червям на съедение. Когда Радимир выпустил жену из объятий, она вдохнула и счастливо рассмеялась. Тоска ушла из сердца, восторг всецело воцарился там. Но на минутку на чело набежала тень.
-Теперь у Златы никого не осталось, - печально произнесла молодая женщина, словно ей стало совестно за свое счастье перед подругой.
-Есть теперь, - усмехнулся витязь, - я знаю Аскольда. Он не делал из женщин рабынь. Они сами шли за ним.
-Но Злата не знает его.
-Теперь узнает.
-И ты ничего не сделаешь?
Радимир посмотрел на нее с удивлением и недовольством.
-Зря я пришел сюда. Ты без своей подруги не хочешь меня видеть, - он хотел повернутся к ней спиной и уйти.
Но Горислава упрек нашла справедливым и не дала уйти ему по маленькой дорожке, не только из леса, но и из ее жизни.
-Недостойная я, - сказала она,- ждала тебя самого, а не того, за чем ты уехал. Злата не дитя, а девица. Ей решать, с кем уходить. Если она не любит Сругову... бедный, как ему должно быть больно...
-Уже нет.
Горислава вскинула на него удивленные карие очи.
-Аскольд убил Савату, - пояснил спокойно Радимир.
-Быть не может!
-Почему же. Он как и мы сделан из плоти и крови. Стальной клинок легко входит в такие "ножны"
Горислава испуганно попятилась.
-На этих днях Велес собрал хорошую "дань", - сказал витязь удерживая за плечи любимую, - среди них мог оказаться я, если бы Мал не промахнулся.
Шаг назад, два в перед и Горислава снова у груди обтянутой кольчугой.
-Хвала Велесу, ты жив!
-Воздай лучше хвалу моей выносливости и силе, - улыбнулся Радимир.
-Молчи, - опять зажала ему рот Горислава, - вдруг хозяин леса услышит.
С той же улыбкой Радимир поцеловал ее ладошку.
-Не бойся. Он справедливый хозяин и любит сильных и храбрых. Ты моя жена?
-Твоя, клятвами Лады и всем сердцем - удивилась такому вопросу древлянка.
-Я пришел к тебе, в деревне мне делать нечего.
Он поднял Гориславу на руки.
-Значит опять уйдешь, - с тоской прижалась к нему молодая женщина.
-Это от тебя зависит, - туманно произнес витязь и понес ее в глубь леса, как Велес когда-то свою раненую супругу. Но они уходили, чтобы закончить свой человеческий век, а Радимир с Гориславой за новой жизнью. Трава и мох с листьями оказались мягким ложем, на которое витязь опустил жену, чтобы снять с себя кольчугу и другую одежду. Второй раз разделила Горислава с ним счастье близости и обладания души и тела. Рода оберегала беззащитных влюбленных в эти минуты. Вездесущая и невидимая, она не могла помешать Волге сделать что нибудь сними, если бы он захотел. А он хотел. Волга несмотря на отказы Гориславы не сопровождать ее в лес, не оставил попытки проследить за ней, на всякий случай. Бесшумно древлянин шел, прячась за деревьями, а Горислава упивалась своим одиночеством. Но вот появились Радимир с Веригой. Волга заметил их быстрее, чем молодая женщина, придававшаяся тихой печали. Не ожидал Волга, так быстро увидеть киевлянина. И встреча двух влюбленных не улучшила его настроения. Ревность терзала железными когтями стоящего за деревом Волгу, когда он видел, как Горислава обнимала мужа и что ему говорила. На минутку бывшему предателю показалось, что она даст Радимиру уйти. Но нет... еще крепче объятия сомкнулись и тут киевлянин берет Гориславу на руки и уходит. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы не понимать куда они. Ноги Волги вросли в землю, а глаза жгли богатыря в спину. Удивительно, что кольчуга в том месте не прожглась. Он не пошел за ними, дабы не продлевать этой пытки. Что-то клокотало внутри у него, как у драчливого петуха. Со злости Волга поддал ногой листья на земле и они поднялись ненадолго в полете, чтобы потом с тихим, почти незаметным шелестом, лечь обратно на мох.
-Черный колдун, ты слышишь! - взывал Волга не весть куда, - Отдай мне жизнь этого проклятого киевлянина! Хочу его смерти. Мне дай прожить в богатстве и славе, а потом можешь забирать к себе!
Лес молчал. Легкий ветер дунул в лицо, остужая разгоряченную кожу. Черная змея в груди зашевелилась. "Поздно... поздно, но я помогу своему сыну".
