Загадка Казановы

               
                Всех своих женщин  Казанова любил
                искренно и нежно.


          Всё это случилось летом, этим летом. в тихом поселке  на берегу Черного моря. Вечером, когда немного стихал летний зной и приезжие отдыхали,то есть,  попросту говоря,  валялись на диванах, смотрели телевизоры и читали детективы,  мы собирались на нашей улице, где нибудь в тени старого дерева. Разговоры всегда шли о  наболевшем:, кто то из квартирантов забыл выключить свет или перекрыть воду, какие высокие цены на рынке, кто к кому приехал, когда станет не так жарко… Вдруг, это вечное вдруг, из-за поворота вылетело шевроле цвета мокрого асфальта  и лихо затормозило недалеко от нас. Из двери  высунулась, чья -то вихрастая голова и громко заорала:
     - Привет молодым и красивым. Мне бы Фролю.
     - Нет у нас никакой Фроли, наверное  Фая?
     - Ну дак я и говорю, нужна Фая, парень на мгновение сверкнул белозубой, голливудской улыбкой.  Из нашей группы вышла  молодая армянка, у которой был небольшой домик.
     - Насчет Вас мне звонили, ведь Вы Эдик ?
     - Он самый и есть, садитесь в машину…
     - Да нет тут совсем рядом.- Они  зашли в дом и сели за стол покрытый новенькой клеенкой.
      - Будем знакомиться- и он протянул  большую коробку конфет  известной шоколадной фабрики  «Коркунов». Затем взял мою руку и неожиданно поцеловал, почему то в ладошку.
     -Эдик я замужем,- и зачем то добавила, - муж приедет через неделю,-  Давайте сразу договоримся, денег мне платить не надо, просто поможете по хозяйству. Вечером истопим баню, а Вы наносите дров и воды, растопите печку.   Вас  это устраивает?
    - Прекрасно, а если Вам на базар или еще куда, мой Шурик всегда в Вашем распоряжении.- Эд умчался купаться, я сварила праздничный обед, гость достал бутылку хорошего коньяка, мы с ним выпили по паре рюмочек и  он пошел мыться.
   - Тьфу ты, дура, забыла дать банное полотенце .- Я тихонько постучала в предбанник .   
     - Эдик, возьмите полотенце…
    - Да Вы входите, я одет.- Я вошла, и стараясь не глядеть на него, протянула полотенце. Он тихонько скрипнул зубами.
   - Что нибудь болит?
   - Да у Вас дно, сплошные камни, палец зашиб.
   - Что же Вы сразу не сказали.  Я принесла большой таз, мы налили  туда горячую воду, я взяла новую губку и стала тихонько мыть ему больной палец, а затем и все остальные пальчики. Во многих армянских семьях принято мыть мужчинам ноги. Правда молодежь таких обычаев  уже не придерживается. Нога у него была изящная, ухоженная, как говорила бабушка «генеральская». Мне до боли захотелось поцеловать эти пальчики, такие беспомощные, бедная моя головушка закружилась и я не понимая, что делаю, стала целовать его больной пальчик и все остальные.
     - Что я делаю,  от коньяка совсем потеряла голову.
    - Ну, что  Вы, я безумно счастлив.- Мы поцеловались долгим поцелуем, его горячий язык раздвинул мои послушные зубы, и мы медленно легли на чистый теплый пол. Я вся растворилась в этом мареве, хотелось что бы это длилось  бесконечно.Всё было так медленно, постепенно, все частички моего тела просыпались, что бы  соединившись вместе, раствориться в этом неземном блаженстве ,где всё было прежде всего для меня.
      В ласках и любви нежная летняя ночь  пролетела очень быстро. Я встала, напоила его горячим кофе, смотрела как он ест, пьет, ласково смотрит.   
    - Эдик, прости меня, эта была такая ночь, я не забуду  её никогда. Найди себе другую хозяйку, приедет Арик, всё поймет и моя жизнь  закончится…Он молчал, всё было понятно без слов.
