А.Т. ХАРЧЕВНИКОВ
Критическая
теория
социализма
(Политическая технология)
Авторская книга
Москва
2011
УДК 308
ББК 84(2Рос-Рус)6
Х22
Харчевников А.Т.
Критическая теория социализма. (Политическая техно-
логия) / Харчевников А.Т. – М.: Авторская книга, 2011. –
386с.
ISBN 978-5-91945-126-6
Эта книга, по сути, сборник статей, посвящённых раз-
личным проблемам, связанным с пониманием социализма
как социально-воспроизводственной градации в восходя-
щем развитии общества. В основе этого понимания лежит
современная фундаментальная социологическая теория
развития общества А.С. Шушарина «Полилогия современ-
ного мира. (Критика запущенной социологии)» и, главным
образом, её критическая теория линейной формы социа-
лизма (политическая технология).
С другой стороны, правда, с различной степенью пол-
ноты, в данной работе так или иначе изложены и основные
положения мегатеории «Полилогия…», что представляет
для заинтересованного читателя уникальную возможность
получить самое общее представление о теории, которая ге-
нерализирует знаменитое учение К. Маркса «Капитал» и
включает его в себя как составную часть.
УДК 308
ББК 84(2Рос-Рус)6
ISBN 978-5-91945-126-6 © Харчевников А.Т., 2011
Х22
Посвящается моим родителям и семье.
Спасибо, без Вас не было бы и этого труда.
Настоящим выражаю глубокую признательность и бла-
годарность автору современной социологической теории
развития общества Андрею Сергеевичу Шушарину за его
труд по созданию мегатеории «Полилогия современного
мира. (Критика запущенной социологии)».
Эта мировоззренческая теория не только укрепила моё
личное понимание жизни, но и способствовала более широ-
кому и глубокому осознанию основных законов её обществен-
ного развития. На этой основе стали очевидны и понятны
многие явления и коллизии современной общественной жиз-
ни, что в значительной мере обеспечило устойчивость,
определённость, уверенность и ясность в собственной со-
циальной позиции, дало почувствовать, что, несмотря на
все невзгоды и трагедии нашего бурного времени, «действи-
тельная жизнь» прекрасна и удивительна.
Многие дни и месяцы, посвящённые изучению и освоению
этой теории, до сих пор воспринимаются мною как самые
счастливые мгновения миросозерцания, а огромный научный
потенциал «Полилогии…» и сегодня дарит неоценимые мо-
менты всё новых и новых открытий, давно уже превысив-
ших и преодолевших рамки этой удивительной мегатеории.
Желаю также и читателям настоящего изложения неко-
торых основных положений «Полилогии…» испытать это
несравненное наслаждения от познания и понимания «дей-
ствительной жизни» нашего общества и человечества.
СОДЕРЖАНИЕ
Введение 15
Глава 1 17
Генерализация учения К. Маркса
1.1. Что есть «действительная жизнь» и как она
отображена в «Полилогии…» 19
1.2. О прочих моментах генерализации «Капитала»
мегатеорией «Полилогия…» 26
1.3. О некоторых частных, но важных моментах
и категориях «Полилогии современного мира…» 31
1.3.1. О градациях и механизме перехода
от одной градации к другой 31
1.3.2. О некотором различии в трактовке
«пятичленки» 34
1.3.3. Несколько слов об отношениях
собственности, обобществлении
и инфраструктуре общества 35
1.3.4. Кратко о так называемых противоречиях 36
1.3.5. Об экзогенной логике и реальном
социализме СССР 38
Глава 2 41
Арифметика социализма – это «математика»
функциональности. (Критическая теория социализма) 41
Социализм как превращённая форма
капиталистического способа производства 43
2.1. Социализм – это, прежде всего,
функциональный способ производства 46
2.1.1. Базовый объект и образ собственности
на технологии 46
2.1.2. Функциональное взаимодействие
(симметрия) 50
2.1.2.1. Промежуточная и полная форма
«закона положения функций» 54
2.1.2.2. Статусы функций (коллективов и лиц):
неявная, но основная знаковая форма 59
2.1.2.3. Функциональное равновесие 65
2.1.3. Отношения собственности на технологии
(функции) 69
2.1.3.1. Характер собственности на технологии
(функции) 69
2.1.3.2. Логическая структура собственности 73
2.1.3.3. Основное производственное
отношение 75
О «линейности» 77
2.1.3.4. О формах производственного
принуждения 79
2.1.3.5. Основная материальная архитектура,
организационные формы собственности 83
О спекуляциях вокруг «монополизма»
и «конкуренции» 89
2.1.4. Сущность линейной формы (вообще) 92
2.1.4.1. Революционная теория отжившей
формы производства 92
О критическом как ещё вполне
квазистабильном и ещё равновесном
(дообвальном) состоянии 95
Формула функционального «обращения» 96
2.1.4.2. О «цели» линейного производства 99
«Цель» репродуктивного сохранения
технологий 105
2.1.4.3. Основной закон линейного
производства и его неизбежный «дефект
производства» 110
Диффузный рост дефекта
производства 118
Внутрисистемные «кризисы»
и темпоритмы 122
2.2. О полной форме градаций 125
2.2.1. Контуры снятых деформаций 126
2.2.1.1. Экономическая деформация
и «странность» денег 127
2.2.1.2. Территориальная деформация 140
2.2.1.3. Демографическая деформация –
«девальвация диплома» и производственная
«перенаселённость» 151
2.2.1.4. «Предельная», культурно-родовая
деформация 155
2.2.2. Об общем равновесии 157
2.2.3. О природопользовании 161
2.2.4. К характеристике структуры
(состав и отношения) производства 162
О других характеристиках структуры
производства 165
2.3. Закон конца линейной формы 167
2.3.1. Тридцать пять тысяч одних…
«Лассалей» нового типа 168
2.3.2. Взрывной характер НТР
и обобществление технологий 171
2.3.3. Об учёте всего многообразия сложных
обстоятельств обобществления технологий 180
2.3.4. Об информатике и «сбросе покровов
с тайн производства» 182
2.4. Совсем коротко об экзогенной логике
и будущем «реального социализма» 195
2.4.1. Вступление в эпоху критичности
всемирных экзогенных производственных
отношений 195
2.4.2. Гуманизм 199
2.4.2.1. Социализм-2 и метафора
постэгокультурности «гуманизм». Ступени
гуманизации 202
2.4.2.2. Две стороны основного закона
гуманизма 209
Глава 3 213
Формула социализма 213
ПРИЛОЖЕНИЕ
Приложение 1 231
Социализм как «снятая» и «превращённая» форма
капиталистического способа производства
в «традиционном марксизме» 231
1. «Традиционное марксистское» понимание
градации «Социализм» и социалистического
способа производства 234
2. «Полилогическое» понимание градации
«Социализм» и социалистического способа
производства 239
Приложение 2 249
Уроки гласности, перестройки и социализма 249
1. Из истории «гласности» периода
«перестройки» 250
2. Под фанфары гласности 254
3. Что есть «гласность» вообще и в свете
«Полилогии…» 262
3.1. Гласность в понимании современной
теории развития общества и социализм 263
3.2. Гласность как политический термин
и «уроки перестройки» 266
3.3. Гласность словами «Полилогии...» 271
3.4. Изначально-перестроечный предмет
гласности – «дефект производства» 274
О чём должен был «звонить колокол»? 274
4. Гласность как инструмент управления
и восходящий «дух перестройки» 281
4.1. Восходящий «дух перестройки» 282
4.2. Гласность – «троянский конь»
и «сетевой флуд» перестройки 284
5. Бесплодие «тысяч простоидейных Лассалей»
гласности и перестройки 286
6. «Новое знание» 290
6.1. О «новом знании», идущим под флагами
НТР (научно технической революции) 290
6.2. Спасительный тренд революции 292
7. Гласность как движение «трудящихся
нового типа» 295
8. О христианской «перестройке», гласности
и «новой религии» 304
9. О текущем моменте и «гласности» 306
Приложение 3 309
Конец классовой дихотомии 309
Первобытность 311
Рабовладение 314
Феодализм 316
Капитализм 320
Социализм 322
Несколько слов об информационном обществе 330
Современная Россия 331
Приложение 4 341
О «трудовом и творческом потенциале» трудовых
коллективов. («Трудный путь» к пониманию
трудового коллектива и его «собственности») 341
1. Трудовой коллектив как субъект права 341
1.1. О трудовом коллективе как субъекте
права на владение объектом собственности
«функции, технологии» 343
2.2. О «субъект-объектных» отношениях
в редакции проекта 348
2. Трудовой коллектив – ключ к восходящему
будущему, ключ к социализму 354
2.1. О «маркировке границ трудового
коллектива» и принципах правового
регулирования производственных
отношений 354
2.2. Об общественном значении и важности
принятия Федерального закона «О трудовых
коллективах» 359
Приложение 5 367
Соблазнённые права 367
Позиция капитализма 368
Позиция СССР 371
Позиция «Полилогии …» 372
Предложения 377
Послесловие 378
Приложение 6 381
Рекламное объявление, опубликованное
в газете «Советская Россия» 381
Приложение 7
Чистые эндогенные формы 384
15
Введение
В 2005–2006 годах вышла в свет пятитомная фундамен-
тальная критическая социологическая теория развития об-
щества А.С. Шушарина «Полилогия современного мира.
(Критика запущенной социологии)». Знакомство с этой тео-
рией позволило наиболее полно и чётко получить ответы на
многие вопросы современной общественной жизни, поста-
вить собственное мировоззрение на более высокий научный
уровень понимания общественного развития.
В последующем в ряде публикаций в «Философской и
экономической газете» мною на основе «Полилогии…» был
дан развёрнутый анализ различных жизненных коллизий
текущего развития не только нашего общества, но и неко-
торых международных процессов. Одновременно участие и
знакомство с дискуссиями, проходящими на страницах раз-
личных форумов в сети интернет по вопросам историческо-
го развития современного социума, выявило значительное
различие как в понимании сущности «реального социализ-
ма» СССР, так в самом научном представлении о характере
посткапиталистического развития общества.
Всё это и побудило к подготовке достаточно компактного
изложения основ социалистического способа производства
на полилогической основе, так как знакомство непосред-
ственно с полным изложением теории «Полилогия…» ввиду
16
её огромного объёма (более 3000 страниц) даже для подго-
товленных участников упомянутых дискуссий оказалось за-
труднительно.
Одновременно в целях поддержания высокой академиче-
ской планки изложения основ теории пришлось прибегнуть
к широкому цитированию и структурному подобию изложе-
ния основного материала (Глава 2. Арифметика социализ-
ма – это «математика» функциональности). Это в какой-то
степени подготовит читателя к более углубленному изуче-
нию первоисточника – мегатеории А.С. Шушарина «Поли-
логия…».
Также следует особо отметить, что каждая глава, как и
каждая из статей приложения – совершенно самостоятель-
ные, автономные изложения. Это обстоятельство позволяет
усваивать приведенный материал в любой последователь-
ности изучения (прочтения). В то же время некоторое по-
вторение базовых основ теории «Полилогия…» при анализе
разнообразных ситуаций действительной жизни в этих ма-
териалах позволяет успешно освоить и закрепить основные
положения теории.
Для знакомства с многочисленными аспектами приме-
нения этой теории, вплоть до дальнейшего развития её тео-
ретических положений, приглашаю уважаемых читателей
на созданный с этой целью сайт в сети интернет по адресу:
HTTP://WWW.POLILOGIY.NAROD.RU
(Там же есть выход, ссылка, на файл с текстом книги в
формате "pdf" Acrobat - Пол Путешественник)
17
Глава 1
Генерализация учения К. Маркса
В «Предисловии к первому изданию» «Капитала»
К. Маркс пишет: «Предметом моего исследования в настоя-
щей работе является капиталистический способ производ-
ства и соответствующие ему отношения производства и
обмена. <…> …конечной целью моего сочинения является
открытие экономического закона движения современного
общества». И далее: «Я смотрю на развитие экономической
общественной формации как на естественноисторический
процесс». К. Маркс считал этот труд продолжением опубли-
кованного в 1859 году его сочинения «К критике политиче-
ской экономии».
Это было почти 150 лет тому назад; первый том был опу-
бликован в 1867 году, ещё при жизни К. Маркса.
Таким образом, Маркс, изучая «естественные законы»
развития общества как «естественноисторический про-
цесс», концентрирует своё исследование лишь исключитель-
но на «экономическом движении современного общества».
Тогда это было общество бурного «экономического движе-
ния», «экономизм» составлял суть этого общества. Он выра-
зительно проявил как свою внутреннюю природу, так и свой
«негатив» в форме так называемой «экономической эксплуа-
тации». В то же время он выявил известный всем маркси-
стам тренд своего гибельного и критического, а вместе с тем
и революционного восходящего развития в форме обобщест-
вления «средств производства».
Короче, путь познания общества в то время проходил че-
рез познание «экономического движения» – экономических
отношений в обществе. И это было обосновано, ибо это было
время капитализма с его доминирующим «экономическим»
способом производства.
Однако следует напомнить, что отношения в обществе
отнюдь не ограничиваются экономическими. Правда, в пору
18
Маркса они были главными, доминирующими, что и опреде-
лило предмет исследований Маркса, сведя его, как он сам
пишет, к изучению только «капиталистического способа
производства и соответствующих ему отношений произ-
водства и обмена».
Спустя всего 50 лет после издания первого тома «Капи-
тала» мир начал резко меняться, а уже через столетие он
значительно «полевел» в своём развитии и «раскололся» на
два лагеря – социалистический и капиталистический. С той
поры уже не только «экономическое движение» определяло
тип общества. В восходящем развитии мир вышел за рамки
экономической теории «Капитал» и «Политической эконо-
мии». Эстафету восходящего развития принял социализм.
Поэтому совсем не случайно, например, пишет Ф. Энгельс
в 1890 году в письме Й. Блоху: «...Согласно материалистиче-
скому пониманию истории, в историческом процессе опреде-
ляющим моментом, в конечном счете, является производ-
ство и воспроизводство действительной жизни. Ни я, ни
Маркс большего никогда не утверждали. Если же кто-нибудь
искажает это положение в том смысле, что экономический
момент является будто единственно определяющим момен-
том, то он превращает это утверждение в ничего не говоря-
щую, абстрактную, бессмысленную фразу».
Итак, «экономический момент» даже в марксовом учении
о самом капитализме, созданном более 150 лет тому назад
как учение об «экономическом движении» «вульгарного»
капитализма середины Х1Х века, не является «единственно
определяющим моментом»!
Более того, Энгельс прямо подчёркивает, что «материали-
стическое понимание истории» есть понимание «в конечном
счете» «производства и воспроизводства действительной
жизни», а отнюдь не только «экономического движения».
Поэтому далее, характеризуя понимание «историческо-
го процесса», Ф. Энгельс пишет: «Существует взаимодей-
ствие всех этих моментов, в котором экономическое дви-
жение, как необходимое, в конечном счёте, прокладывает
19
себе дорогу…». То есть «Капитал» как учение о капитализ-
ме рассматривает «экономическое движение» лишь как
доминирующее. Другими словами и в нашем контексте,
утверждается лишь о доминировании в градации «капита-
лизм» «чистого эндогенного процесса» производства и вос-
производства жизни как «экономического». То есть именно
этой «экономической» чистой эндогенной форме (ЧЭФ) как
процессу и посвящён «Капитал» К. Маркса.
Итак, в историческом развитии общества слово сказано,
сказано «классиками», и это слово – «производство и вос-
производство действительной жизни».
Как же сегодня современная наука, а в частности, фун-
даментальная пятитомная социологическая теория развития
общества А.С. Шушарина «Полилогия современного мира.
(Критика запущенной социологии)» понимает «действи-
тельную жизнь», законы её развития и каким образом она
генерализирует, включает в себя как составную часть учение
Маркса?
1.1. Что есть «действительная жизнь»
и как она отображена в «Полилогии…»
Известно, что история развития общества есть история по-
следовательного обобществления всех значимых объектов
«действительной жизни», что, собственно, и обеспечивает
её восходящее развитие по сложности. В «Полилогии…» дей-
ствительная жизнь рассматривается как множество следующих
типологических объектов жизни (рис. 1-1): «общая жизнь»,
«работник», «пространство производства», «средства произ-
водства», «функции, технологии», «информация, знания» и т.д.
При этом объём понятия «действительная жизнь» раскры-
вается через логическое деление по признаку (основание де-
ления) «механизм взаимодействия агентов производства»
при производстве и воспроизводстве конкретных объектов
данной типологии как элементов действительной жизни.
20
Рисунок 1, см. картинку перед началом текста книги.
Если отобразить развитие общества во времени как вос-
ходящее развитие по сложности, то получим следующую
монотонно возрастающую кривую (рис. 1-2). Эта кривая
представляет собой непрерывный единый процесс произ-
водства и воспроизводства жизни. Нарастание «толщины»
данной кривой как бы символизирует рост мощности вос-
производственного процесса общества.
В статике состав объектов «действительной жизни» мож-
но рассматривать как «поперечное сечение кривой данно-
го единого процесса жизни», что собственно схематично и
представлено на рис. 1-1. При этом состав типологических
объектов действительной жизни остаётся неизменным для
любого момента развития общества.
Каждому из перечисленных типологических объектов соот-
ветствует свой способ его воспроизводства, который представ-
ляет так называемую чистую эндогенную форму (ЧЭФ), по сути,
чистый процесс производства и воспроизводства базового объ-
екта данной типологии. В совокупности все эти ЧЭФ образуют
единый процесс действительной жизни общества (рис. 2-2).
21
Это, можно сказать, есть отображение единого процесса
воспроизводства «действительной жизнь» уже в динамике.
То есть эту «картинку» можно рассматривать как «продоль-
ный срез» как «срез-развёртку» графика рис. 1-2, отобража-
ющего восходящее развитие общества.
Разумеется, что в реальности все слои ЧЭФ, как подпро-
цессы, тесно переплетены между собой и взаимосвязаны.
Однако мы рассматриваем чистые процессы воспроизвод-
ства различных типологических объектов (ЧЭФ) как само-
стоятельные, отдельно происходящие с целью уяснения их
«внутренней» сущности.
Далее, с другой стороны, всем известна знаменитая марк-
сова формула-схема кругооборота товарного капитала:
Т* – Д* – Т (Сп, Рс) … П … Т** – и т.д.
Запишем по её подобию аналогичную формулу-схему для
всего, в целом, процесса производства и воспроизводства
Рисунок 2, см. картинку перед началом текста книги.
22
«действительной жизни» в общем виде на основе следующих
атрибутов типологических процессов ЧЭФ (рис. 1-3). Вот эти
атрибуты: базовый объект производственных отношений и
отношений собственности, механизм взаимодействия агентов
производства, материально-знаковые отношения, разделение
труда, богатство и ценности, родовой «негатив», доминирую-
щая собственность (асимметрия), преодолевающий сдвиг и
соответствующая теория ЧЭФ «Политическая…».
Тогда получим следующее выражение для формулы-
схемы действительной жизни (рис. 1-4):
ОБ* – МЗ* – ОБ ((ОБ)) … П(ДТ(труд)) … ОБ** – и т.д.,
где ОБ – объект воспроизводства;
МЗ – материально-знаковые отношения;
П – производство;
ДТ(труд) – деятельность, труд;
(ОБ) – исходные ресурсы для воспроизводства.
Или, с раскладкой по типологическим ЧЭФ (рис. 2-1).
На этом рисунке овалом выделен капиталистический спо-
соб производства, ЧЭФ «экономическая», которая и была из-
учена К. Марксом и составила основу его учения «Капитал».
Короче, эта формула-схема всего лишь часть общей схемы
воспроизводства жизни, где все прочие ЧЭФ в традиционном
отображении представляются обычно как условия производ-
ства. Всё это позволяет не только ставить вопрос и говорить
о попытке генерализации «Полилогией…» А.С. Шушарина
учения К. Маркса «Капитал», но и прямо утверждать, что
такая генерализация имеет место быть!
Таким образом, мы видим, что каждому типологическому
объекту «действительной жизни» соответствует свой соб-
ственный слой воспроизводственного процесса жизни. Эти
слои-процессы так же, как и кривая восходящего развития, со
временем возрастают в своей мощности и сложности. На рис.
2-2 рост сложности каждой ЧЭФ отображается как возрастаю-
щая со временем толщина соответствующего слоя. Разумеет-
23
ся, «время» здесь не конкретно историческое, а абстрактное,
отражающее лишь последовательное нарастание сложности
некоторой «идеальной модели» общественного развития.
Итак, производство и воспроизводство действительной жиз-
ни включает следующее множество чистых процессов (ЧЭФ)
или чистых способов производства (см. Приложение 7, таблица 1):
; это, прежде всего, самый глубокий и витальный, жиз-
ненный, слой. Это процесс воспроизводства самого, можно
сказать, базового, «человеческого материала», то есть изна-
чального общества просто людей как мыслящих биологиче-
ских существ со своей культурой жития, общения, со своим
языком, традициями и т.п., то есть воспроизводства объекта
«общая жизнь» (рис 2-2).
Конкретные атрибуты ЧЭФ этого типологического объ-
екта следующие. Механизм взаимодействия агентов это-
го производства жизни есть «телесно-духовное общение».
Материально-знаковые отношения – «фамилия, имя, свой-
ство (антропонимика)». Богатство – «телесно-духовное
здоровье». Доминирующая собственность (асимметрия) –
«эгостадная собственность на общую жизнь», а родовой не-
гатив – «кровавый произвол».
Критическая теория, описывающая эту ЧЭФ, – «Полити-
ческий социогенез (простая культурология)». Эта ЧЭФ до-
минирует в градации «первобытность». Преодолевающий
сдвиг – «обобществление общей жизни», то есть «социали-
зация (демографизация) производства» жизни;
; следующий слой как чистый процесс – это процесс вос-
производства «специалистов и умельцев», «умеющих и мо-
гущих работать» людей, то есть «работников». Это процесс
воспроизводства объекта типа «работник».
Атрибуты ЧЭФ этого типологического объекта следую-
щие. Механизм взаимодействия агентов этого производства
жизни – «трудообмен». Материально-знаковые отношения –
«дипломы (трудонимика)». Богатство – «трудовые ресурсы».
Доминирующая собственность (асимметрия) – «собствен-
ность на работников (рабов)», а родовой негатив – «диктат».
24
Критическая теория – «Политическая демография». Эта
ЧЭФ доминирует в градации «рабовладение». Преодолеваю-
щий сдвиг – «обобществление работников», то есть «натура-
лизация (территориализация) производства» жизни;
; следующий слой – это процесс воспроизводства, можно
сказать, «малой Родины», «местности» жизнедеятельности
людей, то есть некоторого «пространства производства» и
воспроизводства действительной жизни. Это воспроизвод-
ство объекта «пространство производства».
Атрибуты ЧЭФ этого типологического объекта следую-
щие. Механизм взаимодействия агентов этого типа производ-
ства жизни есть «соседствование». Материально-знаковые
отношения – «прописка (топонимика)». Богатство – «нату-
ральное богатство». Наконец, доминирующая собственность
(асимметрия) – «натурально (парцеллярно) иерархическая
собственность на пространство производства», а родовой не-
гатив – «крепость, крепостничество, повинность, подати».
Критическая теория – «Политическая география». Эта
ЧЭФ доминирует в градации «феодализм». Преодолеваю-
щий сдвиг – «обобществление пространства производства»,
то есть «индустриализация (товаризация) производства»
жизни;
; следующий слой – процесс воспроизводства «вещей,
имущества, орудий труда и быта», «товара», то есть вос-
производство всем известного объекта «средства производ-
ства».
Атрибуты ЧЭФ этого типологического объекта следующие.
Механизм взаимодействия агентов этого типа производства
жизни есть «товарообмен». Разделение труда – «продукто-
вое». Базовое взаимодействие (симметрия) – «вещественно-
продуктовое (товар)». Базовые производственные отношения –
«экономические (товарно-денежные)». Материально-знаковые
отношения – «деньги (товаронимика)». Богатство – «веще-
ственное богатство». Наконец, доминирующая собствен-
ность (асимметрия) – «частная собственность на средства
производства».
25
Критическая теория – «Политическая экономия» («Капи-
тал»). Эта ЧЭФ «экономическая или рыночная» доминиру-
ет в градации «капитализм». Преодолевающий сдвиг, как
дальнейшее восходящее и революционное развитие обще-
ства, – «обобществление средств производства», то есть
«технологизация (плановизация) производства» жизни. Ро-
довой негатив – «экономическая эксплуатация»;
; следующий слой доминирует при социализме. Это про-
цесс воспроизводства «функций и технологий», всевозмож-
ной «работы» как жизнедеятельности людей, то есть воспро-
изводство объекта «технологии, функции».
Атрибуты ЧЭФ этого типологического объекта следую-
щие. Механизм взаимодействия агентов этого типа произ-
водства есть «соисполнение». Разделение труда – «ячеистое
(пооперационное)». Базовое взаимодействие (симметрия) –
«функциональное». Базовые производственные отноше-
ния – «функциональные (технологические)». Материально-
знаковые отношения – «документы, статусы коллективов и
лиц (технонимика)». Богатство – «технологии (функции)».
Наконец, доминирующая собственность (асимметрия) –
«группо-иерархическая собственность на технологии», а ро-
довой негатив – «дефект производства».
Критическая теория – «Политическая технология». Прео-
долевающий сдвиг, как дальнейшее восходящее и революци-
онное развитие общества, – «обобществление технологий»,
то есть «онаучивание производства» жизни;
; последующий слой – это процесс воспроизводства
«информации», всевозможных «данных, сведений, знаний»
о жизнедеятельности людей и мире, то есть «информации»
по воспроизводству действительной жизни. Это процесс
воспроизводства объекта «информация».
Механизм взаимодействия агентов этого производства
жизни есть «полное и свободное информационное обеспече-
ние». Эта ЧЭФ «информационная» доминирует в постсоциа-
листической градации «информационное общество».
И т.д.
26
Таким образом, только в эндогенном как внутреннем, вну-
тристрановом развитии общества «Полилогия…» включает в
себя «эскизы»: «Политическая география» феодализма (ЧЭФ
«феодальная»), «Политическая демография» рабовладения
(ЧЭФ «рабовладения»), «Политический социогенез (про-
стая культурология)» первобытности (ЧЭФ «первобытная»).
И, разумеется, такие теории как «Политическая экономия»
капитализма и «Политическая технология» социализма.
То есть даже из самого перечисления состава теорий
ЧЭФ, входящих в мегатеорию «Полилогия…», становить-
ся очевидным её генерализирующий статут (положение) и
статус (правовое положение). Таким образом, научная гене-
рализация учения К. Маркса проявляется в самой структуре
мегатеории.
1.2. О прочих моментах генерализации «Капитала»
мегатеорией «Полилогия…»
«Полилогия…» и её автор А.С. Шушарин не «разрыва-
ют» с марксовым учением как «Политической экономией»
капитализма, а берут его за образец действительно первой в
истории научной социологической теории. Начиная главу о
капитализме, А.С. Шушарин пишет: «Единственная извест-
ная «акультурная» теория эндогенной формы, т.е. крити-
ческая, эзотерическая, парадоксальная, революционная тео-
рия исторически нового критического же состояния, – это,
напомним, и есть гомогенная теория капитализма Маркса,
«Капитал». На фоне апологий буржуазных политэкономий
Маркс дал теорию идеального типа «реального капитализ-
ма» тогдашнего времени только с одним, восходящим трен-
дом».
Эта глава 10-я «Полилогии…» называется «Капитализм
(«Политическая экономия», точнее, критика)» и посвящена
собственно капиталистическому способу производства, то
есть его чистой эндогенной форме – ЧЭФ «экономическая, ка-
27
питалистическая, рыночная». При этом автор «Полилогии…»
поясняет: «Поскольку же многое в контексте «Капитала»
было рассмотрено в «Постановке вопроса», то в настоя-
щей главе о сути теории – кратко». Далее кратко, всего на
20 страницах, излагаются сжато основные положения учения
К. Маркса. В частности, автор пишет: «Маркс, не фиксируя
того, опять напомним, ограничился исключительно и толь-
ко прорывной («катастрофически-спасительной») ветвью из
всего поля траекторий где-то зревшей бифуркации».
Итак, «Политическая экономия» капитализма, то есть
теория ЧЭФ «экономическая, капиталистическая, рыночная
или товарно-денежная», разработанная К. Марксом в его
труде «Капитал», полностью, можно сказать, «включена» в
состав «Полилогии…» А.С. Шушарина. Марксово учение
«Капитал» рассматривается здесь лишь только как основа
теории «Политической экономии» капитализма, точнее как
основа теории чистой эндогенной формы капиталистическо-
го способа производства и воспроизводства действительной
жизни, то есть как основа всего лишь ЧЭФ «экономическая»
(на рис. 2-2 ЧЭФ «экономическая» выделена пунктиром).
Далее по образу и подобию логики «Капитала» построены
в значительной мере теории всех прочих эндогенных форм
идеального типа, в том числе и «Политической технологии»
социализма.
Достаточно при этом вспомнить приведённую в начале
(рис. 1-3), а затем и использованную в конкретных подпро-
цессах ЧЭФ категориальную атрибутику чистых эндогенных
форм типологически различных подпроцессов действитель-
ной жизни. Эти категории являются общими для различных
теорий «чистых форм» и градаций восходящего обществен-
ного развития.
Следует особо отметить, что теории «Политическая тех-
нология» социализма как идеальной форме (ЧЭФ «функцио-
нальная») посвящена глава 11, названная автором следующим
образом: «Линейная (плановая, отраслевая) форма («Поли-
тическая технология»; Простая «Критика коммунизма», или
28
всех «Политэкономий социализма», СОЭФ и «планомик-
сов»)». Материал главы излагается на почти 300 страницах,
не считая отдельного 4-го тома «Социализм», посвящённого
уже градации «социализм СССР», его развитию, становлению
и краху.
Наконец, в теории «Политическая технология» социализ-
ма А.С. Шушариным изложен и «тощий тренд» траектории
постсоциалистического развития к новому восходящему ин-
формационному обществу, для описания которого, вероятно,
будет в дальнейшем создана теория «Политическая инфор-
матика» как теория ЧЭФ «информационная».
В то же время созданная творческой деятельностью тео-
ретика нашего времени А.С. Шушарина политическая тех-
нология социализма по доминирующему объекту производ-
ственных отношений, по механизму взаимодействия агентов
производства, по материально-знаковым отношениям, по
объекту отношений собственности и по прочим конкретным
атрибутам в корне отличается от политической экономии ка-
питализма и так называемой «политической экономии социа-
лизма», излагаемой обычно во 2-м томе известных учебных
пособий, называемых «Политическая экономия».
Шушаринская теория «Политическая технология» социа-
лизма есть теория чистой эндогенной формы как социали-
стического, отраслевого, планового способа производства и
воспроизводства действительной жизни.
Всё вышеизложенное позволяет утверждать, что фун-
даментальная социологическая теория развития общества
А.С. Шушарина «Полилогия современного мира. (Критика
запущенной социологии)» генерализирует учение К. Марк-
са, то есть включает его в себя как составную часть. Поэтому,
образно говоря, бессмертный «Капитал» К. Маркса остаётся
жить и не «отменяется».
А теперь покажем, как «окончательно» выглядит это
утверждение на общем графике слоёв-ЧЭФ и градаций раз-
вития общества (рис. 2-2). Здесь временные интервалы су-
ществования градаций условно изображены равными, ибо
29
отображают лишь последовательность и логику переходов
от градации к градации.
Учение К. Маркса, его «Капитал» как основа теории
«Политическая экономия», отражающее по сути лишь
состояние чистой формы «варварского капитализма»,
можно представить как небольшую толику всего про-
цесса производства и воспроизводства «действительной
жизни» и даже самой ЧЭФ «экономическая». Это вполне
соизмеримо с точкой, изображенной двойным кружком и
обозначающей доминирующий слой в соответствующей
градации (рис. 2-2). И даже если распространить «Поли-
тическую экономию» капитализма на весь, скажем так,
«чистый капитализм» как доминирующую ЧЭФ «капи-
талистическая», то есть в пределах пятиугольника, соот-
ветствующего части этого слоя ЧЭФ в пределах градации
«капитализм» (рис. 2-2), то доля этой теории в метатео-
рии «Полилогия…» составит так же малую толику всей
теоретической социологии развития общества, разумеет-
ся, эндогенно.
Это весьма наглядно иллюстрирует факт генерализации
«Полилогией…» учения К. Маркса «Капитал».
При этом нельзя не пояснить и следующий важный мо-
мент теории.
Известно, что в рамки классической «Политической эко-
номии», скажем так, традиционно включают также и все
прочие способы производства – феодальный, рабовладель-
ческий и первобытный, а также и социалистический (пла-
новый). Почему так происходит, чем это вызвано и как это
следует понимать?
Действительно (рис. 2-2), слой ЧЭФ «экономическая»
проходит, пересекает, то есть входит в состав композиции
каждой из известных градаций, в том числе и будущих. Од-
нако, входя в прочие градации, этот слой уже не являет-
ся доминирующим и не определяет суть прочих градаций.
Эти области производственных отношений и отношений
собственности рассматриваются в «Полилогии…» не как
30
самостоятельные, а как всего лишь некоторые деформа-
ции слоя ЧЭФ «экономическая» теми доминирующими
отношениями производства, которые присущи соответ-
ствующим градациям.
Однако традиционное толкование прочих докапиталисти-
ческих способов производства классической «Политической
экономией» есть, по сути, деформация самих (истинных) по-
нятий этих способов производства под влиянием «экономи-
ческого взгляда» на развитие общества, то есть перенесение
экономических отношений на совсем «неэкономические»
способы производства. Или иначе, образно говоря, заблуж-
дение и, как следствие, неверная трактовка фактов истори-
ческого развития.
Что же касается градации «социализм», то с учётом того,
что это следующая восходящая ступень развития общества,
имеет место, мягко говоря, неполное понимание социалисти-
ческого способа производства как несобственной формы, то
есть её понимают исключительно как снятую капиталисти-
ческую форму (ЧЭФ). То есть считается, что социалистиче-
ский способ производства основан лишь на обобществлении
«средств производства», а не на собственных основаниях со-
циалистического, функционального, способа производства
с таким доминирующим объектом как «функции, техноло-
гии».
С другой стороны, проявление и действенность эконо-
мических отношений в прочих градациях, за исключени-
ем капитализма, явно преувеличено и абсолютизировано.
И всё же присутствие экономических отношений, как и
всех прочих ЧЭФ, во всех градациях несомненно. Об этом
говорит постоянный состав известных ЧЭФ в композициях
градаций.
Изложенного вполне достаточно, чтобы согласиться с
тем, что «Полилогия…» А.С. Шушарина генерализирует
учение К. Маркса, то есть включает его в себя как состав-
ную часть.
31
1.3. О некоторых частных, но важных моментах
и категориях «Полилогии современного мира…»
1.3.1. О градациях и механизме перехода
от одной градации к другой
«Полилогия…» опирается на «пятичленку» как историче-
ский факт. Это – первобытность, рабовладение, феодализм,
капитализм и социализм. Эта последовательность есть вос-
ходящая последовательность градаций, которые в класси-
ческом марксизме именуются «социально-экономическими
формациями». Термин «градации» взят у Маркса. И правиль-
нее говорить всё же о «социально-воспроизводственных гра-
дациях», ибо «экономическое» связано в чистом виде лишь с
капиталистическим способом производства.
Что такое градация (традиционно – формация)? Градация
– это композиция всех известных типологий «чистых произ-
водственных процессов», то есть ЧЭФ. Они существуют и
реализуются в своём развитии одномоментно и параллельно,
то есть перечень ЧЭФ для всех градаций один и тот же (рис.
2-2). Вид градации определяется лишь типом ДОМИНИРУ-
ЮЩЕЙ ЧЭФ, то есть тем типологическим подпроцессом,
который главенствует в данной градации. Доминирование –
одно из основополагающих положений «Полилогии…».
На рис. 2-2 кружком помечены те ЧЭФ, которые домини-
руют в соответствующих градациях.
Доминирование означает, что данный тип ЧЭФ освещает,
подчиняет и нивелирует все прочие подпроцессы (ЧЭФ), на-
вязывает им свои механизмы, формы и прочую атрибутику,
то есть деформирует их природу.
Так, при капитализме доминирует ЧЭФ «экономическая»
с доминирующим объектом производственных отношений и
отношений собственности «средства производства», то есть
ВЕЩЬ как внешний предмет и товар. Напомним, что механизм
взаимодействия агентов производства при этом есть «товарооб-
мен», а материально-знаковые отношения – деньги. Богатство и
32
ценность – вещи, средства производства, капитал. Поэтому все
прочие объекты другой типологии рассматриваются в силу до-
минирования экономических отношений через, можно сказать,
призму товара, товарно-денежных отношений и денег.
Вследствие чего, например, такой объект как информация,
который не есть «вещь», ибо его невозможно отдать другому,
не оставив себе, и который можно практически без затрат
неограниченно тиражировать, начинает рассматриваться во-
преки её природе так же, как товар. Затем «информацией»
начинают торговать по законам товара, однако видя, что из
этого ничего путного не получается, начинают создавать
специальное законодательство. Оно уже принудительно де-
формирует механизм взаимодействия агентов производства
по поводу этого объекта вопреки законам его природы, дела-
ет «нетовар», то есть информацию, как бы «товаром», и тем
самым вводит её в рыночный оборот.
Подобное можно наблюдать и в отношении многих дру-
гих типологических отличных от «вещей» базовых объектов.
Такова «сила» доминирования и таковы результаты соответ-
ствующей «деформации».
Так вот, смена градаций есть смена доминирующей ЧЭФ,
доминирующего объекта, доминирующей ценности и богат-
ства. Происходит эта смена, можно сказать, классически, тог-
да, когда уровень развития доминирующего объекта не соот-
ветствует уровню развития доминирующих производственных
отношений в данной доминирующей ЧЭФ. Иными словами, но
почти так же «традиционно», когда общественный (обобщест-
вленный, по сути) характер производства данной доминирую-
щей ЧЭФ вступает в противоречие с ограниченными (частны-
ми или группо-иерархическими) отношениями собственности.
То есть состояние развития общества при данной домини-
рующей ЧЭФ входит в своё предельное критическое состоя-
ние, которое, как принято говорить, возникает на «хорошем
основании». Однако так как нет в мире ничего совершенно-
го, незначительные поначалу «родовые недостатки», будучи
предоставленные сами себе, заводят развитие данной ЧЭФ и
33
общество в целом в тупик, выходом из которого является ре-
волюционное преобразование общества. Чтобы «снять» этот
недостаток, превратившийся в «родовой негатив», необходи-
ма смена доминирующей ЧЭФ, а короче – необходима смена
доминирующего объекта производственных отношений и
отношений собственности.
Это состояние критического этапа в развитии прежде все-
го данной доминирующей ЧЭФ, а также и соответствующие
деформации прочих ЧЭФ, приводят общество в состояние
«бифуркации». Бифуркация – это неустойчивое равновесие
производственного процесса по производству и воспроиз-
водству действительной жизни, когда среди множества мало-
значащих факторов-сил любое их незначительное изменение
приводит к лавинообразному процессу с непредсказуемой
восходящей или нисходящей деградационной траекторией
последующего развития из множества возможных (потенци-
альных) исходов.
Так как нами рассматривается чисто теоретическая, то есть
идеальная, модель развития, то мы концентрируем своё внима-
ние только на восходящем развитии общества по сложности.
Таким образом, обращаясь к схеме рис. 2-2, восходящая
последовательность градаций как композиций ЧЭФ может
быть представлена следующим рядом «фрагментов» этого
общего отображения процесса производства и воспроизвод-
ства действительной жизни. Эти фрагменты, композиции
напоминают многослойные пирожные со «стандартным на-
бором слоёв, но различной мощности (толщины), причём
только один слой-ЧЭФ доминирует, то есть содержит ту
изюминку, которая характеризует данную градацию и её от-
личие от других. На рисунке ЧЭФ, доминирующая в данной
градации, помечена пустым кружком, «изюминкой».
Следовательно, соединив эти, по сути критические, пере-
ломные точки в развитии общества, мы получим следующую
кривую восходящего развития общества, эндогенно (рис. 2-2).
Или, как говорится в «Полилогии…», главную последователь-
ность критических точек восходящего развития общества.
34
1.3.2. О некотором различии
в трактовке «пятичленки»
К сожалению, обоснованно рассматривая капиталисти-
ческий способ производства с экономических позиций, тра-
диционный марксизм и наши классики рассматривают про-
чие градации (традиционно – общественно-экономические
формации) так же с позиций «экономического движения»,
а не их (градаций) собственное совсем не экономическое
содержание движения. И хотя при этом различаются сами
способы производства, правда, в теоретическом плане, боль-
ше по названию, а именно: первобытнообщинный способ
производства, рабовладельческий и феодальный способы
производства, капиталистический, социалистический и ком-
мунистический способы производства, – все они, как и капи-
талистический способ производства, рассматриваются как
«экономическое движение». Их категориальная база остаёт-
ся неизменной, это «средства производства», товарообмен,
стоимость, эксплуатация, частная собственность, деньги и
пр. Исторически наблюдается лишь, скажем так, рост слож-
ности и мощи «средств производства», – почти как у Глазье-
ва «технологические уклады», но более укрупнённые.
Отчасти это можно было бы понять как апробирование, на-
пример, К. Марсом и первыми «марксистами» «капиталисти-
ческой (экономической!) точки зрения», теории капитализма на
градациях иной природы, что свойственно всем учёным и изо-
бретателям. Как говорят: «Попробовать свою теорию в деле».
Однако эта апробация (как проверка уже пригодности и пра-
вильности) теории, если вообще это можно назвать апробацией,
была куцей и тенденциозной, ибо игнорировала собственную
основу, природу этих градаций, их доминирующие ЧЭФ. То
есть в толковании градаций (формаций), как ранее отмечалось,
если воспользоваться схемой рис. 3-1, они не выходят за преде-
лы слоя ЧЭФ «экономическая, капиталистическая, рыночная,
или товарно-денежная». Другими словами, в таком чисто эко-
номическом восприятии градаций (формаций), рассматривают-
35
Рисунок 3, см. картинку перед началом текста книги.
ся как исторический факт совсем не «градации – формации»,
а различные уровни развития только «экономического движе-
ния», а точнее – их деформации.
Перефразируя, можно сказать, что все «градации – форма-
ции» рассматриваются с позиций исключительно только «Поли-
тической экономии», однако при этом полностью игнорируется
собственная материальная природа и теория этих градаций.
1.3.3. Несколько слов об отношениях собственности,
обобществлении и инфраструктуре общества
Рассмотрим всё тот же график-схему рис. 2-2 и кривую
восходящего развития общества по сложности, с которого
мы, по сути, и начали. Эта непрерывно возрастающая, услов-
но спрямлённая кривая эндогенного развития общества изо-
бражена на рис. 3-1.
Следует при этом напомнить, что при доминирова-
нии какого-либо объекта производственных отношений,
36
относительно его всегда имеют место отношения огра-
ниченной, то есть частной или группо-иерархической
собственности. Эта зона ограниченных (частных и группо-
иерархических) отношений собственности расположена в
непосредственной близости от кривой восходящего раз-
вития общества.
Поэтому в зоне этой схемы, расположенной справа от кри-
вой или просто под кривой, все объекты обобществлены, то
есть находятся под контролем общества и, как говорят, при-
надлежат всему обществу. Это и есть инфраструктура обще-
ства, которая, по определению, в целом его и обслуживает.
Та область этой схемы (рис. 3-1), которая лежит в отда-
лении, слева от кривой идеальной модели восходящего раз-
вития общества, есть область, скажем так, «неактивирован-
ных» отношений собственности. Причём чем дальше влево
от кривой, тем менее развит и менее присутствует в действи-
тельной жизни соответствующий типологический объект
производственных отношений, вплоть до простейших, не
осознаваемых в обществе форм.
Таким образом, при движении в каждом слое слева напра-
во растёт конкретное разнообразие и мощь соответствующего
базового объекта. При этом меняются и совершенствуются
производственные отношения и отношения собственности, –
от почти их полного отсутствия до самой высшей (мыслимой)
формы обобществления. То есть вся история восходящего раз-
вития общества есть история последовательно нарастающего
обобществления «всего и вся».
1.3.4. Кратко о так называемых противоречиях
Если взять и совместить на одном уровне восходящие
графики развития всех ЧЭФ (слои рис. 2-2) по сложности, то
получим картинку подобную рис. 3-2.
Графики роста по сложности каждой ЧЭФ отображены
двумя кривыми – сплошной и пунктирной (рис. 3-2). Верх-
37
няя кривая отображает развитие по сложности объекта про-
изводственных отношений, нижняя (пунктирная) – развитие
самих производственных отношений, в том числе и отноше-
ний собственности (от почти полного их отсутствия через
ограниченные, частные и группо-иерархические к обоб-
ществлённым отношениям собственности).
Этот график, образно говоря, фиксирует некоторое норма-
тивное развитие и рост сложности как типологических объ-
ектов, так и производственных отношений. Кроме того, он
так же отображает определённую сопряжённость, «сбалан-
сированность и пропорциональность» в развитии всей сово-
купности типологических объектов действительной жизни.
(При этом каждой ЧЭФ соответствует своя шкала категорий
сложности.) В результате уровень сложности предыдущей
ЧЭФ на данный момент времени оказывается выше уровня
сложности последующей по доминированию ЧЭФ.
Таким образом, любое рассогласование этой сопряжённо-
сти, то есть отклонение от этой, можно сказать, нормативной
базы развития в рамках идеальной модели влечёт за собою
возникновение различного рода противоречий.
На схеме показано лишь одно известное всем противо-
речие «экономического» способа производства между уров-
нем развития «средств производства», называемых полно в
«Политической экономии» как «производительные силы» и
уровнем развития производственных отношений (рис. 3-2).
Величина этого основного противоречия для ЧЭФ «эконо-
мическая, рыночная» отображена «полосатой» зоной.
Таким образом, здесь имеет место полилогический эф-
фект сложения множества противоречий разного рода и
разных ЧЭФ. Это в конечном итоге и образует непредска-
зуемое состояние бифуркации с множеством возможных
исходов и трендов последующего развития в ходе восходя-
щего становления обществ, опять же, пока только эндоген-
но, то есть в рамках внутристрановой логики. Некоторые из
противоречий обозначены на схеме двухсторонними стрел-
ками (рис. 3-2).
38
1.3.5. Об экзогенной логике
и реальном социализме СССР
И, наконец, о чём ещё следует сказать в этом кратком
изложении, так это о том, что «Полилогия…» состоит не
только из эндогенной логики, но и экзогенной логики. Эк-
зогенная логика развития описывает межстрановые, меж-
дународные, отношения, где агентами производства вы-
ступают не люди, как в эндогенной логике, а целые страны
и народы. Эти субъекты, как говорится в «Полилогии…»,
«массовидны». Хотя, в конечном итоге, все эти отношения
реализуются через людей и посредством людей. Это не
только меняет характер и атрибутику, описывающую меж-
страновые отношения, но и во времени отстаёт, если так
допустимо сказать, в темпах и уровне развития от эндоген-
ной логики. Хотя, следует оговориться, что при этом имеет-
ся много общего и подобного.
Если пользоваться подобным сравнением, то условно
можно сказать, что современное развитие межстрановых,
экзогенных отношений находится на уровне когда-то быв-
ших «допервобытных», то есть звериных отношений. Этот
период в эндогенной логике называется «переломной перво-
бытностью», когда люди уже были, а общества ещё не было,
то есть люди жили по законам стада животных, зверей. Это
ещё раз подчёркивает, что в мире, на планете Земля, единого
общества как единого человечества ещё нет.
Сам же современный социум находится в крайне крити-
ческом состоянии бифуркации, когда нельзя с уверенностью
утверждать, есть ли будущее у рода гомо сапиенс на планете
Земля.
Однако, не так уж всё грустно, ибо социализм СССР, или,
как его называли, «реальный социализм», дал миру пример
высокого уровня международных, межстрановых и межна-
циональных отношений. Этот пример вполне можно рас-
сматривать как модель будущего единого человечества на
социалистической основе.
39
Теория такого будущего излагается в «Полилогии…» в
форме основных законов гуманизма, где царствует патер-
нализм и наука. Развитие строго регулируется на основе
научных изысканий и теорий. Его автор теории помеча-
ет как социализм-2, однако считает необходимым перейти
к метафоре «Гуманизм», чтобы не связывать на будущее,
если так можно сказать, крах социализма СССР с термином
«социализм-2».
Так что, продолжая развивать учение К. Маркса «Поли-
логия…» А.С. Шушарина не только его генерализирует, но и
направляет коммунистическое движение в сторону ГУМА-
НИЗМА.
К сожалению, если говорить о единении общества в ми-
ровом масштабе как о едином человечестве, социум на се-
годня движется в сторону единения на капиталистической
основе, то есть в капиталистических формах и «одеждах».
Примером тому является Европейский Союз (ЕС).
41
Глава 2
В эскизном анализе линейной формы (града-
ции «социализм» – ХАТ) и мы можем начать
дело так: «Доминирующее (…) богатство
обществ, в которых господствует линейная
(отраслевая, плановая) форма производства,
выступает как огромное скопление выпол-
няемых в производстве функций, а отдельная
функция – как элементарная форма этого бо-
гатства. Наше исследование начинается поэ-
тому с анализа функций».
А.С. Шушарин «Полилогия современного
мира…»
М.: Мысль, 2005–2006
(Далее идёт текст пока не адаптированный к ПРОЗЕ -
Путешественник. )
Арифметика социализма –
это «математика» функциональности.
(Критическая теория социализма)
Далее, подобно К. Марксу в «Капитале», после слов авто-
ра «Полилогии…», приведенных в эпиграфе, можно сказать,
что ниже описывается общество, в котором бал правит
уже не товар, а функция, и имя этой градации общества –
Социализм.
«Полилогия…» генерализовала учение К. Маркса «Капи-
тал», то есть включила его в себя как составную часть, а
поэтому на полном основании следует считать эту теорию
именно постмарксистской и марксистской в смысле продол-
жения развития того опыта научного анализа общества,
которое продемонстрировал К. Маркс на примере капитали-
стического способа производства, на примере капитализма.
Сегодня «Полилогия современного мира. (Критика запущен-
ной социологии)» – это социологическая теория развития
общества, которая в значительной мере позволяет, нако-
Критическая теория социализма
42
нец, не только понять общество, в котором мы жили, но
и строго научно описать его на основе современного языка
мегатеории более высокого уровня абстракции. Это «новый
тип научной, полилогической рациональности в основа-
ниях социологии», построенный, как пишет А.С. Шушарин,
«примерно по марксовой логико-семантической теорети-
ческой стратегии».
Сегодня в России капитализм. Что это такое, научно опи-
сал К. Маркс ещё полтора века назад. У многих он ассоции-
руется с известной формулой К. Маркса бесконечного кру-
гооборота капитала Д-Т…П…Т*-Д*, и почти каждый тут
же вспомнит о прибавочной стоимости и об эксплуатации.
(Здесь Д – деньги, капитал; Т – товар, средства производ-
ства; П – производственный (воспроизводственный) про-
цесс.) Это формула бесконечного спиралеобразного нарас-
тания капитала как цели капиталистического производства в
его запредельно фетишизированном состоянии, когда смыс-
лом жизни («божественное социальное») и целью производ-
ства становятся деньги и товар, когда главным, доминирую-
щим типом богатства являются вещное богатство и капитал.
Основу этого богатства составляют «средства производства»
как базовый объект отношений собственности, то есть доми-
нирования, главенствования частных отношений собствен-
ности по поводу средств производства.
За упоминанием прибавочной стоимости и эксплуата-
ции незримо стоит «рабочая сила» и «рабочий человек»,
ибо в доминирующих производственных отношениях и
в первую очередь в частных отношениях собственности
капиталистического процесса воспроизводства действи-
тельной жизни в качестве агента производства наряду с
капиталистом-предпринимателем также выступает и «ра-
бочий», «трудящийся». Вот эти два класса агентов в пери-
од предельного, критического развития капиталистического
способа производства вступают уже в неравноправные и не-
равновесные (асимметричные) производственные отноше-
Глава 2
43
ния, асимметрия которых проявляются в таких известных
формах как экономическая эксплуатация трудящихся.
«Степень эксплуатации рабочей силы капиталом, или ра-
бочего капиталистом», согласно К. Марксу, есть следующее
«точное выражение» нормы прибавочной стоимости (m*):
m* = m / v, где m – прибавочная стоимость; v – воспроизвод-
ственная стоимость рабочей силы. Напомним, что стоимость
товаров, создаваемых на капиталистических предприятиях
(W) имеет вид: W = c + v + m, где c – потреблённые в про-
изводстве «средства производства» в готовом продукте (то-
варе).
Теперь попытаемся аналогично научно описать социализм
как социалистический общественный способ производства.
Однако предварительно кратко изложим понимание социа-
лизма времён его активного реального существования.
Социализм как превращённая форма
капиталистического способа производства
Однако если мы обратимся даже к литературе времён
«развитого» социализма СССР, то обнаружим, что в целом
представление официальной науки и общества о социализ-
ме мало чем отличается от вышеприведённых формальных
описаний (выражений, формул) капитализма. Так, во втором
томе неоднократно массово переиздаваемого и популярно-
го двухтомного учебника для экономических факультетов
вузов «Политическая экономия» под редакцией академика
АН СССР А.М. Румянцева и др. «Социализм – первая фаза
коммунистического способа производства» в главе «Основы
хозяйственного расчёта» приводится, и не один раз, следую-
щее, подобное марксовому выражение (схема) для кругообо-
рота денежной формы производственных фондов социали-
стических предприятий: Д-Т…П…Т*-Д*.
Авторы учебника при этом отмечают, что «содержание
кругооборота фондов социалистических предприятий иное,
Критическая теория социализма
44
чем содержание кругооборота промышленного капитала».
При этом отличие связывается с «целями обогащения капита-
листов за счёт эксплуатации наёмного труда» и «обособлен-
ностью частной собственностью» каждого данного оборота
капитала от кругооборота других капиталов в «стихийно ме-
няющихся условиях рыночной конкуренции». Далее спра-
ведливо отмечается, что «кругооборот фондов социалисти-
ческого предприятия подчинён интересам всего общества и
осуществляется планомерно, в сочетании с кругооборотом
фондов других, связанных с ним предприятий».
Таким образом, суть как капиталистического, так и социа-
листического способов производства в такой трактовке оста-
ётся неизменной, при этом сущность капиталистических и
социалистических производственных отношений выражает-
ся в экономических категориях: «собственность на средства
производства», «хозяйственный расчёт», а также «товар,
стоимость, деньги, кредит, прибыль, заработная плата», ко-
торые даже, как отмечают авторы, «по названию совпадают
с категориями политической экономии капитализма». Кро-
ме того, авторы утверждают также и сохранение как осно-
вы социализма закона стоимости и прочих экономических
законов, «связанных с существованием товарно-денежных
отношений», а равно и «рынка при социализме». Короче, у
данной точки зрения суть отличия (различия) социалистиче-
ского способа производства от капиталистического лишь в
«общенародной собственности на средства производства».
Однако это отнюдь не принципиальное и коренное разли-
чие упомянутых способов производства, хотя и необходимое
условие для реализации социалистического способа произ-
водства при социализме. Такое понимание социализма, гово-
ря по существу, всего лишь превращённая форма капитали-
стического способа производства (см., например, ЭФГ № 46
за ноябрь 2009 г.), возникающая в результате, как говорят
философы, «снятия» прежнего капиталистического способа,
в частности, снятия такого негатива как экономическая экс-
плуатация и таких целей как «обогащение капиталистов за
Глава 2
45
счёт эксплуатации наёмного труда».
И, хотя в теоретическом осмысливании социализма ав-
торы «Политической экономии» ориентируются на превра-
щённую форму капиталистического способа производства,
но под давлением реальной практики строительства социа-
лизма в СССР (особенно довоенного и послевоенного пе-
риодов) и господства общественных идеалов справедливого
общества вынуждены с неизбежностью отразить как плано-
вость и планомерность в масштабах общества в целом, в том
числе различные виды и типы народнохозяйственных и ме-
жотраслевых балансов, так и проблемы пропорционального
развития. Однако, образно говоря, именно за этим в научном
социологическом плане и стоит коренное отличие социа-
листического способа производства от капиталистического
способа производства или, несколько шире, – главное теоре-
тическое отличие социализма от капитализма.
В последнее время неоднократно на различных форумах ле-
вой оппозиции звучат призывы к организации теоретической
политучёбы с целью повышения уровня прогрессивной просве-
щенности как самих членов разнообразных партий левой ориен-
тации, так и граждан страны. По мнению активных участников
левого фронта, повышение политического уровня грамотности
граждан будет способствовать не только росту популярности ле-
вых взглядов в обществе, но и значительно, коренным образом
изменит ориентацию электората в период выборных компаний
всех уровней в пользу партий и депутатов левой ориентации, в
сторону идеи построения «нового социализма».
Итак, с точки зрения современной социологии развития
общества, как же представляется научный образ понимания
социализма и, прежде всего, его основы – социалистическо-
го способа производства и воспроизводства действительной
жизни? Ниже попытаемся кратко изложить соответствую-
щее видение социализма, опираясь на фундаментальную со-
циологическую теорию развития общества А.С. Шушарина
«Полилогия современного мира. (Критика запущенной со-
циологии)».
Критическая теория социализма
46
2.1. Социализм – это, прежде всего,
функциональный способ производства
2.1.1. Базовый объект и образ собственности
на технологии
Начиная изложение собственно «социалистической»
чистой эндогенной формы (ЧЭФ) «функциональная» как
основы социализма, отметим, как сделано было и автором
«Полилогии…», такой факт, «что далёкий от всяких про-
фессиональных кругов рабочий из Старого Оскола А.С. При-
головко, занявшись политэкономией и философией, как бы в
прямой укор экономистам развивает свое понимание именно
функциональной собственности (именуемой им дискретист-
ской). Это окажется кое в чем довольно близким к тому, что
ниже нам и предстоит обстоятельно раскрыть ... <…>
А вот теперь в основах «божественного социального»
(«субстрата», если угодно) мы добрались до еще одного
такого «субстрата»: люди и технологии, процессы произ-
водства, т.е. функциональные (технологические) произ-
водственные отношения. Причем, как и товар до капита-
лизма, они в принципе не могли быть изучены до появления
уже критических черт линейного производства».
Итак, первый образ «собственности на технологии» в из-
ложении автора теории «Полилогия…».
«Представим себе, как это ни покажется странным,
кирпичный завод, технически примерно одного и того же
уровня в условиях рабовладения, феодализма, капитализма
и плановой системы. Но вот общественные формы этих
естественно-технически одинаковых процессов, а также
отношения людей, собственность, ее объекты оказывают-
ся совершенно различными.
При рабстве на этом заводе вообще никто не трудится,
ибо рабы суть такие же орудия, как и печь для обжига, толь-
ко в отличие от нее говорящие. И здесь еще несущественно,
кому принадлежит завод как средство производства, ибо
Глава 2
47
доминирующим объектом собственности являются сами
рабы (работники), а следовательно, и актуальны демогра-
фические производственные отношения в связи с рабами,
их приобретением, профессиональностью, использованием.
При феодализме тот же самый завод реализует нату-
ральную «кирпичную повинность» с жесткой зоной связей
в данной местности. И здесь еще не столь существенно,
кому принадлежит этот завод как средство производства,
а важно, кому принадлежит местность, на которой жи-
вут уже не рабы, а крепостные, вынужденные работать
на этом заводе, ибо более им деваться некуда – вся мест-
ность поделена, все к ней прикреплено. Объектом соб-
ственности здесь оказывается «живущая» зона кирпичной
повинности этого завода, и актуальны территориальные
производственные отношения людей в связи с «простран-
ством производства».
При капитализме все тот же кирпичный завод работа-
ет на рынок, конкурирует с другими заводами. Вот здесь
самое важное – собственность на сам завод как средство
производства, ибо ни рабов, ни прикрепленных к местно-
сти крепостных уже не существует и соответственно ак-
туальны экономические производственные отношения.
Наконец, в наших условиях (социализма – ХАТ) тот же
самый кирпичный завод вкупе с другими выполняет функцию
выпуска кирпичей. Кому принадлежит этот «ничейный» за-
вод как средство производства, в сущности теперь уже
совершенно неважно просто в том смысле, что он уже не
принадлежит частному собственнику. А вот что теперь
важно, совсем иное – теперь вся суть в том, кому принадле-
жит само «кирпичное дело», т.е. данная («кирпичная») тех-
нология, соответственно и господствуют отношения лю-
дей в связи с этими технологиями. (Кстати говоря, именно
Дело, и с прописной буквы, является исходным понятием в
«теоретическом» наброске управленца Ю.И. Мухина. Небез-
ынтересно еще заметить, что, так сказать, на 12-й год
«перестройки» «трудовик» К. Сабирьянова обратила вни-
Критическая теория социализма
48
мание на то, что в былой системе для работников «работа
была поистине правом собственности». Работа, особо вы-
деляю, т.е. не вещь, а процесс. Вот в свое время с производ-
ственными основаниями одного такого «права собственно-
сти» Маркс и разбирался в четырех томах.)».
Из этого условного примера видно, что один и тот же в
естественно-технический процесс производства в разных
общественно-воспроизводственных формах (градациях или,
традиционно, формациях) производства «действительной
жизни» обнаруживается, проявляется, «в отношениях людей
с совершенно разными объектами обстоятельств произ-
водства»: работники (рабовладение), «местность» (фео-
дализм), средства производства (капитализм), технологии
(социализм). Поэтому, соответственно, один и тот же труд в
«физическом» («кирпичном») содержании осуществляется с
совершенно разными мотивациями, интересами, ограничени-
ями и свободами, формами связей и, соответственно, правом.
И всё это определяется господствующим типом взаимодея-
тельности, то есть в нашем случае (социализм) – функцио-
нальным, технологическим типом взаимодеятельности. При
этом само господство этого типа взаимодеятельности опреде-
ляется доминирующей собственностью, то есть в данном слу-
чае отношениями собственности на технологии.
Социализм эндогенно, т.е. как господствующая линейная
форма в своем чистом виде идеального типа доминирую-
щего «верхнего слоя», не имеет никакого отношения ни к
культурно-родовым, ни к демографическим, ни к террито-
риальным, ни к экономическим отношениям, а также ко все-
му множеству понятий, их описывающих. Господствует, то
есть доминирует в линейной форме ограниченная, или ина-
че необщественная (но вовсе не частная), собственность на
технологии (функции), которые являются процессуальными
объектами (процессами) и которые известны в классическом
марксизме как «обстоятельства производства».
А.С. Шушарин так определяет технологии: «Техноло-
гии – это и не люди, и не средства производства, и не бес-
Глава 2
49
численные технологии в квазивещественном (тем более
физическом) смысле, а взаимосвязанно осуществляемые,
реализующие коллективный навык приемы труда, знания,
процессы производства, своего рода узлы или, по моде,
«кластеры», связной взаимодеятельности людей. Господ-
ствующие же, доминирующие отношения людей в связи с
этими технологиями или процессами производства и об-
разуют плановую, отраслевую, линейную форму».
С другой стороны, «…в самых первых представлениях
технологии обнаруживают (проявляют) себя юридически
в виде бесконечно разнообразных участков, цехов, бригад,
служб, отделов, лабораторий, далее – предприятий, НИИ,
колхозов, совхозов, более крупных образований. В основе
всех этих внешних, юридико-организационных форм и ле-
жат ячеисто взаимосвязанные про цессы производства,
технологии. Все эти технологии по своему существу никог-
да не могут находиться в частной собственности (хотя
отношения с ними, конечно, могут быть капитализирова-
ны); они всегда неотделимы от коллективной, совместной
(соорганизованной) деятельности людей как «живущие
участки производства» (вспомним «живущую пашню»). Но,
будучи неотделимыми от деятельности людей, технологии
тем не менее есть внеиндивидуальные, объективные про-
цессы, которые в качестве доминирующего объекта об-
стоятельств производства и оказываются в ограниченной
(необщественной) собственности, в узурпации».
Технологии и отношения с ними, как с прочими, ранее
упомянутыми базовыми объектами действительной жизни
были и есть всегда, во всех градациях общественного раз-
вития. Так, например, в изначальной градации «первобыт-
ность» костер, загонная охота, лук и стрела и пр. – это уже
технологии. Но вот сами отношения с этими технологиями
как типом господствующих отношений были только потен-
циальными и достигли своего высшего, предельного и кри-
тического состояния узурпации именно в линейной форме
производства.
Критическая теория социализма
50
Производственные отношения в линейной форме про-
изводства в связи с технологиями называются технологи-
ческими, или функциональными, или отраслевыми и
плановыми. В чистом виде технологические отношения
логически ортогональны объективно и семантически (в
описании) всем прочим производственным отношениям,
культурно-родовым, демографическим, территориальным
и экономическим.
2.1.2. Функциональное взаимодействие
(симметрия)
Согласно «Полилогии…», результатом логического деле-
ния «действительной жизни» общества являются следую-
щие типологические объекты, объемлющие всё множество
конкретных объектов: «общая жизнь» как само существо-
вание homo sapiens; «работник» как человек-созидатель и
специалист в любой трудовой деятельности; «пространство
производства» как местность «самодостаточного» прожива-
ния; «средства производства» как средства (орудия) и пред-
мет труда; «функции, технологии» труда как исполняемая
производственная функция (работа) отдельного исполните-
ля или коллектива бригады, предприятия, отрасли и т.д.; а
также «информация», «знания» и пр.
Главным, доминирующим объектом действительной жизни,
«божественным социальным», целью и богатством жизни при
социализме являются «функции, технологии», а не «средства
производства» (капитал, деньги и вещи), что свойственно капи-
тализму. Механизмом взаимодействия агентов производства в
связи с производством и воспроизводством этого объекта (функ-
ции, технологии) действительной жизни является «соисполне-
ние», тогда как при капитализме доминировал «товарообмен».
Наконец, выражением материально знаковых отношений при со-
циализме являются «статусы, документы» исполнителей (лиц и
коллективов) в отличие от «денег» в условиях капитализма.
Глава 2
51
Таким образом, по чисто формальной аналогии с форму-
лой обращения капитала Д-Т…П…Т*-Д*, формулой соис-
полнения воспроизводственного процесса при социализме,
точнее, формулой социалистического способа производ-
ства является неуклонный рост статусов (статус-функция-
статус*):
С-Ф…П…Ф*-С* и т.д.,
где С – статус, документы;
Ф – функция, технология;
П – производственный (воспроизводственный) процесс.
Следовательно, ничего общего между социалистическим
и капиталистическим способами производства нет даже в
названиях. Однако есть более общие категории для описания
различных процессов производства и воспроизводства дей-
ствительной жизни (и не только капиталистического и социа-
листического способов, а также первобытного, феодального
и др.). Это базовый «объект производственных отношений и
отношений собственности», то есть объект производства и
воспроизводства как логическая часть действительной жиз-
ни, а также «механизм взаимодействия агентов производ-
ства» и «материально-знаковые отношения».
Приступая к разбору основных понятий процессов со-
исполнения функций, А.С. Шушарин пишет: «В целом пока
можно сказать так: вместо обмена, товара, потребитель-
ной стоимости и стоимости товара (в товарном произ-
водстве) в функциональном производстве соответственно
выступают соисполнение, функция, работа и положение
функции. Но если обмен товаров осуществляется на основе
равенства (величин) их стоимостей, то соисполнение функ-
ций осуществляется логически радикально по-другому, на
основе соответствия (величин) положения функций. Функ-
циональность здесь и обнаруживает себя именно как связь
соответствия…». То есть вместо стоимости капиталисти-
ческого способа в социалистическом способе производства
Критическая теория социализма
52
соответственно имеет место «положение функции» как кон-
кретное выражение и «элементарное явление», относящее-
ся, скажем так, к категории «объём (труда)» базового объ-
екта воспроизводства.
«В первом приближении соответствие функций оказа-
лось связанным с абстрактным трудом, выраженным в
виде некоторых обобщённых численностей коллективов. В
отличие от стоимости товара, положение функции в её
первом превращении в количественную величину выступает
как объём функции (величина положения), определяемый не
величиной затрат абстрактного труда, а скоростью его
затрат, мощностью. <…> В частности, логическое произ-
ведение объёма функции на время её выполнения оказывает-
ся «стоимостным» выражением выполнения этой функции,
<…> «в чистом виде» обмена (выявляющего стоимость)
здесь не существует».
Логика вышеупомянутого соответствия проста. Напри-
мер, условно, функции 10 проектировщиков завода соот-
ветствует функция 100 строителей корпуса этого завода, она
же в свою очередь соответствует функции 200 монтажников
оборудования, всем им соответствуют функции 50 транспор-
тников, обеспечивающих стройку и подвоз оборудования.
Очевидно, что величины 10 : 100 : 200 : 50 как характери-
стики положений функций никак не равны, но само поло-
жение функций есть отнюдь не менее точное соотношение
(соответствие), чем равенство (стоимостей при товарообме-
не в капиталистическом способе производства). Поэтому в
конечном итоге при заданных нормативных условиях строи-
тельства необходимы именно данные численности и данное
соответствие функций как атрибутов более высокого спосо-
ба (уровня) производства и труда, чем какие-либо объёмы
финансирования (стоимости).
Если допустить некоторую вольность, то объём функции,
или величина положения, являющаяся «первым превраще-
нием в количественную величину» и представляющая «ско-
рость затрат абстрактного труда», или его «мощность»,
Глава 2
53
можно уподобить «исторической мощности», но не в «лоша-
диных силах» (л.с.), а в «человеческих» (ч.с.). Разумеется,
речь идёт в первую очередь об абстрактном труде и, если
так можно сказать, об «абстрактных людях», что позволяет
преодолеть возникающие коллизии вокруг «сложного труда»
и сводить объём функции к «простым человекам» (по анало-
гии сведения к «простому труду»).
Каждая функция, как работа, имеет вполне конкретно-
определённое содержание, которое, как и всякая работа, ха-
рактеризуется качеством работы, то есть «уровнем выпол-
нения некоторых общественно признанных требований к
свойствам работы». Таким образом «положение функции»
в первом приближение характеризуется как мощностью, так
и качеством. Поэтому соответствие любых двух и более свя-
занных функций обеспечивается не только количественно
через мощность, но и качественно – свойствами. Вследствие
этого мощности разных качеств (различной специализации)
соотносимы через соответствие в общем процессе производ-
ства и воспроизводства действительной жизни, но несоизме-
римы (не взаимно заменяемы) в силу различной специали-
зации.
Наконец, как отмечается в «Полилогии…», «объём функ-
ции суть величина общественно-необходимого труда при его
социальной равнонапряженности (меняющейся лишь «эпо-
хально») во всем синхронном функциональном производстве,
а интенсивность характеризует бесконечно возникающие и
исчезающие индивидуальные, групповые, отраслевые и т.д.
различия в этом расходе. Так что если узловой метафорой
выражения особенности труда в товарной симметрии явля-
ется равенство количества труда (в обменах), то в функ-
циональной симметрии это – равенство напряжённости
труда (в соисполнении)».
Здесь же есть необходимость провести разграничение
и соотношение между производительностью труда в капи-
талистическом способе производства и эффективностью
(организованностью) процессов труда в функциональном
Критическая теория социализма
54
(социалистическом) способе производства. В вещном (ка-
питалистическом) производстве, как известно, производи-
тельность труда есть мера количества «вещей», производи-
мых в единицу времени. В функциональном производстве,
более сложном и с процессовым базовым объектом (функция
есть процесс), «эффективность труда определяется мощ-
ностью функции, приходящейся на одного работника, т.е.
всегда связана не с абстрактной (объёмной), а с конкрет-
ной стороной труда любого рода... <…> эффективность
означает выполнение необходимой работы бесконечно малым
объёмом функции». В этом плане весьма характерны известные
всем выражения типа: «Он работает за троих», «Один семерых
стоит», «Они сработают за целую бригаду» и т.п.
«Производительность и эффективность – это количе-
ственные моменты совершенно разных качеств, разных
типов общественных форм конкретного труда. … Это
атрибуты разных общественных механизмов, «обменного»
и «соисполнительного»». Эффективность выполнения функ-
ций (процессов) лишь в частных случаях вещного произ-
водства сводится к производительности труда. «Более адек-
ватной или дополнительной характеристикой труда здесь
должна быть организованность; что опять же совсем не
эквивалентно ее какой-то, тем более всегда конкретной, ве-
личине».
2.1.2.1. Промежуточная и полная форма
«закона положения функций»
Социалистическое, функциональное производство пред-
ставляет собой диспозитивную сеть соисполняемых функций
(капиталистическое производство есть спонтанно и хаотиче-
ски существующее множество разрозненных самостоятель-
ных производств со случайными связями). «Соисполнение
функций осуществляется на основе соответствия поло-
жения смежных функций, а величина положения, объём
Глава 2
55
функции, определяется общественно необходимым трудом
её выполнения. Назовём это концентрированное выраже-
ние функциональной симметрии в сети промежуточной
формой «закона положения функций»».
Этот промежуточный закон, в отличие от закона стоимо-
сти в капиталистическом производстве, в абстрактной диспо-
зитивной сети функций «сам по себе никак не выполняется».
Это связано с более сложной организацией функционального
производства в целом в данном обществе. Если, к примеру,
товаропроизводитель (капиталистический способ) в сравне-
нии со своими конкурентами начинает работать неэффек-
тивно, то вследствие соответствующего падения продаж или
дохода, то есть через посредство знаков в форме денег и цен
(«сигналы рынка») он тут же ощутит последствия своей не-
эффективной деятельности через главные ценностные атри-
буты этого способа производства. В результате под угрозой
разорения будут приняты меры по повышению, капитали-
стическому повышению (!), эффективности, иначе – крах.
Однако если исполнитель функции начинает работать не-
эффективно, например, непроизводительно, то он этого никак
на себе сразу не ощутит, хотя его партнёры (агенты производ-
ства) на последующих этапах производственного процесса
это почувствуют сразу. Однако эти агенты-потребители не
имеют практически никакого непосредственного влияния на
данного исполнителя производственной функции; не имеют
влияния и даже не знают об этой неэффективности агенты-
партнёры предшествующих взаимосвязанных функций. И
это происходит несмотря на то, что функциональное взаи-
модействие (производство) в своей основе является диспо-
зитивным (то есть со строго фиксированными связями аген-
тов производства), ибо «в то же время никак не сводится к
диспозитивной сети».
И если рыночный процесс является, можно сказать, са-
морегулируемым на основе «символического посредника» в
форме денег (доходов, прибыли) как главной ценности капи-
талистического производства, то и функциональный процесс
Критическая теория социализма
56
также регулируется, но уже с участием иных, свойственных
данному процессу посредников и системы ценностей. На этот
счёт А.С. Шушарин пишет следующее: «Подобно тому, как
обмен товаров нуждается в «третьем» товаре (деньгах),
соисполнение функций (процессов) нуждается в «третьих»
функциях (процессах), в управлении, каковое и имеет дело
с материально-знаковыми (выражаясь экономически, «сиг-
нальными») отношениями функционального производства.
Или всё теми же «символическими посредниками» …». Рас-
смотрим несколько подробнее логический путь от «объек-
тивного положения функции к его общественным знаковым
выражениям», путь, который подобен когда-то пройденному
классиками от «объективной стоимости к её же знаковому
(денежному) выражению (цена)», однако значительно слож-
нее и неуловим.
В частности, сложность этого пути состоит и в том, что
«в коренном отличии от обмена, соисполнение униформно-
го знака не имеет». При этом, как отмечается в «Полило-
гии…», «соисполнение функций кроме «горизонтальной»,
диспозитивной сети нуждается в «вертикальной» структу-
ре, в иерархии административного отраслевого управления,
органы которого и имеют дело со всей не универсальной, а
конкретно-существенной (адресной, локально-значимой)
документной, материально-знаковой стороной функцио-
нального производства». Относительно административного
управления и его общих функций К. Маркс как-то написал
очевидную, но примечательную фразу: «Отдельный скрипач
сам управляет собой, оркестр нуждается в дирижёре».
В нашем контексте можно сказать, что капиталистический
способ производства – это масса разрозненных «отдельных
скрипачей», услаждающих слух отдельных граждан и обе-
спечивающих тем самым своё существование и возвышен-
ное существование прочих граждан. Функциональный спо-
соб производства – это хорошо слаженный оркестр страны,
управляемый дирижёром (управленцем) и обеспечивающий
тем самым как своё существование, так и «возвышенное»
Глава 2
57
существование всех сограждан страны. А «материально-
знаковой стороной» такого функционального, конкретно
музыкального производства являются ноты, партитуры и
программа выступления оркестра (документы), а также опе-
ративное (ручное) управление с помощью дирижёрской па-
лочки, объявлений об исполняемых произведениях и даже
общих поклонов аплодирующей публике.
Короче, «в самом общем виде материально-знаковое
отношение функционального производства проявляется
в потоке документов самых разных типов, классов, раз-
новидностей, далеко не всегда количественных в простом
численном смысле (например, кому, для кого и что делать),
но как документов именно управленческих (а не специально-
научных, чисто и конкретно технических, конструктор-
ских, инженерно-технологических, поэтических или по-
литических). <…> Так, примерами текущих документов
являются заказы (заявки), наряды (задания) на требуемые
работы и накладные, фиксирующие их выполнение. Сово-
купность заказов в результате ритмически-непрерывного
согласования образует планы, а совокупность накладных
в результате непрерывного соисполнения функций образует
отчёты, а всё движение функционального производства и
предстаёт как планомерное, логической сущностью кото-
рого и одновременно общественной формой соисполнения
функций и является «плановый торг» как согласование по-
средством управления и в сфере технонимики. Обратим
внимание, что и при капитализме хоть и нетипичные, но
«институционализированные связи фирм», или длительные
контракты, тоже являются соглашениями. Не говоря о
внутрифирменных процессах, каковые сполна не рыночные,
знаково не денежны, а документны.
В обличительной форме это явление, так сказать,
«первоначального накопления» линейной системы (социа-
лизма – ХАТ) заметил гений В. Маяковского: должность
Победоносикова – начальник главка по управлению согла-
сованием (Главначпупс).
