10 глава.
С поляны коршун поднялся,
Высоко к небу он взвился;
Всё выше, дале вьется он,
И вот ушел на небосклон.
Природа - мать ему дала
Два мощных, два живых крыла-
А я здесь в поте и пыли,
Я, царь земли, прирос к земле!..
Ф. Тютчев.
На дворе уже суетились мальчишки-слуги, прибирая княжеский двор. Каким бы простым и бесхитростным не казался окружающим усмарий, он сообразил, что ему делать. Жить хотелось, и даже попавшая в ловушку лесная зверушка, находила (иногда) способ улизнуть из нее. Только Аскольд и Злата бросились к лошадям и варяг подсадил девушку в седло, вскочив сам на другую лошадь, как Сругова выбежал из перехода с криком: "Стой!". Варяг бросил на него злой взгляд и натянул поводья.
-Скажи воеводе, что пленник из холодной сбежал! - крикнул усмарий одному мальчишке, - я за ним! - и вырвал поводья из рук маленького помошника конюшего.
-Это конь сотника! - крикнул ему во след перепуганный мальчишка.
Но усмарий уже выезжал со двора. Копыта коня стучали по деревянным помостам. В городе слишком шибко не проедешься. И Сругова быстро нагнал варяга.
-Один всесильный! - сквозь зубы проговорил Аскольд, услышав за спиной погоню.
-Стой! - окрикнул его усмарий, - Это я!
-Молот Тора тебе на голову, - выругался не останавливаясь варяг, - что за шум ты поднял! Хочешь предать меня!
"Кого я предал, - подумал Сругова - так это, себя и свою семью. Что же делать дальше? Не остановишься..." А в слух сказал:
-Если я взялся помогать, то до конца дело доведу. Но мне надо думать о своей жене и сыне. Вы уедите, я останусь.
-Поздно спохватился, - тише сказал Аскольд, а потом громче добавил, - ну, тогда, делай свое дело до конца.
-Езжай за мной, - секундой позже велел Сругова и быстро, чтобы не собрались кругом любопытные горожане, тронулся в сторону своей избы.
Тревога неотступно была с ним, будто сидела за его спиной на крупе коня. Надо торопится. Зато Злата казалась спокойной, словно на ее глазах не погиб влюбленный в нее юноша. Это спокойствие могло в себе таить все, что угодно. Но сейчас оказалось на руку варягу. Слезы и испуг затруднили бы побег из Вручия. У избы Сруговы их уже ждали. Герд опять переоделась гриднем, как в день злополучной охоты. Бледная Яра бросилась к мужу, сидевшему в седле.
-Ты жив! - воскликнула она, касаясь руками его сапог.
-Иначе и быть не могло, - ответил усмарий, глядя на Герд.
-Быстрее, сестра, - сказал Аскольд, - за нами погоня, благодаря твоему перестаравшемуся почитателю. Злата, - обратился он к девушке, сидевшей на другой лошади, - садись, милая, позади меня и побыстрее.
Злата обратила голубизну своих глаз на варяга, а потом послушно соскользнула с седла, освобождая его для Герд. Когда таким образом они поменялись местами, Аскольд похлопал по ладошке своей невесту, у себя на плече, чтобы приободрить девушку.
-Умница, - сказал он, - а теперь к воротам.
-Я с вами, - вызвался Сругова, стараясь не смотреть на залитое слезами лицо жены.
-В Киев? - удивился Аскольд.
-Нет. В лес.
Герд понимающе усмехнулась.
-Езжай с криком "Держи их!"
Сругове было не до обиды. Яра вцепилась в его сапог.
-Не ходи с ними!
-Пусти, глупая женщина!
-Вернись, покайся моему деде. Вышеслав все решит по родственному...
Усмарию и не надо было видеть, как посмотрели на Яру варяг и его сестра.
-Едем, - поторопился тогда Сругова и поехал первым.
Аскольд обогнал его, подхлестывая лошадь. Он знал дорогу. Лошади подлетели к воротам, и пронеслись с ветерком мимо стражников, не ожидающих такой спешки. Третий всадник, птицей летел за ними. Только у ворот он крикнул воинам, что пленник сбежал. И узнанный стражниками усмарий выехал из города. Дело ли усмария гонятся по лесу за несчастным, не захотевшим дожидатся своей участи в холодной? Но и усмарий был воином и состоял в дружине князя. Каждый мужчина в первую очередь воин, а потом усмарий, купец, боярин, князь. В то время, как троица спешно въехала в лес, Радимир стоял в горнице над Саватой. Жалко ли ему было молодого древлянина? Тот век не знал жалости. Погиб еще один воин. Важнее то, что ушел из под рук Аскольд. Как он сбежал, то дело третье. Тут дверь в горницу открыл воевода.
-Мне сказали, что твоего коня взял усмарий, когда погнался за варягом.
-Какой еще усмарий? - резко обернулся к нему Радимир, исказив свое красивое лицо злой гримасой.
-Сругова наш. Ему был приказ навещать Злату. Похоже этот молодой древлянин решил заменить Сругову, на свое несчастье. Варяг расправился с мальчиком. А усмарий увидел, как пленник сбегает, и вот, погнался за ним.
-Коня мне! - повелительно крикнул Радимир, выходя из горницы, - пол царства за коня!