"Змеиный сын. Гадовье. Вот, во что ты превратился!"
Волга тряхнул головой, словно отгоняя плохие мысли. Он еще раз посмотрел в ту сторону, куда ушел Радимир с Гориславой и зашагал к деревни. Он направился к старейшине. Славила, как Златогор, мог осудить его соперника...
А Верига тем временем входил в родную избу. Мать от радости выронила кувшин со сметаной. Несколько часов счастливого неведения оставалось матери Саваты. Волга принес старейшине весть о том, что вернулись двое вместо троих, и без дочери Златогора. И возможно что тот, кого приняли, как своего и отдали ему Гориславу, задумал недоброе, раз в деревню глаз не кажет. Не он ли погубил Савату? А Горислава по молодости могла поверить чужаку и уйти с ним. В деревне не так много невест, будущих матерей воинов, чтобы отдавать их на сторону. Уж и так нескольких охотников лишились. Они ушли с витязем и не вернулись, а он целехонек и ступает по древлянской земле, как ни в чем ни бывало. Вот, что говорил Волга старейшине. И не согласится с ним небыло охоты. Славила был предан своей деревне. Стариков в ней жило поболее, чем молодых. Плохо. Так, как же после этого, отдать Гориславу чужаку. Радимир никогда не станет своим, сам Златогор говорил это. И оказался правым. Надо собрать воинов и поймать киевлянина в лесу, как зверя. Теперь зная силу его, лучше действовать хитростью, что являлось главным у древлян в войне. Пока то, да сё. Волга отправился выслеживать "белого волку одиночку" так он прозвал про себе витязя. Лес словно ждал его и встретил шумом ветра в листве. Все шумело и двигалось кругом. Не было покоя в глубине велесова царства, когда его поданный выслеживал своего родича. Но он опоздал. Ветер смеялся ему в лицо, когда Волга увидел Гориславу, одиноко шагающую среди деревьев. Она подняла взгляд от опавшей листвы.
-Ты? - со смесью удивления и легкой злобы сказала молодая женщина, - что ты здесь делаешь? Следишь за мной?
-Да, - не смущаясь ответил Волга, - где он?
-Кто?
-Тот, кто недостоин тебя!
-О ком ты говоришь, уж не о себе ли? - насмешливо сказала Горислава.
-Вернулся Верига и не один. С ним твой Радимир, - как горечь выплюнул с этим именем древлянин, - где он?
-Не твое дело.
-Когда он придет в деревню, ты заговоришь по другому.
На этот раз Горислава не показалась испуганной голубицей.
-Я понимаю тебя и поэтому не стану порицать за ревность и обиду. Только теперь не стой у меня на пути и не показывайся мне на глаза!
-Вот как заговорила! Ты встретилась с ним в лесу, не как жена, а как рабыня со своим хозяином печенегом в степи...
Звук пощечины утонул в шуме ветра. Гордая и гневная, какой он ее еще не видел, Горислава прошла мимо. Свет в очах Волги заволокло сумерками, это от непогоды стало темно в лесу, но он все видел по другому. Или не узрел в своей злости. Хотелось бежать с ветром на перегонки, по широкой, вольной степи. Там, где видно небо, под которым стоят шатры, пасутся табуны, кормясь острецом. Там каждый волен наказывать человека за малейшее неуважение или гордость, как ему кажется. Никто не осудит, родичи будут стоять и смотреть улыбаясь. Это знал Волга от старших и по слухам, просочившимся в деревню с равнин. А старейшина рассказывал, что жизнь в степях сделал такой черный колдун, совершив убийство проматери медведицы. Наказал ту, что оттолкнула его и бежал туда... такая мысль сверкнула у Волги и он снял лук с плеча. Но не выстрелил. Горислава ушла цела и невредима, не догадываясь, что ей что-то угрожало. Лук со стрелой склонились к земле. Но тут в листве, помимо ветра, показался Волге еще какой-то шум и он развернувшись пустил туда стрелу. Зная себя древлянин понял свой промах, не огорчаясь этим, он пошел за стрелой. Она лежала недалеко под деревом, а рядом стояла женщина.
-Ведунья! - узнал ее Волга.
-Все охотишься, - усмехнулась Мара, - на людей уже стал лук подымать. Я то ладно, "старая лосиха", а Горислава в чем виновата?
-А ты по прежнему следишь за всеми, словно тебе есть до них дело.