        Вечером мы опять собрались вместе и разговоры были только об одном:
     - Эх, девчонки, заполучить бы такого воробушка в мое гнездышко, было бы о чем вспомнить.
     - Ничего себе воробушек, его Иван Иванович небось до печенки достаёт. Говорят, что может всю ночь волохать. Да уж как влындит и пошел и пошел.- Цыганка Аза громко захохотала, наша невеста  Ленок густо покраснела.
     - Ну что Вы, Аза Никитична, это что, самое главное в жизни?
     - Главное, не главное, а без этого дела никуда.
      Все  провожали его глазами, хотелось услышать, что скажет, как посмотрит. Одна походочка чего стоила, мощная и бесшумная, как у снежного барса.
     -Ромалы,- снова вступила в разговор  Аза – не дай бог влюбишься, всё кирдык, вся жизнь пойдет кувырком.
      Она была из оседлых цыган, влюбилась в нашего Пахома и убежала из табора. Потом к нему приходили, хотели побить, требовали выкуп, но он был парень чудовищной силы, руками отвинчивал ржавые болты и таборные ушли ни с чем. Иногда, когда табор кочевал около нашего городка, Аза уходила  к своим, пела и плясала всю ночь.
      Софи , самая пожилая, слушала с любопытством, потом первая пошла домой, утром надо было ехать на рынок.
      -Как  важно само название автомобильной фирмы  в его  шевроле есть  что-то от шевалье, - подумала она. Что -то такое старинное и  загадочное. 
               Как всегда перед сном выпила капельку ликера, почитала книжку, пока глаза не  стали  сами закрываться.
            - Ну когда  эта жара закончится. –Утром  я села в свой фиат, включила калорифер  и поехала на рынок. Муж остался дома, только вдогонку крикнул, что бы я не забыла купить пару бутылочек Хенесси. Человечество довольно прожорливо и приходилось раз в неделю ездить на колхозный рынок, отовариваться. Продукты были свежие « с рынка» и стоили в два три раза дешевле, чем в Москве. Я помнила еще те времена, когда хорошие персики были по гривне за килограмм, а самые лучшие, королевские стоили четыре гривны. Койкоместо везде  стоило 1 рубль, а теперь владельцы брали не менее 10 долларов. Времена, времена, что делать жизнь стала другая, я помню, как раньше можно было гулять по ночному городу, а коляску с ребенком ставить во дворе, изредка высовывая голову и впол уха слушать, не плачет ли любимое дитя.
      Поворачивая на шоссе, я краем глаза увидела, что на автобусной остановке сидит “Эдик, затормозила:
     - Вы что на автобус, а где же   машина?
     - Полетел карбюратор…
     - Садитесь, подвезу.
      Он сел рядом со мной и внезапно сказал…
      - Скажите честно, Вам же хочется познакомиться со мной поближе.
      - Мало ли чего мне хочется и потом  я старенькая, не для Вас.
      Он совсем не походил на многочисленных мачо, шатающихся по пляжу и  всяким дискотекам.   Что- то в нем было необыкновенно волнующее, хотелось прикоснуться, погрузиться в глубину  этих синих глаз, залезть руками под рубашку, почувствовать всю эту стать, приникнуть, слиться.
     - Ну Вы зря, любой женщине столько лет, сколько ее душе. И потом эта шелковистая аристократическая кожа.- Он тихонько дотронулся до моего плеча. Я невольно вздрогнула, меня как будто током пронзило. Мы с мужем были хорошими друзьями, но все наши любовные игры давно закончились.
     - А Ваш божественный голос , это вибрато с хрипотцой.
      Конечно, это были приятные,  привычные слова, но всё равно какие- то искренние, тревожные. Когда мы ехали обратно Эдик попросил  меня свернуть на боковую дорожку. Я всё понимала  и была не в силах сопротивляться. руки сами повернули руль.