-Возьми моего, - сказал воевода, - догнать варяга, теперь твое дело!
Но Радимира уже и след простыл.
-Перун ведает, - сказал самому себе воевода, - а я могу догадываться, что варяг не проехал в ворота, а спрятался у того, кто помог ему бежать. Вручий не Киев, но спрятаться можно, на время... А сбежать из холодной со связанными руками, только большому кудеснику под силу. Старый ты пень, совсем забыл Герд, та могла освободить брата! Не иначе невидимой стала со дня охоты.
Так размышлял Вышеслав зная Герд, Аскольда, Радимира, и на что они способны. Но не угадал правды своим чутьем. Живя во Вручии воевода стал больше верить в людей. То ли возраст сказался, то ли окружающий лес действовал успокаивающе. Не достигал сюда шум Киева. Расслабился воевода, а зря.
Однако велел он некоторым воинам проехаться по Вручию, поискать Аскольда и Герд. Кавырза был одним из тех, кто отправились за варягом. Не с руки встретится ему один на один с витязем. Трусость дело всей жизни, как и храбрость. Храбрость можно нажить, почувствовав ее силу. А трус до конца не сбросит оковы страха. Боялся Кавырза Аскольда, помня их ссоры, зачинщиком которых был сам. И безопаснее ему казалось быть на глазах у людей, на улице, чем в тереме. Потому двинулся он туда, где считал, что там ему ничего не грозит - к дому Сруговы. Между усмарием и Кавырзой не было дружбы, как до всего этого, между Радимиром и Аскольдом. Ни братья, ни побратимы, просто соседи (мать Кавырзы жила недалеко от Сруговы). Как тут не знать соседа, не вести с ним разговоров, не глухие же. Тем более, что, Сругова не презирал Кавырзу. Просто и по дружески вел себя с непризнанным изгоем в дружине. Трус пользовался простотой соседа, по соседски, по свойски. Частенько захаживал в дом усмария и бывало, сидел за столом с хозяином. Очень ему нравилось, как готовила блины Яра. Не гнать же человека. К тому же законы гостеприимства были сильно развиты в то время. Хоть древляне и оказались "диким" народом в сравнении с теми, кто жили на открытой местности, не привечая чужаков, своим всегда были открыты двери. Вот так, не заезжая к матери, Кавырза подъехала к избе Сруговы и застал плачущую Яру у крыльца.
-Что случилось, добрая хозяюшка? - спросил Кавырза не слезая с седла.
Он окинул взглядом двор, сжимая поводья. Яра посмотрела на него, промытой слезами, зеленью глаз, словно не узнавая.
-Кто обидел тебя? - немного успокоившись спросил Кавырза.
-Муж, - глухо ответила молодая женщина.
-Сругова поднял на тебя руку?
-Хуже.
-Неужели... он недостоин такой красавицы и хозяйки, - вдохновенно изрек Кавырза, - сходи к князю, пожалуйся...
-Не стану выносить сор из избы. Да еще при таком... чего приехал? - племянница воеводы встала, уперев руки в бока, - нет Сруговы дома и не знаю когда будет...
-Понимаю.
-А раз понимаешь, езжай куда собирался.
-Что передать твоему дяди?
-И без тебя справлюсь.
-Не сердись. Меня Вышеслав отправил, справится о тебе. Твой муж погнался за сбежавшим пленником. Каков наш усмарий!
-Каков ни есть, все мой.
-Понимаю. Тут еще провидица князя куда-то сгинула. Видная девка, да уж больно стращать любила, по моему. Ни один муж не вытерпит такую...
При этом глаза Яры превратились в две щели, за которыми пряталась ненависть. Кавырза снова напомнил ей о причине ее горя.
-Ведьму эту ищешь?
-Да. Ты что нибудь знаешь о ней?
Яра хотела сказать, но побоялась открыть всей правды. Не то, как узнают, кто выпустил варяга.
-Была она здесь, - тихо сказала молодая женщина.
-Как?! - Кавырза чуть не подпрыгнул в седле, - где она?
-Уехала, - все так же тихо произнесла Яра думая, как отвести напасть от мужа, - ведьма эта выпустила своего брата из холодной, больше не кому.
-Откуда знаешь?
-Видела своими глазами их, за сараем, на своем дворе. Ведьма хотела что-то спрятать, но не успела. Мой муж появился и прогнал чужаков. Они помчались к воротам и Сругова за ними...
-Что же прятала ведьма? - с загоревшимся блеском в глазах спросил Кавырза.
Яра пожалела о сказанном, да было поздно.
-Кувшин, - запнувшись ответила она.
-Какой кувшин?
-Полный, - в отчаянии произнесла Яра с чувством неисправимого.
-Принеси его мне, - велел тогда Кавырза.
Когда Герд попросила медовухи, хозяйка принесла кувшин, отказавшись пригубить чарку с ведьмой. Но мастерица обмана уговорила. Она была весела и добра, как первые весенние лучи солнца, которые отогрели немного Яру. Герд поведала свою печальную историю. Не всей правдой поделилась ведьма, но услышанного было достаточно, чтобы поразить тихую домашнюю древлянку. По рассказанному получалось, что Герд по прежнему любила Радимира и не желала ему зла. Больше всего ужаса она пережила в печенежских степях... В беседах о женской доле, кувшин опустел на четверть, тогда Герд достала жемчужину.
