1812 ГОД - «ЛОВУШКА» ДЛЯ НАПОЛЕОНА ИЛИ ТАЙНАЯ СТРАТЕГИЧЕСКАЯ ОПЕРАЦИЯ
Минуло 5 лет со встречи в Мемеле императора Александра I с генералом Барклаем-де-Толли, на которой, в основных чертах была принята концепция будущей войны с Наполеоном. Шла кропотливая работа по реформированию армии, накоплению стратегических ресурсов для ведения кампании, прорабатывались детали тайной стратегической операции. В 1810 году для осуществления сбора информации о противнике и его дезинформации новым военным министром Барклаем-де-Толли были образованы при министерстве Военно-учёный комитет, Военно-топографическое депо, типография и особенная канцелярия, которая занималась разведкой и контрразведкой. Деятельность Особой канцелярии курировалась лично императором.
С 1810 года Наполеон развернул против России тайную войну. Его разведывательные службы накануне нападения на Россию в течение двух лет собирали необходимую для ведения войны информацию, создавали агентурные сети в Прибалтике, Белоруссии, Украине, Грузии и в самой России, всевозможно противодействовали заключению мирных договоров России с Турцией и Швецией. В период с 1810 по 1812 годы французские разведывательные службы, во главе с послом Франции в России Лористоном, развернули активную деятельность: секретарь посольства Прево собрал статистические данные о западных русских губерниях, другой сотрудник посольства добыл с «большими трудностями» гравировальные доски «столистовой» карты России, ловким адъютантом посла капитаном де Лонгрю были подготовлены краткие, но очень интересные характеристики 60 русских генералов, даже к главнокомандующему Дунайской армией М.И. Кутузову, в период его работы над подготовкой проекта мирного договора с Турцией, была «введена» французским консулом «некая француженка, которая красотой и ловкостию своей приобрела отличное уважение Графа Кутузова и имеет великую власть [над ним]». Деятельности французской разведки относят и «смятение в Грузии» с целью выхода её из состава России и восстановления правящей царской династии Багратионов. Восстание возникло в феврале и продолжалось с перерывами до ноября 1812 года, охватив Кахетию, в том числе владения царского грузинского дома и уделы сыновей. Кроме этого, МИД Франции перед началом войны представил Наполеону подробные характеристики на 30 генералов и 79 полковых командиров и другую информацию.
О деятельности шпионов французской разведки в военной кампании 1812 года можно узнать из секретного предписания Главнокомандующего Министерства Полиции Калужскому Гражданскому губернатору «О принятии мер осторожности против французских эмиссаров»:
«Секретно.
Господину Калужскому Гражданскому губернатору.
О принятии мер осторожности против французских эмиссаров
Возмутитель спокойствия целой Европы, в теперешнем его положении, по своим вероломным правилам, без сомнения прибегнет к злоумышленному средству через эмиссаров своих рассеивать повсеместно ложь, подстрекать на дерзкие поползновения, и разглашениями буйства и безначалия действовать на дух людей слабоумных. Сие обстоятельство, подкрепляемое прежними примерами, когда в 1812 году задержаны были присланные для разведывания шпионы, имевшие даже отставных наших офицеров, действительно бывших прежде в Российской службе. Указы, данные совсем другим лицам, о чем в октябре месяце 1812 года по высочайшему повелению состоялось циркулярное всем господам Начальникам Губерний предписание, обязывает меня теперь вновь обратить внимание вашего превосходительства на сей предмет… обо всем, до сего относящемся, доводить до сведения Министерства Полиции.
№ 569 от 16 мая 1815 года
Главнокомандующий Министерства Полиции в С.-Петербурге».
Сведения разведки являлись важнейшей составляющей в совокупности аргументов при принятии стратегических и тактических решений, оказывали прямое влияние на процесс планирования и ведения войн.