Критическая теория социализма
58
Таким образом, согласование интересов – главная функ-
ция управления на институциональном уровне, понимаемом
также как производство, как собственная ультраструктура
«непосредственного», всё того же функционального произ-
водства. Само же согласование происходит в объективной,
материально-знаковой (документной) форме именно функ-
ционального производства обычно в виде типичных «уни-
версальных соглашений» как стандартов.
Однако эффективность управленческого труда, конкрет-
ная мощность исполнителя функции управления хотя и
вполне реальна, но существует не самостоятельно, а только
как эффективности основной функции участка, цеха, завода
и т.д., то есть как мощность работы, приходящейся на работ-
ника этого коллектива.
В реальном процессе соответствие объёмов функций по-
стоянно нарушается, соответственно образуются перенасы-
щенности и недооснащённости, простои и перегрузки и т.д.,
но все эти, пока неизбежные, отклонения всякий раз вновь
компенсируются перераспределением работ, исполнителей,
мощностей функций или изменением всей структуры свя-
зей соисполняемых функций (работ), то есть посредством
функций управления, которые в целом и обеспечивают эф-
фективность или, иначе, организованность производства.
А.С. Шушарин отмечает: «В целом же закон положения
функций (теперь уже в полной форме), как и закон стоимо-
сти, апостериорен (после опыта – ХАТ), пробивает себе до-
рогу «за спиной» участников, всегда утверждается как не-
что уже сложившееся, причём включая в свою сферу и сами
функции управления. <…>
Поэтому в общем случае функционального взаимодей-
ствия, если прибегнуть к символьной (ещё далёкой от лю-
бых математизаций) форме, объём функции (P) представ-
ляет собой сумму объёмов основного (Q) и управленческого
(Y) труда:
P = Q + Y. (1)
Глава 2
59
В абстрактно чистом функциональном взаимодействии
это «мощностное» соотношение (в простейших формах
проявляемое в численностях) выполняется как для отдельных
функций в сети, так и для всей иерархии, и даже в безразли-
чии (относительности) выбора уровня горизонтального сече-
ния, отделяющего управленческие и основные функции».
То есть имеет место динамическое соответствие со-
исполняемых функций, включая функции в иерархии
управления как ультраструктуре производства.
В этом превращении положения функции её собственной
ультраструктуры в объём (в собственную величину) и состоит
проявление полной формы закона положения функций –
главной объективной «механики» образования объёмов и их
соответствий согласно общественно необходимому труду со-
исполнения функций.
2.1.2.2. Статусы функций (коллективов и лиц):
неявная, но основная знаковая форма
Рассматривая выше материально-знаковые формы отно-
шений как документы, имелись ввиду главным образом «те-
кущие документы» (заказ-наряды, планы и отчёты), однако
помимо них существуют и документы совершенно другого
рода, «например, положение об отделе, о цехе, заводе, НИИ,
об объединении, о главке, министерстве, Госплане, Совмине
и т.д., а также многообразные должностные инструкции.
В сравнении с текущими это документы относительно по-
стоянные и «неподвижные». <…> Все эти документы, в
их, тоже огромных, конкретных многообразиях, будем на-
зывать инструкциями». Это своего рода писанные и непи-
санные, можно сказать, стандарты самих взаимоотношений.
А.С. Шушарин пишет: «В основе всех этих относительно
постоянных инструкций в их многообразиях, самыми инвари-
антными «документами», обслуживающими функциональ-
ное производство, и являются невидимые, но образующие
Критическая теория социализма
60
самую глубокую и твёрдую знаковую (если угодно, образно-
смысловую) реальность статусы функций коллективов и
лиц, собственно и проявляющихся (как в «следах») в предъяви-
тельских и императивных инструкциях. Статусы присущи
всем коллективам (подразделениям, предприятиям, объедине-
ниям и т.д.), в том числе органам управления, а как ранги – и
всему (в том числе незанятому) населению; но прежде всего
занятому в виде простых должностей непосредственных
исполнителей, должностей руководителей, представляю-
щих (оформляющих, выражающих) соответствующие кол-
лективы, а, в конечном счете, соисполняемые технологии.
Статусы и есть основная знаковая (смысловая) форма бы-
тия технологий, и, как следствие, коллективов и лиц».
Эти статусы, как материальные знаки, проявляются
лишь «в своих следах», но, тем не менее, являются «объек-
тивными, материальными и весьма и весьма жёсткими
формами или образными смыслами (которые, напомню, не
тождественны самой плоти «осмысляемого», т.е. самим
ценностям)».
Несколько слов о «следах».
«Расход абстрактного туда, заключённый в объёме
функции, требует для самовозобновления вполне конкрет-
ного «прихода», т.е. объём функции выступает не только
как положение функции среди других, но одновременно и
как благосостояние или, лучше, благополучие (можно даже
образно уточнить – процессуальное же «благополучение»)
агента функции. <…> Благосостояние – это уже не отно-
сительная, а абсолютная сторона объёма, т.е. обществен-
ная форма (абстрактное) жизнеобеспечения (конкретное)
агента функции, безразлично, индивида, малого или огром-
ного коллектива. Это благосостояние (благополучие), как
определённая форма богатства, не продукты и пр., а тоже
форма процессуальной субстанции, поток жизнеобеспече-
ния. Вся сфера жизнеобеспечения здесь тоже функциона-
лизирована и представляет собой совокупность производ-
ственных конечных функций…».
Глава 2
61
Эти конечные функции обеспечивают, через коллективы
или индивидуально, удовлетворение жизненных потребно-
стей граждан – «продовольственное и непродовольственное
обеспечение, жильё, коммунальное и бытовое обслуживание,
общепит, транспорт, связь, здравоохранение, отдых, ту-
ризм, спорт, учреждения культуры, воспитания, образова-
ния и т.д.». Разумеется, что перечисленные явления-функции
коррелируют с другими взаимодействиями, что в целом и об-
разует объективно-логический тип, или срез, бытия. Поэтому
агенты конечных функций, как и агенты всех других функций,
получают от обеспечиваемых ими агентов (коллективов и лиц)
текущие документы, фиксирующие в материально-знаковой
форме самого управления как учёта, отчёта, планирования,
т.е. согласования, собственно «факты и планы» осуществле-
ния этого жизнеобеспечения. Автор «Полилогии…» пишет о
реальном социализме СССР: «Строго говоря, когда мы по-
купаем в магазине продукты, то уплаченные за них деньги –
это совсем не деньги ((или не совсем деньги), а документы,
выступающие в качестве закрытого нами обратимого наря-
да (т.е. многократно используемого), свидетельствующего о
том, что мы обеспечены магазином».
«Формой выражения благосостояния (благополучия) яв-
ляются предъявительские потребительские инструкции
(«права»)». Они не сводятся только к заработной плате, и
вовсе не потому, что есть ещё вид благополучения в форме
общественных фондов потребления. Эти инструкции являют-
ся знаковым проявлением и документной формой адресных,
сетевых связей производства и потребления. К числу таких
потребительских инструкций благосостояния (благополучия)
помимо денег относятся всевозможные ордера, талоны, на-
правления, прикрепления, путёвки, свидетельства всяческих
привилегий, льгот и пособий: управленческих, профессио-
нальных, квалификационных, отраслевых, научных, регио-
нальных, наградных, воинских, ветеранских, материнских,
инвалидных, пенсионных, учебных и пр., а равно и учреж-
денческих (данное подразделение, данное предприятие). При
Критическая теория социализма
62
этом деньги, получаемые в виде зарплат, надбавок, выплат и
премий являются «совсем не деньгами», а лишь просто обра-
тимыми, многократно используемыми, причём относительно
безадресными, документами. В отличие от одномерного де-
нежного и безадресного выражения благосостояния в товар-
ном производстве, в функциональном производстве выраже-
ние благосостояния само по себе «многомерно, а потому и по
форме документно».
Всё количественное в функциональности необычно. Это
наглядно проявляется уже в иерархии. Так, если в отноше-
нии цен двух любых товаров можно арифметически точно
утверждать, какой из них и во сколько раз дороже другого, то
в функциональной иерархии можно столь же определённо
утверждать, что директор «главней» начальника цеха, но вот
во сколько раз – точного ответа нет и не существует. «Ма-
тематика» функциональности в сравнении с товарностью,
можно сказать, более понятийна, образна. «Шеф – подчинён-
ный» – отношение однозначное, но объективно, как цены,
«невычислимое».
Но не только благосостояние (благоплучение) выступает
для человека реальной ценностью. Не меньшее, а порою и
решающее значение для человека имеет, наряду с благосо-
стоянием, трудосостояние в широком смысле условий тру-
да и его обеспеченность. Статусной формой и документным
выражением трудосостояния являются «предъявительские
инструкции трудосостояния» (трудообеспечения, трудопо-
лучения), которые фиксируют обеспечение, обслуживание,
снабжение, оснащение и т.д. любой функции производства
в виде всевозможных адресных фондов, лимитов, прикре-
плений (постоянных контрактов) и т.д. «неценовых» форм
выражения связей в диспозитивной сети производства, в его
технонимике.
Неотъемлемой для функционального производства цен-
ностью и необходимостью также являются статусные формы
в виде «императивных инструкций» (обязанностей) коллек-
тивов и лиц. В абстрактно-чистом функциональном произ-
Глава 2
63
водстве все работают на заданных потребителей, имеют за-
данных поставщиков, что, разумеется, не исключает и самой
динамики этих отношений. Соответствующими обязываю-
щими документами и являются императивные инструкции
коллективов и лиц, в частности, в виде возложенных функ-
ций, контрагентов и пр. Таким образом, с учётом предыду-
щего, «в целом ценность в функциональном производстве
можно назвать организованностью бытия», которая, од-
нако способна также и к своему перевёртыванию, к пре-
вращению в «заорганизованность и дезорганизованность».
В субъективных формах организованность бытия особенно
ярко проявляется в таких явления как социальные и трудо-
вые гарантии, уверенность в будущем и др.
Итак, «Полилогия…» утверждает: «Статусы не су-
ществуют в явно, непосредственно «осязаемом» виде;
они проявляются как «следы» в совокупности предъяви-
тельских и императивных инструкций в сфере техно-
нимики производства, фиксирующих благосостояние и
трудосостояние, организованность бытия («права») и
разведение («обязанности») коллективов и лиц, а также
в рангах незанятого населения в функциональной форме
знакового выражения обеспечения до- и послепроизвод-
ственных трудовых ресурсов. Как в абстрактно чистой
товарности агент есть то, «сколько он стоит» (число),
так и в чистой функциональности агент есть то, ка-
ков у него статус, но уже многомерный, к числу несво-
димый, а потому и всегда в чём-то неявный, но глубоко
смысловой. <…>
Статус суть отношение, жёсткая смысловая субстан-
ция, но никогда к своим выражениям не сводимая, ибо пред-
полагает не только внешние атрибуты, но и всякого рода
авторитетность (а это отношение) коллективов и лиц в их
совокупной диспозиции и иерархии».
«Денежным» проявлением статусов являются тарифные
сетки, должностные оклады, пенсии и т.д., а для коллекти-
вов – фонды заработной платы и другие выплаты. Но всё
Критическая теория социализма
64
же это знаковые формы не вещественно-продуктовых и не
товарных, а потоковых субстанций благосостояния (благо-
получия), которые неотделимы от неких неденежных форм
и многомерных адресных связей.
Статусы, как и цены товаров, – тоже ярлыки, но только
сложные и необходимые для функциональных процессов.
Это ярлыки незримые, которые прикреплены к самим кол-
лективам и лицам и проявляются лишь в инструкциях.
А.С. Шушарин пишет: «Короче говоря, «без бумажки ты
букашка, а с бумажкой – человек». Но и рано, однако, возму-
щаться и злобствовать. <…> Всё это совершенно безобид-
ные нормальные ярлыки, или «символические посредники», в
смысле Парсонса, разных базовых взаимодействий. Поэто-
му вовсе не невинные сами по себе знаки превращаются в
ложные смыслы, фетиши, нелепости, самостоятельную
силу и пр., а причиной этому являются соответствующие
отношения собственности…».
Статусы в качестве объективного знакового (смыслово-
го) выражения объёма функции «прикреплены» к агентам
производства как исполнителям технологий сообразно дей-
ствию закона положения функций. «Именно статусы обслу-
живают соисполнение всех функций посредством управле-
ния (…) и замыкают объёмы функций между собой в целое и
на работу конечных функций. <…> В функциональном про-
изводстве, как процессуальном, «универсалией» выступает
тоже процесс (не вещь), тоже некоторая технология как
сама материально-знаковая деятельность, т.е. и особый
(специальный), но и самый обычный управленческий труд,
имеющий дело с документами, в том числе «оформлением»
статусов (точнее, инструкций), складывающихся, конечно,
независимо от самого управления в материальном соиспол-
нении функций, прежде всего, в самой диспозитивной сети.
И, между прочим, знаменитое «телефонное право» (реаль-
ное, кстати, как «голосовое», внутри любой артели или лю-
бой капиталистической фирмы) – это своего рода «размен-
ная монета»» в сфере документного обращения».
Глава 2
65
2.1.2.3. Функциональное равновесие
Итак, простое функциональное производство – это
вертикальная иерархия управления и горизонтальная со-
вокупная диспозитивная сеть функций, образующих в
целом так называемую функциональную пирамиду как
нечто тождественное объективно-логическому типу взаимо-
действия, а именно – соисполнению функций в его общей
форме планомерности.
В укрупнённом виде структура функционального произ-
водства в силу его имманентной замкнутости может быть
представлена следующим образом:
– главные производственные (промежуточные, связую-
щие, обеспечивающие) функции, Рпр;
– конечные производственные (жизнеобеспечивающие
всё функциональное производство, все прочие функции, в
том числе Рп и Рн), Рпр.к;
– политические функции (оборона, право, идеология, по-
литические учреждения, внутренний порядок и пр.), Рп;
– нетрудоспособное потребление, Рн.
Понятно, что в соответствующем замкнутом на себя
графе взаимосвязей функций имеют место только потоки
в формах соответствия объёмов функций (как нет каких-
либо равенств, «затрат-выпусков», «спроса-предложения»
и т. п.), ибо процессы, суть функции, не складываются (как
вещи) и не выражаются в величинах овеществлённых суб-
станций, а лишь вступают в соответствия, или – несоответ-
ствия и рассогласования. Однако они могут соединяться,
разъединяться, дробиться, комбинироваться, ускоряться,
замедляться и т.д., но только не складываться, суммиро-
ваться, вычитаться и отниматься, ибо в функционально-
сти вообще нет никакого продукта, а есть только функции.
Эти структуры функциональности, как технологические
структуры общественного труда, в первом приближении
суть только численности их (исполнителей) и некоторые
относительно сопоставимые представления эффектив-
Критическая теория социализма
66
ности или организации труда (интенсивность, простои,
перегрузки и пр.).
В этой связи несомненный интерес и практическую
пользу имели бы бюджеты времени, которые, будучи на-
ложены на этот граф, отражали бы объёмы соисполняемых
функций в пространстве «технологизированного производ-
ства». А.С. Шушарин пишет: «Вероятно, вполне возможно
построение (укрупнённых, в разной степени детализиро-
ванных) функциональных балансов соисполнения функций,
включающих структурно все обеспечивающие и обеспе-
чиваемые связи, а предметно – кроме хорошо известных,
домашний труд, воспитание, здравоохранение, обучение,
досуг, исследования, оборону, правоохранительную дея-
тельность, наконец, и всюду «рассредоточенное» управле-
ние. Константой таких балансов является всё социальное
время общества в виде всего населения, включая младенцев
и старцев, так или иначе участвующего в воспроизвод-
ственном процессе».
Даже простой анализ такого графа современного обще-
ства России послужил бы не только конструктивной крити-
кой неэффективности хозяйствования нынешнего руковод-
ства страны, но и вооружил бы прогрессивные силы новым
видением будущего страны и направлений её развития, а
также послужил бы мощным средством агитации за про-
грессивные, в смысле функционализации в целом страны,
идеологии политических партий.
В целом подобный граф отражает следующий исходный
«формализм» – «функциональное производство нормально
«живёт как работают люди» или «люди работают как
живут», что тавтология». То есть, иными словами, обще-
ственное благосостояние людей, или благополучие, – это и
есть работа конечных функций. Их осуществление и есть од-
новременно «благополучение», что собственно и определя-
ется (соответствует) структурой технологической занятости
(за исключением политических функций, имеющих иную
природу).
Глава 2
67
Таким образом, «Полилогия…» утверждает: «Действие
закона положения функций и состоит в том, что в среднем
выполняется соотношение, при котором статусы (в своём
предъявительском, потребительском содержании «благо-
получения», в частности, всё тех же льгот и привилегий)
агентов всех функций равны мощности конечных функций,
т.е. благообеспечению». В этом, собственно, и состоит ме-
тафорическая суть выражения функционального равнове-
сия (симметрии) простого функционального производства.
И как тут не вспомнить для сравнения суть равновесности
в товарном производстве, «которое у Маркса выступало в
краткой форме выражения как среднее равенство цен обме-
ниваемых товаров их стоимостям».
В этой связи следует особо отметить, что в градации «со-
циализм» при доминирующем функциональном способе
производства (градации абстрактной, но уже композиции
всех способов производства) «все «денежные» явления – это
тоже уже постэкономические, технонимимические спосо-
бы расчётов, которые только лишь в части снятой денеж-
ной формы балансирования статусов и конечных функций,
соответствия объёмов всех функций, являются классически
бухгалтерскими, экономическими, в частности в виде кассо-
вого баланса системы Госбанка. Вся эта система подчине-
на (снята) статусной структуре, так сказать, исполняя её
в денежной части».
Итак, абстрактное равновесное состояние характеризуется
тем, что «нет лишних, необеспеченных статусов, а потому
нет «длинных» очередей; нет невостребованных, в том числе
конечных функций; нет бесполезной работы и недостающих
статусов; все потоки сбалансированы; нет переоснащений
и недооснащенний функций; нет бездеятельности или пере-
напряжений; нет «лишнего» управления и т.д.». Разумеется,
что всё это надо понимать как некую научную абстракцию
идеальной, никогда не существующей, модели функциональ-
ного производства, позволяющей понять и осознать суть и
основные законы этого типа производства.
Критическая теория социализма
68
В чисто функциональном производстве как типе симме-
трии есть только «функциональные люди», агенты (коллек-
тивы и лица), обезличенно и сполна представленные стату-
сами. Однако человек может одновременно и поочерёдно
выступать агентом различных функций, но это проясняет-
ся и реализуется только в более полном анализе градаций,
являющихся композицией одновременно и одномоментно
реализуемых всех известных чистых способов производства
(чистых эндогенных форм – ЧЭФ).
Кроме того, описанное выше чистое функциональное про-
изводство, базовая абстракция, «объективно крайне неустой-
чиво, а тем самым и «физически» как таковое в принципе
никогда не возможно». Другими словами, простое функцио-
нальное производство как таковое, предоставленное самому
себе, в мгновенье ока превратилось бы в энтропийное ска-
тывание. Такое превращение подобно тому историческому
факту, когда простое товарное производство скатилось в капи-
талистическое производство со всеми его атрибутами, когда
большая часть агентов превратилась продавцов своей рабочей
силы, меньшая часть – в нанимателей. При этом, в силу «ска-
тывания» к частнособственническим и более устойчивым от-
ношениям, порождается всем известный ныне негатив капи-
тализма, в том числе и такой, как экономическая эксплуатация
и экономические кризисы. Разумеется, подобной судьбы не
избежало и функциональное простое производство, скатив-
шись к реальному социализму, с негативом которого и специ-
фическими атрибутами которого впервые в мире столкнулось
первое социалистическое государство – СССР.
Основная причина такого «скатывания», а затем и после-
дующего краха – в собственности на технологии (функции).
Логика этого движения та же, что и была (и есть) при капи-
тализме, когда совсем «невинный, честный рынок привёл к
беспардонной власти капитала и денег над людьми, к всепо-
глощающей погоне за наживой, безработице, стихии кри-
зисов и пр.». (Тогда это была так же собственность, частная
собственность на «средства производства».)
Глава 2
69
2.1.3. Отношения собственности на технологии
(функции)
2.1.3.1. Характер собственности
на технологии (функции)
«Новая, ограниченная (необщественная) собственность
на технологии («старая» – это ограниченная частная соб-
ственность на средства производства, которые теперь, при
социализме, обобществлены – ХАТ), в самом первом, «ком-
паративистском» понимании, представляет собой обще-
ственную форму преодолевающей капитализм или обходя-
щей его технологизации (плановизации) производства, т.е.
утверждение нового способа производства, более высокого
производственного порядка, «приучения» общества людей
к общей плановой дисциплине и соответствующим обще-
ственным взаимоотношениям. Диалектика здесь состоит
в том, что каждая следующая (в восходящем развитии –
ХАТ) форма накладывает на взаимоотношения людей неко-
торые новые ограничения, новые запреты; но ограничения и
запреты такие, которые освобождают человека, всё более
защищают его от ранее торжествовавших несправедливо-
стей, несвобод, угроз. <…> …каждый раз это всё более вы-
сокий отрицательный (запрещающий) консенсус».
Далее А.С. Шушарин продолжает: «Вот и получается,
что каждая новая форма необратимо сбрасывает недо-
статки предшествующей (отрицательный консенсус, вос-
хождение), но при каждый раз более высокой и честной игре
по «договорённым» правилам (положительный консенсус)
сразу обретает новые несвободы (диссипации) и постепенно
обрастает ими. <…> В образных формах выражения это
же значит, что «социальная материя» уже в новых услови-
ях подъёма, на более высоком уровне, но всё равно «изыски-
вает» самый простой, лёгкий («падший», энтропийный) ва-
риант состояния («потенциальная яма»), который рано или
поздно неотвратимо обнажается как обесчеловечивающий
Критическая теория социализма
70
людей. <…> …если исключить всякие переходные процес-
сы и внутрисистемные эволюции, каждый эндогенный шаг
(внутреннего восходящего развития общества – ХАТ) ведёт
к установлению «худшего» из возможных (энтропийного)
порядка, но на уже «лучшем» из всех предшествующих уров-
не этого порядка». Очевидно, что этот «лучший уровень»
означает отсутствие доминирования «средств производства»
и существование их в основном в обобществлённой форме
собственности.
Итак, основной негатив и все беды социализма обуслов-
лены ограниченной (необщественной) собственностью на
технологии (функции), ибо их узурпация с неизбежностью
приводит к безраздельному господству исторически высшей,
хотя и однородной, формы функциональных (технологиче-
ских) производственных отношений над всем гетерогенным
и разнообразным богатством общественной жизни.
С другой стороны, сложное в обыденном и догматизиро-
ванном экономизмом «уяснение таинства собственности
на технологии» обусловлена тем, что эта собственность в
существующем мышлении воспринимается как нечто оче-
видное и с само собой разумеющееся. При этом сама суть
господствующей и отжившей формы для всех остаётся как
бы святой, вечно неизменной, а поэтому и неприкасаемой.
Это в значительной мере объясняет её трудное преодоление
в восходящем развитии и спонтанно лёгкий срыв к истори-
чески недавно пройденному.
Технологии – это сами выполняемые коллективами «не-
винные взаимосвязанные работы», диспозитивно и иерархи-
чески сгруппированные ячеистые процессы производства,
которые при социализме и в его базовой ЧЭФ «функцио-
нальная» выступают в качестве доминирующего базового
объекта ограниченной (необщественной) господствующей
собственности. А так как собственность – это общественный
способ связи труда и его условий, а также это производствен-
ные отношения людей по поводу некоторого доминирующе-
го объекта обстоятельств производства, то А.С. Шушарин
Глава 2
71
отмечает следующий «семантический факт» эпохи социа-
лизма. Он пишет: «Поэтому именно моя (не моя), наша (не
наша) бригада, смена, лаборатория, фабрика, колхоз, со-
вхоз, кафедра, институт, отрасль, наука и т.д. и являются
простейшими субъективными и социально-семантическими
проявлениями собственности на технологии в форме ста-
тусов как доминирующих смыслов бытия. Понятно также,
что это же наипростейшее «изоморфное» свойство любого
объекта как раз и расшифровывает его, как всегда, опреде-
лённую ценность для человека (иначе – «пустой звук») и
одновременно общественную форму богатства (как бла-
гополучия)), в связи с которым и складываются отношения
людей, собственности. А в функциональном производстве
богатством (благополучием) и являются процессы произ-
водства, а именно технологии, общественные формы ячеи-
стой и взаимосвязанной работы».
Далее он продолжает: «Но вот то, что технология явля-
ется собственностью коллектива, а этой собственностью
как совместным и взаимосвязанным процессом труда рас-
поряжается (конечно, не во внешнем, юридическом смысле)
по своему собственному разумению каждый обособленный
(большой или малый) коллектив (с его же администраци-
ей), а не общество – это и есть сама собой разумеющаяся
данность, предстающая настолько естественной, абсо-
лютно нормальной, морально-положительной, что всё то,
что мешает этой собственности, выглядит просто предо-
судительным».
Итак, несмотря на то, что в производственном процесс
идут постоянные изменения, как со стороны обеспечивае-
мых функций (заказы, требования, условия поставки), так и
со стороны потоков от обеспечивающих функций, а сверху
сваливается громадьё планов, указаний, инструкций и нор-
мативов (сфера управления), само «реальное распоряжение
технологией, расстановка людей, организация процесса,
использование всех элементов технологии, в том числе и
разлюбезных средств производства, – подчёркивает автор
Критическая теория социализма
72
«Полилогии…», – незыблемо как гранит, остаётся свя-
тым, кровным делом коллектива, так что и в голову, даже
отдалённо, не может прийти, что вообще может быть
как-то по-другому. Дико и подумать».
Однако именно эта собственность, собственность иерар-
хических коллективов на технологии, образует самое ядро
преходящей системы, «глубинный источник всех несправед-
ливостей» и т.д., нарастающих всё более по мере развития
производительных сил социализма. «Но до поры до време-
ни, – пишет А. С. Шушарин, – сама мысль о том, что дан-
ная собственность преходяща и именно она, конечно, как
именно доминирующая, и порождает все пороки данного
общества, кажется чем угодно: глупостью, несуразицей,
нелепицей, экстравагантностью и т.д., ибо диссонирует
со всем социальным миропониманием индивидов, со всей
укоренившейся практикой, и просто когнитивно (поня-
тийно, осмысленно – ХАТ) не сопрягается с господствую-
щим во всех головах языком и мышлением, менталитетом
данного общества. Ведь именно эта собственность и обе-
спечивает форму благосостояния (благополучия), является
исторической доминантой всех ценностей для человека,
основой смысла бытия в данной системе, способом органи-
зации труда и всего производства. Между тем именно са-
мостоятельность людей как собственников в отживших
с некоторых пор формах производства напрочь и лишает
самостоятельности людей как людей».
И как бы ни ругали и «обличали» плановую систему раз-
витого социализма, как бы ни выискивали её недостатки и
просчёты, «никто даже не заикается об имманентной ей
собственности, т.е. самой сути системы». Часто «спири-
туализм» этой системы производства, как правило, связы-
вают с её ультраструктурой (только институтами) в образах
власти, бюрократии и государства.
Подытоживая анализ характера собственности на техно-
логии (функции), А.С. Шушарин так оценивает состояние
научного познания общества силами «развитого социализ-
Глава 2
73
ма»: «Линейная же форма – «лишь ступенька», на которой
мы давно застряли, не отваживаясь познать новую, пре-
жде всего именно собственность (на технологии), в силу
главным образом экономического догматизма, т.е. эконо-
мической науки (в виде «планомиксов», а теперь и вовсе
рецидивных «экономиксов» либерализма), как раз по самой
природе линейных отношений буквально безраздельно за-
хватившей в свою собственность, «технологию» позна-
ния основ общественного развития, которое давно вы-
росло из рамок этой науки».
2.1.3.2. Логическая структура собственности
Собственность на технологии имеет более сложную логи-
ческую структуру по сравнению с предшествующими истори-
ческими (эндогенными) формами. Это достаточно развитый
группо-иерархический характер, что в своей иерархичности
формально напоминает феодальную собственность на про-
странство производства, а по групповым элементам напоми-
нает первобытную собственность на «общую жизнь».
Административная же иерархия вообще, так же как и
территориально-административная, и функционально-
административная (технологическая) – это «обслуживаю-
щая основные элементы управленческая сторона, но и как
объективная, производственная форма, ультраструктура
(институт)».
Поэтому как ультраструктура любая администрация в
своей хозяйственной политике может достаточно просто и
споро переструктурировать ход производства, но «вся эта
хозяйственная политика суть облачный дым в своём воздей-
ствии именно на производственные отношения, собствен-
ность, коль скоро они обрели черты целостности, «урегули-
рованности и порядка»».
Если в парцеллярно-иерархической, автаркической фор-
ме собственности «необходимое замыкание формы в целом
Критическая теория социализма
74
сходится на вершине номинального монарха», то в группо-
иерархической форме собственности на технологии это
«схождение» не так явно наблюдаемо, несколько туманно и
скрыто. «Здесь всё сходится, т.е. осуществляется замыка-
ние иерархии как отношения в абстрактном, но анонимном
(групповом, с «собраниями») объективном центре («Со-
вмин», «Госплан» и пр.), тоже номинальном, лишь формаль-
но персонализированном, т.е. в котором, как говорится, и
концов не сыскать. Функциональный центр (в объективном,
эзотерическом содержании центра материальной же уль-
траструктуры) – это просто объективный орган высшей
инстанции согласования соисполняемых функций».
С другой стороны, статусному факсимиле центра по фик-
сации факта согласования различных перемен, текущих пла-
нов, крупных проектов, титульных списков и компаний как
бы противостоят «скучные собрания» советских времён, ко-
торые, теперь это предельно ясно видно, «скрывали за собой
высокую ценность, существенный фактор постденежного
отношения к труду!». Теперь об этом можно только меч-
тать, ибо даже капиталистическая система «человеческих
отношений» (коллективное посещение ресторанов, пикни-
ки, подарки к праздникам и пр.) так и не даёт информации
и знаний о происходящем на предприятии, происходит на-
растающее отчуждение работников от целенаправленной
производственной деятельности, воспринимаемое, как неу-
важение коллектива со стороны «новой администрации» и
собственника.
К характеристике структуры собственности вообще сле-
дует добавить и такое замечание А.С. Шушарина: «Преобра-
зование капиталистических форм (в их чистом виде) проис-
ходили при тяжелейших обстоятельствах в соответствии
с теорией Маркса (обобществление средств производства –
ХАТ), но сложившаяся система производства к Марксу ни-
какого отношения уже не имеет. Примерно так же, как хри-
стиане рабство действительно преодолели, но сложившийся
феодализм – не их «работа»; «протестанты» феодализм
Глава 2
75
преодолевали, но сложившийся капитализм – не их «работа».
Все новые формы производства объективно самоутвержда-
ются, хотя и всегда в субъективной форме действий «преоб-
разователей»».
«Итак, – заключает А.С. Шушарин, – собственность на
технологии в своём «чистом виде» имеет не просто группо-
вую (первобытность – ХАТ), не иерархическую (рабовладение –
ХАТ), не натуральную (феодализм – ХАТ), не дихотомическую
(капитализм – ХАТ) и т.д., но и не аморфную, а совершенно
определённую группо-иерархическую объективно-логическую
структуру (своего рода «геометрию») иерархии «собраний».
Её же содержание и есть не что иное, как основное про-
изводственное отношение данной системы».
2.1.3.3. Основное производственное отношение
Экономическая наука, как и вся нынешняя социология,
знает всего лишь один тип производственных отношений –
это историческая форма частной собственности на средства
производства, которая господствует в отношениях между
людьми при капитализме, это отношения эксплуатации и ка-
питал. Других производственных отношений эта экономиче-
ская наука просто не знает, ибо все прочие отношения, кроме
экономических, для неё есть либо нечто политическое, или
властное, либо юридическое, либо государственное и т.д.
Однако, как утверждает «Полилогия…», «в более общем
смысле основное производственное отношение – это и
есть господствующая асимметрия, форма собственности
в её качестве всеопределяющей связи, детерминанты по-
ведения участников производства, но каковое нельзя сво-
дить лишь к привычному «парному» (эксплуатация) от-
ношению». Поэтому самого смыслового выражения этого
основного отношения никогда нет в действующем публич-
ном, внешнем обыденном и научном, всем понятном языке
данной формы.
Критическая теория социализма
76
Кроме того, сложность данной ситуации и в том, что ис-
пользуя «натуральность, рынок и план (отрасли, статусы,
функции, технологии)» для (в определённой степени) со-
держательного наименования соответственно «феодализма,
капитализма и линейной системы как реального социализ-
ма», необходимо помнить и понимать, что они «как тако-
вые были, есть и будут в любых системах, от пещерного до
андрометского», все вместе и одновременно. И эта ситуация
есть, можно сказать, следствие проявления базовых симме-
трий, равновесного состояния развития.
Однако «господство, доминирование – совсем другое
дело». Поэтому, если господствует натуральность, то это –
феодализм (автаркия), если господствует и доминирует ры-
нок – капитализм, а вот если господствует планомерность
или функциональность, или отраслевые формы, то «даже
какого-то смутноватого термина во всей реальной хозяй-
ственной семантике просто нет». Здесь следует заметить,
что, строго говоря, использовать термин «социализм» (что
мы делаем часто в нашем изложении) не совсем корректно,
ибо реальный социализм СССР – это нечто более массовид-
ное и многообъемлющее, относящееся к области экзогенной
логики межстрановых (межреспубликанских) отношений и
взаимодействий. При этом, что в данном контексте немало-
важно, сам термин «социализм» в своей семантике никак не
связан, опять-таки семантически, скажем так, с атрибутикой
самой линейной формы подобно названиям упомянутых си-
стем, то есть с доминирующим фактором.
В этой связи А.С. Шушарин пишет: «С преодолением фео-
дализма «в чистом виде» всё базово инвариантное местное,
территориальное, натуральное, «пространственное» и пр.,
деформируясь, никуда не исчезает, но автаркия, бесчислен-
ные границы и феод пропадают; с преодолением капита-
лизма «в чистом виде» всё базово инвариантное обменное,
товарное, денежное, рыночное, стоимостное и пр., дефор-
мируясь, никуда не исчезает, но капитал пропадает. А вот
в линейной форме в чистом виде всё базово инвариантное
Глава 2
77
достаточно ясно – соисполнительное, функциональное, пла-
новое, технологическое, отраслевое, статусное и пр., но
вот для атрибутики отношений преходящей формы (вро-
де «рабства», «феода» или «капитала»), т.е., по сути, для
самого главного, в самом реальном хозяйственном, научном,
идеологическом дискурсе образно подходящего «слова» пока
даже не нащупывается».
О «линейности»
С другой стороны, следует внести некоторую ясность и
по поводу самого термина «линейность».
Ранее так или иначе уже неоднократно отмечалась линей-
ность структур и процессов функционального производства
реального социализма (СССР). В «Полилогии…» следую-
щим образом понимается «линейность»: «Под линейными
понимаются системы, свойства которых не меняются
при изменении их состояния, они не зависят от величин,
характеризующих их состояние (…); для нелинейности ха-
рактерна случайность, влияние малых причин на большие
изменения, изменчивость связей и т.д. <…> Короче гово-
ря, производственные структуры функционального типа в
общественной мысли, пока ещё робко, но всё чаще связыва-
ются с какой-то антиислучайностью, простой экстрапо-
ляционностью, линейностью процессов, структур и самого
мышления».
Линейность при этом может пониматься, например, как
«тенденция развития «бюрократических и технологических
структур»» «жить интеллектуальными достижениями про-
шлого», как «самодовольство и самодостаточность, боязнь
нововведения», «линейный рост, стремление воспроизво-
диться в возрастающих масштабах». Или, например, «не-
уклонный спад скорости распространения нововведений» и
«прямолинейный» (по сравнению с логистическими кривы-
ми для западных систем) характер технологического раз-
вития» целого ряда показателей.
Критическая теория социализма
78
При оценке суть производственных отношений главное
«не в «вертикальных», а именно в «горизонтальных», в дан-
ном случае диспозитивных адресных, сетевых взаимосвязях
производства». Поэтому, если связи адресны, то и «в началь-
ственных оболочках автоматически выплывут «запреты»
горизонтальных самовольностей». Более того, в иерархиче-
ских структурах эти горизонтальные связи совсем не одно-
слойны, а тоже континуальны, то есть имеет место «перепле-
тение слоёв», которых, по сути, и нет.
Таким образом, как пишет А.С. Шушарин, «общественная
форма группо-иерархической собственности на технологии
и есть по «вертикали» транзитивное, а по «горизонталям»
диспозитивно-адресное линейное отношение, или просто
линия производства в её «вертикальной» (старше-младше
или больше-меньше) и «горизонтальной» (обеспечиваемые-
обеспечивающие) сетевых связях технологий. Это жёсткое,
но иерархически распределённое в технологическом простран-
стве отношение (вспомним «рассеянный суверенитет» при
феодализме). Линия, если угодно, – это своего рода «техноло-
гический феод» (кратко ещё будем говорить технофеод), но
именно вовсе не парцеллярный и натуральный в своей основе, а
групповой и технологический. Соответственно и производ-
ственное присвоение здесь и является линейным, технофе-
одным присвоением, или, в материально-знаковом и ролевом
выражении, – статусным присвоением. <…> Т.е. линия, или
технофеод, – это собственность групп на технологии, а управ-
ление поэтажно представляет эту же самую собственность
в ультраструктуре иерархии административного управления,
имеющего дело с документами. Так что центр линейной ие-
рархии, формально объемлющий всю собственность, с точки
зрения самих производственных отношений оказывается от-
чаянно далёк от самой её групповой производственной осно-
вы, т.е. является, как отмечалось, лишь номинальным верхним
пунктом ультраструктуры, просто в нескончаемом дискурсе
«планового торга» апостериорно и перманентно замыкаю-
щим согласование функций в относительное целое».
Глава 2
79
Таким образом, «ультраструктуры – общественно не-
обходимые формы. Стоит их надломить – мигом трещит
вся система данного производства <…> В абстракции от-
сутствия собственной ультраструктуры любая система
(социализм, капитализм, феодализм и пр. – ХАТ) мгновенно
архаически деградирует. <…> Любая из этих систем без
собственной ультраструктуры как имманентных же ин-
ститутов может образовать только временное, неустой-
чивое состояние».
Наконец, в отношениях линейной собственности весьма
ярко проявляется оборотная сторона всякой собственности.
«Ещё киники замечали, что не рабовладелец владеет раба-
ми, а рабовладельцами владеют «страсти», удовлетворяе-
мые рабами; капиталист владеет средствами производ-
ства, но и его средства производства прочно владеют его
помыслами и чувствами, т.е. не только они принадлежат
ему, но и он им. Соответственно принадлежность к тех-
нологии и обуславливает поведение участников как линей-
ное отношение между ними. <…> В линейном производстве
собственники все, потому про линию как явление пока мож-
но отделаться лишь каламбуром – каждый гнёт свою ли-
нию, сообразно тому, какой технологии принадлежит, от
участка до отрасли».
2.1.3.4. О формах производственного принуждения
В абстрактном понимании линейной формы социализма,
а иной, строго говоря, пока нам и неизвестно, присущей от-
ношениям прежде всего индустриального (технологизиро-
ванного) сектора производства экономического принуждения
(т.е. эксплуатации) как основного уже не существует. Однако
имеют место «ортогонально» иные формы производствен-
ного принуждения к труду: «Прежде всего, это отношение
самой группы к индивидам, как поддерживающее, жизнеобе-
спечивающее, так и конформирующее их трудовое поведение
Критическая теория социализма
80
в коллективах, административное давление, а также повы-
шения, понижения, награды, время отпуска, род работы» и
др., в том числе и рублём, хотя и в резко ограниченной форме
действия этого чисто экономического стимула.
Направленность человеческой активности, как «извечное
самоутверждение индивидов», в каждом случае зависит как
от особенностей соответствующего индивида так и от кон-
кретных ситуативных обстоятельств, однако среднетипиче-
ски, то есть типологически, в квазистабильных системах (в
условиях равновесного состояния) определяется доминиру-
ющими производственными отношениями. И хотя «потреб-
ность в труде», как явление бесспорно наблюдаемое, и есть
несомненный факт, но несомненно и то, что исторически на-
блюдаема во все времена и непроходима тоже как факт сама
«патологическая лень». Поэтому «без производственного
принуждения никогда в обществе дело не обходится». Этим
фиксируется этот главный и простой момент эндогенной ло-
гики в чистых состояниях и переменах, то есть «в опреде-
лённых исторических формах принуждения, дисциплины,
мотивации, как проявления доминирующих смыслов бытия,
в свою очередь псевдорационализирующих (лаконизирующих,
экономящих, по Зиммелю) доминирующие материальные
ценности».
Здесь важно отметить следующее.
Первое – «естественный (симметрия) абстрактный
объективно-логический базовый момент детерминации тру-
да (деятельности): социально-биологический, демографиче-
ский, местный, вещественно-продуктовый, технологиче-
ский…». Например, социально-биологическая детерминация
труда – «мать, бросившаяся … кормить проголодавшегося
ребёнка» и т.д. Само понимание состояния «жить в обще-
стве» с необходимостью подразумевает (обязывает) «быть
специалистом даже в самом простом труде. Проживая в
данной местности, надо хоть как-то участвовать в её жиз-
ни. Вещественно-продуктовая детерминация, естественно,
обязывает к некоторому обмену (хотя бы собственной ра-
Глава 2
81
бочей силы). Разжигание костра или работа на атомной
электростанции требует определённой технологической
дисциплины». Это и есть так называемая абстрактная гете-
рогенность в трудовой дисциплине, или детерминация дея-
тельности и мотивация.
Второе – «детерминация в восходящих исторических
формах гражданского общества, территориальной (на-
туральной) целостности, рынка, планомерности, т.е. вос-
ходящие перемены в негэнтропийном «принудительном»
содержании самоприучения общества и людей к новому, бо-
лее высокому порядку и дисциплине. Потому все «первона-
чальные накопления», как правило, были весьма суровыми,
но, тем не менее, прогрессивными».
Третье – со временем «те же самые формы принуждения
по мере развития производительных сил, человека, обстоя-
тельств накатывающихся перемен превращаются из нор-
мальных в оковы соответственно эгостадности, рабства,
автаркии, капитала, линейности».
Таким образом, «в квазистабильной линейной форме го-
сподствовавшее при капитализме экономическое принуж-
дение – угроза голода, увольнения, разорения и пр., а равно
нелимитированный «калач» денежной приманки (способный
выступать в форме добровольной тяги к труду) практиче-
ски отсутствует, точнее, конечно, снят, маловлиятелен,
даже резко сужен. Принуждающая сила капитала уступа-
ет место как бы более мягкому (даже где-то слишком), но
также общественно необходимому новому, функционально-
му (групповому и административному) принуждению, в том
числе самому доминирующему жизнеобеспечению работника
через коллектив, т.е. производственным интересам уже дру-
гого, не экономического (точнее, постэкономического) рода.
Основной (хотя, конечно, и не единственный) «мотив» самоу-
тверждения индивидов, неуменьшения производственной или
социальной позиции (благополучие, общественное признание,
социальное положение, обеспеченные быт, досуг, производ-
ственная среда, лояльный диапазон поведения – «свободы», и
Критическая теория социализма
82
пр.) в функциональном принуждении не обретает такой же
высоко унитарной формы, как при капитализме. Объектив-
ные ценности здесь (а равно смыслы, затем и знаки, стату-
сы, особенно групповые) не имеют вещеподобной определён-
ности, многомерны и иерархичны. Пусть метафорически
это будет защищённость бытия, конечно, не в утрированно
буквальном смысле, а в смысле фактической организованно-
сти или функционализированности всех основных потоков
жизне- и трудообеспечения, благополучия».
Это «иерархизированное принуждение (давление)» в ру-
ководстве и управляющих верхах значительно жёстче, чем в
низах, а поэтому, как говорят, «падать сверху куда больнее».
В СССР положение рабочих значило больше, чем положе-
ние служащего, а поэтому и оплата труда (благополучение)
было выше, чем у инженерно-технического состава. В этой
связи А.С. Шушарин замечает, что «в некотором своеобраз-
ном роде «административно-командная система» как раз и
была формой не «командующих», а, наоборот, своего рода
формой «диктатуры пролетариата» (но, конечно, точнее –
групповой основы, особенно в главном индустриальном сек-
торе). В строгом смысле, «пролетариат» в линейной форме
начисто исчез, как с преодолением любых форм производ-
ства исчезают их стратификации. При капитализме, к при-
меру, крепостных и феодальной иерархии уже не имеется
(хотя территориальные структуры вполне сохраняются).
Равно и в плановой форме «рабочие» – это вовсе не «класс» в
стратификационном смысле, а просто означение основного
состава заводского и др. несельского и не«писчего» трудово-
го люда. Причём, повторю, статусное положение рабочих,
особо в тяжёлых производствах, было вполне приличным,
получше управленческой массы».
С другой стороны, «…психологически функциональ-
ное принуждение», например, выговор, снижение премии,
«штрафные баллы» в соцсоревновании, осуждение и обсуж-
дение на общем собрании коллектива и т.д., т.е. проявление
основного производственного отношения может быть «силь-
Глава 2
83
нее ощущений, допустим, крепостных при публичной порке
или капиталистического увольнения». То есть «в «физиче-
ском» содержании» линейная форма включения человека в
общественный труд в отношении основной массы работни-
ков свободней предшествующей, вплоть, как говорится, до
отгулов за прогулы, иждивенчества». В целом же о былом
социализме можно сказать, что «к сожалению, мы плохо объ-
ясняли народу, что такое прийти на работу и узнать, что
«в ваших услугах больше не нуждаются»».
Итак, «пока смежные линии и функции управления имеют
объёмы, соответствующие друг другу, господствует функ-
циональная симметрия». При этом никакой асимметрии не
обнаруживается, тогда как «производство живёт, дышит,
соисполнение функций полно хаосом бесчисленных противо-
речий, но вполне естественных». Основное производствен-
ное отношение определяет поведение агентов производства
(людей): начальники вниз – ругают и хвалят, вверх – докла-
дывают и отчитываются, просят или согласуют планы и т.д.;
одновременно в группах работают – то ворчат, то радуют-
ся; управление манипулирует показателями, инструкциями,
входящими и исходящими и пр. Соответственно различия в
производственных позициях (положение функций), при рав-
нонапряжённости самого труда, проявляются в различиях
благосостояния, лишь в меру различия сложности как основ-
ного труда (в соответствии со специализацией и квалифика-
цией агентов производства), так и управленческого труда (в
соответствии с компетентностью агентов управления).
2.1.3.5. Основная материальная архитектура,
организационные формы собственности
Функциональное производство в корне отличается от
товарного, где обязательно присутствуют взаимоконтроли-
рующие друг друга множественные покупатели и продавцы
подобных, а поэтому взаимозаменимых и конкурирующих
Критическая теория социализма
84
продуктов, без которых немыслим и невозможен рынок,
внутриотраслевая конкуренция, рыночная стоимость и т.п.
В функциональном производстве осуществляется (присут-
ствует) «соисполнение специализированных», то есть неод-
нородных, несравнимых и не «конкурирующих», функций.
Вследствие чего имеет место высокая концентрация и спе-
циализация однородного производства.
Интересно, что по ряду исследований общая оценка
концентрации советского производства заметно ниже, чем
по развитым капиталистическим странам, что вызвано ис-
ходной организационной несопоставимостью учитываемых
структур предприятий. В подобных сравнительных расчётах
следовало бы учитывать, что в действительности крупным
концернам и корпорациям в капиталистических странах бо-
лее близки наши главки, каковые в этих расчёты к анализу
концентрации не принимаются. С другой стороны, узкая
ассортиментная специализация в основном производстве
плановой системы не вызывает сомнений и «доказывается
вполне убедительно».
«Суть основной материальной архитектуры функцио-
нального производства, – пишет А.С. Шушарин, – состоит
в «несомненном примате специализированных функций; во
всяком случае, в «крупнопроизводственном» индустриаль-
ном секторе прочно закреплена сама отраслевая техноло-
гичность структуры производства, её сетевое материаль-
ное «конвейероподобие»». То есть высокая концентрация и
специализация производства всегда имеет место в условиях
сетевого материального «конвейероподобия».
Разумеется, в реальности можно наблюдать множество
сходных функций и выполняющих их коллективов. Од-
нако, как правило, это явления других родов и типологий
разделения труда, других базовых производственных отно-
шений и секторов (отраслей) производства. Так, например,
функциям специализированных подразделений здравоох-
ранения, спорта, культуры и т.п. (чистая эндогенная форма
(ЧЭФ) – «первобытная») свойственна линейная деформация
Глава 2
85
культурно-родовых отношений; это же относится к местным
аграрным, сырьевым, добывающим и т.п. секторам (ЧЭФ
«феодальная»). Несомненно и то, что высокая однотипность
присуща конечным функциям массового жизнеобеспечения,
то есть розничной и мелкооптовой торговле, обслуживанию
населения и пр. (ЧЭФ «экономическая»), где есть привязка
к местности и заметна роль экономических форм и потреби-
тельского рынка.
Трудность такого анализа и понимания часто связана с
тем, что «технофеод» непосредственно не дан, хотя в не-
которых формах является довольно зримо. Однако в целом
любые совокупности даже однотипных функций и разной
природы на практике организационно оказываются, так или
иначе, под крышей одного органа управления в иерархии,
т.е. во внешней управленческой форме выступают как одно
ведомство, разумеется, в объективном, а не юридическом
смысле этой управленческой или институциональной фор-
мы. При этом за ведомственностью становится менее ощу-
тимой сама групповая основа собственности на технологии.
В целом «Полилогия…» утверждает: «В чистом виде
объективная отраслевая организация собственности
на технологии, «законченной иерархии» (кстати, выра-
жение Маркса), имеет внутреннее корпоративное, или
учрежденческое, строение и внешнюю иерархическую
ведомственную форму. При этом каждое надведомство,
ведомство, подведомство представляет какую-то одну
большую или меньшую основную отраслевую функцию:
или сложную (состоящую из специализированных функ-
ций), или сводную (состоящую из схожих функций), или
как угодно комбинированную (состоящую из близких и
специализированных функций), а в итоге отраслевую ли-
нию производства с гроздьями функций органов управ-
ления. В последних кроме прямых (именуемых в науках
управления «линейными» или «штабными») появляются
аспектные, или вспомогательные, функции, в которых
согласуются некоторые отдельные срезы производственной
Критическая теория социализма
86
деятельности (к примеру, сама форма планирования, фи-
нансовая «бухгалтерия», снабжение, труд, кадры, техни-
ка безопасности, стандартизация и пр.)».
Итак, по сравнению с частнособственнической, а именно
капиталистической организацией ведомственность – более
высокая и более сложная система, которая в данных истори-
ческих условиях мирового развития «просто быстро зашла
в свой предел». Линейную форму по уровню сложности ор-
ганизации можно сравнить с «центральной нервной систе-
мой производства». Она значительно выше и сложнее узло-
вой у низших животных, или капиталистической, и сравнима
с уровнем организации нервной системы позвоночных.
Более высокое совершенство линейной формы проявляется
и в «экономии» на бюрократии. «Вместо капиталистически
распылённого, но атомарно одноплоскостного множества
управленческих иерархических функций «частного производ-
ства» и «частных бюрократий» образуется уже одна иерар-
хия. Но и не только в ультраструктуре, а снизу доверху». Речь
идёт о сравнении так называемых трансакционных издержек,
то есть накладных расходов, бюрократических, согласова-
тельных, поисково-рыночных, информационных, стандарти-
зационных и пр. затрат, в соотнесении с прямыми (формоо-
бразовательными или трансформационными) затратами.
С другой стороны, в целом рынок конкурирующих аген-
тов капиталистического производства в значительно боль-
шей степени «бюрократизирован» вследствие осущест-
вления множества адресно неопределённых трансакций в
сравнении с конвейером линейного производства, организо-
ванным из таких же участков. Разумеется, речь идёт о прин-
ципиальных и присущих линейной форме моментах, а не об
очевидных современных эволюциях капитализма в направ-
лении заметного неизбежного в восходящем развитии роста
«огосударствления» трансакционных издержек. И ещё один
образ: «Партизанская система, безусловно, динамичней, но,
как говорится, при прочих равных условиях, «трансакцион-
но» дороже иерархии регулярной армии».
Глава 2
87
Наконец, в капиталистической системе к трансакциям,
по сути, относится вся махина услуг «бирже-банковско-
финансово-посредническо-юридико-налогового порядка».
Тогда как в плановой системе все эти услуги были просто
малы и на уровне, главным образом, центральных и мини-
стерских структур. В целом очевидно, что бюрократические
системы линейного производства при адекватном сравнении
с бюрократией капиталистической системы более экономич-
ны, тогда как «убывание идёт как раз в меру «огосударст-
вления»».
Таким образом, в линейной форме потребности и возмож-
ности процесса производства заполняются и оформляются, в
отличие от рынка, не множествами конкурирующих частных
собственников, а «центральной организацией множества
специализированных ведомств – как внешняя форма соб-
ственности («спиритуализм», ультраструктура), с общим
уже совсем не «атомизируемым» (неразложимым) учреж-
денческим (корпоративным) строением – внутренняя фор-
ма собственности». Это, несомненно, сокращает везде, где
возможно, дублирующие атомарные однотипности множе-
ства конкурирующих частных собственников, существую-
щие в рыночной системе.
В целом особенностью материальной архитектуры орга-
низационных форм собственности функционального произ-
водства является определённая относительность внутренних
и внешних форм, так, «цех или предприятие может рассма-
триваться как ведомство, и вся линейная система может
рассматриваться как одно учреждение». Образно это очень
близко к «математической геометрии» фракталов с их вло-
женными друг в друга однотипными объектами различной
геометрии, а в общем случае однородными объектами лю-
бой типологии.
На этот счёт в «Полилогии…» говорится: «В общем ведом-
ственность характеризует материальную ультраструк-
турную «оболочку» организационных форм собственности
на технологии, а учрежденчество – её принципиальную не
Критическая теория социализма
88
«атомизированность», внутреннюю групповую (если угодно –
корпоративную) структуру. Но и, особо надо заметить, не
«чисто» корпоративного (…), а иерархо-корпоративного. А
это разные вещи».
Само по себе сокращение однотипных и сходных произ-
водств рационально, но необходимо всегда помнить о кон-
кретных, а поэтому и «качественно разных общественных
формах организационных структур производства». «Одну,
даже прекрасную, баню на всю страну не сделаешь», ибо
здесь имеет место местное взаимодействие. Но вот создать
для определённого класса машин один автомобильный за-
вод, абстрагируясь от транспортных, оборонных и т.п. задач,
вполне возможно и рационально.
С другой стороны, «местное взаимодействие диспози-
тивно ограничивается определёнными натуральными ареа-
лами («соседство», ближнедействие или, шире, натурсвязь),
поэтому для целостности нуждается в территориальной
иерархии, – это «рассеянная», диффузно-узловая нервная
система (термины, замечу, не мои, биологические), хотя и
тоже с некоторой иерархией поддержания целостности».
Продолжая этот «нервный образ» следует заметить уже
для следующего в восходящем развитии способа производ-
ства, что «рынок в чистом виде экстерриториален, беза-
дресно диспозитивен, имеет узлы внутриотраслевой кон-
куренции, ему иерархия (территориальная – ХАТ) не нужна,
это уже узловая, более высокая нервная система».
Наконец, в функциональном производстве, как пишет
А.С. Шушарин, «соисполнение специализированных функ-
ций опять диспозитивно ограничено, но уже совсем не на-
туральными ареалами, а технологической адресностью
соединяемых и разводимых функций; т.е. опять нуждается
в иерархии, но уже принципиально не в территориальной, а
в отраслевой ведомственно-учрежденческой форме, – это
уже центральная нервная система (лишь забегая вперёд за-
мечу, что центральная нервная система ещё далеко и далеко
не равна появлению второсигнальной системы, на рожде-
Глава 2
89
нии которой, в такой аналогии, собственно, мы и сломались
под славным руководством экономической науки)».
Заканчивая описание материальной архитектуры и
организационных форм собственности, автор «Полило-
гии…» задаётся вопросом: «...является ли ведомственно-
учрежденческая характеристика формы собственности
на технологии достаточно инвариантной в отношении
высоких многообразий социалистических (точнее, плано-
вых, линейных) производств, тем более пореформенных
фаз?» И отвечает: «Полагая и возможность множеств
модификаций, призн;ем ведомственно-учрежденческую
форму собственности на технологии как, бесспорно, уни-
версальную, инвариантную (может быть, классическую)
для линейной системы, даже при некотором ослаблении
централизма».
Итак, в линейной форме в её чистом виде двух одинако-
вых ведомств не бывает. И если Вы изобрели «новый шуруп»,
то ищите где-то верховое учреждение по шурупам.
О спекуляциях вокруг «монополизма»
и «конкуренции»
Основываясь на очевидной ведомственности линейного
производства, часто говорят о государственном, отраслевом
и предприятийном монополизме как о ведомственном моно-
полизме, и об отсутствии «благодетельной конкуренции».
Однако такие утверждения лишены даже самой элементар-
ной логической корректности. Упрощённо монополия – это
относительное господство некоторого товара, то есть про-
дукта или поставщика, причём непременно при наличии и
на фоне немонополизированного предпринимательства. Но
в условиях линейной формы подобное господство какой-
либо отдельной функции невозможно, как говорится, по
определению. Так, например, нелепо говорить о монополиз-
ме скрипачей, трубачей или ударника в оркестре, ибо все они
взаимосвязаны и предусмотрены партитурой, а рассуждать о
Критическая теория социализма
90
производственной монополия центра или дирижёра (в дан-
ном примере, причём на всё?) и вовсе абсурдно.
В чистом виде каждая линия формально и типологически
«единична и специализирована», а суть дела здесь в группо-
иерархической собственности на технологии (функции, про-
цессы, а не средства производства), т.е. в технофеоде. К тому
же известно, что капиталистическая монополия, как одна из
классических предпосылок линейной формы социализма,
при его становлении как монополия исчезает, превращаясь
в ведомственно-учрежденческую организацию основного
производства. Подобным образом, ещё ранее, при капита-
лизме, уже начисто отсутствуют цеха, гильдии, мануфактура
и пр., так сказать «феодальные зародыши» капитализма.
Аналогичная ситуация имеет место и в отношении «кон-
куренции».
В этой связи А.С. Шушарин отмечает: «Если конкурен-
цию понимать в товарном смысле, как рыночную конкурен-
цию, то в «идеальном типе» чистой линейной формы на неё
нет и намёка, как нет при капитализме удельщины, как нет
и не может быть товарной конкуренции, скажем, внутри
цеха, предприятия, конвейера, фирмы и пр. Если же конку-
ренцию понимать расширительно, как производственную
борьбу, естественную состязательность, соревнование
между агентами производства, то тогда, как говорится,
извольте со всей определённостью различать как её базо-
вые «общечеловеческие стихии» В. Одоевского (от любовно-
го треугольника до делания, скажем, научной карьеры), так
и исторические формы «борьбы и согласия» (от животной
эгостадности, близкой в нынешних рецидивах к «конкурен-
ции» в уголовной среде, до борьбы «планового торга»)».
Поэтому, если некоторые упорно пишут, что «секрет ры-
ночной экономики … состоит не в частной собственности,
а в конкуренции», то всё обстоит как раз, можно сказать, на-
оборот. Секрет рыночной конкуренции есть следствие самой
рыночной экономики, то есть порождён этот самой секрет
сутью рынка – наличием и доминированием «частной (или
Глава 2
91
частно-групповой) собственности». В этом вопросе важ-
но помнить о ряде некоторых абстрактно-родовых метафор
вроде «соревновательность», «состязательность», «борьба».
При этом «в любых (из многообразнейших) иерархических
материальных структурах тоже всегда неумолимо есть
своя борьба, предстающая в субъективированных формах,
но в действительности такая же объективная».
Что же касательно собственно линейной формы, то «это
борьба не одноплоскостная (в виде частных хозяйств от
миллионов лавчонок до сотен крупнейших корпораций в
пределах объединяющего и балансирующего всю эту суету
рынка), а борьба и участков, и цехов, и предприятий, и объ-
единений, и целых отраслей в пределах объединяющей и ба-
лансирующей всю эту суету иерархической организации про-
изводства». Причём если в рыночной системе капитализма
предпроизводственная интеллектуальная фаза этой борьбы
есть маркетинг – «атомизированное дело» каждого агента-
участника рынка, то в плановой борьбе предпроизводствен-
ная интеллектуальная фаза есть «технорасчёт» – тоже дело
каждого, но уже как «полномочного представителя целого
(общества)» и как неизбежная, имманентная и более высо-
кая общественная форма согласования. Последнее в наибо-
лее явном виде проявляется сперва как некоторые цели, про-
граммы, которые после согласования превращаются в планы.
«Как-никак, но уже центральная «нервная система»».
Поэтому в условиях социализма (линейной формы) при-
зывы к товарной конкуренции, тем более к всеохватывающей
конкуренции («хотя кое-где и она вполне уместна») – «это
дикий примитивизм, упорство которого обойдётся дорого,
а особо настырное упорство и катастрофой». Дальнейшее
развитие линейной формы, точнее социализма (линейной
формы), можно сказать, задача нашего времени, состоит в том,
чтобы «преодолеть всевластвующую, совсем не товарную,
пока и неуловимую, линейную «конкуренцию», доминантную
«плановую борьбу», реализуемый ею закон «технологического
феода»». То есть дело не в «предпринимательстве», хотя и у
Критическая теория социализма
92
него есть рациональная ниша, а дело в поиске, выявлении «но-
вой, прогрессивной и весьма многомерной деловой, трудовой и
хозяйственной инициативы, восходящей состязательности и
творчества. Да никак не вышло это пока».
Таким образом, «в чистом виде» линейная форма харак-
теризуется как функциональная (технологическая) и имеет
иерархическую учрежденческо-ведомственную структуру,
ибо нет одинаковых ведомств, все они различаются самими
соисполняемыми функциями.
2.1.4. Сущность линейной формы (вообще)
2.1.4.1. Революционная теория отжившей формы
производства
Кратко о признаках действительно революционной тео-
рии отжившей формы производства. «Полилогия…» следу-
ющим образом определяет суть революционности в теории
восходящего развития общества.
1. «Революционная теория суть не более чем критическое
(«катастрофически-парадоксальное») описание предельной
(«накопление негативов») структуры и зреющей бифурка-
ции с полем трендов, включающим объективно негэнтро-
пийный («невероятный», в смысле Шредингера), преодоле-
вающий отжившее состояние восходящий тренд. Но вовсе
не практически-политические пути его реализации».
2. «Революционная теория излагается революционным
же, эзотерическим (парадоксальным) языком, который не
существует в ментальности, идеологии и экзотерической
(тавтологической) науке самой этой формы».
3. «В главном содержании революционная (парадоксаль-
ная, эзотерическая) теория есть описание формы производ-
ства как уже асимметричной системы «урегулированности
и порядка», что и проявляется во всей совокупности нега-
тивных явлений, «их накопления». <…>
Глава 2
93
Революционная теория – это теория «нехорошего» об-
щества (теория структуры некоторых нейтральных, не-
преходящих, в данном случае технологических, процессов, но
в их собственной же «плохой», так сказать, предельной и
«доигравшейся», преходящей общественной форме), в целом
как иррациональной, стихийной, не контролируемой людьми
системы его движения, отживших «квазидействующих»
отношений».
Примером такой теории из исторически прошлого явля-
ется «Капитал» К. Маркса.
Как пишет А.С. Шушарин, в кратком виде символи-
ческое выражение учения К. Маркса нашло в известной
«формуле обращения капитала (Д-Т-Д), а в материально-
вещественной форме – в основном законе максимума при-
бавочной стоимости как в законе бытия этой системы.
Метафорической и логически исходной перифразой (иначе
говоря – ХАТ) выражения основного закона является тоже
эзотерическая (тайная, скрытая от непосвящённых – ХАТ)
цель производства, т.е. объективная, независимая от
воли и сознания людей «нехорошая» элементарная форма
направленности его движения, как, собственно, и прояв-
ляющаяся в типических «мотивах», или интересах, агентов
данной системы производства, собственников, базово «од-
номерных» субъектов, которые не изобретают свои цели из
головы, а находят их готовыми в господствующих произ-
водственных отношениях собственности, как их же «ква-
зидействия». Так что напомню, что эзотерическую цель
производства никак не стоит смешивать с экзотериче-
скими (всем известными, не представляющих тайны – ХАТ)
хозяйственно-политическими целями (рост производства,
благосостояния, могущества, отдельных секторов произ-
водства, регионов, отраслей и пр.)».
Однако в революционном содержании главной стороной
такой теории, подчёркивает автор «Полилогии…», «являет-
ся уже не закон бытия, а закон конца всей этой формы, т.е.
по мере развивающихся производительных сил и сложения
Критическая теория социализма
94
обстоятельств ее неумолимого движения к гибели или к са-
моотрицанию прорывом восходящего преодоления (ничто не
вечно в подлунном мире, и Солнечная система, и капитализм,
и пр., просто линейная форма оказалась исторически крат-
коживущей) при отвлечении от многообразных адаптивных
движений. Закон конца – это выражение зреющего в недрах
производства объективного обобществления доминирую-
щего и даже уже узурпированного объекта асимметричной
(ограниченной, необщественной) собственности, а в итоге
сброса господствующей формы и снятия (симметризации, а
вовсе не ликвидации) имманентных объекту собственности
производственных отношений, постановки их под истори-
чески и качественно новую форму общественного контроля
«всеобщего интеллекта»…».
И далее: «Наконец, революционная теория остаётся ре-
волюционной, но только логически, интеллектуально (как,
примерно говоря, «Капитал» до Октября…), до тех пор,
пока помимо относительно достаточного развития про-
изводительных сил в ситуации тысяч «суммирующихся»
причин не складывается вся совокупность исторических
обстоятельств уже хаотизированного, резко неустойчиво-
го, неравновесного состояния бифуркации, до сей истори-
ческой поры, увы, обычно близкого к «паранекротическому»
(близкому к смерти – ХАТ). В этих условиях и ещё при обяза-
тельном появлении хотя бы небольших сил «новых левых» (в
значении акторов восходящей тенденции) теория обрета-
ет уже особое, даже решающее общеисторическое значе-
ние основы революционной политики спасения, изображая,
вообще говоря, тенденции во всём поле трендов, от вос-
ходящих до адаптивных и катастрофических (в своё время
Маркс, напомним, дал в теории только одну, восходящую,
ветвь прорыва)».
В этом обнаружении стихийности в общественной жизни
проявляется начало движения «к осознанию ещё не познан-
ной, но уже объективной сути происходящего, отношений,
законов и т.д.».
Глава 2
95
Однако этим главным и революционным содержанием
теория далеко не ограничивается, ибо для полного понима-
ния общественного развития необходимо описание как все-
го движения производства, так и различных «превращённых
форм, деформаций, укладов, исторических, пострановых
(культурных) и пр. особенностей, включённости происхо-
дящего в могущественные всемирные процессы, наконец, в
глобальный кризис».
О критическом как ещё вполне квазистабильном
и ещё равновесном (дообвальном) состоянии
Характерным признаком линейной формы, доминирую-
щей при социализме ЧЭФ «функциональная», является, с
одной стороны, недообеспечение функций, например, не-
хватка машин, ресурсов, продуктов, видов работ и т.д., что
на поверхности и в быту выступает как очереди и дефицит
или, с другой стороны, наоборот, навязывание ненужного,
затоваривание и пр. Этот дефицит, вплоть до постоянного
«инвестиционного голода», выливается так же в незавер-
шённое строительство или, в частности, в те же очереди за
готовыми объектами, точнее, за собственно строительными,
монтажными и прочими обеспечивающими работами.
Понятно, что дефицит – это неудовлетворённые потреб-
ности. Бесспорно, что потребности всегда выше возможно-
стей и потенциально бесконечны, то есть, в нашем контексте,
речь идёт лишь об общественно значимых, обозначаемых
обществом, потребностях и возможностях производства. По-
этому когда в связи с «дефицитом» говорят об «инфляции»,
то правильнее говорить о материально-знаковой форме со-
исполнения функций, а не о неких пвсевдоинфляционнных
экономических явлениях.
На этот счёт автор «Полилогии…» отмечает: «Короче гово-
ря, всё это означает, что статус (в том числе и его денежные
проявления) как предъявительски («права»), производственно
(трудосостояние) и потребительски (благосостояние), так
Критическая теория социализма
96
и императивно («обязанности») рассогласован с самим ис-
полнением функций. Средства, лимиты, ордера, фонды и пр.
в «плановом торге» согласованы, выделены и адресованы,
но реально всё это выделенное надо ждать, выбивать, до-
ставать и т.д. в очереди, да и не всегда с успехом; равно и
наоборот – брать ненужное, копить и т.д. Строже, конеч-
но, сказать, не «средства», «фонды» и пр., а «отглагольные»
функции в «плановом торге» вполне взаимно согласуются, но
и накатывается их неумолимое недообеспечение, рассогласо-
ванность.
Получается, что как предъявительские, так и импера-
тивные инструкции обрели какое-то самодовлеющее «ми-
стическое» состояние статусной избыточности, с одной
стороны, обесцениваемых «прав», с другой – извне насилую-
щих «обязанностей» делать ненужное, брать ненужное,
выполнять иной раз бессмысленное и т.д. Как примерно со-
вершенно невинные деньги в капиталистической форме, так
и столь же невинные статусы (в частности, инструкции,
планы, включая и всю саму иерархию управления) в линей-
ной форме превращаются во всевластвующую над людьми
силу, но куда более «мистическую», непонятную. В субъек-
тивных «ощущениях» поставщики выглядят тиранами, по-
требители – жалобщиками, подчинённые – непослушными,
ну а начальство – злыднями. И ведь всё согласовано, в планах
оговорено, просчитано и пр.».
Формула функционального «обращения»
Отталкиваясь от «Капитала» К. Маркса, А.С. Шушарин
только внешне предлагает в данном анализе свою формулу-
схему «обращения» для линейной формы функционального
производства. Он пишет: «По чисто формальной аналогии
с формулой обращения капитала (Д-Т-Д*) формулой соис-
полнения линий производства является неуклонный рост
статусов: статус-функция-статус* (С-Ф-С*), но в смыс-
ле прямо противоположном обращению капитала – уве-
Глава 2
97
личения разрыва между статусами и самим соисполнени-
ем». Следствием этого является «рост всех форм нехваток,
дефицита, рассогласований, необеспечений», а также даже
рост, но не убывание управленческих хлопот.
При этом не наблюдается никаких «забастовок, как сиг-
налов резких негативов», ибо они «запрещены», точнее, лю-
бая из них – ЧП. Но это есть имманентное линейной форме
функционального производства запрещение, то есть «запре-
щено не по злой воле властей, а по причине принципиаль-
но сетевого характера связи глубоко специализированных
предприятий». Ибо очевидно всем, что любая подобная за-
бастовка немедленно повлечёт за собой остановку всех обе-
спечиваемых предприятий, в том числе и всех последующих
переделов вплоть до конечных функций.
Статусная избыточность – это среднетипическое явление
всё ещё равновесного состояния производственного про-
цесса функционального производства. Всё соисполнение в
«плановом торге» формально согласовано, воспроизвод-
ственные потоки балансируются, пропорции строго отсле-
живаются и подправляются, однако статусная избыточность
продолжает иметь место и почему-то неотвратима и столь же
ускользаема от внешнего понимания. При этом в управлении
она более выпукла и поэтому обычно всем заметна, хотя это
всего лишь «форма, институт, ультраструктура». В такой
ситуации неизбежно возникает «очень навязчива мысль, что
кто-то идёт на обманы, ошибается, плохо работает». Ко-
нечно, нарушения и рассогласования всегда имеют место в
реальном производственном, однако и всем известно как с
ними бороться – жаловаться или закручивать гайки. Но весь
опыт борьбы с этим злом в рамках функционального произ-
водства показывает, что хотя «всё это не раз перепробовали,
но как шло, так и шло».
Таким образом, можно сказать, что проявление «ста-
тусной избыточности» небеспочвенно и имеет некую ма-
териальную, объективную основу. Эта материальная основа
состоит в следующем. Человек как агент производства, не
Критическая теория социализма
98
машина. И уже только поэтому соединение возможностей и
потребностей в любом социальном подпроцессе производ-
ства и воспроизводства действительной жизни «никогда не
осуществляется как в машине, всегда предполагает некото-
рое динамическое рассогласование, хотя и в разных базовых
и исторических формах». Так, при капитализме с его «вещ-
ной» природой товар всегда ищет сбыта и ждёт покупате-
ля, то есть лежит на прилавке, образуя «товарную очередь»,
«что суть одновременно очередь за работой, за знаками,
«дефицит знаков» (платёжеспособного спроса)».
В функциональном же производстве иначе, ибо в его об-
щественных формах доминируют процессы, которые, в от-
личие от вещей, доминирующих при капитализме, «ждать
не могут по своей природе». Поэтому в силу той же при-
роды «они могут рассогласовываться, или не успевать
(образуя очередь), или приостанавливаться (в частности,
простои, «внутризаводская безработица» – резервы «ра-
бочей силы», хотя понятия не имманентны, … находятся
среди занятого населения), или переключаться (особен-
но в капстроительстве), или аритмизировать («отгулы-
штурмовщина-отгулы-…»), или заставлять брать «впрок»
(образуя аномальную запасность) и т.д., т.е. проявляются
в значительно большем многообразии неизбежных рассо-
гласований, нежели ожидание вещью (в том числе рабочей
силы) покупателя».
Согласно открытым постсоветским публикациям «излиш-
ки работников» на советских предприятиях оцениваются в
10–15 %, однако ни в какой отчётности, статистике этого
просто нет (не было), что, естественно, и образует «одну из
тайн собственности технофеода, которую достаточно
обобщённо можно назвать покрывательством».
В «Полилогии…» так характеризуется это, всё же равно-
весное состояние функционального воспроизводственно-
го процесса: «В противоположность «дефициту знаков»
(спроса) здесь в основном «избыток знаков», статусов («де-
фицит ресурсов»); с той огромной разницей, что, в отличие
Глава 2
99
от одномерных денег, статусы и «ресурсы» многомерны и
тоже процессуальны (обеспечивающие функции). Грубо го-
воря, в одном случае – очередь на бирже труда и товаров
(лежащих на прилавке), «перепроизводство продуктов», в
том числе рабочей силы, в другом случае – очередь за обе-
спечением (в том числе и в магазине), «недообеспечение»
функций (синоним статусной избыточности)». Итак, не-
смотря на «осложнения», всё это есть нормальное состоя-
ние, пока ещё не критической асимметрии, что сравнимо с
тем же постоянным дефицитом спроса в капиталистическом
производстве.
Причины и суть неуклонного нарастания статусной избы-
точности (недообеспечение функций) «следует искать уже
не в знаковой сфере, а в самой объективной, материальной
направленности («цели», «законе») «реального производ-
ства, в его материальном «теле». Так сказать, не знаками
живы люди».
2.1.4.2. О «цели» линейного производства
Позиция «Полилогии…» по этому вопросу однозначна:
««Цель» производства, которое нигде и никогда в буквальном
смысле «цели» иметь не может (как определённый способ,
система «производства и воспроизводства действительной
жизни»), напомню, это метафора означения основного про-
изводственного «мотива» анонимных агентов в движении
этого производства».
С другой стороны «все «показатели» общественного про-
изводства совсем «не произвольны, а вырастают как обслу-
живающая, экзотерическая (хозяйственная) форма и толь-
ко в меру «согласия» с производственными отношениями».
Так, например, всем известный «капитал суть отноше-
ние «одномерных» объективных агентов, вечно персонифи-
цируемых как экономические («атомизированные») индиви-
ды». В силу этой одномерности капиталистические агенты
Критическая теория социализма
100
способны в своём субъектном выражении отношений и уни-
фицированной мономерности господствующих знаков что-
то минимизировать, в частности, расходы, и что-то макси-
мизировать, – доходы. Так как за господством этих знаков
стоят сами господствующие при капитализме ценности, то,
по сути, господствуют вещи.
«Но, в отличие от капитала, линия производства, техно-
феод, как общественная форма собственности на техноло-
гии суть в самой глубокой основе своей групповое отношение
соисполнения функций объективными агентами, которые
всегда «анонимны», но по самой природе этих отношений
ещё и не персонифицируются (объективные ценности
здесь – сами ячеистые процессы, технологии, не «атомизи-
руемые», выступающие в смыслах для человека как «принад-
лежность» коллективу). С известной условностью говоря,
в линейной форме основные агенты как группы не способны
ничего ни максимизировать, ни минимизировать, ибо сами
эти группы и являются формами взаимоувязанных техноло-
гий, отношениями людей».
Соответственно, в самой основе собственность на тех-
нологии есть собственность «групповая, не субъективируе-
мая» при этом и не частно-групповая, просто корпоратив-
ная, а в целом отношения собственности есть отношения
диспозитивно-сетевые и управленчески-иерархизированные
или иерархически-корпоративные. Сами работники свобод-
но могут менять свою принадлежность к группе, то есть к
технологии, а следовательно, переходить из функции в функ-
цию, тем самым в своём персонифицируемом качестве могут
относительно свободно варьировать своё поведение.
Таким образом, в процессах перемены труда работники
функционального производства всё же могут так же что-то
максимизировать или минимизировать, но лишь в своем са-
моутверждении. В частности, например, «проявлять целе-
полагание, скажем, в выборе более спокойной и лёгкой или
более трудной, более интересной или более оплачиваемой
работы». Однако, «всякая включённость в группу сразу же
Глава 2
101
всё персонализируемое (в производственном содержании)
уничтожает», ибо во всех основных диспозитивных взаи-
модействиях твёрдо и однозначно реализуются неизбежные
безличные (как сам производственный процесс) отношения
собственности по поводу технологий или, как говорят, «соб-
ственность на технологии» неперсонализируемых групп,
как больших, так и малых коллективов.