-Хорошие вы люди, - повторила она сказанное раньше, - и мне хочется вас наградить.
-Этим? - спросила уже доверчивая Яра, попавшаяся на "крючок" Герд.
-Сругове я дала золотой перстень с удачей. Тебе подарю покрывало, - и как заправский фокусник, дочь варяга вынула из-за пазухи легкое и тончайшее покрывало с шитыми по нему золотыми нитками.
Яра вскрикнула от восхищения и протянула к подарку руки. Пальцы коснулись небесно-нежного материала.
-Такое здесь не делают, - сказала довольная Герд, - оно из Царьграда.
-Из Царьграда?
-Да. Брат привез мне его, в одном из походов. Но я дарю это покрывало тебе.
-Ты щедрая.
-Всех даров не хватит, чтобы отблагодарить Сругову за спасение Аскольда.
Яра приняла это, как должное. Герд хорошо владела мастерством подкупа.
-А жемчужину...- продолжила раздавать дары ведьма.
-Она то же из Царьграда?
-А как же. В наших озерах такую не найдешь. Ее дам Вышеславу.
-Дяде? - удивилась жена усмария.
-Да. Воевода как-то в Киеве помог мне... - ответила Герд и жемчужина с ее ладони плюхнулась в кувшин с медовухой.
-Что ты делаешь? - воскликнула Яра.
-Не бойся, - засмеялась Герд, - я не египетская царица, хоть то, что мы пьем, много лучше того, во что она положила свою жемчужину. Не понимаешь, ну и хорошо. Это дела сильных мира сего. Я объясню тебе, чего хочу. От меня лично воевода не возьмет такой подарок, и мы сделаем так. Пусть жемчужина лежит на дне кувшина, дополни его. Я напишу на бересте, что Радимир посылает это в дар воеводе, за все хорошее, что он видел от него. А ты вели Сругове снести кувшин воеводе...
-Сругова не мальчик, которого можно гонять всем, и куда хочется, - недовольно промолвила Яра.
-Ну, найди другого посланника.
И сейчас посланник сидел на лошади дожидаясь кувшина. Все выходило, как сказала ведьма. После подарков: упрятанного в сундук покрывала и стоявшего на столе кувшина, Герд переоделась гриднем и стала ждать усмария. А Яре с каждой минутой становилось тревожнее и Герд опять лишилась ее доверия, когда приехал Сругова. И снова уехал. Кувшин бередил ее. Она не хотела, чтобы он попал к дяде. Но было поздно. Яра вошла в дом и взяв его, вернулась к нетерпеливому Кавырзе. Руки сами собой протянули всаднику бересту, на которой было написано: "Я Радимир, сотник князя Олега, шлю воеводе Вышеславу в дар, за известные ему услуги для меня, этот кувшин. Пусть выпьет за мое здоровье и то, что найдет на дне, оставит себе. Жемчужину из Царьграда. В Киеве он хотел купить ее у меня. Во Вручии получил в дар. Выпей, воевода, не опасаясь яда. Я не византиец. Я русич! Пусть Перун продлит твои годы."
-Жемчужина! - воскликнул Кавырза, вглядываясь в мутную медовуху, словно хотел разглядеть там молочно-белую горошину, - Видно ведьма стащила у сотника кувшин, перед тем, как он успел подарить его воеводе! Ведьма, она и есть ведьма.
-Ты отдашь его Вышеславу? - робко спросила Яра, не зная, требовать этого, или противится исполнению воли Герд.
-Неприменно.
-А может не надо...
-Почему?
-Если оно отравлено? - неуверенно сказала Яра.
-Кем? Сотником? Тогда и князь в опасности. Ты же сама видела жемчужину.
-Видела.
-Большая?
-С яичко перепелки.
-Не плохой подарок... но не мне, воеводе...
Яра удивленно посмотрела на него.
-Чего уставилась. Не украду. Довезу раньше, чем сам даритель вернется с пленником.
Кавырза тронул поводья и поехал прижимая кувшин к груди правой рукой. Яра проводила его взглядом подумав, что лучше бы она разбила кувшин, бересту сожгла, а жемчужину закопала за сараем... Сделанного не воротишь. Удивится сотник, тому, что он подарил. Но зато, все станут говорить, что это Герд помогла брату сбежать из города. И Яра немного успокоившись, вернулась в дом к сыну.
А в лесу ее муж догнал Аскольда и Герд. Они поехали тише. Ехали с пол часа. Потом Герд сказала:
-Здесь простимся.
-Что же, я вернусь с пустыми руками.
-Чего тебе еще нужно? - недовольно обернулась к нему ведьма, - у тебя мое кольцо и жену твою я одарила. Всем по заслугам досталось.
Аскольд посмотрел на сестру и понял. Она сделала многое из того, что скажется потом. Не сама, а чужими руками. Только подтолкнула, остальное произойдет, как камень с горы покатится. Может опять что-то видела и на этом сплела свою сеть. Так было всегда. Она расставила свои "сети" и со спокойным лицом сидела теперь в седле.
-Эх, усмарий, - сказал себе Сругова, - не охотник ты, не воин и муж никуда ни гордый. Печенег, и тот, ловчее тебя будет...
