Жить стало трудно. Трудно, но интересно. Интересно, что они там ещё придумают, чтобы нам стало трудно? А им придумывать это трудно, так как мы от них далеки. Или они – от нас. Интересно, как тут правильно говорить? Трудно сказать.
Работать стало трудно. Трудно, но интересно. Интересно, будешь ты сегодня работать или нет. Может, тебя отправят в отпуск без содержания. Может, пошлют куда-нибудь далеко. А если – будешь, то интересно, кому это на фиг нужно?!
Болеть стало трудно. Трудно, но так интересно, что попробовать очень хочется. Интересно, примут тебя люди в белых халатах? А если примут, то – за какую сумму? И что они с тобой всё же сделают? Не секрет, что медикам ты давно уже просто не интересен.
Деньги получать стало трудно. Трудно, но интересно, чёрт нас всех подери! Интересно, на сколько тебя обманут? И не придётся ли тебе самому своей конторе платить за то, что ты на неё работаешь? Ах, как трудно привыкать к тому, что интересно по бессмысленности своей!
Любить стало трудно. Трудно по всем параметрам. И всё же интересно, не смотря ни на что! Трудно потому, что любовь нынче очень подорожала. А интересно тем, что знаешь, как трудно потом будет вылечиться от полученных удовольствий, и прийти к консенсусу с шантажистом.
Умирать стало трудно. Ты и живой-то никому не нужен, а умирающий – шикарный факт для всеобщего раздражения. Но интересно всё же, кто на твоей кончине ручонки свои погреет, и – есть ли жизнь таки после смерти.
И мы живём, и любим, и трудимся, и всё остальное прочее, потому, что нам интересно. Интересно очень, хотя и трудно бывает очень. И это, пожалуй, самое интересное!