Итак, «при капитализме «командует» персонифициро-
ванный капитал (в лице менеджеров и внутренней иерархии,
но без всякой общей иерархической ультраструктуры), без
всяких собраний, во внешнем маркетинговом пространстве,
в конкурентной и «предлагающей» среде, с очередью за воро-
тами и т.д. В плановой системе «командует» технология (с
персонифицируемой, но общей иерархической ультраструк-
турой), с собраниями, уже в технонимическом простран-
стве, в адресно-фиксированной и «дефицитной» среде, с
табличкой «Требуются…» за воротами».
Однако порою кажется, что в иерархии управления функ-
циональным производством, где структуры часто персо-
нифицируются руководством, явно проявляется целепола-
гание. Такая внешняя (обманчивая) видимость подвигает
популистов на дезориентирующие и отвлекающие от сути
объяснения складывающихся ситуаций общественного раз-
вития, что, например, нехорошие министры дают плохие
указания, что Госплан, Госснаб, ГКНТ и пр. плохо работа-
ют. Но в действительности, исходя из материальных основ
складывающихся общественных коллизий, «виноватыми»
в отжившей форме бывают только «квазидействующие»
производственные отношения».
В то же время верно и то, что административное руковод-
ство вместе с аппаратом управления (группа) является пред-
ставителем собственно производственных групп, их симво-
лом, а равно и выразителем их интересов в знаковой сфере
технонимики.
В этой связи А.С. Шушарин пишет: «Иначе сказать, и
в руководящем, казалось бы индивидуализируемом, качестве
Критическая теория социализма
102
в действительности руководитель является лишь орудием
неявной, безликой, но твёрдой «воли» группы, требующей,
так сказать, не высовываться. Группа, образно говоря, не
даст упасть, пропасть, опуститься, покроет отдельные
слабости и т.д., что в совокупности и образует основу вы-
сокой социальной защищённости. Но с ещё большей силой
группа никому не даст отличиться, выделиться, выдвинуть-
ся и т.д., что и образует обезличенность, инертность
системы. Таковы уж свойства, если воспользоваться обо-
ротом Ф.А. Степуна, «тоталитарной демократии», как
следствие собственности на технологии. Из бесчисленных
мрачных биографий творцов хорошо известно, что начина-
ют осаживать «высунувшегося» (того, кто «пошёл против
коллектива») именно собратья по цеху, отделу, перу, науч-
ной дисциплине и т.д., т.е. по сложившейся технологии с
её же сложившимися связями, а лишь затем их волю в своих
санкциях оформляют более высокие инстанции».
Особо следует отметить следующее интересное приме-
чание А.С. Шушарина: «Рушащийся сейчас (2004 г. – ХАТ)
социалистический коллективизм, отсутствующий при ка-
питализме, напомню, имеет сложную, главным образом не-
эндогенную природу, с основным символом не «коллектив», а
«товарищ»: мы же здесь рассматриваем только линейную
форму».
Функции управления – это «частички технологий», или, в
конкретных образах, внешне, это управленческие кабинеты,
столы, селекторы и пр., от бригадирских до совминовских.
А если точнее, это, несомненно, и сами процессы управле-
ния, которые также находятся в группо-иерархической соб-
ственности на технологии (аппаратно-административной
или бюрократической). Эту управленческую собственность
в линейной форме условно можно сравнить с «банковской
собственностью» капиталистического производства или,
разумеется, с верхушкой феодальной иерархии при забвении
самой основы феодализма – крестьянского двора как главной
составляющей реального натурального феода. В иерархии
Глава 2
103
управления функциональным производством резко обостря-
ется борьба вокруг самих знаков, то есть самих индивиду-
альных статусов (должностей, степеней, званий и пр.) и во
многом теснейше с ними связанных статусов самих коллек-
тивов. Так как, например, в научных организациях число
дипломированных, остепенённых специалистов является
существенной характеристикой всего статуса коллектива.
Одной из отрицательных черт этого типа отношений соб-
ственности, неоднократно подвергаемой публичному обличе-
нию в эпоху реального социализма СССР, является беспардон-
ное присваивание поступающих снизу идей, что свойственно
всякой иерархии управления. Это присвоение происходит в
соответствии со статусной принадлежностью. Такое идей-
ное присвоение имеет место в любой системе производства
и сегодня, в основном, можно сказать, «пока шутейными ин-
ститутами «защиты авторского права». С другой стороны,
управление есть так или иначе легитимная форма информаци-
онного присвоения, ибо иначе управление в принципе просто
невозможно. На этот счёт А.С. Шушарин пишет: «Информа-
ция в самом широком смысле вообще, как известно, – «хлеб»
управления. Но если при капитализме это присвоение, в том
числе и идей, осуществляется в среднем или в основном по
капиталу, то в линейной форме – по статусу (функции). При-
чём совершенно не обязательно по индивидуальному статусу
(например, «начальственному»), а и по групповому («голов-
ной» институт, разработчик, ведомство и т.д.)».
Следует заметить, что этому способствует ещё и обыч-
ная человеческая психология, так как обычно всякая про-
читанная или услышанная и заинтересовавшая человека
мысль большинством людей автоматически присваивается,
а в дальнейшем воспринимается как своя, так сказать, без
какой-либо благодарности автору этой мысли. И это так,
ибо даже при желании дать соответствующую ссылку, не-
возможно однозначно и уверенно знать, а утверждать – тем
более, что эта мысль впервые посетила именно этого автора,
а не другого.
Критическая теория социализма
104
Таким образом, как и в сюжете Матфея, в иерархии управ-
ления имеет место устремления «власть к власти», при этом,
что очевидно, с некой прибавкой труда, ответственности и
риска. Большая производственная власть и большие возмож-
ности стоящих у власти открывают для властных индивидуу-
мов широкое поле для индивидуальных злоупотреблений, в
том числе для превышения потребительских статусов, сверх-
нормативных привилегий и льгот. Однако, ещё раз напомним,
что это действительно негативное явление не имеет никакого
отношения к производственному содержанию происходяще-
го и являет лишь «броские, наиболее раздражающие явления
аморального или нелегитимно правового порядка».
Очевидно, что в линейной форме всё, можно сказать, дви-
жется и расположено вполне по ранжиру, что «в верхах всег-
да пожировать больше склонностей и, главное, возмож-
ностей». Но, сравнивая с нынешним беспределом и пышно
расцветающей коррупцией, в той линейной форме развито-
го социализма «ничего, кроме довольно обычных «царских
охот», брошек дочки Л. Брежнева, импортнозависимых
банкетов «золотой» детворы, откопать не удаётся».
В этой связи, возвращаясь к капиталистической (экономи-
ческой) конкуренции и её соотношению с социалистической
состязательностью, можно сказать, разумеется, с известной
долей условности, что эта борьба сконцентрировалась и пе-
реместилась главным образом в сферу управления и в так
называемую допроизводственную фазу управления. Харак-
теризуя линейную форму, А.С. Шушарин пишет: « ... тяже-
лейшие управленческие бои таковы, что о них обычно даже
не подозревают в основном производстве, ибо эти бои лишь
апостериорно выражают изменения в основных струк-
турах. Это бои вокруг знаков: отношения планирования и
отчётности, послепроизводственная форма регистрации
основных статусов в диспозитивных сетях процессов со-
исполнения функций, что проявлялось во всей нашей апо-
стериорной планомерности и в лукавой статистике, с не-
укоснительным выполнением форм соисполнения. Отсюда
Глава 2
105
и корректировка планов, и приписки, и рапортомания. Как
говорят китайцы, начальники повышают цифры, а цифры
повышают начальников».
Поэтому, пишет далее автор «Полилогии…»: «Соответ-
ственно невинное планирование, как совершенно естествен-
ная и необходимая форма согласования функций, в своей
гомогенной абсолютизации (доминировании) превратилось
в планирование ради последующей удовлетворительной от-
чётности – не план, тем паче не работа, а последующий
хороший отчёт является целевым «мотивом» в управлен-
ческой сфере. Но опять существенно подчеркнуть, что
управленческая иерархия как ультраструктура – необходи-
мая форма соисполнения, какой бы «плохой» она ни была.
Причём форма самоконтролирующаяся».
Итак, в управленческой сфере в отношениях проявляются
лишь относительно персонифицируемые целеполагающие
мотивы, которые совсем не выражают «действительной
направленности («цели» или «закона») производства в его
основном содержании».
«Цель» репродуктивного сохранения технологий
Поэтому закономерно возникает вопрос, поставленный
А.С. Шушариным следующим образом: « ... а может ли
быть вообще цель у коллектива, точнее, даже у многих де-
сятков тысяч технологически (диспозитивно адресно и ие-
рархически) связанных коллективов? Или, лучше, какой здесь
может быть объективная, материальная «ориентация»,
выражаемая метафорой «цель»?».
Далее, отвечая на поставленный вопрос, он пишет:
«Главный «агент», в самом теле линейного производства
в собственном смысле представляющий «технологический
феод», – вовсе не субъект, а группа (учреждение, от цеха
до ведомства или министерства), т.е. форма связей тех-
нологии, отношение, которое просто по природе своей ни-
как не может персонифицироваться, ни к чему не может
Критическая теория социализма
106
стремиться, чего-то хотеть или не хотеть, целеполагать.
Конечно, работают-то целеполагающие люди, но групповое
(иерархическое) отношение способно только к сохранению.
Вспомним у Маркса – «цель всех общин – сохранение» или
тезис Дж. Гэлбрейта о «корпорации». Вот это и есть объ-
ективная доминирующая «мотивация» линейного произ-
водства («цель»»). Линия, «технологический феод» с «рассе-
янным суверенитетом», в чистом виде есть репродуктивная
локализация труда во взаимосвязанных группах и превраще-
ние всех работников в исполнителей частичных, в том числе
общих (управленческих), функций, всякое отклонение от ко-
торых органически отторгается, как, образно говоря, само-
вольство оркестранта, работника конвейера, цеха фабрики,
сотрудника конторы, гребца команды и т.д.».
Здесь каждая отдельная линия не случайна, а есть дина-
мическая, но строго органичная частица всего неатомизиро-
ванного, то есть взаимосвязанного, линейного производства.
Сохраняющая самообеспеченность в линейном технофеоде
резко отлична от известного натурального («настоящего»)
феода с его «предельной натуральной самообеспеченно-
стью». В технофеоде сохраняется сама сетевая, потоковая,
функциональная взаимозависимость. В репродуктивных
срезах производства эта форма организации труда не только
вполне естественна, но и необходима. Здесь она эффективна
и мощна, однако в условиях доминирования «анонимной»
собственности на технологии и господства над всем «пре-
вратилась в неподвластную, отжившую, самодовлеющую
силу своего рода молоха».
Всё это обуславливает качественная неизменность линий
линейного производства, которые подобно автомату продол-
жают выполнять свою работу, можно сказать, «экстраполи-
руют по инерции», вне зависимости от вида работ, будь то
рытьё земли, выплавка стали, проектирование или писание
философских трудов. В этой, подобной автомату, форме кол-
лективы из средства раскрытия и самореализации личности
превращаются в групповые оковы, но не вообще, а в отноше-
Глава 2
107
нии связанных и качественных перемен. «Образно говоря, –
пишет А.С. Шушарин, – группа по самой природе обязывает
делать что-то накатанное, т.е. если и «целевое», то неиз-
менное, репродуктивное, повторяющееся. <…> Соответ-
ственно всякий «вал», «затратность», экстенсивная или
расширительная экспансия и пр. – это и есть проявления
линейности, «технологического феода»».
Технологии, как крупные «социотехнические агрега-
ты», из средства «превращаются во взаимосвязанную неза-
висимую систему и узурпируют функцию целеполагания»;
«система распространяет свой контроль и на цели… при-
спосабливает их к собственным потребностям», репродук-
тивным по определению.
В любом обществе его системность всегда сочетается с
некоторой несистемностью и даже внесистемностью, обра-
зуя некий динамический хаос. Поэтому в реальной жизни
постоянно наблюдаются как яркие, незаурядные личности,
так и появляющиеся или исчезающие, меняющиеся коллек-
тивы. В этой связи «всякий перестроившийся коллектив –
это, в сущности, уже совсем другой коллектив, люди, связи,
отношения».
Особо интересен при этом формирующийся в линейной
форме психологический климат отношений, так, если капи-
тализм, в силу повсеместной конкуренции, «безжалостен к
проигравшим и снисходителен к удачливым, то групповая
основа линейной формы снисходительна к неудачникам, но
безжалостна к «высовывающимся»».
В анализе мифических целей чисто функционально-
го производства главное – это «видеть инвариант формы
производства, материальную направленность линий на со-
хранение». Соответственно это устремление к сохранению
в самом простом варианте приводит и практически прояв-
ляется «в полном отсутствии известной при капитализ-
ме диффузии или даже передач (трансфера) технологий
(даже в их самом простом, инженерном смысле)». Точнее
и строго логически такая передача технологий в линейной
Критическая теория социализма
108
форме невозможна, да и не следует забывать, что главным
объектом отношений собственности и являются сами тех-
нологии, сам объект собственности, пусть даже и группо-
иерархической.
То есть технологии сами по себе не диффундируют, а
поэтому, и лишь при «вопиющей необходимости» введения
новообразований, эти новые технологии «силой и сверху
вклиниваются во всю сеть», обычно через посредство
учреждения новых организаций и строительство ряда уни-
кальных объектов и целых цепей новостроек, включаемых в
титульные списки.
Соответственно, на защиту интересов основных произ-
водственных групп и сохранения их «репродуктивного по-
коя» встаёт не только собственно вся иерархия управления
(руководство и аппарат), но и «научная адвокатура» при-
ведомственной науки, то есть «не отраслевой науки, а при-
аппаратной науки ведомств». Поэтому вся внешняя произ-
водственная бюрократическая волокита, обосновываемая
«глубокой и тонкой» аргументацией, есть всего лишь обыч-
ная «управленческая форма сохранения или экстенсивного
расширения (экспансии) данной структуры линий, собствен-
ности на технологии».
На этот счёт А.С. Шушарин пишет так: ««Бюрократи-
ческие» помехи новшествам в управлении – это в основном
лишь выражение их неприятия в самом производстве; об-
разно говоря, если «бюрократ» запрещает, то чаще всего
за этим и скрыты какие-то подразделения, цеха, отделы,
заводы и т.д., коим и желателен такой запрет. Причём если
«бюрократические запреты», помимо нормального согласо-
вания функций, выражают консервативный момент всей
системы, то «бюрократический нажим» иногда может
даже выражать, наоборот, позитивный момент постоян-
ной борьбы с основным пороком системы в виде хотя бы
административного внедрения новых технологий. В этом
смысле, кратко говоря, даже любое государство, будь то
феодальное, капиталистическое, выступает не только как
Глава 2
109
обслуживающая надстройка, но и как институт, стремя-
щийся хотя бы частично ослабить имманентные негативы
системы. Всегда гомогенная доминирующая собственность,
образно говоря, «стремится» к предельной узурпации объ-
екта, а государство, в целом неизбежно «покорное» этой
собственности, но тем не менее, выражая более общие,
всегда гетерогенные общественные нужды, «стремится»
смягчить негативы узурпации».
Наконец, сравнивая рассмотренные выше моменты целе-
полагания в актуальных для нас общественных системах, от-
метим следующее.
Во-первых, « ... в капиталистической системе «цель»
(объективный несознаваемый «мотив») атомизированных
агентов (своеобразно включая и рабочих) экономически
одномерна и весьма определённа (максимум прибавочной
стоимости <…>). Собственно, именно поэтому, начиная с
М. Вебера, система и именуется «целерациональной». Хотя,
конечно, для всей хозяйственной системы (за исключением
кризисов, особых случаев, внутренних реакций внешнеполи-
тического происхождения), собственно, целей нет. Отку-
да и широко известная афористика, что «рынок» всё сам
налаживает, саморегулирует, а «министерства экономики
малость манипулируют лишь «правилами игры»». Итак, в
целом всякая хозяйственная капиталистическая система (об-
щество) «собственно целей» не имеет и иметь не может.
Во-вторых, «в линейной форме на этот счёт почти всё
наоборот. У всех основных агентов материальной «цели»
по сути нет (репродуктивное сохранение технологий), а в
управленческих хозяйственных (субъективируемых) формах
всё и вся вертится вокруг целей, программ, планов, вплоть до
«светлых далей». Хотя объективно на самом деле это уже
постэкономическая форма тоже саморегуляции, со своими
«правилами игры», ибо никакое производство в буквальном
смысле никогда «цели» иметь не может, это определённая
материальная структура деятельности, лишь проявляемая
в «правилах»».
Критическая теория социализма
110
Итак, и ещё раз, подчёркиваем, что «никакое производ-
ство в буквальном смысле никогда «цели» иметь не может»,
однако можно и допустимо говорить лишь о «мотивации
производства». Поэтому вышеизложенное понимание объ-
ективной мотивации линейного (функционального) произ-
водства позволяет уяснить его объективную направленность
как основной закон линейной формы производства, как закон
бытия этой системы производства в условиях равновесного
состояния и квазистабильного развития, но ещё не достиг-
шего критической фазы «своего конца».
2.1.4.3. Основной закон линейного производства
и его неизбежный «дефект производства»
«Основной закон линейного производства, как и закон
всякой эндогенной формы, метафорично выражает объ-
ективное нарастание асимметрии собственности, т.е. «в
чистом виде» всегда форму какого-то иррационального «на-
копления»». То есть в критическом описании идеального типа
линейного производства, как и прочих чистых форм, нараста-
ние асимметрии собственности проявляется как «закон».
Источником нарастания этой асимметрии и в её основе
лежит производительный труд, равно как и в основе нарас-
тания асимметрии любого типа, любой чистой формы обще-
ственного производства. Как утверждает А.С. Шушарин,
«производительный труд – это и есть общественная форма
труда, увеличивающего асимметрию собственности (какой
раз напомню, что от адаптаций и всего множества неэндо-
генных факторов мы отвлекаемся)».
Так, например, по Марксу, в основе нарастания асим-
метрии в обращении капитала, кроме одного необычного
«третьего товара» (деньги), обслуживающего всё движение
доминирующего объекта, есть ещё один особый «товар» –
рабочая сила. «Товар» пишем в кавычках, ибо вообще-то,
согласно «Полилогии…», «рабочая сила» как типологиче-
Глава 2
111
ский объект не является товаром. Однако в силу «товарного
доминирования» в этой экономической (капиталистической)
форме всё деформировано под «товаризацию». Эта рабочая
сила, «особый товар», согласно определению, обладает «спо-
собностью производить прибавочную стоимость и, главное,
постоянно воспроизводить и расширять асимметрию, соб-
ственную противоположность» (частную собственность на
средства производства – ХАТ).
А.С. Шушарин пишет: «Точно так же и в функциональ-
ном производстве, где кроме соисполнения функций в «чи-
стом виде» ничего нет (всё «функционализировано»), кроме
одной уже известной функции, обслуживающей весь про-
цесс (иерархия управления), должна найтись ещё какая-то
особая функция, форма труда, производящего асимметрию
собственности и собственную же противоположность.
Ведь никакой иной созидающей и изменяющей субстанции,
кроме труда, нет…».
Далее. Функциональность вообще, в движении материи
есть связь соответствия, связь существования, В то же время
любое производство невозможно без изменений и новаций,
обусловленных, в конечном счете, естественными научно-
техническими сдвигами и скачкообразными преобразова-
ниями самих процессов самореализации человека, природы,
техники, технологий, идей и т.д. При этом, как отмечается
в «Полилогии…», «человеческой формой», источником всех
этих перемен является творческий труд, труд всеобщий
(Маркс), который в его современном специфическом исто-
рическом содержании выступает как дислокальный труд,
как труд, неизбежно выходящий за всякую данную техноло-
гическую локализацию труда, или как труд производящий
(продуктивный), который и бьётся из недр производства
независимо от воли и сознания людей (хотя, конечно, и по-
средством этой воли и сознания)».
Как правило, можно сказать, и всегда, как пишет А.С. Шу-
шарин, «производящий труд не конструируется в особых
функциях, но именно в общей функциональной форме, как
Критическая теория социализма
112
говорится, везде и всюду, где удаётся, выступает как вне-
функциональный, эксфункциональный, даже дисфункцио-
нальный».
Таким образом, линейная система, как и всякая историче-
ски общественная система, целиком, всеми компонентами,
настроена на репродуктивные процессы, то есть, грубо го-
воря, «на массовый нетворческий труд», в основе которого
лежит регулирование и рост жёстко связанных потоков. Од-
нако, несмотря на это, из недр производства, так или иначе, и
всё чаще начинает выбиваться нечто аномальное. Это «ано-
мальное» не вписывается и не сопрягается с текущим про-
цессом и, наконец, искажает и разрушает согласованное и
равновесное (спокойное) течение всех связанных производ-
ственных потоков. Как подчёркивает А.С. Шушарин, ««мас-
совый нетворческий труд» – это вовсе не какой-то «плохой»
труд. Ерунда это. Он был, есть и будет всегда. Даже на
Андромете. Но в высшей исторической (линейной) форме
своей же организации группо-иерархической собственности
на технологии он и предстаёт как стопорящий труд твор-
ческий. Никаких явных несправедливостей нет, все вроде бы
при деле, но вся система начинает растрескиваться».
Таким образом, можно сказать, что движителем всяко-
го восходящего развития является «производящий труд».
Производящий труд – это общественная форма труда, про-
являемая во многих функциях, которая вначале разрывает
соответствующую функциональность, а затем преодолева-
ет её. При этом в связанных (сетевых) неподвижных линиях
производства образуются так называемые в «Полилогии…»
«производственные дефекты». «Эти дефекты, – как опре-
деляет эта теория, – и суть общественные, объёмные формы
соисполнения работы в основных функциях, работы вполне
весомой, субстанциональной, но которая столь же весомо,
материально не сопрягается, не увязывается с другими ра-
ботами – или уже не нужна, но продолжается, или ещё не
нужна, но уже есть, или не тем нужна, или не так нужна и
т.д. до бесконечности конкретных проявлений».
Глава 2
113
Следует заметить, что в отличие от товара, который спо-
собен ждать покупателя на полке магазина (или склада), а
также в очереди на биржах труда, в частности, в виде рабо-
чей силы, производственные функции, как процессы, физи-
чески и «впрок» запасать невозможно. Поэтому, коль скоро
они в чём-то не те, что надо, ибо рассогласованы, то они не-
избежно вносят во все смежные функции некий диссонанс,
тем самым диффузно распространяют соответствующий де-
фект производства. Таким образом, стихийно диффундиру-
ют уже не технологии, а «дефект производства».
Дефект производства, как говорится, растворён в линиях
полностью увязанного, сопряжённого и синхронизирован-
ного производства. В соответствующих объёмах линий этот
дефект составляет вполне определённую часть, однако при
этом он не обособляется в некую определённую «вредную»
деятельность. Особо следует заметить, что этот «вред» часто
приносят самые важные, передовые, продуктивные произ-
водственные сдвиги, но «в общественно скрытых, не обо-
собленных формах». В силу изложенного дефекты производ-
ства есть не просто нечто большее, чем коммерческая тайна
капиталистического производства, а внутренняя, «интенсив-
ная форма иррационализации линий» функционального про-
изводства.
«Дефект свято охраняется, но чаще всего совсем не
как злонамеренное сокрытие, а просто как нечто неулови-
мое и несознаваемое». В частности, это проявляется в так
называемой «подстройке технологий под дефицит», когда
происходит внутренняя, конкретно-индивидуальная и всё
уродующая таинственная порча производственного процес-
са, а короче – адаптация к «испорченным» обстоятельствам.
Как замечает А.С. Шушарин, «образно говоря, часто люди
могут чувствовать, что делают никчёмную работу, но, за
редким исключением простых случаев, попытки установить
эту никчёмность наталкиваются на что-то ускользающее,
да ещё и выясняется, что эта никчёмность кому-то пока
очень нужна».
Критическая теория социализма
114
Дефект, как и всё в линейном производстве, технологи-
чески многомерен.
В процессуальном и многомерном постэкономическом
производстве и его аномалия, дефект производства, процес-
суальна и многомерна, технична и технологична, поэтому
дефект производства выступает в форме некоего неэффек-
тивного процесса неиспользования значительных возмож-
ностей многомерного потенциала данной технологии, что
неизбежно ведёт к негативным социальным последствиям.
Таким образом, конкретные формы дефекта исключитель-
но многообразны, при этом, как правильно пишут, «новое
воспринимается как инородное тело, заноза, вокруг кото-
рой начинается воспалительный процесс». В итоге частный
дефект производства проникает во всю совокупность соис-
полняемых функций, которые, можно сказать, сами по себе
«ни в чём не виноваты», и поэтому внешне остаются, а точ-
нее, «кажутся», вполне рациональными.
И всякий раз, когда на конвейере происходит «не какое-то
рационально общее, а именно частичное, спонтанное новооб-
разование вполне позитивного свойства», то «в связанную си-
стему оно неотвратимо вносит именно какой-то дефект».
Само же, будучи уже новым и более совершенным, тоже «пор-
чено» подстраивается под старую среду и становится, таким
образом, неким «новопорченным» образованием.
Так как дефект производства не экономичен, а техно-
логичен, то его закрытие невозможно, ибо это приведёт к
остановке всего конвейера или смежников по сетям. То есть
дефект неотвратимо диффундирует на смежные участки про-
изводства, как бы заставляя их подстраиваться под исходный
дефект, который по своей внутренней сути может быть со-
всем и не дефект, а вполне рациональное, но не сопрягаемое,
искажающее новообразование.
Однако, как пишет А.С. Шушарин, « ... каковы бы ни были
многообразные формы дефекта, он всегда означает или сво-
еобразную «неработу» неиспользования потенциала техно-
логии, или объемную форму, как правило, скрытой тем или
Глава 2
115
иным покрывательством, но общественно бесполезной в
данном соисполнении работы, хотя и столь же обществен-
но необходимой. Ключевой итоговый негатив капитализма –
эксплуатация, присвоение результатов чужого труда. Клю-
чевой итоговый негатив линейной формы – многообразные
проявления общественно бесполезного труда. <…>
Короче говоря, технологическое содержание дефекта –
это неэффективность, контрэффективность (сама себе
парадоксальная противоположность) производства, как
всегда конкретное, выступающее в скрытой форме «не-
труда» или в «размазанной» общественной (абстрактной)
объемной форме бесполезного труда. Но и общественно
необходимого и явно не вычленимого. Если одной из общих
метафорических характеристик технологической функ-
циональности в ее «родовой» (нейтральной, симметричной)
сути мы назвали организованность производства и всего
бытия, то расползание дефекта приводит к противополож-
ности (точнее, хаотизированности) заорганизованности и
дезорганизованности (…) производства и всего бытия».
Таким образом, в заключение А.С. Шушарин пишет: «В
этом главном содержании происходящего оказывается, что
все работают относительно интенсивно и равнонапряжен-
но, но все большая часть работы в ускользающих формах
идет вхолостую». Конкретные подтверждения этого повсе-
местны: «изобретения делаются, но пропадают; металл
гонится, но во многом складируется; станки вы пускаются
и приобретаются, но не используются; прокат идет, да не
тот; … удобрения производятся, но либо пропадают, либо
перенасыщают почву; проекты множатся, но со временем
многие уничтожаются; топливо добывается в возрастаю-
щих размерах, но и топлива, и химического сырья все больше
не хватает и т.д.». К тому же бесконечные газетные приме-
ры подтверждают, что действительное содержание дефектов
несомненно технологически конкретно.
Наконец, дефект производства – не только основная
форма постоянного негатива, но и уже форма критической
Критическая теория социализма
116
иррационализации всей функциональности линейного про-
изводства. А так как дефект производства обусловлен всей
системой собственности на технологии, то потому проявля-
ется лишь «в пределах отдельных организаций», тогда как
сам является лишь объективной характеристикой всей ли-
нейной формы общественного производства. «Причем не
столько «организаций», сколько самого труда и, главное, его
динамики и взаимосвязей».
Итак, в чистом виде «дефект производства есть формы
именно технологической (как следствие – социальной) ирра-
ционализации процессов труда, негативов узурпации техно-
логий, глухой закрытости и инертности «технологического
феода». То есть речь идёт о «технологическом» аспекте и
совсем не в узком инженерном и техническом смысле, но и в
аспекте смысла самих процессов труда в части и «в виде всех
форм недоиспользования и сокрытия потенциала техноло-
гий, внутригруппового иждивенчества, «зажима» новых,
консервации устаревших, неэффективности работы, несо-
ответствий функций, их рассогласований, рассинхрониза-
ций, качества, простоев, перегрузок, «порчи» технологий,
бездеятельности и пр., вплоть до утраты целыми предпри-
ятиями их хозяйственной рациональности, при сохранении
их функциональной необходимости».
Перечислим некоторые «типовые» виды форм дефекта.
Первое. Один из основных макродефектов связан с преи-
муществами самих по себе инерционных, медленно меняю-
щихся технологий. В линейной форме постоянно выигрыва-
ют количественное соревнование те производства и отрасли,
где делается что-то давно накатанное, редко и медленно
меняющееся. Так, например, функции добывающих отрас-
лей, которые почти не меняются, равно как и их технологии,
обычно медленно развивающиеся. Это, как говорят, обычно
регрессивные отрасли, которые по конкретному виду функ-
ции совершенно необходимы, однако в силу собственности
на технологии к существенным совершенствованиям не
склонные.
Глава 2
117
Второе. Еще одним из основных дефектов является сама
(собственная) технологическая неоднородность. Эта неодно-
родность выступает, с одной стороны, в микроформах, раз-
личных полукустарных собственных вспомогательных про-
изводств, например, ремонт, литьё, штамповка и пр., при этом
основное профильное производство может быть вполне вы-
сокотехнологичным. С другой стороны, эта неоднородность
выступает в разных макроформах, например, от допотопных
технологий до космоса, или от отдельных участков, цехов и
предприятий до отраслей. Напомним, что, несмотря на эти
технологические макроразрывы уровней совершенства, все
они конвейероподобно увязаны. Так что в конкретной дей-
ствительной жизни эти жизниобеспечивающие функции
высочайших технологий могут сочетаться с технологиями,
включающими работу с ведрами, тачками и лопатами.
Третье. Это «утрата контроля и недооценка социаль-
ных последствий», напрямую связанная с так называемой
«фиксированной дифференциацией контрольных служб в
соответствии с ведомственной... принадлежностью под-
контрольных учреждений, организаций, хозяйств». Проще
говоря, это обусловлено принадлежностью контрольных
служб органам тех же самых технологий, то есть самим себе.
Иначе, «дефект производства «охраняется» всей самой ор-
ганизацией этого же производства».
Четвёртое. Кроме скрытых потенций, иждивенчества,
утяжелённости, вспомогательной кустарности и техноло-
гической неоднородности, главным классом дефектов в
разрезе связи науки и производства, обеспечивающей ко-
нечную практическую ориентацию отраслевой науки и
некоторую обновляемость производства посредством ад-
министративного управления (то есть посредством образо-
вания новых функций, их силовым плановым вписанием в
существующие структуры вплоть до образования даже но-
вых сетей) является так называемый «двойной дефект». В
разрезе наука-производство со временем и в условиях соб-
ственности на технологии (за исключением особенностей
Критическая теория социализма
118
ВПК), образовывается следующий двойной дефект – «пе-
ренаселенность» науки в силу репродуктивной невоспри-
имчивости основного производства и противоположная
ей, научно-технологически всегда в чем-то устаревшая,
«перенаселенность» в производстве.
В частности, это и, как отмечает А.С. Шушарин, «за-
меченная еще П.Л. Капицей «лень заводов», отсутствие
«творческих запросов» от промышленности. Это же,
кстати, еще раз свидетельствует и о растущей ограни-
ченности административных и любых управленческих
решений в линейном «исполнении». Потому только сами
«трудящиеся нового типа» (обновляемый массовый
субъект, или актор, перемен способны преодолеть
этот постоянный и всепронизывающий взаимный ба-
рьер, тем более, еще раз повторю, при конкретном содер-
жании любого дефекта».
Диффузный рост дефекта производства
«Вместе с тем, несмотря на нарастающую асимметрию
собственности на технологии, соисполнение линий происхо-
дит в полном соответствии с законом положения функций,
т.е. в общественной форме функциональной симметрии
при соответствии объемов в смежных функциях, при при-
мерной равнонапряженности труда (в том числе иногда и
бесполезного). Да это и понятно, ибо «нехорошая» асим-
метрия всегда выступает в форме господства гомогенной
функциональной симметрии («хорошая основа»). В самом
деле, в процессе согласования функций, «планового торга»
и «договора», каковому, как цене стоимость, предшествует
образование объемов (поэтому любые, в том числе волюн-
таристские, планы все равно корректируются), формаль-
но согласуются работы, объемы, соисполнители, этапы и
т.д., но сами технологии при этом настолько взаимно та-
буированы, что ни у кого даже мысли не может возникнуть
вмешаться в то, что делается у «другого внутри», ибо это
Глава 2
119
означало бы и вмешательство в твою технологию. Любой
«технологический феод» (и во всей сети их целые цепи) –
неприкосновенная крепость. Собственность – не шутка. В
итоге объем линии вместо свойственного «простому функ-
циональному производству» соотношения (Р = Q + Y) допол-
няется нарастающим дефектом линии (D – ХАТ):
P = Q + Y + D. (2)
Этот дефект и оказывается общественной («асоциаль-
ной»), объемной формой иррационализации всего линейного
производства. Приведенная символическая эвристика (2) по-
казывает, что во всей структуре технологической занято-
сти (проявляемой в численностях ли, в «бюджетах времени»
в технологическом пространстве) к нормальной динамике
равновесия добавляется не столько скрытная незанятость,
сколько и прежде всего растущая бесполезная «занятость»
во всех ее многообразнейших формах, собственно и состав-
ляющих основную «тайну» линейного производства».
При этом очевидно, что каждый основной дефект соб-
ственно производства автоматически порождает дополни-
тельный дефект в объеме управления. На этот счёт весьма
примечательна практика развитого социализма в части нор-
мативного исчисления численности различных структур (от-
делов и бюро) управления, например, заводов и промышлен-
ных предприятий, в строго функциональной зависимости (а
в простейших случаях – в процентах) от численности основ-
ных производственных рабочих. Более того, неэффектив-
ность в работе управления абсурдно отражается также и в
бумаге, отчётности, инструкциях, планах и т.д.
«Наконец, само управление тоже может иметь собствен-
ный дефект, порождаемый производящим (новаторским)
управленческим трудом. В результате в целом и возникает,
нарастая, «размытость прав и ответственности», всех раз-
дражающая «перенаселенность» управления, в действитель-
ности лишь отражающая «перенаселенность» в самом теле
Критическая теория социализма
120
производства, хотя и действительно склонная к «самораз-
множению». Но ведь и это тоже «тайна» дефекта!».
Однако главная суть здесь не в бюрократии и управлении,
а в низовой, групповой основе собственности на технологии.
Поэтому можно сказать, что при переосмыслении линейного
производства «надо поменьше обращать внимание на всякое
управление» и переходить от часто ныне упоминаемого при-
митивного бюрократизма к материальной сути, прежде всего
сетевых, основ диспозитивных связей самого производства.
Весь исторический опыт, в том числе и линейного производ-
ства, показывает, что можно сколь угодно и как угодно сокра-
щать управление, но «оно просто автоматически сместит-
ся в более низовые функции, сохраняя соответствие все того
же, и даже еще большего, объема объему линий с их мате-
риальными дефектами, т.е. с объемной формой бесполезной
основной работы (и «неработы»)».
«Итак, – согласно «Полилогии…», – дефект есть про-
изводственное отношение соисполнения линий, отношение
увеличения иррациональности производства, или … пре-
дельности «ведомственной оптимизации», утрачивающей
возможность оптимизации по отношению к обществу с
его усложняющимися жизненными процессами. Короче го-
воря, основной закон линейного производства состоит
в неуклонном росте дефекта линий производства, или
технологической анархии (Р. Косолапов, И. Хлебников), но
только (и в этом суть!) именно в этой ее совершенно опре-
деленной исторической форме репродуктивного молоха ло-
гики плановой формы «индустриализма угля и стали»».
Эти «самоцели», определяемые основным законом ли-
нейного функционального производства, присущи как для
каждой (и любой), так и для всех вместе линий производ-
ства, вплоть до писания философских трудов. При этом
А.С. Шушарин замечает, что «собственность не надо дра-
матизировать», ибо она и есть всего лишь «ядро отжив-
шей системы производства, пронизывающее все отноше-
ния». И будучи «ядром отжившей системы производства»,
Глава 2
121
линейного типа производства, с неизбежностью ведёт всю
линейную, социалистическую, систему производства к её
исторически закономерному концу, в т.ч. и в восходящем
развитии общества. Это находит выражение, как в ранее
отмеченном снижении доли общественно полезного труда,
в общем объеме всех функций производства, т.е. в росте
«доли пустой занятости», а следовательно, и к соответ-
ствующему снижению эффективности всего производства.
В итоге так же неизбежно нарастает относительное сниже-
ние общего благосостояния, т.е. относительно падает мощ-
ность конкретных конечных функций жизнеобеспечения и,
собственно, благополучие всего населения общества.
Далее отмечается: «В отличие от закона прибавочной
стоимости, рост дефекта вообще не выражается в телео-
логической форме (рост дефекта явно неловко назвать «це-
лью производства», хотя, строго говоря, это действитель-
но так). Отсюда и появилась весьма образно цепкая, но в то
же время и определенно мало что говорящая характеристи-
ка – «застой»». Образ «застоя» – это нечто антидинамичное
и антиновационное. Поэтому к дефекту и застою нигде и
никто не стремится, что совершенно противоположно отно-
шению к прибыли в экономической форме капитализма. Од-
нако, как и при капитализме (в чистой форме), каждый агент
линейного производства продолжает «гнуть свою линию»,
тем самым всё более «плодя дефекты и углубляя застой».
Рост дефекта никаким образом «непосредственно не вы-
ражает основную стратификацию участников» линейно-
го производства. «Субъектная форма противоречий сосре-
дотачивается внутри самих «табуированных» технологий,
в иерархиях и, особенно, в диспозитивных связях самих кол-
лективов». Однако этот стратификационный анализ, хотя
и «важнейший, но уже вторичный анализ», равно как и
любой подобный анализ для прочих чистых форм (ЧЭФ) и
прочих социально-воспроизводственных градаций.
В то же время объективный технологический закон раз-
вития линейного (функционального) производства есть закон
Критическая теория социализма
122
«сопряжённости и согласования» функций, однако его основ-
ное содержание (мотив) проявляется через неуклонный рост
дефектов линий производства, технологической анархии. И
хотя этот рост нельзя, строго говоря, назвать мотивом, ибо
мотив должен быть положительным, но именно в этом про-
является стремление к стабильности, покою, «накатанности
и неизменности», что в целом свойственно всякой упорядо-
ченности процессов и особенно после хаоса и случайности в
связях частнособственнической инициативы агентов капита-
листического способа производства, как такового.
Конечно, основной закон не следует понимать чисто ме-
ханистически, ибо это всего лишь «приблизительная все-
общность». Поэтому, несмотря на отмеченную всеобщ-
ность, здоровые силы общества в основном производстве и
на управленческих этажах, в лице трудящихся, повсеместно
прилагают постоянные усилия к устранению дефектов. И не
безуспешно. «Где-то это, возможно, и удается. Но, как го-
ворится, закон есть закон».
Внутрисистемные «кризисы» и темпоритмы
Основная особенность общего типа асимметричного
функционального производства, то есть линейной формы
господствующего планового равновесия, в том, что ей свой-
ственны и свои, хотя и специфические, но вполне полновес-
ные внутрисистемные кризисы. Вообще же так называемые
внутрисистемные кризисы, можно сказать, исторические
кризисы, свойственны всем известным и реализовавшимся
до настоящего времени формам градаций восходящего раз-
вития общества.
Так, для апополитейной первобытности это спонтанные
вспышки «беспредела»; для классического рабства – неот-
вратимые войны; для установившейся автаркии – голод и
крестьянские бунты; тогда как рыночному (капиталистиче-
скому) равновесию свойственны всем известные многооб-
разные экономические кризисы. Для линейного равновесия
Глава 2
123
же характерны специфические внутрисистемные кризисы,
непосредственно связанные с соответствующей, и неизбеж-
ной пересинхронизацией производства, разумеется, если
речь идёт о восходящем движении в развитии общества.
А.С. Шушарин так конкретизирует это специфическое
явление в линейной форме реального социализма: «В сово-
купности все это и проявляется с формальной стороны в
периодичности планов, а по производственной сути – во
всевозможных апериодических кампаниях (в режиме «пуль-
сара» – А. Фонотов), типа «строек века», «совершенство-
вания управления», «целины», «Нечерноземья», «химизации»,
БАМа, «пятилетки качества», даже «кукурузизации» и т.д.
Более цепкая сила образов перемен в линейной форме про-
изводства как «новостроек», «строек века» и пр. дополни-
тельно и ярко отражает то, что в условиях собственно-
сти на технологии все старые структуры к переменам не
склонны».
Всё это конкретное, тем не менее, вполне воспринима-
ется как некая периодизация в гомогенном развитии данной
формы и беда здесь не в собственной масштабности «стро-
ек века», ибо в основном это были вполне позитивные и
необходимые явления, а в невосприимчивости линейной
формы к новообразованиям. «Причем все это такие же
объективные явления, как и капиталистические кризисы
и подъемы. Во внешней управленческой форме (ультра-
структуре) на сей счёт известны такие же неизбывные
апериодические «сокращения» (некогда раньше – как под-
час трагические «чистки»)».
Это качественно другой характер темпоритма функцио-
нального производства, более мощный и в среднем более
неповоротливый, чем у рынка. Своеобразный характер и
сущность подобных перемен в линейной форме производ-
ства, резко отличающаяся от капиталистических циклов, да-
вали повод советской ортодоксии «для ложной трактовки
плановой системы как «бескризисной». «Атавизм годового
планирования» как «годовые исчисления», сохранившийся
Критическая теория социализма
124
и в рыночных системах, не исчез в линейной форме и, бо-
лее того, дополнился более долгосрочным планированием
и прогнозированием.
Кроме того, отмечает автор «Полилогии…», «низкая
«вертикальная мобильность» и малоподвижность «номен-
клатуры» в сочетании с апериодическими разносами (со-
кращениями) – это тоже есть управленческое отраже-
ние темпоритма линейного производства, довольно четко
выражаемого «кампаниями» и «пятилетками». При этом
соответствующая переструктуризация линейного произ-
водства обуславливает функциональную мобильность. И
если капиталистические циклы разоряют и выдвигают, то
функциональные циклы в форме «новостроек», всевозмож-
ных «кампаний» и «пятилеток» перемещают своих героев,
правда, в качественно ином, отраслевом и иерархическом
рисунке. В частности это проявляется в том, что чем выше
по вертикали управления, «тем перемены реже, но и круче,
масштабней (по горизонтали)».
Следует заметить, что речь идет пока только об эндоген-
ной логике, согласно которой плановым формам на истори-
чески известном и коротком интервале присуще отсутствие
экономических кризисов капиталистического типа, однако,
как выше было показано, в линейной форме имеет место
«просто совершенно другой тип «дерганий» или темпо-
ритма, неотвратимых пересинхронизаций производства,
изменений «титульных списков», целей».
Наконец, весьма актуален для понимания линейной фор-
мы следующий комментарий А.С. Шушарина по работе Го-
сплана СССР в изложении В. Маевского. Шушарин пишет:
«Он полагает, что Госплан не занимался разработкой
программ свертывания технологически отсталых произ-
водств (что устраивало идеологов КПСС как «бескризис-
ность»). Отсюда, по его мнению, и возникло явление «не-
восприимчивости экономики к НТП». Но сам же Маевский
при этом замечает, что от фактора выполнения плановых
заданий «зависели карьера людей и их заработки». А вот
Глава 2
125
это уже и суть проявление вовсе не «идеологии КПСС» или
просчетов Госплана, а едва ли не ключевого свойства соб-
ственности на технологии, тем паче уже при отсутствии
свободных факторов производства и в условиях растущих
инноваций НТР, грубо говоря, покушающихся на насижен-
ные места. Даже капиталу для «свертывания отсталых
производств» приходится иной раз прибегать к полиции и
армии (реконструкция угольной промышленности в Вели-
кобритании во времена «железной леди»). А для гегемона
«трудовых коллективов» и армия не угроза».
В заключение изложения «основного закона» как «зако-
на бытия» линейной формы функционального производ-
ства, перед тем как сделать шаг к анализу «закона конца»
этой формы, кратко опишем в целом «полную форму града-
ции», в которой доминирует эта линейная форма и которую
часто именуют как реальный социализм. При этом ещё раз
уточним, что последующее изложение по-прежнему ведёт-
ся в рамках эндогенной логики «Полилогии…».
2.2. О полной форме градаций
Имманентная цельность «производства и воспроизвод-
ства действительной жизни» и его несводимость только к
господствующим, доминирующим отношениям, порожда-
ет ряд так называемых «загадочных явлений экзотериза-
ции (внешнего проявления – ХАТ) «общего равновесия»,
материального полилога или полилогизации базовых форм
(уже многомерной «суеты сует»), объективного появления
внешних и «превращенных» форм». При этом эндогенный
анализ полной формы градаций не касается «многоуклад-
ности всех, подчас весьма мощных, внутренних и внешних
международных (экзогенных) отношений, исторических и
пр. пострановых особенностей, «послезастойной» дегра-
дации».
Критическая теория социализма
126
2.2.1. Контуры снятых деформаций
Всякое «господство соответствующей одной гомо-
генной симметрии, одного типа доминирующего равно-
весия (в данном случае планового, функционального,
технологического), означает, что в полилогизованной ма-
териальной структуре «общего равновесия» всегда базово-
гетерогенного производства все остальные симметрии
или механизмы (базовые отношения; структуры; типы
сует, хаосов или равновесий), прежде всего ранее снятые
производственные отношения, некоторым образом иска-
жены, деформированы, выступают в виде в данном случае
линейных деформаций, «плановизованных» материальных
«инфраструктур»».
В то же время все прочие производственные отноше-
ния, каждый тип по своему, со своим характерным типом
взаимодействия, темпоритма и т.д., оказывают обратное
влияние (давление) на доминирующую, господствующую,
форму производства. В целом имеет место полилогическая
интеграция множества типов вклада в формирование состо-
яния общего равновесия, что в итоге и обуславливает типо-
логический характер движения всей системы производства,
зачастую весьма далёкий от чистых форм господствующего
производства.
А.С. Шушарин пишет: «Иначе сказать, если господ-
ствует закон положения функций («невинное» функцио-
нальное или плановое равновесие), но во всеподавляющей
линейной форме, то происходит искажение товарного
равновесия (экономических отношений), территориально-
го или натурального, гражданского (демографического) и
самого глубокого органического (социально-биологического,
культурно-родового) равновесия, т.е. имеют место их ма-
териальные деформации».
Этот механизм деформации подобен тому, как, напри-
мер, при феодализме все стороны общественной жизни,
от типов отдельных хозяйств, денег, системы образования
Глава 2
127
вплоть до покроя костюмов, семьи и музыки были феода-
лизированы, или, например, как при капитализме всё так
или иначе было капитализировано, то есть «овеществлено,
отоварено, орыночнено, коммерциализировано, оденеж-
нено, окапиталено». Подобный механизм действует и в
линейной форме – «все происходит как функциональное,
ведомственно-учрежденческое, технологическое, отрасле-
вое, опланированное, линейное, статусное, причем в самих
материальных структурах и процессах», а если и не проис-
ходит, то внешне выглядит именно так и не иначе. При этом
напомним, что «уяснение идет только в предельно «чистом
виде» моноукладной градации линейной формы».
Сначала остановимся на линейной деформации эконо-
мических отношений.
2.2.1.1. Экономическая деформация
и «странность» денег
На этот счёт А.С. Шушарин пишет: «…линейная (пла-
новая) деформация экономических производственных от-
ношений наиболее броско обнаруживает себя в «странно-
сти» денег и вообще во всей «бухгалтерии» производства
(мономерной денежно-продуктовой части хозяйственной
семантики). Это собственно и есть «планово-снятый», как
говорилось, «социалистический рынок». Нечто подобное и
в «капиталистических формах» К. Маркс предвидел в сво-
их работах, он писал: «Если налицо совпадение производ-
ства и потребления, т.е. если в конечном счете имеет ме-
сто пропорциональное производство... то вопрос о деньгах
становится совершенно второстепенным, и в частности
совершенно второстепенным становится вопрос о том... в
какой еще иной (знаковой – А.Ш.) форме люди будут вести
общественную бухгалтерию». Продолжая мысль, он отме-
чал, что в этом случае «банковский бон не был бы деньгами,
или он был бы лишь условными деньгами в расчете между
банком и его клиентами, но не на общем рынке.
Критическая теория социализма
128
Продолжая комментировать этот момент, А.С. Шушарин
отмечает следующее: «Далее речь идет о функциональном
производстве, почти буквально в самом прямом смысле:
«Этот бон был бы тем же, чем является дюжина абоне-
ментных талонов на обеды в ресторане или дюжина теа-
тральных билетов; и те, и другие представляют деньги,
но первые представляют деньги лишь в этом определенном
ресторане, вторые – лишь в этом определенном театре.
Банковский бон перестал бы отвечать тем требованиям,
которые предъявляются деньгам, так как он имел бы хож-
дение не среди всей публики, а лишь между банком и его кли-
ентами».
<…> чтоб избавиться от хозяйственных интонаций, в
том же образе Маркса правильнее было бы говорить обо
всех «ресторанах» или «театрах», но тогда и рассуждения о
«бонах» приобрели бы другой характер. Но момент снятия
денег (как и вообще всех экономических отношений) зафик-
сирован точно; они становятся адресными. А если чуть
продолжить аналогию, то деньги становятся подчиненны-
ми уже «ресторанно-театральным» (т.е. функциональным,
технологическим) производственным взаимоотношениям».
Деньги в линейной форме во многом утрачивают свою
универсальность и мономерность, становятся, как и сами
производственные связи, адресными, а поэтому и локально-
значащими, то есть это уже не совсем деньги. С другой
стороны, при капитализме денежные формы статусных явле-
ний, например, внутри предприятия (фирмы) и в контрактах
(трансферт и пр.) уже не имеют непосредственного отноше-
ния к рынку и товарообмену.
Таким образом, «в более общем содержании неумолимая
технологизация (плановизация, иерарх-корпоративизация,
«бюрократизация») производства как раз и проявляется,
в частности, в устойчивых адресных связях (длительно-
контрактных и пр.), которые фиксируются и обслужива-
ются лишь денежноподобными документами или деньгами
в их явно неклассических рыночных функциях».
Глава 2
129
Итак, в линейной форме деньги сняты, они лишь обслу-
живают господствующие статусные формы собственности
на технологии, сохраняя чисто внешнюю форму денежно-
го оборота (обращения) и всеобщего эквивалента. Поэтому,
например, для обеспечения некоторой функции, положим,
средствами производства (при капитализме это была бы
просто покупка средств производства), одних денег уже
мало, ибо ещё необходимо выполнить (или заранее уже
иметь) согласование соисполняемых функций, так называе-
мое, конкретное «фондирование». Это «фондирование» есть
согласование в части обеспечивающих функций, выполняе-
мых соответствующими поставщиками (изготовителями)
средств производства. Короче, поставщик должен дать со-
гласие или получить соответствующую команду (наряд) на
поставку данному потребителю необходимых средств про-
изводства.
До этого момента имеющиеся у потенциального потреби-
теля средств производства деньги пусты и условны, ибо «без-
наличны в смысле нефондированности (а не в смысле тех-
нического момента безналичного оборота»). То есть одного
наличия денег и желания приобрести данные средства про-
изводства уже недостаточно, необходимо ещё и соответству-
ющее фондирование.
Кроме того, как отдельные предприятия, так и целые от-
расли наделены определенными статусами, категориями, в
том числе и внутренними структурами использования де-
нежных средств сообразно статусам и различным функци-
ям. Это так называемые фонд «экономического стимулиро-
вания», фонд «развития производства, науки и техники»,
фонды различных социальных расходов и прочие фонды.
Поэтому все линейное производство в экономической тер-
минологии к ценам не эластично, а соответствующая систе-
ма налогов в целом не имеет почти никакого отношения к
их классическому рыночному содержанию, вплоть до так
называемых «свободных остатков», то есть не использован-
ных (не фондированных) денежных средств.
Критическая теория социализма
130
Интересно, что многие, в том числе и «технари» неод-
нократно пытались объяснить экономистам, что у «не то-
варной продукции» нет ни стоимости, ни цены. Поэтому
предприятия функционального производства не продают
своей продукции и, следовательно, например, удержание
с них налога бессмысленно и имеет всего лишь некото-
рый учетный смысл. Более того, несмотря на всю выше-
изложенную аргументацию, «законченным» экономистам
невозможно объяснить, что все так называемое экономи-
ческое в линейной форме существует уже в форме ин-
фраструктуры и само уже суть инфраструктура линейной
формы производства и воспроизводства действительной
жизни. Поэтому и вся «денежно-банковско-финансовая
ультраструктура» входит в эту инфраструктуру. Таким
образом, «в «реальном» производстве парадом командует
не обмен, а соисполнение, а в знаковой сфере – не деньги,
а статусы».
Далее некоторые из авторов, в частности, Я. Корнай, при
анализе реального социализма отмечали, что «прибыль не
имеет никакого значения». Более того, в силу снятости эко-
номических отношений считается, что такие экономические
(капиталистические) асимметричные проявления обмена как
прибыль, спекуляция (купля для продажи), процент, рен-
та, фиктивный капитал и т.п. уже типологически являются
преступными, преступлениями. Обращаясь к исторически
прошлому, напомним подобную аналогию в понимании пре-
ступности. Так, при капитализме были (и есть) преступны
все феодальные формы асимметрии территориальных отно-
шений, в том числе любые местные ограничения перемеще-
ний товаров, рабочей силы и капитала.
Поэтому в отношении «реального социализма» и линей-
ной формы градации А.С. Шушарин замечает: «Все это,
конечно, доставляет ужасающие неудобства рыночным
экономистам, стремящимся вернуться энтропийно куда
попроще, чтоб им легче было считать, к «нормальной» при-
были, ценам, налогам, мономерным деньгам.
Глава 2
131
Но многообразия проявлений совсем неденежных, много-
мерных по самой природе статусов – результат действия
технологизированных (многомерных, объемных, если угодно,
«затратных»), а вовсе не стоимостных (рыночных) струк-
тур и взаимосвязей производства. Причем напомню, что
сами по себе «фамилии», дипломы, прописки, деньги, ста-
тусы суть «извечные» и совершенно невинные (нейтраль-
ные, базовые) знаки ценностей, просто статусы сложней
денег, многомерней; другое дело – какие знаки правят бал, а
это определяется собственностью. В целом все снятые де-
нежные явления в линейной форме образуются огромными
многообразиями ситуаций…». Некоторые из этих ситуаций
выше были уже упомянуты.
Тогдашний советский рубль, формально везде одинако-
вый, в действительности был различен в разных секторах
народного хозяйства, в различных срезах, этажах и ре-
гионах производства, а потому «какого-то одного общего
объяснения статусной деформации денег просто не суще-
ствует». Так, например, в аналитических выступлениях
ряда авторов звучали следующие оценки о разных «весах»
денег по таким крупным группам как продукция военная,
потребительская, техническая, продовольственная, сель-
хозмашиностроительная и т.д. Однако, строго говоря, раз-
новидностей денег здесь, можно сказать, ровно столько,
сколько самих предприятий, объединений и ведомств.
Таким образом, можно сказать, что в линейной форме
«денежная власть» принадлежит не правительству, а ты-
сячам хозяйственных единиц (по числу предприятий). В
это связи, характеризуя ещё советский период известной
«перестройки», А.С. Шушарин, резюмирует: «Оно, хотя
и примерно, так. Но это-то и произошло (можно даже
сказать, приоткрылось) при «отпускании» в «самостоя-
тельность». До того хозяйственная индивидуальность
(если угодно, их ранее упомянутая марксова «театраль-
ность») денег не составляла ровным счетом никаких хло-
пот».
Критическая теория социализма
132
И только лишь в сфере потребления и жизнеобеспечения
населения линейного производства и воспроизводства дей-
ствительной жизни деньги практически выступают, можно
сказать, в классическом варианте. Действительно, потреби-
тельский рынок в основном всегда есть относительно беза-
дресный, с произвольным выбором. Так, если есть хотя бы
два сорта хлеба, то, следовательно, есть и рынок, поэтому
именно в сфере обращения наличности (денег как «обрати-
мых нарядов») рыночные инварианты сохраняются, что на-
ходит самое общее выражение в бюджетном балансирова-
нии и кассовом плане. Однако цены здесь все равно имеют
уже не стоимостную природу и совсем не рыночную. При
этом в качестве постоянного и своеобразного барометра не-
избежных отклонений объемных структур от стоимостных
выступает «колхозный рынок», разумеется, в части сферы
продовольственного потребления. Главным образом в ли-
нейной форме эти отклонения проявляются в изменениях
степени дефицитов и длины очередей.
В этой связи А.С. Шушарин отмечает следующее: «Эко-
номические закономерности сняты, но отнюдь никем не
могли быть «отменены». Поэтому при резких отклонени-
ях цен от стоимостей возникают возможности махина-
ций, спекуляций, вылезает теневое производство, тогда у
«границ терпения» (Я. Корнай) происходят компенсирую-
щие изменения в производстве. Хорошо также известны
дотации и преференции, можно сказать, чисто социали-
стической (хотя и материально пока малопонятной) при-
роды (дешевое продовольствие, жилье, транспорт и т.д.,
иногда и с «перегибами»), нестоимостной шлейф от ко-
торых, тем не менее, тянется во все без исключения це-
новые структуры. В сравнении, например, с «развитыми»
капстранами плата за жилье могла быть почти символи-
ческой, а это неизбежно связано со всеми зарплатами и
ценами.
Кстати, именно на этих явлениях строится миф «де-
шевой ра бочей силы», каковой к тому же здесь вообще не
Глава 2
133
имеется, а есть исполнители технологий. Если не прики-
нуть жилье, электроэнергию, газ, транспорт, детские
дела, отдых и пр. по западным меркам, то картина будет
совсем другой. Кроме того, напомню, что благосостояние
(благополучие) людей здесь многомерно, жизнеобеспечение
тоже функционализировано, причем и далеко за пределами
только канала потребительского рынка (ясли, садик, пио-
нерлагеря, обучение, жилье, лечение, путевки, ордера и пр.).
Все это означает, что к «зарплате» благосостояние здесь
в принципе никак не сводится. И дело не в ее величине, а в
качественно ином общественном типе. А это еще больше и
глубже уводит все денежно-ценовые явления от их класси-
ческого стоимостного содержания. Вообще от всего эко-
номического, хотя и отнюдь не «уничтожая» его. Доля (но,
конечно, именно доля, а не уровень) социальных выплат, по-
казывает Г.В. Курцева, в СССР была весьма близка к этой
доле в развитых западных странах – капитализм – ученик
довольно способный. Но вот с учетом многих «народных
цен» и вообще неденежных компонентов социального обе-
спечения, его реальная доля была выше».
В равновесном состоянии капиталистического обще-
ства, например, во внутрифирменных отношениях, почти
повсеместно (!), действуют вполне реальные статусные
структуры, но в силу ограниченности внутрифирменной
областью распространения, являются пока лишь потенци-
альными статусными структурами (будущей функциональ-
ной формы производства общества!). Очевидно, что эти
статусные структуры, хотя и потенциальные, также дефор-
мированы реальным капиталистическим рынком, а именно
рынком труда и, разумеется, в пользу высшего менеджмен-
та (высшего звена управления), что вполне исчерпывающе
объясняется экономической (капиталистической) логикой
производственных отношений. Таким образом, в целом, об-
разно говоря, при капитализме правит финпромплан (точ-
нее – финтехплан), тогда как в линейной форме, в рамках
той же терминологии частиц «фин» и «тех (пром)», когда
Критическая теория социализма
134
все экономические структуры уже сняты, но не исчезли и
повсеместно подчинены статусным структурам и отноше-
ниям, «правит бал» в своё время всем хорошо известный
«промфинплан» (точнее – техфинплан). «Потому, – заме-
чает А.С. Шушарин, – легко сказать, что, допустим, це-
нообразование «плохое», но куда трудней понять, что оно
диктуется собственностью на технологии».
Смысл линейной деформации экономических отноше-
ний приближенно выражен широко известной из ортодок-
сальных «политэкономий» и последних лет «совершен-
ствования хозяйственного механизма» и «перестройки» в
СССР метафорой – хозрасчёт. Однако, как и в прочие исто-
рические времена, важно понять, какой именно «хозрас-
чёт» доминирует. То ли доминирует хозяйственный расчёт
с частицей «тех (пром)», – «технорасчёт», или с частицей,
уходящей в прошлое, «фин», – «экономрасчёт»; то ли с ещё
ранее доминировавшими историческими «хозрасчётами»,
– «натуросчёт», «профрасчёт» и, наконец, изначальный, –
«антропорасчёт».
Поэтому расхожее, в своё время выражение «полный хоз-
расчет» – это неуклюжее обозначение осмысленного хозяй-
ственного, рационального поведения агентов производства,
которого в равной мере придерживаются как вожди перво-
бытных племен, владельцы латифундий и, соответственно,
крепостные и феодалы, так и, в условиях капитализма, –
рабочие и капиталист, а также, в условиях социализма, –
исполнители, начальник цеха, директор, начальник главка
и т.д. В этих разных формах производства «полные хозрас-
четы» как типологии хозяйственного анализа и рациональ-
ного (в тривиальном значении осмысленности) поведения»
в своей сущности оказываются ортогонально различными,
ибо доминируют в них различные типы хозяйственного рас-
чёта. Так, А.С. Шушарин пишет: «Шеф, скажем, племени
у огнеземельцев в случае безнадежной голодухи, как свиде-
тельствовал Ч. Дарвин, может даже счесть хозяйственно
целесообразным дать добро на съедение старухи. На это
Глава 2
135
хозяйственники следующих форм производства уже едва ли
решатся. Но в снятом виде тот же самый антропорасчет
у них как аспект неумолимо есть (учет половозрастного,
«умственно-телесного» состава работников, трудоспо-
собности, больных, женских отпусков, отдыха, детских
дел, семейных и родственных беспокойств каждого чело-
века и пр.). Так что опять все дело в типологии, доминиро-
вании разных «расчетов» в «полных хозрасчетах».
Итак, в линейной форме производства доминантно уже
невозможен экономический, а в целом капиталистический,
хозяйственный расчёт, ибо «явного рынка практически нет,
уволить трудновато, ставки фиксированы, как и цены, за-
дания сваливаются» и это есть совершеннейший факт.
Доминирующей основой «технорасчёта» является сфера
технонимики, а не ранее исторически пройденные, но ни-
куда не исчезнувшие и параллельно существующие сферы
антропонимики, трудонимики, топонимики и товароними-
ки (цены, деньги и пр.). На этот счёт даже западные эконо-
мисты справедливо пишут, что кроме ценовых сигналов в
экономическом (капиталистическом) обществе существуют
и «неценовые сигналы», в частности, это так называемая
техническая информация или сигналы внутри сотрудни-
чающих предприятий. Таким образом, если при капитализ-
ме технорасчёт, можно сказать, существует лишь внутри-
фирменно, то в исторически последующей в восходящем
развитии форме, то есть в линейной форме, технорасчёт –
это уже общественный процесс, причём более сложный и
высокий, как и сама линейная форма, чем экономический
(бухгалтерский) расчет и сама экономическая форма произ-
водственных отношений.
Доминирование технорасчёта обуславливает и всем из-
вестную «инженерность» значительной части советской
номенклатуры. Многие отмечают, что современной циви-
лизации более адекватен человек технический. И это совер-
шенно верно, но лишь в производительном смысле, тогда
как в производственном, то есть в социально-структурном
Критическая теория социализма
136
смысле картина ортогонально иная. При капитализме в вос-
производственной деятельности доминирует и правит бал
«человек экономический», то есть это собственно бизнес в
образах частника, предпринимателя, банкира, финансиста,
бухгалтера, маркетолога и т.д. В плановой же форме правят
бал уже не бухгалтера, а «конструктора», инженеры произ-
водства. Это собственно и различает, можно сказать, сами
производственные типологии доминирующих чистых форм
капитализма и социализма (линейной, функциональной
формы). Гениальные инженеры были всегда, во все исто-
рические времена. Так и капитализм, бесспорно, изобилует
технократическим мышлением, однако в общественной ме-
ханике доминирует, господствует, как правило, абсолютно,
экономическое, «бухгалтерское», коммерческое и «ярма-
рочное (рыночное) мышление».
Образно, при капитализме даже с «человеческим лицом»
по шведскому образцу типологически всё и суть «ярмарка»,
а в линейной форме, даже самой захудалой – всё и суть уже
«фабрика», да и сам тип связей выше и сложнее, но при
всём при этом нечто позитивное от предшествующего всё
же остаётся, а негативное утрачивается.
«Итак, – заключает А.С. Шушарин, – денежные (эконо-
мические) расчеты и суть лишь снятая мономерная («чис-
ловая», скалярная) часть уже на ступень более сложных
расчетов. Упругость экономических отношений никуда не
исчезла, но их сфера, с одной стороны, во многом уже де-
объективирована, симметризована, избавлена от стихии,
«поставлена под общественный контроль», с другой сто-
роны, адресно резко сужена, а в целом деформирована ста-
тусными структурами, доминирующей собственностью
на технологии. Потому рентабельность, себестоимость,
амортизация и т.д. – все это в основном хозяйственные (эк-
зотерические (внешнее, не представляющая тайны – ХАТ))
счетноподобия прибыли, цен производства, возмещения
основного капитала, т.е. на самом деле это мономерный
(денежный) расчет вещественно-продуктового (экономи-
Глава 2
137
ческого) среза функционального производства с высоким
безразличием к ценам на его составляющие (важна их
определенность, «предсказуемость», а вовсе не близость к
стоимости)».
В совокупном процессе линейной формы производства
выравнивается не «прибыль», а упорядочивается само про-
изводство, его структура, можно сказать, что выравнивается
«расход (напряженность)», разумеется, с учётом существу-
ющих разнообразных квалификационных, региональных,
отраслевых и прочих, управленческих дифференциаций в
соотнесении с нормой вала на душу населения. Поэтому от-
носительная доминанта денежной формы существует только
в потребительской сфере и преимущественно в её продукто-
вой части. Все остальное, что вне этого, существует, по сути,
в ценах только расчётно (точнее, счётно), особенно в опто-
вых ценах, в налогах и в отчислениях, то есть, можно сказать,
существует в высшей степени условно.
По этой причине о регулярных пересмотрах оптовых цен
работники, в целом население, даже и не подозревают. И толь-
ко лишь у бухгалтеров в этой связи появляется масса работы по
сплошному пересчёту всей «экономической документации».
И дело здесь не в том, что что-то стало дороже, а что-то де-
шевле, например, та же нефть. По существу для предприятий
она не «дешевая» и не «дорогая», а, можно сказать, «просто
функционально-согласованная», и от величины цены на нефть
ни собственно нефтяникам, ни соответствующим переработ-
чикам, можно сказать, ни жарко, ни холодно. Страдают при
этом, и только «пересчётом», их бухгалтерии. Казалось бы,
что в случае резкого снижения стоимости и соответственно
цен на нефть, резко должны быть снижены и сами потенции
стимулирования энергосбережения, однако в линейной форме
не все так просто. Напомним, что в чистой линейной форме
все измеряется не через экономическую прибыль, а через так
называемые «границы терпения», очерчивающие область ли-
нейных кризисов, за которыми следует соответствующая пе-
реструктуризация производства, «перестроечная кампания».
Критическая теория социализма
138
При этом справедливо считается, что очень низкие цены
на сырье, топливо, оборудование не стимулируют развитие
материало- и фондосберегающих технологий. Действитель-
но, с одной стороны, любое фондирование как обеспечение
почти не зависит от обеспечиваемых функций, как говорит-
ся, «что дают, то и бери», при этом, в свою очередь, «обеспе-
чивающие безответственны к работе обеспечиваемых». С
другой стороны, «в ценовой плоскости важны не цены, а
их устойчивость и всеобщий кассовый баланс». Поэтому
в-третьих, сберегающие технологии хотя и не стимулиру-
ются, но в то же время снижение цен не приводит к сдер-
живанию и ограничению репродуктивного производства,
свойственного линейной форме. Как говорится, «только
«молоти», за сырьем и пр. дело не станет». Следовательно,
если общественный контроль таким образом и допускает
расточительность, то она и есть, да и как ей не быть.
Но если в этой ситуации дело доходит до «внедрения»
сберегающих процессов, то это означает, что уже историче-
ски необходим типологически новый сберегающий обще-
ственный контроль. Иначе говоря, необходимо революци-
онное обобществление технологий.
И ещё о деньгах и ценах, но уже с позиций глобаль-
ной, экзогенной логики «Полилогии…». Характер цен на
мировом рынке отражает и выражает в целом суть между-
народного товарообмена, некоего, якобы международного,
рынка, а точнее, некой хозяйственной игры, – игры только
в ворота неометрополий, в их интересах. Всё, что так или
иначе нарушает интересы главных игроков, метрополий,
как в покупках, так и в продажах «блокируется пошлинами,
квотами и вообще всеми правдами и неправдами, вплоть до
КОКОМов и спекуляций вокруг «прав человека».
Часто можно было слышать, что советский рубль, равно
как и все социалистические валюты, – это неконвертируе-
мые, «замкнутые валюты». Однако это замкнутость совсем
иного рода, чем экономическое замыкание валюты слабого
рынка, которая пытается, обычно безуспешно, защищаться
Глава 2
139
от сильных валют метрополий. Советский рубль же был зам-
кнут по иным, совсем не экономическим, причинам, так как
это были уже снятые деньги, где-то, как иногда говорили,
«деревянные», а где-то и посильней любого доллара, ибо он,
рубль, обслуживал уже совершенно другой тип производ-
ства. Например, относительно доллара, один рубль в сфере
потребительских товаров – это порядка десяти центов; а в
сфере жилья, проезда и т.п. – это уже десяток долларов. То
есть реальный курс рубля во внешних операциях для различ-
ных товаров и услуг совершенно различен. Известно, что в
СССР использовалось порядка 3000 «дифференцированных
валютных коэффициентов», что весьма осложняло жизнь
советским экономистам. Такое множество валютных коэф-
фициентов объясняется тем, что каждый товар, а точнее, со-
ответствующая функция, имеет не только индивидуальные
характеристики, но и многомерные эстетико-технические и
товароведческие характеристики. Вообще-то это порождает
миллиарды коэффициентов, но обходятся на практике все-
го лишь тысячами, ибо при государственной монополии во
внешней торговле и в валютной сфере сиё не так существен-
но. Однако малейшие «свободы» в валютной сфере и во
внешней торговле чреваты лавинообразным подрывом ру-
бля, что и наблюдалось в ходе недавних российских реформ
с ещё, можно сказать, «незавершенными последствиям».
Итак, экономические отношения, то есть «обществен-
ные формы связей в виде обмена, денег, цен, товара, рабо-
чей силы, «прибыли» и т.д. в линейной форме не плохие, не
хорошие, а просто «сняты»», или, можно сказать, включе-
ны в более высокую систему.
В этой связи отметим, что проявление экономических от-
ношений, в частности, тех же реакций производства на дина-
мику спроса-предложения, в линейной форме весьма огра-
ничены, резко сужены, то есть, как только что отмечалось,
«включены» и «сняты». Это проявление имеет место в неко-
торых вполне реальных нишах общественного производства
и воспроизводства действительной жизни.
Критическая теория социализма
140
Так, например, это отмечаемая многими так называемая
«экономическая уравниловка», которая отражает явное осла-
бление экономической, чисто денежной, мотивации труда как
экономического принуждения. Это, другими словами, ниве-
лирует индивидуальные способности работников (исполните-
лей) и их намерения в пределах каждой технологии работать
более интенсивно и качественно, т.е. работать эффективно.
Во-вторых, эта деформация проявляется в резком суже-
нии всего мелкопроизводственного сектора производства, в
том числе и главным образом в сфере жизнеобеспечения или,
как её называют, в системе обслуживания: бытовые услуги,
торговля, общепит, буквально мелкое, частнособственниче-
ское ремесленное производство.
«В-третьих, – как пишет А.С. Шушарин, – оказался «пе-
резажат» разрешаемый (лицензируемый) ведомствам или
мощным предприятиям крупный внешний бизнес, в согласо-
ванной игре на «их» поле по «их» правилам с нашими целями,
а равно допустимых их игр на «нашем» поле по «нашим»
правилам с их целями (прибыль). Все это вместе означает
и некоторое сближение статусных структур со стоимост-
ными, но и, разумеется, не разрушительную инверсию (пере-
становку местами – ХАТ)».
Однако все вышеупомянутое экономическое есть лишь
«линейная (плановая) деформация экономических произ-
водственных отношений» и не имеет прямого отношения к
главному в восходящем развитии общества реального социа-
лизма, к преодолению дефекта производства и, можно ска-
зать, «квазистабильного состояния «застоя»».
2.2.1.2. Территориальная деформация
«Деформация снятых уже при капитализме террито-
риальных производственных отношений проявляется в
огромном многообразии свойственных системе негати-
вов местной жизни, расселения, городов, сел, жилищного
Глава 2
141
вопроса, развития регионов, нелепостей в транспортно-
топливно-энергетических структурах и т.д.».
При капитализме капитал как общественное отноше-
ние есть отношения собственности на средства производ-
ства, которое было задано до того, как оно воплотилось
в пространственных отношениях. Аналогично и господ-
ствующие в линейной форме «отношения собственно-
сти на технологии отраслевых, статусных структур и
ведомственно-учрежденческих форм» заданы изначально,
то есть до того, как они будут «позднее» воплощены в про-
странственных отношениях.
Таким образом, отношения собственности на технологии
были изначально воплощены во всех территориальных, нату-
ральных структурах и сторонах жизни, в процессах расселе-
ния, проживания, передвижений, во всех натуральных струк-
турах, во всей географии производства действительной жизни.
Напомним, к примеру, типично технологические изменения в
топонимике советских городов: Магнитогорск, Асбест, Куз-
басс, Апатиты, Электросталь, Бокситогорск, Нефтегорск и др.
За всеми этими «натуральными смыслами городов» скрыты
весьма весомые географические субстанции, само материаль-
ное, объективно ценное для людей. И, как пишет А.С. Шуша-
рин, «за «поэтикой», к примеру, «нашенского» Дальнего Вос-
тока скрыт вполне материальный выход к океану, природные
ресурсы, рыба, золото, трудная и огромная граница и пр.».
Порою встречаются образы «естественного простран-
ства» или, например, «естественной логики территорий».
Однако полилогическая диалектика социальных форм и
развития, география бытия, как территориальные и нату-
ральные формы и как отношения, имеет свои субстанции,
но она (география бытия) всегда подчинена доминирующим
производственным структурам. Потому «естественной» ге-
ографией можно, и только условно, называть ту систему, в
которой доминируют и формируют предельно-критическую
автаркию, именно натуральные или территориальные отно-
шения как «идеальный тип феодализма».
Критическая теория социализма
142
Возвращаясь к анализу снятой территориальной де-
формации, следует заметить, что в классическом марк-
сизме эти явления рассматривались лишь в русле, так
называемой, «экономической географии», что, по сути,
близко к экономической деформации территориальных
отношений, то есть, можно сказать, к «капиталистической
географии». По этой причине известная «Экономическая
география» (региональная экономика) поневоле никогда
не выходила за рамки хозяйственно-экономического ана-
лиза территориальных аспектов и исправлений отдель-
ных недостатков. И до настоящего времени во многом
само понимание гетерогенности, неоднородности и ти-
пологической разнообразности, производственных от-
ношений, их последовательного снятия в процессе вос-
ходящего развития, деформаций и т.д., к сожалению,
полностью отсутствует.
Итак, при уяснении деформации территориальных от-
ношений, в случае анализа полной формы градации «со-
циализм», следует говорить об этих деформациях как об
«отраслевой» географии, как о ведомственной, о плановой
или о технологической географии. Эти деформации есть
неизбежные искажения натуральных, территориальных
отношений (структур, процессов) линейной формой, всё
же сохраняющих при этом свою материальную логику.
Что же касательно СССР, то характер отношений в нем
был на порядок сложнее. Бывший СССР совершенно верно
характеризуется некоторыми как «конгломерат стран». Од-
нако это уже область внутристрановых экзогенных (межоб-
щественных) отношений, логика которых выходит за рамки
эндогенных отношений «Полилогии…» и в данном анализе
нами не используется.
Так, согласно одной довольно редкой обобщающей «ге-
ографической» статье выделяются четыре характерных для
социализма региональных стратегий развития:
– расширение территориального плацдарма хозяйства
и более равномерное размещение производства, даже в
Глава 2
143
ущерб его эффективности, при явном акценте на ударные
стройки в районах открытия и освоения новых природных
ресурсов в условиях ограниченной комплексности разви-
тия соответствующих территорий;
– «игнорирование кризисных промышленных районов»;
– «доминирование унификации, типизации, модели раз-
вития районов»;
– преобладание централизации решений при забвении
потребности в компенсации неизбежных региональных не-
равенств.
Кроме того, там же отмечаются: узкая территориаль-
ная специализация и монокультурность производства
ряда регионов; высокая доля магистрального транспор-
та; резкий контраст «город–село» и «центр–провинция»;
незначительность межрегиональных отличий в уровне
потребления при различных уровнях производств; «боль-
шой разрыв между географией доходов и географией по-
требления» и т.д.
Эти негативы во многом взаимосвязаны друг с другом,
при этом, очевидно, имеют и свою собственную логику, и
свою специфику. Однако главная суть, объединяющая и
порождающая их, состоит в том, что перечисленные выше
стратегии и негативы являются проявлениями давления
доминирующего механизма собственности на технологии
на ранее снятые территориальные производственные от-
ношения, то есть являются «линейными, ведомственными
или отраслевыми деформациями территориальных отно-
шений, всей географии производства в любой из плановых
систем». И эти деформации не «корень зла» складываю-
щейся суммы отраслевых усилий, а есть суть, порождае-
мая «именно технологическим равновесием «отраслевых
усилий», доминированием собственности на технологии»,
что собственно и определяло облик всей географии произ-
водства в бывшем СССР.