-Вот, в чем дело, - прервала его жалобы Герд, - уже не хочешь отпускать нас. Ну, давай завершим дело, чтобы камар носа не подточил. Слезай с седла.
-Зачем?
-Чтобы Аскольд выбил из тебя всякую дурь. Потом будешь рассказывать, что погнался мол, за варягом, а он побил тебя.
-Дуришь, оса, - сквозь зубы сказал Сругова, - я не дамся.
-Это другое дело. Знаю, в обиду ты себя не дашь. Молодец, хороший воин. Теперь, когда мы отъедем, по плутай по лесу, немного. А когда встретишь Радимира, скажи, что не догнал...
-Неужели сам сотник...
-Я ценная птица, - усмехнулся Аскольд, - но ощипать ему меня, не удастся. Но-о, - крикнул он лошади и поехал по лесу в сторону Киева.
-Будь счастлив. Береги кольцо. И помни, Радимир не показал еще себя в полную силу. За Малом можешь быть ты, если не послушаешь меня. И тогда Яра с сыном останутся без защиты.
Проговорив это, Герд поехала за братом, который мелькал уже за деревьями, отъехав на достаточное расстояние. Несмотря на бездорожье и затруднительность езды в лесу на лошадях, варяг и ведьма торопились. Они не надеялись на Сругову, только на время и деревья, скрывшие их с глаз от того, кто поедет за ними. И он ехал, ища следы. Но Радимир давно позабыл, как выслеживать такую добычу в лесу. Ходил в походы, бился на мечах и даже в степи находил след. Но у леса свои тайны и они мстят тому, кто забыл про них. Сругова увидел сотника первым и с тяжелым сердцем и нечистой совестью направился к нему.
*** *** ***
Кавырза не спешил в терем. Кувшин словно жег ему грудь и руки. Жемчужина. Подумаешь, какая редкость! Сколько их лежат в ракушках. Да и у самого Кавырзы было много мелкого жемчуга в сундуке. Эка невидаль. А сколько бисером шитых одежд у каждой горожанки во Вручии. Что же тут такого? А вот, что. Любопытство и жадность всегда впереди у таких людей. А жемчужина с перепелиное яйцо может свести с ума находясь почти в руках. И Кавырза решил посмотреть на это чудо природы. Он поехал за тем, к своему дому. Как было сказано, старая вдова - мать Кавырзы жила по соседству с усмарием Сруговой. Тот, кто хотел увидеть недра кувшина, был осторожен, поэтому и направился к родному дому, а не на княжеский двор. За наказ, а не приказ воеводы искать сбежавшего варяга (а точнее сестру его) воины принялись с неохотой. И так ясно, что пленник не захочет остаться в городе после всего. Но и помочь Радимиру искать в лесу бывшего побратима, воевода не наказывал своим людям. Спустя рукава воины искали варяга, разъехавшись, по своим домам к матерям, да женам. Спустя рукава, как делалось на Руси и еще столько же веков будут делать, покуда не запахнет явной угрозой.
Ну, а Кавырза был среди остальных, не самый исполнительный. Нравился ему дом усмария, нравилась Яра и воспользовавшись отсутствием Сруговы, он лишний раз доставил себе такое удовольствие. Позднее, в веках кто нибудь воскликнет с чувством:"Как мало в нашей жизни удовольствий! Ловите момент!" Девятый век был еще стремительнее, но пользоваться умели всем и во время. И теперь предвкушая удовольствия от того, что увидит, Кавырза вьехал во двор и бросив поводья крикнул:
-Мать, а мать!
Он не увидел, что старушка неподалеку, козу доила. От шума коза попятилась, старуха испуганно отодвинула маленькую скамейку и ковш.
-Тута я, сынок...
-Поди сюда, мать.
Старушка с готовностью любящей матери, угодить единственному дитяти, оставила козу и с ковшом молока подошла к сидевшему в седле Кавырзе. Несмотря на свои лета, она шла твердо с прямой спиной и не расплескала козье молоко ни капли.
-Подержи ка, вот, - сказал Кавырза подавая матери кувшин.
-Что это? - удивилась старушка, - молоко? Да неужто у нас не найдется! Выпей вот, свое, парное...
-Отстань, - Кавырза отмахнулся от ковша.
-Ах ты, батюшки, совсем осунулся у князя на службе...
-Помолчи. Держи лучше, - кувшин с драгоценностью был все таки принят старухой.
Кавырза слез с седла и нетерпеливо забрал кувшин у матери.
-А я и не приготовила ничего, - расстраивалась хозяйка, - ну, обожди немного...
-Некогда мне, - крикнул уже стоявший у двери Кавырза, - ненадолго я.
-Ох, ты, горе-то какое, опять ненадолго, - покачала головой мать во след захлопнувшейся двери и вернулась додаивать козу, - времена какие стали, сына свово за всю жизнь увидишь несколько раз и довольна этим, - жаловалась она козе, - то ли дело было, когда князей не было... пришли со своим порядком, детей наших сманили золотом и вином этим поганым!
Коза слушала и жевала, жевала. Не золото, а изумрудная трава ей была милей. А Кавырза прошел в избу и закрыл на крючок дверь, чтобы не мешали. Поставил он кувшин на стол дубовый.
