Ноябрь-декабрь 1971 года. Севастополь.
Приемный центр Краснознаменного Узла Связи штаба Черноморского флота.
Суббота. Вторая половина дня.
Все моряки, не занятые на вахтах, потихоньку переходят к субботнему досугу.
Благолепие рушится командой по трансляции. Личному составу предписывается собраться в подразделение на мероприятие.
Личный состав собирается. Сдержанно плюясь и матерясь.
Центр казармы освобожден от коек, сдвинутых к стенам. Рассаживаемся рядами на банках*. Впереди стол президиума под красной скатертью.
- Смирно!
Встаем. Наш замполит отдает рапорт какому-то толстому адмиралу. Тот, явно отставного возраста, забирается за стол президиума.
- Вольно!
Толпа садится, даже не матерясь. Ввиду полной своей индифферентности.
Старый адмирал оказывается ветераном войны**. Он произносит какой-то отработанный политорганами спич. На военную тему.
- Смирно! Боевые знамена внести!!!
Небольшая заминка. По трансляции несется шипение на виниловом диске иглы адаптера. Потом начинает звучать хриплая музыка марша.
Под музыку из коридора, со стороны гальюна***, выходят цугом с десяток седых и толстоватых ветеранов. В современной, но изрядно потрепанной морской форме. С красноватыми лицами и сизоватыми носам. И каждый с каким-то подзасаленным «боевым знаменем»****.
Встают за президиумом. Ждут, пока ротозей-радист отключит хриплый марш.
Команда «вольно» не подается.
- Боевые знамена на временное хранение принять!
От того же гальюна появляется с десяток моих сослуживцев в парадной «форме №3»*****. Встают спиной к нам и лицом к ветеранам. Отбирают у них знамена и начинают там же с ними стоять. Облегчившиеся ветераны рассаживаются в президиуме.
Далее каждый из былых героев выходит к трибуне и в пределах пяти минут рассказывает о былом. С некоторым добавлением прибауток, гиканья и уханья. Явно зависимым от дозы предварительной выпивки. Естественно, обеспеченной нашим замполитом в офицерской "гарсонке".
Толстый адмирал под финиш призывает нас служить родине до посинения.
Церемония повторяется в обратном порядке.
На улице ветераны зашвыривают «боевые знамена» в ржавый автобус «ПАЗик» и бодрой рысцой спешат на наш камбуз****** для продолжения банкета.
Через пару часов, после трудной погрузки в автобус, героев увозят.
***
Напоминаю, что все это происходит более тридцати лет назад. И военно-морской флот еще не компьютеризирован*******.
Иначе, полагаю, политические органы флота лучше вели бы учет собственной работы. И были бы гарантированы от дублирующих попаданий пальцем в одну и ту же задницу.
***
Через пару месяцев, в наступившем новом, 1972 году, в один прекрасный субботний день нас вновь собирают на том же месте.
И к нам из того же гальюна вываливаются те же ветераны.
Дежавю продолжается чуть дольше, ибо на этот раз статисты оказываются несколько сильнее бухнувшими. И роли свои помнят похуже. И красны побольше. И не въезжает никто из них, что пару месяцев назад уже был здесь с этим шоу. А если кто-то и въезжает, то краснеть их лицам уже некуда.
А личный состав приемного центра помнит.
Весь вечер в курилках, перемежаясь различными матерными конструкциями, звучит слово «шапито».
=================================
* Табуретка – воен.-мор. сленг.
** Многие ветераны войны в те годы были моложе, чем я сейчас. Даже адмирал, думаю, был не старше.
*** Туалет – воен.-мор. сленг.
**** Простите меня, павшие! Но, наверное, в дни ваших последних боев эти полотнища содержались в лучшем виде.
***** Темно-синий верх, черный низ.
****** Пищеблок – воен.-мор. сленг.
******* Прогрессивная общественность еще и слова-то такого, "компьютер", не знала.
2002 - 2009 г.г.