Сегодня же реализация общего рыночного курса, ко-
торый в условиях феодализма разрывал натуральность
Критическая теория социализма
144
и обобществлял пространство производства, в условиях
технологизированного пространства бывшего СССР рвёт
это пространство производства не в сторону «локомоти-
вов», а в сторону «рассеивания и ликвидации» техноло-
гических связей, насаждает сегментацию рынков вплоть
до регионального монополизма и диктат, в ряде регионов,
даже небольших по российским масштабам предприятий,
вплоть до «городского сепаратизма». С другой стороны,
наоборот, ликвидация нужных стране предприятий в по-
рядке территориальной (местной) «неинтересности». А
ведь именно союзные предприятия, предприятия общесо-
юзного значения, будучи частью отраслевых структур, как
раз и защищали членов общества от диктата узкорегио-
нальных интересов.
И если в западных структурах капитал подчинил себе са-
мостийность территориальных отношений, то в линейной
форме это сделали, подчинили себе самостийность регио-
нов, уже старые и новые отраслевые структуры. Однако там,
на Западе, это был когда-то восходящий рыночный разрыв
(снятие) натуральности, тогда как сегодня, в России, это в
корне иное, – «нисходящее рыночное разложение техноло-
гичности».
Известны ещё с советских времён перестроечные идеи
усиления территориальных аспектов планирования, пред-
почтений комплексности районов перед ведомственностью,
создания территориальных комбинатов и «энергопроизвод-
ственных циклов» или в целом децентрализации и регио-
нализации всей хозяйственной структуры. Однако и здесь,
можно сказать, «вся суть дела зарыта в понимании реаль-
ных структур и производственного ядра кризиса всей си-
стемы».
Рассмотрим несколько подробнее различные аспекты ре-
альных структур и производственного ядра линейной фор-
мы в части деформаций территориальных структур.
Во-первых, это особенный костяк территориальных (на-
туральных) структур, в том числе это местожительство,
Глава 2
145
сырьевые истоки и стоки, транспортно-энергетические по-
токи, которые всегда и непосредственно привязаны к мест-
ности. В средневековье эти потоки ограничивались, можно
сказать, феодом и «связью с ближайшим лесом»; сегодня, в
современном обществе, они приобретают гигантский, часто
даже межконтинентальный, размах и соответствующий гло-
бальный рисунок. Однако при этом они все равно остают-
ся, продолжают быть территориальными и натуральными
структурами.
Конечно, здесь также имеется немало своих нелепо-
стей или своих дефектов. Это, например, всем извест-
ные «встречные перевозки» одной и той же продукции,
но разных отраслей и предприятий, или добывающие от-
расли и просто производящие предприятия, оказавшие-
ся в ситуации «сапожника без сапог» и необеспеченные
даже собственной продукцией, ибо имеет место разоб-
щенность добычи, производства и последующей перера-
ботки сырья и полуфабрикатов. Причём происходит это в
условиях уже технологически единой системы линейного
производства. Так, например, известны такие коллизии в
современной истории, когда «в сложившихся развитых
потоках «нехватка нефтепродуктов наносит ущерб, во
много – до сотен – раз превышающий любую, практиче-
ски известную до сих пор цену их приобретения. Этот
факт прекрасно известен в странах с процветающей
экономикой».
Подобные факты есть яркое свидетельство того, что на-
туральные, равно географические и территориальные суб-
станции на порядок глубже любых экономических, цено-
вых. При этом остаётся в тени тот нетривиальный аспект,
что организационное строение этих потоков может иметь
как капиталистическую, так и уже совсем другую, а имен-
но технологическую, отраслевую общественную форму. И
опять, повторимся, что имеющий место в России возврат от
упорядоченных, лишённых стихийности и хаоса рынка, уже
технологических форм организации этих потоков, в рамках
Критическая теория социализма
146
СССР, к экономическим, а тем более к территориальным
отношениям, суть катастрофа. Как замечает автор «Поли-
логии…», «образно говоря, это все равно, что вернуться
от одряхлевшего, но уже центрального отопления к пер-
воклассным печкам, т.е. сначала поневоле к буржуйкам, с
боями за дрова из дворовых деревьев. Как в Армении. А те-
перь и в холодных районах России». К сожалению, вот уже
и после двух десятилетий российских реформ, это звучит
актуально, на тему сегодняшнего дня.
Во-вторых, вообще, это примат ведомственно-отраслевой
иерархии, в том числе и номенклатуры, над территориаль-
ной иерархией, что собственно и ведёт к самой деформа-
ция территориальных отношений, в частности и местного
самообеспечения, хотя «это её хлеб». Именно поэтому воз-
никает некая подчинённость территориальной иерархии от-
раслевой, что иногда усугубляется и их чисто формальным
сходством. Даже село, сугубо территориальное образование,
связанное с площадным, местно-земельным производством,
в условиях собственности на технологии, выступает одно-
временно и в отраслевой, ведомственно-учрежденческой
форме. Этим достаточно полно и объясняется известная
слабость местного самоуправления в вопросах жизнеобе-
спечения трудности в разрешении жилищной проблемы в
городах, а так же допущение ужасающего состояния их ин-
женерной инфраструктуры.
Усугубляются местные проблемы и неизбежной тру-
довой миграцией, расселениями «трудовых ресурсов»,
которые практически полностью подчинены отраслевой
доминанте, вплоть до отдельных предприятий с «непрошен-
ными лимитчики», не говоря уже о закрытых оборонных
моногородах-предприятиях.
Отраслевая доминанта трудовых миграций в России,
особенно с учётом климатических условий и слабой засе-
лённостью территорий, резко ограничена сложностью ре-
шения жилищного вопроса, связанного в юридическом от-
ношении с институтом (режимом) прописки. При этом не
Глава 2
147
сама прописка затрудняет миграцию, а совсем наоборот,
трудности её реализации порождают прописку. И хотя ны-
нешняя капитализация, несомненно, усиливает миграцион-
ные потоки и повышает разнообразие типов миграций, сами
материальные условия, сопровождающие миграционные
процессы, не меняются. Разумеется, что речь идёт не «о бе-
дах вынужденных переселенцев». Такова территориальная
особенность России.
В то же время, оборонные города-предприятия наглядно
демонстрируют редкостно чистые случаи «технологизации
территорий», правда, с оборонным «уклоном». Однако,
всё же в России исторически огромное множество малых
городов-предприятий и поселков, или, можно сказать, от-
раслевых, чисто «министерских городов», рядового граж-
данского производства. В этих поселениях житие-бытие
горожан и пригородного районного населения почти полно-
стью определяется одним-двумя градообразующими пред-
приятиями. Рыночный отбор вследствие этого может при-
водить и постоянно приводит на просторах современной
России к вялотекущей, а порой и обвальной, деградации
городов, поселков и их окружения.
Тогда как собственно на селе в силу доминирующей,
можно сказать, роли «самостроя», тяжелее положение
связано не столько с жильем, сколько с отсутствием
должно развитой социальной инфраструктуры, гаранти-
рующей местное самообеспечение, пусть даже и «при-
глушенное (деформированное) отраслевыми (аграрны-
ми) функциями».
Таким образом, при исторической снятости территори-
альных отношений и последующим их «материальным
деформированием отраслевой доминантой» такие сфе-
ры деятельности как торговля, общественное питание,
жилищно-коммунальное хозяйство, бытовое обслужива-
ние, местный транспорт, при поверхностной, внешней
оценке, как бы обрели двойное подчинение, и к местному
подчинению добавилось отраслевое. Однако когда в те
Критическая теория социализма
148
былые времена развитого социализма речь заходила о не-
обходимости так называемой подлинной децентрализации
управления местной инфраструктурой (как избавление от
необходимости решения местных вопросов через центр и
с ведома центра), то её осуществление в принципе не име-
ло никакого отношения ни собственно к плану, ни к рынку
как к инструментам решения этой проблемы. Решение этой
проблемы и реализация соответствующих намерений была
бы «возможна лишь с преодолением линейной формы», то
есть с (революционным) переходом в восходящем развитии
к последующей общественно-воспроизводственной града-
ции (формации). В этой связи А.С. Шушарин пишет: «Тер-
риториальную ситуацию, кратко говоря, никакими «ком-
плексными указами» изменить невозможно, или ее можно
усугубить вплоть до опаснейших трендов (рынком), или
действительно можно изменить, но только с обобщест-
влением технологий».
В-третьих, это обречённость попыток нерыночной децен-
трализации и регионализации всей хозяйственной структу-
ры линейной системы производства. Так как очевидно, а в
«Полилогии…» и доказано, что «индустриальная техноло-
гизация производства объективно-логически ортогональна
территориальному», то, мягко говоря, пытаться децентра-
лизовать систему, суть которой и есть централизация, это
значит разрушить её. Конечно, в основе современного про-
изводства и воспроизводства конечного продукта действи-
тельной жизни лежит огромное множество промежуточных,
разнообразных передельных процессов, которые организу-
ются естественно-техническими закономерностями, высту-
пающими в различных общественных формах и, как пра-
вило, вне всякой сущностной привязки к местности, хотя и
всегда на некой «земельной» местности, на земле. Однако
в условиях технологизированного, строго организованного
и системно связанного (адресно), сетевого индустриального
сектора его упрощенная «регионализация в лоб» неизбежно
ведет к быстро проявляющейся неудаче. Ярким историче-
Глава 2
149
ским примером подобных экспериментов являются, прежде
всего, «совнархозы» Н.С. Хрущева, которые были призваны
похоронить отраслевую централизацию и отраслевые ми-
нистерства СССР. То есть была допущена систематическая
ошибка, ибо вместо «преодоления линейной формы» по-
средством обобществления технологий, был выбран путь
возврата к территориальной или, ныне, к рыночной, форме
структуры производства, что неизбежно «ведет только к
каким-то разрушениям».
Таким образом, пишет А.С. Шушарин, «две иерархиче-
ские ультраструктуры (территориальная и отраслевая)
всегда сосуществуют, но столь же всегда с некоторой
доминантой. При феодализме это сама территориальная
иерархия (при еще почти полном отсутствии отраслевой),
при капитализме это капитал, рыночная форма и ультра-
структура (бирже-банковско-финансовая), в линейной фор-
ме это уже сама отраслевая (ведомственная) иерархия. Но
путь от доминанты последней к рыночной или террито-
риальной разрушителен, хотя рациональность рыночной
ниши в жизнеобеспечивающей (обслуживающей) сфере не-
сомненна. Потому, к примеру, предлагаемый А.С. Панари-
ным переход от «отраслевого к территориальному чело-
веку» некоторые отдельные резоны имеет (экологические,
выравнивание жизнеобеспечения), но как таковой означает
банальную феодализацию с патриархальным уклоном».
Поэтому естественный процесс расселения людей и наро-
дов, а в целом самих географических или территориальных
структур, исторически неповторим и разнообразен, причём
чётко ортогонален. Так, например, в античности это «воен-
ная география», тогда как в территориальном средневековье
имел место свой собственный и в полной мере естественный
процесс расселения, а именно доминирующая география, а
в пределе – неотвратимая автаркия. Во времена другой гра-
дации, при капитализме, процесс расселения происходил
под давлением доминанты рынка, капитала, через коммер-
циализацию территорий. Наконец, в изучаемой линейной
Критическая теория социализма
150
форме естественный процесс расселения происходил че-
рез и посредством технологизации территорий. В целом
же всё перечисленное никогда не отменяло и не отменяет
собственных, а поэтому действительно естественных, зако-
номерностей территориальных процессов производства.
Наконец, нынешнее расселение на просторах России
является результатом «вмешательства социальных инсти-
тутов в естественно-исторический процесс с целью его
регулирования и ускорения темпов движения к норматив-
но заданному образцу», образцу «саморегулирующегося и
благодетельного» рынка. Однако, согласно вышеизложен-
ному, на современной, доминантно пострыночной базе,
базе функционального производства линейного социализ-
ма СССР, этот, во всю доминирующий образец рынка рвёт
более высокое, более развитое технологизированное произ-
водство бывшего СССР. Стали явью и обычным делом угро-
жающие тенденции, в частности, потери Дальнего Востока
и явного провала исторической попытки русских заселить
Дальний Восток, Сибирь и северные территории. Налицо
ползучая экспансия сопредельных народов и государств,
пока мирным путем и, судя по некоторым ортогональным
тенденциям, этого может оказаться и достаточно для окон-
чательной потери этих территорий и «уходу с востока».
Несомненно, «время повернуло вспять», – исторически
беспрецедентное движение, предпринятое советским руко-
водством по реализации «стратегии сдвига национальных
производительных сил на восток», сопряжённое с преодо-
лением огромных расстояний, малонаселенности, тяжелых
местностей, субарктического климата, обременённое к
тому же оборонными тяготами, с приходом «рынка» оста-
новилось и повернуло вспять, положив конец прежней вну-
тренней геополитике в размещении производительных сил
России и СССР. Такова сила и мощь «материальных струк-
тур» вне зависимости от воли и сознания масс и их элиты,
но, к сожалению, и не без их участия.
Глава 2
151
2.1.3. Демографическая деформация – «девальвация
диплома» и производственная «перенаселённость»
Линейная деформация демографических производ-
ственных отношений, структур, процессов и форм трудо-
обмена многообразна и, можно сказать, многомерна. Этот
трудообмен часто представляют как взаимодействий «тру-
довых армий» или «профессиональных классов». По опыту
последних лет жития в реальном социализме СССР это, пре-
жде всего, так называемая уравниловка, однако уже не в при-
вычном экономическом смысле бытового денежного микро-
измерения, а в самих демографических макроструктурах
профессиональных массивов работников. Проще говоря, в
частности, это есть всем известная «девальвация диплома»,
порождающая ряд соответствующих негативов образования
и квалификации. В основном же все это не столько негативы
образования, сколько деформация профессиональных струк-
тур, выражаемая в преобладании статусов над дипломами.
В частности, читаем в «Полилогии…»: «Так, если в 1940 г.
в промышленности соотношение среднемесячной заработ-
ной платы ИТР и рабочих составляло 2,15 : 1, то в 1985 г. –
1,10 : 1 (а по некоторым данным, и того ниже); в строи-
тельстве соответственно 2,42 : 1 и 0,98 : 1. Весьма сурово
при этом, что к 1989 г. на местах рабочих работало около
шести миллионов человек с дипломами (Д.А. Беляева)». При-
ведённые цифры прямо-таки нивелирует образовательную
подготовку и уровневые различия всей системы образования.
Конечно, рабочие с дипломами – это уже само по себе пре-
красно, но такое положение дел с заработной платой, образно
говоря, отнимает само будущее у этого «прекрасно», лишает
граждан стимула быть высокообразованным и, следователь-
но, высококлассным специалистом и просто образованным,
культурным человеком. И в этом плане сама причина этого,
более высокого заработка, «ужасна».
В этой связи, по некоторым данным последних лет «совет-
ского периода», значительное большинство рабочих считало,
Критическая теория социализма
152
что «они должны получать больше специалистов (47,3 %
опрошенных) или столько же (25,3 %)». Комментируя эти
цифры, А.С. Шушарин пишет: «Печальнейшие цифры, ярко
свидетельствующие о том, где именно (не кто собственник!)
сосредоточена господствующая собственность на техноло-
гии, т.е. в рабочих кругах, но как в низовой массе групповой
основы. Опять видна «тоталитарная демократия» с доми-
нантой, так сказать, «диктатуры пролетариата». Субъ-
ективно выражаясь, не улавливают многие рабочие, что в
современном производстве именно их заработок все более
зависит от работы «головастиков», т.е. и от заработка
специалистов».
Уместно напомнить, что система образования была, по
сути, создана в недрах феодального общества, где домини-
ровала чистая эндогенная форма с базовым объектом вос-
производства «пространство производства» (феод) и базо-
выми территориальными производственными отношениями.
В отличие от рабовладельческой формы, которая пополняла
свои потребности в «работниках» (рабах), главным образом
в ходе войн и вооружённых захватов за границами собствен-
ного общества, феодализм вынужден был готовить будущих
специалистов и работников внутри своего общества, в среде
собственного населения.
Это так или иначе формировало институты и среду про-
фессиональной и общеобразовательной подготовки населе-
ния. С преодолением феодализма и обобществления работ-
ников система профессиональной и общеобразовательной
подготовки населения была так же обобществлена и по-
ставлена под контроль всеобщего интеллекта, под контроль
общества. В дальнейшем, при капитализме и социализме,
эта система в ещё большей степени контролировалась всеоб-
щим интеллектом и служила интересам всего общества. При
этом само «образовательное принуждение» в линейной фор-
ме было, естественно, по типу выше капиталистического и,
безусловно, общедоступней. Однако, как и все прочее, в том
числе и вышерассмотренное, оказалось быстро и сильно тех-
Глава 2
153
нологически деформированным, что, в частности, коснулось
в первую очередь отраслевых вузов, техникумов, ПТУ вплоть
до прикреплённых непосредственно к конкретным предприя-
тиям. Соответственно оказались жёстко деформированы поч-
ти силовая система распределения молодых специалистов, а
также «невысокий преподавательский статус при высоком
уровне самого обучения» и всё, с ними связанное.
Совершенно понятно, что только к одной «образователь-
ности» само демографическое не сводится, а поэтому в ана-
лизе деформаций есть необходимость обратиться и к другим
сторонам демографии.
Следующий, второй аспект демографической деформации
проявляется в явлениях занятости–незанятости населения, а
опосредствованно и в режимах воспроизводства населения.
С учётом известной невосприимчивости линейного, по сути
репродуктивного, производства к новшествам, можно обо-
значить не менее четырёх моментов «относительной пере-
населенности».
Первое. Так как производство как функция, как процесс
изготовления или исполнения чего-то, отторгает новое, то не-
избежно возникает некая перенаселённость науки, а вместе с
ней высшего и научного образования в соответствующих об-
ластях знаний, но не в части общекультурной сферы знаний.
Однако, правильнее сказать, относительно перенаселена, ибо
в целом роль и объем научных функций неумолимо растут.
Второе. Соответственно, можно сказать, что в той же мере
«перенаселено» и само производство, так как в условиях «от-
сутствия науки и новшеств» имеет место засилье «земляных
работ», неквалифицированного простого труда, нулевых, за-
готовительных и прочих, образно говоря, «земляных работ»,
как на местах, так и в отраслевых масштабах.
Третье. Так как новации так или иначе проникают в про-
изводство и, обладая более высокой производительностью,
порождают соответствующие «перемены труда», а при неиз-
менной численности и функциях работающих исполнителей
– неизбежные простои в соответствующих функциях. Этим
Критическая теория социализма
154
в значительной степени и объясняются истоки известной
внутренней, «скрытой безработицы», которая, как прави-
ло, активно скрывается самими участниками производства
и управленческим звеном этого производства (так называе-
мое покрывательство и укрывательство возникающих резер-
вов производства). Одновременно во внешних формах этих
технологий внутриячеичной безработицы всё наоборот – на
воротах предприятий пишутся объявления: «Требуются ра-
ботники (рабочие) следующих специальностей…». Это по
самой групповой основе собственности на технологии есть
учрежденчески не наблюдаемое «внутриячеистое иждивен-
чество».
Наконец, четвёртое. Все отмеченные моменты неизбежно
приводят к «броской перенаселенности» в обслуживающем
управлении.
Так, по оценкам Н. Шмелева (Вопросы экономики,
1995, № 1), «сегодня в нашей промышленности более 1/3
рабочей силы является излишней согласно нашим же тех-
ническим нормам, а в ряде отраслей, городов и районов
все занятые – излишни абсолютно». Однако, как замечает
А.С. Шушарин, «рыночный взгляд Шмелева на действи-
тельную линейную «перенаселенность» как бы автома-
тически подталкивает к необходимости огромного (раз-
умеется, не институционализированного) сокращения
населения (как это и имеет место быть во взглядах мно-
гих западных «мыслителей» на наши дела)». Вместе с тем
и вопреки упомянутым «рыночным взглядам», это вовсе
не означает необходимости возврата к капиталистическо-
му перенаселению и классической рыночной безработи-
це. Поэтому восходящее устранение «перенаселённости»,
основанное на революционном процессе обобществления
технологий и в этой связи прямо противоположное рыноч-
ному тренду, «предполагает не сокращение занятости, а
устранение демографической деформации», то есть не-
кую рационализацию трудообмена.
Глава 2
155
2.2.1.4. «Предельная», культурно-родовая
деформация
«Наконец, линейно деформированы (посредством дефор-
маций всех рассмотренных снятых отношений) и основы
всех основ, самые глубокие, органические, культурно-родовые
отношения, «просто человеческий» пласт бытия (семья,
детство, материнство, диетика, язык, воспитание, досуг,
здравоохранение, физическая культура, рекреация, техника
безопасности и др.). Это самый глубокий, фундаменталь-
ный и жизненный («витальный») «толстый слой» (в образе
Ф. Броделя) производства и воспроизводства жизни, но од-
новременно и самый логически «удаленный» от господству-
ющей линейной формы производства».
Образно говоря, здесь идёт речь о линейной деформа-
ции как неком ведомственно-учрежденческом влиянии на
наше «органическое бытие». В простейших проявлениях это
предприятийно-отраслевое влияние и формы реализации, на-
пример, в детских делах, шефствах над школами, организа-
ции занятий и создания соответствующих структур в спорте,
в отдыхе, в делах культуры и прочее. Культура здесь пони-
мается в простейшем обыденном приобщении к истории и
историческому опыту, к достижениям искусств и современ-
ной науки, к традициям, нормам морали и этики. Всё это так
же «отраслевизовано», что и обеспечивало в значительной
степени массовость и здоровый образ жизни всего населения
страны Советов, являя миру тем самым это как несомненные
достоинства всей системы.
В отношении этих достоинств отметим следующий инте-
ресный момент.
Всякое культурно-родовое бытие в достаточной степени
ёмко концентрируется общим компонентом воспитания (в
отличие от специализирующего профобразования), резуль-
татом чего и является так называемое «богатство» и цен-
ность чистой эндогенной формы первобытности, а имен-
но само «телесно-духовное здоровье» человека и всего
Критическая теория социализма
156
общества. Если ещё более упростить затронутый момент,
то можно сказать, что воспитание осуществляется, услов-
но говоря, посредством трех, в общем-то известных всем,
механизмов: семья, улица, общественные институты. Эти
механизмы действуют всегда и везде, но масштабы их при-
менения и веса влияния различны.
Так, в условиях собственности на технологии, которая
имеет групповую основу, особое значение приобретают об-
щественные и коллективистские формы, такие как ясли, са-
дики, октябрятство, пионерия, комсомол, кружки и секции,
клубы, субботники и другое. Это вполне естественное явле-
ние, которое легко объяснимо через ранее упомянутую груп-
повую основу. Поэтому в таких институтах, основанных на
групповом содержании, всегда нечто общее превалирует над
индивидуальным и является притом ведущей нравственной
нормой. Вследствие чего «в этом вполне позитивном момен-
те есть некоторые сходства у классического, натурального
феода («приход») и «технологического феода» (коллектив)»,
ведь отношения собственности в феоде имеют также группо-
вую основу.
Технологические структуры, как основа линейной фор-
мы социализма, есть наиболее удаленные от органического
слоя, который доминирует в исходной первобытности. Этот
слой ЧЭФ, несущий ценности и богатство, известные как
«телесно-духовное здоровье», в восходящем развитии обще-
ства является «последней инстанцией» накапливающихся
противоречий и в этом смысле всегда «предельным», ибо
глубже его ничто». Поэтому в неравновесном состоянии, ко-
торое нами пока никак не анализировалось, этот слой с базо-
вым объектом «общая жизнь» и механизмом взаимодействия
в форме «телесно-духовного общения», как последний слой
в основаниях нашей действительной жизни и самой жизни
человеческой материи, становится активной зоной возбуж-
дения, подъема или угнетения, всего спектра общественного
поведения и личной мотивацией поведения его многих инди-
видуумов. Это, несомненно, делает анализ этого слоя ЧЭФ
Глава 2
157
особо актуальным и существенным в условиях уже неравно-
весного состояния общества. Для России это нынешнее, уже
более двадцати лет длящееся постперестроечное состояние
нескончаемой череды так называемых реформ, краткий ана-
лиз которых в дальнейшем будет нами лишь слегка затронут,
да и то в рамках эндогенной логики развития российского
общества.
Поэтому, рассмотрев в отдельности некоторые «конту-
ры снятых деформаций», целесообразно обратиться уже к
самому общему равновесию всей линейной системы произ-
водства.
2.2.2. Об общем равновесии
Рассмотренные выше деформации снятых производствен-
ных отношений сами по себе многомерны, специфичны и логи-
чески ортогональны, то есть имеют совершенно различную ло-
гическую и материальную природу своего существования при
всём неоспоримом единстве материального мира вообще. Эти
деформации тесно переплетены между собой, однако в основ-
ном содержании не имеют никакого касательства к расхожим
обвинениям руководителей и бюрократии в целом, которые
якобы не уделяют должного внимания имеющим место негати-
вам в многообразных сферах жизни обществ и не исправляют
выявленные «отдельные недостатки». И хотя в советском об-
ществе прилагались огромные усилия по улучшению положе-
ния дел в технологических, экономических, территориальных,
демографических и культурно-родовых срезах жизни, все эти
усилия не могут, и не смогли (!) в принципе сколь-нибудь суще-
ственно исправить положение дел, «ибо вся суть в отживших
линейных производственных отношениях, в собственности на
ячеистые процессы производства, на технологии».
Полилогическая «свертка» и целостное сведение всех от-
ношений в «общее равновесие» в линейной форме значитель-
но сложнее чем, например, известные неувязки мономерного
Критическая теория социализма
158
капиталистического способа производства, в частности, «пре-
вращения «стоимости» в «цены производства», «прибавоч-
ной стоимости» в «прибыль» и иные осязаемые «доходы». По
своей, совсем не только «численной», ценностно-многомерной
сути линейного (функционального, отраслевого, планового и
социалистического) производства «никаких простых «превра-
щений», скажем, дефекта производства во что-то внешнее,
осязаемое, не существует».
Кроме очевидных и широко известных здесь превращений,
как, например, превращение «положения функций» в безудерж-
ный и в бессодержательный рост «вала производства», превра-
щения «организованности или защищенности – в статусы,
а статусов – в льготы, тарифные системы, повременные,
сдельные, премиальные и пр. формы оплаты труда и т.д.», в
линейной системе каждый чувствует и осознаёт, что вне этих
форм остаётся и масса явлений действительного благосостоя-
ния, но и опять-таки с «нарастающими же явлениями его
«бытийного переворачивания» в противоположности». Так
благодатная защищенность оборачивается (переворачивается)
пассивностью, иждивенчество – чуть ли не паразитарностью,
организованность – творческим недовольством, заорганизован-
ность – дезорганизацией, тогда как нормальные и заслуженные
статусные привилегии превращаются в уравниловку и во вся-
кие нелегитимные дифференциации.
За этой, внешней хозяйственной или чисто субъективной обо-
лочкой, как видимых и осязаемых «превращенных форм» (как,
например, за феодальными камзолами или капиталистическими
доходами), скрывается «неизменная и невидимая собственность
на технологии, подлинная производственная власть, порожда-
ющая все негативы, в том числе в хозяйственных оболочках».
Этот парадокс есть неизменный «парадокс всякой революцион-
ной теории, равно как и материальный парадокс самих крити-
ческих форм производства». Короче говоря, и как давно многи-
ми замечено, «все «дурное» построено на «хорошем» основании,
а все видимое «дурное» покоится на невидимой «порче» произ-
водственной формы самих этих оснований».
Глава 2
159
В условно стабильном состоянии линейной системы, ко-
торая в реальности находится в вечном движении и стабиль-
но лишь в своём непрерывном развитии, именно оболочка
«общего равновесия», внешне и видимо выступающая в ряде
превращенных форм, является житейски самой волнующей,
хозяйственно актуальной, ибо это всегда есть некая нужда
в низах и, соответственно, головная боль в верхах государ-
ственного управления: в Совмине, в Госплане и Госснабе, в
Минфине, во всем множестве министерств и прочих ответ-
ственных органов и первых лиц. Однако с революционной
точки зрения эти внешние формы не существенны, так как
собственная суть порождающих их отношений весьма далека
от них, а сами наблюдаемые коллизии, можно сказать, вто-
ричны. Поэтому оставим анализ подобных, как говорится,
жареных фактов, для газетной публицистики, особо в части
обожаемых ею тем благосостояния, льгот, привилегий и до-
ходов.
Наконец, особо подчеркнём, что вышеизложенный
анализ пока остается лишь в пределах некой идеальной,
чистой, абстрактной эндогенной градации, как принято
говорить, в пределах «идеального типа» линейной града-
ции, свободной от прочих, порою судьбоносных, влияний
весьма многообразных, неизбежно существующих в реаль-
ности нашего бытия, структур. Среди этих структур здесь
упомянем лишь структуры, «условно скажем, социогено-
фондов, разновысокости (многоукладности, самой по себе
многомерной) производства, многонациональности, все
пострановые (исторические, пространственные, геолого-
климатические, «геополитические» и пр.) особенности,
и уж совсем наконец, включенность любой системы во
внешние, экзогенные отношения, даже в пока неведомое
(в нашем движении) устроение всего современного мира».
При этом очевидно, что действительное общее равнове-
сие, внешне проявляющееся во всей системе политической
власти и в общей политической картине мира, мироустрой-
ства, предполагает взаимодействие всех составляющих
Критическая теория социализма
160
мироздания. Иначе говоря, общее равновесие является
«одним равновесным следствием всемирного равновесия»
и это «всемирное» было с неизбежностью сфокусировано
в кризисе линейной формы реального социализма СССР, в
целом потенциально содержавшего весь спектр историче-
ских исходов, от провала до преодоления.
А это означает, что выше мыслимые эндогенные модели
как строгие и детальные, а образно говоря, и как красивые,
могут почти полностью потерять свою практическую направ-
ленность в условиях «куда более мощной, «грубой», схема-
тизированной и «словесном» контексте всей совокупности
структур».
И всё же пока предельно ясно одно, как заключает
А.С. Шушарин, «нельзя уничтожить рабовладельческие во-
йны, не уничтожив самого рабовладения, как нельзя уничто-
жить феодальную «чересполосицу», замкнутость и т.д., не
уничтожив феодализма; как нельзя уничтожить безработи-
цу, погоню за наживой и т.д., не уничтожив капитализма;
точно так же нельзя уничтожить линейные деформации,
не уничтожив (снятием плановой формы обобществлением
технологий) самой линейной формы». В анализе же еще ква-
зистабильного состояния линейной формы, как бесценного
опыта построения и развития реального социализма СССР,
его родовой негатив, в строгой формулировке «дефект про-
изводства», распространился в бесконечно разнообразных
формах на все стороны жизни советского общества. Однако
это, строго говоря, «вполне «нормально», классично в отно-
шении критического, но еще квазистабильного состояния
любой отжившей исторической формы производства».
Это же относится и к функциональному взаимодействию
в природопользовании, разумеется, в тех же рамках эндоген-
ного анализа этого вида деятельности, хотя указанное явле-
ние имеет более глобальные масштабы, относящиеся уже к
экзогенному срезу общественного развития. Поэтому лишь
очень кратко, и только в части собственно линейной формы,
в полном соответствии с «Полилогией…».
Глава 2
161
2.2.3. О природопользовании
«Функциональное взаимодействие означает просто
технологическое (в развитых формах отраслевое) приро-
допользование, т.е. включенность естественных структур
и процессов в соответствующую технологию, а линейная
асимметрия придает природе неестественное ведомствен-
ное «строение», подчиняет природопользование отраслевой
стихии или «технологической анархии».
Вещественно-продуктовое взаимодействие означает со-
ответственно вещественную переработку естественных
условий бытия, а асимметрия капитала превращает природу
в условие получения прибыли, в коммерциализацию природы.
Местное (натуральное) взаимодействие предполагает
использование человеком различий и особенностей природ-
ных условий бытия, а автаркия локализует природопользо-
вание территориально разорванной «эксплуатацией».
Демографическое взаимодействие связывается с при-
родопользованием как просто нагрузка человеческой «био-
массы» (тем более технически вооруженной) на внешнюю
природу.
Наконец, социально-биологическое взаимодействие озна-
чает своего рода «качественное» природопользование как
естественное условие человеческого существования (эколо-
гическая основа, по Ж. Гурвичу); но именно в деформациях
культурно-родовых производственных отношений в любых
формах общества и подводится «резюме», обнажается дис-
гармония в природопользовании, когда, упрощенно говоря,
выясняется, что и дышать становится нечем, что ланд-
шафты становятся свалками, что растения и животные
уходят в небытие, в Красные книги.
Так что вся суть была, есть и будет в отношениях самих
людей, в отживших исторических формах доминирующих
производственных отношений».
Далее – последний интеграционный штрих к полной фор-
ме градации «социализм».
Критическая теория социализма
162
2.2.4. К характеристике структуры
(состав и отношения) производства
«Основной закон роста и диффузного расползания де-
фекта линий производства выражает доминирующее про-
изводственное отношение людей, подчинившее (в том
числе в виде деформаций) и всю совокупность отношений
(порядков, институтов, инфраструктур и ультраструк-
тур), жизнь общества. Вот этот, как динамический, так
и уже «накопленный» во всех формах социального бытия и
на определенных страновых почвах результат и принято
обозначать метафорой «структура производства», т.е. ха-
рактеристиками производства, которые выражают самую
суть системы».
Множества всепроникающих частных дефектов произ-
водства всюду нарастающе накапливаются как некие макро-
диспропорции производства, причём на вполне определен-
ных почвах, а также и в определенных внешних условиях и
связях. Эта накопленная сторона как основа производства,
понимаемая, по сути, как структурный облик производи-
тельных сил (генерализованных, обединённых и целостных
производительных сил) есть так называемый в «Полило-
гии…» состав производства (включающий также и множе-
ство пока не затрагиваемых неэндогенных факторов всеоб-
щего производства жизни). Таким образом, это и своего рода
сжатая характеристика бездонных производительных сил (в
широком смысле) и, с другой стороны, характеристика осо-
бенностей самой модели и стиля данной культуры, наконец,
это такая характеристика, которая «не может быть авто-
номной по отношению к собственным общественным фор-
мам (отношениям)».
Одно дело – тайная, скрытая, и тем самым абстрактная
система, или структура производственных отношений и
другое дело – структура производства с её многообразием
в конкретике. Однако сам эндогенный анализ еще очень да-
лек от формирования относительно полных характеристик
Глава 2
163
состава производства, и тем более, постраново. Ведь этот
состав включает как культурное, то есть национальное, эт-
ническое, конфессиональное строение, так и демографи-
ческие, климатические, географические, расселенческие,
геологические, укладные, геополитические и прочие ком-
поненты экзогенного, мирового и межстранового характера.
При этом очевидно, что «далеко не только луком и стрелой,
бронзой, железом, плугом, паровой машиной, кибертехникой
и пр. «технологическими укладами» производительные силы
образуются». В то же время абстрагирование на идеально-
типическом эндогенном является узловым в понимании этой
структуры. Потому в этих характеристиках, относительно
доступных и достаточно образных, обычно хозяйственно на-
блюдаемых, «экономический догматизм дает самый реши-
тельный популистский бой во имя своего сохранения ценой
уничтожения жизни на Земле».
Прежде всего, в бывшем СССР состав производства ха-
рактеризовался «высокой укладной разноуровневостью (мно-
гоукладностью) или производственной неоднородностью»,
от родоплеменных структур до «космических». Причем сама
эта неоднородность тоже весьма многомерна, имеет весьма
разные основания. С одной стороны, это технологическая
неоднородность (высокие–низкие технологии), с другой
– укладная неоднородность, тесно переплетённая с нацре-
гиональной неоднородностью. Однако головной, или веду-
щий, сектор всего производства с известной условностью
всё же является, несомненно, индустриальным. Советское
производство – это высокоурбанизованное производство со
сложными транспортными системами, атомной энергетикой,
освоением космоса и другими атрибутами восходящей ин-
дустриальности, преодолевшей, несомненно, эндогенно, в
этом секторе производства градацию «феодализм». Однако
во всем своём гигантском объеме индустриальный сектор ха-
рактеризуется весьма плачевной хозяйственной структурой,
выступающей как «вполне нормальные своего рода внешние
макроформы дефекта производства».
Критическая теория социализма
164
А.С. Шушарин пишет: «Структура неэффективна или
непрогрессивна с точки зрения «постиндустриализации»
или развертывающейся НТР, «высоких технологий», соот-
ветствующей инженерной, «электронной», информацион-
ной, транспортной и пр. «инфраструктуры» (за определен-
ным исключением в ВПК…). Структура в смысле динамизма
перемен заорганизована (тем самым и все более дезоргани-
зована); немного в другом оттенке можно сказать, что
структура антиновационна, индустриально репродуктив-
на, к обновлениям не восприимчива. (Здесь еще напомним,
что никакой неконкурентоспособности мы не знаем, даже
если, резко говоря, по западным меркам все сплошь «неконку-
рентно»; это не имманентная характеристика системы.)
В близкой характеристике структура известна как утя-
желенная в пользу «первого подразделения», тяжелых, до-
бывающих отраслей. Со своей стороны невеселые характе-
ристики непосредственно технологического отставания
даже в нефтедобыче, металлургии, химической промышлен-
ности, тем паче в машиностроительном комплексе и т.д.».
Эта утяжелённость производства в пользу грубых, тяжёлых,
сырьевых технологий есть то, что «как раз и нужно для не-
околонизации страны, деиндустриализации, сырьевизации
и пр.», – заключал автор «Полилогии…» ещё на переломе
второго-третьего тысячелетий.
«Структура, – продолжает А.С. Шушарин, – как еще го-
ворят, самоедна в смысле примата всех форм промежуточ-
ных (а не конечных, «потребительских») функций. В схожей
характеристике структура предстает как расточитель-
ная в смысле ресурсо-, материало-, энергоемкости, а так-
же дикой запасности, в том числе и в виде неиспользован-
ного, не установленного, даже погубленного оборудования,
незавершенного строительства и т.д.». Так, например, в
Венгрии соотношение запасов сырья и комплектующих и
готовой продукции было равно 6 по сравнению с 1 в «раз-
витых» капиталистических странах. Следует заметить, что
в линейной системе «запасность» одного типа (комплек-
Глава 2
165
тующие), тогда как при капитализме – другого, где всегда
приличные «резервы» мощностей проявляются как избыток
рабочей силы.
Очевидно, что высокой энергоемкости так или иначе со-
действуют известная ресурсная самодостаточность, большие
расстояния и климат. Однако именно энергоемкие техноло-
гии и есть тот антиновационный компонент, который дей-
ствительно имманентен линейной форме производства.
О других характеристиках структуры производства
Структура ведомственно «перецентрализована», однако
это не означает необходимости ликвидации самого ведом-
ственного централизма. Далее, налицо явная «укрупнен-
ность», то есть «размерность структур» производства
имеет место в пользу крупных предприятий, что также не
означает необходимости в их разукрупнении, ибо все совре-
менное производство основано и держится именно на круп-
нейших предприятиях, особенно в наукоемких отраслях. Это,
однако, совсем не противоречит необходимости, особенно
в условиях НТР, дополнения их небольшими мобильными
предприятиями. Уместно напомнить и известный удачный
образ современного (СССР) производства: «производство
напоминает организм, в котором на мощном скелете – дря-
блая мышечная система». То есть действительная необходи-
мость развития средних и небольших предприятий вовсе не
равнозначна «разукрупнению» крупных предприятий, ибо
это было бы равносильно самому разрушению скелета про-
изводства всего народнохозяйственного комплекса. Более
того, в современных условиях, можно сказать, социализм
стал даже приотставать с упомянутой укрупненностъю, тог-
да как в главные герои западной системы вышли крупней-
шие корпорации и ТНК.
Советское же производство типологически (отношенче-
ски) – это нерыночное производство и в своей основе харак-
теризуется «как дорыночное, так и уже пострыночное (чуть
Критическая теория социализма
166
корявей, но строже – недорыночное, хотя и с «пережатым»
рынком)». Поэтому ясно, что сделать из нерыночного произ-
водства рыночное трудно, точнее невозможно, не разрушив
при этом всё производство и все хозяйственные, производ-
ственные, связи. Что, собственно, и наблюдается сегодня на
всей территории России и бывших республик СССР. «Путь
от доминантно пострыночной системы назад, в рынок (при
безусловной реальности его рациональных ниш), – это не
преодоление отжившей формы производства, а, попросту
говоря, смерть, уже, так сказать, задевшая своим «кры-
лом» и весь «соцлагерь», и СССР, коих уже не стало, и всех
прочих «во всех сторонах общественной жизни».
Таким образом, заключает А.С. Шушарин, «помимо всех
ранее перечисленных и нарастающих негативов, более тя-
готеющих к составу производства (антиновационность,
заорганизованность, утяжеленность, расточительность,
запасность, перецентрализованность, укрупненность и
т.д.), структура производства «отношенчески», тем не
менее, не просто нерыночна, а давным-давно постры-
ночна (хотя и с «пережатым» рынком). Опять повто-
рю, сложней, но точней, давно недорыночна».
При этом, как замечает «диссидент в квадрате» А. Зино-
вьев, отставая от Запада, но, ни в коей мере, от всей западной
МКС (мировой капиталистической системы) в экономиче-
ском, технологическом отношении, «Советский Союз опере-
дил его в социальном отношении, что мы и охарактеризова-
ли метафорами организованности бытия и защищённости.
А это пронизывает все без исключения структуры произ-
водства».
«Короче говоря, – продолжает А.С. Шушарин, – вся се-
тевая структура производства пострыночна (хотя и с
«пережатым» рынком), в индустриальном секторе мате-
риально технологична, а всюду и в остальных секторах ор-
ганизационно технологизирована (плановизирована, отрас-
левизована), и во всем некоторым образом социализирована,
а равно все более дефектна, «технологически анархична»,
Глава 2
167
с еще очень глубоко скрытой тенденцией обобществления
технологий. Вот эти характеристики выражают уже,
так сказать, единство состава и отношений производства
(только в эндогенном срезе). И все это относится, так
сказать, ко всему: органическому (культурно-родовому),
демографическому (образовательно-профессиональному),
территориальному (натуральному, географическому, рас-
селенческому), экономическому; организации, всем формам
связей, механизму, типу равновесия, размещению, типажу
производств, их специализации и размерам, внутренних
структур («хозяйственных организаций»), архитектуре
потоков, всем «инфраструктурам», трудовым ресурсам,
ментальности, психологии, мотивации и пр., наконец, типу
внешних связей и отграниченности».
2.3. Закон конца линейной формы
Итак, в восходящем развитии путь назад, в «рыночную
экономику», для градации «социализм», как говорится, за-
казан, то есть деструктивен и не соответствует восходяще-
му развитию общества с доминирующей линейной формой
производства всей действительной жизни. Тогда естествен-
но возникает вопрос: «Как преодолеть отжившую линейную
форму?». Однако сам по себе этот вопрос уже порочен в том
смысле, что предполагает необходимость некоего практиче-
ского предложения, программы, плана, проекта и т.д.
Кроме того, подобные вопросы, «как преодолеть?» и «что
делать?», «принадлежат не только обыденно-политической
плоскости, но и еще интеллектуальному полю самой от-
жившей системы, оказываются проявлением все того
же организационно-управленческого и пр. фетишизма,
начисто заслоняя собой сначала нечто куда более суще-
ственное, сложное, решающее, а именно познание. При-
чем познание общества, познания в обществе, познания
обществом».
Критическая теория социализма
168
И именно это, по существу, отделение человека от по-
знания во всей быстротекущей истории кризиса линейной
формы советского социализма «достигло своего истори-
ческого, если не сказать по социальному масштабу пато-
логического, предела».
2.3.1. Тридцать пять тысяч одних…
«Лассалей» нового типа
В результате форсированного развития линейное произ-
водство «надстроило над собой» прочную, а к моменту кри-
зиса уже и консервативную психологию производства, как
некий средний тип общественного мышления и менталитета
с его так называемым «организационно-управленческим фе-
тишизмом». Общественное мышление в рамках линейной
формы – «это психология соисполнения, «повального» со-
гласования, планомерности, абсолютизированного управ-
ления (командность и исполнительность – это стороны
совершенно одного и того же соисполнения)». Данный тип
мышления, можно сказать, по определению присущ всякой
функциональности, всякой организованной и согласованной
деятельности. Этот тип мышления органически отторгает
любые интеллектуальные отклонения, усложнения и какую-
либо индивидуальность. В образном выражении это мышле-
ние проявляется через всем известные формулы, например:
«начальству виднее»; «ты – начальник, я – дурак, я – началь-
ник, ты – дурак» и др. Однако сама ссылка на «начальника»
выражает лишь «скрытую групповую детерминацию», по-
средством которой отображается в целом как бы «проинте-
грированное в среднеарифметическое» само «мы», которое
в реальности представлено во всё своём многообразии: «от
нуля до бесконечности – от кретина до Шекспира».
Однако, несмотря на некоторые инсинуации вроде «стад-
ности» и «совков», следует непременно отметить, что даже
их формула сочной метафорики на порядок сложнее и мно-
Глава 2
169
гообразнее простой и скудной формулы рыночного мента-
литета: «дешевле купить, дороже продать», в том числе и
себя в качестве товара».
И всё же в линейной форме могут успешно и без особых
усилий продвигаться вперёд только простые идеи. Как пра-
вило, истинны те идеи, которые, как было принято говорить
в то время, сразу воспринимаются «ясно, как в газете» и ко-
торые непременно сводятся к практическим предложениям.
Или иначе, это те идеи, которые остается лишь проглотить
и оформить в некое всем понятное и простое мероприятие.
То есть «хозяином» производства оказывается отнюдь не
«начальник», не работники, а невидимая инертная середина,
безликое большинство, а иногда и люмпенское меньшинство
(разлагающиеся коллективы)», или «производственная охло-
кратия». Образно говоря, как пишет А.С. Шушарин, «серые
начинают и выигрывают, а все управление лишь выражает
эту молчаливую игру».
«Между тем, – отмечает А.С. Шушарин, – производящий
труд, порождающие процессы (…), творчество, производят
сложные идеи, которые никогда не возможно проглотить,
сразу согласовать, превратить в «план», «мероприятие» и
пр., ибо эти идеи сперва надо выстрадать, отбраковать и
выковать в дискуссиях, затем освоить, познать, т.е. изме-
нить себя. Более того, новые производительные силы вы-
двигают не просто идеи, а людей, несущих идеи, способных
на идеи личностей». Эти личности всегда выпадают из груп-
повой нивелировки и, несмотря на собственную «интенсив-
ную величину», не существуют как таковые для бухгалтер-
ских или технонимических экстенсивных расчётов. Поэтому
линейная форма стоит непреодолимой стеной на пути этого
творческого движения идей и тем более творческих людей.
Она, как всеохватывающие тиски, сковывает, блокирует
этих творческих индивидов, которые являют через себя не-
кие формы новообразующих устремлений и направленности
самого зашедшего в предел линейного производства, творче-
ства, «всегда рвущих со всем привычным, легко согласуемым,
Критическая теория социализма
170
простым». В то же время эта неатомарная линейная система
производства, будучи функционально единой и согласованно
синхронной, является по сути и «когерентной». Таким обра-
зом, можно сказать о работе линейной системе известным
слоганом: «Или все молчат, или все кричат».
Несколько слов о социальном понимании ныне проис-
ходящего.
««Воспитанные» управленческим фетишизмом линейной
формы, – резюмирует А.С. Шушарин, – десятки тысяч «Лас-
салей» спят и видят «простые идеи», с которыми можно
ангажироваться у начальства или в газете у толпы, что
по сути почти одно и то же, рвение во власти. Об этом пи-
сал уже Аристотель, называя первых льстецами, а вторых
демагогами, одинаково обретающими огромную силу соот-
ветственно у тиранов или демократии. Ну разве не видно,
что ни у одной партии, движения, кандидата и пр. нет «за
душой» абсолютно ничего, интеллектуально соразмерного
ситуации в стране и на планете. Так что «отпущенные на
свободу» упомянутые «Лассали» и выкинули весь безумный
примитивный хаос. Колоссальный потенциал активности (в
отсутствии которого, кстати, ложно упрекают носите-
лей советского менталитета), без намеков на обновленную
идеологию, прорвался или оказался канализированным (…) в
бешенство рыночного примитивизма и вообще хаотизирую-
щей деструкции».
В то же время, следует особо отметить, что «действитель-
ная теория переломного содержания эпохи», нигде и никогда
ещё не бывшей, не может по природе своей содержать практи-
ческие предложения. Вполне рациональные предложения воз-
никнут только как результат борьбы и отбора новых теорий,
как результат их освоения сообществом профессионалов и
интеллигенции, при непременном освоении прагматических
азов (основ) этих теорий активом трудящихся, а в итоге лишь
«после порождения в самом народе новых, релевантных
ценностно-ориентационных вокабул, докс, если угодно, уже
новых смыслов и «духа», «манифестов»».
Глава 2
171
Теория же, как таковая, дает лишь тайный, понятный лишь
просвещённым специалистам, профессиональный язык, тогда
как теоретическое содержание закона конца отжившей формы,
как некой нарастающей по сложности самой, можно сказать,
невероятной ветви надвигающейся бифуркации, скрывающей
за собой полное описание этой формы на языке данной тео-
рии, «само по себе очень скупо». Это теоретическое содержа-
ние «закона преодоления господствующих порядков» характе-
ризуется крайне тощей рациональностью будущего развития,
которое открыто бесконечному множеству возможных траек-
торий последующего движения, слабо прогнозируемо и резко
«отлично от легко конструируемых иллюзорных храмов».
Следует заметить, что «конструирование иллюзорных
храмов» и его бесплодность обусловлены тем, что «оконча-
тельно не созрела» сама материя производства общей жизни
на новом уровне, то есть само производство не соответству-
ет новому уровню, уровню будущего.
Далее – о «зрелости материи производства» жизни и её
новом уровне.
2.3.2. Взрывной характер НТР
и обобществление технологий
Собственно само функциональное производство и пла-
номерность репродуктивны, а поэтому, и в этом отношении,
обладают особым потенциалом, который характеризуется
способностью к безграничному наращиванию и реализации
одного и того же, то есть данного вида производства. Это
означает наращивание в целом одних и тех же функций как
по производству одних и тех же стандартных массовых изде-
лий или по частичному усовершенствованию существующих
технологий, что, в общем-то, и составляет суть экстенсивно-
го, можно сказать могучего, линейного развития, в том числе
и близких к нему разного рода мобилизационных форм ор-
ганизации общественных процессов.
Критическая теория социализма
172
Очевидным и общепризнанным преимуществом плановой
системы является их способность к быстрым перестроени-
ям, причём с помощью самих же плановых методов. Однако
эти перестроения суть лишь количественные, но отнюдь не
новационные (инновационные) и, в некотором смысле, «не
революционные». Потому источником негатива является не
«невинная и извечная функциональность» (планомерность,
соисполнение и пр.), а только ее антиновационная сторона,
которая обусловлена доминирующей собственностью на тех-
нологии, т.е. именно линейной (технофеодной) формой функ-
циональности. В этой связи А.С. Шушарин замечает, что если
«отбросить диссидентские и западные или либеральные злос-
ловия и пустоту – «тоталитаризм», «бюрократизм», «эта-
тизм» и пр., – в научной рефлексии для означения реального
социализма как исторической или преходящей и преодолевае-
мой формы производства даже только термина не было».
Всё это говорит о том, что вопрос стоит не о ликвидации
функциональных структур (статусных форм, планомерности
и отраслевой организации), а о сбросе незримого всевластия
«технологического феода», т.е. о восходящем снятии плано-
мерности как о сбросе линейной формы. Это вызвано тем,
что линейная форма исторически очень быстро превратила
положительные свойства функционального производства в
свою противоположность в виде иррационализации этого
технологизированного производства, как всепроникающего
роста дефекта линейной формы. В этом историческом движе-
нии всевластие доминирующего механизма планомерности,
порожденное собственностью на технологии, стало стеной
на пути качественных перемен производства и развития лич-
ности. В результате энергию «развивающихся личностей»
прорвало, и, к сожалению, пока, «в обратную сторону».
Ранее было доказано, что «закон бытия» линейного про-
изводства есть «рост дефекта производства». Как и всякий
основной закон предшествующих форм, он не абсолютен, то
есть не обязательно образовывает неустранимую, но посто-
янно корректируемую «неприятность соответствующего
Глава 2
173
негатива», в результате чего поддерживается нормальное
квазистабильное равновесное состояние в обществе. Одна-
ко в линейной форме реального социализма СССР почему-
то оказалось не так. Известно, что всякая система обладает
известной адаптивностью, что, в частности, и позволяло па-
рировать, например, многие пороки в связи с наукой СССР,
разоблачавшиеся рядом ведущих учёных страны. Так, кри-
тикуемые ими, например, ««вред «хозрасчета», плановость
снабжения, недоверие руководства» и др. позднее были за-
метно устранены, однако сама суть системы от этого не изме-
нилась. Тайна ее стремительного кризиса оказалось вложен-
ной в исторически взрывной характер начала НТР, причём в
условиях, способствующих её историческому прорыву (взры-
ву!) и разворачивающихся уже «в материальном контексте
перемен всей мировой ситуации».
В этой связи А.С. Шушарин пишет: «В самом деле, социа-
лизация (демографизация) производства шла, а в некоторых
особых формах и продолжается почти в параллель с натура-
лизацией (территориализацией) с начала преодоления перво-
бытности. Товаризация («индустриализация») развернулась
в «маленьком уголке» Европы с середины второго тысяче-
летия, а в большей части остального мира сейчас продол-
жает наращиваться, хотя нередко в ужасающих формах (в
том числе «модернизаций»). Объективная технологизация
(плановизация) развернулась с первыми признаками «моно-
полистического капитализма», а эндогенно реализовалась,
«прорвалась» в общественных формах социалистических
преобразований, в известном смысле и в значительной мере
даже в обход капитализма. НТР же приобрела какой-то дру-
гой характер, и ее начало можно чуть ли не с календарной
точностью датировать 50–60-ми гг.». Несомненно, что та-
кая «точность и обвальность» есть яркий «образ исторически
уникальной скорости развития событий».
По мнению автора «Полилогии…», этот исторически
взрывообразный характер развертывания начала НТР под-
тверждается, например, весьма разнородными фактами. Так,
Критическая теория социализма
174
за последние 25–30 лет человечество использовало сырья
столько же, сколько за всю предшествующую историю. С
другой стороны, с противоположного от сырья полюса, 90 %
научно-технической информации выработано человечеством
лишь за последние 70 лет, тогда как современное поколение
ученых составляет 90 % всех людей науки, когда либо жив-
ших на Земле. В том числе, в частности, в США после Вто-
рой мировой войны ВНП лишь утроился; в то же время рас-
ходы на НИОКР возросли в 15 раз. «Вот, собственно, этот
стремительный и глубинный процесс и образовал новый вы-
зов, прежде всего линейной форме. (Но тут же опять надо
заметить – все это произошло в совершенно определенной
всемирной исторической обстановке.)
При обращении к НТР ее социальную суть надо видеть не
в многообразных вносимых ею технико-технологических и
социальных переменах, а в историческом сдвиге производи-
тельных сил. Эта сущность сосредоточена не в собственном
бесконечномерном и богатом содержании этого сдвига сил, а
в самой противоположности, противостоящей в восходящем
развитии недостаточности действующих производственных
отношений, то есть сущности «антитетической», содержа-
щей нечто противоположное (антитезис). Точнее говоря, речь
идёт о посттипологической сущности производственных от-
ношений, то есть отношений посттипологических, в восходя-
щем развитии, к господствующему типу производственных
отношений. Поэтому проводимые на материале капитализма
исследования вокруг НТР не позволяют понять этой постти-
пологической, можно сказать, постсоциалистической, сущно-
сти. Очевидно, согласно вышеизложенному, что «это поиск
не там, где НТР именно застопорилась, т.е. где действи-
тельно зреет прорыв (или ясней наметившийся провал)».
«Таким образом, – заключает А.С. Шушарин, – суть НТР
устанавливается не в пока адаптирующемся к ее началу ка-
питализме, а, наоборот, в резко споткнувшемся на НТР со-
циализме (линейной форме). Суть недуга и выздоровления вы-
является в острых, наконец, «паранекротических» (близких
Глава 2
175
к смерти, предсмертных – ХАТ) формах болезни. Иначе гово-
ря, понять НТР – значит понять развертываемые ею про-
цессы как именно приостановившиеся, в итоге ломающие,
преодолевающие ограниченность отживших отношений,
собственность, либо толкающие в обвал».
Производящий труд, вносящий дефект и, в самом общем
виде, разрушающий синхронизацию (соответствие) в функ-
циональном (линейном) срезе производства, был во все вре-
мена. Однако именно с началом НТР «он делает производ-
ство «качественно динамичным, предметно (в том числе
номенклатурно) многообразующим, постоянно технологи-
чески усложняющимся и изменяющимся». Таким образом,
производящий труд превращается из эпизодически «возму-
щающего» фактора в постоянно действующий», то есть
становиться «массивной «частью» производства», можно
сказать, его сущностной и характерной стороной.
В то же время присущая изначально линейной форме про-
изводства ««планомерность», как господствующая форма
движения», в этих условиях становится как бы «абсолютно
беспомощной», а точнее своей «планомерностью» просто
запрещает (отторгает) какие-либо перемены. В результате,
когда-то исторически положительная сторона планомерно-
сти линейного производства перерождается в антиновацион-
ный механизм всё того же функционального способа произ-
водства, но уже находящегося в условиях НТР, в состоянии
предельного, критического развития линейной формы про-
изводства. При этом в силу собственности на технологии,
всестороннего и всеобъемлющего горизонтального, да и вер-
тикального, распространения («диспозитивных диффузий»)
практически не наблюдается, их просто нет. И только в узких
пределах новых технологических феодов «подчиненная соб-
ственности управленческая иерархия способна распростра-
нять их», то есть «диспозитивная диффузия» имеет место
лишь в условиях нового строительства или технического и
технологического перевооружения производства, или в рам-
ках модернизации действующих производств и отраслей.
Критическая теория социализма
176
В этой связи А.С. Шушарин утверждает: «Дислокальность,
эксфункциональность производящего труда (формально схо-
жая с экстерриториальностью товарности, откуда у раз-
витого капитализма в данный период и обнаруживаются
высокие адаптационные возможности; помимо экзогенных
причин преимуществ «дьявольского насоса») и означает объ-
ективный процесс обобществления технологий, их изъя-
тие из ограниченной, группо-иерархической собственности.
Основное (чисто эндогенно) противоречие сейчас (имеется
в виду «перестройка» и послеперестроечный период разви-
того социализма СССР – ХАТ) и состоит в резко, форсиро-
ванно обострившейся противоположности между все более
общественным характером взаимосвязных и изменяющихся
технологий и инертной, ограниченной (необщественной),
группо-иерархической собственностью на них, их узурпацией,
«технологическим феодом». Вот это уже и есть не «нормаль-
ная», а критическая асимметрия. Позитивно же это суть
процесс пока, условно скажем, ответственной интенсифи-
кации, онаучивания, сциентизации, но и, в широком смысле
Э. Маркаряна, – социорегуляции (а еще несколько шире, за
эндогенными рамками – гуманизации) производства, поста-
новка его под более высокий, чем господствующая (технокра-
тическая, технологическая, «инженерная») планомерность,
новый «контроль всеобщего интеллекта», снимающий пла-
номерность («уход в основания») новым постплановым меха-
низмом движения технологий, саморегулирования производ-
ства и объективной оценки труда».
Зреющий прорыв, или провал, обобществления техноло-
гий линейной формы в строгом понимании содержит идеаль-
но чистые противоречия, которые были кратко рассмотрены
ранее, при анализе эндогенной градации. Это самые высшие
противоречия, а поэтому и самые незримые и объективно
трудновыразимые противоречия, ибо, как говорится, буду-
щее открыто и не проектируется. К тому же эти «эндоген-
ные противоречия материально вплетены в весь гигантский
клубок структур, отношений и процессов всего социума, в
Глава 2
177
бифуркацию всей миросистемности». Здесь к эндогенному
добавляется масса факторов, различных и совсем не чистых
структур, многообразнейших особенностей и экзогенных
влияний, отягощённых в динамике развития так же и неиз-
бежным субъективным фактором. Образно говоря, эндоген-
ные противоречия обобществления технологий являются
вершиной и основой многомернейшего узла противоречий
этой надвигающейся бифуркации социума и пика его разви-
тия – реального социализма времён СССР.
Итак, высшими, узловыми являются «эндогенные проти-
воречия между ограниченной (необщественной) собствен-
ностью на технологии и трендом их «невероятного» (в
смысле Шредингера) обобществления». Однако в силу мно-
жества неэндогенных внутренних и внешних обстоятельств
эти противоречия принимают (превращаются) другие, более
видимые формы, как например: отставание, слабый потреби-
тельский сектор, территориальные неблагополучия, уравни-
тельность, бюрократизм и т.д. В результате сам логический
узел противоречий всей ситуации оказывается скрытым,
«логически захороненным», и внешне, публично, выступа-
ет в некой несобственной форме, затрудняя понимание сути
происходящего в публичной сфере общения.
Таким образом, суть «нарастающей асимметрии окаме-
невшей собственности на технологии состоит в том, – пи-
шет А.С. Шушарин, – что каждая линия, «технологический
феод» неатомарного и синхронного, сетевого производства
(а в итоге и все они) являются барьером для новаций в любых
дислокальных переменах («диффузиях»). Если позволительны
(хорошо известны в истории социологии такие афоризмы,
как Гоббсова «война всех против всех»; «нет земли без вас-
сала»; «laissez faire» – свобода торговли; «laissez passer» –
свобода передвижения) на самом деле резкое «вмешатель-
ство» в феод, территориальная замкнутость и др., то
линейная форма собственности на технологии выражает-
ся формулой «невмешательство в работу коллективов и
их связей» (а, следовательно, и в дефект производства).
Критическая теория социализма
178
В результате упомянутое невмешательство и означа-
ет, что каждый коллектив трудится и живет за счет
всех, но все мешают каждому, а каждый всем в переменах,
что и ведет к расползающемуся дефекту, к молоху нарас-
тающей технологической анархии, ее «накоплению» во всей
структуре производства».
Соответствующий административно-командный анту-
раж, якобы предстающий для данного коллектива нечто
внешнее, силовое и негативное, в действительности есть
лишь «спиритуализм». Тогда как это есть «собственная
же ультраструктура, внешнее управленческое выражение
«воли» всех других коллективов, мешающих данному в пере-
менах, а Человека вообще нет». Собственно так происхо-
дит и в любой кризисной форме. Однако сами технологии,
в том числе и прежде всего их интенсивные и «человеко-
размерные» величины, такие как, например, творческие и
нравственные и другие – есть тайна всех тайн, неприкасае-
мая, в частности, проявляющаяся как покрывательство или
сокрытие реальных возможностей предприятия. Соответ-
ственно это проявляется как тайна всех тайн отдельного
участка, цеха и даже отрасли, то есть сокрытие реально-
го потенциала технологий и тем паче «всех безобразий или
иждивенчества, т.е. всех форм дефекта».
В линейном функциональном производстве «вмеша-
тельство в технологии (технофеод) во всей сети и пира-
миде запрещено, и любые попытки отторгаются». Это
вмешательство в собственность на технологии и функ-
ции (группо-иерархической собственности коллективов
и лиц) возможно и по силам лишь новой форме обще-
ственного контроля со стороны «всеобщего интеллек-
та» общества. И так было всегда в восходящей истории
развития общества:
– невозможно было вмешиваться в собственность рабов-
ладельцев на работников, но что по силам оказалось лишь
новой форме общественного контроля территориальной ор-
ганизации производства;
Глава 2
179
– невозможно было у крепостного, феодала, цеха вмеши-
ваться в организацию их хозяйства со сплошной местной
прикрепленностью, но что по силам оказалось лишь новой
форме общественного контроля над трудом экстерритори-
альной рыночной организацией производства;
– невозможно было вмешиваться в капиталистическое
предприятие, ибо это коммерческая тайна, охраняемая су-
дом, но что по силам оказалось новой форме планового кон-
троля, сбросившего коммерческую тайну.
Наступающий новый информационный срез бытия,
связанный с обобществлением технологий, хотя и не яв-
ляется непосредственно производящим, однако совсем не
эфемерен, а глубоко материален. Поэтому и одновременно
с восходящим познании в обществе происходит как сброс
покровов с предшествующих и ставших узкими устарев-
ших форм знаний над тайнами материи, так и в восходящем
общественном развитии происходит сброс покровов, то есть
самих «наличных отживших форм», с тайн производства.
Это, можно сказать, есть шаги «откровений», в виде новых
форм контроля и освобождения от незнания.
Однако в процессе равновесного и квазистабильного со-
стояния исторического развития общества «о всяком таком
знании, контроле, вмешательстве и думать не моги – соб-
ственное дело, святая тайна, «самостоятельность», в дей-
ствительности лишающая самостоятельности человека».
Кстати, вместе с неуклонным историческим сбросом и убы-
ванием тайн производства росло и освобождение человека,
состоящее в «неуклонном росте его интимной, семейной,
врачебной, дружеской, творческой и пр. личностной «тай-
ны»». Ведь само обобществление производства и воспроиз-
водства действительной жизни и есть суть шаги освобожде-
ния самого человека.
В целом же консерватизм собственности на технологии и
их зреющее обобществление (или провал) ярко проявляются
и во многом чётко фокусируются в особенностях информа-
ционного среза происходящего.
Критическая теория социализма
180
2.3.3. Об учёте всего многообразия сложных
обстоятельств обобществления технологий
Закон конца линейной формы следует рассматривать не
только в виде «имманентного «накопления» негативов си-
стемы», то есть в виде роста дефекта производства и мо-
лоха «технологической анархии», заорганизованности и
дезорганизованности, антиновационности и контрэффек-
тивности, но также и в общем виде невероятного восходя-
щего тренда по обобществлению технологий. Кроме того,
необходимо рассмотреть и в более конкретном виде много-
образия реальных, часто еще «дурных», «эмбрионов» самого
этого обобществления технологий. Так, например, в учении
об экономической форме (капиталистической, рыночной)
К. Маркса «Капитал» соответствующее обобществление
известных средств производства нашло свое выражение
в конкретном виде во вполне определенных тенденциях
монополизации, концентрации, централизации, иерархи-
зации производства, и даже в его акционеризации. Это и
были, пусть еще в их самых дурных формах, эмбрионы вос-
ходящих тенденций обобществления средств производства
эндогенной формы экономического производства градации
«капитализм».
В принципе и в линейной форме имеется множество
такого рода конкретных реальных эмбрионов обобщест-
вления уже технологий, при этом наблюдать их можно во
всех практических, трудовых, организационных, научных,
нравственных срезах намечающихся перемен производ-
ства. Кстати, они есть даже в капиталистических формах
западных систем. В плановой системе линейной формы ре-
ального социализма СССР они значимо проявились где-то
начиная с тридцатых годов.
Сопоставляя сказанное с традиционной логикой марксо-
ва учения, следует отметить следующее.
Во-первых. В самом производительном содержании раз-
вертывающаяся НТР и, как следствие, обобществление тех-
Глава 2
181
нологий, есть процесс высокоуниверсальный. Поэтому в
разных системах и даже культурах эти эмбриональные тен-
денции проявляются (намечаются) совершенно по-разному
и совсем не в неких универсальных формах.
Во-вторых, следует воздержаться от жёстких прогнозов,
что позволит избежать возникновения легковесных «по-
водов для упреков в несостоятельности теории», которая
якобы не подтверждается текущим развитием событий.
Обобществление технологий это объективный процесс,
однако в целом настоящая теория общественного развития
не исключает и возможность всеобщего краха социума. В
условиях гигантской полипричинности развития событий
грядущая бифуркация остаётся всё той же неизбежной би-
фуркацией, которая в силу своей сущности слабо предска-
зуемого и многовариантного исхода последующей траек-
тории общественного развития «может привести к тому,
что в общественно релевантных формах на нивах социа-
лизма обобществление технологий может и вообще не со-
стояться». Эта исторически вероятная непредсказуемость
вполне «способна и на такой кульбит, который существен-
но перекроит и всю саму зреющую бифуркацию», при этом,
однако, ничуть не отменяя основного содержания грядущих
перемен самого социума, вплоть до катастрофического, ги-
бельного исхода.
В то же время «в упомянутом виде отклонения от «марк-
соидной» логики» означают лишь одно – собственно кон-
кретные и реальные тенденции обобществления технологий
должны быть изучены и исследованы. Но всякий раз отно-
сительно адекватно они «могут быть рассмотрены только
с учетом всего многообразия сложных обстоятельств».
Пока же представляемый анализ не выходит за рамки «про-
стой, «акультурной» эндогенной логики» и является конеч-
ным, а, следовательно, и вполне тоже уже конкретным ана-
лизом. Так сказать, «сперва «Развитие НТР вообще» (как
современный тренд эндогенной логики) и лишь потом осо-
бости и конкретика, например, «Развитие НТР в России».
Критическая теория социализма
182
Здесь необходимо напомнить читателю, что 4-й том «Поли-
логии…» непосредственно посвящён истории становления
социализма в России.
Потому далее продолжим анализ явлений, связанных с
«несколько более инвариантным (а тем самым и еще весь-
ма абстрактным) информационным срезом» производства
и воспроизводства действительной жизни.
2.3.4. Об информатике и «сбросе покровов
с тайн производства»
Сброс покровов с тайн производства – это всего лишь
первый шаг к обобществлению технологий. Второй шаг –
участие всех во всём!
«Информационный бум нашего времени настолько со-
крушителен, что уже всем без исключения слышен его оглу-
шительный звон. Только вот где он? Вообще-то везде – это
и «информационные технологии», и компьютеризация, и
сети связи, и средства массовой информации, «четвертая
власть», и даже вообще, по некоторым взглядам, грядущее
«информационное общество»…».
В этой связи А.С. Шушарин замечает: «Информа-
тика (связь, коммуникация и пр.) – это метафоричное
обозначение сферы обеспечения или самой сферы инфор-
мационных общественных процессов в семиосфере. На-
помним, что в некотором роде даже вопреки новейшему
информационному буму нашей «кибернетической эры»
это явление самого «архаичного» и глубокого социально-
биологического базового взаимодействия с его механиз-
мом телесно-духовного общения (включая коммуникацию,
информатику) как основы и формы всякой содеятельно-
сти вообще. Но отсюда же понятно, что эта инфор-
матика имеет и базовые различия. Информационное
в органических, демографических, территориальных,
экономических, функциональных (технологических) про-
Глава 2
183
цессах совсем не одно и то же, а равно меняет истори-
ческие формы содержания, средств, организации, соб-
ственных ультраструктур».
Яркий пример этому – ценовая информация рыночной
(экономической) формы производства.
Иные парадоксы с информатикой обнаруживаются в
линейной форме производства. В материалах «Полило-
гии…» приводятся данные о том, что в «сфере информа-
ционного производства» реального социализма сосредо-
точено около 50 % трудовых ресурсов. Так, если взять,
к примеру, только розничную торговлю, то получается,
что кроме продавцов, грузчиков и водителей машин, все
остальные – кассиры, бухгалтера, «завсклады», управ-
ленцы, секретари, «толкачи», снабженцы, директора с
замами и прочие чиновники всех более высоких формах
организации торговли, – действительно заняты инфор-
мационной работой. В то же время отмечается весьма
многоаспектное отставание, к примеру, от США, которое
быстро растёт и совершенно аномально. Поэтому оче-
видно, что необходимо тщательно и очень внимательно
с этим разбираться, ибо суть этих явлений заключена «в
типологической природе всех этих дел, а не во внешних
проявлениях».
Так, в частности, некоторыми зарубежными «советолога-
ми» отмечается, что ограничения на развитие персональных
компьютеров в СССР обусловлены политически, партийно,
так как они «способны воспроизводить самиздатовские до-
кументы». Однако это в большей степени надуманная оценка
от зарубежных советологов, ибо суть данного явления в том,
что в структурно атомизированном капиталистическом (эко-
номическом, рыночном) обществе, в частности, был дан ход
персональным компьютерам (наряду с большими ЭВМ кол-
лективного пользования) как рыночному товару, обещавшему
высокую доходность, тогда как в структурно-групповом об-
ществе линейного социализма этот ход на получение высокой
прибыли «был, так сказать, заказан». Ставка была сделана
Критическая теория социализма
184
в первую очередь на ЭВМ коллективного пользования, обе-
спечивающие максимальный охват пользователей, и только
затем на персональные компьютеры, да и то, как на совре-
менное, высокопроизводительное, оснащение рабочих мест
всей сети линейного производства. Причём эти различия
(«в ставке») были обусловлены объективной сутью самих
способов производства, их материальными основами, а не
волевыми усилиями «капитанов» этих способов обществен-
ного производства. То есть суть отставания действительно
совсем не политична, а производственна.
В «Полилогии…» со ссылкой Н. Винера, Эшби и Н. Лу-
мана отмечается, что «тесно спаянные» сообщества и вся-
ческие организмы в широком смысле «скрепляются обла-
данием средствами приобретения, использования и передачи
информации», а эта «спаянность», «скрепленность» уже
свидетельствуют об определенном консерватизме струк-
тур «организма», хотя и об его же уже постэнергетической
сути». При этом указывается на наличие жестких характе-
ристик объектов кибернетики как «систем, открытых для
энергии, но замкнутых для информации и управления, – си-
стем непроницаемых для информации». Соответствующий
этим позициям отклик находит место и в социологических
идеях, как некие жесткие «отграничения от внешней среды»
в общественных системах. Здесь же, в анализе общественно-
го развития социума, существенна именно «типология вну-
тренней логики информационного».
Социальная суть «информационного» для каждого спосо-
ба производства, для каждой ЧЭФ своя и соответствует ти-
пологии этого способа производства. Например, феодальной
автаркии присущ как свой тип «сигнальности», так и инфор-
мационная замкнутость; капитализму – своя «информацион-
ность», это рыночные сигналы и коммерческая тайна.
Так, при капитализме практически все товаризуется, в
том числе и сам человек с его «духовными богинями». По-
этому становится возможной (обретает внешние товарные
формы) и продажа информации. Продажа информации воз-
Глава 2
185
можна, если, например, «владение этой информацией фирме
не нужно, если продажа обещает прибыль, если есть угроза
выброса такой информации на рынок и т.д., но при неукосни-
тельном и даже ужесточающемся сохранении всего объема
коммерческой тайны».
Таким образом, если у информации есть «товаризация»,
обеспечивающая значимую «прибылизацию», то наличие или
отсутствие компьютерных сетей значения не имеет. Разуме-
ется, что в процессе развития рыночных систем наблюдается
появление и множества новых горизонтальных и вертикаль-
ных связей, которые возникают как бы «в ущерб рыночной
структуре». Однако это, прежде всего, именно «рыночные
адаптации», «стихийные компенсации уже некоторых но-
вых «провалов рынка»».
В линейном производстве информация и информационные
связи оказываются резко ограниченными (суженными) всей
группо-иерархической производственной структурой обще-
ства и соответствующей иерархической организацией дви-
жения (информационных) сообщений. Так, при сносном по-
ложении на радио и телевидении с телефонизацией ситуация
иная. Очевидно, что административно-командная система до-
минирующей линейной формы нуждается преимущественно
лишь в таком движении информации, которое обеспечивает
получение команд сверху и передачу их вниз, разумеется, что
и в обратном направлении движение информации имеет ме-
сто, но необходимость в этом минимальна. Само содержание
передаваемой информации в линейной форме сложней, выше
(технонимика), чем у рынка (маркетинг, товаронимика), а по
каналам – иерархично. Однако и иерархия – это только уль-
траструктурная форма диспозитивно-адресных связей в са-
мом сетевом производстве этой формы («каждый только с
определенными смежниками»). Это-то радикально и отлича-
ет информацию в условиях линейной формы производства
от «безадресно-диспозитивной информструктуры атоми-
зированного рынка (хаотическая «ярмарка», ситуативно
«каждый с каждым» со сплошной «анонимностью»…, в
Критическая теория социализма
186
смысле преобладающей безадресности связей»)». То есть с
качественной стороны самого производства действительной
жизни в эндогенном срезе разница, можно сказать, принци-
пиальная, тогда как с количественной стороны оценки это
дело уже специальной узкой «технической» дисциплины.
Таким образом, именно экстерриториальность рынка,
которая лишь формально близка эксфункциональности на-
учного, продуктивного производства, правда, лишь на этапе
его становления, в некоторой мере и «объясняет заметную
адаптивность отношений с технологиями при капитализ-
ме (диффузность технологий). Не рынок сам по себе, тем
более не частная собственность на средства производства,
а именно диспозитивно-безадресная (хотя и содержательно
более узкая – коммерческая, маркетинговая) информацион-
ная структура рынка во многом «невольно» облегчает реше-
ние задач научно-технического прогресса».
Грубо говоря, рынок совершенно стихийно содействует
начальному этапу процесса обобществления технологий, то
есть их распространению, тогда как доминирующий «план»
линейной формы, «как бы чуть ли не наоборот, подчинен
их наличной структуре». Однако все дело в ограниченной
(частной или группо-иерархической) собственности и её ти-
пологии, обуславливающих всегда определенную закрытость
всегда определенной информации. С одной стороны, частная
собственность что-то самоотверженно хранит от конкурен-
тов, а с другой – что-то и от своего персонала. В целом это
формирует вполне определённую «информационную психо-
логию» участников производства.