-Разбить, - сказал Кавырза вслух, - перелью, - и стал озираться в поисках подходящей посуды. В каждом доме была глинянная посуда, у хорошей хозяйки. Глина не роскошь, а материал для быта простых людей. Кубки, чаши из меди, бронзы доставались в походах, разбоях и реже подарком. Кавырза взял с полки медный сосуд и стал переливать в него медовуху, пока что-то тяжелое не забилось о стенки кувшина на дне. С бьющимся сердцем, подобно той жемчужине, Кавырза подставил ладонь и на нее с остатками медовухи выпала "царица жемчужин" так мелькнуло у него в голове. Такую древлянин сроду не держал в руках. С яйцо перепела, но не рябая, а чистая, не успевшая попортиться от медовухи. Живая своим перламутрово-молочным цветом. Мокрая, как только что из раковины, она пленила Кавырзу и он видел только ее. В волнении, словно у него пересохло во рту, он поднес медный сосуд к губам и сделал несколько глотков, потом еще.
-Оставлю себе, - тихо сказал Кавырза.
"Вор" - приглушенно пронеслось внутри - "Что скажет Яра. Тогда не смей показываться в ее доме и откажи себе в удовольствии любоваться ее белой кожей и зелеными очами".
Кавырза сжал жемчужину в ладони, а кувшин в котором она лежала выпал из пальцев и разбился. Яра пришла во Вручий с двором княжича Олега, тогда еще девчонкой. Киевлянка выросла на глазах у Кавырзы. И когда пришла пора, вышла за Сругову, на удивление дяди и недовольство и обиду Кавырзы. Но никто этого не знал. Он все спрятал поглубже, храня свою тайну. Может быть, если бы желание его исполнилось, желчи в этом человеке стало меньше. А может нет. Но что теперь старое ворошить. А Кавырза ворошил и именно сейчас, взвешивая жемчужину и прелести Яры.
-Что это я, Велес меня возьми, она Сругове принадлежит, а жемчужина моя! - как в бреду заговорил древлянин, - получит воевода преподношение от меня. Сосуд медный и медовуху мою. А послание я перепишу. Ни слова о жемчужине Она моя... моя... слышишь! - словно кому-то, кто с ним спорил, сказал Кавырза, - откупилась от меня Яра ею, ничего не зная. Так и быть! Не видать воеводе жемчужину, как ушей своих.
И Кавырза стал жадно пить медовуху, посланную Герд именем Радимира, воеводе Вышеславу. А потом он взялся сочинять новое послание именем того, кто ехал по лесу ничего не подозревая о сгущающихся тучах над его головой. Начав писать, Кавырза поминутно останавливался удивляясь тому, что строчки на бересте получаются очень неровными, а глаза теряют ясность взгляда. В то время на двор к княжескому воину вошла Яра.
-Эй, соседушка, не скажешь ли...- начала молодая женщина но замолчала, увидев лошадь.
Мать Кавырзы отпустила козу и разогнув спину, сказала:
-Чего тебе, милая?
-Кто у тебя? - совсем не то, что хотела спросила Яра.
-Сынок приехал. Очень торопится. Дела у него княжеские.
-Какие?
-А я по чем знаю. Своей матери он не рассказывает, что, да как. Да я и не пойму. Вот приехал, запыленный, с кувшином. Будто у нас своего добра мала...
-С кувшином? - прошептала Яра.
-Да, - уверенно ответила старуха, - мне дал подержать, когда с лошади слезал. А потом хвать, словно там княжеский перстень лежит, и в дом... Что с тобой? Кровинки в лице нет, вот молочка попей.
Яра мотнула головой.
-Мне надо поговорить с ним.
-С Кавырзой?
-Да.
-А муж не заругает? - усмехнулась старуха, - ты за тем, сюда пришла?
-Нет... незнаю... Мне нужно, матушка.
-Что греха таить. Люба ты мне, доченька, еще когда маленькой была. Думала я ввести тебя в дом женой Кавырзы.
-А он? - быстро посмотрела на дом Яра.
-Он ничего не говорил, но я видела. Мать всегда сына поймет.
Щеки Яры покрылись румянцем.
-Но ты усмария выбрала, - вздохнула мать Кавырзы, - человек он хороший, но с моим сыном тебе бы лучше было.
Яра не показала, как на нее подействовали слова соседки. Она вслед за ней пошла к дому и по высокому крыльцу поднялась к двери. Но дверь оказалась запертой.
-Сынок, - позвала тогда мать, - открой. Тебе к князю пора, я молочка надоила.
Дверь по-прежнему оставалась запертой.
-Открой. Яра вот пришла...
Обе женщины взволнованно ждали, когда откроется дверь и покажется Кавырза. Мать беспокоилась о сыне, а Яра боялась за мужа, за сына, за их будущее.
Изнутри в дверь что-то стукнулось или на нее кто-то навалился. Потом звук откидывающего крючка и дверь медленно стала открываться. При виде Кавырзы, его мать выронила ковшик с молоком. А древлянин опираясь о дверь, увидел Яру. И шагнул к ней навстречу, упав у порога. Старуха оттолкнув Яру, кинулась к сыну.