     - Эдик, зачем, что Вы хотите, Вы бы лучше поухаживали за кем нибудь помоложе.- Его смелые руки ласкали меня всю, мне было совсем не стыдно, потом  он подхватил  меня на руки и перенес на заднее сиденье. Боже, какая бережная сила. Я уже ничего не соображала. Мне показалось, что мне всего двадцать, что я люблю и любима до умопомрачения. Всё мое существо рвалось к нему навстречу, в мире не было ничего и никого, только мы. Казалось, что лучше,  чем сейчас  быть не может,  постепенно мы вместе шли дальше и дальше. Я всё время чувствовала, что это самое, самое было прежде всего для меня. У меня по жизни было несколько мужчин, все они любили меня, но такого не было никогда.
.    Потом  мы долго молчали, надо было ехать, возвращаться в нашу обычную жизнь. Я отвернулась, попудрила носик .
     - Ты чего такая, как разварная рыба, и пиво опять забыла купить.  Ладно, полежи, я кофе сварю, – муж неторопливо пошел на кухню.  Всё, всё, об этом надо забыть .Это не для меня.
     Вечером  заливисто хохоча, Аза рассказывала:
    - Этот голубоглазенький опять поглядывает, я ему говорю, не зыркай своими блудливыми глазенками, а он всё смеется.
        Лена сидела у себя на скамейке.
       Ну вот, скоро мы с Вадиком поженимся, еще две недели и  всё -свадьба.  Лет семь тому назад я уже была замужем. Сначала всё было хорошо, но потом муж стал потихоньку пить. Ненавижу, когда от мужчины пахнет водкой. Я терпела, терпела, но он стал поднимать на меня руку  и мы расстались.  Но он всё приставал ко мне, всё  что то выяснял, и сегодня уговорил встретиться у мамы, в последний раз. Вадик пошел меня проводить до остановки маршрутки, ее долго не было. И тут подъехал Эдик.
     - Ребята, садитесь, подброшу. -  Вадим бережно усадил меня в машину…
      - Доверяю Вам  самое ценное, что у меня есть.- Настроение было поганое. Эдик безмолвно подвез меня во двор маминого дворика. Идти не хотелось и постепенно, я рассказала свою грустную историю.
   - Да Вы, посидите, ничего, подождет. Хотите, давайте выпьем  по рюмке коньяка, у меня с собой есть.. - Мы выпили и так хорошо стало на душе. Хотелось, что бы ни только мне, но и всем вокруг стало радостно.
     - Спасибо Эдик  можно мне Вас так называть, я ещё не встречала таких людей, теперь мне ничего не страшно. – Он наклонился ко мне и тихо так, робко, совсем как школьник, поцеловал меня.
     - Подумаешь, ведь это по дружески, ничего такого в  этом нет.- Но следующие поцелуи несли в себе разрушение и забвение всего того, что происходило вокруг. Я не допускала до себя Вадима,  и плотина сдерживаемых чувств бурно  вырвалась наружу. Что делать, это случилось. Давным давно, никто не баюкал меня так нежно.  Во дворе было темно, стекла машины запотели и на короткое, такое малюсенькое время, мы отгородились от  всего мира.
     - Уезжай, обратно я возьму такси, я сама во всем виновата, что случилось, то случилось. Честное, честное, больше никогда ничего такого не будет, всё же я еще не замужем. - Усталой походкой я пошла к дому.
     Ну девки, что то он к Натахе зачастил, всё ходит и ходит.  А чего ходить, не он первый, ворота открыты…
      - Мы жили с дочкой одни и, как это всегда бывает, в доме были всякие неисправности, которые легко устраняет мужчина.
        -Кого бы позвать, может быть мужа  Аси?
      Ну и конечно, на пляже к нам подсел Эдик. С Мишкой они быстро подружились, тот катался на нем верхом, оба веселились и были страшно довольны друг другом.
       Чего у Вас там сломалось, давайте я приду вечерком и всё сделаю. Мне это – одно удовольствие.  Я подумала и согласилась.
     - Вечером он пришел к нам  поправил калитку, отремонтировал электро- чайник, наладил  телевизор.
     - Большое спасибо, не знаю, как я с Вами буду расплачиваться.