Деятельности наполеоновским разведывательным службам противостояли, российские дипломатическая разведка и, сформированная Барклаем-де-Толли в 1810 году, контрразведка. В преддверии войны ими была собрана исчерпывающая информация о военном и экономическом потенциале Франции, сделан аналитический анализ стратегии ведения войны Наполеоном, как великим полководцем, и налажены агентурные сети в Европе. Так, ещё с Эрфуртской встречи в 1808 году, один из самых выдающихся дипломатов своего времени, Министр иностранных дел Франции Шарль Морис Талейран (1754–1838) оказывал русскому императору Александру I «весьма полезные» услуги. Вернувшийся в 1810 году из Франции князь Волконский, ставший одним из организаторов службы Генерального штаба русской армии, представил Военному министру отчёт «О внутреннем устройстве французской армии Генерального штаба». В том же году с секретными миссиями отбыли за границу первые офицеры русской разведки или, как их называли, военные агенты (атташе), прикомандированные к русским посольствам за границей: Чернышёв А.И. быстро развернул агентурную сеть в Париже (Представители рода Чернышёвых имели вотчины на территории Калужской земли с начала XVII века. Им принадлежали: сёла Вёшки, Галкино, Капустино, Матчино и деревни Денисова и Катилова Медынского уезда, с. Сергиевске или Черменское на р. Каменке Юхновского уезда - И.Г.), Тейль фон Сераскеркен Ф.В. – в Вене, Ренни Р.Е. и Орлов Г.Ф. – в Берлине, Прендель В.А. – в Дрездене, Граббе П.Х. – в Мюнхене, Брозин П.И. – в Касселе, потом Мадриде. Уже 23 декабря того же года Чернышёв доносил: «Наполеон уже принял решение о войне против России, но пока что выигрывает время из-за... его дел в Испании и Португалии». Об этом же в 1810 году писал Александру I Талейран: «Наполеон готовится к нападению на Россию и даже назвал конкретную дату - апрель 1812 года».
Не менее важную роль сыграли и сведения, полученные будущим канцлером и министром иностранных дел в правительстве Николая I К.В. Нессельроде. Его письма из Парижа, написанные по всем правилам конспирации стали интереснейшими документами русской дипломатии накануне войны 1812 года. Все главные действующие лица были зашифрованы. Наполеону, например, было присвоено русское имя и отчество «Терентий Петрович», иногда Нессельроде называл его на английский манер — «Софи Смит». Александр I именовался «Луизой», а сам Нессельроде скрывался под псевдонимом «танцор».
Имени Давыда Савана мы не найдём среди известных и признанных героев войны 1812 года. Люди, подобные ему, которые выполняли специфичные секретные поручения, вообще редко выходят из тени при жизни, чаще всего их фамилии становятся известными через десятилетия и века, а чаще - навсегда остаются тайной. Таков удел разведчиков, работающих во вражеском стане. Лишь узкий круг лиц, посвящённый в операции с участием Давыда Савана, знали, кем являлся отставной ротмистр и насколько велики были его заслуги в провале честолюбивых планов Наполеона.
Перед войной для сбора нужной информации французской разведке удалось создать на российской территории целую сеть тайных агентов. Именно в это время внимание вражеской военной разведки привлёк, вышедший в отставку в чине ротмистра русской армии, Давыд Савван, волею судьбы оказавшийся в герцогстве Варшавском…. И это было не случайно. Географическое положение герцогства Варшавского, максимально отдалённого на восток из всех французских сателлитов, давние исторические связи, этническая и языковая близость с народами России, а также наличие значительного числа поляков, особенно шляхты, проживающей в Украине, Белоруссии, Литве и распространение в её среде антирусских настроений, предопределили роль Варшавы как центра разведывательной деятельности. Территория герцогства стала базой для заброски агентуры в Россию и одновременно ареной противоборства европейских разведок.