Так, например, в условиях капитализма часто говорят, что
«не этично» заглядывать в чужой карман и любопытствовать
по поводу доходов. «Ерунда все это», ибо «частная соб-
ственность имманентно запрещает разглашение инфор-
мации о внутрифирменном «командно-административном»
распределении доходов по толстым карманам», то есть по
карманам хозяев (частников) и их сателлитам, и лишь заодно,
камуфлируя первое, – по тонким карманам наёмных работни-
Глава 2
187
ков, хотя при этом налоговая инспекция об этом информиро-
вана. Однако именно в интересах хозяев этих толстых кар-
манов все эти тайны строго соблюдаются. Поэтому всякий
раз при капитализации, приватизации любых предприятий
вместо былой открытой системы оплаты труда (например,
тарифной) мигом появляется «засекреченная система зара-
ботной платы», что является «азбукой любого «фирмача»
уже в самой малой лавке». В результате, независимо от воли
и сознания людей в основе этой священной тайны оказыва-
ется «прозаический толстый карман (прибыль, собствен-
ность, личный доход и расход) и, как следствие, коммерче-
ская тайна». (При этом одной из патологичных тенденций
обобществления технологий в экономических системах
Запада является всё возрастающий промышленный шпио-
наж, интересующийся в большей степени уже не товарами,
а именно технологиями.) В линейной же форме социализма
совершенно другие беды – не «коммерческая тайна» эконо-
мического среза производства, а «тайна дефекта» функцио-
нального производства.
Небезосновательно бытует мысль типа «любые «учреж-
дения» есть источник коррупции», что порождается, в
частности, и вышеотмеченной «внутренней формой соб-
ственности на технологии». При этом представляет «ин-
формационный интерес» соответствующая интерпретация
этого явления, например: «Учреждения действительно при-
водят к коррупции, хотя бы потому, что они влекут за собой
официальную ложь того рода, которая именуется «внешней
информацией», что часто выступает и в таких явлениях как
«дезинформация» и «двойная бухгалтерия»». Отмеченное во
многом объясняет и приближает к пониманию «сути тайн
«внутренней информации», покрывательства «интенсив-
ных величин», потенциальных возможностей, непорядков,
собственности на технологии».
«Таким образом, – поясняет А.С. Шушарин, – в инфор-
мационном срезе эта собственность и состоит в «тоталь-
ном» невынесении «сора из избы», в сокрытии внутренних
Критическая теория социализма
188
потенций и непорядков (реальные возможности, несурази-
цы, «безработица», иждивенчество, «интенсивные величи-
ны») любой линии производства, «технологических феодов»:
ни вверх, ни вниз, ни смежникам, ни самим себе («изнутри
не видать»), т.е. в объективной тайне дефекта производ-
ства каждой линии производства в бесконечных конкретных
многообразиях этого «неатомарного» дефекта, закрытого
учрежденческим панцирем». В этой связи следует заметить,
что соответственно и в статистике недостаточно отражены
«межотраслевые связи или в общем случае связи между
различными подсистемами», что убедительно подтверждают
особенности именно информационного характера собствен-
ности на технологии в ее самых укрупненных формах.
Можно сказать, что внутри учреждения информация дви-
жется интенсивно, тогда как между учреждениями – только
по накатанному и адресно необходимому минимуму. Неког-
да классический натуральный феод сжимал вещественные
потоки до минимума в силу своего натурального самообес-
печения, технологический феод, можно сказать, наслед-
ственно сохраняя репродуктивно воспроизводимые мощные
вещественные потоки (функции), адресно, но не содержа-
тельно, сжимает информационные потоки. При этом внешне
усиленно движутся уже технонимические (посттоварные),
всем понятные и доступные экстенсивные величины, одна-
ко имеет место «полное сокрытие от всех и от себя того,
что действительно творится на всех уровнях и в каждом
коллективе». В частности, например, новаторы внутри кол-
лективов зачастую просто «не наблюдаемые, а то и гонимые
«величины»».
Следует особо отметить, что в чисто равновесном репро-
дуктивном, то есть до начала НТР, линейном производстве
«интенсивная» и «экстенсивная» информация как редкие
новации, равно как некие накапливающиеся отклонения,
проявляемые в видимых дефектах, не только наблюдаемы, но
контролируемы и управляемы, ибо линейная система в этих
условиях вполне способна эти новации просто администра-
Глава 2
189
тивно вклинить в технологические структуры как некие «но-
востройки» или включить их в соответствующие «титульные
списки», равно как и устранять отдельные дефекты. Однако
уже в условиях начала НТР между интенсивной и экстен-
сивной информациями происходит быстрый и стремитель-
но нарастающий разрыв в части наблюдаемости, контроля и
управляемости, ибо, можно сказать, линейная система не в
состоянии не только отслеживать и управлять, но так же и
просто наблюдать. И дело здесь не в самой по себе иерархии,
функциональности, даже информации, а именно в сути са-
мой собственности на технологии «в условиях исторически
взрывоподобного развертывания начала НТР».
Так, например, иногда связывают наметившееся в послед-
ние годы Советского Союза отставание с «очень резко поме-
нявшимся отношением к творческим личностям». Это не
совсем так, ибо, точнее, если понимать происходившее бо-
лее глубоко и с учётом вышеизложенного, то «отношение» к
творческим личностям было примерно одинаково (это свой-
ство господствующих отношений)». Однако взрывное по
характеру начало НТР в условиях репродуктивной системы
инициировало творчество, сделало его массовым, что «внеш-
не и выступило как негативное «изменение» отношения к
творчеству», хотя собственно отношение к нему не измени-
лось, но сам объём творчества резко возрос.
Итак, «каждый исторический шаг решает совершен-
но разные задачи в информационном срезе производства,
определяемом материально-деятельностными, но именно
властно-производственными (не юридическими) структура-
ми и переменами в отношениях собственности». Уже давно,
и особенно с появлением компьютерной техники, говорилось
о необходимости создания «общегосударственной информа-
ционной службы, не имеющей никаких «горизонтальных» (ве-
домственных) и «вертикальных» (иерархических от цеха до
Центра) границ». Формально, технически, это можно было
сделать уже давно, «однако без властных (собственность)
изменений это ничегошеньки не изменит». Информационное
Критическая теория социализма
190
лишь более заметно проявляет эти невидимые базовые мате-
риальные отношения и их наисложнейшие перемены.
Однако и обвинять в отсутствии изменений управление,
бюрократизм – пустая затея, подобная «детскому лепету».
«Это все равно, – образно пишет А.С. Шушарин, – что об-
винять центральную нервную систему позвоночных, что
она еще не обладает материальными свойствами второй
сигнальной системы. Поэтому и, разумеется, вся суть ин-
формационных перемен в самой социальной основе, на обы-
денном уровне, образно говоря, уже не экономическое «что
почем», и уже не технонимическое «что, когда, кому...», а
аналитическое «где и кто хорошо, где и кто плохо, почему
плохо, как лучше, к чему может привести, кто делает и мо-
жет лучше...». Революционный прорыв от нормативного
и учрежденческого, экстенсивного «технорасчета» к кон-
кретному (т.е. везде и всюду уникальному) и более глубоко-
му и широкому посттехническому, посттехнологическому
научному (в том числе и социальному в самом широком
смысле, «cоциорегулятивному») анализу, как информаци-
онной основе деятельности и ее перемен. Причем к анализу
прежде всего и уже не просто вещей, техники (это уже
пройденное), а именно технологий (процессов, работы,
деятельности, мыследеятелъности и взаимодеятелъно-
сти, взаимоувязанного дела и самих делающих дело)».
Такой научный анализ просто невозможен без сбро-
са покровов с тайн производства и всех форм покрыва-
тельств, что собственно и лежит в его основе. Именно
анализ технологий, как деятельности и взаимодеятель-
ности, позволяет перейти от «стихийной диффузии тех-
нологий» к уже новой общественной форме их регулируе-
мого и интенсивного движения. Это будет нечто большее,
чем некая модификация технических отношений, а само
восходящее «преодоление их научными, социоаналитиче-
скими и социорегулятивными (…) отношениями, связан-
ными со знанием и познанием, не имеющими технических
и организационных границ». Это путь и окончательного
Глава 2
191
преодоления информационной «корпоративности». В
целом же это и есть информационный «базис» перемен
в обобществлении технологий, разумеется, с уже новой
надстройкой над собой, новыми, почти непредсказуемы-
ми, не только постплановыми, но и некими «внеполити-
ческими» интеллектуальными институтами».
В результате обобществления технологий, по мнению
автора «Полилогии…», произойдёт смена «тоталитарной
демократии» на «творческую демократию» во всех слоях
и сферах бытия. Продолжая аналогию со второй сигнальной
системой, он замечает: «Ведь и вторая сигнальная система
базируется на нервных окончаниях в теле всего организма
(т.е. не является только «надстройкой»), но уже способна
к отрыву от «тела», к саморефлексии. Так что, образно го-
воря, в итоге известные «четыре власти» дополнятся еще
некоей научной, вероятно даже, как и властно более высо-
кой».
И далее А.С. Шушарин продолжает: ««Невероятное» обоб-
ществление технологий самими «трудящимися нового типа»
(…) и будет означать общественный, революционный про-
цесс создания научного механизма производства, информаци-
онно означающего организацию постоянного общественного,
вертикального и, главное, диспозитивного, внефункциональ-
ного и эксфункционального, межотраслевого, межпредприя-
тийного и межпрофессионального (если угодно – комплексно-
го, междисциплинарного) изучения «интенсивных» величин
технологий. (выделено мною – ХАТ) <…>
Но в основе своей это совсем не управленческая задача
(как нечто лишь институциональное, производное, оформ-
ляющее), а диспозитивная задача самих «трудящихся ново-
го типа» по взаимному «вмешательству» в технологии и их
цепи. <…>
Такое изменение и будет означать шаг освобождения
человека, не коллектива, предприятия, отрасли, учреж-
дения и т.д., а именно человека, трудящихся, от замкну-
тости «технологического феода» (а это его же снятие)
Критическая теория социализма
192
в выборе деятельности, обучения и перемен труда, в уча-
стии в управлении посредством своего рода второй сиг-
нальной системы. <…>
…жесткость организаций, их связей и динамичных пере-
мен возрастет, но индивиды будут более свободно пере-
мещаться из одной структуры в другую. Технологические
императивы (в простейшем виде технологической дисци-
плины) нигде и никогда не исчезнут, но именно для человека
они перестанут быть неподвластной, отчуждающей силой.
Жесткость связей и жесткость их нее перемен неумолимо
диктуются ростом мощи, плотности и многообразий свя-
занности «социальной материи», но со «второй сигнальной
системой» всепронизывающего анализа производство и че-
ловек освобождаются от учрежденческих и пр. границ соб-
ственности на технологии. Ведь вторая сигнальная систе-
ма, как известно, вовсе не является надстройкой нервной
системы, а является пронизывающим всю ее качественно
другим, причем общественным в индивидуальном, способом
функционирования, снизу доверху».
Таким образом, нужен принципиально новый работник,
способный широко видеть всё многообразие воспроизвод-
ственных связей, владеющий научным анализом производ-
ственных ситуаций на основе современных знаний и пони-
мающий последствия своих поступков, своих решений. Такая
возможность в целом все в большей степени связывается с
компьютеризацией труда и владением по нынешним меркам
«нечеловечески разнообразной информаций». Такой «прин-
ципиально новый работник», «трудящиеся нового типа»
потенциально давно уже складывался, особенно в эпоху
доминирования линейной формы производства (например,
в эпоху реального социализма СССР). Однако поперек дея-
тельности этих трудящихся нового типа стоит ограниченная,
группо-иерархическая собственность на технологии, их вза-
имотабуирование, а сегодня, в деградирующем российском
обществе, поперёк стоит ещё и регрессионное коммерческое
вырождение.
Глава 2
193
В будущую эпоху постиндустриализма грядёт смена
управления «не стихией рынка, а решениями, принимае-
мыми научной элитой». Но осуществить это сможет не
собственно некая научная элита, а относительно массо-
вый субъект в лице трудящиеся нового типа. При этом,
судя по нынешнему состоянию российского общества вместе
с преодолением, сменой, высокой планки «стихии плана»,
предстоит сменить и стихию нынешнего недоразвитого и
ущербного рынка. Правда, шансы на такое развитие событий
катастрофически быстро убывают, грозя уже почти неизбеж-
ным распадом российского общества. Но бифуркация на то и
бифуркация, чтобы сохранять саму возможность восходяще-
го развития на собственных почвах исторической России, а
время – вечный арбитр этого развития.
Короче, и почти традиционно, как отмечает ряд исследо-
вателей, «на протяжении двух последних столетий чело-
вечество стремилось главным образом изменять природу,
теперь же, чтобы не покончить с собой, человечеству не-
обходимо создать (развить) способность понимать (при-
роду)» и на этой основе преобразовывать её, а в первую же
очередь, её высшую форму – общество и отношения в этом
обществе.
Таким образом, «репродуктивному и социально-
непознавательному организационно-управленческому тех-
нократизму предстоит уступить доминантное место не-
которым организационно заведомо непредсказуемым, но
определенно «понимающим», более высоким «аналитико-
синтетическим» структурам». Предстоящий исторический
шаг в своей аналогии отнюдь не первый, так, например, вы-
росшая натуральность преодолела рабство, выросший рынок
преодолел автаркию, наконец, «план» преодолел капитализм.
Настало время, когда «некая новая «соционаучная структу-
ра» преодолеет дефект производства «технофеода»».
Однако только одного понимания совсем недостаточно.
Придется изменить не только производственные отношения,
но и прежде всего самого себя, как носителя и преобразо-
Критическая теория социализма
194
вателя производственных отношений. При этом изменения в
первую очередь начнутся там, «где сложатся исторические
обстоятельства, на кризисной негэнтропийной вершине, а
до того – в социальной науке, а до того – в понятиях». Таким
образом, вся эта «кошмарная нелинейность» гигантского,
вселенского оказывается в зависимости от «микроскопиче-
ского», а именно – в зависимости от понятийного.
Автор «Полилогии…» заключает: «Обобществление
технологий, их изъятие из оков группо-иерархической
собственности, и есть сброс в небытие линейной фор-
мы, «технологического феода», ликвидация группо-
иерархической узурпации технологий, дефекта производ-
ства и господства статусов над людьми при сохранении
всего рационального из всех ранее снятых (в том числе
функциональных) отношений. Линейность, технофеод,
дефект и пр. как доминанты исчезнут, но «план», стату-
сы, функциональность и пр. никуда не исчезнут, т.е. будут
метаморфированно сняты. В положительном содержа-
нии это и есть, пока не в метафорах дело, интенсифика-
ция, онаучивание, гуманизация (в пока не рассмотренном
более широком контексте преобразования) производства,
материальное и революционное его превращение в пони-
мающее, социорегулятивное. Серьезное дело. Причем дело
самих «трудящихся нового типа», хотя и с помощью но-
вой социальной науки, т.е. нового научно-идеологического
профессионализма, интеллигенции. Но уже новых, т.е.
«разговаривающих» на обновленном профессиональном
социальном языке».
Итак, пока главное состоит в том, «как вообще возможно
осуществление «конструктивной» тенденции в движении к
обществу, основанному на «новом знании».
О роли знания и науки сказано и написано немало, доста-
точно вспомнить Платона, придававшего особое значение
науке (роли «философа»), или известное «Знание – сила»,
провозглашённое Ф. Бэконом, или, например, высказанную
К. Марксом мысль о «превращении науки в непосредствен-
Глава 2
195
ную производительную силу». Однако все эти немеркну-
щие идеи и мысли давно уже суть прекрасные афоризмы и
непреходящие вечные истины философии, ставшие баналь-
ностями.
Чтобы общество стало действительно «научным обще-
ством», опирающимся на новое знание, «именно наука же
и должна выдвинуть новое социальное знание об обще-
стве». Вначале, во всей своей материальной конструкции,
это будет лишь некое донаучное ««знание» с гибельным
эволюционным трендом и со спасительным революцион-
ным». Этим донаучным знанием может быть лишь удачная
и совсем не вечная, а «конкретно-историческая научная
теория современного переломного мира». Именно с этого
может и должно начаться решающее изменение когнитив-
ности, как «способности к умственному восприятию и пере-
работке внешней информации» о состоянии и историческом
развитии социума, без изменения которой просто немыс-
лимо дальнейшее восходящее развитие нашего социума,
сперва объёмной профессионально-научной когнитивно-
сти, а в конечном итоге и изменения глобальной когнитив-
ности всего человечества. Таков первый практический шаг
начала научной реализации «конструктивной тенденции» в
движении к обществу, основанному на «новом знании».
2.4. Совсем коротко об экзогенной логике
и будущем «реального социализма»
2.4.1. Вступление в эпоху критичности всемирных
экзогенных производственных отношений
И, наконец, о чём ещё следует сказать в этом кратком из-
ложении, так это о том, что «Полилогия…» состоит не толь-
ко из эндогенной, но и экзогенной логики. Экзогенная логика
развития описывает межстрановые, международные отно-
шения, где агентами производства выступают не люди, как в
эндогенной логике, а целые страны и народы. Эти субъекты,
Критическая теория социализма
196
как говорится в «Полилогии…», «массовидны». Однако в ко-
нечном итоге все эти отношения реализуются через людей и
посредством людей. Это не только меняет характер и атрибу-
тику, описывающую межстрановые отношения, но и во вре-
мени отстаёт, если так допустимо сказать, в темпах и уровне
развития от эндогенной логики. Хотя, следует и оговориться,
что при этом имеется много общего и подобного.
Если пользоваться подобным сравнением, то условно
можно сказать, что современное развитие межстрановых, эк-
зогенных отношений находится на уровне когда-то бывших
допервобытных, то есть звериных отношений. Этот период
в эндогенной логике называется «переломной первобытно-
стью», когда люди уже были, а общества ещё не было, то
есть люди жили по законам стада животных, зверей. Это
ещё раз подчёркивает, что в мире, на планете Земля, единого
общества как единого человечества ещё нет.
Сам же современный социум находится в крайне крити-
ческом состоянии бифуркации, когда нельзя с уверенностью
утверждать, есть ли будущее у рода гомо сапиенс на планете
Земля.
В этой связи А.С. Шушарин пишет: «На «переднем краю»
(…) эндогенного развития человечество стоит где-то в регио-
не развитых индустриальных, рыночных и трещащих плановых
форм, перед пятой точкой (узлом) восходящего прорыва и вол-
ны или (на нижней ветви траекторий) краха. При обращении
ко всей тектонике картина открывается радикально другая, а
именно развитие и межобщественных отношений (структур).
Развитие предстает в этом совсем другом подпространстве
фазового пространства социума как неизведанное. Если на
«переднем краю» зреет уже пятый (…) негэнтропийный про-
рыв (или провал) в композиции базовых отношений (что во всем
социуме отнюдь не отменяет реальность и синполитейной
первобытности), то все современное человечество вступает
в эпоху критичности всемирных экзогенных производствен-
ных отношений, точнее, только некоторого самого первого
из них, а все остальные только потенциальны или локальны.
Глава 2
197
Но они же и вполне реальны во всем своем многообразии, что и
образует невероятный эмпирический идейный хаос вокруг все-
го «международного», «межкультурного», «глобального»».
Экзогенные процессы логически не похожи на эндогенные
и протекают в тектонике с колоссальным отставанием от эндо-
генного развития в условиях значительной неопределенности,
случайности, диффузности, размытости с весьма инертной (в
восхождениях) ритмикой.
В современном мире нарастающее насилие в уничтожении
разнообразий или сепараций нынешних целостностей гро-
зит крахом всего социума, но дело неумолимо идет к «обоб-
ществлению жизни человеческого рода» при единой для всех
безопасности. Однако пока все более угрожает единая для всех
опасность и движение к пределу устойчивости социума. Этот
предел устойчивости неумолимо складывается, а возможно уже
и сложился, но, к сожалению, «он никогда не может быть ра-
ционально строго определен».
Однако, не так всё и грустно, ибо социализм СССР, или,
как его называли, реальный социализм, дал миру пример
высокого уровня международных, межстрановых и межна-
циональных отношений. Этот пример вполне можно рассма-
тривать как прообраз экзогенной модели будущего единого
человечества на социалистической основе. Этот прообраз
«всемирных экзогенных производственных отношений» был
сформирован и существовал как государство – союз стран,
республик, с резко различающимися уровнями обществен-
ного развития в диапазоне, можно сказать, от позднего ра-
бовладения и феодализма до действительно эндогенного
социализма. Однако, строго говоря, просто утверждать, что
СССР – это страна эндогенного социализма, основанная на
чисто функциональных производственных отношениях, бу-
дет не совсем корректно.
Да, в СССР доминировали функциональные производ-
ственные отношения и группо-иерархические отношения
собственности, однако при этом, и именно заботой го-
сударственного союза, в одной стране уживались почти
Критическая теория социализма
198
первобытный Север и сверхиндустриальный Центр с це-
лым рядом моногородов по всей стране. Резко различаю-
щиеся природные условия, география и национальные
традиции на огромных просторах первой страны Сове-
тов создавали безмерно разновеликую и пёструю агло-
мерацию укладов и образа жизни народов СССР. Это до-
минирование функционального равновесия было именно
плодом доминирования функциональности, которая по-
рою деформировала региональную обособленность и как
бы приводила к единому образу жизни все народы стра-
ны Советов. Тогда даже говорили, что в СССР создана,
родилась, новая общность – «советский народ».
В целом же это был пример «экстенсивной культурной
патернализации и суть одной из важнейших революций в
подъеме, в шагах восхождения неоднородного события, в
синтезе разновысокого». В подобных процессах патернали-
заций участвуют обе стороны, «а не так, – пишет А.С. Шу-
шарин, – что одна другую «модернизирует» или обе взаи-
моадаптируются, превращаясь в один «гибрид». Иначе
говоря, обе стороны участвуют, так сказать, под руковод-
ством некой третьей, интегративной силы». «В сравнениях
с «обычными» революциями патернализации явных политико-
переворотных форм не имеют», однако в итоге спасают от
конфликтов «асимметричных, «матфеевых» субординаций,
революционно переворачивают их в постасимметричные, па-
тернальные формы, образующие тем самым опять же экзо-
генные структуры безопасности».
Следует отметить, что патернальные «общественные иде-
алы» воспринимаются людьми как смыслы весьма глубоких
ценностей с трудом, а поэтому, можно сказать, «являются сла-
быми», легко подавляемыми «более явственным ценностям,
скажем, к личным шмоткам (…), т.е. тяга, подавляющая па-
тернальность, может означать... войну». Такова реальность
общественного бытия.
Поэтому, когда говорят, что в СССР был построен социа-
лизм, то это надо понимать, прежде всего, как экзогенное об-
Глава 2
199
разование (агломерация), построенное на основе и в формах
эндогенного социализма с доминированием функциональ-
ных производственных отношений, с доминированием ЧЭФ
«плановая, линейная, отраслевая, функциональная и, нако-
нец, социалистическая».
2.4.2. Гуманизм
Характеризуя в целом современную эпоху, А.С. Шушарин
заявляет следующее: «Тем не менее, и пока образно говоря, и
даже в специальной привязке к «формационному мышлению»,
понимание основного содержания эпохи и состоит в осозна-
нии того, что вся история рода человеческого до сих пор яв-
ляется первой и единственной, насильственной, вооруженной,
каменно-ядерной «формацией», одним единственным воору-
женным способом «производства и воспроизводства действи-
тельной жизни» в масштабах всего человечества. Этот,
оставшийся еще от биологического движения, но вооружен-
ный в военном и интеллектуальном смысле солидно, уже по-
«человечески», «способ производства» и заходит во все более
глубокий и чреватый кризис в виде «проблемы» Спасения чело-
вечества, объективной необходимости сброса незримо расту-
щей угрозы самоуничтожения. Этот «способ производства»,
… отмечен еще «печатью природности» (в виде национальных,
государственных, религиозных идеологий), т.е. еще докульту-
рен, досоциален, дочеловечен. Одновременно эти отжившие
экзогенные производственные отношения всего досоциально-
го, животного мироустройства («базиса», но еще лишенного
социальной надстройки), лежащая в его основе некоторая го-
сподствующая необщественная собственность (пока условно
и субъектно, скажем, гигантских толп), мучительно, стихий-
но, иррационально преодолевается как самый первый в челове-
ческой истории зреющий шаг экстенсивного обобществления
производства в его всемирных самых глубоких экзогенных
основаниях. Собственность, разумеется, понимаемая
Критическая теория социализма
200
генерализованно как асимметричное доминирующее отноше-
ние по поводу некоего объекта, образующего заходящий в свой
фетишизированный предел смысл для людей.
<…>
Так вот, отжившие производственные отношения на-
сильственного, доразумного мироустройства (его мироо-
снов) это и суть необщественная собственность (матери-
альная основа смысла) на культуры (это, напомним, процесс,
как общая жизнь, «пространство производства», техноло-
гии), т.е. эгокультурность. Но только это уже глобальная,
экзогенная («метамолекулярная») метасобственность на
всеобщую жизнь человечества, т.е. культуры или вообще
культуру. Согласно социологам, это доминирование «своих»
культур (объектов) как ценностей (богатств) в смыслах че-
ловеческого существования или в «общественных идеалах».
В то же время «сами по себе культуры совершенно не-
винный объект отношений или логический «субъект» их же
взаимодействий, но его доминирование в современной реаль-
ной практике и в смыслах бытия и есть заходящий в предел
насильственный, конфронтационный мир, с собственной
ныне господствующей идеологической формой как «архире-
лигиозным культуроцентризмом». Все те же первобытные
«наши – не наши», но уже куда как более внушительные. Имен-
но это и проявляется (но именно проявляется) в ранее упомя-
нутой «сегментации», госсуверенности, в тупиках «нацио-
нальной безопасности», нетерпимости, стихиях экспансий и
сепараций и пр., волокущих человечество в бездну небытия».
Поэтому, соответственно, современная критическая теория
развития общества оказывается критикой именно «архирелиги-
озного культурцентризма», что, в свою очередь, и составляет не-
кие «рациональные основания гуманизма как «метаязычества»,
т.е. вселенского, образно говоря, «многобожия», а иначе говоря –
некоторой глобальной субординации и интеркультурности».
В этой связи историческая задача «спасения человече-
ства» в настоящий момент развития может пониматься
как «выявление объективно спасительных (революцион-
Глава 2
201
ных) ветвей траектории бифуркации», то есть как разре-
шение ряда основных конкретно-исторических проблем,
спектр которых огромен. Однако, хотя спектр проблем и
огромен, но не неразрешим, ибо следует помнить, как пи-
сал К. Маркс: «Человечество ставит себе всегда только
такие задачи, которые оно может разрешить, так как
при ближайшем рассмотрении всегда оказывается, что
сама задача возникает лишь тогда, когда материальные
условия ее решения уже имеются налицо, или, по крайней
мере, находятся в процессе становления». Иными слова-
ми, перефразируя слова В.И. Ленина, высшая задача чело-
вечества состоит в том, чтобы «охватить эту объективную
эволюцию общественного бытия в общих и основных чер-
тах, чтобы возможно более отчетливо, ясно, критически,
т.е. избрав восходящую тенденцию, «приспособить к ней...
общественное сознание».
Таким образом, основное содержание задачи, стоящей пе-
ред глобальным социумом, есть «революционное спасение че-
ловечества или преодоление насильственного (конфронтаци-
онного) мира. Это и есть «построение» исторически первого
реального международного гуманизма» в планетарном мас-
штабе поствоенного мира.
Итак, основополагающий объективный императив современ-
ной эпохи есть «построение международного гуманизма».
Теория будущего, подобная во многом образу СССР, изла-
гается в «Полилогии…» в форме основных законов гуманиз-
ма, где царствует патернализм и господствует «авторитет
науки». Развитие строго регулируется на основе научных
изысканий и теорий. Этот образ нового будущего автор ме-
гатеории помечает как социализм-2, однако считает необхо-
димым перейти к метафоре «гуманизм», чтобы не связывать
образ будущего, если так можно сказать, с крахом социализ-
ма СССР и термином «социализм-2», ибо, как он пишет, «по
одному из признаков гуманизма реальный социализм безого-
ворочно провалился, а потому мы здесь переходим к мета-
форе «гуманизма»».
Критическая теория социализма
202
2.4.2.1. Социализм-2 и метафора постэгокультурности
«гуманизм». Ступени гуманизации
По А.С. Шушарину, «постэгокультурность, гуманизм –
это мучительное вступление в подлинную ноосферу, преодо-
ление всемирной эгокультурности, начало человеческого еди-
ного бытия взаимодействующих и развивающихся культур
во всем их высотном и вариационном («горизонтальном»)
многообразии». И ещё: «Постэгокультурность, точнее,
поликультурация, или обобществление культур, представ-
ляют собой не освобождение человека от его неизбежной
принадлежности определенной культуре, а освобождение
его от бесчеловечной стихии их взаимодействий».
«Основной закон» гуманизма базируется на обобщест-
влении культур и вытекает (является следствием) из прео-
доления эгокультурности. Это обобществление означает
установление контроля «всеобщего интеллекта» над метав-
заимодействиями самих культур между собой. «С точки зре-
ния нравственности, – подчёркивает А.С. Шушарин, – это
есть утверждение самоценности человека, всечеловеческо-
го коллективизма, общечеловеческих отношений в их инфан-
тильных и самых «архаичных» формах гуманистического «не
убий» не только в смысле запрета, выраженного в Нагорной
проповеди, но и в смысле запрета разрешать убийство, т.е.
в смысле запрета метапреступности. Этими запретами
человек освобождается, можно сказать, от последствий
кровавых индивидуальных инстинктов и «толповых» мета-
инстинктов себе подобных. А это и есть гражданское со-
бытие и перебытие культур (субкультур)».
«Основной закон» гуманизма – это «закон не функци-
онирования, а развития, закон не системы (всегда прехо-
дящей) движения, а закон перемены систем движения,
преобразований. <…>
«…«основной закон» гуманизма и состоит в открыто-
сти развития, смене систем, в гуманистической форме
их осуществления. Это закон снятия (не уничтожения!)
Глава 2
203
самих неотвратимых революций, их перевод в регули-
руемый процесс». При этом важно отметить, что это закон
«открытого развития», то есть это закон не общества или
системы. Революционные преобразования («снятие»!) от-
живших производственных отношений и самой системы
происходят в интересах человека, его развития как лично-
сти. Это революционное «снятие» обретает форму «созна-
тельных конкретно-исторических шагов к свободе (как
освобождения от исторически определенных несвобод) в
бесконечном восхождении».
Схема гуманизации в бесконечном восхождении к «ни-
когда прежде не бывшему» как революционное преобразо-
вание есть «некоторая «крупная» логика негэнтропийного
развития». Эта схема преемственно включает классику, «пя-
тичленку» в снятом виде прорывной эндогенной логики, а так-
же «нечто экзогенное, «параллельное» и дополнительное к ней,
как прежде всего «восточное». Заканчивается схема вселен-
ской современной бифуркацией (с «невероятной» эндогенной
траекторией постпланового прорыва, или краха)…».
Итогом этого восхождения являются исторические обрете-
ния, о характере которых говориться: «В исторических обрете-
ниях по ступеням гуманизации следует искать только какие-то
общественные сущности (как духовные стороны состояний и
перемен производства, культур), по отношению к которым лю-
бые индивидуализируемые свойства людей (уровень образова-
ния, «бессознательность», детство, старость, гениальность,
дебильность и пр.) могут иметь только условный характер не
более чем вспомогательных пояснений». Эти «общественные
сущности» есть некие, утверждает А.С. Шушарин, «рациональ-
ные благоприобретения, приращения в самом теле жизни».
Ограничившись, как историческим фактом, «только эндо-
генной логикой, её духовными сторонами», далее речь идёт
«не о снятиях, а о необратимых гуманистических прираще-
ниях, хотя далее и деформируемых в реальных дискурсах. К
тому ж суть этих приращений всегда эзотерична (скрыта,
таинственна для непосвящённых – ХАТ)».
Критическая теория социализма
204
Первый успех в ступенях гуманизации имел место с на-
чала формирования античного гражданского общества и со-
стоял в реализации «идей правопорядка, стремления... к раз-
умному сочетанию различных тенденций... и достижению
необходимой нормы... гражданское общество (! – ХАТ) воз-
никло как результат широкого народного движения». Это
право было насквозь рабовладельческим, но «оно уже было
надживотной, «надсемейной» взаимоапелляцией людей по-
средством конвенционального выражения закона. А шире,
во всей постпервобытности это и есть слово (еще как бы
не обязательно формализованное «право», но уже нечто ло-
гическое, рассудочное)».
««Право», или «слово», – пишет А.С. Шушарин, – мы берем
в кавычки, так как не подбирается других терминов для озна-
чения этого первого необратимого идеологического, гума-
нистического приобретения как появления правоотношений
(словоотношений) как уже надживотных («надсемейных»),
далее лишь деформирующихся, меняющих свое содержание и
формы. Право может быть мифологическим, религиозным,
рабовладельческим, конфуцианским, кастовым, генофизиоло-
гическим, фашистским, сталинистским, маккартистским,
даже мафиозным, клановым, телефонным и т.д. Но оно уже
всегда есть (эндогенно). <…>
Грубо говоря, даже беспардонное право силы (а это,
собственно, и есть проявление отношения диктата, соб-
ственности на работников) есть уже закон, в сравнении с
«бессловесной» стихией вспышек животного беспредела эго-
стадности.
<…>
Тем не менее, завоевание «права», или «слова», суть лишь
первый шаг или лишь первая ступень в гуманизации, времена-
ми легко срываемой «бессловесной» силой».
Вклад феодализма в ступени гуманизации состоял в «солид-
ном шаге увеличения объема самой культуры до всеохватной
тотальности (эндогенно), что выразилось и в сам;м измене-
нии «категорий культуры» как уже монотеистической. «Ка-
Глава 2
205
тегориально» немного, а социально – гигантски. … Но вся суть
и соль – в духовной стороне материального обобществления
работников (рабов нет – Гегель) и, как следствие, в неизбеж-
ном появлении общего социального образования».
Таким образом, только с феодализмом «система учитель-
ства» становится универсальной и всеобщей (эндогенно), а в
Европе выступает и в известной классической форме.
«Образование», с позиций нынешней социологии, кажет-
ся противоречащим религиозности и «ужасающей темноте
масс», особенно если вспомнить, что всеобщее начальное об-
разование как институт образования стало вводиться лишь в
80-е гг. XIX в. Однако суть образования изначально совсем в
другом, а именно в том, что вместе с феодализмом в самом
обществе начали воспроизводиться все «работники» – земле-
дельцы, кузнецы, скотоводы, печники и т.д.
Итак, в ступенях гуманизации после «права» («слова»)
эндогенно добавилось «образование», причём в религиоз-
ной форме, ибо о Знании в собственном социальном смысле,
особенно с уровня нынешних знаний, говорить тогда еще
было рановато.
Следующий шаг по эндогенным ступеням восхождения
к гуманизму был сделан при капитализме. Это был «ги-
гантский революционный шаг», необратимо «положитель-
ное» которого состоит в создании «эклектического хаоса
практики и мысли («энциклопедизм»), т.е. в своего рода
стихийно-рациональной или дорациональной эмпирической
плюралистической идейной жизни как иновыражении прак-
тического торжества голого «опыта», эксперимента, ри-
ска, примера, заимствования (мимесис, подражание, есть
тоже форма опыта) и пр.». Торжество «голого опыта» про-
исходило при сохранении всех предшествующих завоева-
ний, то есть «права» и «образования», а его отрицательная
суть состояла в сбросе господства (но не в уничтожении),
«иррациональности предшествующей идеологии, т.е. как
бы в очищении идейной почвы, в создании «чистой доски»
в идеологическом восхождении к Разуму».
Критическая теория социализма
206
С этого момента в воспроизводстве жизни (эндогенно)
человечество (общество) опиралось на общественное мне-
ние, выражаемое «правом» («словом»), «образованием» и уже
эмпирической рациональностью универсального «опыта»,
свободного от господства иррациональности религиозного
феодализма. (Это обильное прибегание к кавычкам связано
лишь с постоянно испытываемыми терминологическими за-
труднениями в метафорических означениях этих относитель-
но «скрытых, эзотерических духовных приращений».) В этом
революционном сдвиге, обозначаемом как «опыт», и в его
эксплуатации заключена «главная тайна производства ка-
питализма». На этот счёт А.С. Шушарин пишет: «Так, еще в
«Манифесте» прямо говорилось, что «буржуазия не может
существовать, не вызывая постоянных переворотов в орудиях
производства». В этом хозяйственном смысле очень даже ре-
волюционная она, даже слишком, как это ни странно звучит».
Потому в западной экономической науке и её различных
теориях «буквально стержневым является именно эмпи-
ризм», тогда как отдельные теории и принципы, схватывая
частные инварианты экономических зависимостей, в сово-
купности образуют «несовместимую кашу, весьма удобную
для произвольного выбора тех или иных предпочтений».
Несомненно, «опыт, или эмпиризм, – необратимое и ве-
ликое завоевание, но и имеет свои пределы, хотя и логически
довольно трудно фиксируемые». Но пока, даже абстрактно,
очевидно, что капитализм абсолютно бесперспективен в эк-
зогенном, межобщественном и мировом строении, ибо «в
принципе развитой капитализм на планете (без уничтоже-
ния большей части населения) буквально физически невос-
производим». Для буквально адской эгокультурности «ника-
кого ядерного страха (у масс), на который иногда уповают
как на фактор сдерживания, просто не существует». В то
же время по своей эмпирической производственной природе
капитализм продолжает адаптироваться, в том числе за счёт
неоколонизации бывших соцстран и за счёт ростков постин-
дустриализации (информатизации). И это может продолжать-
Глава 2
207
ся до тех пор, «пока или некий опыт окажется последним
(послесмертным, … самоуничтожительным), или пока каче-
ственно другая, уже «послеопытная», … «априорная» фор-
ма «законодательствующего разума» (…) не превзойдет его
явью нового социального примера, который уже не может
быть адаптивно заимствован с сохранением капиталисти-
ческих (и западных) отношений».
Наконец, очередной исторический шаг по эндогенным
ступеням восхождения к гуманизму был сделан социализмом.
Теперь, с началом овладения новой социологической теори-
ей развития общества «Полилогией…», становится ясно, что
социализм вообще, как типологический гуманизм, «делает в
идеологическом типогенезе следующий шаг после «опыта», в
гносеологическом сравнении и дополнении к опыту и над ним,
этот шаг является «индуктивным обобщением», согласован-
ным научным знанием». Этот революционный шаг в восхо-
ждении по историческим ступеням гуманизации в гигантских
идеологических приращениях характеризуется тем, что уже
«новый «способ мыслить доведен до сведения всех носителей
данной культуры» (…), т.е. вошел в когнитивную, ментальную
плоть бытия, что метафорически сравнительно выражает-
ся цепью: «право», «образование», «опыт», «согласование»
…», то есть, как удачно было однажды сказано в связи с наукой,
«взаимосогласование и сверка общезначимых элементов».
Таким образом, возникновение марксизма как первых,
хотя и узких, но уже научных обоснований революционной
идеологии, а затем и исторический прорыв к линейной фор-
ме производства к социализму означали вышеобозначенный
«шаг в ступенях гуманизации в апелляции к разуму уже в
собственном смысле научной рациональности, преодо-
левающей границы опыта (но, конечно, не самого опыта).
Соответственно гуманизм как событие культур (пока в
эгокультурном мире) и образует «вещество» не только аб-
солютной морали, но и научности, Высокой Рационально-
сти, культуры мысли и слова». К сожалению, по причине той
же самой научности, а точнее, по причине отсутствия самой
Критическая теория социализма
208
постлинейной (постсоциалистической) «Высокой Рацио-
нальности» и самой научной теории восходящего постсоци-
алистического развития, с учётом сонма прочих конкретных
обстоятельств, эта историческая форма быстро «зашла в пре-
дел» и первый в мире реальный социализм СССР рухнул.
Несмотря на сей катастрофический, но всё же локальный,
исход, марксизм, большевизм и коммунизм есть «суть первый
шаг попытки материального вступления человечества в под-
линную сферу разума». Всё сказанное позволяет утверждать,
что «гуманистическая ипостась общечеловечности и состоит
теперь в апелляции к разуму народа выразителями самого же
народа, (научно)-идеологическим профессионализмом и интел-
лигенцией посредством «права», «восточности», «образова-
ния», «опыта», научного знания, всегда, конечно, исторически
ограниченного, но способного по природе познания к несконча-
емому восхождению, к логически преемственному и революци-
онному развитию». При этом сама «научность обоснований
социалистического прорыва хоть и понимается идеологиче-
ски по-разному, но все же широко признается».
Однако при этом следует иметь в виду, что «никакая утвер-
дившаяся идеология вообще научной быть никогда не может
в принципе, ибо в основе своей всегда обыденна, экзотерична,
обслуживает данную систему». Действительно, научность бы-
лого социализма нельзя толковать так, что все были учеными, и
всё делалось по науке, этого не было. Но в своей обыденности
указанный «смысл научности состоит в переменах в самих не-
драх воспроизводства жизни, в невидимом смысловом приобре-
тении в ментальности, в ее «интеллигентской» форме, за всем
этим – в самих структурах».
Так, в событиях 1991 и 1993 гг. «народ убедительно и веско
продемонстрировал горькую и мудрую сдержанность и стой-
кость, показав, что он мудрее своих властителей»; «люди, по
крайней мере, умом, понимают опасность митинга и погро-
ма». Однако при этом народ впал всё же в заблуждение, но в
заблуждение, связанное именно с «умом». Как тут не вспом-
нить знаменитое и незабываемое «Горе от ума»?
Глава 2
209
В результате это новое приобретение проявилось в СССР
в авторитете науки, который определялся уже не намере-
ниями интеллектуалов, а самим типом общественного произ-
водства, «в обновленном «человеческом материале» с откры-
тостью обоснованным революционным обновлениям». Этот
авторитет науки исторически беспрецедентно наблюдался, и
особенно ярко, «в началах «перестройки», когда в радикаль-
ном отличии от всех предшествующих форм идеологических
процессов вдруг обнаружилась политическая популярность
ученых, превзошедшая популярность звезд экрана. <…>
Дальше, правда, картина стала очень быстро меняться.
Крупный прокол вышел в народных надеждах практически на
всех упомянутых лиц, у которых, так сказать, за «научной
душой» не оказалось ничего. Но уникальный исторический
факт неоспорим».
2.4.2.2. Две стороны основного закона гуманизма
Итак, основной закон гуманизма в своей реализации про-
является следующими двумя основными сторонами.
А.С. Шушарин пишет: «…первая (материальная) сто-
рона «основного закона» гуманизма состоит отнюдь не в
ликвидации, а в структурном и социально-политическом
снятии все равно неотвратимых самих революционных,
восходящих процессов. <…> Бифуркации, революционные
преобразования отношений неотвратимы – «абсолютная»
аксиома, выстраданная всей историей человеческой мыс-
ли. Но в точности так же неотвратимы бифуркационные
опускания, хаотизации, некоторые разрушительные со-
ставляющие предреволюционных и революционных процес-
сов, равно как и неизбежные репрессивные составляющие
по отношению к «старым» структурам и силам. Но по
мере тоже совершенно неотвратимого роста плотно-
сти, скорости, связности, мощности, уязвимости услож-
няющегося социального бытия с некоторых пор все эти
Критическая теория социализма
210
процессы тоже обязаны будут регулироваться – иначе ги-
бель. Вот переход к такой регуляции, если угодно, к сусти-
небельности («внутреннего саморазвития» – ХАТ) самого
развития, самих революций, в самом «теле» бытия и вы-
ражает, говоря здесь в ортодоксальных терминах, первая
сторона «основного закона» гуманизма».
Наконец, «научность восходящей идеологии по мере
складывания обстоятельств назревших перемен и обра-
зует типологически вторую сторону «основного закона»
гуманизма, коль скоро его экономизм не загубит заодно со
всем миром».
В этой связи А.С. Шушарин пишет: «…социализм при-
обрел отсутствующий у всех предшествующих форм и неу-
странимый «порок» – буквально неспособность к назревшим
качественным обновлениям без соответствующего опережа-
ющего обновления социальной теории (так сказать, критиче-
ского и генерализующего «структурализма») во всем объеме ее
основных положений».
Таким образом, автор «Полилогии…» заключает: « ... с
социализмом само материальное «производство и воспро-
изводство действительной жизни», а равно и производи-
тельные силы, человек, ментальность, типологически об-
ретают первую материальную рациональность движения
самого производства в его восходящих переменах. Пере-
фразируя слова Маркса, можно сказать, что идеологиче-
ские перемены определяют развитие социализма как способ
дыхания. Современный социализм и находится в состоянии
асфиксии (затруднённого дыхания, удушья – ХАТ), а имя
главного препятствия к доступу воздуха – экономический
догматизм».
Характеризуя в этой связи реальный социализм, А.С. Шу-
шарин писал: «По всей видимости, социализм без своевре-
менного идеологического обновления посредством научного
знания «сходит с ума», что, кажется, мы все явственно и
видим. Конечно, и все предшествующие преобразования неиз-
бежно проходили в форме идеологической борьбы и восходя-
Глава 2
211
щих течений. Но она никогда обществом (вне интеллигенции)
не осознавалась как именно идеологическая; титанические
идейные бои всегда шли в вокабулах символов целей, интересов
чувственного, а ранее «сверхчувственного» порядка (еда, сво-
бода, равенство, справедливость, налоги, жилье и т.д., а ранее
религиозные надежды и устремления). Но, грубо говоря, сами
понятия социальных «идей», «науки», «теории», «идеологии»
и пр. в политической, а, следовательно, и в массовой лексике
в смысловом (ценностном) содержании начисто отсутство-
вали. <…> А социализму это было хоть как-то присуще с
«первых дней». Мы просто не замечаем этого феномена, когда
даже с возрастанием житейских тягот углубляющегося кри-
зиса, порождающих все более утилитарные и опускающиеся
интересы, в настроениях даже простых людей, рабочих и кре-
стьян, инженеров и учителей, военных и врачей, студентов и
ветеранов нет-нет да неустранимо вырываются рефлексив-
ные устремления понять происходящее, т.е. требование к на-
учным и идеологическим обновлениям».
Заканчивая главу 26 «Типологический гуманизм…» и
весь 4-ый том (раздел пятый) «Социализм», А.С. Шушарин
пишет: «Социализм вообще типологически вступил (всту-
пает, даже вступал – какая разница) в состояние дальней-
шего развития «социальной материи», когда для любых по-
следующих назревших перемен сообразно самой культуре
мышления необходимы уже «метрические» (понятийные,
теоретические, научные) обоснования». В целом же завер-
шается 4-том следующей оценкой бурных событий начала
90-х годов прошлого века на просторах некогда «неруши-
мого союза» Советских Социалистических Республик и их
неутешительного исторического исхода для первого реаль-
ного социализма СССР: «…«перестройка» и вступление все-
го мироустройства в неравновесное, неустойчивое состояние
бифуркации начались при абсолютном отсутствии теоре-
тического задела. Ну а в значительной мере именно отсюда
и провал в экономический фундаментализм, политическое не-
вежество и пр.».
Критическая теория социализма
Так что, продолжая развивать учение К. Маркса, «Поли-
логия…» А.С. Шушарина не только его генерализирует, но
и, можно сказать, на деле обновляет социализм, направляет
коммунистическое движение в сторону ГУМАНИЗМА.
213
Глава 3
Формула социализма
Кому не известна марксова формула-схема «для капита-
лизма»: Д ; Т ; Д;?!
Но вот в уже новой фундаментальной социологиче-
ской теории А.С. Шушарина «Полилогия современного
мира. (Критика запущенной социологии)», генерализирую-
щей марксово учение («Капитал»), появляется ещё одна
формула-схема: С ; Ф ; С;, но уже «для социализма», точ-
нее, формула-схема для чистой эндогенной формы (ЧЭФ)
«социализм». Марксова и шушаринская формулы-схемы от-
ражают критическое состояние развития капиталистиче-
ских и социалистических производственных отношений для
лишь одной соответствующей доминирующей ЧЭФ, но не
являются «формулами» градаций (формаций) «капитализм»
и «социализм», а входят в них составной частью.
Что скрыто за теперь уже этими двумя формулами или
что их связывает? Что ещё, какие ещё формулы-схемы при-
вносит «Полилогия…» в современное понимание общества,
в понимание общественных отношений?
Примечание: Нижеприводимый материал является одним из первых
откликов, рефлексией 2006 года, на только что опубликованные в полном
объёме труды А. С. Шушарина «Полилогия …». В этом первом прочтение
многому ещё предстояло обрести более ясные и чёткие формы полилоги-
ческого взгляда на «действительную жизнь». Однако это начальное вос-
приятие, в целом верное, представляет несомненный интерес, так как ярко
и полно обрисовывает нашу жизнь как социальный процесс её воспроиз-
водства в законченном «формульном виде», что обеспечивает целостность
изложения предмета данной книги, - теории градации «Социализм».
«Действительная жизнь» (ДЖ) как воспроизводственный
процесс (ВП) представляет собой совокупность ряда одно-
временно, одномоментно протекающих частных (чистых) вос-
производственных процессов, так называемых «слоёв», ото-
бражаемых соответствующими ЧЭФ. Каждый «слой» является
Критическая теория социализма
214
носителем (состоит из) определённого вида объектов собствен-
ности, относительно которых возникают постоянно действую-
щие (с начала становления общества) соответствующие, соот-
ветствующего вида общественные отношения.
В процессе общественного развития последовательно в
каждом слое возникает особое, а затем и критическое состоя-
ние развития соответствующих «слою» общественных отно-
шений по поводу соответствующего «слою» вида собствен-
ности. Это проявляется в том, что в начале определённого
периода (точнее, этим и определяется период) эти отноше-
ния начинают доминировать, то есть главенствовать, влиять
и подавлять все прочие «слои отношений и собственности»,
а затем, достигнув предела, критической фазы развития, «пе-
редают эстафету доминирования» последующему, «вышеле-
жащему слою», то есть более прогрессивному, восходящему
«слою» отношений. При этом сам «слой» и его отношения
сохраняются, как говорят философы, «снимаются» (т.е. вклю-
чаются, переходят в «инфраструктуру» общества уже как
условие дальнейшего развития общества в целом), а ранее до-
минировавший объект собственности «обобществляется», то
есть становится достоянием всего общества, а, следовательно,
каждого члена общества.
Эти критические «точки» перехода «из слоя в слой» соот-
ветствуют так называемой в «Полилогии…» главной последо-
вательности «эндогенной логики», её «критическим формам и
прорывам» (но не «формаций», а «градаций», как подчёркива-
ет А.С. Шушарин), соответствуют её «эмпирическому корре-
ляту»: первобытность, рабовладение, феодализм, капитализм
(«вульгарный»), линейная (плановая) форма (социализм – авт.),
где «каждая из этих форм – пока только … ярлык обозначения
некоторого идеально чистого критического и восходящего,
преодолевающего это состояние тренда…».
Кроме эндогенной логики в «Полилогии…» есть ещё и
«экзогенная логика», отражающая межстрановые, междуна-
родные отношения. Этой логики в данной книге касаться не
будем, но укажем, что именно в ней, в её терминах и «взаимо-
Глава 3
215
действиях» формируются «формации», такие как «Империа-
лизм», «Неоколониализм» и др.
В теории А.С. Шушарина рассматривается ряд последова-
тельных ценностей общества как объектов собственности, на
основе которых строятся эти чистые эндогенные (внутристра-
новые) формы (ЧЭФ) отношений собственности, являющиеся
базой в период своего доминирования для известных социально-
воспроизводственных «формаций», или градаций по А.С. Шу-
шарину. Напомним эти градации: «Эпоха первобытности»
(«Первобытность»), «Рабовладельческое общество» («Рабство»),
«Феодальное общество» («Феодализм»), «Капиталистическое
общество» («Капитализм»), «Социалистическое общество»
(«Социализм») и др., доселе ещё неизвестные и неизведанные.
Итак, каждая из ЧЭФ, в совокупности формирующих ту или
иную градацию («формацию») общественного устройства, то
есть общества в целом, характеризуется следующим минимумом
описания: базовый объект воспроизводства; механизм взаимо-
действия; материально-знаковые отношения (сфера); богатство;
собственность (как доминирующая собственность – асимме-
трия); градации (формации), базирующиеся на данной форме.
Таким образом, например, в соответствии с эндогенной ло-
гикой, да и здравым смыслом, нынешний воспроизводственный
процесс ДЖ в России можно представить в виде схемы графа
(см. рис. 4) одного воспроизводственного цикла социально-
воспроизводственной градации (формации) «Капитализм». Вер-
шина графа – «действительная жизнь» (ДЖ)» в расширенном
толковании – состоит из двух частей-процессов: «среды» (СРД)
и «общей жизни» людей (ОЖ). В свою очередь, СРД формиру-
ется, состоит из «природной среды» (ПСД) и «инфраструкту-
ры» (ИНФ), а ОЖ состоит из, опять-таки, «инфраструктуры»
(ИНФ) и собственно самого «капиталистического общества»
(КО). Наконец, ИНФ включает в себя следующие чистые про-
цессы, как ЧЭФ: естественно, непосредственное («подножное»)
потребление (питание и обеспечение), а также собственно
три нижеописываемые ЧЭФ и «координирующую механизм-
структуру» – «государство».
Критическая теория социализма
216
1. ЧЭФ «первобытность»: воспроизводимый базовый объ-
ект – «собственно общая жизнь», то есть человек как биологи-
ческое существо (Чл) и его (и общества) «культура и язык, образ
поведения и т.п.» (Клт); механизм взаимодействия агентов про-
изводства, соответственно, – «биологическое взаимодействие»
(М:ПОБЩ) и «культурно-духовное взаимодействие» как обще-
ние (М:ОБЩ); «эквивалентом» в «промежутках» между цикла-
ми производства являются, соответственно, «неживотное» (Нж)
и «фамилия, имя» (Фи) (сфера – «антропонимика»); богатство
– «телесно-духовное здоровье»; собственность (как доминирую-
щая собственность – асимметрия) – «эгостадная собственность
Глава 3
217
на общую жизнь»; градация, базирующаяся на данной форме, –
«Эпоха первобытности» («Первобытность»).
2. ЧЭФ «рабовладение»: воспроизводимый базовый объ-
ект – «работник» (Рбт); механизм взаимодействия агентов
производства – «трудообмен» (М:ТРД); «эквивалент» в
«промежутках» между циклами производства – «дипломы,
свидетельства» (Дп) (сфера – «трудонимика»); богатство –
«трудовые ресурсы»; собственность (как доминирующая
собственность – асимметрия) – «собственность на работни-
ков (рабов)»; градация, базирующаяся на данной форме, –
«Рабовладельческое общество» («Рабство»).
3. ЧЭФ «феодализм»: воспроизводимый базовый объ-
ект – «пространство жизни и производства» (Пп); механизм
взаимодействия агентов производства – «соседствование»
(М:ССД); «эквивалент» в «промежутках» между циклами
производства – «прописка, качество жизни» (Пкж) (сфера –
«топонимика»); богатство – «натуральное богатство, арена
производства жизни»; собственность (как доминирующая
собственность – асимметрия) – «иерархическая собствен-
ность на пространство производства и жизни»; градация,
базирующаяся на данной форме, – «Феодальное общество»
(«Феодализм»).
Координирующей структурой для базовой ЧЭФ является
«государство», «в рамках» которого формируется, образует-
ся «рынок».
Далее «общая жизнь» людей (ОЖ). Кроме «инфраструк-
туры» (ИНФ) в состав ОЖ входит собственно само «капи-
талистическое общество» (КО), состоящее из базовой ЧЭФ
«капитализм», «товаропроизводящих предприятий» и
«ожидаемых», развивающихся процессов ЧЭФ, как «откры-
тое будущее». Продолжим их описание.
4. Базовая ЧЭФ «капитализм»: воспроизводимый базо-
вый объект – «средства производства, вещь, товар» (Т);
механизм взаимодействия агентов производства – «то-
варообмен» (М:ТО) в форме «рынка»; «эквивалент» в
«промежутках» между циклами производства – «деньги»
Критическая теория социализма
218
(Д) (сфера – «товаронимика»); богатство – «вещественное
богатство, капитал»; собственность (как доминирующая
собственность – асимметрия) – «частная собственность на
средства производства»; градация, базирующаяся на данной
форме, – «Капиталистическое общество» («Капитализм»).
5. Последующая (в градации «Капитализм») ЧЭФ «со-
циализм»: воспроизводимый базовый объект – «функции,
технологии» (Ф); механизм взаимодействия агентов произ-
водства – «соисполнение» (М:ССП); «эквивалент» в «про-
межутках» между циклами производства – «статус, докумен-
ты» (С) (сфера – «технонимика»); богатство – «технологии
(функции), умение»; собственность (как доминирующая
собственность – асимметрия) – «группо-иерархическая соб-
ственность на технологии»; градация, базирующаяся на данной
форме, – «Социалистическое общество» («Социализм»).
6. Ожидаемая ЧЭФ «постлинейная, знание»: воспроизво-
димый базовый объект – «знание, содержательная информа-
ция» (Зн); механизм взаимодействия агентов производства
– «соинформирование» (М:СИФ); «эквивалент» в «проме-
жутках» между циклами производства – «знаний ёмкостная
степень» (Зс) (сфера – «знанонимика»); богатство – «знания,
научная школа, наука»; собственность, вероятно, – «огра-
ниченная групповая собственность на «знания», на обще-
ственный интеллект»; ожидаемая, вероятная градация, ба-
зирующаяся на данной форме, – высокоинтеллектуальное
«Информационное общество» («Знание»).
7. Ожидаемая ЧЭФ «философская»: воспроизводимый
базовый объект – «философия жизни» (Фж); механизм
взаимодействия агентов производства – «общественный
интеллект» (М:ОИ); «эквивалент» в «промежутках» меж-
ду циклами производства – «уровень посвящения» (Уп)
(сфера – «знанонимика»); богатство – «мудрость, философ-
ская школа»; собственность, вероятно, – «ограниченная
групповая собственность на единый смысл жизни»; ожи-
даемая, вероятная градация, «базирующаяся» на данной
форме – «Коммунистическое общество» («Коммунизм»).
Глава 3
219
Если продолжить дальнейшее описание схемы графа одного
воспроизводственного цикла социально-воспроизводственной
градации (формации) «Капитализм», то далее следует совер-
шенно симметричная, зеркальная «свёртка» ЧЭФ в конечную
для цикла, вновь воспроизведённую на новом, более высоком
уровне, вершину «действительная жизнь» (ДЖ*).
Теперь, взяв за основу описанный граф, запишем формулу-
схему капитализма как совокупность процессов.
Доминирующий процесс:
(1к)
– Д – Т …П… Т* ; Д* ; Т …П… Т** – Д**, М:ТО;
Инфраструктура:
(2к)
– Нж – Чл …П… Чл* ; Нж* ; Чл …П… Чл** – Нж**, М:ПОБЩ/М:ТО;
(3к)
– Фи – Клт …П… Клт* ; Фи* ; Клт …П… Клт** – Фи**, М:ОБЩ/М:ТО;
(4к)
– Дп – Рбт …П… Рбт* ; Дп* ; Рбт …П… Рбт** – Дп**, М:ТРД/М:ТО;
(5к)
– Пкж – Пп …П… Пп* ; Пкж* ; Пп …П… Пп** – Пкж**, М:ССД/М:ТО;
«Ожидаемые», развивающиеся процессы как «открытое
будущее»:
(6к)
; С* – Ф …П… Ф* ; С** ; Ф* …П… Ф** – С***, М:ССП/М:ТО;
(7к)
– Зс – Зн …П… Зн* ; Зс* ; Зн …П… Зн** – Зс**, М:СИФ/М:ТО;
(8к)
– Уп – Фж …П… Фж* ; Уп* ; Фж …П… Фж** – Уп**, М:ОИ/М:ТО.
Критическая теория социализма
220
Согласно теории А.С. Шушарина, в каждой градации
имеют место все ЧЭФ с различной степенью развития, но
только одна из них доминирует, то есть «освещает», при-
нуждает прочие ЧЭФ «использовать» её механизм взаимо-
действия. Так, механизм взаимодействия при капитализме
в форме рынка как «товарообмена через куплю-продажу»
даже таким, казалось бы, очень далеким от товарного про-
изводства отношениям взаимодействия «первобытности»
как «телесно-духовное общение» придаёт рыночные фор-
мы отношения «купли-продажи». Это проявляется, напри-
мер, в форме проституции, «торговли детьми», в форме
платной медицины (хочешь жить – «покупай нужную тебе
операцию») и пр. Поэтому в полной записи формул-схем
ЧЭФ следует не только указывать соответствующий меха-
низм взаимодействия, но и доминирующий механизм той
ЧЭФ, под «освещением», влиянием или «принуждением»
которой она находится. Для этого в теории вероятности
для условных состояний и процессов используется фор-
ма записи, аналогичная традиционной. После знака объ-
екта или данного события (состояния) через дробь (косая
черта) пишется «условие», при котором рассматривается
данное состояние или объект. Таким «условием» в на-
шем случае будет механизм доминирующих отношений,
взаимодействий. Так, например, эквивалент «прописка,
качество жизни» – Пкж, в условиях доминирования ЧЭФ
«капитализм», где доминирующим механизмом взаимо-
действия является «товарообмен», т.е. М:ТО, будет пред-
ставлен (записан) как Пкж/М:ТО.
После представления формулы-схемы «Капитализм», пе-
рейдём к следующей в истории и в «главной последователь-
ности» эндогенной логики градации «Социализм».
Аналогично вышеизложенному можно представить
в виде схемы графа воспроизводственный процесс ДЖ
социально-воспроизводственной градации «Социализм».
От графа «Капитализм» он будет отличаться доминирую-
щей ЧЭФ, которая в графе «Социализм» будет представлена
Глава 3
221
ЧЭФ «социализм» («линейная», «плановая»), а сама ЧЭФ
«капитализм» из «доминирующих процессов» переместит-
ся в «инфраструктуру» графа «Социализм» (см. рис.5). Сре-
ди «ожидаемых» ЧЭФ останутся лишь ЧЭФ «постлиней-
ная, знание» и ЧЭФ «философская».
Соответствующая запись формулы-схемы социализма как
совокупности процессов примет следующий вид.
Доминирующий процесс:
(1с)
; С* – Ф …П… Ф* ; С** ; Ф* …П… Ф** – С***, М:ССП;
Критическая теория социализма
222
Инфраструктура:
(2с)
– Нж – Чл …П… Чл* ; Нж* ; Чл …П… Чл** – Нж**, М:ПОБЩ/М:ССП;
(3с)
– Фи – Клт …П… Клт* ; Фи* ; Клт …П… Клт** – Фи**, М:ОБЩ/М:ССП;
(4с)
– Дп – Рбт …П… Рбт* ; Дп* ; Рбт …П… Рбт** – Дп**, М:ТРД/М:ССП;
(5с)
– Пкж – Пп …П… Пп* ; Пкж* ; Пп …П… Пп** – Пкж**, М:ССД/М:ССП;
(6с)
– Д – Т …П… Т* ; Д* ; Т …П… Т** – Д**, М:ТО/М:ССП;
«Ожидаемые», развивающиеся процессы как «открытое
будущее»:
(7с)
– Зс – Зн …П… Зн* ; Зс* ; Зн …П… Зн** – Зс**, М:СИФ/М:ССП;
(8с)
– Уп – Фж …П… Фж* ; Уп* ; Фж …П… Фж** – Уп**, М:ОИ/М:ССП.
Здесь, в доминирующей ЧЭФ «линейная, социализм»
(1с), механизм взаимодействия «соисполнение, планиро-
вание – согласование», материально-знаковые отношения
(технонимика) представлены «статусами, документами,
инструкциями, положениями и т.п.». То есть для опосредо-
ванного согласования (соисполнения), сопряжения функций
производств и отраслей через посредство «универсального
процесса» как функции используется «статус» (процесс до-
кументооборота, инструкции, определяющие «положение
функции»») – «С». Агентами универсальной «функции –
статуса» для согласования (сопряжения как приведения в
соответствие «положений функций») являются агенты от-
Глава 3
223
раслевого и межотраслевого «планирования», а агентами
собственно «производственных» функций являются сами
исполнители функций – субъекты в лице производственных
коллективов вместе с коллективами соответствующих орга-
нов управления.
Вообще термин «статус» определяется в «Словаре ино-
странных слов» как «состояние дел, положения, правовое по-
ложение». Здесь, в теории А.С. Шушарина, его следует по-
нимать как оценку (процесс) состояния функции, положения
функции как процесса. В зависимости от контекста «положе-
ние функции», как оценка, может быть представлена одним
из многочисленных параметров, одной из «сторон» процесса-
функции, характеризующих «положение функции».
Отличительной особенностью ЧЭФ «социализм» явля-
ется то, что все функции материально, на государственной
основе объединены единым народнохозяйственным ком-
плексом страны как жизневоспроизводственным «хозяй-
ством». Тогда как в ЧЭФ «капитализм» все агенты как това-
ропроизводители независимы и «безадресны» в отношении
реализации и подготовки (вос)производства товаров.
Механизма планового согласования соисполнения функ-
ций (сопряжения функций), как процесс «управления», в
формуле-схеме реализуется через переходную между ци-
клами кругооборота «универсалию» («положение функ-
ции»), выраженную мерой «статус» (как «третья функция»)
– «С». Здесь используется знаково-смысловая форма – как
отчётно-плановый документооборот (система планов, отчё-
тов, инструкций исполнения, методик работы, права и обя-
занности и т.п.). Цикл этого документооборота заключается
в переходе, положим, от «Со», как состояния («величины»)
статуса до начала процесса их сопряжения (согласования),
т.е. как «отчёта о состоянии», к «Сп», как планируемому
состоянию статуса после выполнения производственного
процесса сопряжения (изменения параметров функций).
Это и есть «управление». Метаморфоза «Со» в «Сп» есть
«план» перехода в планируемое состояние функции, вначале
Критическая теория социализма
224
«на бумаге», а затем как производственная реализация «Ф»
в «Ф*», как исполнение плана.
Механизм соисполнения функций «М:ССП» состоит
в их постоянном сопряжении (согласовании) через неко-
торую «универсальную функцию», являющуюся переход-
ным, промежуточным (и параллельным!) модельным со-
стоянием функции между последовательными циклами.
Такой «промежуточной» (только в схеме) функцией в ЧЭФ
«социализм» является работа, деятельность, вообще функ-
ция аппарата управления по «моделированию» развития
(и функционирования) реальной (материальной) функции,
выражающаяся в «непрерывном» как реальный процесс-
функция движении документов, отражающих реальные па-
раметры материальной функции, её состояние, отклонения
от заданного статуса («положения функции») как факт рас-
согласования в работе с прочими функциями, выработку
управляющих воздействий через внедрение дополнитель-
ных (и новых) «технологий», подготовку кадров исполни-
телей, «техническое перевооружение производства» как но-
сителей новых технологий и т.п. Условно в формуле-схеме
этот процесс сопряжения функций отображён простейшей,
символьной записью: «С».
Однако следует отметить, что, несмотря на «бумажную»,
«считающую и дающую указания» форму этого процесса –
«управление», сей процесс социологически «материален».
«Материальность» этой функции в её реальной необходимо-
сти, представляющей часть самой «совокупной функции»,
ибо все функции представляют собой единую сущность в
«вещественном срезе», проявляются в едином «народнохо-
зяйственном комплексе» как сущности всего жизневоспро-
изводственного «хозяйства» страны.
Разделение на циклы условно, ибо если взять только ин-
тервалы планирования, их регулярность (периодичность
разработки), то обнаружим не только систему планов раз-
личных интервалов планирования и прогноза (квартал, год,
пятилетка, десятилетка, 15 и 20 лет и пр.), но и множество
Глава 3
225
программно-целевых методов планирования с их комплекс-
ными и специальными программами.
Существенным отличием «функциональной» схемы ЧЭФ
«социализм» от «товарной» ЧЭФ «капитализм» (Т, Д) явля-
ется непрерываемость работы функций «Ф» в период их ме-
таморфозы в статусы «С».
Очевидно, что реальное, материальное «воспроизводство
функций» или их «корректировка» невозможны без приме-
нения рабочей силы (Рс), (дополнительных) исполнителей
(Исп) или их переподготовки, а так же и новых или иных
«технологий» (Тх), внедрение которых (или модернизация),
как правило, связано с новым технологическим оборудова-
нием, новыми материалами и новыми собственно техноло-
гическими процессами, непосредственное производство и
воспроизводство которых во многом, а именно как «вещ-
ных» продуктов, осуществляется в ЧЭФ «капитализм». В
этой связи на типовой формуле-схеме ЧЭФ «социализм»
((1с) или (6к)) можно обозначить и «ресурсы», используе-
мые при корректировке функции (Ф). Это следует делать че-
рез указание соответствующих связей в виде традиционных
отрезков прямых линий и используемых ресурсов «Рс, Исп
и Тх» (аналогично принятой форме марксовой записи для
«капитализма» при использовании «Рс, Сп»).
Используемая формула-схема ЧЭФ «социализм» для
критического состояния градации (формации) «Социа-
лизм» полностью повторяет, как воспроизводственный
процесс, формулу, данную во втором томе «Полилогии…»
(см. стр. 520). А.С. Шушарин пишет: «По чисто формаль-
ной аналогии с формулой обращения капитала (Д – Т – Д*)
формулой соисполнения линий производства является неу-
клонный рост статусов: статус – функция – статус* (С –
Ф – С*), но в смысле, прямо противоположном обращению
капитала – увеличение разрыва между статусами и самим
соисполнением». Но последнее – это уже о другом, о «по-
роках» или «недостатках» ЧЭФ «социализм», что оставим
за рамками данной главы.
Критическая теория социализма
226
Приведённые формулы-схемы наглядно демонстрируют
генерализирующую роль теории А.С. Шушарина «Полило-
гия современного мира» в отношении марксовой теории,
которая, образно выражаясь, вошла в эту новую фундамен-
тальную теорию «Полилогия…» лишь одной строкой.
И второе, в связи с этим и относительно «неожиданным
крахом» социализма в СССР и самого Союза Республик и
роли фундаментальной социальной науки.
Если Вы откроете любой учебник политэкономии «со-
ветских» лет, то прочитаете примерно следующее: «Социа-
листическим предприятиям (…), действующим на основе
хозяйственного расчёта, для целей производства и обраще-
ния общество предоставляет … средства производства, с
помощью которых создаются необходимые материальные
блага. … В условиях существования товарно-денежных от-
ношений материальные средства предприятий выступают
как в натуральной, так и стоимостной форме. … образу-
ют их производственные фонды. … Если начальный и за-
ключительный пункты кругооборота производственных
фондов выступают в денежной форме, то данный процесс
для предприятий является кругооборотом денежной формы
фондов. Схематически он может быть представлен в сле-
дующем виде:
Д – Т(СП)…П(СП + Сн)…Т* – Д*,
где Д – денежные средства;
Т(СП) – стоимость закупленных средств производ-
ства;
П(СП + Сн) – производство …средства производства
(СП) … и создаётся стоимость (Сн);
Т* – готовая продукция;
Д* – денежные средства, вырученные….
Содержание кругооборота фондов социалистических
предприятий принципиально иное, чем содержание кругоо-
борота промышленного капитала».
Глава 3
Последняя оговорка не меняет сути всё той же формулы-
схемы чистой эндогенной формы «капитализм», тех же
товарно-денежных отношений, рынка и товарообмена, несмо-
тря на примечание в виде «принципиально иное». Нет, это то
же самое, за исключением того, что «средства производства
обобществлены», являются общественными в форме государ-
ственной собственности (хотя это и «принципиально»).
Но градация (формация) «Социализм» кроме этих отно-
шений товарообмена ЧЭФ «капитализм» имеет еще семь
(или шесть) иных ЧЭФ отношений и эта форма ЧЭФ («капи-
тализм») не основная и не доминирующая! И когда мы, со-
ветские люди, «развивали» эти отношения, то развивали «ка-
питалистические отношения» и его механизм М:ТО, правда,
под контролем «общественной собственности» на средства
производства, на недра, на землю, на леса и воды. Это нужно
было делать, но не это было главным, решающим. Основны-
ми, решающими и доминирующими отношениями были от-
ношения «соисполнения» с механизмом М:ССП, развития
«функционального производства», соисполнения функций.
И не деньги были уже главным в жизни, а «статус», который
предъявительски проявлялся, в частности, и в виде «получ-
ки», «окладов», «привилегий» и т.п. Но теоретически это не
осознавалось, ибо дальнейшее фундаментальное развитие
марксизма «остановилось, замерло».
Поэтому, когда был принят курс на кооперативы, на част-
ника, на «хозяина для каждого предприятия» (и это для стра-
ны, которая жила и работала как единый организм), то, есте-
ственно, всё интенсивно поплыло в сторону капитализма,
«перерождения», «перевода» доминирующего механизма из
М:ССП в М:ТО, и «пороки» последнего не заставили себя
ждать, но в новой «извращенной форме», как якобы ещё-уже
язвы социализма. И, наконец, когда началась интенсивная
приватизация, от социализма уже «ничего не осталось», кро-
ме основных фондов и былой мощи. А формула-схема со-
циализма «приняла вид», «переродилась» в формулу-схему
капитализма. Социализм, в фундаментальном научном плане,
так и не был «замечен», было реализовано его лишь необ-
ходимое (но недостаточное) условии, подсказанное теорий
К. Маркса, – «тощий тренд» в форме обобществления средств
производства и ряд интуитивных, подсказанных практикой
«первых лет и первых советских пятилеток», положений, не
подкреплённых фундаментальным знанием всего «матери-
ального», базового «производства и воспроизводства дей-
ствительной жизни». «Функции и технологии» как базовая
иерархически-групповая собственность, доминирующая чи-
стая эндогенная форма отношений по их поводу, отношения
взаимодействия в форме «соисполнения» остались для со-
ветской и мировой фундаментальной социологии «тайной
за семью печатями». Однако и современные «компартии» и
«социалисты» не поспешают с «прочтением» этих тайн.
Прискорбно.
Примечание. С целью целостного представления о «По-
лилогии…» приглашаю на сайт http://www.polilogiy.narod.ru;
там же можно ознакомиться с иллюстрациями и полным
текстом статьи по прямому адресу:
http://www.polilogiy.narod.ru/st5/st5-1.html
ПРИЛОЖЕНИЯ
231
Приложение 1
Социализм как «снятая» и «превращённая» форма
капиталистического способа производства
в «традиционном марксизме»
В статье «Старческая и роковая недостаточность за-
пущенного марксизма в понимании Социализма и развития
общества», опубликованной в рамках дискуссии о представ-
лениях о социализме, говорилось, что недопустимо «стро-
ить» социализм на таких элементах капиталистического
способа производства, как прибыль, цена, стоимость, мно-
жество «маленьких капиталистов» и пр.
Это происходит потому, что новая форма способа вос-
производства жизни возникает, точнее, начинает домини-
ровать, одновременно с началом активного процесса «сня-
тия» прежней формы способа производства. «Старый»
способ не «уничтожается», а, можно сказать, «преобра-
зуется», «трансформируется» или «вырождается» в ре-
зультате обобществления. Это одновременное протекание
двух процессов – становления нового и «уход в основания»
старого способа производства – внешне выглядит, пред-
ставляется, как «перерождение» одного способа производ-
ства в другой, что таковым не является.
Это «внешнее отождествление» двух различных про-
цессов приводит к «механическому» перенесению смыслов,
терминов, понятий и даже категорий с одного способа на
другой, разумеется, не всегда полностью, но зачастую в
таком объёме, что искажает полностью адекватное вос-
производство в теории сущностных процессов, явлений и
объектов. Вот об этих негативных проявлениях и шла речь
в вышеупомянутой статье.
Согласно «Полилогии…», каждая из исторически извест-
ных градаций, в том числе «Капитализм» и «Социализм»,
есть композиция всех известных и существующих способов
производства действительной жизни, описываемых в этой
Критическая теория социализма
232
теории как чистые эндогенные формы (ЧЭФ) производства
«действительной жизни» (как «чистый способ» производ-
ства). В каждой градации, как композиции, состоящей из
одного и того же перечня ЧЭФ, доминирует лишь один из
известных чистых способов производства, то есть домини-
рует лишь одна ЧЭФ. По имени доминирующей в компози-
ции ЧЭФ и называется соответствующая градация. Они на
сегодня известны как «Первобытность», «Рабовладение»,
«Феодализм», «Капитализм», «Социализм» («функциональ-
ное» общество), «Информационное общество» и другие,
пока неизвестные.
В результате обобществления прежнего чистого спо-
соба производства предшествующая форма градации
«перерастает» в следующую уже со своими новыми (доми-
нирующими) атрибутами. «Старые» атрибуты, образно
говоря, обобществлены и переходят в основания, в инфра-
структуру общества, под контроль «всеобщего интеллек-
та», а поэтому становятся для всех обыденными, само со-
бой разумеющимися. Доминирование прежних атрибутов
пропадает вместе с «негативами» (например, экономиче-
ской эксплуатацией при капитализме) и начинают доми-
нировать атрибуты нового восходящего по сложности
способа производства и воспроизводства действительной
жизни.
В прежних публикациях восходящего развития, в частно-
сти, переход от капитализма к социализму рассматривался
с позиций новой фундаментальной социологической теории
развития общества А.С. Шушарина «Полилогия современно-
го мира. (Критика запущенной социологии)». «Полилогия…»
так же, как и ряд теоретических воззрений, поддерживает
философское понимание «снятия» в ходе обобществления и,
более того, понимает всё восходящее развитие как истори-
чески непрерывный и восходящий процесс обобществления
элементов (объектов) действительной жизни при переходе
от одной формы градации (формации) к другой.
Приложение 1
233
Однако до «Полилогии…» единственной фундамен-
тальной социологической теорией был «Капитал» К. Марк-
са, описывающий лишь один капиталистический способ
производства (ЧЭФ «капиталистическая») и основанную
на нём одну форму градации восходящего общественно-
го развития – «Капитализм». На этой же основе построен
весь «традиционный марксизм» и именно на этой основе,
то есть, образно говоря, через призму капиталистического
способа производства рассматривается восходящее истори-
ческое развитие общества, в том числе и социализм, социа-
листический способ производства.
По этой причине на сегодня для многих доступно лишь
«традиционное марксистское» понимание градации «Со-
циализм» и социалистического способа производства как
снятой чистой формы капиталистического способа произ-
водства (ЧЭФ «капиталистическая»).
