- Паноптикум какой-то, - бормотала Несмеяна, разглядывая через окно терема потенциальных женихов. - И слезы, зараза, закончились...Этот, в короне, худой, тот, в шапке собольей, толстый, мужичонка в кафтане - волосом сед, мальчик с гуслями - умом короток...Может, за дьяком послать...может, преставился кто? Или за лекарем? Может, кто обварился? Или палец указательный поранить? Или язык золотым зубом прищемить? Или на Канары у батюшки попроситься, а чтоб он отказал?..
Эх, какой же дурак это выдумал - Уж замуж невтерпеж?!..
Ладно, пойду на кухню - лимоны давить и лук резать...
Устав от тупых шуток претендентов на престол, Царевна Несмеяна официально объявила, что морально уже готова рассмеяться.
Одно «но»: за очень большие деньги!
- Когда ж к нам умные-то свататься начнут?! - почесал затылок Царь, увидав в окно Ивана с гармонью на плече.
– Да, если я выйду замуж, вы сами взвоете! – пригрозила Царевна Несмеяна своей коронованной родне. – Вот найду себе пару по интересам и – затоплю ваше королевство к чертовой матери!
Интуиция подсказывает, что Царевна Несмеяна так навязчиво демонстрировала отсутствие чувства юмора совсем не по причине стервозности характера.
Ее пугала сама идея – прожить остаток жизни с клоуном.
- Ну, что...- сплевывала в кулак шелуху от подсолнечника Несмеяна, глядя на Емелю, играющего посреди двора на гармонике. - Доля наша бабская незавидная, будем лепить из того, что есть...
Печь у него, у дурака, смотрю, справная...кирпич закаленный...
Ежели ухват для горшка сохранился - получится склеп со скромной оградкой...
Ну, а не сохранился - то просто памятник...
- Ну, вот, глядишь, я опять - не невеста, - задумчиво забубнила про себя Несмеяна, когда над котлом с кипятком, куда нырнул Емеля, скрылись последние пузыри. - Как это у простонародья-то называется? На елку залезть и задницу не ободрать?
Эх, мама дорогая! Сколько слез моих девичьих пролито зря!
Сколько усилий батюшкиных потрачено, чтобы а)котлы установить, б)до краев наполнить и в)заплатить надежному человеку, чтобы Емельке, в качестве откупных, два слитка серебра предложить и со двора спровадить...
Мол, зачем тебе, мужику, царева дочь? На вот, возьми, что государь тебе послал и ступай.
А тот - рубаху на груди рвать! Дескать, мы бедные, но честные, врешь, сатрап, нас задешево не купишь! Держите меня семеро, а то я все тут в труху искрошу и самому знатному вельможе от меня достанется!
Покричал, попрыгал, к котлу подбежал, портки снял, слитки в лапти положил и...поминай как звали...
А они как-никак - 80 фунтов чистого весу!
И зря Несмеяна обольщалась, что всех дураков в своем царстве она знает наперечет!
- Эй, слышь, ты, пресномордая?! - крикнул ей Емеля, сползая с печи. - Где у вас здесь тут царева дочь живет? Я жениться приехал!
Несмеяна хотела было, по привычке, заплакать, но эпитет, относящийся к морде, озадачил настолько, что она слезла с сундука, намотала на руку хлыст, сняла со стены дедову палицу и пошла во двор... развлекаться.
- И какая же с...щука тебе пообещала, что я за тебя, босяка, замуж пойду?! - взвилась Несмеяна в ответ на Емелино "Да, куда ты денешься, кукла крашеная!".
- Интересно, а может быть у этой идиотской затеи с замужеством благоприятный исход, - разговаривала сама с собой Несмеяна, меланхолично наблюдая за Емелей, смело ныряющим в одних подштанниках в кипящий котел. - Вот кабы он прямо с печью нырнул!..
- Ну, что могу сказать? - размышляла Несмеяна, свесив ноги с подоконника. - Не было в жизни везения - нечего ждать! Девка я красивая, умная, фигуристая. Женихами богатая, в порочащих связях не замеченная. Эх, кабы мне какой изъян душевный или мало-мальское отклонение - я б по гроб жизни счастлива была! А так - чему радоваться, когда все так Слава Богу, что аж противно?....Пойти, что ль, мне, молодице, со стрельцами сцепиться? Поддадутся на провокацию, рожу мне покарябают...и, глядишь, закрутится механизм!
- Как бы Вы меня не убеждали, батюшка, не пойду я замуж за мужика! - закинула ногу за ногу Несмеяна. - Небритый, нечесаный. Отопление в доме печное. Дурак дураком. Это ж сколько мне слез нужно пролить, чтоб "стерпелось"? А о "слюбилось" Вы даже не мечтайте! Я намедни по Вашему указу три дня капусту квашеной капустой давилась, в толерантности упражнялась, и так с нашим народом срослась, что век воли не видать!
Она и не заметила, как из-за острой тоски по нему окончательно потеряла голову...
Голова же, тем временем, благополучно вросла в паркет, утратила членораздельную речь и смотрела на мир доверчиво и ясно, как и подобает сумасшедшим или влюбленным...