С помощью Саввана русская военная контрразведка выловила большинство французских лазутчиков и агентов, а французская разведка постоянно получала от военного профессионала ведомства барона Л. Биньона, руководившего секретной службой «передового базирования», «раздобытую» им информацию, вызвавшую огромный интерес у французов и хорошо подготовленную в штабе 1-й русской армии. Через него Барклай-де-Толли передавал противнику ложную информацию, переплетённую с правдивыми, но не представляющими никакой тайны фактами. Руководя подготовкой агентов для засылки в Россию, Савван, используя заранее оговорённый канал связи, разоблачил всех французских шпионов-резидентов, умело прикрывавшихся офицерскими званиями в 1-й русской армии.
Только перечисленные заслуги русского разведчика в борьбу с врагами России уже заслуживали самой высокой оценки. Но он сумел сделать гораздо больше - ввести в за-блуждение Наполеона и его генералов относительно стратегии, избранной русскими пол-ководцами, и таким образом спутать все их планы так, что свой промах они осознали только в Смоленске, ставшем «тактической ловушкой» для Наполеона.
Ещё одной из значимых операций по дезинформации Наполеона стали добытые с «большими трудностями» гравировальные медные пластины «столистовой» топографической карты Российской империи и близлежащих заграничных владений. Столистовая карта России была издана в 1805 году на двух языках (французском и русском) на 114 листах. Полное её название: «Подробная карта Российской империи и близлежащих заграничных владений». Листы карты покрывали территория России от границ Польши на западе, до меридиана Тобольск-Хива на востоке. Для Наполеона, наличие точных топографических карт предполагаемого театра боевых действий, являлось главным предвестником победы.… Наполеон дал указание перегравировать полученное «сокровище» и перевести русские названия на французский язык.
Была проделана титаническая и довольно дорогостоящая работа, но великий корсиканец даже предположить не мог, что его «удача» была блестящим тщательно подготовленным секретным мероприятием Особой канцелярии и Военно-топографического депо Барклая-де-Толли. Русской контрразведкой был подготовлен «специальный», для Наполеона, комплект гравировальных медных пластин «столистовой» карты России с «искажениями», скрывшими от противника стратегически важные объекты: населённые пункты, дороги, переправы через реки, места сосредоточения стратегических запасов вооружения, фуража, продовольствия и так далее. Учитывая дальнейший ход событий, в частности, неприятель не имел достоверной информации о дорогах в Смоленской и Калужской губерниях, ведущих к Калуге – главной тыловой базе русской армии. Собственно, все коммуникации, всё «планируемое» наступательное движение Великой армии на Москву, было привязано русской контрразведкой именно к главной дороге Вильно – Полоцк – Витебск – Смоленск. Все остальные направления не соответствовало реальности, а некоторые вели в болотистые места, прохождение которых, в последствие, давались наполеоновской армии с большим трудом.
Таким образом, русская контрразведка ещё до войны задержала и обезвредила 39 военных и гражданских лиц, работавших на иностранные спецслужбы, и «ослепила» наполеоновскую армию, оставила ей, надо понимать, только один ясный маршрут – дорогу в никуда, ставшую «ловушкой для Наполеона».
Генерал М.Б. Барклай-де-Толли был опытным полководцем и хорошо сознавал (и это подтверждалось данными разведки – И.Г.), что Наполеон двинет против России огромную армию, отразить вторжение которой ещё на границе будет просто нереально. Чтобы избежать разгрома армии на «спорной» территории «русской» Польши, какое-то время придётся отступать, но нужно было обратить этот вынужденный маневр во вред врагу и на пользу себе. Так, ещё в 1807 году, родился проект стратегического замысла, идею которого военный министр излагал следующим образом:
«Завлекши неприятеля в недра самого Отечества (надо понимать, что речь идёт об исконно русских территориях Смоленской и Калужской губерний, так как территории Литвы, Белоруссии и части Украины считались в то время ещё «спорными» и являлись главным формальным поводом Наполеону для начала военной кампании 1812 года – И.Г.), заставить его ценой крови приобретать каждый шаг, каждое средство к подкреплению и, даже к существованию своему, а, наконец, истощив силы его, с меньшим, сколько можно, пролитием своей крови, нанести ему удар решительнейший».