(Грубо «снятие» понимается как одновременное уничто-
жение и сохранение чего-либо или как отмена, упразднение
и сбережение. Каждое данное состояние чего-либо «снима-
ется» высшим, чем и объясняется связь ступеней развития
и преемственность в развитии. «Снятие» употребляется
для характеристики связи, отношения какого-либо низшего
явления к высшему. Например, положение о том, что меха-
ническое движение включено в биологическую форму движе-
ния материи в «снятом» виде.)
Здесь следует заметить, что «Полилогия…» не отрицает
базовое учение марксизма «Капитал», а наоборот, включает
учение К. Маркса как составную часть, то есть генерализи-
рует его, разумеется, с некоторыми согласующими коррек-
тивами. Поэтому только одно это уже позволяет считать эту
теорию марксистской, а всё последующее рассуждение – не
выходящим за рамки развивающегося марксистского миро-
воззрения.
Критическая теория социализма
234
1. «Традиционное марксистское» понимание градации
«Социализм» и социалистического
способа производства
1. В отличие от капитализма, при социализме имеет ме-
сто так называемое бестоварное производство. Это означает,
что вследствие обобществления «средств производства» и
коллективной (всей страной) организации труда в масшта-
бах всей страны общество производит, образно говоря, один
единый продукт для потребления и дальнейшего развития.
Раз он «единый» (и единственный!), то его нет необходимо-
сти и обменивать, а он подлежит после производства «сра-
зу» потреблению (или накоплению). Операция «товарооб-
мен» отсутствует за ненадобностью и выпала как звено из
цепочки «производство – обмен – потребление», ибо имеем
сразу «производство – потребление». Однако так как обще-
ство есть множество агентов, как лиц, формирующих само
общество и «действительную жизнь», то «потребление» на-
чинается с «распределения» произведённого продукта.
2. Кроме того, и сам рассмотренный «единый продукт»
всё-таки не такой уж и единый, равно как и само общество,
а состоит из огромного ряда, в общем-то, целостных «кон-
кретных продуктов». После вышерассмотренного первого
приближения в экономическом (капиталистическом) тол-
ковании социализма как «снятого» капиталистического
способа производства возможно уже более детальное его
раскрытие.
Так, К. Маркс в «Экономических рукописях 1857–1861 гг.»
пишет, что «труд отдельного лица» «должен был бы с само-
го начала фигурировать как звено всеобщего производства»,
«а заранее данный коллективный характер труда определял
бы участие работника в продуктах. Коллективный харак-
тер производства с самого начала делал бы продукт коллек-
тивным, всеобщим. Обмен, имеющий место первоначально в
производстве, – это был бы не обмен меновых стоимостей,
а обмен деятельностей».
Приложение 1
235
Итак, исходя из своих теоретических воззрений, К. Маркс
характеризует будущее, коммунистическое общество, как об-
щество, в котором механизм взаимодействия агентов произ-
водства есть «обмен деятельностями», а не «товарообмен».
Это существенный шаг в уяснении сущности коммунистиче-
ского общества и его ближайшей перспективы – социализма,
как первой фазы коммунистического общества.
Но всё это, можно сказать, «превращение» всё тех же капи-
талистических (экономических) «превращённых форм» труда.
Да и «деятельность» есть всего лишь более широкое понятие
чем «труд». Нового механизма взаимодействия агентов произ-
водства и воспроизводства жизни так и не обозначено.
3. Однако этот момент остаётся так до конца и не осо-
знанным в «традиционном марксизме», ибо, если опираться
на современную теорию развития общества «Полилогию…»,
это означает и смену объекта отношений собственности с
«товара» на «деятельность» (в марксовом выражении). А
ведь это и «смена» категории как ключевого понятия, ха-
рактеризующего данную градацию, её способ производ-
ства. И это «не осознание» происходит всего лишь потому,
что К. Маркс, В.И. Ленин и весь последующий «марксизм»,
вплоть до сегодняшнего дня, смотрит на развитие общества
с позиций исключительно только теории капиталистическо-
го способа производства и вершины его творения – «Капи-
тала» К. Маркса.
4. Это явление в «Полилогии…» характеризуется как
«экономизм», то есть анализ и рассмотрение всех явлений
общественного развития и самого исторического развития с
позиций и в терминологии, с использованием категорий толь-
ко капиталистического (экономического) способа производ-
ства. В других выражениях это есть проявление «шор эконо-
мизма», как чрезвычайно узкого понимания общественного
развития, ограниченного шорами (рамками) только экономи-
ческого (капиталистического) способа воспроизводства дей-
ствительной жизни, даже вопреки предупреждениям самих
же основоположников марксизма.
Критическая теория социализма
236
Это «узко» есть сосредоточение взгляда и теории толь-
ко на таком объекте отношений собственности как «вещь»
(средства производства, товар, обмен продуктами труда и
пр.). В этой связи «классики» признавали (письмо Ф. Эн-
гельса Й. Блоху, 1890 г.), что на исторический процесс раз-
вития общества оказывает влияние масса факторов, но у них
с Марксом не было возможности проанализировать всё:
«…Согласно материалистическому пониманию истории
в историческом процессе, определяющим моментом в конеч-
ном счете является производство и воспроизводство дей-
ствительной жизни.
Ни я, ни Маркс большего никогда не утверждали. Если же
кто-нибудь искажает это положение в том смысле, что
экономический момент является будто единственно опреде-
ляющим моментом, то он превращает это утверждение в
ничего не говорящую, абстрактную, бессмысленную фразу».
Здесь и сам Ф. Энгельс признаёт НЕДОСТАТОЧНОСТЬ в
описании «действительной жизни» только «экономическим
моментом».
Однако и «после» К. Маркса В.И. Ленин так же «сосре-
доточивал» своё внимание в понимании будущего только на
таком объекте отношений собственности как «средства про-
изводства». Так, в частности, в работе «Государство и ре-
волюция» в параграфе 3 «Первая фаза коммунистического
общества» он писал:
«Средства производства уже вышли из частной соб-
ственности отдельных лиц. Средства производства при-
надлежат всему обществу. Каждый член общества, вы-
полняя известную долю общественно-необходимой работы,
получает удостоверение от общества, что он такое-то ко-
личество работы отработал. По этому удостоверению он
получает из общественных складов предметов потребления
соответственное количество продуктов. За вычетом того
количества труда, которое идет на общественный фонд,
каждый рабочий, следовательно, получает от общества
столько же, сколько он ему дал».
Приложение 1
237
В этом фрагменте продолжается всё тот же «экономиче-
ский взгляд» на развитие в первой фазе коммунистического
общества. Далее В.И. Ленин пишет:
«Поскольку общей собственностью становятся сред-
ства производства, постольку слово «коммунизм» и тут
применимо, если не забывать, что это не полный комму-
низм. Великое значение разъяснений Маркса состоит в том,
что он последовательно применяет и здесь материалисти-
ческую диалектику, учение о развитии, рассматривая ком-
мунизм как нечто развивающееся из капитализма».
Эти два фрагмента примечательны не только тем, что, по
сути, во-первых, подтверждается «экономический взгляд» на
развитие общества при социализме и коммунизме уже и в ле-
нинском понимании («коммунизм как нечто развивающееся
из капитализма»!). Во-вторых, в центре внимания и главен-
ствующим по-прежнему остаётся такой объект отношений
собственности как «средства производства». То есть в новом
способе производства нового объекта отношений собствен-
ности «традиционный марксизм» не видит!
5. Наконец, так же продолжается рассмотрение
«материально-знаковых отношений» опять-таки в понятиях
«экономического», то есть капиталистического способа про-
изводства. В данном случае «деньги», «банковские билеты»
заменяются на некоторые «удостоверение от общества», в
которых отображено «количество работы», «отработанное»
получившим это удостоверение работником и по которому
он, работник, «получает из общественных складов предме-
тов потребления соответственное количество продуктов».
Но всё это, можно сказать, «превращение» всё тех же ка-
питалистических (экономических) «превращённых форм»
«стоимости». Новые материально-знаковые отношения так
и не обозначены.
Кстати, поясняя материально-знаковые отношения при
социализме, автор теории «Полилогия…» так же сравни-
вает «деньги» социалистического СССР с обезличенными
«требованиями» на благополучение (продуктов, услуг и пр.
Критическая теория социализма
238
благ), но материально-знаковые отношения социалистиче-
ского способа производства в СССР видятся им совершенно
иначе, по-новому.
6. Как видно из предыдущего, в «традиционном марк-
сизме» мерой благополучения по-прежнему остаётся «ко-
личество работы», сводимое так или иначе к трудочасам, к
количеству отработанного времени или затраченного на про-
изводство единицы продукции и количеству произведённого
продукта. Работник за определённое «количество работы»
«получает» «соответственное количество продуктов».
Этот способ распределения ничем не отличается от рас-
пределения в эпоху изначального капитализма в форме «про-
стого товарного производства», разумеется, за исключением
того, что совокупный произведённый продукт является (ста-
новится) всеобщим, а затем уже «делится». Таким образом,
распределение как благополучение опирается на некую «сто-
имостную» оценку «количества работы». То есть принципы,
заложенные в основания капитализма (капиталистический
способ производства) при традиционном понимании социа-
лизма не меняются, а лишь строго выдерживаются, подкре-
плённые неким понятием «справедливости».
Примерно нечто подобное происходит и с анализом исто-
рического развития общества при абсолютном доминирова-
нии и единственности «экономического» взгляда на исто-
рическое восходящее развитие общества в «классическом
марксизме». Шоры экономизма не только во многом меня-
ют внешнюю сторону понимания исторического развития,
но и «искажают» сами исторические факты, представляя их
в виде, не противоречащем устаревшим в целом взглядам
«традиционного марксизма».
Однако как в последнем примере (6), так и в отношении
объекта отношений собственности и механизма взаимодей-
ствия агентов, а так и самого обобществления, теория «По-
лилогия…» исходит не из «классического» и традиционного
в марксизме понимания, что социализм и коммунизм есть
«нечто развивающееся из капитализма». «Полилогия…»
Приложение 1
239
рассматривает социализм как совершенно иной и «самостоя-
тельный» способ производства и воспроизводства «действи-
тельной жизни».
2. «Полилогическое» понимание градации «Социализм»
и социалистического способа производства
Напомним, что в основе «полилогического взгляда» на
развитие общества лежит доктрина одновременного суще-
ствования и проявления целого ряда «чистых» способов
производства, так называемых «чистых эндогенных форм»
(ЧЭФ). Эти ЧЭФ образно подобны «срезам» или «слоям»
единого процесса производства и воспроизводства действи-
тельной жизни. Однако, как известно из «Полилогии…», в
каждой градации доминирует лишь одна ЧЭФ, один спо-
соб производства, придавая ей главнейшую особость. Этот
способ (ЧЭФ) даёт и соответствующее название градации в
целом. Таким образом, градация является композицией всех
известных и будущих (пока не известных или ещё не поня-
тых) ЧЭФ.
Понятие «доминирования», то есть главенствования, есть
ключевое звено в теории «Полилогия…». Доминирование –
это не только количественное превосходство в реализации
данного способа производства, но и довлеющее (подавляю-
щее) его положение в общественном производстве. При до-
минировании одного способа ЧЭФ все прочие способы про-
изводства под его влиянием не только меняют свои внешние
формы на формы, подобные ему, но и деформируются под его
воздействием вплоть до принятия «уродливых форм» и вну-
треннего искажения, противного их собственной природе.
Итак, ранее мы рассмотрели представление о социализ-
ме как о бестоварном производстве с позиции вырождения
(снятия) лишь капиталистического способа производства.
Действительно, в процессе обобществления исчез (снят)
«товарообмен» как механизм взаимодействия при капитали-
стическом способе производства, исчез «товар» как главная
Критическая теория социализма
240
ценность (но не продукт!), как доминирующий тип богат-
ства. Далее, в процессе обобществления исчезла форма от-
ношений собственности как частных отношений по поводу
«средств производства», которые выступали ранее и как со-
держание «товара». Наконец, вследствие обобществления
«исчез» (снят) сам объект отношений собственности, соби-
рательно именуемый как «средства производства» или, в бо-
лее широком контексте, «предан забвению» объект «вещь».
А «внешне», в бытовой риторике и, особенно, в классовой
логике традиционного марксизма, исчез такой негатив как
«эксплуатация».
Однако это исчезновение способа производства не аб-
солютное, ибо, образно говоря, этот снятый способ произ-
водства перешёл в основания общества, в инфраструктуру
общества, под контроль «всеобщего интеллекта», а многие
его атрибуты обрели новую «превращённую форму».
На этой основе развивается, «расцветает» следующий
способ производства, ибо агенты производства остались,
осталось и само производство и воспроизводство действи-
тельной жизни, но при этом активизировался, стал домини-
ровать иной «срез» этого производства. Основные элементы
старого способа производства «сняты», «выродились», «ис-
чезли» и более не доминируют в обществе, представляя со-
бою как бы верхний слой «субстрата гумуса» – «почвы», на
которой взращивается новый социалистический способ про-
изводства.
1. Теперь агенты производства взаимодействуют не через
механизм «товарообмена», а с помощью уже иного механизма
взаимодействия, который в фундаментальной социологиче-
ской теории развития общества А.С. Шушарина «Полилогия
современного мира…» называется «СОИСПОЛНЕНИЕ».
На базе «товарообмена» со временем и в ходе обобщест-
вления развился до самостоятельного и доминирующего
положения социалистический механизм «соисполнения».
То есть не «из капитализма», как писал К. Маркс, от «пер-
воначального» обмена продуктами как товарами остался
Приложение 1
241
лишь «обмен деятельностей», а «на базе капитализма», а
ещё точнее, на базе ранее обобществлённых и вошедших в
основания, в инфраструктуру общества прежде и когда-то
доминировавших чистых способов производства, развива-
ется социализм. «Прежде и когда-то» доминировали ЧЭФ
«первобытная», «рабовладельческая», «феодальная», «капи-
талистическая, экономическая».
Иное, а именно развитие социализма «из капитализма» –
это и есть «узкий», «зашоренный», «экономический взгляд»
на развитие общества «как нечто развивающееся из капита-
лизма».
Однако этот механизм присутствовал в обществе всегда
(с момента возникновения простейшего общества), но стал
главным, то есть доминирующим, только в градации «Со-
циализм». Доминирование означает не просто главенство-
вание, но и «освещение» всех прочих механизмов и сторон
производства, придания им «внешней» формы доминирую-
щего механизма, то есть «как соисполнение». Более того, во
многом другие механизмы деформируются, трансформиру-
ются, приобретают элементы (или внешние черты) устрой-
ства, характерные для доминирующего механизма и спосо-
ба производства, в случае социализма это «соисполнение».
Итак, образно, «всё всему должно соответствовать» и любая
«индивидуальность» подавляется этим соответствием «со-
седа соседу». В крайнем, бытовом, представлении каждый
должен быть таким как все, то есть соответствовать им.
2. Далее. При социализме объект отношений собствен-
ности «средства производства» снят, обобществлён и как
богатство принадлежит всем и всем доступен (разумеется,
доступен в той мере, которая соответствует степени органи-
зации производства жизни достигнутой в обществе). Теперь
главное богатство, доминирующая ценность – это «ТЕХНО-
ЛОГИИ, ФУНКЦИИ» жизнедеятельности, то есть функция,
исполняемая трудовым коллективом или отдельным испол-
нителем. Именно характер исполняемой функции, её объём
в процессе общественного производства и воспроизводства
Критическая теория социализма
242
действительной жизни и определяет значимость её для об-
щества и соответствующий «статус» агента производства
как исполнителя.
3. Если ранее, при капитализме, понимание главной цен-
ности была связана с «вещами» и со стоимостью, исчисляе-
мой в трудо(человеко)часах, то теперь ценность функции
определяется её положением в общем процессе воспроиз-
водства жизни, самого общества, то есть, в первом прибли-
жении, это её мощность, объём, количество работающих
исполнителей по этой функции. Само качество воспроиз-
водственного процесса зависит от качества и мощности ис-
полняемых функций, от функциональной наполненности
процесса жизнедеятельности общества. Вследствие чего
быть на острие и в гуще решаемых проблем означает и вы-
сокий жизненный статус и соответствующее максималь-
ное благополучение. Или, как говорят в народе: «Главное
в жизни – это хорошо устроиться (работать, служить, зани-
маться деятельностью)». Или, иначе, исполнять «доходную
функцию». Помните, как в пьесе А.Н. Островского «Доход-
ное место»?
То есть в новом способе производства и новый домини-
рующий объект отношений собственности – «ФУНКЦИЯ,
технология, процесс».
4. С исчезновением при социализме товарообмена и
«денег» (как «третьего товара» для обмена) материально-
знаковые отношения агентов социалистического способа
производства находят своё выражение в «документах», в
«СТАТУСАХ коллективов и лиц». Вспомним крылатое вы-
ражение: «Без бумажки ты букашка, а с бумажкой – чело-
век». Так вот, именно документ о занимаемой должности,
личное удостоверение, должностная инструкция, табель о
рангах и пр. отражали (устанавливали) ценность, «предмет
ценности», то есть «расписывали», чем ценна и что есть для
общества та или иная исполняемая функция («технология»).
Соответственно этому (статусу) и имел благополучение её
агент производства.
Приложение 1
243
Таким образом, при социализме основой благополучения
является «СТАТУС» исполняемой агентом функции, опре-
деляемый соответствующими «ДОКУМЕНТАМИ и ИН-
СТРУКЦИЯМИ».
5. И если ранее, при капиталистическом способе произ-
водства, разделение труда агентов производства было «про-
дуктовым», то есть в идеале каждый агент производил тот
или иной товар, а затем он им обменивался с другим агентом
(товарообмен), то при социализме, в социалистическом спо-
собе производства, разделение труда «пооперационное» или
«ячеистое» (в общем случае).
То есть каждый делает то, что нужно его «контрагенту»,
а именно выполняет нужную контрагенту «операцию» или
исполняет необходимую для него «функцию». Каждый агент
является всего лишь рядовым звеном в общем процессе
производства и воспроизводства действительной жизни, а
в общем случае, ячеистом, обладая определённой свободой
маневра, делает то, что нужно обществу. Однако в случае
критической ситуации с ресурсами это звено становиться
«жёстко определённым», когда все связи и параметры дирек-
тивно установлены и «запланированы» на будущее.
6. Наконец, следует упомянуть и такой, почти «клас-
совый» момент, как вид доминирующих отношений соб-
ственности в их «асимметрии» при социализме. Мож-
но сказать, что как таковые, грубо, «частные отношения
собственности» окончательно не устраняются. Освобо-
дившееся «место» частных отношений собственности по
поводу «средств производства», «устранённых» в резуль-
тате их обобществления, «занимают» новые объекты от-
ношений собственности. Это активизируются, начинают
доминировать частные, а точнее, ограниченные группо-
иерархические отношения собственности на «функции,
технологии». При этом в качестве «собственников», «хо-
зяев жизни», выступают уже целые трудовые коллективы
и лица, как исполнители принадлежащих им «функций и
технологий».
Критическая теория социализма
244
7. Таким образом, при социализме базовыми производ-
ственными отношениями становятся «функциональные»
(«технологические»), ибо «средства производства» обоб-
ществлены и принадлежат всем вместе, но никому в част-
ности.
Этот последний момент часто недопонимается искрен-
ними сторонниками социализма как «справедливого обще-
ства». Ранее уже писалось, что «справедливость» – дело от-
носительное и историческое, и на её основе, по утверждению
Маркса, истинного знания об обществе не получишь, кроме
как «современной мифологией с ее богинями справедливо-
сти, свободы, равенства и братства...», но никак не «про-
дукт материального», «общественного производственного
процесса».
Именно потому, что в условиях социализма «средства
производства» и создаваемый в обществе продукт (услуги)
«принадлежат всем и никому в частности», недопустимо его
(их) делить, делая каждого «мелким капиталистом» и «част-
ным хозяином» (даже на время). Именно поэтому недопу-
стимо распределять продукт, исчисляя для каждого его «лич-
ный доход», «прибыль» и пр. И именно поэтому не следует
использовать «стоимость» для оценки (и вклада) каждого
агента и увязки всех сторон деятельности агентов производ-
ства при социализме.
Эти элементы (атрибуты) прежнего капиталистического
способа производства «исчезли», их нет, по сути, при соци-
ализме (как идеале). Поэтому когда их начинают внедрять
под каким-либо предлогом, даже в благих намерениях, а
так преимущественно только и было, например, в СССР, то
тут же начинается «перестройка» самого социализма, со-
циалистического способа производства, и трансформация
его в действительно капиталистический способ производ-
ства с его «экономическими», «товарно-денежными» отно-
шениями.
В этом и есть основная и главная ошибка перестройки в
СССР и всей предшествующей ей истории.
Приложение 1
245
И истоки этой ошибки в НЕДОСТАТОЧНОСТИ, в ЗАПУ-
ЩЕННОСТИ социологической теории развития общества, в
недостаточности и неразвитости «традиционного марксиз-
ма», который видел (и видит пока) социализм как градацию,
образно говоря, в терминах капиталистического способа
производства, лишь только как «снятую» форму чистого ка-
питалистического способа производства (ЧЭФ).
Капиталистический (экономический) способ является
лишь одним из многих ранее снятых и обобществлённых
чистых способов производства (ЧЭФ), не считая будущих
ещё неизвестных способов и, разумеется, того нового, кото-
рый идёт ему на смену. То есть такое, «капиталистическое»,
а поэтому ошибочное понимание градации «Социализм» как
нового способа производства и воспроизводства «действи-
тельной жизни», в действительности исключает его понима-
ние как доминирование действительно нового чистого «со-
циалистического» способа производства.
Причём такое «недостаточное видение» иногда перерас-
тает в другую крайность – полное забвение того, что в вос-
ходящем развитии социализм как градация «строится» на
основании, на базе, как «почве», «снятого» капиталистиче-
ского способа производства в чистом виде, элементы, под-
процессы и атрибуты которого перешли в основание обще-
ства, в его инфраструктуру.
И дело тут, как иногда говорят, не в забегании вперёд,
типа «Россия не созрела», а в том, что нет полного научного
понимания того, что есть социализм как градация и что есть
сам социалистический, как доминирующий, способ произ-
водства.
Так, например, не будет же современный взрослый чело-
век строить автомобиль без двигателя, ибо иначе получиться
«телега», лишь по форме, внешне напоминающая автомо-
биль. Ибо чтобы поехать на нём (или вместе с ним), при-
дётся впрягаться самому, как лошадь, либо, в конце концов,
действительно запрягать лошадь, а затем, чтобы не «таскать
лишнего», переделать автомобильный кузов в «крытую
Критическая теория социализма
246
телегу». Или, вспоминая пройденный исторический путь,
переделать то, что осталось от автомобиля, в кибитку или
экипаж, или коляску, или карету. Однако то, что это будет
«рывок» назад, в зады истории, бесспорно.
И если в этом «художественном» примере очевидна неле-
пость «нового строительства» без самого «нового», то есть
без двигателя, то и в социальных вопросах не следует по-
вторять подобные пути решения и строить социализм без со-
циалистического «функционального» способа производства
(без ЧЭФ «функциональная, плановая»!).
Нам это надо?
То есть в строительстве социализма как нового общества
должно быть главным не просто «научное знание», но и со-
временное передовое научное знание с видением и после-
дующей перспективы восходящего развития общества.
Таким образом, «построение» нового социализма как гра-
дации, представляющего композицию всех возможных чи-
стых эндогенных форм как способов производства и воспро-
изводства «действительной жизни», – это не «разрушение» и
«уничтожение» прежнего капитализма.
Это, во-первых, наращивание в ходе «снятия и обобщест-
вления» инфраструктуры общества его оснований ещё од-
ним очередным лишённым негативов («эксплуатация», эко-
номические кризисы) слоем с чистым капиталистическим
способом производства.
Во-вторых, это активизация и развитие (освоение) уже на
этой основе действительно нового чистого «функционально-
го» социалистического способа производства, который есть
ЧЭФ «функциональная» («линейная», «плановая», «отрас-
левая»).
Поэтому если теория этих слоёв ЧЭФ как чистых спо-
собов производства известна, то можно строить грядущее
общество, последовательно и параллельно наращивая мощь
всех типов чистых способов производства как ЧЭФ. При
этом никакие градации не будут преодолеваться «скачкоо-
бразно», хотя внешне возможно и такое восприятие, а будут
Приложение 1
развиваться в уже «снятых» формах, что позволит избежать
обострения негативных явлений, порождаемых внутренни-
ми, «природными» недостатками каждого чистого способа
производства (ЧЭФ), ибо нет в мире ничего окончательно
совершенного в человеческом понимании.
Итак, вся история развития общества есть история «сня-
тия и обобществления» всего и вся, старого и отжившего,
ибо в этом и состоит восходящее движение к новому. И се-
годня это – коммунистическое движение к ГУМАНИЗМУ.
249
Приложение 2
«Вторая попытка» – вперёд по дорогам
истины.
(По А.П. Проскурину
«Вместо бога на поле выходит…»
ЭФГ № 26, 2010 г.)
Уроки гласности, перестройки и социализма
Из истории ГЛАСНОСТИ.
Орудие манипуляции общественным сознанием.
ГЛАСНОСТЬ – начало движения в восходящем развитии
общества.
ГЛАСНОСТЬ как катализатор общественных перемен.
Троянский конь «перестройки».
О чём должен «звонить колокол» ГЛАСНОСТИ.
ГЛАСНОСТЬ о «дефекте производства».
ГЛАСНОСТЬ и СОЦИАЛИЗМ.
Научно-техническая революция и ГЛАСНОСТЬ.
ГЛАСНОСТЬ и «трудящиеся нового типа».
«Христианство» и «дух Информационного общества».
Научный клир должен быть преодолён.
Призрак Гласности.
В упомянутой в эпиграфе статье А.П. Проскурин пишет:
«Предложена редакцией тема – вычленить, что хорошего
было в перестройке, помимо плохого. С моей точки зрения,
задача архиважная. <…> И мы не можем понять, нужно
ли было вводить гласность или нет?». Невозможно не со-
гласиться с предложенной темой, более того, считаю, что
помимо того, чтобы вычленить «что хорошего было в пере-
стройке, помимо плохого», прежде всего необходимо понять,
а что это было вообще и до начала перестройки, иначе труд-
но осознать «что такое хорошо, а что такое плохо». Короче
говоря, следует, наконец, «понять общество, в котором мы
Критическая теория социализма
250
жили», то есть строго научно понять и описать на основе
теории «реальный социализм» СССР.
В этот «перестроечный» и «апостериорно-
социалистический» период поистине исторических пере-
мен и на гребне высокой активности была создана новая,
постмарксистская, современная фундаментальная со-
циологическая теория развития общества А.С. Шушари-
на «Полилогия современного мира. (Критика запущенной
социологии)». Полилогия генерализовала учение К. Маркса
«Капитал», то есть включила его в себя как составную
часть, а поэтому на полном основании можно считать
эту теорию именно постмарксистской и марксистской в
смысле продолжения развития того опыта научного ана-
лиза общества, которое продемонстрировал К. Маркс на
примере капиталистического способа производства, на
примере капитализма.
Очевидно, что только на основе современной теории
возможно получить адекватный ответ на ключевые во-
просы «перестройки», в том числе и вопрос, поставленный
А.П. Проскуриным в отношении «гласности».
1. Из истории «гласности» периода «перестройки»
В «Политическом докладе Центрального Комитета КПСС
XXVII съезду Коммунистической партии Советского Сою-
за», сделанном М.С. Горбачевым 25 февраля 1986 г., гово-
рится:
«…партия, Центральный Комитет предпринимают
меры, направленные на углубление демократизма социали-
стического строя. Сюда надо отнести меры по активи-
зации Советов, профсоюзов, комсомола, трудовых коллек-
тивов, народного контроля, по усилению гласности. … и
неуклонного развития социалистического самоуправления
народа».
Запомним – «самоуправление народа».
Приложение 2
251
Далее подчёркивается:
«Принципиальным для нас является вопрос о расширении
гласности. Это вопрос политический. Без гласности нет и
не может быть демократизма, политического творчества
масс, их участия в управлении. … Иной раз, когда речь идет
о гласности, приходится слышать призывы поосторожнее
говорить о наших недостатках и упущениях, о трудностях,
неизбежных в любой живой работе. … Опыт последнего
года показал, сколь решительно советские люди поддер-
живают бескомпромиссную оценку всего, что мешает нам
идти вперед. А вот тем, кто привык работать спустя ру-
кава, заниматься очковтирательством, действительно
неуютно при свете гласности, когда все, что делается в
государстве и обществе, находится под контролем народа,
на виду у народа. (Аплодисменты.) Поэтому нам надо сде-
лать гласность безотказно действующей системой. Она
нужна в центре, но не менее, а, может, даже более нужна
на местах, где живет и работает человек. … Необходимо
поднимать активность трудящихся, всех и каждого, в сози-
дательной работе, в преодолении недостатков, злоупотре-
блений, любых болезненных явлений, отступлений от норм
нашего права и морали».
Из доклада генерального секретаря ЦК КПСС М.С. Гор-
бачева на пленуме ЦК КПСС в январе 1987 г. «О перестройке
и кадровой политики партии»:
«Вот почему неотложной задачей партии становится
дальнейшая демократизация советского общества. В этом,
собственно, и состоит суть курса апрельского Пленума,
XXVII съезда КПСС на углубление социалистического самоу-
правления народа. Речь, разумеется, не идет о какой-то лом-
ке нашей политической системы. <…> Более полнокровной
становится жизнь партийных организаций. Расширяются
критика и самокритика. Активнее заработали средства
массовой информации. Советские люди хорошо ощущают
благотворное воздействие гласности, которая становится
нормой жизни общества».
Критическая теория социализма
252
Однако затем развитие демократии, как «самоуправления
народа», превращается, представляется как социалистиче-
ское «самоуправление трудовых коллективов». То есть, в
итоге, делается крен не в сторону народа, а в сторону трудо-
вых коллективов, что совсем не одно и то же. Это принци-
пиально разные вещи. Судя по всему, в ту пору мало кто об-
ратил на это внимание и заметил смену курса, но, однако, и
теоретической базы для такой оценки не было, а это важный
момент в развитии общества нашей эпохи.
И вот далее читаем:
«Первостепенное значение имеют развитие демократии
на производстве, последовательное внедрение подлинно са-
моуправленческих начал в работу трудовых коллективов.
Экономика – решающая сфера жизни общества».
То есть акцент был сделан на развитие демократии только
в рамках коллективов отдельных производств.
И вот опять «бросок» в сторону «гласности»: «Оздоров-
ляя общественную атмосферу, необходимо и дальше разви-
вать гласность. …
Очевидно, настало время приступить к разработке
правовых актов, гарантирующих гласность. Они должны
обеспечить максимальную открытость в деятельности го-
сударственных и общественных организаций, давать тру-
дящимся реальную возможность высказывать свое мнение
по любому вопросу общественной жизни».
Это, можно сказать, апогей в развитии гласности. Дальше
всё двигалось «вперёд и выше», но уже по инерции.
Несколько забегая вперёд, отметим, что курс на демокра-
тизацию через гласность, но в рамках отдельных трудовых
коллективов, согласно «Полилогии…», окончательно за-
вершил вхождение социализма в критическую, предельную
фазу развития. Восходящее преодоление складывающейся
кризисной ситуации в развитии общества требовало не «уси-
ления гласности», как таковой, а обобществления ограничен-
ных, частнособственнических начал трудовых коллективов
и, как следствие, смену самого линейного социалистическо-
Приложение 2
253
го способа производства на новый, постсоциалистический
способ производства, то есть, говоря языком того времени,
«самоуправления народа». В стране складывалась револю-
ционная ситуация.
Однако вернёмся к собственно гласности.
В этом мощном и всеохватывающем, можно сказать, дви-
жении за гласность, для читателей ЭФГ, возможно, будет
интересен следующий «исторический момент». В статье
«Неоконченная история гласности» (20.10.2005) д.ю.н. МГУ
Ю. Батурин пишет: «В конце 1987 года газета «Советская
культура» провела «круглый стол» <…> В публикации, за-
нявшей целую полосу, среди любопытнейших мыслей и рас-
суждении почти затерялась одна маленькая строчка: «...
разработан проект Закона о гласности»».
Там же, со ссылкой на «Строительную газету» от 2 февра-
ля 1988 г. (сегодня это ЭФГ), даётся следующее сообщение:
«Работники Прокуратуры СССР сообщили, что сейчас
разрабатываются проекты законов о гласности и о печати,
которые расширят возможности журналистов в получении
необходимой и достаточной информации. И это сообщение
мы считаем особенно важным. Ни для кого не секрет, что
многие у нас еще думают, что сегодняшняя гласность – не
что иное, как очередная «кампания», которая, как всякая
кампания, не может продолжаться бесконечно. Готовя-
щийся закон о гласности опровергает не только подобный
скептицизм, но и выбивает почву из-под ног тех, кто на-
деется отсидеться в «тихой гавани», «переждать пере-
стройку»».
Что ж, «в мире всё повидав», газета, но уже под новым
именем, снова вернулась к теме «гласности».
В этой же статье дальнейшая судьба Закона о гласности
описывается так:
«Вскоре ведущие юридические институты страны и ряд
других учреждений получили задание подготовить концепцию
таких актов. Проект Закона о гласности был подготовлен в
течение трех месяцев – с марта по май 1987 г. <…>
Критическая теория социализма
254
Постепенно информация о судьбе проекта становилась
все более скудной, пока вообще не затерялась где-то в «ко-
ридорах власти». <…> Видно, что действующее законода-
тельство о праве на информацию достаточно пробельно, и
требование о разработке закона «О праве на информацию»
продолжает оставаться актуальным. С этой точки зрения
давний проект закона «О гласности», если его терминоло-
гию переложить на современные реалии, все еще может
служить хорошим правовым ориентиром.
История гласности в России не закончена…».
Глас народа – глас божий.
Что мир подрядил, то бог и рассудил.
Что миром положено, тому быть так.
(Пословицы русского народа.
Сборник Даля.
М.: Русская книга, 1993)
2. Под фанфары гласности
Однако дело обстоит гораздо хуже, чем пишет Ю. Бату-
рин. Все действующие законодательные акты в части «глас-
ности» направлены по сути лишь на получение «документи-
рованной государственной информации», то есть «сведений
о деятельности государственных органов и организаций, об-
щественных объединений, их должностных лиц» (ст. 38 ФЗ
«О средствах массовой информации») или «государствен-
ных информационных ресурсов» (ФЗ «Об информации, ин-
форматизации и защите информации»).
Более того, сама «гласность» изначально подразумева-
ла нечто большее, чем просто «получение информации». В
материалах ХХVII съезда КПСС и январского пленума ЦК
КПСС речь шла о том, что «…при свете гласности, когда
все, что делается в государстве и обществе, находится
под контролем народа, на виду у народа. <…> Необходимо
Приложение 2
255
поднимать активность трудящихся, всех и каждого, в сози-
дательной работе, в преодолении недостатков, злоупотре-
блений, любых болезненных явлений, отступлений от норм
нашего права и морали. <…> …последовательное внедрение
подлинно самоуправленческих начал в работу трудовых кол-
лективов. <…> …широкое и активное участие трудящихся
во всех сферах общественной жизни… <…> …действенная
форма всенародного контроля».
Таким образом, «гласность» – это не только «знать» и
«контролировать», но и «активно» участвовать «в созида-
тельной работе» и самому управлять («самоуправление»).
Короче, «знать – контролировать – управлять».
При этом очень важен следующий момент, можно сказать,
«образно-теоретический», как сказано в докладе, «при свете
гласности, когда все … находится под контролем народа, на
виду у народа». Однако, в силу «линейности» производства
как отраслевого принципа управления и всей организации
жизни, так называемые «горизонтальные связи», будь то ин-
формация, контроль или управление, отграничивались друг
от друга «забором» собственного производства (бригады,
цеха, завода, отрасли), «забором» собственной организации
(структуры). Другого практически просто и не мыслилось,
хотя и говорилось: «Под контролем народа». Исключение
составляли, может быть, некоторые крупные народнохозяй-
ственные проекты или «экзотические» моменты истории и
государственной жизни.
И всё же имела место малоизвестная практика развития
горизонтальных связей в системе народного контроля. Это
взаимопроверки групп народного контроля предприятий раз-
личной ведомственной подчинённости или групп народного
контроля при райкомах КПСС. Но это ещё не носило даже
массового характера. А вот работу киножурнала «Фитиль»
знали и любили все за красочные сатирические зарисовки из
жизни или актёрские минисюжеты.
Однако, строго говоря, далее куцых «знать» дело в пе-
риод «перестройки» так и не пошло, а ведь «гласность»
Критическая теория социализма
256
предполагала «контроль и управление», но «живого
творчества масс» так и не получилось. Это «творчество»
ограничилось лишь рамками собственного предприятия и
собственных трудовых коллективов линейной структуры
производства. А это означало, что коллективы «контроли-
ровали» сами себя, что исключало объективность в кон-
троле и уж тем более принятие жёстких нелицеприятных
решений.
Это касается как Закона СССР от 17 июня 1983 г. «О
трудовых коллективах и повышении их роли в управлении
предприятием, организацией, учреждением», так и законов о
государственном предприятии и выборе руководителей пред-
приятий (июнь 1987 г.) и о праве трудящихся на забастовку
(октябрь 1987 г.). Особо отметим, что даже в названии пер-
вого закона идёт речь не о повышении роли трудовых кол-
лективов в управлении народнохозяйственным комплексом
страны и всей «действительной жизни», а об узком, ограни-
ченном «управлении предприятием, организацией, учрежде-
нием». Грубо говоря, за этим просматривается попытка сде-
лать из коллектива некоторого «совокупного» собственника,
частника-капиталиста соответствующего предприятия.
В частности, в Законе СССР «О государственном пред-
приятии (объединении)» уже прямо писалось, что «трудовой
коллектив, используя как хозяин общенародную собствен-
ность, … обеспечивает сочетание интересов общества,
коллектива и каждого работника» и делается всё это «на
основе полного хозяйственного расчета, самофинансиро-
вания, самоуправления, сочетания централизованного ру-
ководства и самостоятельности предприятия. <…> Са-
моуправление реализуется в условиях широкой гласности
путем участия всего коллектива и его общественных орга-
низаций в выработке важнейших решений и контроле за их
исполнением, выборности руководителей и единоначалия в
управлении предприятием».
Особенно в этом «частнособственническом начале» преу-
спело то положение, о котором позже писали, что закон «ввёл
Приложение 2
257
уникальный с точки зрения обогащения руководителей го-
спредприятий, но абсурдный с позиции права принцип «пол-
ного хозяйственного ведения» и юридической безопасности
(безответственности) руководителей».
Вместо того, чтобы развивать «горизонтальные связи»
между предприятиями различных отраслей, эти законы рез-
ко усилили частнособственнические интересы трудовых
коллективов, их местнические и сиюминутные настроения и
тенденции развития, каждый коллектив стал больше думать о
себе, о сегодняшнем дне, чем о Родине и своём будущем. Эта
«морковка» частнособственнического (не общественного как
общенародного) настроя окончательно «сломала коллективы
и их руководителей». Желание «набить собственный карман»,
успеть «урвать» как вирус поразило все предприятия страны.
Сегодня же трудовой коллектив работников предприятия
(организации) в экономике, социологии и праве совсем ис-
чез как самостоятельный субъект и объект управления. При-
чина этого очевидна, ибо на арену хозяйствования вышли
не просто «не общественные» (то есть «ограниченные»), а
в полной мере частные субъекты, собственники, при этом
«средства производства» общественной собственности ста-
ли преимущественно частными.
В результате первоначальное «живое творчество масс»,
настроенное на общественное, народнохозяйственное про-
изводство, так и не было реализовано, ибо не было истинно
научного понимания «исторического момента», хотя слов об
опоре на науку, на марксизм было предостаточно. К сожа-
лению, «наука» того периода оказалась не на высоте и сам
«марксизм» оказался, мягко говоря, «запущенным», недо-
статочным, неспособным ответить на вызов времени.
В этой связи напомним характерный «экономический»
акцент в докладе ХХVII съезду:
«Мы ставим задачу … перейти к экономическим мето-
дам руководства на всех уровнях народного хозяйства, …
…мы стоим перед самой серьезной перестройкой социа-
листического хозяйственного механизма. …
Критическая теория социализма
258
…экономическое стимулирование, укрепление денежно-
го обращения, хозрасчета …
…Активным инструментом экономической и социальной
политики призваны стать цены.
…Надо, чтобы размер фонда заработной платы пред-
приятий был непосредственно увязан с доходами от реали-
зации их продукции.
…В работе по перестройке экономики и хозяйственно-
го механизма как никогда важна опора на науку. Исходя из
требований жизни, надо по-новому взглянуть на некото-
рые теоретические представления и концепции. Это от-
носится к таким крупным проблемам, как взаимодействие
производительных сил и производственных отношений, со-
циалистическая собственность и экономические формы ее
реализации, товарно-денежные отношения, сочетание цен-
трализма и самостоятельности хозяйственных организа-
ций и другие.
…нужно вовремя замечать устаревшие методы хозяй-
ствования и заменять их новыми.
…Если, например, необходимо и оправдано вместо
каких-то директивных показателей применить экономи-
ческие нормативы, то это означает не отход от принци-
пов планового руководства, а лишь изменение его методов
и приемов.
…К сожалению, получила распространение позиция, ког-
да в любом изменении хозяйственного механизма усматри-
вают чуть ли не отступление от принципов социализма».
Прервёмся и отметим, что здесь проявился и второй,
основной, пагубный крен перестройки, который, если ска-
зать кратко и с опорой на «Полилогию…», заключается не
только в насаждении атрибутики капиталистического спо-
соба производства, но и самого капиталистического способа
производства, причём уже в полный голос, можно сказать,
с попранием самих «принципов социализма». А далее оба
отмеченных отрицательных крена сливаются в единый, от-
рицающий социализм, крен:
Приложение 2
259
«В использовании общественной собственности надо
решительно поднять роль трудовых коллективов. Важно
неукоснительно проводить в жизнь принцип, согласно ко-
торому предприятия и объединения полностью отвечают
за безубыточность своей работы. А государство не несет
ответственности по их обязательствам. Именно в этом
состоит суть хозрасчета. Нельзя быть хозяином страны,
не будучи подлинным хозяином у себя на заводе или в колхозе,
в цехе или на ферме». (Но вот именно о том, что необходимо
«БЫТЬ ХОЗЯИНОМ СТРАНЫ» в последующих решениях и
делах напрочь забыли (?) – ХАТ.)
И вот финал:
«Пора преодолеть и предубеждение относительно
товарно-денежных отношений, их недооценку в практике
планового руководства экономикой.
Отрицание важности их активного воздействия на повыше-
ние заинтересованности людей, эффективности производства
ослабляет хозрасчет, вызывает другие нежелательные по-
следствия. И напротив, здоровое функционирование товарно-
денежных отношений на социалистической основе способно
создать такую обстановку, такие условия хозяйствования, при
которых его результаты всецело зависят от качества работы
коллектива, от умения и инициативы руководителей».
Таким образом, вопреки основам марксизма, на повестку
дня поставлено «здоровое функционирование товарно-
денежных отношений» на некой, так и не прояснённой
«социалистической основе». Но ведь известно, что имен-
но «товарно-денежные отношения» есть главный механизм
капиталистического способа производства, что «хозяйствен-
ный расчёт», как экономический расчёт, есть капиталистиче-
ский расчёт. Но…
И вот после таких пассажей в докладе пишется, как ныне
говорят, «для отмазки», об «усилении гласности» и «социа-
листическом самоуправлении народа»:
«В социалистическом обществе, особенно в современных
условиях, управление не может быть привилегией узкого
Критическая теория социализма
260
круга профессионалов. …социалистический строй успешно
развивается лишь тогда, когда сам народ реально управля-
ет своими делами, когда миллионы людей участвуют в по-
литической жизни. Это и есть самоуправление трудящихся
в ленинском его понимании, оно составляет суть Советской
власти».
Всё так в этом абзаце, но как «сам народ реально управ-
ляет своими делами», так и остаётся неясным! А это одна
из принципиальных ошибок того периода. При этом «благие
пожелания» так и остаются (и остались) нереализованными,
в том числе и эта задача:
«…привести в действие все инструменты, дающие каж-
дому гражданину реальную возможность активно влиять
на выработку управленческих решений, проверять их выпол-
нение, получать необходимую информацию о деятельности
аппарата. Этому должна быть подчинена система регу-
лярных отчетов всех органов управления перед трудовыми
коллективами и собраниями населения. Многое могут сде-
лать здесь комитеты, группы и посты народного контроля,
общественные инспекции профсоюзов, средства массовой
информации».
Наконец, ещё раз о трудовых коллективах, ибо и сегодня,
но уже в других условиях, в условиях капиталистического
способа производства, не стихают разговоры и предложе-
ния о повышении роли «трудовых коллективов». Однако
в нашем анализе того времени их роль была иной, можно
сказать, не только консервативной, но и «реакционной», ибо
несла в себе те отношения собственности, которые должны
были быть «сломлены», то есть обобществлены в восходя-
щем развитии общества.
Принятый курс окончательно «добил» как сами трудовые
коллективы, так и надежду, говоря словами доклада, на то,
что «сам народ реально управляет своими делами». Каждый
коллектив, образно говоря, «остался наедине со своим коры-
том», тогда как «корыто» в конце концов досталось частному
собственнику. Путь частному предприятию и частному пред-
Приложение 2
261
принимательству под занавес «перестройки» полностью от-
крыл, сняв какие-либо разумные препоны, известный Закон
СССР «О предприятиях в СССР» (июнь 1990 г.). И «глас-
ность» в этом деле уже была не нужна, ибо всё возвращалось
к «коммерческой тайне» капиталистического способа произ-
водства. Видимо по этой причине «гласность» осветила лишь
некоторые исторические эпизоды страны и её руководства,
тогда как до подлинного управления народа своими делами,
своим обществом и государством, так и не добралась.
Поэтому благой призыв «…о расширении гласности.
Это вопрос политический. Без гласности нет и не может
быть демократизма, политического творчества масс, их
участия в управлении. …сделать гласность безотказно дей-
ствующей системой» так и остался призывом и «гласность
безотказно» пошла в другом направлении, в направлении
«вседозволенности и распущенности».
Дальнейшее развитие «гласности» сопровождалось таки-
ми важными для настоящего контекста событиями, как май-
ским 1990 г. предложением Председателя Совета Министров
СССР Н.И. Рыжкова плана поэтапного перехода «к регули-
руемой рыночной экономике» с последующим началом па-
ники на потребительском рынке и попытками введения нор-
мированного распределения основных продуктов питания, а
также состоявшимся в начале июля ХХVIII съездом КПСС,
на котором было принято программное заявление «К гуман-
ному, демократическому социализму». До краха социализма
СССР оставалось не более полутора лет. 25 декабря 1991 г.
над Кремлём был спущен флаг СССР.
Итог. «Регулируемая рыночная экономика» оказалась не-
совместимой с «гуманным, демократическим социализмом»,
а объявленный в докладе XVII съезду КПСС курс на «здоро-
вое функционирование товарно-денежных отношений на со-
циалистической основе» оказался мифом, а точнее вирусом,
разрушившим не только социализм СССР, но и саму страну
первого в мире социализма – Союз Советских Социалисти-
ческих Республик.
Критическая теория социализма
262
Чтобы понять, как вообще могло произойти такое, притом,
как говорится в материалах ХХVII съезда КПСС, «в работе
по перестройке … важна опора на науку» и «надо по-новому
взглянуть на некоторые теоретические представления и кон-
цепции», действительно, необходимо было «по-новому взгля-
нуть». Однако «взглянули» так, что потерпел крах социализм
СССР, и распалось само государство, общество.
Нет, не просто по-новому надо было взглянуть, а взгля-
нуть глазами новой современной научной теории. Поэтому
посмотрим на проблему «гласности» глазами современной
фундаментальной социологической теории развития обще-
ства «Полилогия…», с учётом ранее данных комментари-
ев о трудовых коллективах, самоуправлении и «товарно-
денежных отношениях», хотя это ещё не было основной
чертой того периода «гласности» и «перестройки».
И вечный бой,
Покой нам только снится!
Тогда как гласность – женский род,
Чтоб разрешиться ровно в срок.
И кто с ней время проведёт,
Приплод того и в жизнь стучится.
(Автор)
3. Что есть «гласность» вообще
и в свете «Полилогии…»
Известно, что ошибки теории, ошибки неких «теорети-
ческих представлений и концепций» возможно обнаружить
лишь исходя из представлений более общей теории, то есть
теории, генерализирующей прежнюю теорию. Таковой в
настоящее время является современная фундаментальная
социологическая теория развития общества А.С. Шушари-
на «Полилогия современного мира. (Критика запущенной
социологии)», которая генерализирует учение К. Маркса
Приложение 2
263
«Капитал», то есть включает её в себя как составную часть.
Поэтому совсем кратко и только о тех положениях теории
«Полилогия…», которые будут ниже использованы.
3.1. Гласность в понимании современной теории
развития общества и социализм
Каждое общество как социально-общественная градация
восходящего развития по сложности является композицией
чистых эндогенных форм (ЧЭФ), чистых способов производ-
ства и воспроизводства действительной жизни. Каждая ЧЭФ
воспроизводит свою типологическую часть «действительной
жизни» как процесс воспроизводства соответствующего ти-
пологического объекта со своим механизмом взаимодействия
агентов производства и своими материально-знаковыми от-
ношениями. Прочие характеристики затрагивать в данной
статье не будем и ограничимся только рамками эндогенной
логики. Международные аспекты, как предмет экзогенной
логики развития общества, также не затрагиваются.
Эти процессы как способы производства в каждой гра-
дации существуют и реализуются одновременно и одномо-
ментно, но только один из них, одна ЧЭФ доминирует, гла-
венствует. Это доминирование и определяет тип градации:
первобытность, рабовладение, феодализм, капитализм, со-
циализм, информационное общество и т.д.
«Действительная жизнь», согласно «Полилогии…», со-
стоит из следующего ряда типологических объектов вос-
производства и производства: «общая жизнь» как форма
биологического и «духовного» существования; «работник»
как специалист (умелец) в определённой области жизнедея-
тельности общества; «пространство производства» как ме-
сто (местность, «производящая территория») жизнедеятель-
ности; «средства производства» как орудия и предмет труда
(жизнедеятельности); «функции, технологии» как работа от-
дельных лиц и коллективов; «информация, знания»; и т.д.
Критическая теория социализма
264
В градации «Капитализм» доминирует капиталистиче-
ский (экономический) способ производства, а, следователь-
но, доминирует такой объект воспроизводства, как «средства
производства»; механизм взаимодействия агентов произ-
водства «товарообмен, рынок», то есть «товарно-денежные
отношения»; материально-знаковые отношения – «день-
ги». Доминирующие отношения собственности по поводу
«средств производства» есть ограниченные частные отно-
шения собственности.
В градации «Социализм» доминирует функциональный
(технологический, отраслевой) способ производства, а, сле-
довательно, доминирует такой объект воспроизводства и
производственных отношений, отношений собственности
как «функции, технологии или работа» (в социологическом
понимании, а не инженерно-техническом!); механизм взаи-
модействия агентов производства «соисполнение, план», то
есть сопряжённость всех участков хозяйственной деятель-
ности страны как единого целого (грубо, как «конвейера»);
материально-знаковые отношения – «документы, статусы
коллективов и отдельных лиц». Доминирующие отношения
собственности по поводу «технологий, работы» есть огра-
ниченные (не обобществлённые) группо-иерархические от-
ношения собственности. «Средства производства», домини-
ровавшие при капитализме, обобществлены.
Далее следует градация «Информационное общество» – это
постсоциалистическое общество в восходящем развитии, в
котором доминирует информационный способ производства.
В этом обществе, соответственно, доминирует такой объект
воспроизводства как «информация, знания»; механизм взаи-
модействия агентов производства есть «полное и свободное
обеспечение информацией». Доминирующие отношения соб-
ственности по поводу «информации» – ограниченные, част-
ные. Ранее доминировавшие «технологии, функции, работа»
обобществлены.
Восходящая смена градаций происходит вследствие до-
стижения прежней градацией (доминирующим способом
Приложение 2
265
производства) своего критического, предельного уровня,
характеризуемого неустойчивостью состояния. В пределе –
это состояние бифуркации, или, как часто говорят, несоот-
ветствие уровня развития в целом, так называемых «про-
изводительных сил» общества доминирующему способу
производства, точнее – производственным отношениям, по-
рождённых этим способом производства. Под другим углом
зрения это противоречие формулируется как противоречие
между общественным характером процесса производства и
частной (или ограниченной, то есть не общественной) фор-
мой присвоения его «результатов» – результатов доминиру-
ющего воспроизводственного процесса.
В каждой градации в период критического состояния с
особой силой проявляется свой, присущий данной домини-
рующей ЧЭФ, доминирующему способу производства, так
называемый «негатив»: в первобытности это «произвол»; в
рабовладении – «диктат»; в феодализме – «закрепощённость
(крепость), повинность»; в капитализме – «эксплуатация»
(«экономическая эксплуатация» – присвоение прибавочной
стоимости); в социализме – «дефект производства». Этот
«негатив» и выступает в публичной политике как социаль-
ное зло, с которым общество вынуждено бороться и соот-
ветственно «перестраивать» (менять) доминирующие произ-
водственные отношения.
Так вот, в нашем анализе рассматриваемого историческо-
го перелома, «перестройки» как революционного преобра-
зования материальных основ общества, «гласность» в своей
основе и конкретике проявилась как публичное выявление
доминирующего негатива общества. Этот момент, можно
сказать, является ключевым в проблеме понимания «пере-
стройки» и гласности. Ибо все негативы развития СССР в
80-х годах прошлого века в основном имели именно приро-
ду «функционального» способа производства, господствую-
щим (доминирующим) в градации «Социализм» и в СССР, в
частности. Вот эти негативы, их природу, и «должна» была
высветить и обличить «Гласность».
Критическая теория социализма
266
В этой связи небезынтересна оценка «гласности», данная
в сегодня популярной в Интернете «свободной энциклопе-
дии Википедия», которая свободна от каких-либо «теоре-
тизирований», а поэтому представляет всего лишь оценку
событий того периода глазами и разумом «просвещенного
обывателя».
3.2. Гласность как политический термин
и «уроки перестройки»
Однако начнём всё же с нашего родного, русского языка.
Так, в «Толковом словаре русского языка» Ушакова читаем:
«ГЛАСНОСТЬ – это доступность общественному обсужде-
нию, контролю; публичность. ... Предать гласности что-н.
(сделать известным обществу, опубликовать)».
«Википедия» – «свободная энциклопедия» так определя-
ет современное понятие «гласность»:
«Гласность – политический термин, обозначающий по-
литику максимальной открытости в деятельности госу-
дарственных учреждений и свободы информации. В узком
смысле, в современном словоупотреблении, основной компо-
нент политики перестройки, проводимый М.С. Горбачёвым
во второй половине 1980-х в СССР и заключавшийся в суще-
ственном ослаблении цензуры и снятии существовавших в со-
ветском обществе многочисленных информационных барье-
ров. В конечном итоге именно гласность стала детонатором
последующего распада советского строя и СССР. <…>
Вошло в широкий обиход с 1987 как обозначение одного
из ключевых направлений реформ, проводившихся в 1987–
1991…, широко известных под общим названием «Пере-
стройка»».
С подобной оценкой состояния «гласности» выступила
и современница той эпохи «перемен» Нина Александровна
Андреева в статье «Не могу поступиться принципами» («Со-
ветская Россия», 13 марта 1988 г.). Она писала:
Приложение 2
267
«Если «неолибералы» ориентируются на Запад, то дру-
гая «альтернативная башня», пользуясь выражением Про-
ханова, «охранители и традиционалисты», стремятся
«преодолеть социализм за счет движения вспять». Иначе
говоря, возвратиться к общественным формам досоциали-
стической России. <…>
…Как говорил М.С. Горбачев на февральском Пленуме
ЦК КПСС, «мы должны и в духовной сфере, а может быть,
именно здесь в первую очередь, действовать, руководству-
ясь нашими, марксистско-ленинскими принципами. Принци-
пами, товарищи, мы не должны поступаться ни под какими
предлогами».
На этом стоим и будем стоять. Принципы не подаре-
ны нам, а выстраданы нами на крутых поворотах истории
отечества».
Дальше – больше. Незадолго до ХХVIII съезда КПСС
заявила о себе «Марксистская платформа в КПСС», которая
считала необходимым вернуться к начальным истокам марк-
сизма, а нынешнее состояние советского общества опреде-
ляла как сочетание элементов из различных формаций, в том
числе социалистической и капиталистической. Сторонники
это платформы выступали за сохранение коммунистической
перспективы.
В этой связи полезно обратить внимание на следующий
исторический факт, опубликованный на сайте «Советской
России» в сообщении «Nikita» от 7 марта 2010 г.:
«ХХVIII съезд КПСС (июль 1990 г.), к величайшему на-
шему теперь сожалению, вполне подтвердил эти опасения.
Так, на решение переходить «на рыночные отношения» (см.
выступление Н.И. Рыжкова. ХХVIII съезд КПСС) делегат
съезда А.А. Сергеев выдвинул вопрос: «Переходим ли мы к
рынку на основе общественной собственности и распреде-
ления по труду … или мы переходим к рынку на основе при-
ватизации экономики, на основе частной собственности и
… распределения по собственности, то есть по капиталу, и
с другой – по стоимости рабочей силы как товара, то есть
Критическая теория социализма
268
на основе классической капиталистической эксплуатации.
Нам это не подходит». <…>
Как все более и более мы ныне убеждаемся: это нам
никак не подходит. Но что же ответил на такой совер-
шенно ясно поставленный вопрос о ликвидации социализма
как экономической и социальной системы в нашей стране
Н.И. Рыжков? «То, что он предлагает, мы хорошо знаем,
так как по этой системе десятки лет жили»».
Как видим, в то время налицо было (отмечалось) три
«движущих силы» в перестройке, к сожалению, ни одна из
этих сил не отстаивала, по сути, в сложившихся условиях
«неустойчивого равновесия» (бифуркации!) тренд восходя-
щего развития и не осознавала истинных причин критиче-
ской ситуации.
Истинным трендом восходящего развития общество про-
сто не владело, как не владела и не знала его теория «за-
пущенного марксизма», тех самых сил, которые породили
перестройку. В этих условиях разумным было бы остано-
виться и «осмотреться», осмыслить и понять, но ворожащий
гул колокола перестройки «гласность» не давал уже покоя
никому, ни слева, ни справа, и общество свалилось в регресс
и декомпозицию.
И вот сегодня, спустя многие годы после «перестрой-
ки», десятилетия, всеми уважаемый бывший секретарь ЦК
КПСС, член Политбюро ЦК КПСС, воистину несгибаемый
коммунист Егор Кузьмич Лигачёв в статье «Перестройка:
замыслы, результаты и поражения, уроки» (АПН-НН, Дис-
курс) пишет:
«…перестройка прошла два этапа. На первом этапе –
3–4 года – подъем, на втором этапе, фактически с конца
1989 года – снижение темпов роста экономики, а затем со-
кращение объемов промышленного и сельскохозяйственного
производства. <…>
Пожалуй, самым губительным было нарушение пропор-
ции между темпами роста производительности труда и за-
работной платы, денежной и товарной массой, что приве-
Приложение 2
269
ло к резкому возрастанию дефицита товаров для населения,
а затем к дезорганизации потребительского рынка. <…>
…Почему были нарушены пропорции производства и
потребления? Каковы причины расстройства социально-
экономического комплекса?
Главные из них – ослабление планового начала в экономи-
ке, договорные, свободные цены на выпускаемую продукцию;
извращения в процессе формирования и работы кооперати-
вов; ослабление роли государства в экономике и выталкива-
ние коммунистической партии из большой политики. Вслед
за этим пришли нестабильность, забастовки, межнацио-
нальные конфликты, снижение руководящей роли коммуни-
стической партии в обществе, а затем – контрреволюцион-
ный переворот, расчленение Советского Союза. <…>
А между тем требование не медлить, иначе «народ не
поймет», перевести сразу значительную часть продукции
на реализацию по договорным ценам, было ни чем иным, как
волюнтаризмом, скажу больше – политическим авантюриз-
мом. <…>
Одной из причин поражения социалистической пере-
стройки стал ошибочный вывод партии об окончатель-
ной победе социализма в СССР… «Окончательно победить
можно только в мировом масштабе и только совместными
усилиями рабочих всех стран». Вывод Ленина был заменен
другим: для окончательной победы в СССР достаточно
победы социализма в нескольких странах. … Отсюда, са-
моуспокоенность, снижение, а затем потеря политической
бдительности, не подозрительности, а повторяю, бдитель-
ности. <…>
И, наконец, еще одно, пожалуй, самое важное обстоя-
тельство. В руководящем составе партии и государства,
партийных и властных структурах союзных республик ока-
зались карьеристы, национал-сепаратисты, политические
перерожденцы. Мы имеем дело с политическим перерож-
дением целой группы руководителей-коммунистов. Бывали
хуже времена, но, действительно, не было подлее».
Критическая теория социализма
270
Ну вот, виновато «время» и «потеря бдительности», при
ошибочном выводе об «окончательной победе социализма в
СССР», как будто победа это навсегда, на вечные времена?
Опять время виновато, что ли, или нечто иное?
Читаем «уроки перестройки», и что же? Всё, что угодно,
только не признание существования объективных причин
«кризиса социализма». Правда, что признавать, если «тайны
социализма», суть и соль общественного развития так и не
были поняты. До сих пор.
Теория капитализма К. Маркса «Капитал» и вся наука
марксизма оказались недостаточными для решения задач
современных общественного развития. За 70 лет Советской
власти «запущенный марксизм» так и не смог осознать Ито-
ги Октябрьской революции 1917 г. И вот главный вывод быв-
шего члена Политбюро ЦК КПСС: «Народы, будьте бдитель-
ны!». Простите, Егор Кузьмич, на полном, как говориться,
серьёзе и при полном уважении к Вам и Вашей биографии,
учиться надо! Освойте же, хотя бы, наконец, современную
фундаментальную социологическую теорию развития обще-
ства А.С. Шушарина «Полилогия современного мира. (Кри-
тика запущенной социологии)».
Возвращаясь непосредственно к теме, отметим, что среди
«уроков перестройки» Е.К. Лигачёва оказался и такой, име-
ющий отношение к гласности:
«5. Совершенствовать содержание, формы и способы
агитационно-пропагандистской и информационной рабо-
ты партии, нести людям правду об истории советской
власти, реального социализма в СССР, своевременно разо-
блачать клевету, провокации противника, развеять со-
стряпанные им лживые мифы о советском периоде исто-
рии и внедренные небезуспешно в сознание части членов
общества».
Что можно сказать? Только одно: «А слона-то он и не за-
метил». Печально.
Приложение 2
271
Гласность – «ещё буквально
«дурное» движение
трудящихся нового типа».
(По А.С. Шушарину.
«Полилогия современного мира…».
М.: Мысль, 2006)
3.3. Гласность словами «Полилогии...»
А вот, для сравнения с «уроками перестройки», оценка
гласности автором «Полилогии…», данная в параграфе с
символическим названием «Комплексное опускание … всех
сторон общественной жизни»:
«В материалах ХХVII съезда КПСС (1986), еще насквозь
ортодоксальных, тем не менее помимо «полного хозрасчета»
уже объявляются ранее немыслимые гласность, демократи-
зация, в том числе внутрипартийные – «в партии не должно
быть организаций, закрытых для критики», т.е., последова-
тельно говоря, и для критики самой партии, стержня всей
культуры данного исторического типа, причем в ее слож-
нейшем варианте. Эти гласность, демократизация сами по
себе прекрасные, священные, общечеловеческие движения, но
они же без предметных новых социальных идей, движений,
партиципаций, институтов в условиях копившегося недо-
вольства есть не что иное, как элементарное разрешение все-
дозволенности. …упомянутая напыщенно-топорная формула
означала передачу идейной власти всей социальной нечисти, а
отчасти социальным романтикам (что едва ли лучше)».
В результате в обстановке вседозволенности на крутом
повороте истории, говоря песенными образами того време-
ни, желанный «свежий ветер перемен» «поднял с социаль-
ного дна весь мусор, стремительно активизировал и леги-
тимировал все наихудшие «классы Курашвили» («такой
«класс» должен сидеть в тюрьме, а не быть стороной в
социальном партнёрстве» – ХАТ)…, а погань и легкомыслие
всегда тут как тут».
Критическая теория социализма
272
Или, наконец, оценка из той же «Полилогии…», но с дру-
гой стороны:
«Но было и нечто совсем другое! Историкам еще пред-
стоит возвращаться к этой интересной фазе (срезу). Сперва
просто перечислю: гласность, постплановый внеэкономиче-
ский «бунт», активизация народного контроля, выборность
директоров, объединения потребителей, госприемка, инфор-
матика и ВТ ( вычислительная техника – ХАТ), молодежное
творчество, экологическое движение, конверсия (несколько
позже), наука и др. Да, большинство из этих движений были
еще буквально «дурными», далее еще более изуродовались,
извратились, сникли, вовсе пропали. Но попробуем вникнуть
в их тогдашнюю суть, имея в виду пороки именно линейной
формы производства (социализма – ХАТ) и стихийные тен-
денции ее нерыночного преодоления.
Гласность вскорости же оказалась канализированной (вы-
ражение В.Н. Богачева) черт-те куда. В этом отношении со-
вершенно прав Ф. Кастро, уже в 1986 г. увидевший в гласности
разрушительный деструктив. Ведь гласность – штука, бес-
спорно, позитивная, но требующая очень тонких и отлажен-
ных институтов, тем более в стране с высоким «ментальным
разбросом». Но в то же время первоначально-то это и было
крайне дурное выражение стихийного преодоления сплошной и
неосознаваемой, уже давно не коммерческой, а ведомственной
и учрежденческой замкнутости и «тайны» дефекта производ-
ства, невынесения сора из изб «технологических феодов». Это
же и есть самый прямой эксфункциональный информационный
аспект именно обобществления технологий. <…>
Короче говоря, все эти дурные формы (дурное поначалу по-
дурному и преодолевается) и были робкими, но относительно
широкими проявлениями не последующей ложной, деморыноч-
ной, а действительной интенсификации, «постиндустриали-
зации», онаучивания, гуманизации и т.д. производства <…>
(в) направлении стихийного обобществления технологий.
Таким образом, «трудящиеся нового типа» (участники упо-
мянутых выше движений – ХАТ) – это совсем не выдумки
Приложение 2
273
кабинетных мудрецов, а обычная, земная человеческая реаль-
ность кризисного состояния линейной формы производства»
(социализма).
И обращаясь ко всем «трудящимся нового типа», к их элите
и вождям, кои имена пока не известны: «Товарищи, а как насчёт
того, чтобы «Учиться, учиться и ещё раз учиться!» теории со-
временного общества? Ведь всё может повториться…».
При этом следует сказать, что, как обычно и бывает в
истории, особенно в истории досоциалистического периода,
не по воле людей и партий, правительства имеют место те
или иные исторические явления. Это проявляется лишь со-
гласно внутренним (или внешним) «законам» исторического
развития самой социальной материи общества, то есть «по-
мимо воли и сознания людей», но и, конечно, непременно
через посредство их «воли и сознания».
Однако очевидно, что само «действо гласности» было
с энтузиазмом встречено обществом. Следовательно, оно
было исторически «ожидаемым» и, скажем так, необходи-
мым. Последнее же, кстати, нашло отражение и в докладе
съезду в выше приведённой формулировке: «Без гласности
нет и не может быть демократизма, политического творче-
ства масс, их участия в управлении».
В целом же, действительно, «гласность – начало движе-
ния в восходящем развитии общества», ибо это практическое
начало реализации той триады, которая, так или иначе, про-
звучала в материалах съездов и пленумов КПСС: «ЗНАТЬ –
КОНТРОЛИРОВАТЬ – УПРАВЛЯТЬ».
Так что же с позиций «Полилогии…» представляла со-
бою «перестройка» и «гласность», кроме ранее отмеченного
«озвучивания негативов» общества, в том числе главного,
доминирующего негатива – «дефекта производства»?
Но прежде необходимо более осознано, научно и теоре-
тически сказать о «негативе» социализма, точнее, о негативе
функционального способа производства (ЧЭФ) как собствен-
ной основе социализма, то есть, если так можно выразиться,
в образах «Полилогии…» «о предмете гласности».
Критическая теория социализма
274
Гласность – первоначально
это стихийное преодоление
ведомственной замкнутости и
«тайны» дефекта производства.
(По А.С. Шушарину.
«Полилогия современного мира…».
М.: Мысль, 2006)
3.4. Изначально-перестроечный предмет гласности –
«дефект производства».
О чём должен был «звонить колокол»?
В четвёртом томе «Полилогии…» с названием «Социа-
лизм» автор так оценивает ситуацию того периода: «…с на-
ступлением НТР, или, если угодно, ее самых первых волн,
линейная форма производства (социализма – ХАТ) обна-
ружила себя как по историческим меркам редкостно ко-
роткоживущая эндогенная (внутренняя, внутристрановая
– ХАТ) структура. …в «нервных узлах» НТР, электронике,
информатике, новых технологиях и их распространениях и
т.д. все начало быстро стопориться, сдерживаться, а все
производство поражаться дефектом (всех бесчисленных
родов), «суммативно» накапливаясь и проявляясь уже в из-
вестных макродефектах структуры всего производства и
внешних взаимодействий. Система есть система, собствен-
ность есть собственность, командующая всем движением
производства, никакими хозяйственными эволюциями не
меняющаяся. В итоге весь социализм вступил в состояние
бифуркации уже резко неустойчивого, неравновесного со-
стояния».
Таким образом, «перестройка» в её исходном состоянии
страны как социалистической градации отождествляется с
состоянием так называемой «бифуркации», то есть такого
состояния неустойчивого равновесия, когда, казалось бы, не-
значимые (малой силы) факторы обыденной жизни, вплоть
до случайности, оказывают решающее влияние на последую-
Приложение 2
275
щую траекторию развития общества. Эта траектория может
быть как восходящей, так и регрессивной, деструкционной,
обходной, стагнационной и пр.
Это состояние было порождением несоответствия уровня
развития производительных сил уровню (типу, характеру)
производственных отношений «линейного социализма», их
потенциалу (возможностям) в отношении дальнейшего вос-
ходящего развития общества «по сложности». Это несоот-
ветствие выразилось в лавинообразном нарастании «дефекта
производства» во всех его чрезвычайно многообразных кон-
кретных видах и во всех направлениях деятельности. Этот
нарастающий интегрально дефект производства функцио-
нального (социалистического) способа производства (ЧЭФ)
был (является) не проявлением чей-то злой воли или «коз-
нями» противников социализма (хотя и не без их участия),
а является объективным проявлением самих материальных
основ этого способа производства, порождением всё того же
«производящего труда», ибо нет в мире ничего абсолютно
совершенного.
Производящий труд, как общественная форма труда, име-
ет место почти во всех функциях (работах). Он преодолевает,
но, в первую очередь, разрывает доминирующую функцио-
нальность, образуя при этом в связных линиях производства
дефекты. Эти дефекты проявляются как общественные, объ-
емные формы соисполняемых работ в основных функциях,
«работы вполне весомой», но «которая столь же весомо,
материально не сопрягается, не увязывается с другими ра-
ботами – или уже не нужна, но продолжается, или еще не
нужна, но уже есть, или не тем нужна, или не так нужна и
т.д. до бесконечности конкретных проявлений».
Так, положим, что на фабрике (в конторе, на конвейере)
произошло некое частичное, планом не предусмотренное,
спонтанно возникшее новообразование вполне позитивного
свойства, например, успешно внедрённое рационализатор-
ское предложение или изобретение. Но в связную систему
различных производств и рабочих мест оно неотвратимо
Критическая теория социализма
276
внесет именно какой-то дефект «несопряжённости». Так как
не все сопряжённые производства и рабочие места смогут
соответственно перестроиться технологически, конструктив-
но или качественно, то уже само это новообразование («нов-
шество») вынуждено будет подстраиваться под старую или
несколько изменённую среду, становясь тоже «порченным»,
поражённым вирусом того же «дефекта производства».
Таким образом, синхронные смежные оснащающие и
обеспечивающие данное производство (рабочее место) с его
новообразованием функции по производству материалов,
деталей, электрики, электроники и т.д. что-то делают не так,
не столько, не то и т.д. То есть, оставаясь синхронными, они
сами того «не подозревая», обретают дефект (заражаются ви-
русом «несопряжённости вообще»), хотя ничего хуже делать
не стали. В результате «новое воспринимается как инород-
ное тело, заноза, вокруг которой начинается воспалительный
процесс». Как пишет А.С. Шушарин, «в итоге дефект про-
никает во всю совокупность соисполняемых функций, в том
числе и в те, которые сами по себе «ни в чем не виноваты»,
остаются, казалось бы, вполне рациональными.
Этот дефект всегда и только что-то конкретно «пло-
хое» в работе исполнителей, организации, связях, технике,
технологии, последствиях. Но «плохое», конечно, не вообще,
что увело бы в дикие нелепости «абсолютных» идеалов, а
«плохое», как неизбежно порождаемое именно этой, опреде-
ленной формой производства (социализма – ХАТ). <…>
Каковы бы ни были многообразные формы дефекта, он
всегда означает или своеобразную «неработу» неисполь-
зования потенциала технологии, или объемную форму, как
правило, скрытой тем или иным покрывательством, но
общественно бесполезной в данном соисполнении работы,
хотя и столь же общественно необходимой. Ключевой ито-
говый негатив капитализма – эксплуатация, присвоение
результатов чужого труда. Ключевой итоговый негатив
линейной формы – многообразные проявления общественно
бесполезного труда».
Приложение 2
277
В отличие от товара, способного «ждать покупателя»,
функции, будучи процессами, физически «впрок» невоз-
можно «запасать», складировать. Поэтому, коль скоро они в
чем-то не те и не то, что надо (ибо несогласованны), то они
вносят во все смежные функции диссонанс, т.е. диффузно
распространяют дефект, так сказать, общей несопряжённо-
сти производства. При этом стихийно диффундируют не тех-
нологии (новации), а дефект производства, вызванный эти-
ми, самими по себе даже вполне здоровыми и прогрессивны
«новациями».
В результате дефект производства оказывается как бы
«растворенным» в линиях всего увязанного, сопряжённого
производства и при этом совсем не обособляется в опре-
деленную «вредную» деятельность. Таким образом, этот
«вред» часто приносят как раз самые производственно важ-
ные, передовые, продуктивные сдвиги. Но происходит это в
скрытых от общества на уровне данного и взаимосвязанных
производств, а, следовательно, и в недоступных для конкрет-
ного производственного анализа, а поэтому, в частности, и
не обособляемых формах. По этой причине «дефекты» есть
нечто большее, чем коммерческая тайна экономического
среза производства, которая в линейной (социалистической)
форме превратилась в обычную экономическую «бухгалте-
рию», а есть внутренняя, интенсивная форма иррационали-
зации связей и самих процессов линий производства.
«Дефект свято охраняется, но чаще всего совсем не как
злонамеренное сокрытие, а просто как нечто неуловимое
и несознаваемое», образуя тем самым некую «технологиче-
скую тайну» социализма.
С началом НТР эти новообразовательные перемены стали
бурно нарастать. А.С. Шушарин пишет: «Человеческой фор-
мой», источником всех этих перемен является творческий
труд, труд всеобщий (Маркс), который в его современном
специфическом историческом содержании выступает как
дислокальный труд, как труд, неизбежно выходящий за вся-
кую данную технологическую локализацию труда, или как
Критическая теория социализма
278
труд производящий (продуктивный), который и бьется из
недр производства независимо от воли и сознания людей
(хотя, конечно, и посредством этой воли и сознания)».
Таким образом, в этом главном содержании происходя-
щего оказывается, что все работают «честно» и равнонапря-
женно, но всё большая часть работы делается вхолостую.
Напомним некоторые примеры из недавнего прошлого:
изобретения делаются, но не используются; металл ржаве-
ет и складируется; станки выпускаются и приобретаются,
но не используются; прокат идет, да не тот; проекты мно-
жатся, но не реализуются и т.д. И всё это ещё раз под-
тверждает, что действительное содержание дефектов тех-
нологически конкретно.
Это и есть крайне важная и трудно постижимая, но уже
«принципиально постэкономическая, технологическая и
коренная особенность всей линейной системы производ-
ства» социализма.
Итак, очевидно, что «дефект производства» порождает-
ся «производящим», творческим трудом самих «трудовых
коллективов», замкнутых на интересы своего производ-
ства от бригады до отрасли. Поэтому и в силу этого дефект
производства обусловлен «личным интересом» каждого
коллектива (каждой функцией исполнителя), то есть «всей
системой собственности на технологии, а потому и про-
является лишь «в пределах отдельных организаций», сам
являясь объективной характеристикой всей линейной фор-
мы общественного производства. Причем не столько «ор-
ганизаций», сколько самого труда и, главное, его динамики
и взаимосвязей».
Это и есть, как утверждает и обосновывает «Полило-
гия…», «Основной закон линейного производства», который
метафорично выражает объективное нарастание асимме-
трии собственности, т.е. форму какого-то иррационального
«накопления».
Об этих и так называемых «такого рода бесконечных га-
зетных примерах» исключительно многообразных конкрет-
Приложение 2
279
ных форм дефекта постоянно и говориться в документах
пленумов и съездов КПСС, Верховного Совета СССР вре-
мён перестройки.
Так, например, в политическом докладе от 25 февраля
1986 г. XVII съезду КПСС в концентрированной форме гово-
рится о том, что «научно-техническая революция выдвигает
проблемы и перед социалистическим обществом; необходимо
совершенствовать общественные отношения и перестро-
ить мышление; требуется постоянный пересмотр и обнов-
ление сложившихся схем управления; действия партийных и
государственных органов отстают от требований времени
и самой жизни; проблемы в развитии страны нарастают
быстрее, чем решаются; имеет место инертность, засты-
лость форм и методов управления, снижение динамизма в
работе, нарастание бюрократизма и консерватизм; в жизни
общества начали проступать застойные явления».