    - Перестаньте, я просто по соседски, да и сынуля у Вас замечательный парняга. А можно я завтра приду.
     - На следующий день он явился с подарком, тащил за собой детский  двухколесный велосипед с небольшими боковыми колесиками, фонариком и звоночком.
    - Не сердитесь, я купил по случаю, можно я Мишке подарю.  Сын  обрадовался, просто прыгнул ему на шею и вздохнув, мне пришлось смириться.
     - Я Вам  заплачу, я не могу так.-  Но он так обезоруживающе стал хохотать, что мы с Мишкой с удовольствием  тоже стали смеяться, так хорошо стало на душе. Так продолжалось три дня. Мы не торопили события, но я нутром чувствовала, что он у меня на крючке, а может быть он меня подцепил накрепко, какая разница.
    В тот памятный вечер  Эдик принес громадный букет  свежих роз и весь дом наполнился их нежным и тревожным запахом.
      Я любила дома ходить налегке, без трусиков, однажды даже Мишка сказал:
    - Мама у тебя сегодня письку видно- излишне сообразительный ребенок, смотрит куда не надо.
      Мне хотелось предстать перед очами моего  Эдика в таком невинном,  совсем  вроде детском обличье, конечно, в сочетании  с соблазнительным видом. Я  одела летний короткий сарафанчик и пригласила его за стол. Поправляя скатерть я невольно и чуть намеренно  выставила свою  попку  и тут он не выдержал, подошел сзади и обнял.
   - Я хрипло пробормотала -Подожди, надо сына уложить.  Он бережно взял на руки сонно посапывающего Мишку, отнес в спальню, снова вошел в беседку и обнял меня.- Только не влюбиться до умопомрачения, я сопротивлялась изо всех сил, понимая, что всё это бесполезно.
    Наконец  что- то большое, теплое, такое знакомое, медленно и настойчиво вошло в меня. Стало так хорошо, потом всё лучше и лучше.
     Мне нравилось любить так, как это принято у наших далеких предков. Миссионерскую позу люди  потом подсмотрели у Адамы и Евы.  Они наверняка смотрели в глаза друг другу  и нежно касались познавая и привыкая.
     Так называемая техника любви штука нужная и интересная, но главное чтобы мы, хотя бы в это мгновенье, любили друг друга. Всё было просто замечательно. Я парила в забытье, поднимаясь всё выше и выше и наконец мы вместе нырнули в пропасть забвения. В конце я не выдержала и сквозь плотно стиснутые зубы закричала.
     Мы молча лежали рядом.
    - Что ты так долго собирался, я думала захочешь запрыгнуть в первый вечер. Расскажи мне по правде, как ты стал таким.
    -Да я обычный мужик, ей богу, такой как все.  Мне было пятнадцать лет, я уже был  совсем взрослый, по крайней мере, внешне, девочки заглядывались, младая кровь играла.   У меня была троюрная тетка, ей было 29 лет, муж плавал по морям, ну она меня и научила всяким премудростям. Учился, работаю. Было у меня много женщин и я всегда стремился, чтобы им было хорошо. Каждая новая женщина это совершенно новый мир, безграничный, непознаваемый, как  космос. И от каждой я узнавал что то новое, становился чуточку другим.
     -Завтра я уезжаю, но я буду всегда тебя помнить, я вернусь, обязательно вернусь.
      Утром перед отъездом мы в каком то  порыве рванулись друг к другу, сметая всё на своем пути. Наше прошлое больше никого не интересовало, оно куда то пропало без следа. Мы оба заплакали и  вместе смущенные и радостные вступали в новую жизнь. Мишка выбежал из дверей и тоже вцепился в нас.
     - Любимый, мы с Мишкой будем тебя ждать…
     Утром, когда он  уже ехал на своем шевроле, во многих дворах  стояли женщины, кто- то молчал, многие плакали и махали руками. Эдик коротко бибикал, в конце улицы автомобильный  гудок стал непрерывным.
   Это всё случилось летом, этим летом.