-Дитятко моё, - запричитала она, на колени становясь около Кавырзы, - Кто тебя? Что случилось? Ты ранен?
-Нет, - тихо выдохнуло "дитятко", - принеси мне воды, мать...
-А-а...
-Отстань... мать... хоть сейчас помолчи... иди...
-Иду, - бросилась по возможности своих сил в волнении старуха, исполнять очередной приказ сына.
-Ты, - сказал Кавырза Яре, лежа на полу, - иди сюда.
Лишь молодая женщина глянула на него, как все поняла, а осколки разбитого кувшина тут же на полу, дополнили остальное.
-Сюда, - твердо приказал Кавырза.
-Я не мать тебе, не смей ине приказывать, - рассердилась жена усмария.
-Яра, ты хотела передать этот кувшин дяде, а достался он мне, на несчастье. Знаешь, что в нем было, кроме жемчуга?
-Нет...
-Яд. Радимир хотел отравить воеводу... а попался я...
В ужасе от содеянного Яра бросилась на пол, на место, где недавно стояла мать Кавырзы. Тому показалось, что красавица сожалеет о бо всем, кроме него. И прежние чувства всплыли наверх. Яра же поняла, что сделала еще хуже и заплакала от страха, гнева и того, что не можно теперь изменить. Она положила голову Кавырзы к себе на колени и поглаживая по волосам восклицала:
-Это я виновата, мне отвечать...
-Да, - согласился отравленный, тем еще больше тревожа совесть виновницы, - и я рад этому. Твои руки дали мне кувшин... значит от тебя принял я яд...
-Как смеешь, так говорить! - хотела вскочить на ноги Яра, но увидев, как его голова мотнулась, руки сжались в кулаки, а ноги лежали безвольно, как бревна, она осталась на месте.
-Я не знала, - с отчаянием произнесла Яра словно оправдываясь.
-Велес рассудит, милая... боли нет. Я не чувствую своих ног. "Оно" идет дальше. Вот скоро коснется груди. Возьми...
Кавырза разжал ладонь в которой оказалась злосчастная жемчужина.
-Хотел оставить себе, как и тебя... видно боги покарали... только они имеют все... что хотят...
"Герд ведьма" - в отчаянии думала Яра - "она гадина, а я дура"
-Не плачь. Жизнь не удалась мне. Я боялся смерти, а этой кажется не боюсь. Вот, я спас воеводу, но не услышу благодарности. Кавырза сделал одно...хорошее дело...Поцелуй меня на последок...никто не узнает...
Его глаз просили, а тело уже ничего не чувствовало. Он уходил. А она даже не знала о его любви к ней. И склонившись жена усмария коснулась губами холодных губ любившего её древлянина. Вернулась старуха с водой и причитания над недвижимым Кавырзой продолжились. Яра встала на ноги и отошла от них в глубь горницы. И тут на столе около пустого медного сосуда увидела бересту. Руки непроизвольно взяли ее, а глаза пробежали по неровным строчкам: " Я Радимир, сотник князя Олега шлю воеводе Вышеславу в дар, за известные ему услуги для меня, этот сосуд из меди. Его передаст известный тебе человек. Достойный и храбрый воин, Кавырза. Мне посчастливилось за то время, что я здесь, узнать его лучше, чем тебе. Ему надо было дать сторожить варяга и тогда враг бы не сбежал. Я не пеняю тебе, а говорю, как друг и равный по тем временам, когда мы оба жили в Киеве. Выпей, воевода, за мое здоровье и за доброго молодца Кавырзу. Все мы русичи и Перун наградит каждого по заслугам..."
На этом послание обрывалось. Яра воровато оглянулась, ища глазами бересту с посланием Герд. Та оказалась под столом, под осколками глиняного кувшина. Молодая женщина нырнула под стол и схватила бересту. В этот момент раздался плач, похожий на вой раненой волчицы. Яра чуть не выронив свою находку, обернулась. Мать Кавырзы сорвав с головы своей седой, убор вдовы, восклицала сквозь стоны:
-Сынок... Кавырза... на кого ты меня оставил...помощь моим летам...украшение седин моих... ушел... ушел... молодой, сильный... а я осталась...сынок...сыночек мой...
Так рвала душу на части плакальщица. Яра не выдержала. Она кинулась к несчастной старухе (сама была матерью) и обняв, опустилась с нею на пол.
-Матушка, матушка, - со слезами на глазах повторяла Яра.
-Ушел...ушел...прими его душу, Велес... Ах, зачем я осталась... Велес милостивый, забери и меня!
-Матушка!
-Матери не должны переживать своих детей.
При этих словах в сердце Яры словно что-то кольнуло. Она вспомнила о Бериславе, своем сыне и встала на ноги.
-Мне нужно к воеводе, - сказала Яра, - я пришлю тебе в помощь женщин.
Но старуха не слышала ее, не видела она и бересту в руках молодой женщины. Яра в последний раз посмотрела на Кавырзу. Несвойственное ему спокойствие отпечаталось в его облике. Лицо стало приятнее, чем при жизни. Мрачность и злоба портят кого угодно. Глаза были открыты, но на счастье Яры, они в вечности остановились, а не на ней. Молодая женщина сделала оберегающий жест от злых духов и обойдя мать с сыном вышла из избы. На ступеньках было разлито молоко. Яра перешагнула липкие доски и поспешила через двор к воротам. Коза неодобрительно помотала ей во след своей бородой и топнула копытом. Яра открыла воротца и вышла на улицу. Ей хотелось бежать домой и обнять сына.