А также, более конкретизировано: «Не выполнены задачи
по развитию экономики…; отставание материальной базы
науки и образования, здравоохранения и культурно-бытового
обслуживания населения; развитие происходит на экстен-
сивной основе, ориентировано на вовлечение в производ-
ство дополнительных трудовых и материальных ресурсов;
обострилась проблема сбалансированности, располагая
огромными ресурсами, натолкнулись на их нехватку; име-
ет место разрыв между общественными потребностями и
достигнутым уровнем производства, между платежеспо-
собным спросом и его материальным покрытием; отста-
вание допущено в машиностроении, нефтяной и угольной
промышленности, электротехнике, черной металлургии и
химии, в капитальном строительстве; возводятся новые
объекты, начинённые устаревшим оборудованием, разра-
батываются дорогостоящие проекты, не обеспечивающие
выход производства на высшие технико-экономические по-
казатели; институты остаются продолжением аппарата
министерств; необходима интенсификация производства
на основе научно-технического прогресса».
Критическая теория социализма
280
И всё это, так или иначе, стало «рабочим телом» гласно-
сти и всей своей негативной массой было брошено на голо-
вы граждан, на улицу, в души широких масс трудящихся и
народов, всего населения СССР. В ту пору КПСС обладала
мощным отрядом пропагандистов и всеохватывающей се-
тью политической учёбы, доходя до каждого гражданина, не
только работающего на производстве или в организации, но
и по месту жительства. Страна ужаснулась и забурлила.
Однако гласность, наполняя людское море этим негати-
вом, так и не смогла подсказать людям, довести до их све-
дения, куда плыть и как плыть, как спасаться, кроме того,
что нужно что-то делать и делать срочно, а то «отстанем от
Америки» (США). Более того, что ещё хуже, в значительной
степени «гласность» их дезориентировала, так и не сумев из-
начально направить их волю и сознание в спасительное те-
чение тренда восходящего развития, ибо и знать об этом не
знала, да и никому это тогда и известно не было.
Короче говоря, опять же на языке «Полилогии…», обще-
ство, его доминирующее «линейное производство» (социа-
листическое производство), оказалось в состоянии «крити-
ческой иррационализации» вследствие систематического
нарастания его «родового», изначально присущего, но не
сразу проявляющегося, «дефекта производства – основной
формы постоянного негатива» этой социалистической (ли-
нейной) формы общественного производства.
Таким образом, основной причиной «негативных явле-
ний» предшествующих началу перестройки явилась ограни-
ченная (не общественная) группо-иерархическая собствен-
ность (отношения собственности!) на такой доминирующий
объект производства жизни как «функции, технологии», при-
чём лишь в той стадии развития отношений собственности,
когда эти отношения «зашли в тупик», достигли «критиче-
ской стадии», «обострились», «достигли предела» развития
в первом столкновении с начавшейся научно-технической
революцией в мире, когда «верхи не могли, а низы не хоте-
ли» жить по-старому!
Приложение 2
281
Вот о чём должна была «бить в набат» гласность, вот о
чём должен был «звонить колокол» гласности!
В «Полилогии…» это состояние называется «бифуркаци-
ей», то есть неустойчивым (квази)равновесным состоянием.
Его особенностью является то, что в этом состоянии «вы-
бор» дальнейшей траектории развития (движения) общества
подвержен влиянию множества несущественных факторов,
так называемых, «малых сил» обыденной жизни. В резуль-
тате возникает «борьба» «всех против всех», каждый тянет в
свою сторону. Множество разнообразнейших действующих
и, по сути, равносильных по влиянию на конечный результат
агентов (сторон), не позволяют однозначно выявить после-
дующую траекторию движения общества. При этом стано-
вятся возможными как восходящее развитие по сложности,
так и регрессивный, деструктивный, обходной, стагнацион-
ный и пр. исходы.
Страна «бурлила» и ждала, что будет. Но сути этого
исторического бурления «должным образом» никто не по-
нимал…
4. Гласность как инструмент управления
и восходящий «дух перестройки»
В этих условиях «гласность» должна была бы не только
«высветить и обличить» негативы общественного развития,
но и адекватно донести до общества восходящий тренд раз-
вития, значимость и существо принимаемых мер, ожидаемые
последствия и результаты, разумеется, речь идёт об оценке
со стороны «восходящих сил» и ею понимаемой гласности.
В теоретическом же плане было бы достаточно, как пишет
А.С. Шушарин, выявить «барьер, подлежащий преодолению,
в виде описания всей структуры отживших отношений и
собственности, «предположения» траекторий бифуркации,
включая упомянутую негэнтропийную («невероятную»), – и
более ничего».
Критическая теория социализма
282
Но даже этого сделано это не было, ибо было «науке неиз-
вестно». Корабль советского государства остался без управ-
ления, без управляющего курса, и погрузился в стихию хао-
са и невежества.
Следует заметить, что подобные ситуации взаимоотно-
шений с «гласностью» так или иначе имели место на всех
исторических переломах общественного развития, то есть
массовые революционные порывы всегда с неизбежностью
сопровождались «гласностью» и, в первую очередь, таки-
ми её составляющими, как «свобода слова» и «действий» в
общем контексте борьбы за «справедливость», что позволя-
ло экспоненциально наращивать мощь прогрессивных сил.
Этого «требовало» само состояние «неустойчивого равнове-
сия» – бифуркации, как предреволюционной ситуации.
4.1. Восходящий «дух перестройки»
Прочность всякой «сложившейся идеологической фор-
мы» исторического способа производства действительной
жизни достаточно велика, а поэтому её преодоление, рево-
люция, «не возможны без реформации».
В этом плане показательна оценка революционного про-
цесса преодоления феодальной собственности (с ее же соб-
ственной, сплетенной с территориальной, могущественной
ультраструктурой, «телом Христовым», церковью), данная в
«Полилогии…»:
«Радикальный сдвиг, отражая глухие производительные
перемены, произошел именно с Реформацией, протестан-
тизмом, с его новой этикой и далее со знаменитым «духом
капитализма». Духом вполне исторически релевантным, но
именно «духом», тем более что «плоть» преодолеваемых
структур была непрозрачна. В еще мистических формах,
и сперва еще в элитарных сферах, он содержал и положи-
тельные начала освобождения мысли, но затем, в частно-
сти «разрешив» прямое обращение верующих к богу (так
Приложение 2
283
сказать, «гласность»), привел и к буйному высвобождению
невежества. В частности, в Европе это проявилось в кош-
марной, примерно столетней, полосе «охоты на ведьм», так
сказать, поиска виновных. И вообще «дух капитализма», на-
чавший утверждаться с Реформацией, процессом был не
очень ласковым. Так, при одном из «лидеров» реформации,
Генрихе VIII, утвердившем англиканскую церковь, провели
не только секуляризацию монастырей, но заодно и повеси-
ли 80 000 крестьян, не считая прочих… <…>
…даже один из «шестидесятников», социолог Ю.А. Ле-
вада, находит в себе смелость задаться вопросом: а хорошо
ли это с «перестройкой» произошедшее? Вопросом, который
можно было бы задать и во времена Ренессанса и даже
протестантизма. Мало еще хорошего, потому как «в обоих
случаях» без мощных идейных заделов объективно все это
произошло. Увы, до сей поры с разрушительных тенденций
хаотизаций все начинается. А то и до кульминаций дохо-
дит, до паранекротических (предсмертных – ХАТ) состоя-
ний. <…>
Что же касается знаменитого «духа капитализма» по
М. Веберу, то опять здесь предстоит кое-что расплести. Без
духа, новых практических интенций, ментальности, «этоса»,
«строя мысли», касаемых перемен всего производства и «орга-
низации труда», действительно восходящих перемен никогда
не бывает. Здесь Вебер прав безоговорочно. Правда, тем бо-
лее встречая «необычайно упорное сопротивление», следова-
ло бы особо подчеркнуть, что сперва новый «дух» был скорее
нигилистичен (буквально либерален), нежели конструктивен
(известные laissez faire – свобода торговли и laissez passer –
свобода передвижения по определению более отрицательны,
чем положительны, в частности поощряющие не только бла-
гие трудовые намерения)».
Таким образом, на всех «крутых поворотах» истории «глас-
ность» являла собою исторический «дух перестройки» и на-
ряду с неизбежным (во всяком случае, в прошлом) «буйным
высвобождением невежества», «гласность» обеспечивала
Критическая теория социализма
284
прогрессивным силам возможность публичного контроля над
развитием революционной ситуации. Кроме того, «гласность»
обеспечивала контроль над искоренением накопившегося в
старом способе производства «негативов» в ходе смены старо-
го на новое, прогрессивное.
Всё это, так или иначе, ставило под контроль «масс»
смену самого способа производства и утверждение нового
способа производства, реализующего восходящее развитие
общества по сложности. Разумеется, это был не тотальный
контроль, а некое спонтанное «массовидное управление» и
всего лишь в рамках смены «старого на новое», как утверж-
дение нового понимания «справедливости» и «эффектив-
ности». Ибо что толку от гласности (как просто «знать про
это»), если нельзя на это «это» как-то и повлиять. С другой
стороны, само управление предполагает определённые по-
токи и состав информации, в том числе и сигналы управ-
ляющего воздействия, «свобода» движения которых и сами
воздействия обеспечиваются с помощью и даже, в некоторой
степени, посредством «гласности».
Поэтому можно сказать, что «гласность» несла в себе
революционный «дух перестройки» и первый образ нового
«постсоциалистического» образа жизни. Однако реализовы-
валась она через стихию спонтанного «массовидного управ-
ления» и всего лишь в потенции восходящим развитием
общества. Несла, но не донесла… и окончательно его, «дух
перестройки», потеряла, сбившись на деструктивную траек-
торию развития.
4.2. Гласность – «троянский конь»
и «сетевой флуд» перестройки
После этого «исторического» отступления вновь вернём-
ся к конкретной ситуации «перестройки».
То, что было в стране не так, «плохо» и негативно оцени-
валось в обществе, так или иначе, находило отображение в
Приложение 2
285
СМИ, на телевидении и радио. Это несомненно была поло-
жительная сторона гласности того периода. Однако следует
заметить, что и здесь всё было не гладко и не совсем так, а
так, как и ранее бывало в истории. Вот, например, оценка,
взятая из «Википедии» нашего времени:
«Гласность была избирательной. Народу разрешили го-
ворить на все темы, опасные для существования СССР,
поддержав разрушение СССР, подобные публикации вызы-
вали ощущение лёгкости, эйфории и вседозволенности. Но
начиная с 13 марта 1988 года (после публикации в газете
«Советская Россия» антиперестроечной статьи «Не могу
поступаться принципами») правительство стало тща-
тельно изолировать от СМИ коммунистов и советских па-
триотов. <…>
Важнейшие события, происходившие с явной целью вос-
становления Советского Союза, были недопущены до теле-
видения и центральных газет. В сложнейших условиях, при
полном молчании в прессе происходили, в частности, пар-
тийные съезды… <…>
Вместе с тем газеты писали о чём угодно, о любых мел-
ких вещах – от интимной жизни знаменитостей до мелкоу-
головной хроники и обо всём другом, за что им заплатят.
Эфирное время старательно заполнялось описанием безна-
казанных преступлений (см. «Прожектор Перестройки»),
руганью в адрес СССР, восхвалением Запада и капитализ-
ма, дешёвыми «сенсациями», эротикой, рекламой и пере-
водными фильмами – телевизор стал напоминать сетевой
«флуд»». («Флуд» от англ. fl ood – поток, потоп – поток бес-
смысленных сообщений.)
Таким образом, согласно вышеприведённой статье «Вики-
педии», «гласность» в период «перестройки» оценивается, по
сути, образно говоря, как «троянский конь» перестройки. И
это действительно так, ибо главная цель «перестройки», кон-
центрировано выраженная ХХVIII съездом КПСС как «К гу-
манному, демократическому социализму», фактически оста-
лась в стороне. Разумеется, что «гласность», как понятие, тут
Критическая теория социализма
286
не причём, всё дело в том, что на деле реализовывалось под
флагом «гласности».
Но это уже более к тому, кто и как воспользовался этой
«гласностью». Да, «гласность» существует не сама по себе, а
лишь в условиях «бушующей» бифуркации, поэтому в этом
хаосе «борьбы всех против всех» даже «малые силы» име-
ют шансы на успех. Вот в этой оценке и находит отражение
тот факт, что «лидерство» в перестройке захватили не силы,
провозгласившие перестройку в лице КПСС, а силы, рату-
ющие за капиталистический способ производства, а также
присоединившиеся к ним противники социализма и просто
маргинальные элементы.
5. Бесплодие «тысяч простоидейных Лассалей»
гласности и перестройки
Здесь же следует упомянуть и о «расколе» в самом по-
нимании социалистического (коммунистического) пути раз-
вития общества. Так, например, сторонники возникшей не-
задолго до ХХVIII съезда КПСС «Марксисткой платформы
в КПСС» считали, что необходимо «вернуться к начальным
истокам марксизма, а нынешнее состояние советского обще-
ства определяли как сочетание элементов из различных фор-
маций, в том числе социалистической и капиталистической,
выступали за сохранение коммунистической перспективы».
Однако строгого научного понимания того, что такое града-
ция «Социализм» нет и сегодня, в том числе и в Программе
КПРФ. По нашему мнению, исчерпывающий ответ на этот
вопрос даёт лишь современная фундаментальная социоло-
гическая теория развития общества А.С. Шушарина «Поли-
логия…».
К сожалению, в программных документах и материалах
того периода само представление о социализме как спосо-
бе производства и воспроизводства действительной жизни
имело неполное и искажённое научное понимание. И это
Приложение 2
287
сыграло отрицательную роль во всей перестройке, начиная
с самой «гласности», ибо нацеливало на ложные ориентиры,
а, следовательно, отталкивало самых стойких сторонников
социализма и, дезориентируя прочих, по сути, формирова-
ло ряды «невольных противников» социализма. Это в свою
очередь усиливало и позицию открытых противников социа-
лизма, ибо во многом отражало и повторяло их позицию и
лозунги…
Вот один из характерных примеров. В докладе ХХVII
съезду говорится:
«Пора преодолеть и предубеждение относительно
товарно-денежных отношений, … напротив, здоровое
функционирование товарно-денежных отношений на со-
циалистической основе способно создать такую обстанов-
ку, такие условия хозяйствования, при которых его результа-
ты всецело зависят от качества работы коллектива…».
Однако напомним ещё раз, что вопреки основам марксиз-
ма на повестку дня было поставлено загадочное «здоровое
функционирование товарно-денежных отношений» на не-
кой, так и не прояснённой «социалистической основе». Ве-
роятно, подсознательно имелся в виду так называемый «со-
циалистический рынок», что так близко к магической силе
абракадабры «социалистический капитализм», делающей из
документов съезда «бумажного тигра». И это несмотря на то,
что именно «товарно-денежные отношения» есть главный
механизм капиталистического способа производства, что
«хозяйственный расчёт», как экономический расчёт, есть ка-
питалистический расчёт.
Тогда как социалистический (функциональный) способ
производства, согласно «Полилогии…», характеризуется
следующими атрибутами, соответственно: механизм взаи-
модействия агентов производства «соисполнение» и «план»;
базовый объект производственных отношений и отноше-
ний собственности – «технологии, функции»; материально-
знаковые отношения – «документы, статусы»; и вместо эле-
ментарного капиталистического явления «товар» – «работа
Критическая теория социализма
288
(функция)», а вместо капиталистического «хозрасчёта» (эко-
номрасчёт) – социалистический «технорасчёт». При этом
доминирующие производственные отношения есть «функ-
циональные», а доминирующие отношения собственности –
ограниченные (не обобществлённые) группо-иерархические
отношения собственности по поводу «технологий, функций,
работы». При капитализме же доминируют частные отноше-
ния собственности на «средства производства».
И вот здесь «гласность», прямо и опосредовано ознако-
мившая страну с документами и материалами пленумов и
съездов КПСС, «внедрившая» в сознание граждан «здоро-
вое» «функционирование товарно-денежных отношений»,
сыграла свою отрицательную роль. Это проявилось в факти-
ческом отрицании «собственных основ социализма» и попу-
ляризации капиталистических принципов хозяйствования, о
которых советские поколения, можно сказать, уже забыли и
думать. В результате суть социализма оказалась искажённой,
и в условиях критического состояния общественного разви-
тия и активного «брожения» мысли произошло укрепление
антисоциалистических сил.
В этой связи А.С. Шушарин пишет:
««Воспитанные» управленческим фетишизмом линей-
ной формы (социализма – ХАТ) десятки тысяч «Лассалей»
спят и видят «простые идеи», с которыми можно анга-
жироваться у начальства или в газете у толпы, что по
сути почти одно и то же, рвение во власти. Об этом писал
уже Аристотель, называя первых льстецами, а вторых де-
магогами, одинаково обретающими огромную силу соот-
ветственно у тиранов или демократии. Ну разве не видно,
что ни у одной партии, движения, кандидата и пр. нет «за
душой» абсолютно ничего интеллектуально соразмерного
ситуации в стране и на планете. Так что «отпущенные на
свободу» упомянутые «Лассали» и выкинули весь безумный
примитивный хаос. Колоссальный потенциал активности
(в отсутствии которого, кстати, ложно упрекают носи-
телей советского менталитета), без намеков на обновлен-
Приложение 2
289
ную идеологию, прорвался или оказался канализированным
(выражение В. Богачева) в бешенство рыночного прими-
тивизма и вообще хаотизирующей деструкции».
Священная индивидуальная «свобода слова» легко обер-
нулась свободой всеобщей гибели – крахом социализма
СССР и единства страны.
Как видим, по оценке А.С. Шушарина, именно «глас-
ность» посредством «отпущенных на свободу «Лассалей»»
и «выкинула» весь последующий «безумный примитивный
хаос». В своей работе «Полилогия…» он неоднократно под-
чёркивает, что во всей своей атрибутике социализм («функ-
циональная» ЧЭФ линейной формы) на порядок сложнее
«одномерного капитализма» как способа производства
жизни. К сожалению, многие из элиты и 19-миллионной
партии коммунистов СССР уподобились «простоидейным
Лассалям».
Гласность оказалась бесплодной, ибо новая идеология,
подобная «необиблейской мифологии» «едва ли разумно
возможна без революционного научного обеспечения и син-
теза», чего, к сожалению, на тот момент и не было. Всё огра-
ничилось «бумажным выкидышем» – выдвинутой в 1990 г.
программой Шаталина-Явлинского «500 дней» («программа
500 дней»). «Это, режущее слух, – пишет А.С. Шушарин,
– название программы вырастало не в вакууме, а во впол-
не определённой политической атмосфере, скажем буйного
нетерпения. «Идеократический» строй культуры, вероятно,
тогда был просто неспособен на сколько-нибудь продолжи-
тельный символический раздрай, свойственный перестрой-
ке. Сама идеология (социальное мышление, язык), конечно,
хаотизировалась, раскалывалась, менялась даже деструк-
тивно относительно медленно, но символьно-вокабульный
«холизм» (иерархия духовных ценностей – ХАТ) и по крайней
мере внешние слои массового сознания, видимо, долго не мог-
ли допустить пустоты или неопределенности, в том числе в
эмблематическом пространстве».
Критическая теория социализма
290
…два человеческие стремления –
к Знанию и к Могуществу –
поистине совпадают
в одном и том же…
(Френсис Бэкон.
Новый Органон.
М., 1938)
6. «Новое знание»
6.1. О «новом знании», идущим под флагами НТР
(научно технической революции)
И всё же «гласность» в подобной ситуации «хаоса бифур-
кации» была нужна и в первую очередь, не для того чтобы
обличать (хотя это и необходимо было делать), а для того,
чтобы вести и звать к тому новому, что настойчиво стуча-
лось в дверь, скрытое под образом научно-технической ре-
волюции. Речь шла о новом, идущим на смену «функцио-
нальному (социалистическому)» способу производства, – об
«информационном» способе производства. Он призван был
«снять» устаревающий, но всё ещё доминирующий «функ-
циональный» способ производства и воспроизводства всей
действительной жизни градации «Социализм».
Социалистический способ производства в его линейной
форме оказался удивительно короткоживущим и быстро по-
дошёл к своему критическому состоянию, что было вызвано
как «неожиданно нагрянувшей» НТР (научно-технической
революцией), так, вероятно, и форсированным социологиче-
ским развитием процесса обобществления всех (почти без
исключения) «средств производства» и тотальным планиро-
ванием всей народнохозяйственной деятельности. Учиты-
вая последнее, можно образно, согласно догме запущенного
марксизма, сказать, что более обобществлять было нечего.
Однако в те драматические годы перестройки, когда
«низы не хотели, а верхи не могли управлять по-старому»,
действительный образ нового (способа производства), да
Приложение 2
291
и суть тогда доминировавшего социалистического способа
производства, скажем, не без горечи, словами незадачливого
лектора из известной и до сих пор популярной кинокомедии,
оказались «науке пока не известны».
Более того, если в условиях хаоса и в канун первой в мире
Великой Октябрьской социалистической революции 1917 г. в
России, благодаря К. Марксу и его труду «Капитал», был изве-
стен курс восходящего развития по сложности, так называемый,
«тощий тренд» в виде «обобществления средств производства»
как путь «уничтожения отношений частной собственности», то
ни до 1985, ни после, вплоть до 2005 г., ничем подобным «пере-
стройщики» восьмидесятых годов прошлого века не обладали.
Не обладали по той простой причине, что ничего подобного
в теории и не было, а был лишь старый, запущенный «эконо-
мический догматизм» социологии и собственно самого марк-
сизма, в частности. Так что, говоря каламбуром, «гласности»
гласить было не о чем, было на слуху лишь старое и отжившее,
к тому же капиталистическое, – «товарно-денежные отноше-
ния». «Подвела» наука, не успела ни дать, ни сформировать
новое знание.
Автор «Полилогии…» так оценивает роль науки в подобной
ситуации:
«Ф. Бэкон провозгласил «Знание – сила». И Маркс высказал
мысль о «превращении науки в непосредственную производи-
тельную силу». А уж в наши дни говорено про знания, науку
– не перечислишь (…). Но вот что суть все эти прекрасные
идеи и мысли? А суть они, и уже давно, прекрасные афориз-
мы, непреходящие «вечные истины» философии, в силу этой
«вечности» столь же давно ставшие банальностями. Чтоб
общество могло стать «научным обществом», опирающим-
ся на новое знание, уже не философия, а именно наука же и
должна выдвинуть новое социальное знание об обществе,
сложившемся во всей своей материальной конструкции еще
как донаучное, с гибельным эволюционным трендом и со спа-
сительным революционным. А это может быть только удач-
ная не «вечная», а конкретно-историческая – научная теория
современного переломного мира».
Критическая теория социализма
292
Но о каком «новом знании» можно было тогда говорить, ког-
да имела место просто «обвальная десемантизация»? Как далее
пишет А.С. Шушарин, «смыслозначащая деградация социаль-
ного языка от массовых оснований «измов» до кабинетного
профессионализма. Здесь даже не извечные идеологические
расстыковки смыслов и значений (…), даже не классическая
буржуазная «диктатура глупости», вполне адекватная ры-
ночной системе, а прямо-таки полная «постмодернистская»
хаотизация социальной грамматики, лексики и прагматики
произошла». То есть, грубо говоря, был «демонтирован» сам
язык общения, а семантика «колокола гласности» могла лишь
оглашать вавилонское смешение языков смысла, где сам смысл,
отчасти за его отсутствием, оказался просто утерянным.
Безудержная «свобода слова» и ничем не обузданная
«массовая информация» гласности с полной потерей какого-
либо семантического стержня это, как отмечает А.С. Шуша-
рин, «есть факт зверения интеллигенции, т.е. самого наро-
да. А это куда посерьёзней самих по себе вооружений и пр.».
А итог всё тот же – «свобода всеобщей гибели».
Так вот, в ту пору «спасительный революционный тренд» из-
вестен не был, нового социального знания не было, как не было
и «конкретно-исторической – научной теории современного пе-
реломного мира». Поэтому и «гласность», и все миллионы «но-
вых коммунистических Лассалей», реализовали тот самый «ги-
бельный эволюционный тренд» – «здоровое функционирование
товарно-денежных отношений на социалистической основе».
6.2. Спасительный тренд революции
Социализм СССР погиб в столкновении с новым, говоря
языком тех лет, с «более социалистичным и коммунистич-
ным» (способом производства) как «по вине собственной
критичности в развитии, так и «по незнанию». А из-за от-
сутствия знания вообще (научного знания) говорить о «до-
научном знании» так же не приходится.
Приложение 2
293
Что же представлял собой «тощий тренд» так и не состо-
явшегося обобществления периода «перестройки» и «глас-
ности»? Очень кратко.
Во-первых, «тренд обобществления». В соответствии с
теорией «Полилогия…» речь идёт об обобществлении «тех-
нологий, функцией», которые при социализме находятся в
ограниченной (необщественной) группо-иерархической
собственности (трудовых) коллективов и лиц.
Во-вторых. Слом границ собственности коллективов «тех-
нофеода» (бригад, цехов, предприятий, отраслей) неразрывно
связан со свободным распространением и обменом «информа-
цией», то есть с постановкой «технологий, функций» под обще-
ственный контроль, под контроль всеобщего интеллекта.
В третьих, именно свободный, полный и эквивалентный об-
мен «информацией» и есть основное условие обобществления
«технологий и функций». Здесь следует особо подчеркнуть, что
речь идёт не только о свободе и полноте освещения негатива и
его извращенной формы «чернухи», а о свободе и полноте про-
изводственной информации в срезе общественной значимости,
позволяющей укреплять и наращивать горизонтальные связи
управления производством всей действительной жизни.
При этом каждый агент производства, предоставляя по
запросу полную информацию о состоянии, ходе и пробле-
мах «технологий» соответствующего конкретного вида дея-
тельности (то есть, грубо, о тех технологиях, информацией о
которых он как агент-собственник «информации» владеет).
В свою очередь он так же получает полную «информацию»
о состоянии, ходе и проблемах не только сопряжённых или
как-то опосредовано связанных с ним производств, но и
любых производств вообще, если эта «информация» обе-
спечивает контроль производства со стороны «всеобщего
интеллекта», со стороны общества.
То есть развитие горизонтальных связей исключало «ве-
домственность» и «ложный патриотизм местничества»,
делало каждого гражданина не только непосредственным
участником каждого некого локального производственного
Критическая теория социализма
294
процесса, но и всего процесса действительной жизни стра-
ны, общества. Это обобществление «технологий» делало
его «на деле» управляющим всего государства, что в ко-
нечном итоге, образно, означало формирование всеобщего
интеллекта общества и постановки под контроль и управле-
ние этого всеобщего интеллекта всего производства и вос-
производства действительной жизни.
Таким образом, в своей основе этот «тощий тренд» не со-
стоявшейся перестройки может быть представлен следующим
образом: 1) обобществление «технологий»; 2) доминирование
такого объекта производственных отношений и отношений
собственности как «информация, (знания)». Следует заметить,
что в таком виде тренд перехода от социализма к информацион-
ному обществу в своём, неком «абстрактном» объёме в два раза
богаче марксового тренда (обобществление «средств производ-
ства») времён перехода от капитализма к социализму.
Вот этим постсоциалистическим трендом, как стержнем,
и должна была «гласность» упрочить дело «перестройки»,
показать в идеологической форме «донаучного знания» его
научные основы как «новое социальное знание об обще-
стве», сделав тем самым всё общество, как пишет А.С. Шу-
шарин, ««научным обществом», опирающимся на новое
знание». Увы, но этого не было и это не произошло по при-
чине отсутствия самого «знания».
Вместо этого, образно говоря, «гласность», выполняя
свою идеологическую функцию, вынуждена была вбро-
сить в общество ложные цели и ложные знания. Хотели
того сторонники и зачинатели этой несомненно нужной
обществу «перестройки» перестройки или нет, но силы
и законы материального развития общества, «вне зависи-
мости от воли и сознания масс», развернули её развитие,
можно сказать, пока в «противоположную сторону». Би-
фуркация с её непредсказуемостью открыла путь по со-
всем не восходящей траектории, траектории деструкции,
развала, краха и деградации. (Во всяком случае, так это
представляется на сегодня. Это, однако, не исключает и
Приложение 2
295
более грандиозного, и всё же восходящего «замысла» про-
видения. Поживём – увидим.)
В отношении этих двух трендов, где второй (инфор-
мация и знания), проявился в «самых «дурных» формах»,
в «Полилогии…» говориться так: «…в упомянутом виде
отклонения от «марксоидной» логики всё это означает
только одно – более конкретные реальные тенденции обоб-
ществления технологий, действительно, никак не могут
быть обойдены, но относительно адекватно могут быть
рассмотрены только с учётом всего многообразия слож-
ных обстоятельств (…), т.е. в «конечном», тоже уже кон-
кретном же анализе».
Этому конкретному анализу и были посвящены предше-
ствующие разделы статьи. Потому обратимся вновь к весьма
пока абстрактному, но уже информационному срезу общества.
Но осуществить это сможет,
естественно, не «элита»,
а только относительно массовый субъект,
«трудящиеся нового типа».
К тому же предстоит сменить
не только «стихию рынка»,
но и уже более высокую «стихию плана».
(А.С. Шушарин.
«Полилогия современного мира…».
М.: Мысль, 2006)
7. Гласность как движение «трудящихся нового типа»
Характеризуя эти активно намечавшиеся «информаци-
онные перемены», которым гласность была весьма созвуч-
на, создатель теории «Полилогия …» пишет:
«…вся суть информационных перемен в самой соци-
альной основе, на обыденном уровне, образно говоря, уже
не экономическое «что почем», и уже не технонимическое
Критическая теория социализма
296
«что, когда, кому...», а аналитическое «где и кто хорошо,
где и кто плохо, почему плохо, как лучше, к чему может
привести, кто делает и может лучше...». Революционный
прорыв от нормативного и учрежденческого, экстенсивно-
го «технорасчета» к конкретному (т.е. везде и всюду уни-
кальному) и более глубокому и широкому посттехническому,
посттехнологическому научному (в том числе и социально-
му в самом широком смысле, «социорегулятивному») анали-
зу, как информационной основе деятельности и её перемен.
Причем к анализу прежде всего и уже не просто вещей,
техники (это уже пройденное), а именно технологий (про-
цессов, работы, деятельности, мыследеятелъности и
взаимодеятелъности, взаимоувязанного дела и самих
делающих дело). Это и суть сброс покровов с тайн произ-
водства (всех форм покрывательства). Тогда и возникнет
не стихийная диффузия технологий (как при капитализме,
<…>), а уже новая общественная форма, их регулируемое
интенсивное движение. <…>
«Невероятное» обобществление технологий самими
«трудящимися нового типа» (к этому субъектному ана-
лизу мы вернемся много ниже) и будет означать обще-
ственный, революционный процесс создания научного
механизма производства, информационно означающего
организацию постоянного общественного, вертикального
и, главное, диспозитпивного, внефункционального и экс-
функционального, межотраслевого, межпредприятий-
ного и межпрофессионального (если угодно – комплекс-
ного, междисциплинарного) изучения «интенсивных»
величин технологий. (Именно в этом смысле вопрос об ин-
формации – это и есть вопрос об уровне разумности, целе-
сообразности, концентрированности траты социальной
энергии…) Но в основе своей это совсем не управленческая
задача (как нечто лишь институциональное, производное,
оформляющее), а диспозитивная задача самих «трудящих-
ся нового типа» по взаимному «вмешательству» в техно-
логии и их цепи».
Приложение 2
297
Это «взаимное вмешательство» будет означать освобож-
дение человека, трудящихся, от замкнутости и тайн «техно-
логического феода» как отраслевой формы линейного соци-
ализма. Это же есть и его снятие, то есть устранение такого
негатива как «дефект производства», с которым так безу-
спешно боролась «гласность» и КПСС времён перестройки.
В конечном итоге человек станет ещё более свободным в
выборе деятельности и обучении, станет полностью осве-
домлённым и свободным в контроле над производством,
сможет активно участвовать в управлении посредством
своего интеллекта.
Несомненно, что при этом возрастёт жёсткость органи-
заций, их связей и динамичных перемен, но граждане бу-
дут более свободно перемещаться из одной производствен-
ной структуры в другую. Понятно, что технологическая
дисциплина никуда не исчезнет, но именно для человека
она перестанет быть неподвластной, отчуждающей силой.
Жёсткость связей и перемен диктуются ростом мощи, плот-
ности связей самой «социальной материи», но в то же время
растёт и мощь интеллектуального всепронизывающего ана-
лиза производства, анализа, основанного на уникальном
мышлении «всеобщего интеллекта», и в результате человек
освобождается от учрежденческих, ограниченных группо-
иерархических границ собственности на технологии.
Таким образом, грядёт смена управления в постсоциали-
стическом пространстве не стихией рынка и не «решения-
ми, принимаемыми научной элитой», а как пишет А.С. Шу-
шарин, «…осуществить это сможет, естественно, не
«элита», а только относительно массовый субъект, «тру-
дящиеся нового типа». К тому ж предстоит сменить не
только «стихию рынка», но и уже более высокую «стихию
плана». Хотя пока повернуло в обратную сторону».
Итак, обобществление технологий есть их изъятие из
оков группо-иерархической собственности и ликвидация
господства статусов над людьми при сохранении всего
рационального от ранее снятых отношений, в том числе
Критическая теория социализма
298
и функциональных. «Дефект производства», линейность
и сам технофеод в своей доминирующей массе исчезнут,
но «план», статусы, функциональность как таковые оста-
нутся, т.е. будут метаморфированно сняты. В положитель-
ном содержании это и есть интенсификация, онаучивание,
гуманизация производства, превращение его в понимаю-
щее, социорегулятивное производство жизни. Как пишет
А.С. Шушарин, это есть «серьёзное дело. Причём дело са-
мих «трудящихся нового типа», хотя и с помощью новой
социальной науки, т.е. нового научно-идеологического про-
фессионализма, интеллигенции. Но уже новых, т.е. «разго-
варивающих» на обновленном профессиональном социаль-
ном языке».
Из выше представленного материала видно, что «пере-
стройка» и «гласность» в восходящем развитии общества
должны были в своём движении вперёд опираться на «тру-
дящихся нового типа», однако в документах XXVII съезда
КППС речь по-прежнему идёт исключительно о «рабочем
классе»:
«Авангардное место в советском обществе принадлежит
рабочему классу… <…> …рабочий класс сплачивает наше об-
щество, играет ведущую роль в совершенствовании социализ-
ма, коммунистическом строительстве. (Продолжительные
аплодисменты.) Постоянная забота об укреплении союза
рабочего класса, крестьянства, интеллигенции – краеуголь-
ный камень политики Коммунистической партии Советского
Союза».
То есть и здесь, в расстановке классовых сил, их стра-
тификации, в новых условиях будущего постперестроечно-
го периода «ставка» по-прежнему делается на классовую
структуру уходящего старого общества социализма. То есть
никакого понимания о надвинувшейся, стучащейся в дверь
смене градаций общественного восходящего развития, даже
маломальского намёка нет.
Более того, в практической плоскости перестройки сде-
лан крен в сторону «трудовых коллективов», тем более что
Приложение 2
299
перестройке предшествовала компания по «трудовым кол-
лективам», нашедшая отражение в Законе СССР «О трудо-
вых коллективах и повышении их роли в управлении пред-
приятиями, учреждениями, организациями» от 17 января
1983 г. Затем, уже в дальнейшем «углублении социалисти-
ческого самоуправления в экономике», само самоуправле-
ние понималось как «чувство хозяина» по «отношению к
собственности», поэтому в докладе съезду и утверждается,
что «…предприятия и объединения полностью отвечают за
безубыточность своей работы. А государство не несёт от-
ветственности по их обязательствам. … Трудовой коллек-
тив обязан за всё отвечать…».
Здесь, в докладе, по-прежнему идёт речь о «неожиданно
быстро зашедшем в тупик» функциональном (социалисти-
ческом) способе производства, где ограниченным группо-
иерархическим собственником является всё тот же «трудовой
коллектив». Укрепляя этого собственника, «перестройка»
всё более укрепляла старое, отжившее, тормозящее движе-
ние вперёд, делая из каждого трудового коллектива по сути
«коллективного капиталиста», и одновременно, отрекаясь от
него, бросала его в пучину так называемого «социалистиче-
ского рынка», что так или иначе вело к капиталистическому
рынку, вне зависимости от того, как его называли.
Именно «трудовой коллектив» с его собственностью на
«технологии и функции» был, можно сказать, источником
тех бед, с которыми были призваны бороться «перестройка
и гласность».
В связи с этим характерен следующий пассаж из доклада
М.С. Горбачёва съезду:
«Важно неукоснительно проводить в жизнь принцип, со-
гласно которому предприятия и объединения полностью от-
вечают за безубыточность своей работы. А государство не
несёт ответственности по их обязательствам. Именно в
этом состоит суть хозрасчёта. Нельзя быть хозяином стра-
ны, не будучи подлинным хозяином у себя на заводе или в кол-
хозе, в цехе или на ферме. Трудовой коллектив обязан за всё
Критическая теория социализма
300
отвечать, заботиться о приращении общественного богат-
ства. Его приумножение, как и потери должны сказывать-
ся на уровне доходов каждого члена коллектива. (Аплодис-
менты.)».
То есть социалистическое «государство» оттолкнуло от
себя «трудовой коллектив» предприятия, оставило его один на
один самим с собой, что, по сути, равносильно «борьбе всех
против всех», ибо «нельзя быть хозяином страны, не будучи
подлинным хозяином у себя на заводе или в колхозе, в цехе
или на ферме». При этом совершенно забыт такой единый и
целостный объект хозяйствования как народнохозяйственный
комплекс страны, коллектив замыкался сам на себя в хозяй-
ственной деятельности. Противовеса этому не было преду-
смотрено, а оговорка, что обязан «заботиться о приращении
общественного богатства» ничего при этом не меняла.
А собственник, он на то и собственник, что тут же и не-
пременно «съест» то, что «плохо лежит». Общественные
фонды, а затем и «общественная собственность» (государ-
ственная собственность) вмиг были приватизированы, а по
сути «разграблены». Самономинации «трудящихся нового
типа» в перестройке по-горбачёвски, можно сказать, места
так и не нашлось. «Класс в себе» так и остался «в себе», вне
внимания общества, а «гласность» запела осанну могиль-
щикам социализма. Со временем осанна стала петься также
собственникам, но уже собственникам средств производства,
в результате метаморфозы собственника как «трудовой кол-
лектив» в собственника средств производства старо-нового
«среднего класса». Правда, до сих пор этот слой «среднего
класса» так и не достиг желанной «цивилизационной мощи»
в 40 %. Да и самого понятие «средний класс» эфемерно и
по сути «бесклассово», – это и не бедные, но и не очень уж
богатые, а основной имманентный признак, так сказать, ко-
личество принадлежащих им «шмоток».
А вот как в «Полилогии…» характеризуется восходящий
класс («класс для себя»), рупором которого и «должна» была
бы быть, в первую очередь, гласность:
Приложение 2
301
«Восходящие силы революционного преодоления линейной
формы, действительно «трудящиеся нового типа», дис-
структурны (преемственно и потенциально-революционно
ортогональны) по отношению ко всей номинальной страти-
фикационной структуре линейного производства, т.е. они
«рассеяны» по всем секторам, срезам, регионам и уровням
производства. В строгом смысле в линейной форме некого
«экспроприировать», объект обобществления (технологии)
имеет не вещественный (как средства производства), а
процессуальный характер. <…>
С некоторой условностью можно сказать, что трудя-
щиеся сосредотачиваются (а пока даже «рассредоточи-
ваются») в каждом коллективе и по их цепям около пока
совершенно стихийно, неадекватно и даже извращенно
пробивающихся тенденций «эксколлективных» (эксфунк-
циональных), межпрофессиональных, рациональных, коор-
динационных порядков и перемен производства во всех его
технологических цепях, сферах, срезах и этажах. <…>
…ничего определенного даже только об основной стра-
тификации сказать невозможно: трудящиеся объективно
(но еще, конечно, не в идеологических оборотах) заинтере-
сованы в снятии (но не в ликвидации!) господствующих в
линейной форме функциональных (в том числе статусных)
структур, во взаимном анализе и устранении дефектов
производства, в обобществлении процессов производства
(технологий). Их имплицитная интенция (единство актив-
ности – ХАТ) – в революционном изменении именно трудо-
вых процессов и отношений (лишь как следствие – благо-
приобретений). Вот и всё. <…>
Всё дело в том, что «новые трудящиеся» современного
социализма, как восходящие силы, на априорную самоно-
минацию не способны, без сопровождающего идеологиче-
ского, сперва научного, обновления (в том числе затем
и новых вокабул) они не могут в принципе консолиди-
роваться, а, следовательно, и самореализоваться. Без
огромного, «многоэтажного» общественного процесса
Критическая теория социализма
302
идеологического обновления они остаются «классом в
себе»… Более того, именно «трудящиеся нового типа»
находятся в самом наиневыгоднейшем положении, ибо
любые силы ортодоксии, консерватизма, антисоциализ-
ма, либеральной реставрации, деструкции, национализ-
ма, шовинизма, сепаратизма, регионализма и пр. легко
консолидируются, ибо не нуждаются в новой идейной
основе».
Из всего сказанного выше следует, что самономина-
ция «трудящихся нового типа» невозможна без рупора «глас-
ности». Она (как класс) невозможна и без собственного же ак-
тива, интеллигенции и элиты, а равно и некоторых движений,
организаций, партий, лидеров, определенных дискурсов.
В то же время сама эта интеллигенция невозможна без
некоторого нового идеологического и социологического
профессионализма: без ««невидимой» кабинетной зауми;
без нового интеллектуального «генома культуры» (точней –
метакультуры) или самого научного типа дискурса, «ранее
не бывавшего»»; без становления по симпатиям; без консо-
лидации в идейной борьбе с носителями отжившего знания
(«языка»), то есть на основе многочисленных попыток «язы-
ка» и текстов по-новому объяснить происходящее во всём
нынешнем переломном мире.
Однако учитывая отсутствие вышеотмеченного профессио-
нализма, можно сказать, что в эпоху гласности и перестройки
«мы добрались до ручки». «Пустота на то и пустота, что о
ней много и говорить нет нужды, – пишет в последнем пара-
графе четвёртого тома «Социализм» А.С. Шушарин, – пусто-
та (пока мягко говоря) торжествующего социологического
(экономического) клира». Там же он пишет:
«…«перестройка» и вступление всего мироустрой-
ства в неравновесное, неустойчивое состояние бифурка-
ции начались при абсолютном отсутствии теоретиче-
ского задела. Ну а в значительной мере именно отсюда
и провал в экономический фундаментализм, политиче-
ское невежество и пр. Короче говоря, провал от «то-
Приложение 2
303
талитарной» монокультуры слова назад в «свободу бес-
культурья слова». Да еще бескультурья, парадоксально
умноженного бесспорно высшим образовательным уров-
нем на постсоюзных просторах. Так сказать, уж если
бред постмодернизма, то на высшем интеллектуальном
уровне. Простым свидетельством тому является весь-
ма высокий уровень взорвавшегося хаоса как официаль-
ной, так и внеклирной социальной литературы. Вопрос
же стоит в революционном переходе к свободе научной
поликультуры слова, выражающей свободу мысли и дис-
циплину (культуру) полилогического языка, сперва толь-
ко профессионального».
Да, «гласности» времён перестройки, можно сказать, не по-
везло, ибо в значительной степени это была «свобода бескуль-
турья слова». А «профессионализм» начал появляться только
лишь с момента публикации полифундаментальной теории
«Полилогия…», да и то…
С момента выхода в свет теории «Полилогия…» прошло уже
более пяти лет, однако раструб рупора СМИ и журнализм «сто-
ят поперёк» теории (и теориям), да и теории не нужны народу,
которому и своих дел хватает. А.С. Шушарин продолжает:
«Теории не нужны политикам и интеллигенции (в идеоло-
гическом смысле «золотой середины» интеллектуальной пи-
рамиды) нынешней генерации, выплывшим и действующим
на старых и даже деструктивных идеях. <…> Более того,
как это ни странно звучит, теории не очень-то нужны или
даже очень не нужны теоретикам! Чужие, естественно».
Что же касательно «главного героя, правящего научного кли-
ра», то он, по мнению А. Зиновьева и автора «Полилогии…»
«непосредственно никогда не преодолим», но, тем не менее,
«должен быть преодолён».
Так что пока не до «гласности», разумеется, в том виде,
в котором преподнесла её нам история и «перестройка». Но
если она восходяще повториться, то, будем надеяться, что
это будет уже действенный рупор движения «трудящихся
нового типа».
Критическая теория социализма
304
8. О христианской «перестройке»,
гласности и «новой религии»
В заключении хотелось бы остановиться на одном любо-
пытном моменте «гласности» на «крутых поворотах истории»
и перестроечных перемен, но более ранних времён восходяще-
го развития человеческого общества, окунуться, так сказать, в
проблемы «гласности» двухтысячелетней давности.
И здесь опять обратимся к «Полилогии…», чтобы ещё раз
провести удивительную параллель между происшедшим в кон-
це второго тысячелетия «с начала Рождества Христова» и со-
бытиями этого «начала» и первых столетий новой эры.
Аналогом советской «перестройки» и «гласности» можно,
по моему мнению, считать так называемый «дух феодализма»
или, что очень близко, «призрак феодализма», хотя, как пишет
А.С. Шушарин в «Полилогии…», «в христианской самономи-
нации восходящие силы («левые») были относительно опреде-
ленны, хотя и безмерно далеки от понимания сути ими же
исторически свершаемого. Но и, опять повторю, вполне реле-
вантны восходящему революционному процессу. <…>
…в Европе шёл неумолимый восходящий процесс преодо-
ления рабства, ликвидации узурпации работников, что и на-
ходило своё весьма неадекватное, но в высшей степени реле-
вантное выражение в «принципах христианства», которые
и являлись, если сказать в оборотах Вебера, «духом феода-
лизма». Так сказать, о чём сами христиане и не подозревали.
(Как, впрочем, и протестанты с «духом капитализма» от-
нюдь не подозревали, что именно имеют честь строить и
даже преодолевать)».
Продолжим (реконструируем) последнюю фразу до времён
«перестройки», «…как, впрочем, и «новые коммунисты» конца
второго тысячелетия, проникнутые «духом информационного
общества и гуманизма» отнюдь не подозревали, что имеют
честь строить и даже преодолевать», но не «преодолели» и не
построили, а весь запал того времени, можно сказать, «ушёл
в свисток гласности».
Приложение 2
305
Правда следует сказать, что в значительной степени
именно «научный запал» ушёл в свисток «совершенствова-
ния хозяйственного механизма» ещё на границе и в начале
80-х годов, как неудавшийся эксперимент во исполнение
решений ХХV съезда КПСС и известного Постановления
ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 12 июля 1979 г.
«Об улучшении планирования и усилении воздействия
хозяйственного механизма на повышение эффективности
производства и качества работы». Видимо, отсутствие ре-
зультативности разрабатываемых ранее мер и спровоциро-
вали «перестройку» в «другую сторону», в сторону капи-
тализма.
Однако, скорее всего дело в «меркантильной» (догма-
тически экономической!) ограниченности в конкретизации
поставленных задач и отсутствия в них «принципов» ново-
го общества, идущего на смену «линейному социализму».
Здесь, надо сказать, суть не в названии нового общества:
социализм-2 или гуманизм, или «нелинейный социализм»
или даже коммунизм, как у уважаемого мною Н.С. Хрущева,
крепкого и своенравного хозяйственника.
Был, образно говоря, вполне мощный «замах», и казалось,
что «прорыв» обеспечен, но не было опоры на «коммунистич-
ность и прогрессивность» именно в социологическом пере-
строении общества, как когда-то на «дух христианства». Го-
ловокружение от мощи страны и, действительно, в могучем
«бастионе коммунизма» у власти закружилась голова от своей
непогрешимости. И всей силой народных масс «ударили сами
по себе, по основам социалистического строя, по его стерж-
невой материальной части, то есть «ударили» по доминирова-
нию «технологий, функций, работы» и по обобществлённым
«средствам производства». И социализм СССР, в итоге более
чем десятилетних, а скорее двадцатилетних «преобразований»
пал как подкошенный. Однако надо было не «перестраивать»
и «ударять», а «снимать» (в философском смысле «снятия»)
старое, отжившее и строить «заново», новое и восходящее
общество.
Критическая теория социализма
306
А все напасти и поражения произошли только потому, что
не было собственно восходящей идеологии, новой совре-
менной теории, тогда как старый миф «коммунизма», так и
остался расплывчатым, невесомым и почти неощущаемым об-
разом туманного будущего.
Даже у «христианства» был стержень борьбы с языческим
«многобожием» и «политеизмом». Здесь же, в перестройке,
не было по сути ничего, кроме аморфного «жить лучше» и
«догнать и перегнать Америку». Вот и перегнали, да не с той
стороны, точнее, не в ту сторону. Как пишет А.С. Шушарин,
характеризуя идеологию как «новую религию» общества тех
времён, «какова доминирующая социальная структура – тако-
ва и основная логическая форма идеологической конструкции,
культа». Так вот этот «культ» в СССР был проявлен в форме
«гласности», но был воспринят и понят как «вспомогательное
средство демократии», тогда как в восходящем развитии со-
ветского общества настало время «народной демократии», то
есть «прямой демократии», как, можно сказать, религиозного
выражения необходимости обобществления «технологий,
функций, работы», постановки их под контроль «всеобщего
интеллекта» народов СССР.
Известно и бесспорно, говоря словами «Полилогии…», что
«всякий революционный прорыв реализуется только в
сложении всех исторических обстоятельств (существенно
только основное содержание)».
Что ж, не сложилось.
Не было ни «новой религии» восходящих сил как у «хри-
стианства» времён рабовладения, ни «тощего тренда» новой
теории, как в 1917 г.
9. О текущем моменте и «гласности»
Сегодня силами регресса и деконструкции являются Пра-
вительство Путина В.В. и «общий курс» Президента Медве-
дева Д.А.
Приложение 2
307
Как тут не вспомнить совсем недавние заявления главы
Правительства и лидера «правящей партии» в интервью
«Коммерсанту» по поводу «марша несогласных» типа «по-
лучите по башке дубиной». Это и очевидное ограничение
слова (и собраний), непрекращающиеся судебные процес-
сы над СМИ и всем очевидная «продажность» большинства
средств массовой информации. Невозможность справиться,
полностью подавить и поставить под свой контроль приво-
дит силы регрессии к необходимости фальсификации исто-
рии, ограничению самой возможности появления новых
партий прогрессивного (левого) толка.
Однако в арсенале восходящих сил российского общества
появился такой мощный инструмент как Интернет, новые
способы связи и коммуникации, новые технические средства.
Сегодня Интернет подобен «будке гласности» перестроечного
периода СССР 1991 г., когда зайдя в палатку с телекамерой
Центрального телевидения СССР (программа «Глас народа»)
можно было в прямом эфире сказать стране и о стране всё,
что думаешь и что «душе угодно». Понятно, что в своей массе
это был «мусор с социального дна» перестроечной столицы.
И если тогда это была «будка гласности» TV и обуздать её вла-
сти не составляло особых усилий, то обуздать Интернет не
так-то просто. Сегодня Интернет экстерриториален, а в каж-
дый момент времени это в принципе и «прямой эфир», поэто-
му же в принципе он неподвластен власти, правда, пока и не
абсолютно, и только «практически».
И вот, следуя традиции тех бурных дней, современный
Интернет так же обрёл свою «будку гласности» – сайт с од-
ноимённым названием, где можно «записать своё собствен-
ное видеообращение», а уж рубрик и подобных «будок» в
различном исполнении и по различным поводам на просто-
рах России за эти годы было создано немало. Так, на запрос
«будка гласности» поисковик нашёл около 100 тысяч отве-
тов, при этом граждане помнят и о первой перестроечной
«будке», ибо на запрос «1991 будка гласности» было дано 16
тысяч ответов.
Критическая теория социализма
Власть пока не в силах абсолютно подчинить эту сторону
«гласности» своей воле. Чего только стоят, например, «урезание»
и цензура, блокировка и замалчивание «комментариев граждан»,
отсутствие «обратной связи» и полное молчание «противной
стороны» на сайте, блоге самого Президента РФ. Но это на сайте
Президента, тогда как по всей стране «мест», подобных «будке
гласности», не счесть, ибо это различные сайты и блоги, журна-
лы и сообщества, форумы, письма, видеообращения и пр.
Итак, борьба продолжается, и гласность принимает новые
конкретные формы движения и существования Интернет-
сообщества, идёт, говоря слогом высокой науки, непрерыв-
ное наращивание мощности и «уровня производительных
сил» в этой информационной сфере производства и воспро-
изводства действительной жизни. И, возможно, завтра это
сообщество сольётся полностью с гражданским обществом,
обществом граждан Российской Федерации.
Гласность, как когда-то «призрак коммунизма», бродит
по планете, утверждая общество нового типа: в мировом
масштабе – гуманизм, а на просторах ряда стран, в том числе
и РФ – уже новое постсоциалистическое общество, которое
в теории и на практике не только чисто технически, но и со-
держательно именуется информационным обществом.
309
Приложение 3
Конец классовой дихотомии
В традиционном марксистском понимании «классы – это
большие группы людей, различающиеся по их месту в исто-
рически определенной системе общественного производ-
ства, по их отношению (большей частью закрепленному и
оформленному в законах) к средствам производства, по их
роли в общественной организации труда, …».
Ниже попытаемся с позиций новой теории «Полилогия…»
подойти к «классовой» стратификации современной России.
Согласно фундаментальной социологической теории раз-
вития общества А.С. Шушарина «Полилогия современного
мира. (Критика запущенной социологии)», различение клас-
сов на некоторый исторический момент основывается
на «их отношении» к доминирующим (главенствующим)
типологическим объектам производства и воспроизвод-
ства действительной жизни как богатства, ценности и
«смысла жизни», по поводу которого и возникают произ-
водственные отношения, отношения собственности. Упо-
мянутые же выше «средства производства» есть лишь всего
объект доминирования в капиталистическом способе произ-
водства действительной жизни, то есть при капитализме.
Более того, сами системы общественного производства
различаются по типу доминирующего объекта. В «Поли-
логии…» выделяются как исторический факт следующие
градации (системы общественного производства) и доми-
нирующий в них типологический объект: первобытность и
«общая жизнь», рабовладение и «работник», феодализм и
«пространство производства» (феод), капитализм и «сред-
ства производства», социализм и «функции, технологии», а
также, вероятно, «информационное общество» и «информа-
ция, информатика». Далее восходящее общественное разви-
тие, как говорят, «открыто», и, возможно, грядёт «общество
знания» и т.д.
Критическая теория социализма
310
Следовательно, каждой градации соответствует своя уни-
кальная классовая стратификация, каждая из которых в свою
очередь подразделяется на два вида – статическую и дина-
мическую. Первые свойственны обществу в периоды его
квазистабильного состояния, вторые – в критический пери-
од перехода от одной градации к другой. Квазистабильность
есть состояние относительного равновесия и постепенного
восходящего развития на основе доминирования соответ-
ствующего типологического объекта воспроизводства, адек-
ватных ему производственных отношений и, прежде всего,
отношений собственности, механизма взаимодействия аген-
тов производства, разделения труда, типологии богатства и
ценностей и др.
При этом градация понимается как композиции «чистых»
воспроизводственных процессов («чистых эндогенных форм»
(ЧЭФ)). Каждая ЧЭФ как чистый способ производства вос-
производит и производит лишь объекты одной типологии из
общего числа известных: «общая жизнь», «работник», «про-
странство производства», «средства производства», «функ-
ции», «информация» и т.д. В каждой градации одновременно и
одномоментно реализуются, имеют место все известные типы
ЧЭФ, но только одна из них доминирует (главенствует), «осве-
щая» и деформируя (подстраивая под себя) все остальные. Та
ЧЭФ, которая доминирует, носит название соответствующей
градации. В градации «Первобытность» доминирует ЧЭФ
«первобытная», в градации «Рабовладение» – ЧЭФ «рабовла-
дельческая», в градации «Феодализм» – ЧЭФ «феодальная»,
в градации «Капитализм» – ЧЭФ «капиталистическая (эконо-
мическая)», в градации «Информационное общество» – ЧЭФ
«информационная» и т.д.
Теперь о собственно «классовом анализе» и классовой
стратификации.
Прежде всего, напомним, что не классы «строят» и опре-
деляют градации, а сам материальный способ доминирую-
щего типа производства и воспроизводства жизни форми-
рует «классы». Способ же производства, точнее градация,
Приложение 3
311
определяется доминирующим типом ЧЭФ, то есть типом до-
минирующего объекта воспроизводства. Поэтому «классы»
и, соответственно, «классовые явления» вторичны по отно-
шению к материальным основам действительной жизни и их
историческому развитию, хотя и имеют немаловажное, а в
определённые исторические моменты (периоды) решающее
значение в поступательном восходящем развитии общества.
Сам анализ начнём с рассмотрения классовой стратифи-
кации «чистых эндогенных форм», в том числе рассмотрим
ЧЭФ «капиталистическая», то есть рассмотрим капитализм
как бы в виде, очищенном от влияния ранее предшествовав-
ших в доминировании ЧЭФ первобытности, рабовладения
и феодализма. Затем также в «чистом виде» рассмотрим
«классовую стратификацию» социализма, как ближайшую к
капитализму точку в восходящем развитии «классовых яв-
лений».
Первобытность
«Полилогия…» рассматривает первобытность как эпо-
ху, выделяя в ней такой «начальный» этап (градацию) об-
щественного развития как «Переломная первобытность».
Этот период характеризуется тем, что люди уже были, но
общества ещё не было. Так, А.С. Шушарин пишет, цити-
руя В.И. Алаева: «Всё двоилось в сознании первых челове-
ческих коллективов, всё делилось на «наши» и «не наши»».
Да «наши» вовсе не «средства производства», а букваль-
но всё, и сами люди, и территория, и пр.». Культ силы и
«вспышки беспредела индивидуальной и групповой «уго-
ловщины», совершенно неподвластной контролю спонтанной
резни» – вот метафорическая форма реализации тогдашней
«эгостадности» как воспроизводственного процесса пере-
ломной первобытности.
Так что «классовая» стратификация в процессе прео-
доления первобытности была весьма бескомпромиссна, хотя
объективно крайне запутанна: «доиндивидуализированные
Критическая теория социализма
312
представители «кровнородственных» тасующихся групп
и мучительно восходящие «гуманистические» надкров-
нородственные силы, акторы как отдельные личности,
утверждавшие и сознававшие «чужих» и себя уже в каче-
стве людей». Именно эти силы и представляли пробиваю-
щееся по мере развития производительных сил и локальных
исторических обстоятельств первое уже общественное раз-
деление труда вообще, в том числе профессиональное, тер-
риториальное, вещественно-продуктовое и т.д., ломающее
эгостадность первобытности.
Это был революционный процесс преодоления биологи-
ческой формы более высокой, социальной, т.е. снятие «био-
логической формы» уже социальной формой движения ма-
терии. Это был переход от животного «неравенства» к уже
общественному, от животной эгостадности к обществам.
Итак, образно можно сказать, что «классовая страти-
фикация» переломной первобытности, первая в истории,
была строго дихотомичной, всего два «класса»: звери,
«похожие на людей» и «люди».
Механизмом взаимодействия агентов этого типа способа
производства и воспроизводства было «общение», преиму-
щественно на биологической основе и с «культом силы», но
силы уже человеческой.
Первобытность как первое, изначальное общество, постепен-
но усложняясь в своём развитии, обретало свою мощь и силу че-
рез «создание» своей культуры: развитие языка, норм общения,
правил и догм, структурирования и пр. Таким образом, освобо-
дившиеся от первой в истории «эксплуатации» люди, впервые
свободные, чтобы не обратить полученную «свободу» в хаос и
«охлократию», под давлением материальных обстоятельств дей-
ствительной жизни стали жадно осваивать, присваивать то мощ-
ное и сильное, что делает человека человеком, скажем весьма
метафорично и кратко – культуру общественной жизни, её ду-
ховность. Точнее же следует сказать, что сама «действительная
жизнь» как процесс формировала человеческую культуру и пре-
жде всего культуру «духовного общения».
Приложение 3
313
Это был «культурный» объект «общей жизни», объект-
процесс, нёсший людям счастье и небывалые преимущества
перед всем остальным миром (природы). Вокруг этого объ-
екта, как ценности и «смысла жизни», и «по поводу» его
складывались первобытные производственные отношения
как отношения собственности. Упорядочение жизни «сво-
бодных» людей как преодоление потенциального хаоса охло-
кратии (господства «толпы») «свободных» и последующей
гибели человечества (человека) требовало (в материальном
смысле жизни как процесса) обобществления «общей жиз-
ни», основанной на биологической первооснове.
Это произошло на базе актуализации нового объекта-
процесса действительной жизни – «культуры общей жизни».
Эта новая ценность, богатство и «смысл жизни» постепенно
в форме ограниченной, а по своей природе групповой соб-
ственности (грубо – частной) с зачатками иерархии усиленно
осваивалась людьми. Именно групповой (праобщественный)
характер этих отношений собственности и обуздал зревший
хаос и охлократию «свободных» людей. Люди окончательно
«научились» жить вместе, в обществе. Основным механиз-
мом в этом первобытном обществе стало «телесно-духовное
общение», появились имена-клички как материально-
знаковая система производственных взаимодействий.
Итак, в отношении объекта «общая жизнь», в первобыт-
ности образуется групповая («неклассовая») стратифи-
кация по отношению к собственности на «весь мир» (или
«общую жизнь»). Соответственно, «культурные люди»,
организующие и ведущие в освоении культуры – тоже,
можно сказать, класс, но «лишь вкупе и соотнесении»
с «осваивающими культуру с самых её оснований», а не
в собственном содержании. Очевидно и обратное, что
«люди, осваивающие культуру с самых её оснований» в
жестокой борьбе с оставшимся от прошлого «живот-
ным невежеством и звериными замашками», в том чис-
ле, несомненно, под давлением носителей культуры и их
«элиты», лидеров, тоже, можно сказать, класс, но класс
Критическая теория социализма
314
«в соотнесении». Это те, на ком лежит вся тяжесть и гнёт
этого культурно-перестроечного процесса. Но по сути эта
основная (статическая) классовая стратификация «никак не
классовая (в привычном дихотомическом смысле)».
Дальнейшее возрастание общества по сложности
было связано с «великим разделением труда» и выделени-
ем «ремесла», то есть связано с переходом к специализи-
рованному труду как виду деятельности «трудящихся но-
вого типа». Это произошло на базе активизации нового
типологического объекта действительной жизни – «ра-
ботника». Эта новая ценность, богатство и «смысл жизни»
постепенно входило в жизнь и в критической форме (в ан-
тичной Европе) стала известна как «раб», а соответствую-
щие доминирующие отношения собственности формирова-
лись как частные отношения собственности.
Рабовладение
Ядро всей рабовладельческой системы ограниченная (не-
общественная, асимметричная) собственность на «работни-
ков» (в виде рабов) определяет всю стратификацию рабов-
ладельческого комплекса, всего ареала взаимодействующих
обществ.
«В отличие от групповой («неклассовой», сверхантагони-
стической) стратификации асимметрии собственности на
«весь мир» (общая жизнь) в критической первобытности,
– пишет автор «Полилогии…» А.С. Шушарин, – рабовла-
дение образует совершенно иную, многоклассовую основ-
ную («статическую», «классы в себе») производственную
стратификацию. Да и то, ежели «классы» понимать не
стандартно-догматически. Это, прежде всего, свобод-
ные граждане, в том числе рабовладельцы (к которым по
социальным, производственным позициям вполне мож-
но отнести купцов, ростовщиков, работорговцев, воена-
чальников и пр. патрициев и «депутатов парламентов»),
в том числе и множество малоимущих, неимущие (т.е.
Приложение 3
315
не имеющие рабов) свободные, плебс, сами рабы (в общем
случае, конечно, в разной степени их негражданства, по-
ложения в профессиональных структурах), а также объ-
ективно необходимые для любого экстенсивного рабства
культурноподобные или более отсталые и др. общества,
племена и пр. варварской периферии».
Реальная стратификация сложнее, но основная, статиче-
ская, здесь именно многоклассовая. Соответственно «клас-
совые» противоречия тут полилогичны и совсем не бинарны.
Так, например, это противоречия между рабовладельцами
и неимущими свободными (плюс пауперы), между всеми
гражданами и рабами, между самими этими обществами
всего ареала и т.д.
Основная стратификация рабовладения непосредствен-
но восходящих сил, так сказать, тогдашних «левых акто-
ров», уже ведущей («динамической») стратификации явно
не содержит. Так, если рабовладельцы еще характеризу-
ются как исторически реакционный класс, то ни рабы, ни
неимущие, ни «внешний пролетариат» восходящей силой в
собственном смысле не являются.
На смену стихии воюющих и порабощаемых трудовых
ресурсов, как объективное отрицание ограниченной (не-
общественной) собственности на работников в виде рабов,
происходило их обобществление, территориализация про-
изводства. Шло приучение общества и людей к новой, уже
территориальной «урегулированности и порядку».
Рабство подошло к пределу в силу большей ««эффек-
тивности» самодеятельного аграрного, ремесленнического
труда, растущей опасности внешнего, военного приобрете-
ния работников».
Субъектами надвигающейся революции (динамиче-
ской стратификации) были, можно сказать, «террито-
риалы» – это бывшие рабы и крестьяне, ремесленники и
торговцы, вооруженцы и корабелы, землевладельцы, все,
кто налаживал новую хозяйственную жизнь, новый ра-
циональный тип производства и без рабов.
Критическая теория социализма
316
Это был «гигантский шаг (эндогенно) к свободе, более
высокое равенство людей уже как подданных, «равных под
одним богом»».
Феодализм
«Гражданские общества» и племена стали феодаль-
ными странами. Необратимо сняты культурно-родовые и
демографические производственные отношения, попав-
шие теперь в инфраструктуру, «под контроль всеобще-
го интеллекта», под защиту государства как гарантии от
возврата к рабству, так и в смысле определенной заботы
государства, «гражданского общества», обо всех поддан-
ных, гражданах.
Доминирующим объектом феодальной собственности
является не земля (как средство, например, сельскохо-
зяйственного производства), а территория, местность, т.е.
территория как пространство производства, как «про-
изводящая территория». Здесь главное – это отношения с
территорией, местностью, как натуральным процессом
или пространством производства. Это объект, который по
своей невещности не может быть частным, а всегда обра-
зует объективно более сложные отношения людей. Несо-
мненно, что таким же «оживотворенным» объектом явля-
ется и город, в коем никакой «пашни» нет, но все также
«суетятся».
«Агентами местных взаимодействий, – пишет
А.С. Шушарин, – являются люди уже не как организмы,
не как граждане (работники, специалисты), а как взаи-
модействующие соседи, земляки, жители большего или
меньшего масштаба этого совместного (от слова «место»)
взаимодействия. Так сказать, homo-соседи. Основой этого
взаимодействия является натуральное, или территори-
альное, разделение труда». Базовым механизмом связи на-
турального разделения труда является спряжение, или сосед-
ство, в большей или меньшей местности.
Приложение 3
317
Всякое гомогенное (однородное) развитие имеет свой
предел. Предельной, критической формой феодализма явля-
ется «автаркия».
«Автаркия, – определяется в «Полилогии…», – пред-
ставляет собой территориально-иерархическую расще-
пленность всего производства, разграниченную барьерами
(прописками), прикрепленностью людей, занятий, всего
производства к местности, в виде предельно фиксирован-
ных зон действия всех служб и повинностей. Это такая
общественная «организация труда», происхождение кото-
рой и относится ко временам «удельщины». Поэтому здесь
все подчинено основному производственному отношению,
которое метафорично можно назвать уделом (разумеет-
ся, не в политическом смысле форм периода начальной фе-
одальной раздробленности на Руси, «удельный князь») или,
лучше, феодом. Феод (удел) – это, образно говоря, «рок»
феодализма, как диктующий все порядки капитал, феод –
это и суть довлеющий неведомой силой удел крепостных
выполнять повинности, удел феодалов нести службы и за-
ставлять выполнять повинности, неотвратимо при этом
беспокоиться о соответствующей положению роскоши,
без которой и феодал не феодал, в том числе и в глазах
крепостных. Удел (феод) и есть всевластвующее во всех
многообразнейших конкретных формах (бенефиций, феод,
лен и др.) и сквозное по вертикали главное производствен-
ное отношение, <…>
Непосредственно «воспроизводя» господствующую соб-
ственность на пространство производства, основная
производственная стратификация классического фео-
дализма натурально-иерархична (в том числе и в городе),
а в своей преобладающей по массе агросекторной части
парцеллярно-иерархична». А это означает, образно гово-
ря, что ««низы» поделены вертикалями (парцеллярность), а
«верхи» – горизонталями (иерархичность)».
Европейский, классический феодализм внизу был бук-
вально «атомизирован», но именно территориально, натураль-
Критическая теория социализма
318
но, «дворово», что и образовывало всю иерархию его струк-
туры. В этом отношении известен яркий образ «феодальной
лестницы», когда каждый в этой лестнице мог заявить: «Моё
поле». В целом можно сказать, что фундамент этой иерархии
есть «крестьянский двор», но и деревня – «двор» (<…>), и
группа деревень – «двор» с их городами, и вся страна – «двор»,
включая сюда объективно дополнительные «придатки» по
ступеням иерархии в виде гроздьев дворов от господского
клина до государевых земель».
Итак, «классический же (точнее, элементарный) эн-
догенный феодализм, <…>, натурально и парцеллярно
иерархичен. Соответственно феодалы (светские, цер-
ковные) – тоже, можно сказать, класс, но лишь вкупе
и в соотнесении с крепостными, а не в собственном
содержании, ибо эти феодалы сами сурово структури-
рованы вместе с гроздьями земельных и пр. чиновников
административно-территориального управления. По-
этому по сути основная феодальная стратификация
никак не классова (в привычном дихотомичном смысле),
а именно натурально-иерархична, с основой – парцелляр-
ными крепостными (как бы главный производительно, но
социально пассивный класс), совместно держащими про-
странство производства, и «клочками» поделенной мест-
ности, неподвижной, несменяемой, «неотчуждаемой».
Восходящие экстерриториальные силы (акторы), «пред-
ставляющие» новый способ производства и его производи-
тельные силы, оказываются здесь вне логики всей системы
основной стратификации. Этим ещё раз подтверждаются
известные соображения о несовпадении «бумажного клас-
са» («в себе») в стратификации квазистабильного состояния
общественного развития и восходящих сил динамической
стратификации в критический период развития. Разрыв на-
туральности состоял, прежде всего, в товаризации, или мас-
совизации производства, в том числе и сельского хозяйства.
Поэтому город в этом «разрыве натуральности», как извеч-
ный «фокус» территории был фокусом и сосредоточения в
Приложение 3
319
нем ростков товарного производства, промышленности, ре-
месла, купечества, ростовщичества.
Прогрессивными фигурами восходящих сил, отрицаю-
щих прежний (феодальный) способ производства, были
уже состоявшийся наемный работник, ибо это был уже не
крепостной и мелкий собственник, ибо это был уже част-
ный владелец земли (а не территории и даже её части!).
В этой связи, например, А.С. Шушарин замечает, что
«беспощадное «огораживание земель» было разгораживани-
ем пространства производства, т.е. его обобществлением,
ликвидацией его узурпации. Потому не «экспроприация зем-
ли у сельскохозяйственного производителя, крестьянина, со-
ставляет основу всего процесса», как писал Маркс, а высво-
бождение земли, в том числе в производственную частную
собственность, из тисков собственности на пространство
производства. Потому же и в преодолении феодализма кре-
постное сословие, конечно, выдвигало новые силы, но бо-
лее просто, в качестве основной части именно народа как
«всеобщего субъекта» истории в её переломные эпохи, а
вовсе не передового класса». В этой ситуации принципиаль-
ная внесистемность (экстерриториальность) восходящих сил
преодоления феодализма предопределяла, тем более в усло-
виях отсутствия критической теории феодализма, невозмож-
ность хотя бы номинально указать на них и порождающие их
процессы.
Производительный сдвиг здесь следует видеть во
всем многообразии перемен естественно-технического,
материально-производительного, содержания весьма протя-
женных революционных процессов, ломающих феодальную
замкнутость, натуральность, местническую самообеспечен-
ность и автаркическую «самостоятельность». «Потому ж,
– отмечается в «Полилогии…», – новые силы рекрутирова-
лись далеко не только из непосредственно капитализирую-
щихся или пролетаризируемых крепостных, ремесленни-
ков, но и из отдельных купцов, ростовщиков, помещиков,
дворян, а то и церковников». С этим, в частности, связано и
Критическая теория социализма
320
такое «общеисторическое явление», как раскол самого дво-
рянства («аристократии») на «новое» и «старое».
Именно неявность сил предопределила длительность и
кошмарную запутанность процесса преодоления феодализма.
В недрах «набухавших» новых производительных сил и все-
го производства, проявляющихся в форме экстерриториальной
товаризации, массовизации и экономизации, происходило
объективное обобществление пространства производства, на-
ходящегося в ограниченной, натурально-иерархической соб-
ственности. С переходом к капитализму произошло восходящее
и необратимое обобществление пространства производства,
изъятие его из ограниченной собственности, симметризация и
снятие в «инфраструктуру» господствовавших территориаль-
ных отношений, постановка их уже под новый контроль, кон-
троль рынка, капитала.
Капитализм
Критическая теория капиталистического способа произ-
водства разработана К. Марксом («Капитал»).
Марксов капитализм – это простой, предельно крити-
чески «чистый», элементарный, «идеальный тип», метафо-
рично означаемый обычно как «вульгарный» капитализм
(середины XIX века). При этом он ограничен только про-
рывной, «катастрофически-спасительной», ветвью из всего
поля множества траекторий когда-то зревшей бифуркации
(критическое состояние неустойчивого равновесия с мно-
жеством всевозможных слабо прогнозируемых исходов).
Сегодня «капитализм» – это, как правило, рано или поздно
неизбежно преодолеваемый, адаптирующийся.
Итак, капитализм – это система с уже общественной
собственностью на общую жизнь, на работников, на тер-
риторию как пространство производства и с новой господ-
ствующими (доминирующими) отношениями собствен-
ности, как частной собственности именно на средства
производства, как узурпации логически самого простого,
Приложение 3
321
«механичного» (вещного, телесного), объекта обстоя-
тельств производства.
В элементарной форме вещественного богатства («боже-
ственное социальное» и «смысл жизни») это потребительная
стоимость (полезная вещь) или, как объект обстоятельств и
отношений производства, средства производства жизненного
или производительного назначения.
Общественная форма частной собственности на средства
производства порождает производственное принуждение как
экономическое отношение, именуемое отношением эксплуата-
ции (в узком и строгом смысле). Прежние формы принуждения
и «негатива» остались далеко позади, ибо это уже не животный
страх и физическая сила, или диктат и повинность.
«Закон конца» капитализма, как формы, достигающей свое-
го предела, обобщенно выражается законом капиталистиче-
ского накопления, то есть ростом богатства на одной стороне и
бедности – на другой (обнищание пролетариата), а также и его
монополизацией. Однако эти марксовы формулы предельности
капитализма относятся, прежде всего, и именно к «вульгарному»
капитализму, поскольку «в последующих адаптациях формы
предельности заметно изменились». Маркс дал теорию только
и только прорывной ветви развития тогдашнего капитализма и
дивергенции (расхождении) в где-то неизбежной бифуркации! И
не более того, как говорится, возможны варианты.
Основное противоречие эндогенного (внутристранового)
капитализма – это противоречие между объективным, про-
исходящим в самом производстве обобществлением средств
производства и ограниченной, необщественной частной
собственностью на них.
«Основная стратификация капитализма («класс в
себе») наиболее логически проста, чисто классически
двухклассова – рабочий класс и буржуазия», а в самой эн-
догенной сути обусловлена собственно природой част-
ной собственности на средства производства. «Эпоха
буржуазии … упростила классовые противоречия», свела
их к черно-белой дихотомии.
Критическая теория социализма
322
Дело в том, что только в статической структуре квази-
стабильного состояния капиталистического производства
образуется номинальная расстановка сил (рабочий класс и
капиталисты), которая почти «автоматически», правда лишь
относительно «внешне» совпадает с революционной («класс
для себя»), преобразовательной структурой основных сил.
Процесс преодоления капитализма социалистическими
революциями в «негативном» содержании означал ликви-
дацию господства частной собственности на средства про-
изводства и их изъятие из ограниченного пользования. Это
есть очередной шаг обобществления теперь уже основных
средств производства и снятие (сберечь, сохранить «поло-
жительное» и вместе с тем прекратить, положить конец «от-
рицательному» – ХАТ) экономических производственных
отношений. В «позитивном» производительном содержании
преодоление капитализма означало объективный процесс
технологизации (внешне как плановизации) производства.
В результате, после социализации (первобытность) и де-
мократизации (рабовладение), территориализации (фео-
дализм), товаризации и индустриализации (капитализм),
«преодоление капитализма означало следующий шаг при-
учения общества и людей к плановой дисциплине труда,
к коллективной работе в масштабах всего (отдельного)
общества».
Конечно, уже капиталистическая «фабрика научила про-
летариат» планомерной работе, но это в корне, радикально
еще совсем не то, в сравнении с «научением» всего обще-
ства, т.е. с изменением всех общественных отношений».
Социализм
Часто в «классовом» анализе можно наблюдать чисто ме-
ханический перенос бинарной классической стратифика-
ции капитализма («плохие» капиталисты – «хорошие» проле-
тарии) на расстановку классовых сил при социализме, только
теперь схема «верхние – нижние» трансформируется в ««пло-
Приложение 3
323
хие» бюрократы – «хорошие» трудящиеся». Подобная бинар-
ная логика «экономического мышления» широко использу-
ется в целом ряде «классовых идей», будь то аристократы,
элиты, управленцы, менеджеры, номенклатура, бюрокра-
ты, администраторы, чиновники, партократы, технократы,
олигархи и т.д. Однако из «Полилогии…» известно, что
исторические стратификации могут быть не просто иные,
но и абсолютно другого логического типа. Тип и содержание
любой социологической «классовой стратификации» – это
всегда только следствия уяснения производственных отно-
шений, форм и структур способа производства действитель-
ной жизни.
