***
Это бархатная революция. Даже шелковая. Противники заняли свои позиции, выжидают, высматривают слабое место. Такое место есть у каждого. И лучше не рассказывать о нем первым встречным.
Но вряд ли что-нибудь получится. То и дело на пути попадаются разведчики. Как известно, бывших КГБистов не бывает. Кто-то сражается за Независимость, кто-то – за премиальные. Каждому свое.
В режиме военного времени очень сложно совершать ошибки. Инстинкт самосохранения, будь он неладен, напоминает о себе всякий раз, не хуже операционной системы Windows: «Вы уверены, что хотите закрыть программу?»
Понятие свободного выбора отсутствует, поскольку варианты предоставлены заранее. Они так же ограничены по смысловому наполнению, как и сам вопрос. Ничего лишнего, никакого воображения. Удалить файл.
Вокруг суета. Все мечтают отличиться оригинальностью и тем самым примыкают к толпе «особенных». Процесс напоминает передвижение песчинок из одной половины песочных часов в другую.
К счастью, мне удалось соблюсти нейтралитет; нащупать ту самую тонкую грань и повиснуть на ниточке, размахивая тормашками для пущей убедительности состояния безысходности. Сублимирую. Наблюдаю. Анализирую.
Лагерь белых.
***
В том году я брал интервью у главнокомандующего одной из противостоящих сторон. Я был несколько поражен тому, насколько все формально в этом бренном мире.
Его карьера подверглась стремительному росту. Вот так внезапно, хотя он и раньше не был аутсайдером. Многие скажут, что важно оказаться в нужном месте и в нужное время, но я вынужден не согласиться.
В подобной ситуации стоит шире раскрывать глаза. Femme fatale?
Cherche la femme.
«… - Я удивляюсь её умению выражать чувства и мысли. Я и сам порой неадекватен, но чтоб так.… Как будто жить ей осталось не больше суток.
И выглядит так же. Всегда по-разному, но одинаково прекрасно. И рад бы бросить остроумное замечание, но, боюсь, это покажется несуразным.
Она лишена чувства меры: если счастлива, то до сумасшествия, если чем-то огорчена – уже не на Земле. Но это так естественно и… черт возьми, действительно красиво!
Готова взяться за все, даже если ей это совершенно не под силу. При этом до того самокритична, что, кажется, с нервами у неё не все в порядке и смерть настигнет её лет в тридцать семь, если она не прекратит так серьезно относиться к мелочам.
Объяснение всех поступков до жути противоречивое: либо получасовая тирада, либо фраза из серии «мне так захотелось». И до того взрослая с виду, что хочется по имени/отчеству окликнуть, но, видимо, чувствует и улыбается в критический момент.
Такая вся из себя Наставница – любите меня, я Ваша. А вот черта с два. Ни вашим, ни нашим, как обычно. Но говорит по делу. Чаще всего сложными предложениями, используя обороты, в которых даже нить Ариадны не поможет. Но, опять-таки, красиво. И даже что-то делает иногда. Если отвертеться не удалось. А обязательная до потери сознания. В последнее время особенно. И я волнуюсь.
Ходит, как вздумается. И с виду проста, но каждый раз понимаешь, что уровень этой «простоты» меняется вне зависимости от количества феромонов в воздухе.
Кстати, о феромонах. Ведьма. Ну, натуральная. Уже не первый раз замечаю эти её «женские штучки», которые я расцениваю не иначе, как инструкцию к использованию, но мило мурлычу что-то в ответ.
Обернётся так невзначай и смотрит огромными зелеными глазищами, не моргнет же ни разу! И неженка жуткая. Обнимается по миллиону раз в день. Или случайно упрется коленкой в мою ногу и сидит себе – справилась, или проведет ладонью по моей щеке – казалось бы, зачем?! У неё очень маленькие руки. И ноги. Да, и вся она маленькая, в общем-то. Удобная, что ли. Одним словом, Королева.
Но и у неё есть свои причуды. Слабое место, как говорится – руки мерзнут часто. Ну, а я что? Я рядом сижу.
Гарде…»
***
Иногда нам кажется, что все происходит либо слишком быстро, либо слишком медленно. Мы ждем прихода весны, хотим, чтоб наступило лето, переживаем осень и снова ждем весну. И жизнь проходит мимо.
Или это мы проходим мимо жизни.
Каждый хочет существовать в рамках собственных законов и распоряжаться своими возможностями и ресурсами исходя из личных идейных соображений.
И это не плохо. Так должно быть – хорошо. Со своим штормом в голове и спокойствием у береговой линии.
Лагерь черных.
***
Удивляясь уже в который раз пиру во время чумы, я поспешил посетить иную сторону баррикад.
Мне редко удавалось видеть что-то более интересное, чем партия, которую мне приходилось записывать. И я принял это за честь. Скажем так, наблюдать со стороны – всегда интересно, копаться в обрывках памяти – ни с чем не сравнимо.
Я вслушивался не столько в слова, сколько в голос и понимал только одно: система противостояния и борьбы «за цитадель» потерпела фиаско ещё давно.
Кто-то родился для мгновенных побед, а кто-то разыгрывает гамбит.
***
«… - Что делает он? Ума не приложу. Все происходит слишком быстро, резко, но ожидаемо. Нет, не банально. Скорее, наоборот, но подобный исход мне нравится.
Очень яркий, чтоб не заметить. Лакомый кусочек, как говорится. Мастер. Офицер. Советчик. Одним словом, Король.
Его главная задача – удивить. Сделать что-то такое, чего никто не ожидает. И когда, казалось бы, деферамбы/овации, в ответ следует нечто в роде: «как обычно, на здоровье», «обращайся». Корректен. Иногда даже с излишком, что, кстати, только на руку – есть, где разгуляться, включить фантазию, проявить себя и тоже начать активно удивлять.
Обладает поразительным умением застать врасплох. Голос звучит немного тише, чем обычно. Голова наклоняется в сторону. Глаза, такие же ясные, но словно застелены утренним туманом. И все это само собой. Очаровательно, как всегда.
Эмоционален, что важно. Приятен в беседе (и за её пределами). Порою кажется, что ещё чуть-чуть, и я не смогу контролировать ситуацию. Он не любит торопить события. Впрочем, как и я. Ходит в пределах нескольких клеток, но способность заглядывать вперед делает его уникальным тактиком.
Всегда крепко сжимает пальцы, когда берет за руку. Создается впечатление, будто за душу держит. И в такие моменты желание схватить его в охапку и затолкать под ближайшую лестницу возрастает.
Есть у него одна слабость – чувствителен к эмоциональному фону окружающих, приемлет только честность и, подобно мне, страдает от собственных планов на будущее.
А я что? А я улыбаюсь. Шах…»