«Злачные места»
Повадилась я ездить на Васильевский остров обедать в одно вегетарианское кафе. «Троицкий мост» называется. Много чего там есть, и всё – овощное да полезное. И вкусно к тому же. Да, дороговато, особенно теперь, когда денег у меня поубавилось. Но! привычка – вторая натура, и потом приятно, когда тебя узнают и улыбаются и даже что-то предлагают новенькое. Так что двести-триста рублей трачу спокойно, лучше потом на чем-то другом сэкономлю.
Сегодня – сухо и приятно, не то что вчера и позавчера, когда шел дождь, приходилось таскаться с зонтиком, смотреть на лужи и думать, как бы переплыть на другой берег и остаться в своих ботинках, а не подцепить по дороге чьи-нибудь чужие резиновые сапоги.
И так иду я по Большому проспекту, смотрю по сторонам, наслаждаюсь желтой листвой ясеней, красными кленами и зелено-коричневыми дубами и вдруг вижу заколоченные страшными черными фанерными листами окна «нашего кафе», с которым так много приятного и праздничного было связано, когда я была студенткой.
Кафе называлось «Фрегат». Якобы морской репертуар меню, много всякой рыбы и какой-то особенный салат с морским названием типа «капитанский». Но из морепродуктов там были только рижские шпроты, кусочек (именно кусочек!) сливочного масла, натертый сыр и майонез. Не знаю почему, но я этот салат просто обожала. И, конечно, могла бы с таким же успехом и дома его сделать, но каждый раз что-то мешало, то шпроты исчезали из продажи, то майонез был не такой, в общем, я могла насладиться этими изысками только здесь. Мы отмечали скромными бокалами шампанского, капитанским салатом и мороженым наши дни рождения и 8 марта. Кафешка была маленькой, уютной, милой и гостеприимной.
И вот – пожалуйста. Вместо него магазин, а боковая витрина заколочена черными досками. Если бы я могла, то от неожиданности и горести, конечно же, уронила бы слезу. Но я уже закалена многими странными переменами с известными «злачными местами», особенно на Невском, поэтому просто глубоко и грустно вздохнула. И решила вспомнить про то, какими они были, наши любимые кафешки.
…. Самая известная «Лягушатник» почти что в начале Невского, напротив Казанского собора. Почему такое смешное название? Потому что внутри вся мебель была затянута зеленым сукном – и диванчики вокруг круглых столов, и креслица, и стены. Отстояв приличную очередь, ты вступал в полутемный зальчик и садился на диванчик в предвкушении вкуснейшего мороженого и сифона с газированной водой.
Официантка в белом кружевном передничке и накрахмаленной наколочке на кудрявой голове спокойно и без особого дружелюбия, но вежливо давала тебе длинное меню в кожаной книжечке, и ты жадно смотрел вначале на цены, а потом на завлекательные названия: мороженое по-венски, с шоколадом, с вафельной крошкой, с клубничным джемом,черносмородиновое, вишневое, крем-брюле,
«кофе-гляссе», «Шардоне», «Мурфатлар», «Вермут»….. ах, можно перечислять еще долго. Да только денег хватало только на крем-брюле с сиропом и на чай с сахаром. И мы с завистью смотрели на тех, кто заказывал целое блюдо пирожных, бутылку шампанского и сифон. С которым постоянно происходили всякие метаморфозы, потому что он умудрялся облить газировкой неопытных любителей пошиковать.
Следующим нашим любимым местечком было кафе «Север» на Невском, напротив Гостиного Двора. Тоже довольно демократичное и тоже с большой очередью у входа по вечерам.
Кафе длинное и узкое, как привокзальный ресторан. Сейчас к нему пристроили второй этаж и в помещении после революции-перестройки, то есть после реформы 1991 года чего только не было: и юбки-кофты продавали, и кормили на скорую руку – типа советского Макдональдса, и книги народу предлагали… в общем, бизнес развивался скачкообразно. Но того, что было уже не вернешь. Дух уюта и студенческй радости от того, что можно за небольшие деньги «приобщиться в высшему свету», который обычно тусовался по ресторанам, ушел и теперь это – просто помещение для продажи всего чего угодно.
В «Севере» кроме безумно вкусных пирожных (и до сих пор!) были необыкновенные специальные, только северские блинчики с мясом. Их сворачивали в трубочку, а потом панировали в сухараях и жарили. Получались такие, похожие на толстые колбаски, коричневые вкусные штучки, которые буквально таяли во рту.