-Солнышко мое, Бериславушка, с тобой ничего не случится, покуда я рядом, - прошептала она, поспешая к дому.
Бересту Яра хотела сжечь, а жемчужину... Яра посмотрела на нее, как на виновницу гибели Кавырзы (что было на самом деле). Нельзя оставлять ее в доме и во дворе... Густые заросли крапивы тянулись вдоль забора, где землю не покрывали доски. Яра приблизилась к ним и закинула в них жемчужину из Царьграда. К осени крапива высохнет, но кому придет в голову искать в бустылах жемчуг? Избавившись от одного бремени, племянница воеводы поспешила сжечь другое. А потом она пойдет к дяде и расскажет ему, что Радимир хотел отравить его. Велес не любит лгунов, но правды она сказать не могла. Сругову накажут за помощь варягу или сотник убьет его. Так не зная Радимира, Яра невзлюбила витязя, с руки Герд. Можно было забрать и вторую бересту написанную Кавырзой, чтобы получилось так: приехал Кавырза домой с кувшином, закрылся в доме и выпил яду. Сам он уже не сможет сказать, кто дал ему кувшин. Но поздно. Та береста осталась на столе. А мать Кавырзы рвет на себе волосы, оплакивая сына. Тогда, как и расчитывала Герд, Вышеслав получит послание (другое), пустой сосуд, убиенного Кавырзу и коварного Радимира. А жемчужина останется лежать между досками забора и настила, в крапиве, до тех пор, пока не "врастет" в землю.
*** *** ***
Сругова И Радимир встретились в лесу не зная о том, что произошло во Вручии без них. Если бы узнал усмарий во что втравила Герд его жену, то не долго думая, направил бы по ее следу сотника Радимира. Но на свое несчастье, Сругова не знал всего. Не подозревал и Радимир, какой прием ждал его в городе, после того, как Яра открыла глаза воеводе на "правду". Князь Олег узнав о том, что не удался новый сотник, очень рассердился, как можно в его возрасте. Теперь место сотника пустовало. Никто не хотел заменить Радимира. Олег читал бересту, привезенную ему из дома погибшего Кавырзы и она обвиняла Радимира. Он согласился тогда, что зря приветил чужака. А на то, почему Кавырза выпил медовуху предназначенную воеводе, никто не обратил внимание. Кавырза спас своей жизнью воеводу, говорили воины. Проживя столько бок о бок с Кавырзой, они не знали, на что он способен. Герой. А негодяя надо наказать. И опять никто не подумал, что коварный отравитель не станет на кувшине писать свое имя. А если станет, то при первом удобном случае покинет город.
-Скачите в лес и найдите мне Радимира, - приказал княжич.
Вышеслав стоял тут же. он знал витязя, как воина, не подлого человека. Неужели Киев, так изменил Радимира? Но, на бересте было написано : " Я Радимир..." и "... за известные ему услуги для меня.."
Помнил воевода те услуги и неверие боролось в нем с заслуженным наказанием для негодяя. Сам решил воевода поехать за Радимиром, посмотреть ему в глаза. Что же ждало землю русскую, если такие богатыри по выведутся? Любой печенег сможет тогда поднять свою нечесаную голову и заступить своей поганой ногой на грудь посрамленного русича. Мрак и позор опустятся на землю.
-Я поеду за ним, - сказал Вышеслав князю.
-Ступай, во имя Перуна, - согласился князь.
Воевода тяжело ступая вышел во двор.
Яра стояла около его коня, ладошкой поглаживая холку животного.
-Вот, ты где, - сказал племяннице Вышеслав, - чего домой не идешь?
-Тоскливо мне плач по Кавырзе слушать... соседи все ж.
Воевода поправил сбрую коня.
-Бабий плач его не поднимет. Додон он был, и балабой. А ты, как оказалась в это время у него на дворе?
-За советом к его матери пришла... Что теперь будет со Сруговой? - вырвалось у нее.
-А причем, он, то, здесь? - то ли удивился, то ли сделал вид воевода, садясь на коня.
Яра опустила голову.
-Все ли ты мне, девонька, рассказала?
-Все, дядюшка, - с еле заметной запинкой поспешила уверить жена Сруговы.
Но Вышеслав это заметил.
-Ну, опосля поговорим. А твой муж видно до самого Киева погнался за варягом, - бросил Вышеслав натягивая поводья.
Яра отошла с дороги с покорством слушающийся дочери. Верная жена не выдала мужа, хоть и очень хотелось сложить с себя это бремя, рассказав все воеводе. И пусть он делает, как знает. Но нет, такого предательства жена усмария себе не позволила. Она смотрела во след дяде и воинам, моля Велеса, чтобы все обошлось. Все в ней противилось тому, что она сделала и муж ее. Это обошлось томило Яру и особенно пугал кувшин, который она собственноручно дала Кавырзе. Но кто же знал, что он выпьет. А дядя... медовуха предназначалась ему... Яра в ужасе прикрыла рот ладошкой, словно до нее только сейчас дошел злобный замысел ведьмы. Все перенесет древлянка, только с правдой и верой в лучшее. Руки Яры опустились и она поспешила домой, как в единственное свое убежище от людей и их самого, пагубного присутствия.