Известно, что по прямому распоряжению Барклая-де-Толли разрабатывалось несколько планов действий русских армии, как в наступательной, так и в оборонительной концепциях. Окончательные варианты планов были представлены Барклаем на утверждение, прибывшему в Вильно 14 апреля 1812 года Александру I. Наступательный план действия русской армии был сразу отвергнут Императором с мотивировкой того, что он «первым никогда не нарушит условий договора», подписанного в Тильзите. Но Александр лукавил, так как он совсем недавно, в конце октября 1811 года, был уже готов выставить пять корпусов против Наполеона, для совместных действий с Пруссией…. Главным доводом отказа от плана ведения наступательной войны и перехода границы герцогства Варшавского являлась угроза выставления Австрией на стороне Наполеона более чем 200-тысячной армии. Австрия была связана с Наполеоном кабальным договором, учитывающим подобное развитие событий.
Александр I утвердил единственно возможный, на тот момент времени, оборонительный план на предстоящую военную кампанию с Наполеоном, который недавно был обнаружен в Государственном военно-историческом архиве. Невозможно представить, что ос-новополагающий документ Отечественной войны 1812 года, способный пролить свет на многие не ясные вопросы, находился «без движения» в Государственном архиве почти два века!!!
В целом, обнаруженный «тайный план» Барклая-де-Толли, это объёмистый документ, в котором собственно плану действия предшествует аналитический анализ состояния и боеспособности наполеоновских войск и русской армии, оценка излюбленных приёмов Наполеона, предлагаемая тактика боевых действий против противника, который на первом этапе будет обладать преимуществом в силах.
«Оборонительная война, - говорится в документе, - есть мера, необходимая для России. Главнейшее правило в войне такого роду состоит: предпринимать и делать совершенно противоположное тому, что неприятель ждет. Вести против Наполеона такую войну, к которой он еще не привык, успехи свои основывать на свойственной ему нетерпеливости от продолжающейся войны, которая вовлечет его в ошибки, коими должно без упущения времени воспользоваться, и тогда оборонительную войну переменить в наступательную».
Следует чётко уяснить, что в те времена переход некоей территории из русской во французскую юрисдикцию вовсе не означал варварского обращения с населением и полного экономического разорения, поэтому нет основания считать, что Барклай-де-Толли планировал отдать русские земли на растерзание врагу. При этом, завоевания французов обширностью не поражали - узенькая полоска вдоль Старой смоленской дороги, а вокруг леса, леса, дремучие леса. Потери же в войсках у французов на этом пути были значительны, да и измотаны они были основательно…. В документе излагаются и основные рекомендации, как лишить французов их основного преимущества. Они сведены в четыре пункта:
«1-е. Уклоняться до удобного случая от Генерального сражения с главной силой.
2-е. Не упускать случая, коль скоро Наполеон отделит какую-либо часть своих войск, сосредоточить против них превосходящее число своих и истребить сию часть прежде, чем он подаст помощь.
3-е. Беспрестанно развлекать внимание неприятеля, посылая сильные партии иррегулярных войск, беспокоя его денно и нощно, в чём мы имеем неоспоримое и важное преимущество.
4-е. Иметь несколько отдельных летучих отрядов по одной или две тысячи человек, которые должны поручены быть отважнейшим офицерам из регулярных войск. Дело их есть прорывать беспрестанно операционную линию и действовать на флангах и в тылу неприятеля истреблением того, что им по силам и возможности».
Даже не будучи глубоким знатоком истории войны 1812 года, читая эти рекомендации, можно увидеть то, что в них называются все те приёмы, которые позже широко применялись в борьбе с войсками Наполеона и были необоснованно приписаны ангажированными историками деятельности нового главнокомандующего М.И. Кутузова. Такое изображение реальных событий военной кампании 1812 года сформировало на века у россиян искажённое мировоззрение на вклад в победоносный исход войны обоих русских главнокомандующих.