И здесь за обедом-ужином не обходилось без традиционного «джентльменского набора» - бокал шампанского и три шарика мороженого с сиропом. Но цены были повыше, чем в других злачных местах, и сюда мы приходили уже с кавалерами.
Официанты появлялись и исчезали, как улыбка чеширского кота. То есть несчастные блинчики надо было ждать иногда и полтора часа. Но именно в этих местах неприлично было торопиться, поэтому, если уж совсем от голода живот подводило, можно было брать хлеб из корзиночки, обильно мазать его жгучей горчицей и со слезами на глазах ждать обещанного сюрприза.
Здесь, кстати, и водочку подавали. И хотя студенты не пили ничего крепче легкого вина или «шипучки», остальной народ, чаще всего приезжие и командировочные, с удовольствием «употребляли» под мяско и цыпленка-табака графинчик запотевшой водки. Тогда её еще не разбавляли и не подделывали (типа вместо «Посольской» обычную «Столичную», как делают это теперь на каждом шагу).
Так. Теперь перейдем дорогу (тогда еще не было подземного перехода, и народ перебегал Невский по светофору, а иногда вопреки ему). И окажемся на Садовой.
Вот он, наш старинный, известный всем и всему ресторан «Метрополь». Не вздумайте приходить сюда вечером. Пускают только знакомых или за «особые заслуги», или «за рубль» (теперь это было бы равнозначно пятисотке).
Уже в разгар перестройки, когда я внезапно разбогатела на иностранной зарплате, я побывала здесь несколько раз. Да, кухня была роскошной, но… ужасно дорогой. Так что я не стала там «своей».
А под рестораном располагалось кафе «Лакомка». Там есть и столики, в другом зале, но и здесь тоже очередь, а в первом крошечном зальчике просто встаешь в очередь, стоишь, глядя в затылок впереди стоящего голодного студента (школьника, пенсионера, командировочного), народа совсем уже бедного, и ждешь, когда можно заказать стакан бочкового кофе с молоком, два безумно вкусных слоеных пирожка с капустой и… ах, дети мои, как я любила это необычное для советского уха название «крем-суп с гренками» - и всё за 75 копеек. Теперь я уже понимаю, что гренки с подгоревшим сыром были сделаны из булки, которую не доели посетители верхнего ресторана, а крем-суп – это всего лишь куриный бульон с минимумом сливок-молока и большим количеством муки, но тогда я просто умирала от восторга и от запаха, и от вкуса.
Неизбалованны мы были. Дома-то картошка во всех видах да макароны. И восьмикопеечные котлеты из мяса неизвестных животных и белого хлеба. А казалось, что это самое вкусное, раз сделано в СССР! Ведь тогда так и писали: наше – самое лучшее!
Я могла бы вместе с вами прошерстить весь Невский, всю Садовую, Большую Морскую, улицу Марата…. Но там меню и еда были примерно такими же, как и в этих, описанных мною с ностальгией, злачных заведениях.
А теперь окинем зорким взором кафе и рестораны современного блистательного Петербурга.
Можно сказать всего два слова: их очень много и Суши-баров, и ресторанов и всяких разных столовок-забегаловок. Любого рода, вида, направления и цен.
Я однажды побывала с кавалером в японском ресторане, на Чернышевской. Боялась, что не справлюсь с палками, и меня засмеют и прогонят. Но к моей огромной радости официантка в кимоно вежливо спросила, что я предпочитаю: палки или вилки, и я с улыбкой до ушей заказала какой-то мудреный салат, печенку по-киотски и пирожное с блямбочкой на верхушке. И ела вилкой и ножом! А мой визави мучился палочками, а я смеялась злорадно и завистливо поглядывала на других, кто ловко управлялся капризными уродцами. Сейчас-то я тоже могу ими жонглировать, но это ничего не прибавило в моем характере. Я и без того знаю, что я – молодец и яркая звезда. А кто этого не понимает, тот … вообще ничего не понимает в красивых женщинах.
Смеюсь, конечно.
В общем, много чего есть в нашем чудном городе - поесть можно и за три копейки и за сто тысяч. Но такой теплоты и дружелюбия уже нет. Просто красиво, просто вкусно, а иногда и невкусно и некрасиво. Но это уже другая история.