-Есть, как нет, есть. И до тебя...
-Я здоров и обойдусь уже без твоих зелий!
-Мне виднее. Сильный ты, Волга, и крепкий телом, но внутри...
-Мара, - с угрозой начал воин.
-Если изнутри не вытянуть яд, ты погибнешь. Это надо же, сказал Славиле, что Радимир убил Савату!
-Не говорил я этого! Но... кто скажет, что это не так?
-Верига скажет правду, он не станет выгораживать Радимра.
-Тогда почему он не пришел в деревню, как честный, свободный воин? Молчишь? А я скажу. Киевлянин презирает нас и не хочет жить среди таких "дикарей", как мы. И если он не забрал Гориславу с собой, то значит, замыслил что-то дурное и одной Гориславы ему мало...
-Я не осуждаю людей и тебе не советую. Их сделали такими боги.
-Но многое люди делают сами.
-Ты, Волга, не лучший из них, не тебе судить.
-А кто их будет судить? Ты, что ли?
-Остановись пока не позно! Пока твое сердце не превратилось в головешку, а душу не вынул черный колдун!
Он зло посмотрел на ведунью и ничего не сказав, оставив стрелу под деревом, пошел в противоположную сторону от деревни.
-Куда ты? - во след ему крикнула Мара.
-Старая ведьма, - сказал ветру Волга.
-Скоро дождь будет, - не унималась ведунья, - куда ты?
-К Велесу, посоветоваться, - крикнул уже далеко отошедший древлянин, - не жди меня, матушка!
И махнув рукой Волга ушел. Ветер трепал его длинные волосы заплетенные в косу, но человек упрямо шел, чтобы остаться в одиночестве. Злость и горечь могли в такие минуты набросится на него с новой силой, а могли отступить. Что сказала Мара, запало ему в душу, еще не вынутую колдуном. Когда ведунья была рядом, Волге становилось одновременно и легче и хотелось буйствовать. Она знала слова утешения и могла злить. Да, Волга был болен и понимая это, хотел, чтобы другие не заметили его болезни. Но получалось наоборот. Яд ходил по его жилам и сулил ему долгую и счастливую жизнь, если он будет делать то, что подсказывала изнутри какая-то сила. Недобрая сила, но Велес возьми, такая манящая.
Мара, как ведунья, могла все понимать, но ни чем особо помочь была не в силах. Она только уверенно сказала, словно самой себе.
-Ты еще вернешься, воин.
Она не знала, а только догадывалась о том, что люди могли сами влиять на свою судьбу посланную богами. Но как повлияют "творения богов", те сами не догадывались, покуда дело не доходило до трагической развязки. Волга уже не в силах был изменить конец своего жизненного пути. Об отсрочки, как воин он и не думал. А попробовать стать немного другим, не хотел. Несмотря на это, Маре было жаль его. Он, как и Горислава, вырос у ее на глазах. Как и его подруга, мальчик больше времени проводил в таинственной избушке ведуньи, чем со своими товарищами. Травы, слова и верность Мары людям, производили на него неизгладимое впечатление до поры возмужания, когда Волга переселился в избу за частоколом. Он становился воином, а мягкость воину ни к чему. Все же ведунья догадывалась, что в глубине души Волги сохранился осколочек чего-то хорошего, что спасет эту душу от Чернобога. Надежда. Без нее невозможно жить в жестоком мире, сделанным людьми самими себе. Мара простила ему смерть Сироша. Волга принес ей волчонка, сказав, что волчица и остальные волчата погибли, а этот выжил. Ведунья поверила ему. Древлянин не убивает ради прихоти. Мара еще не дала имени щенку, зная, что это будущая волчица. Так бывает, если убьют всех, все равно останется уголек жизни, переходящий со временем в пламя. А жизнь дает мать Рода, она заботится о продолжении рода. Может быть выжившая маленькая волчица - хороший знак. Ведунья почувствовала на своем лице капли дождя. Заморосил осенний дождик. Ветер немного стих. Пора увядания лежала на всем. Но если молодой Гориславе было печально от этого, повидавшая многое в своей жизни Мара не давала себе унывать. Опускают руки слабые. Она не считала свою любимицу слабой, но Гориславе нужен был Волга. Недаром Радимир велел воину оберегать свою жену. Что из этого получится, одному Велесу известно. Вот если бы вернулась проматерь медведица, Маре легче было бы помогать тем, кого она любила. А сейчас ведуньи только осталось вернутся в деревню, что она и сделала. В то время, когда бродил неизвестно где Волга, Радимир шагал