*** *** ***
Радимир натянул поводья и его конь встал напротив коня Сруговы.
-Не догнал, - с чувством вины сказал усмарий.
Радимир присмотрелся к нему.
-Чему ты радуешься, долбень. Упустил пленника со связанными руками.
-Я не долбень, - сердито ответил Сругова зная свою вину, - и драпал он не со связанными руками.
-Так я и знал, что найдется ему здесь помощники! Кто они?
-А я почем знаю. Мальчишка какой-то с ним был, когда я погнался за ними, - быстро ответил Сругова.
-Мальчишка? Ты знаешь всех во Вручии, это не Киев, а большая деревня. Кто ему помогал?
-Вона, как заговорил, И охота тебе было служить в "этой деревне"...
Радимир подъехал к нему сбоку, седло к седлу. Васильковый глаза прищурились, руки сжали поводья.
-Если не скажешь, сброшу с лошади, - пригрозил витязь.
-Не испугаюсь я тебя, Правда глаз колет. Не за службой ты приехал к нам а за...
-За чем я приехал, весь княжеский двор знает. А ты, оболдоха, кроме своих звериных шкурок ничего не видишь, и не слышишь, - насмешливо сказал Радимир.
-Не оболдоха, я, а усмарий, - выпалил Сругова, - надо тебе придержать свой норов. Слезай, подеремся на кулаках.
-Да, я ж тебя, одной левой..
-После медведя, ты мне, что волчонок, - стал бахвалится Сругова.
-Ежели медведь, то ладно, не стыдно мне тебя будет свалить, - продолжал насмехаться Радимир.
Рассерженный усмарий бросил поводья, забыв Герд, и слез с коня. Радимир усмехаясь, то же спрыгнул на землю.
-Если не скажешь, кто был тот мальчишка, то я буду считать, что это ты, выпустил моего врага.
Это был первый, хоть и невидимый удар Радимира. Он попал не в грудь, а глубже.
-Так не скажешь? - сверлил его взглядом витязь.
-Попросил бы по хорошему, а теперь поздно, - злобно ответил Сругова поднимая кулаки.
-Бить враг никогда не поздно, - сказал Радимир шагнув к нему.
Сругова первый размахнулся. Ударил кулаком и попал в плечо, словно по дереву врезал.
-Хороший удар, - похвалил Радимир, - теперь мой черед, - и со всего размаху отмерил удар в челюсть Сругове. Что-то вроде бы хрустнуло, а может нет. Усмарий вытер кровь у себя на лице, и бросился на Радимира, сбив того с ног. На счастье рыжего Кавырзы, витязь не посчитал древлянина противником, которого надо убить. Древляне были его родичами покуда, не сравнялись холодной волей и коварством с варягами, а подлостью и трусостью с печенегами. А вот с внезапной яростью Сругова положил на лопатки в пол силы бившегося Радимира, и не навис над ним с серым лицом. Но не его лицо привлекло внимание витязя, а кольцо висевшее на шее усмария, на веревке. Во время драки оно показалось из под рубахи и сечас висело на груди Сруговы, по неосторожности, вынувшего кольцо из мешочка, в котором дала ему Герд этот "талисман". Тоненький ободок поблескивал знакомым блеском, а камешек подмигивал своим зеленым глазом Радимиру. Как зачарованный смотрел он на кольцо, словно вспомнив прошлое. И Сругова остановился увидев, как противник смотрит на его "талисман". Усмарий выпустил поверженного витязя и спрятал кольцо под рубашку. Радимир встал, словно после удара по голове.
-Откуда оно у тебя? - спросил витязь древлянина и на этот раз, тот понял, что кулачным боем это не закончится.
-Зачем тебе? - глухо спросил усмарий, стирая рукавом кровь с подбородка.
-Знал я бывшую хозяйку кольца, - ответил Радимир.
"Которую? - хотел спросить Сругова - "византийку или варяжку?" Но не спросил вслух.
-Дали, - коротко ответил усмарий на вопрос откуда у него кольцо, подбирая с земли свою кольчугу.
-Кто? Уж не красавица ли с синими глазами и каштановой косой? - нехорошо усмехнулся витязь.
-А хоть бы и она, - дерзко ответил Сругова, - красавица эта, мне не враг и князь ее хорошо принял. А ты приехал убивать...
-Да, ты... это ты выпустил Аскольда, - сквозь зубы произнес Радимир, - Друг моего врага - мой враг.
-Не спеши, всех во враги записывать, никого тогда не останется. С варягом уехал мальчишка в одежде гридня. Видно лукавый варяг посулил ему за свое спасение сладкую жизнь в Киеве.
-А сестра Аскольда, где же?
-Верно в городе где-нибудь...
-Или в седле, переодетая гриднем, - сердито сказал Радимир одевая кольчугу, - Молнии Перуна! С Герд надо было начинать, не с побратима. Змея ловчее, чем вепрь. И теперь, они оба, опять сбежали от меня!
Так говорил Радимир, чувствуя, как эта неудача отдаляет от него Гориславу и их будущее.