(Фрагмент из романа "Обратной дороги нет", сборник "Синяя птица").
На фото Севастополь, парк им. Анны Ахматовой с пляжем "Солнечный"
«Язык у человека мал, а
сколько жизней он сломал».
(Омар Хайям)
Жизнь — та же игра в шахматы. Каждый делает свой ход, а тот может оказаться и выигрышным, и проигрышным.
Лето. Жара. Ремонт квартиры. Усталость. Моё замечание мужу. В ответ — брань.
Стоп!.. Выдерживаю паузу как в классическом спектакле. Мысль работает лихорадочно. Ругань в нашей семье не принята. Столько лет прожили и вдруг...
Мне надо сделать свой ход. Можно нагрубить в ответ; можно расплакаться, изображая обиду; можно…
Долой амбиции! Схватив пляжную сумку, где наготове всё необходимое (запасные ключи от дома, купальник, полотенце, пляжный коврик, и, конечно, шляпа), стрелой вылетаю из дома. Летнее солнце палит нещадно. Достаю шляпу. Спасена. Торопливо пересекаю площадь, иду мимо детского сада, мимо почты, магазина, ещё одного детского сада, мимо школы, и передо мной в обрамлении зелени открывается чарующий вид: морская стихия и заповедный Херсонес — мир юности поэта (слово "поэтесса" она не любила) Анны Ахматовой.
Спускаюсь к пляжу и, стараясь выйти из состояния обиды, мысленно читаю запомнившиеся строки из поэмы Ахматовой «У самого моря»:
Бухты изрезали низкий берег,
Все паруса убежали в море,
А я сушила солёную косу
За версту от земли на плоском камне.
Ко мне приплывала зелёная рыба,
Ко мне прилетала белая чайка
А я была дерзкой, злой и весёлой
И вовсе не знала, что это счастье...
Постепенно успокаиваюсь. Пожалуй, хорошие стихи для того и существуют, чтобы отвлечь человека от житейской суеты, от мелочных обид?
Время послеобеденное. Пляж почти безлюден. Тишина. Медленно плывут облака, бирюзовое море чуть-чуть волнуется. Лёгкий ветерок нагоняет небольшую волну, и она, откатываясь, нежно шелестит галькой. Какой простор! Какая красота! Дышится легко. Всё приятно взору.
Стелю пляжный коврик, облачаюсь в купальник и — в воду.
Хо-ро-шо!
Неожиданно передо мной выныривает... муж. Он виновато улыбается и жалобно произносит:
— Галчонок, прости меня, пожалуйста. Я не хотел тебя обидеть. Так получилось.
Приятно, что муж пошёл следом за мной, признал свою вину, но с прощением следует чуть повременить. И, чтобы он не увидел мою всепрощающую улыбку, ныряю в набегающую волну...
Наплавались, поныряли, вышли на берег. А как стали переодеваться, тут-то я рассмеялась от души, а мужу было не до смеха. Всегда аккуратный, можно сказать педант, и вдруг такой конфуз. Второпях вслед за мной он выскочил из дома в чёрной туфле на одной ноге, в рыжей сандалии на другой.
Я хохочу, а муж умоляет:
— Галочка, миленькая, прости меня, пожалуйста. Видишь, я уже наказан. Мне домой идти в таком виде.
Углы рта у него опущены книзу, и к ним от переносицы легли две резкие морщины, которые придали лицу страдальческое изнеможённое выражение. В его ясных голубых глазах искренняя печаль, а моё настроение, напротив, игриво — на губах ещё солёным холодком отдаётся дыхание моря.
— Мир? — вопрошает муж.
— Да! — соглашаюсь я, понимая, что для установления мира достаточно одного такого короткого слова.
А если окинуть взором весь этот эпизод, то самым значительным событием, важнее всяких слов, здесь оказалась вовремя выдержанная пауза. Многолетний жизненный опыт показал, что в спорах люди обычно не слушают того, что им говорят. Они прислушиваются к себе, будучи озабоченными тем, что собираются сказать сами. Молчанием можно не только много сказать, но и много сделать. Оно напоминает о главном — какую цену порой приходится платить даже за одно некстати высказанные слово.