В целом наполеоновские разведывательные службы до начала войны не сумели выявить реальные планы русского командования, в ходе кампании не смогли оперативно представлять императору точные сведения о противнике и информацию военно-политического характера, что привело Наполеона к тактическим и стратегическим ошибкам.
История «войны спецслужб» европейских государств в преддверии военной кампании 1812 года, только накануне 200-летия этого события, начала приоткрывать свои тайны. Сегодня уже становится ясным, что в России ещё не написано объективной истории войны 1812 года, не возвращены из небытия имена истинным героям Отечества, многих архивов ещё не касалась рука исследователя. В тоже время не вызывает сомнений то, что самым главным перед началом войны было спутать планы французских генералов и заставить их распылить силы Великой армии. Разведывательными службами Барклая-де-Толли была осуществлена специальная операция по дезинформации противника. В результате, неожиданно для самого Наполеона, в горящем Смоленске перед лицом объединённой русской армии он осознал, что начатая им превентивная война с Россией в виде 2-й Польской кампании переросла в крупномасштабный Русский поход с не предсказуемыми последствиями.…
«План Барклая-де-Толли» на предстоящую военную кампанию был столь секретным, что кроме Императора в него был посвящён очень ограниченный круг лиц, что и объясняет полное отсутствие информации о нём.
В то время российское общество обсуждало другие планы. О них, в частности, сообщает в своих Записках генерал, участник наполеоновских войн, затем - шеф жандармов и приближённый императора Николая I А.Х. Бенкендорф. В начале кампании флигель-адъютант полковник Бенкендорф состоял в штате Императорской Главной квартиры, что-то знал об общем плане действий высшего командования. Это видно из текста, хотя впрямую автор об этом не говорит, что вполне объяснимо. Военную тайну, даже по прошествии немалого времени, может раскрывать только тот, кто ею по праву владеет, а не причастное к ней по служебной обязанности лицо (Единоличным владельцем этой тайны являлся император Александр I, который, в силу разных причин не счёл нужным предать её огласке – И.Г.). В Записках Бенкендорфа нашли описание некоторые планы войны с Наполеоном.
Суть «плана Багратиона» заключалась в нанесении противнику превентивного удара, одной из армий вторгшись в Польшу и отдаляя театр военных действий от рубежей России, когда другая армия должна была поддерживать тыл и фланги первой, обеспечивая её движения, и угрожать, по возможности, флангам и тылу противника, противостоящему армии вторжения.
«План генерала Пфуля» был принят к исполнению. Его суть заключалась в действиях двух основных армий. Большая должна была принять на себя удар противника в специально сооружённом укреплённом лагере в Дриссе, а вторая, меньшая, должна была действовать во фланг и тыл атакующего первую армию неприятеля. Укреплённый лагерь занимал фланговую позицию по отношению к двум главным направлениям — на Москву и на С.-Петербург. Пфуль предполагал, что численность неприятельской армии вторжения будет сопоставима с численностью русской армии. При равенстве сил театр военных действий будет ограничен бассейном Западной Двины. Этот был классический образец плана сугубо кабинетной мудрости, не учитывающий возможные действия противника. В реальности соотношение сил было удручающим — почти тройное в пользу неприятеля. Поэтому «план Пфуля» был «принят» только с целью дезинформации противника.
«Записки Бенкендорфа» помогают определить многое по проблемам русского стратегического плана начального этапа войны, по вопросам о его реализации и о его «авторстве». Уже опубликовано много работ по этой теме, но пока ещё они не объединены в целостный комплекс, не составляют единый контекст.
Горолевич Игорь Евгеньевич (Калуга),
Член-корреспондент Петровской академии наук и искусств (СПб.)