во Вручий. Зачем же он возвращался туда, где его продержали пленником два месяца? Он даже Гориславе не все рассказал. Не сказал, что сидел в сыром подвале из-за спеси княжича. Не рассказал, как его выпустили оттуда и Вышеслав просил остаться на службе у князя. Сам князь разумеется, посчитал просить, ниже своего достоинства. Не в пример былинным героям, Радимир не менее гордый и обидчивый, чем они, не сразу дал согласия. С его стороны это была небольшая уступка и умудренный жизненным опытом воевода, не показал, что не понял этой услуги. С дружеской теплотой они пожали друг другу руки. Что случилось на самом деле, почему передумал Олег и отпустил его, Радимир не спрашивал. Он лишь понял, что в этом замешана племянница воеводы, Яра. Больше двух месяцев не видел Гориславы и теперь вспомнил о ней, выходя из подвала на свежий воздух овеянный дыханием осени. Чтобы воевода не заподозрил чего, витязь сказал, что у него в ближайшей деревни на примете есть девица, которая вышила ему плащ. Видел Вышеслав тот плащ, но только проворчал для виду : " И когда успел слюбится" но отпустил. Радимир нашел Веригу и они отправились в деревню, расположенную не так близко, как сказал витязь воеводе. Шагая по опавшей листве, Радимир не был уверен, что его ждут, что там он любим. И у него в душе была осень. Но когда увидел свою жену, как она повернулась к нему, как устремилась к его груди, уверенность в ее привязанности больше не покидала забывчивого мужа. А он давно задумал поступить на службу к князю Олег, только вот сидение в подвале задело его гордость и уверенность на счет правильно избранного князя. Правду Радимир сказал, от Гориславы многое зависело и отважный и сильный витязь понял это, как никогда, при встрече с любимой. Не так это было с Марьей. Будь на его месте другой, такая уязвимость напугала бы его. Но Радимир все делал от души. Ненавидел, так ненавидел. Надо ударить, ударял так, что искры из глаз. А не жалеть жизни своей, ради близкого человека, всегда в сражении получалось, плечо к плечу с Аскольдом... Теперь все по другому. Даже когда Горислава ухаживала за ним после зелий Герд, когда стала его женой - все не так, как теперь. Тогда он был просто мужчиной, а теперь мужчиной, знавшим, свое место в мире, где живут басилевсы и рабы. Одним словом полюбил так, что сердце защемило. А с богатырем такое не часто случалось. Знай об этом Марья, она бы позеленела от завести. Но на свое счастье, ей повезло сохранить цвет лица, который даже в лесу помнил несчастный Мал. Дочь сотника считала Радимира погибшим и после нескольких недель оплакивания, окружила себя поклонниками, среди которых оказался сын Свенельда, Лют. Чем не замена Радимиру?
Не знал этого оплаканный жених, он и лица Марьи то уже не помнил. Но в Киев хотел поехать, чтобы вернуть свое добро, среди коего был отцовский меч и ожерелье матери. Покарать таки Аскольда, а потом ввести свою жену во Вручий, как княжну, а не бесприданницу какую из глухой деревни, где не платят дани Олегу. Во время встречи с Гориславой не было у Радимира ни желания, ни времени все рассказать. Когда настало время прощаться, он шепнул, что не вернется в Киев, а поселится во Вручии и скоро пришлет за ней, чтобы она ехала к нему. Долг и любовь требовали того. Она почла за счастье следовать за мужем. Но сейчас он не позвал за собой и ей надо возвращаться в родную деревню, ставшую холодной и чужой без Радимира. На последок витязь обнял ее и крепко поцеловал в уста сахарные. С неохотой отпустил и зашагал проч, не оборачиваясь.
Постояв немного, Горислава пошла в деревню и недалеко встретила Волгу. Как говорил он с ней! И с негодованием замужней женщины она ответила ему. Теперь Горислава не была испуганной девочкой, и знала, как дать отпор, когда мужа поблизости нет, тому, кого когда-то хотела полюбить и быть ему верной в этой деревни, спрятанной в лесу. Она знала, что достойна большего. И упустить такое, смерти подобно. Горислава станет ждать, а потом пойдет за посланниками от Радимира. Горожанкой будет древлянка, ведь ее муж служит князю. Он знатный воин и не прячется по лесам. Глазами Радимира осмотрелась она кругом и то, что увидела, ей не нравилось... А потом пошел дождь.