В линейной форме современного (или былого) социализ-
ма господствует ограниченная, необщественная (но вовсе не
частная) собственность на процессуальные объекты обстоя-
тельств производства, а именно на технологии (функции).
Технологии – это взаимосвязано осуществляемые, реали-
зующие коллективный навык приемы труда, процессы про-
изводства, своего рода узлы связной взаимодеятельности
людей (но никак не бесчисленные технологии в технико-
технологическом или физическом смысле). Соответствен-
но «технологическое» разделение отображается «отглаголь-
ными» явлениями типа: изготовление, выпуск, обработка,
создание, внедрение, освоение, сборка, ремонт, испытания,
исследование, проектирование, строительство, перевозка,
снабжение, добыча, лечение, обучение и др. Никакого «про-
дукта» во всем перечисленном не существует, хотя это все то
же самое «производство и воспроизводство действительной
жизни». Доминирующие отношения людей в связи с эти-
ми технологиями или процессами производства образуют
плановую, отраслевую (линейную) форму социалистиче-
ского способа воспроизводства действительной жизни.
Технологии обнаруживают (проявляют) себя юридиче-
ски в виде бесконечно разнообразных участков, цехов, бри-
гад, служб, отделов, предприятий, НИИ, колхозов, совхозов
и более крупных образований. Эти технологии по своему
Критическая теория социализма
324
существу не могут находиться в частной собственности,
ибо неотделимы от коллективной, совместной деятельно-
сти людей как «живущие участки производства». Но, «тех-
нологии тем не менее есть внеиндивидуальные, объектив-
ные процессы, которые в качестве доминирующего объекта
обстоятельств производства и оказываются в ограниченной
(необщественной) собственности, в узурпации».
Таким образом, доминирующее богатство обществ, в ко-
торых господствует линейная (отраслевая, плановая, коро-
че, социалистическая) форма производства, выступает как
огромное скопление выполняемых в производстве техно-
логий (функций), а отдельная функция – как элементарная
форма этого богатства.
Объективными (обезличенными) агентами технологиче-
ского разделения труда являются относительно обособленные
коллективы людей, выполняющих все эти взаимосвязанные
процессы в общественной форме функций. Базовым меха-
низмом связи является «соисполнение» функций. Поэтому,
«подобно тому, как обмен товаров нуждается в «третьем»
товаре (деньгах), соисполнение функций (процессов) нужда-
ется в «третьих» функциях (процессах), в управлении». Это
обстоятельство и становится основой уже, можно сказать,
«вертикальной» сети функций функционального производ-
ства. Таким образом, в совокупности «горизонтальная» и «вер-
тикальная» сети функций формируют группо-иерархическую
структуру собственно функционального производства.
«В целом, – резюмирует А.С. Шушарин, – пока можно
сказать так: вместо обмена, товара, потребительной сто-
имости и стоимости товара (в товарном производстве) в
функциональном производстве соответственно выступа-
ют соисполнение, функция, работа и положение функции.
Но если обмен товаров осуществляется на основе равен-
ства (величин) их стоимостей, то соисполнение функций
осуществляется логически радикально по-другому, на основе
соответствия (величин) положения функций. Функциональ-
ность здесь и обнаруживает себя именно как связь соответ-
Приложение 3
325
ствия».
Основной закон функционального производства, как
метафорическое выражение его равновесия, это закон по-
ложения функций, который состоит в том, что «в среднем
выполняется соотношение, при котором статусы (в своем
предъявительском, потребительском содержании «благопо-
лучения», в частности все тех же льгот и привилегий) аген-
тов всех функций равны мощности конечных функций, т.е.
благообеспечению».
Итак, доминирующим объектом отношений собствен-
ности, по поводу которого складываются социалистические
(«функциональные») производственные отношения, явля-
ются «функции, технологии». В отношении (по поводу) это-
го объекта часто можно было услышать такие метафориче-
ские выражения как: моя (или не моя), наша (или не наша)
бригада, смена, лаборатория, фабрика, завод, предприятие,
колхоз, совхоз, кафедра, институт, отрасль, наука, и т.д., на-
конец, жизнь или страна (!). Эти речевые обороты являются
смысловым и субъективным проявлением «собственности
на технологии в форме статусов как доминирующих смыслов
бытия». Это, по сути, расшифровка определенной ценности
для человека и одновременно общественной формы богат-
ства (благополучия), в связи с которым и складываются от-
ношения людей, собственности.
При этом обращает на себя внимание тот факт, что это го-
ворит каждый, скажем так, «член коллектива» бригады, сме-
ны, лаборатории, фабрики, завода, предприятия, колхоза,
совхоза, кафедры, института, отрасли, науки и т.д., наконец,
нашей жизни или страны (!).
Таким образом, «технология» как совокупность функций
является собственностью коллектива. Этой собственностью
как совместным и взаимосвязанным процессом труда распо-
ряжается (не юридически) по своему собственному разуме-
нию каждый обособленный коллектив (с его администрацией),
а не общество. Представляется это настолько естественным
и нормальным, что всё, что мешает этой собственности, вы-
Критическая теория социализма
326
глядит весьма предосудительным.
Собственность на технологии имеет новый, группо-
иерархический характер и напоминает в своей иерархич-
ности феодальную собственность на «пространство про-
изводства», а по своим групповым элементам формально
напоминает первобытную собственность на «общую
жизнь».
Таким образом, это своего рода «технологический феод»,
где собственно группа, можно сказать, как конечный и «мас-
совый» исполнитель есть собственник производственного
присвоения «технологий», а управление поэтажно представ-
ляет эту же самую собственность в ультраструктуре иерархии
административного управления, имеющего дело с документа-
ми. Следовательно, в целом собственник «по горизонтали»
есть группа (коллектив) исполнителей, а по «вертикали»
его представляют в иерархии управления различные ранги
руководителей («номенклатура») с органами управления
(аппаратами). «Центр» этой иерархии в нескончаемом дис-
курсе «планового торга» замыкает согласование функций в
относительное целое. Таков «линейный» функциональный
социализм, именно на этот уровень общественного развития
вышел в своей материальной основе СССР как страна «реаль-
ного социализма».
«Хозяином» функционального производства оказывает-
ся отнюдь «не «начальник» («центр»), не работники, а неви-
димая инертная середина, безликое большинство, а иногда
и люмпенское меньшинство (разлагающиеся коллективы),
а все управление лишь выражает эту молчаливую игру.
Между тем производящий труд, творчество, произво-
дят сложные идеи, которые невозможно сразу «принять и
воплотить», согласовать, превратить в «план» или «меро-
приятие», ибо эти идеи вначале надо выстрадать, освоить,
познать, т.е. изменить себя. Более того, новые производи-
тельные силы выдвигают не просто идеи, а людей, не-
сущих идеи, способных на идеи личностей, всегда вы-
падающих из групповой нивелировки. Но доминирующая
Приложение 3
327
функциональная форма производства стоит на пути движе-
ния таких идей и, тем более, людей. Она со временем пре-
вращается в чудовищные тиски для творческих индивидов,
которые являются носителями принципиальных новообра-
зований и тем самым «рвут» со всем привычным, легко со-
гласуемым и простым.
О более высоком уровне общественного производства,
способа производства, метафорически именуемого инфор-
мационным обществом, ни партии, ни движения, ни их
кандидаты и не помышляют до настоящего времени, ибо
интеллектуально, несмотря на порой даже избыточную ак-
тивность, ««за душой» абсолютно ничего интеллектуально
соразмерного с ситуацией в стране и мире» нет. Нет ни но-
вой теории, ни соответственно новой восходящей идеоло-
гии, а есть лишь «перепевы», на все лады, старого и прой-
денного.
Однако следует заметить, как пишет А.С. Шушарин, что
«назревшие преобразования отживших производствен-
ных отношений осуществляет «народ», выдвигаемые
им восходящие силы, преодолевающие как отжившее
состояние так и «представляющие» новое, становя-
щееся производство. Но в этом процессе всегда и везде
реален огромнейший спектр многообразнейших сил, в
том числе «перегибающих», реакционных, консерватив-
ных, инертных, маргинальных, деструктивных и т.д.,
использующих, как правило, близкие прогрессистские и
«справедливые» популистские лозунги и вокабулы».
Поэтому сначала необходим «скупой» и предельно аб-
страктный анализ их объективной расстановки, или основ-
ной, «статической», стратификации. Это еще и есть толь-
ко лишь «теоретический класс на бумаге», «класс в себе»
(Маркс), но без уяснения которого невозможно правильное
понимание меняющихся, запутанных, реальных, то есть
«динамических» расстановок сил, в том числе уже и «клас-
са для себя».
В настоящее время существует множество различных «клас-
Критическая теория социализма
328
совых подходов», при этом часто говорится о рабочем классе.
Все такого рода подходы представляют собой механи-
ческий перенос одного классического решения классо-
вого вопроса в классическом марксизме на качественно
совершенно другое. В «Полилогии…» показано и доказа-
но, что в других формах производства основные страти-
фикации могут быть логически совершенно не похожи ни
друг на друга, ни на самую простую в истории стратифи-
кацию классического буржуазного общества. Например,
ни рабы и не крепостные в своё время в чистом виде не
являлись восходящими силами; ибо не рабы сбрасывали
рабство и устанавливали более высокие феодальные по-
рядки, равно как не крепостные как таковые сбрасывают
автаркию и устанавливают прогрессивные буржуазные
порядки.
Непосредственно отображая господствующую собствен-
ность на «технологии (функции)», основная производ-
ственная стратификация современного социализма
группо-иерархична, а в своей преобладающей по массе
численности обнаруживается метафорой «коллекти-
вы». Таким образом, образно говоря, что «низы» поделены
вертикалями (коллективы), а «верхи» – горизонталями (ие-
рархичность).
Реальный социализм внизу был буквально «молекуля-
рен» на основе «производственного коллектива» (вспом-
ним, что при феодализме говорилось об «атомизации» на
основе «двора»), но именно «технологично (функциональ-
но)», «коллективно», что и образовывало всю иерархию его
структуры. В этом отношении характерен незабываемый
образ «реального социализма», когда каждый трудящийся,
каждый гражданин не только пел от души «Наш паровоз
(образ страны – авт.) вперёд летит...», «Мой адрес – не дом
и не улица. Мой адрес – Советский Союз!», но и гордо го-
ворил: «Наш коллектив, наше предприятие, моя работа». В
целом можно сказать, что фундамент этой иерархии есть не
только коллектив бригады, но и коллектив предприятия, и
Приложение 3
329
коллектив отрасли – и всё это «коллектив», и «самодеятель-
ный коллектив» – «коллектив», и вся страна – «коллектив»,
включая сюда все ступени иерархии коллективов всех сфер
деятельности от самого низового звена, состоящего из не-
которого набора функций, до страны.
Итак, элементарный эндогенный социализм в линей-
ной форме функционально иерархичен. Соответствен-
но, «начальство» – тоже, можно сказать, класс, но
лишь вкупе и в соотнесении с исполнителями (коллек-
тивов), а не в собственном содержании, ибо эти «на-
чальники» сами строго структурированы вместе с гроз-
дьями чиновников партийного, административного и
иного, но тоже функционального, управления (финансы,
цены, охрана труда, пожарная безопасность, экология и
пр.). Поэтому, по сути, стратификация социализма ни-
как не классова (в привычном дихотомичном смысле), а
именно функционально-иерархична, с основой – трудя-
щимися «трудовых коллективов» (как бы главный произ-
водительно, но социально пассивный класс), совместно
обеспечивающими функционирование процесса произ-
водства и воспроизводства действительной жизни, и
«дискретно», функционально разделённым всеобщим
воспроизводственным процессом жизни, непрерывным,
всеохватывающим и «неотчуждаемым». Отсюда и инер-
ционность процесса, отторжение «новаций», ломающих
налаженный ритм производства, слабость связей по го-
ризонтали и «односторонняя», трудно пробиваемая снизу
вертикаль.
Восходящие эксфункциональные силы (акторы), «пред-
ставляющие» новый способ производства и его производи-
тельные силы, оказываются здесь вне логики всей системы
основной стратификации. Этим ещё и ещё раз подтвержда-
ются известные соображения о несовпадении «бумажного
класса» («в себе») в стратификации квазистабильного состоя-
ния общественного развития и восходящих сил динамической
стратификации в критический период развития.
Критическая теория социализма
330
Несколько слов об информационном обществе
Действительно, как показала практика последних со-
ветских лет, «нужен принципиально новый работник,
способный более широко видеть все многообразие связей
и понимать последствия своих поступков, своих реше-
ний». Это во многом связывается с компьютеризацией
труда, с наличием и необходимостью владения огром-
ным объёмом разнообразной информации, который сам
человек физиологически освоить не в состоянии. Несо-
мненно, что такой работник, «трудящийся нового типа»,
уже давно потенциально складывался.
Поэтому ряд «постиндустриалистов» прозорливо утверж-
дает о грядущей смене управления «не стихией рынка, а ре-
шениями». Осуществить это сможет, естественно, не «эли-
та», а только относительно массовый субъект, «трудящиеся
нового типа». Таким образом, в будущем предстоит сменить
не только «стихию рынка», но и уже более высокую «сти-
хию плана».
Более того, можно сказать, что до последнего времени
человечество стремилось главным образом изменить при-
роду, однако уже сегодня, «чтобы не покончить с собой, че-
ловечеству необходимо вернуть себе (почему вернуть, а не
создать?) способность понимать (природу), а сперва, заме-
тим, ее же высшую форму – общество. К тому ж не только
понимать, но и нечто преобразовывать. Отношения».
Таким образом, восходящий постсоциалистический
прорыв, если он состоится, связан с переменами в направ-
лении всеобщей информатизации и интеллектуализации
производства, повышения роли знаний. В «классовом» во-
просе «поиска субъекта» следует иметь в виду, несомнен-
но, «транспрофессионалов» и «информационистов» как
стратегических посредников между различными типа-
ми знаний, типами и сферами деятельности, контроля
и управления. «Искать» в первую очередь следует среди
Приложение 3
331
тех трудящихся, кто свободно ориентируется во всём
информационном пространстве, умеет и владеет им,
пусть даже на правах «частной собственности», ибо
иначе пока и не бывало в освоении типологически новых
объектов «действительной жизни».
Сам «поиск» вызван тем, что «новые трудящиеся» со-
временного социализма «как восходящие силы на априор-
ную самономинацию не способны, без сопровождающего
идеологического, сперва научного, обновления». Без мас-
сового процесса идеологического обновления они остают-
ся «классом в себе», лишь теоретически (не массово) пред-
ставляя некие силы в части обобществления технологий.
В заключении уместно привести следующие слова ав-
тора «Полилогии…»: «Кризис социализма и всего мира
со вселенской нелинейностью фокусируется именно на
профессиональном уровне идеологического кризиса, без
положительного разрешения которого, вероятнее все-
го, социализм и весь мир гибнут в катастрофе. Ведь что
такое уже часто склоняемые и упоминавшиеся межпро-
фессиональность, транспрофессиональность, трансдис-
циплинарность и пр., когда некое «всезнание» абсурдно по
определению? А это и есть прежде всего новое профессио-
нальное социальное знание, новое социальное видение всего
современного мира, каковое только и может образовать
новый геном, затем – интеллигенцию, в итоге – идеологию,
наличие которой, напомню, собственно, и отличает людей
от братьев меньших. Армагеддон, повторю, находится в
тиши кабинетов и библиотечных залов, в битве «толстых
книг» в головах «аспирантского народа»».
Современная Россия
Таковы «классы» в развитии от капитализма и до ин-
формационного общества, да и то лишь для градаций,
представленных лишь чистыми эндогенными формами
(ЧЭФ) как чистыми способами производства действитель-
Критическая теория социализма
332
ной жизни. Но, как вначале указывалось, каждая градация
есть композиция всех известных ЧЭФ и лишь только одна
из них доминирует (главенствует), «освещая» и деформи-
руя все остальные. Поэтому рассмотренную вначале клас-
совую стратификацию капитализма на основе типологи-
ческого объекта «средства производства» (первая группа,
ЧЭФ «капиталистическая») следует, во-первых, дополнить
«силами», стоящими за каждой из известных, «ранее исто-
рически пройденных», типологий ЧЭФ.
Сегодня в России доминирует капиталистический (эко-
номический) способ производства с объектом частных от-
ношений собственности «средства производства». В то же
время такая (вторая) группа типологических объектов от-
ношений собственности как «общая жизнь», «работник» и
«пространство производства», а также и соответствующие
ЧЭФ в целом обобществлены, то есть входят в инфраструк-
туру общества и находятся «под контролем всеобщего ин-
теллекта», под контролем общества.
Имеется ещё и третья группа типологических объек-
тов, в частности, таких как «информация» (информатика,
информационное пространство), «знания» (как осмыслен-
ная и упорядоченная информация). Объекты этой группы
ещё не вполне актуализированы и активизированы, многие
пока ещё не только не актуальны, но и вообще не воспри-
нимаются как нечто самостоятельное и значимое (в смысле
их типологии). Однако в конкретном проявлении за этими
объектами порою встают существенные силы, не учиты-
вать которые нельзя.
Теперь несколько подробнее о силах, стоящих за второй
группой типологических объектов.
С одной стороны, люди как агенты производства от-
носятся к объектам второй группы как «к общим». Соот-
ветственно «трудящиеся нового типа», как строители и
проводники более совершенного в типологии способа про-
изводства (а это сегодня «функциональный (социалистиче-
ский)» и «информационный» способы производства) «по
Приложение 3
333
их отношению» к уже обобществлённым типологическим
объектам второй группы едва ли имеет какие-либо принци-
пиальные, скажем так, «претензии», разве что по текущему
улучшению и совершенствованию, устранению всяческих
деформаций. Близкое к этому отношение будет и со сторо-
ны «прочих классов», ибо как-никак, но эти объекты уже
обобществлены, поэтому как такового «революционного
противоречия» между общественным характером произ-
водства и частной формой присвоения в отношении этих
объектов, можно сказать, не существует.
Однако, с другой стороны, для людей как агентов, рабо-
тающих в сфере производства на основе объектов второй
группы, их деятельность и отношение к этим объектам не-
сколько иное. Они для них являются, если так можно ска-
зать, источником текущего заработка, это объект их бла-
гополучия, стабильности и, во многом, судьбы. К тому же
работа в госучреждениях и на госпредприятиях считается
стабильной, а иногда и хорошо оплачиваемой. При этом,
как было отмечено, отсутствует так называемый источник
противоречий «между общественным характером произ-
водства и частной формой присвоения (благ)». Следствием
чего во многом и является, как иногда пишут (об интелли-
генции), «двойственная природа» и «противоречивая роль
в революционном процессе» агентов в этой сфере произ-
водства, что, однако, не исключает их социальной актив-
ности в определённых условиях. Действительно, в сферах
деятельности второй группы множество интеллигенции,
ибо это области здравоохранения, культуры, воспитания и
образования, профессионального обучения, правоохрани-
тельных органов, регионального и местного управления,
государственной службы и т.д. Объект их производствен-
ных отношений уже давно обобществлён.
Интересно, что, например, в статье «Пролетарий в шля-
пе» (ЭФГ № 16–17, май 2009 г.) в схеме «классовой струк-
туры» из пяти выделенных «сфер общественного произ-
водства» четыре относятся ко второй группе ЧЭФ, правда,
Критическая теория социализма
334
в несколько ином обозначении. Только лишь одна сфера
«Материальное производство и воспроизводство» соответ-
ствует ныне доминирующей ЧЭФ «капиталистическая»,
которая основана на типологии объекта «средства произ-
водства».
Во-вторых, рассмотренные выше стратификации следу-
ет дополнить «силами», стоящими за только ещё грядущей
активизацией и последующим доминированием типологи-
ей будущих ЧЭФ, которые ещё во многом не осознаны или
«не так поняты». При этом следует помнить, что «освое-
ние» новой типологии объектов и механизмов взаимодей-
ствия агентов по их поводу осуществляется вначале через
институт отношений частной собственности. Этот факт
подробно раскрывается в «Полилогии…» на всех этапах
исторического восходящего развития общества. Однако и
здесь возникают противоречия, но уже иного рода, а имен-
но противоречия между существующим (действующим)
механизмом взаимодействия агентов производства («то-
варообмен») и типологически новым объектом производ-
ственных отношений (отношений собственности), объек-
том, который «требует» иного механизма взаимодействия
(например, «соисполнения», «плановости»), но агенты вы-
нуждены пользоваться старым механизмом.
В-третьих, в критической ситуации рассмотренные выше
стратификации следует дополнить «силами», стоящими за
теми же, если так допустимо сказать, «обобществлёнными»
агентами инфраструктуры производства и воспроизводства
действительной жизни. Здесь так же формируются проти-
воречия между «природным» механизмом взаимодействия
агентов инфраструктуры производства («общение», «тру-
дообмен» и «соседствование») и навязанным им в форме
«деформации» доминирующим типом объекта механизмом
взаимодействия («товарообмен»).
Разумеется, не все конкретные объекты и соответству-
ющие конкретные производства (деятельности) охвачены
этим доминированием (в форме деформации), однако там,
Приложение 3
335
где это имеет место, агенты инфраструктуры вынуждены
подчиняться действующему механизму «товарообмена», то
есть рыночным, товарно-денежным отношениям. В част-
ности, это выражается в том, что многие, даже сторонники
марксова учения, считают вполне нормальным, пусть даже
для капитализма, продажу детей, здоровья, культуры, а в
запальчивости – «чести и совести», Родины и т.д. Довод
у них прост: если что-то продаётся, то это и есть товар,
хотя, строго говоря, «товар» есть всего лишь «вещь», теле-
сный предмет, который как ценность представлен в теории
«средствами производства».
И, наконец, последнее, – что есть восходящий класс,
«трудящиеся нового типа»?
Выше было отмечено, что «Основная стратификация ка-
питализма («класс в себе») наиболее логически проста, чи-
сто классически двухклассова – рабочий класс и буржуазия»,
а в самой эндогенной сути обусловлена собственно природой
частной собственности на средства производства». Обра-
зуемая номинальная расстановка сил (рабочий класс и капи-
талисты) почти «автоматически» относительно, правда лишь
относительно «внешне» совпадает с революционной («класс
для себя»), преобразовательной структурой основных сил. Вот
в этих «относительно «внешне»» и «почти» скрыта пока ещё
огромная пропасть, разделяющая даже динамический «рабо-
чий класс для себя» и «трудящиеся нового типа». В данной
ситуации, ситуации капитализма, «новым типом трудящихся»,
то есть господствующим (доминирующим) классом при со-
циализме (как следующей после капитализма новой градации)
является класс собственников «технологий, функций», которые
находятся при социализме в ограниченной (не общественной),
группо-иерархической собственности.
Далее. Ранее было показано, что стратификация соци-
ализма никак не классова (в привычном дихотомичном
смысле), а именно функционально-иерархична, с основой
– трудящимися «трудовых коллективов», совместно обе-
спечивающими функционирование процесса производства
Критическая теория социализма
336
и воспроизводства действительной жизни.
Таким образом, для преодоления упомянутых метафори-
ческих «относительно» и «почти» при переходе от «револю-
ционного рабочего класса для себя» к «коллективу», а точнее,
к «трудовому коллективу» как некой организованной группы
трудящихся (рабочих), «совместно обеспечивающими функ-
ционирование процесса производства», необходимы, скажем
так, их организация, структуризация и «озадачивание». Ины-
ми словами, «трудовой коллектив» должен выступать как
некое единое целое со своими потребностями и интересами,
целями и задачами, а если кратко и на юридическом языке,
то как «юридическое лицо» (вначале де-факто, а затем и де-
юре), «обеспечивающее функционирование процесса произ-
водства».
В современных условиях капитализма с появлением клас-
са «нового типа трудящихся» соединение «средств производ-
ства», находящихся в частной собственности капиталистов,
и «рабочей силы» должно (с позиций трудового коллектива)
осуществляться посредством двухстороннего договора вла-
дельца «средств производства» и владельца «технологий,
функций» (грубо – рабочей силы, но и не только «силы») в
лице «трудового коллектива» нового типа трудящихся. Об-
разно, можно сказать, это должен быть конкретной производ-
ственный договор «класса с классом», но в лице конкретного
«капиталиста» и конкретного «трудового коллектива». Сле-
дует заметить, что и сегодня подобие такого договора име-
ет место, но в нём принимает участие не сам трудовой кол-
лектив как юридическое лицо и собственник «технологий и
функций», а профсоюз. Однако профсоюз представляет всего
лишь интересы работников наёмного труда данного произ-
водства, разрозненно продавших (или продающих) свою ра-
бочую силу, а не вступивших как единое целое в совместную
сделку с капиталистом, владельцем всего лишь «средств про-
изводства». В результате, в отличие от владельца «средств
производства» («хозяина»), фактический владелец «техноло-
гий и функций» не воспринимается так же, как «хозяин» вла-
Приложение 3
337
дельцем результатов (продуктов) производства по этой сдел-
ке. А ведь это результат и итог их совместной деятельности.
И второй, важный момент, вытекающий из определения
класса «трудящихся нового типа» (коллективов). Это то,
что коллектив это не просто группа трудящихся «по гори-
зонтали», но это и вся иерархия управления функциониро-
ванием и развитием «по вертикали», разумеется, в своей
части по поводу «технологий и функций». Что означает и
включённость в класс «трудящихся нового типа» при ка-
питализме научно-технических работников (НТР), млад-
ший обслуживающий персонал (МОП), работников служб
управления, а так же прочих сопряжённых служб и цехов.
Более конкретный состав «коллектива трудящихся нового
типа» подскажет практика работы и борьбы за «трудящих-
ся нового типа».
Итак, по сравнению с классической марксистской си-
туацией, появилось радикально новое обстоятельство – на
порядки возросшая сложность постигаемых структур и
тенденций современного мира. А это, одновременно, и не-
кое совершенно новое качество в содержании и динамике
идеологического процесса. Сегодня часто к прогрессивным
силам относят «рабочий класс», рабочих высшей квалифи-
кации, крестьянство, научно-техническую (прежде всего
заводскую) интеллигенцию, выделяют особую роль дирек-
торов предприятий и т.п. Но при этом буквально оставляют
«за сценой» наше учительство, здравоохранение, транс-
порт, строительство, науку, сферу обслуживания, наконец,
управление, или, с другой стороны, идеализирует рабочих
и крестьян, когда давно не секрет, что и в самых «низах»
реальны явления богаделен, несунов, группового эгоизма,
рвачества, иждивенчества, люмпенства и пр.
Однако «рабочий класс» в традиционном марксистском
понимании остаётся пока всего лишь «протестным классом»,
хотя и во многом близко стоящим к классу «трудящихся ново-
го типа». Субъектами надвигающихся революционных пе-
ремен (динамической стратификации) являются, можно
Критическая теория социализма
338
сказать, «функционалисты» («истинные» социалисты»)
– это, прежде всего, как говорят, «авангард промышлен-
ного пролетариата», трудящиеся: научно-технические
работники, менеджеры и управленцы, крестьяне и тор-
говцы, служащие и работники культуры, «ремесленники»
и мелкие предприниматели, … – все, кто действительно
налаживает и склонен налаживать новую хозяйствен-
ную жизнь, новый рациональный тип производства и без
«неимущих средств производства», ибо «средства произ-
водства» будут обобществлены.
Наконец, не следует забывать и о том, что «класс» – это
некие абстрактные агенты воспроизводственного процесса
действительной жизни, тогда как реальные люди, каждый
гражданин, даже в течение одного дня, а то и «одного мгно-
вения», выполняет множество «ролей» этих абстрактных
агентов производства. При этом ответить какая из этих
ролей является для него основной весьма затруднительно,
тем более сложно отнести его в целом как индивидуума к
только одному, вполне определённому, но абстрактному,
теоретическому, «классу».
Таким образом, действительно углублённый и развёр-
нутый «классовый анализ» только и возможен на совре-
менных научных основаниях. Лишь овладение современ-
ной социологической теорией развития общества, такой,
например, как «Полилогия современного мира. (Критика
запущенной социологии)» А.С. Шушарина, даёт необхо-
димые шансы на адекватный ситуации анализ «классовой
борьбы» и классов. Хотя, как это показано и доказано в
«Полилогии…», все классовые явления вторичны по отно-
шению к собственно самим материальным основам обще-
ства и его исторического восходящего развития. Поэтому в
любом анализе необходимо начинать именно с них, с ана-
лиза развития материальных основ общества, что и было
продемонстрировано в настоящем материале.
И уж совсем абсурдно сводить все проблемы восходя-
Приложение 3
щего развития общества только к «классовой борьбе»,
«классовому сознанию», «к взятию государственной вла-
сти в свои руки», забывая, что наша действительная жизнь
в основе своей материальна (высшая, социальная, форма
движения материи), а «структурно» есть всего лишь ком-
позиция различных способов её производства и воспроиз-
водства.
341
Приложение 4
О «трудовом и творческом потенциале» трудовых
коллективов.
(«Трудный путь» к пониманию трудового коллектива
и его «собственности»)
1. Трудовой коллектив как субъект права
С энтузиазмом и надеждой воспринял инициативу «Эко-
номической и философской газеты» по «широкому обсужде-
нию и внесению поправок и дополнений, соответствующих
современным реалиям», в проект Федерального закона «О
трудовых коллективах», когда-то внесенного на рассмотре-
ние в Госдуму по инициативе КПРФ.
Полностью поддерживаю точку зрения редакции ЭФГ в
том, что ключевыми моментами данного законопроекта яв-
ляются:
1. Констатация самого факта существования трудового
коллектива как некого субъекта права, отсутствующего в ны-
нешнем законодательстве РФ.
2. Описание прав и полномочий трудового коллектива,
позволяющее ему влиять на те или иные процессы органи-
зации…
Однако, ознакомившись с текстом «проекта» спустя мно-
го лет после его разработки, во многом иначе воспринял его,
особенно главу 1 «Общих положений». Причиной неожи-
данно «нового прочтения» стало, если так можно сказать,
знакомство с недавно вышедшей из печати пятитомной фун-
даментальной социологической теорией развития общества
А.С. Шушарина «Полилогия современного мира. (Критика
запущенной социологии)» (см. http://www.shusharin.ru и
http://www.polilogiy.narod.ru).
Изучение данной теории показало, что она является той
научной базой, которая позволяет более чётко и объектив-
но понимать как саму суть закона, так и формулировать его
Критическая теория социализма
342
основные положения и статьи. Во-первых, и самое общее, –
«современные реалии», на которые указывает в редакционной
статье А.П. Проскурин, есть, прежде всего, когнитивные на-
чала «всего и вся» в нашей жизни, в развитии общества. Это
и «новый профессиональный язык» (теории) самого совре-
менного понимания законов развития общества, это, нако-
нец, и всюду присутствующий «глобальный аспект отнюдь
не быстрого негэнтропийного подъёма всего социума» как
тенденции преодоления насильственного мира. Суть этого
подъёма по возрастанию сложности общества лежит на пути
гуманизации и обобществления «технологий и функций» не
только в национальном, но и уже в глобальном (экзогенном)
восходящем преодолении «очередных» исторически отжив-
ших форм. Одним из важнейших признаков современного
гуманизма является его обращение к разуму как научной ра-
циональности, преодолевающей границы опыта (но, конеч-
но, не самого опыта), основанного на непрерывной череде
метода «проб и ошибок». То есть гуманизм в развитии обще-
ства – это, прежде всего, «научность» в решении всех про-
блем его восходящего развития.
Следует особо заметить, что такое понимание истори-
ческого момента никак не связано с «текущими» идеоло-
гиями современного общества, – это, как утверждает «По-
лилогия…», есть всего лишь проявление «второй стороны
«основного закона» гуманизма». Проявление этой «научно-
сти» мы уже наблюдали в период начала «перестройки», вы-
ражавшийся в небывалом «авторитете науки», «который,
– как писал А.С. Шушарин, – пусть даже ещё неустойчи-
вый, но определяется уже не намерениями интеллектуалов,
а самим типом общественного производства, <…>, когда в
радикальном отличии от всех предшествующих форм идео-
логических процессов вдруг обнаружилась политическая
популярность учёных, превзошедших популярность звёзд
экрана <…>.
Дальше, правда, картина стала очень быстро меняться.
Крупный прокол вышел в народных надеждах практически
Приложение 4
343
на всех упомянутых лиц (от Абалкина Л. до Ясина Е., всего
36 фамилий – ХАТ), у которых, так сказать, «за научной ду-
шой» не оказалось ничего».
Таким образом, в деле дальнейшего развития «социаль-
ной материи» сообразно самой культуре современного мыш-
ления необходимы, прежде всего, уже понятийные, теоре-
тические, научные обоснования. Очевидно так же и то, что
прежний багаж «научности», в том числе и в рамках «тради-
ционного марксизма» оказался явно недостаточным для ре-
шения проблем, «соответствующих современным реалиям».
Поэтому в разрешении вышеупомянутых проблем «о тру-
довых коллективах» будем опираться на науку и действовать
«по науке» – по теории «Полилогия…».
1.1. О трудовом коллективе как субъекте права
на владение объектом собственности «функции,
технологии»
Субъектами гражданского правоотношения являются его
участники. В каждом правоотношении участвуют не менее
двух субъектов, в противном случае нет ни общественно-
го отношения, ни правоотношения. Например, собствен-
ник предприятия (точнее «средств производства») является
управомоченным лицом, поскольку само право собственно-
сти определяется, как право лица владеть, пользоваться, рас-
поряжаться неким объектом, в данном примере – вещью или
иначе – «средствами производства.
То есть объектом гражданского правоотношения является
то материальное или нематериальное благо, по поводу кото-
рого это правоотношение возникает. Поэтому важной, можно
сказать решающей, характеристикой субъекта права является
правильно представленное определение его объекта владения,
пользования и распоряжения через указание на те блага, кото-
рые представляют интерес для субъектов гражданского права,
вступающих ради этих благ в определенные отношения.
Критическая теория социализма
344
Известно, что объектами гражданских правоотношений
могут быть вещи, действия (в том числе услуги), результаты
действий, результаты духовного и интеллектуального твор-
чества и пр. Под объектами права следует понимать то, на
что направлены права и обязанности субъектов правоотно-
шений.
Таким образом, участники гражданских правоотноше-
ний по отношению друг к другу выступают как юридически
равные субъекты, обладающие организационно-правовой и
имущественной, объектной обособленностью, а само граж-
данское правоотношение представляет собой сложную пра-
вовую категорию, состоящую из трех обязательных элемен-
тов: (1) субъектов, (2) объектов и (3) содержания.
Однако в опубликованном проекте закона «О трудовых
коллективах» отсутствует, в отличие от субъекта «социально-
экономических отношений» (ст. 2), статья, прямо определя-
ющая основной объект собственности субъекта, то есть то,
через что является субъект «трудовой коллектив» «управо-
моченным лицом». Короче, собственником чего является
«трудовой коллектив»?
Для ответа на этот вопрос рассмотрим небезызвестную
типовую коллизию из жизни современного трудового кол-
лектива.
Одним из незыблемых прав трудового коллектива являет-
ся право на забастовку. Чем и как подкрепляется это право,
чем так силён и богат трудовой коллектив, что позволяет
ему иметь такие «разрушительные» и в то же время весьма
действенные права? Вероятно, за этим и скрывается сущ-
ностная сторона трудового коллектива, который в состоянии
противостоять «на равных» так называемому «хозяину про-
изводства» с его силой и богатством в виде собственности на
«средства производства» (капитал). В силу «симметрии» в
таком «равновесном» противостоянии это так же есть некая
собственность, но уже собственность трудового коллектива,
собственность не на «вещи» («средства производства»), или
их капитализированной форме «капитал», а на процесс, на
Приложение 4
345
так называемые в «Полилогии…» А.С. Шушарина «техно-
логии, функции».
Согласно Трудовому кодексу РФ (Глава 61. Рассмотрение
и разрешение коллективных трудовых споров), понятие «за-
бастовка» есть «временный добровольный отказ работни-
ков от исполнения трудовых обязанностей (полностью
или частично) в целях разрешения коллективного трудо-
вого спора» как «неурегулированных разногласий между
работниками (их представителями) и работодателями
(их представителями)…».
Право на забастовку отражено в статье 409 «Право на за-
бастовку» в соответствии со статьёй 37 Конституции РФ.
Как видно, в формулировке понятия «забастовка» указы-
вается на отказ работников от исполнения их «функции», на-
зываемой в тексте «трудовыми обязанностями», «возложен-
ными на него (работника – ХАТ) трудовым договором» «в
соответствии с которым работодатель обязуется предоста-
вить работнику работу по обусловленной трудовой функ-
ции» (Статья 56. «Понятие трудового договора…»). Далее,
в «Статье 57. Содержание трудового договора», читаем: «…
трудовая функция (работа по должности в соответствии со
штатным расписанием, профессии, специальности с указа-
нием квалификации; конкретный вид поручаемой работнику
работы)».
Кроме того, как вытекает из текста определения понятия
«забастовка», только работник (коллектив) находится в та-
ком отношении к объекту «трудовые функции», что лишь он
«в состоянии» отказаться «от исполнения трудовых обязан-
ностей», то есть отказаться от исполнения «функции, техно-
логии». Вот это-то и есть проявление отношений собствен-
ности на «технологии, функции», ибо только «работники»,
трудовой коллектив, являются «владельцами» (владеют!)
«функцией» («технологией»), ибо только они и могут «рас-
порядиться» (!) ими, например, в форме отказа от их «ис-
пользования» (!). То есть, в этих формулировках полностью,
скажем так, де-факто, отражено это проявление этого права:
Критическая теория социализма
346
он, трудовой коллектив, есть собственник такого объекта
как «функции, технологии», только он ими (1) «владеет», (2)
«распоряжается» и (3) «исполняет».
Действительно, действующий Гражданский кодекс РФ
так и определяет содержание и права собственности: «Соб-
ственнику принадлежат права владения, пользования и
распоряжения…». Следовательно, очевидно, что именно
трудовой коллектив есть субъект (собственник), у которого
имеется исключительное и изначальное право на владение,
распоряжение и пользование таким объектом отношений
собственности как «функции, технологии».
Таким образом, силой и богатством (в буквальном смыс-
ле) трудового коллектива является обладаемая (владеемая) им
«собственность» на производственную «функцию» или, как
даётся в «Полилогии…» в форме категории, «технология», но
не в узком инженерно-техническом смысле, а в качестве эле-
ментарного проявления её даётся как «функция» отдельного
исполнителя или более мелкого производственного подразде-
ления. Вот об этом, главном, главном концептуально, и сле-
дует в первую очередь «правоустанавливать» в Федеральном
законе РФ «О трудовых коллективах». А затем уже следовать
и в части утверждения «самого факта существования трудо-
вого коллектива» как субъекта права, связывая это с объектом
исключительного права в чётко определённой типологии объ-
ектов собственности как «функции, технологии», отсутствую-
щего в нынешнем законодательстве РФ.
Таким образом, в этом частном примере, образно говоря,
забастовка есть столкновение интересов двух сторон «соб-
ственников». Одна сторона – это владелец («собственник»)
«средств производств» или «хозяин средств производства»,
а другая сторона – это владелец («собственник») «функции»,
«технологии» того же производства или, как говорится в
быту, «хозяин производства» как процесса.
Однако в Трудовом кодексе РФ, например, в статье 20,
«сторонами трудовых отношений являются работник и ра-
ботодатель», а не работодатель и трудовой коллектив. Бо-
Приложение 4
347
лее того, несмотря на декларирование «социального пар-
тнёрства» и «равноправия сторон», «неравноправны» даже
обозначения сторон. Так, с одной стороны, пишется «дают
работу» (работодатель), а с другой – «нанимаются на рабо-
ту» (работник), но не «наоборот». В нашей же трактовке,
с применением закона «О трудовых коллективах», это бы
прозвучало примерно так: трудовой коллектив (работников)
берёт на себя исполнение производственных «функций», а
владелец (хозяин) организации предоставляет «средства
производства» и т.п., то есть происходит равноправное, как
говорят в науке, соединение «рабочей силы» («функций и
технологий») и «средств производства». Кроме того, прио-
ритет в представлении интересов работников следовало бы
закрепить не за «соответствующими профсоюзами» (как в
ст. 29–31 ТК РФ), а за трудовым коллективом, осуществляю-
щим производственную «функцию».
В последующем тексте кодекса это неравноправие
оформляется в ст. 56 «Понятие трудового договора….» уже
в таких выражениях как «работодатель обязуется предоста-
вить работнику работу», а не «средства производства» как
«собственник средств производства». То есть «напрямую»
закладывается неравноправие, а «социальное партнёрство»
сводится фактически к производственному диктату, пре-
вращая не только работника, но и весь трудовой коллектив
в «рабочую силу» и не более. Это-то и даёт так называемо-
му «работодателю» формальное основание считать, что весь
доход предприятия (организации), вся получаемая прибыль
и вся «прибавочная стоимость» есть собственность «рабо-
тодателя», его собственность, а не собственность трудового
коллектива работников, теперь уже окончательно не «равно-
правного» «социального партнёра».
Вот это неравноправие, заложенное в Трудовом кодек-
се РФ, и призван, по нашему мнению, устранить закон «О
трудовых коллективах РФ» в доработанном редакцией ЭФГ
варианте проекта Федерального закона, ибо в «действитель-
ном производстве» происходит лишь «логическое сложение»
Критическая теория социализма
348
«средств производства» одного владельца (хозяина «органи-
зации») и «функции, технологии» другого владельца (трудо-
вого коллектива). Это «логическое сложение» по сути равно-
сильных сторон (или «факторов») собственно и позволяет
сформировать дееспособное производство, как говорится в
теории развития общества, по «производству и воспроизвод-
ству действительной жизни».
2.2. О «субъект-объектных» отношениях
в редакции проекта
1. Итак, начнём с главного в нашем анализе проекта зако-
на «О трудовых коллективах», – со статьи 2 «Трудовой кол-
лектив организации – субъект социально-экономических
отношений».
Речь идёт о «социально-экономических отношениях», но
вот «по поводу чего» и «в связи с чем» сказано, мягко говоря,
не только не внятно, но и вообще ничего не сказано. Правда,
упомянуты «экономические отношения», но что за ними сто-
ит, в чём их суть? Об этом можно лишь догадываться и ча-
стично прояснять по дальнейшему контексту статей закона.
А ведь за этим скрывается главная сторона сути закона о тру-
довых коллективах как субъекте «социально-экономических
отношений».
2. Пункт 1 статьи 2 закона гласит: «Трудовой коллектив ор-
ганизации является субъектом социально-экономических
отношений, включая отношения собственности, осно-
ванные на праве свободного распоряжения своим трудо-
вым и творческим потенциалом».
Здесь социально-экономические отношения раскрыва-
ются через отношения собственности по поводу «трудового
и творческого потенциала» трудового коллектива. Казалось
бы, далее должен быть пункт, раскрывающий и прямо на-
зывающий этот «потенциал» как «объект отношений соб-
ственности», которым владеет трудовой коллектив на правах
Приложение 4
349
ограниченной (не обобществлённой) собственности. Это
понятие «трудового и творческого потенциала» близко к ка-
тегории объекта (процесса!) отношений собственности име-
нуемого в «Полилогии…» как «технологии, функции».
И действительно, ниже, в пункте 3 статьи говорится, что
«Трудовой коллектив организации объединяет … способности
к труду … и использованию трудового, интеллектуального и
творческого потенциала работников в деятельности организа-
ции». Однако сам объект отношений собственности «объек-
том отношений собственности» так и не назван. Почему?
Вероятно, в этом отразилось влияние использованной
теоретической базы при подготовке текста этой статьи зако-
на. К тому же в такой формулировке как «потенциал» этот
объект и не обозначается как объект, а воспринимается как
некое свойство трудового коллектива.
Так, например, согласно классическим марксистским
представлениям об «общественно-производственных, или
экономических отношениях» и «прежде всего отношениях
собственности» эти отношения собственности «всегда свя-
заны с вещами, то есть со средствами и предметами труда, а
также с результатом труда – продуктом. Это значит, что отно-
шение собственности есть отношение человека к человеку
через посредство вещи».
То есть классический марксизм видит лишь «объектив-
ные материальные, экономические отношения людей друг
к другу в процессе производства, выражающиеся в их от-
ношении к средствам производства и результатам труда
как к своим или как к чужим». А отсюда следует два типа
отношений собственности «к средствам, предметам и ре-
зультатам труда», соответственно, – «тип частной собствен-
ности» или «тип общественной собственности», что далее
и находит отражение в правовых отношениях собственно-
сти. Других объектов отношений собственности и в целом
«общественно-производственных» кроме как «вещей» ни
традиционный марксизм, ни современная власть и общество
не видят и не приемлют.
Критическая теория социализма
350
Это и объясняет, почему в проекте Закона субъект в лице
трудового коллектива представлен, говоря образно, как «без-
лошадный», то есть лишенный, по сути, права на его им-
манентный, исключительно только ему присущий и изна-
чально неотделимый от него, объект собственности (объект
отношений собственности). Но именно в силу этой «имма-
нентности» так или иначе, этот объект постоянно возника-
ет в той или иной «словесной упаковке». Именно поэтому
и возникла сама идея Закона о трудовых коллективах (в не
зависимости от воли и сознания людей) как оформленного
права на владение этим объектом и прочими правами в сфе-
ре «общественно-производственных» отношений.
Люди, а в нашем обсуждении – трудовые коллективы – для
марксизма всего лишь «основной элемент производительных
сил общества», к которым относятся «средства производства
(средства труда и предметы труда – ХАТ) и люди, обладаю-
щие определённым производственным опытом, навыками к
труду и приводящие эти средства производства в действие».
Вот эту способность человека к труду в классическом марк-
сизме именуют «рабочей силой», которая при капитализме
«становится товаром». («Способность» – это не объект и не
«вещь», а поэтому товаром быть не может – ХАТ.) «Клас-
сики» следующим образом определяли понятие «рабочая
сила»: рабочая сила есть «совокупность физических и ду-
ховных способностей, которыми обладает организм, живая
личность человека, и которые пускаются им в ход всякий
раз, когда он производит какие-либо потребительные стои-
мости».
Наконец, там же утверждается, что «целесообразная дея-
тельность человека, или труд, и средства производства яв-
ляются необходимыми факторами процесса труда», всякой
производственной деятельности. То есть процесс труда есть
«взаимодействие рабочей силы и средств производства».
Так что же это за объект отношений собственности, о ко-
тором необходимо прямо заявить в Законе о трудовых кол-
лективах, и, который, так или иначе, представлен в силу сво-
Приложение 4
351
ей имманентности трудовому коллективу в таких метафорах,
факторах и категориях как «трудовой и творческий потенци-
ал», как «совокупность физических и духовных способно-
стей», как «навыки к труду», как «целесообразная деятель-
ность человека или труд» и «рабочая сила»? То есть некая
работа, но не вещь и не свойство, а процесс!
Как уже ранее кратко отмечалось, согласно теории раз-
вития общества А.С. Шушарина «Полилогия современно-
го мира…», таким объектом, объект-процессом, являются
«технологии», а как элементарные явления – «функции»,
«работа». «Технологии, – пишет А.С. Шушарин, – это и
не люди, и не средства производства, и не бесчисленные
технологии в квазивещественном (тем более физическом)
смысле, а взаимосвязано осуществляемые, реализующие
коллективный навык приёмы труда, знания, процессы
производства, своего рода узлы или, по моде, «кластеры»,
связанной взаимодеятельности людей. <…>
… в самых первых представлениях технологии обнару-
живают (проявляют) себя юридически в виде бесконечно
разнообразных участков, цехов, бригад, служб, отделов,
лабораторий, далее – предприятий, НИИ, колхозов, совхо-
зов, более крупных образований. В основе всех этих внеш-
них, юридико-организационных форм и лежат ячеисто
взаимосвязанные процессы производства, технологии.
Все эти технологии по своему существу никогда не могут
находиться в частной собственности (хотя отношения
с ними, конечно, могут быть капитализированы); они
всегда неотделимы от коллективной, совместной (соор-
ганизованной) деятельности людей как «живущие участ-
ки производства» (вспомним «живущую пашню»). Но,
будучи неотделимыми от деятельности людей, техноло-
гии тем не менее есть внеиндивидуальные, объективные
процессы, которые в качестве доминирующего объекта
обстоятельств производства и оказываются в ограни-
ченной (необщественной) собственности, в узурпации».
Критическая теория социализма
352
Вообще же основной характеристикой всякой деятель-
ности, человека или (трудового) коллектива, «является
объектность деятельности, её субъект-объектная ориен-
тированность. <…> …содержание проблемы объектно-
сти деятельности заключается в том, что деятельность как
субъект-объектное отношение понимается как способ вос-
производства объекта в способах человеческой деятельно-
сти» (см. «Деятельность как социальный феномен»).
Таким образом, «технологии» – явление фундаменталь-
ное (как и средства производства), классически не поддаю-
щееся определению, ибо есть типологическая часть всей
действительной жизни общества. Вся же действительная
жизнь общества есть совокупность таких типологически
разных объектов производства и воспроизводства действи-
тельной жизни как «общая жизнь», «работник», «простран-
ство производства и жизни», «средства производства», «тех-
нологии, функции», «информация и знания» и т.п., которые
есть либо процессы (объект-процесс), либо «предметы»
(объект-предмет).
Соответственно обезличенными агентами такого объек-
тивно логического среза производства и воспроизводства
действительной жизни (а не только собственно промыш-
ленного производства) как взаимосвязано осуществляемых
технологий, процессов, являются относительно обособлен-
ные коллективы людей, выполняющих все эти взаимосвя-
занные процессы в общественной форме функций. То есть
эти агенты и есть трудовые коллективы.
Содержанием, «телом», носителем функции, элементар-
ной технологией или элементарным предметным богатством
такого функционального среза производства является полез-
ная работа (процесс) в бесконечном разнообразии ее кон-
кретного содержания. Поэтому в таком, функциональном
срезе производства нет никакого продукта, в функциональ-
ном производстве его не существует, здесь есть только про-
цессы, можно сказать, и услуги, но тогда это будут «услуги»
металлургические, авиастроительные и т.д.
Приложение 4
353
Наконец, здесь же необходимо сказать не только о том,
что есть объект собственности трудового коллектива, но и
характеризовать логическую структуру собственности «на
технологии-функции», которая в традиционном марксизме
понимается лишь как «частная» или «общественная», при-
чем даже не предполагается вообще любой иной их логиче-
ской структуры, кроме упомянутой, «атомарной».
Собственность на технологии имеет, по сравнению с
классическим марксизмом, новый, группо-иерархический
характер, т.е. логически в своей иерархичности формально
напоминает феодальную собственность на пространство
производства (на процесс производящей территории), а по
групповому характеру внешне напоминает первобытную
собственность на общую (совместную) жизнь.
«Технология» является собственностью коллектива, –
утверждает «Полилогия…», – а этой собственностью как
совместным и взаимосвязанным процессом труда распоря-
жается (конечно, не во внешнем, юридическом смысле) по
своему собственному разумению каждый обособленный
коллектив вместе с его администрацией, а не общество – это
и есть сама собой разумеющаяся данность, естественная,
абсолютно нормальная, морально-положительная. В са-
мом деле, меняются заявки, меняются потоки, сваливаются
горы заданий, инструкций, директив, «но при этом, – пишет
А.С. Шушарин, – реальное распоряжение технологией, рас-
становка людей, организация процесса, использование всех
элементов технологии, в том числе и разлюбезных средств
производства, незыблемо как гранит остаются святым, кров-
ным делом коллектива».
Таким образом, «собственность на технологии в своем
«чистом виде» имеет не просто групповую, не иерархиче-
скую, не дихотомичную и т.д., но и не аморфную, а совер-
шенно определенную группо-иерархическую объективно-
логическую структуру (своего рода «геометрию») иерархии
«собраний»».
Критическая теория социализма
354
2. Трудовой коллектив – ключ
к восходящему будущему, ключ к социализму
2.1. О «маркировке границ трудового коллектива»
и принципах правового регулирования производственных
отношений
3. В статье 5 «Основные права и обязанности трудово-
го коллектива» в пункте 2 записано: «Трудовой коллектив,
предоставляя организации свой трудовой, интеллекту-
альный и творческий потенциал, совместно с Органами
управления организации участвует в решении вопросов
трудовых отношений, участия трудового коллектива в
доле прибыли, в вопросах развития производства и соци-
альной сферы, создает для этого свои органы и поручает
им представлять интересы трудового коллектива».
Здесь опять право на «совместно с Органами управле-
ния организации участвует …» по сути, обосновывается как
право собственника «технологий-функций», но через некий
мифологизированный «интеллектуальный и творческий по-
тенциал», который так и остался не раскрытым и не опреде-
лённым, а в правовом отношении «ничтожным».
Попутно следует заметить, что в этой статье закона об-
наруживается некоторое противопоставление «администра-
ции» как «Органов управления организации» и трудового
коллектива. Однако, как выше было указано в цитированном
из «Полилогии…» фрагменте, под трудовым коллективом
как собственником следует понимать не только прямых, не-
посредственных исполнителей, но и всю иерархию произ-
водственного управления производством (и коллективом
исполнителей). Собственно эта производственная иерархия
и определяет «групповую собственность непосредственных
исполнителей» как группо-иерархическую собственность на
«функции, технологии». Поэтому лучше было бы написать,
что «Трудовой коллектив … через систему органов трудового
коллектива (см. гл. III «Система представительства трудово-
Приложение 4
355
го коллектива» проекта закона – ХАТ) совместно с Органами
управления организации участвует в …» и далее по тексту.
В приведённом выше обосновании содержится и ответ на
поставленный главным редактором в предисловии к проекту
закона вопрос о «маркировке границ между трудовым коллек-
тивом и собственно менеджментом, которая иногда размыта
до невидимости» и решению «проблемы включения/невклю-
чения в состав трудового коллектива его управленческого
звена». Ответ на эти вопросы однозначный: администрация,
управленческое звено, менеджмент и, разумеется, «мастера,
бригадиры, начальники участков, цехов и лабораторий, руко-
водители отделов и направлений, заместители директоров и
главных инженеров и конструкторов, различные контролёры
и приёмщики продукции» – все они члены трудового коллек-
тива. Это его составные части как собственника «функции,
технологии» данного производства (организации).
И, как пишет А.П. Проскурин, «абсурдно выводить руко-
водителя за рамки трудового коллектива», а, исходя из тео-
рии «Полилогия…», абсурдно выводить и весь прочий спи-
сочный состав организации. То есть абсурдно выводить за
рамки трудового коллектива всех тех, кто не является непо-
средственным исполнителем на данном производстве (в орга-
низации). Здесь же, в целом, речь идёт о политэкономических
(социально-общественных) производственных отношениях
по производству и воспроизводству действительной жизни, а
не о калькуляции «прямых» (или «косвенных») затратах труда
в ценообразовании продуктов (услуг) производственной дея-
тельности организации. Речь идёт о «гражданских отношени-
ях» в рамках гражданского, хозяйственного и предпринима-
тельского, права РФ.
Таким образом, в связи с изложенным в пунктах 1, 2 и 3,
предлагается:
А. Начать главу 1 «Общие положения» статьёй «Цели и
задачи законодательства о трудовых коллективах».
Критическая теория социализма
356
Примерное содержание статьи:
1. Целями законодательства о трудовых коллективах яв-
ляется установление государственных гарантий производ-
ственных и трудовых прав и свобод трудовых коллективов,
создание благоприятных условий производственной деятель-
ности и социального партнёрства, защиты прав и интересов
трудовых коллективов и организаций как юридических лиц,
а также органов государственной власти и местного самоу-
правления. …
2. Реализация, в частности, изначального права трудовых
коллективов на прямое «представительство, избираемое ра-
ботниками», упоминаемое в Трудовом кодексе РФ в связи с
самозащитой трудовых прав работников, в социальном пар-
тнёрстве и пр. …
3. Обеспечение реализации статей 1 и 2 Гражданского ко-
декса РФ (раздел I «Общие положения», подраздел 1 «Основ-
ные положения», глава 1 «Гражданское законодательство»)
…, в том числе «беспрепятственного осуществления граж-
данских прав», «свободы в установлении своих прав и обя-
занностей на основе договоров», «осуществления прав соб-
ственности … основанные на равенстве, автономной воле …
самостоятельности участников», «осуществления предпри-
нимательской деятельности»» и пр.
4. Обеспечение равенства хозяйственных прав и возмож-
ностей в производственной деятельности как исключитель-
ных (неимущественных) прав собственности трудовых кол-
лективов на выполняемые им производственные функции…
Б. Ввести в главу 1 «Общие положения» дополнитель-
но статью «Основные принципы правового регулирования
производственных и трудовых отношений, а также про-
чих непосредственно связанных с ними отношений».
Примерное содержание статьи:
1. Исходя из общепризнанных принципов …, сущно-
сти и практики правовых отношений …, в соответствии с
Конституцией … и последовательно развивая действующее
Приложение 4
357
гражданское законодательство … основными принципами
правового регулирования производственных и трудовых
отношений, а также прочих непосредственно связанных с
ними отношений, признаются:
– свобода производственной деятельности и труда, кото-
рые каждый коллектив свободно выбирает или на который
свободно соглашается, право распоряжаться своей произ-
водственной функцией, своей производственной специали-
зацией и родом деятельности («технологией, функцией»);
– равенство прав и возможностей трудовых коллективов
и организаций в процессе создания и функционирования ор-
ганизаций и производств;
– равенство прав собственности трудового коллектива на
владение и распоряжение своей производственной функци-
ей, своей производственной специализацией и родом дея-
тельности («технологией, функцией») и прав организации
на владение и распоряжение своим имуществом;
– равенство прав собственности трудовых коллективов
и организаций на конечный продукт производств (услуг) и
доход в долях, оговоренных учредительными документами
этих двух равноправных сторон;
– социальное партнёрство …;
– обеспечение равных прав трудовых коллективов на за-
бастовку и организации (работодателя) на локаут;
– … и пр.
2. …
В. Ввести в главу 1 «Общие положения» дополнительно
статью «Изначальный объект собственности трудового
коллектива – «технологии, функции».
Примерное содержание статьи:
1. Изначальный объект собственности любого трудо-
вого коллектива есть его производственная «функция» в
организации, или «технология» как совокупность элемен-
тарных производственных функций отдельных исполните-
лей и функций (технологий) составляющих организацию
Критическая теория социализма
358
структурных подразделений по всей группо-иерархической
структуре организации.
2. Объект собственности трудового коллектива организа-
ции имеет группо-иерархическую логическую структуру от-
ношений собственности как ограниченных, то есть необще-
ственных (но и не частных), отношений собственности.
3. Право собственности на «технологии, функции» при-
надлежит трудовому коллективу вне зависимости от его кон-
кретного персонального наполнения.
Г. Ввести в главу 1 «Общие положения» дополнительно
статью «Основные права трудового коллектива как соб-
ственника на «технологии, функции» в организации про-
изводства организации».
Примерное содержание статьи:
1. Трудовой коллектив зарегистрированной организации
обладает всеми правами и обязанности юридического лица
с названием «Трудовой коллектив (наименование организа-
ции)» вне зависимости имеется ли самостоятельная реги-
страция трудового коллектива в качестве юридического лица
(см. статью 5 проекта закона, пункт 1).
2. Трудовой коллектив как собственник на «технологии,
функции» организации на равных правах, как одна из сто-
рон, участвует в организации производства соответствую-
щей организации путём оформления двухстороннего (или
многостороннего) договора о создании и производственной
деятельности организации.
3. Вне зависимости от первоначальных учредительных
документов организации трудовой коллектив автоматически
становится соучредителем данной организации. В случае не-
согласия с учредительными документами и не выполнения
(не принятия) его требований по изменению учредительных
документов прочими соучредителями, по истечении трёхме-
сячного срока с момента официального письменного пред-
ставления им всем прочим учредителям новых требований,
учредительные документы автоматически теряют свою силу,
Приложение 4
359
а равно и регистрация организации как юридического лица.
4. Доля дохода трудового коллектива в общем доходе ор-
ганизации и её распределение определяется двухсторонним
(или многосторонним) договором о создании и производ-
ственной деятельности организации.
Разумеется, принятие данных предложений потребует и
уточнения ряда прочих статей проекта Закона о трудовых
коллективах, но это уже дело редакционного коллектива по
«доработке и оптимизации».
Таковы основные, концептуальные, предложения по до-
работке предложенного варианта проекта Закона о трудовых
коллективах, исходя из современной фундаментальной со-
циологической теории развития общества А.С. Шушарина
«Полилогия современного мира…». Полагаю, что это отве-
чает пожеланиям ЭФГ о «соответствии современным реали-
ям», разумеется, в части использования современного науч-
ного мировоззрения по затрагиваемым вопросам.
Наконец, в заключение, учитывая, что предметом закона
являются «социально-экономические отношения», следует
в обоснование закона как-то отобразить и позицию другой
стороны, другого субъекта, в части направленности субъект-
субъектных отношений в данном проекте, именуемом, на-
пример, в ныне действующем Трудовом кодексе РФ как «ра-
ботодатель».
2.2. Об общественном значении и важности принятия
Федерального закона «О трудовых коллективах»
Борьба за данный закон и его принятие знаменуют собой
важный этап в развитии современного капиталистического
общества в его восходящем развитии по сложности. Осозна-
ние обществом необходимости его принятия, даже сам факт
признания этой проблемы является революционным шагом
в деле движения, эволюционного развития в сторону социа-
Критическая теория социализма
360
листического способа производства действительной жизни.
Если говорить на языке современных политических лозун-
гов, то это революционный шаг в движении «Вперёд, к Со-
циализму!».
Ниже кратко, опираясь на современную фундамен-
тальную теорию развития общества – на «Полилогию…»
А.С. Шушарина, приведём обоснование революционности
этого шага в современном экономическом и политическом
движении трудящихся и всех слоёв общества.
Первое. При капитализме, согласно теории, доминирует
(главенствует), то есть «освещает» (трансформирует и де-
формирует, «трактует») все прочие объекты и механизмы
взаимодействия агентов производства такой известный объ-
ект отношений собственности как «средства производства»
(вещь, товар, капитал). Это объект-предмет (вещь, вещный
объект) как богатство и «смысл жизни» вызывает и такие
всем известные сегодня механизмы взаимодействия агентов
производства как «товарообмен» и «рынок» с базовыми про-
изводственными отношениями в форме «товарно-денежных»
отношений. При этом разделение труда в своей основе яв-
ляется «продуктовым», то есть «каждый производит свой
продукт», посредством которого через механизм «товаро-
обмена» обеспечивает себя всеми прочими продуктами (и
услугами). Форма материально-знаковых отношений пред-
ставлена «деньгами». Доминирующий тип собственности
(асимметрия в квазиравновесном состоянии) есть частная
собственность на «средства производства».
При социализме доминирует (главенствует), то есть
«освещает» (трансформирует и деформирует, «трактует»)
все прочие объекты и механизмы взаимодействия агентов
производства, такой, доселе неизвестный в традиционном
марксизме, объект отношений собственности как «функции,
технологии» (работа, производственная деятельность). Это
объект-процесс, богатство и доминирующий при социализ-
ме «смысл жизни». Соответствующий механизм взаимодей-
ствия агентов производства, хорошо известный из истории
Приложение 4
361
социализма в СССР, есть «соисполнение», «план» с базовы-
ми «функциональными, технологическими» производствен-
ными отношениями.
Разделение труда в основе социалистического способа
производства является «ячеистым», можно сказать «функци-
ональным» («пооперационным»). «Каждый делает своё дело
согласно плану» – куёт, пашет, строит, проектирует, исследу-
ет, выращивает, лечит, учит, ремонтирует, воспитывает и т.п.
При этом, согласно плану «соисполнения», сопряжения всех
видов деятельности в стране, делает («соисполняет») он это
для своих плановых контрагентов. В свою очередь другие
контрагенты делают всё, что необходимо для него, опять же
посредством того же механизма «соисполнения».
В результате все оказываются связанными как бы единым
технологическим процессом производства и воспроизвод-
ства жизни данного общества. Форма материально-знаковых
отношений представлена многообразием различных «доку-
ментов, статусов коллективов и лиц». И, главное (в нашем
предмете обсуждения), доминирующий тип собственности
(асимметрия в квазиравновесном состоянии) есть группо-
иерархическая собственность трудовых коллективов (и лиц)
на ранее уже упоминавшиеся «технологии, функции».
Таким образом, борьба за закон о трудовых коллекти-
вах как собственников «функций, технологий», пусть в
необщественной (не всего общества, не обобществлён-
ной) форме отношений собственности, такой как группо-
иерархическая собственность, есть борьба за посткапи-
талистические, гуманистические отношения будущего,
есть борьба за «обновлённый социализм». Иной формы
собственности и быть не может для сложных процессов
производства с множеством различных исполнителей. Эта
форма, можно сказать, в некоторой степени предельного
отношения даже «близка» к частной, «несмотря» на то,
что группо-иерархическая собственность трудовых кол-
лективов (и лиц) на «технологии, функции» есть домини-
рующая форма собственности на доминирующий объект
Критическая теория социализма
362
производственных отношений (отношений собственно-
сти) при социализме.
Поэтому повышение статуса и статута трудовых коллек-
тивов как собственников «функций, технологий», признание
их обществом через закон и право, есть восходящий шаг на
пути к социализму. И пусть пока продолжают доминировать
в обществе капиталистические атрибуты экономического
способа производства – «средства производства», «товар»,
«капитал». «рынок» и пр., но это уже «заявка» на активиза-
цию именно будущей, социалистической атрибутики функ-
ционального (социалистического, гуманистического) спосо-
ба производства.
В силу «процессового» характера объекта, его сложности,
здесь невозможен частный характер отношений собственно-
сти, а только групповой, группо-иерархический вид отно-
шений собственности при производстве и воспроизводстве
действительной жизни.
Однако следует помнить, что эта борьба трудовых кол-
лективов за правовую форму собственности на «функции,
технологии» как форму исключительного (не вещного)
права ещё совсем не означает достижения предела обще-
ственного развития, в том числе и не является пределом вид
группо-иерархической собственности трудовых коллективов
на «функции, технологии», так как в дальнейшем и здесь с
исторической необходимостью в восходящем развитии так-
же «потребуется» обобществление «функций, технологий»,
подчинение их интересам общества, постановки их под кон-
троль «всеобщего интеллекта», под контроль общества. Но
это вопрос уже постсоциалистического развития, того буду-
щего, на котором «споткнулся» социализм СССР.
Итак, борьба за трудовые коллективы как группо-
иерархического собственника объект-процесса «функции,
технологии», есть борьба за будущее нашей страны и всего че-
ловечества за социализм и гуманизм. Вот почему важно скон-
центрировать все имеющиеся силы парламентской и внепарла-
ментской оппозиции на борьбе за принятие этого закона.
Приложение 4
363
Второе. Учитывая вышесказанное, вполне допустимо,
особенно на начальном этапе этой борьбы, ограничиться в
рамках законодательной инициативы лишь утверждением в
обществе через форму закона права трудовых коллективов
на такой ему присущий перманентный объект [отношений]
собственности, богатства и «смысла жизни» (божественное
социальное) как «технологии, функции». То есть ограни-
читься лишь вступлением в права трудового коллектива как
собственника, если хотите, как равноценного и равноправ-
ного партнёра организации (производства), а не как одной из
сторон отношений «работник – работодатель» по Трудовому
кодексу РФ. Это было бы признанием правовой и практиче-
ской силы трудового коллектива, силы, вполне равновеликой
и равноценной праву вещной собственности «работодателя»
на «средства производства», на капитал.
С другой стороны, это бы позволило позднее поставить
вопрос об изменении всего языка трудовых отношений и
вместо «работник» писать и говорить «производитель», а
вместо «работодатель» писать и говорить только «предпри-
ниматель», тем самым оставляя за ним лишь инициативу и
организующее начало в создании того или иного производ-
ства, организации и пр. И это было бы справедливо.
Это означало бы, в частности, что доминирующее ныне
в стране частное производство (и организации) строится
на договорной основе двух равноправных и равносильных
собственников – «функций, технологий» и «средств произ-
водства» (капитала), а право собственности на «функции,
технологии» было бы жёстко привязано к трудовому коллек-
тиву, пусть даже и в рамках буржуазного права и рыночных
отношений капитализма.
Поэтому, возможно, на текущий момент целесообразно
воздержаться от внесения в проект закона ряда «цифровых
параметров», предполагая разрешение стоящих за ними про-
блем в ходе формирования договорных соглашений двух рав-
ноправных собственников (учредителей) как юридических
лиц, хозяев, в рамках текущего законодательства. Это значи-
Критическая теория социализма
364
тельно упростило, облегчило и ускорило бы принятие данно-
го закона.
Третье. Рассматривая данный проект Федерального за-
кона о трудовых коллективах как равноправных участников
производства и воспроизводства действительной жизни в
условиях доминирования капиталистического способа про-
изводства, нельзя не остановиться и не показать те преи-
мущества, которые следуют из данного закона для второй
стороны производства – для самих предпринимателей как
собственников «средств производства» и капитала, а также и
для общества в целом. Перечислим хотя бы кратко и тезисно
лишь некоторые из этих «плюсов».
Во-первых. Это способствует повышению эффективности
производства в данной организации (на предприятии), ибо
трудовой коллектив, как собственник, заинтересован в повы-
шении рентабельности производства, в котором он участву-
ет как собственник. Это порождает не только рачительность
и ответственность в процессе функционирования производ-
ства, но втягивает трудовой коллектив в борьбу за качество
и совершенствование всего технологического цикла как бы
«изнутри» самого производства. Здесь уместно напомнить
об опыте работы японских кружков качества и об их отноше-
нии к производству (организации) как к своему дому и свое-
му будущему, дающему не только пенсии и всевозможные
льготы, но и обеспечивающему работу и достойную жизнь
прочим членам семьи по примеру производственных дина-
стий в СССР.
Во-вторых. Это способствует перспективному развитию
производства и росту совокупного дохода, ибо вся будущая
жизнь работников трудового коллектива оказывается связан-
ной с благополучием предприятия (организации), что потен-
циально означает и благополучие подрастающего поколения
каждой семьи работников данного трудового коллектива,
профессиональную ориентацию молодых членов этих семей
на работу на данном предприятии.
Приложение 4
365
В-третьих. Несомненно, что равноправное участие в соз-
дании и функционировании данного предприятия (организа-
ции) влечёт за собой истинно партнёрские (равноправные)
отношения, что невозможно обеспечить в рамках только
Трудового кодекса. Это же на деле обеспечивает мир и по-
кой обеим сторонам, так как они изначально сотрудничают
на договорной основе и свободны в выборе партнёров. Гру-
бо говоря, при достаточно высокоразвитых и устоявшихся
договорных отношениях, само возникновение «забастовок»
как трудовых споров исключается, ибо все вопросы реша-
ются заранее с равной ответственностью и заинтересованно-
стью. Это обеспечивает гражданский мир и покой.
В-четвёртых. Со временем развитие производственных
отношений как отношений двух, скажем так, стратегических
собственников избавит общество от существующих переко-
сов в уровне доходов, достигающих в России по некоторым
данным децильного соотношения 1 : 30 – 1 : 50, что для ряда
европейских государств выглядит как вопиющая несправед-
ливость (при существующих у них децильных отношений
порядка 1 : 4 – 1 : 5). А это означает снятие социального на-
пряжения в стране и в отношении к собственникам «средств
производства», более взвешенного и умеренного отношения
к вопросам национализации, деприватизации и восстанов-
ления прав народа на созданные им ценности и природные
богатства.
Наконец, в-пятых, это создаёт положительный образ
предпринимателя, ибо отныне (после принятия данного за-
кона), он перестаёт быть, как говорится, чуть ли не един-
ственным «козлом отпущения» и источником всех рукотвор-
ных и нерукотворных бед. Думается, что и коррупционная
составляющая нынешней России при этом пойдёт вниз, ибо
в полку «хозяинов» жизни и производства прибавится поч-
ти вдвое «юридических лиц» и они, теперь подавляющие в
своей «поголовной» численности, едва ли будут спокойно
смотреть на существующий криминальный и коррупцион-
ный беспредел.
Критическая теория социализма
Итак, всё и вся «говорит за то», что закон «О трудовых
коллективах» есть «стоящее дело», что он нужен всем, и
слева и справа. Остаётся только надеяться, что проявленная
инициатива ЭФГ поможет трудовым коллективам преодо-
леть «трудный путь к себе», то есть стать, как принято гово-
рить, «классом для себя», а также сможет «способствовать
формированию депутатской группы, которая впоследствии
попытается добиться принятия» Федерального закона «О
трудовых коллективах РФ».
367
Приложение 5
Соблазнённые права
Недавно Госдума РФ ужесточила наказание за наруше-
ние авторских прав. Теперь распространителей подделок
смогут сажать на 6 лет. Кроме того, их ждет и крупный
штраф – до полумиллиона рублей. А в некоторых случаях
фирмы, уличённые в пиратстве, могут быть просто ликви-
дированы.
Однако увиденные в одной из передач телевидения кадры
уничтожения лазерных дисков с «программным продуктом»
для ЭВМ и прочими результатами интеллектуального труда,
так называемых пиратских дисков, сильно поколебали мою
веру в разумность власти. Как, чем можно оправдать уни-
чтожение ценностей, «результатов интеллектуального тру-
да», да ещё в условиях их дефицита и нищеты населения,
пользователей?! Вспомнилось при этом и переданное ранее
всеми СМИ сообщение о вступлении в борьбу с контрафак-
том министра обороны РФ, об отстранении от работы не-
скольких директоров оборонных предприятий и возбужде-
нии уголовных дел.
Однако известно и другое, а именно, что США, «Меж-
дународный альянс интеллектуальной собственности» ре-
гулярно поднимают вопрос о российских заводах и очень
остро требуют применения в отношении Российской Феде-
рации экономических санкций. Хотя очевидно, что введение
санкций приведёт к тому, что тогда в России не будет заводов
по выпуску компакт-дисков.
Суть рассматриваемой проблемы – в авторском праве как
праве на интеллектуальную собственность, в Законе РФ «Об
авторском праве и смежных правах», который регулирует
правоотношения, которые возникают в связи с созданием и
использованием произведений науки, литературы и искус-
ства, фонограмм, исполнений (ст. 1), а также программ для
электронных вычислительных машин и баз данных (ст. 2).
Критическая теория социализма
368
И вот вопрос: что это за права, защита которых требует
уничтожения ценностей, и причём здесь США и министр
обороны РФ? А главное, как считают многие, иногда поддел-
ка, и не только дисков, настолько хороша, что от оригинала
её и профессионал не отличит. И стоит ли тогда платить в де-
сятки раз больше? Какой смысл тратить почти 1000 рублей
за музыкальный диск, когда его можно купить и за 100? И
качеством ничуть не хуже.
С программными продуктами ещё хлеще. Беру прайс-
лист одной из фирм по продаже компьютеров и сравниваю:
некоммерческая операционная система ЛИНУКС на 3 дис-
ках почти в 20 раз дешевле коммерческой операционной си-
стемы ВИНДОУС и более чем в 20 раз дешевле пакета про-
грамм МАЙКРОСОФТ ОФФИС (один диск).
Конечно, скажет просвещенный компьютерщик, про-
граммы ЛИНУКС имеют статус бесплатных программ, а вот
ВИНДОУС – это коммерческое программное обеспечение,
за эти программы всегда надо платить. (Разумеется, что не о
собственно носителях-дисках идёт речь, за них, как за вещь,
платят всегда.)
Попробуем взглянуть на эту проблему с позиции теории
А.С. Шушарина «Полилогия современного мира…», наибо-
лее адекватно отражающей социологические явления. Пре-
жде чем показать эффективность теории, даже при решении
таких бытовых задач, представим, как бы на этот вопрос от-
ветила известная марксова теория, которую генерализирова-
ла, обобщила, включила как часть теория Шушарина. Вот
что получилось.
Позиция капитализма
Любой предприниматель, капиталист, если обстановка
позволяет, ради увеличения прибыли на 100 и более процен-
тов, как говорят, готов пойти на «любое преступление», а на
увеличение цены готов всегда и при первой возможности.
Если диски покупают по завышенной в десятки раз цене,
Приложение 5
369
то их по этой завышенной цене и продают. Как говорится,
спрос рождает предложение.
Но почему этой ситуацией, контрафактом в России, оза-
бочены США, хотя платят российские граждане российским
гражданам в России? Почему низкие цены и «российские
пираты» наносят американским производителям ущерб, пре-
вышающий 1 млрд долл. в год, по данным Международного
альянса по интеллектуальной собственности? Вероятно, по-
тому, что это американская интеллектуальная собственность.
Проще, «американский товар», и они, США, хотели бы про-
давать его в десятки раз дороже, чем «российские пираты».
Так, например, в статье юристов по интеллектуальной
собственности «Пираты теряют рынок» указывается, что
«чемпионы Европы по воровству программ – греки (63 %
краденного программного обеспечения), если не считать Рос-
сию и Украину с показателями 87 % и 91 % соответственно».
Ну и мир, кругом «воры» и «пираты». Даже в самих Штатах
украли 22 % от установленного программного обеспечения.
Цифры впечатляют, а если ещё добавить, что «китайцы и
вьетнамцы крадут 92 % программного обеспечения», и оза-
боченность вступлением в ВТО вместе с присоединением к
соответствующим соглашениям, то у непредвзятого читателя
естественно возникает мысль: что-то здесь не так! Их ли это
товар, и товар ли это вообще? И не из воздуха ли пытаются
США и власти России делать деньги, изымая их из карманов
и без того нищего населения?
Да, большинство программного обеспечения разработано
под маркой США, а «коммерческие успехи» фирмы «Май-
крософт» просто шокируют. Хотя бы потому, что имеет ме-
сто явная монополия на программный продукт. Более того,
как пишут юристы, любой официальный производитель об-
речён быть монополистом в своей сфере. Монополизм зало-
жен в структуре самого института авторского права. Итак,
это первая, но не главная «вина» права. Если «право» по-
зволяет себе быть «виновным», то что это за право? Вопрос
риторический. Ответ прост: это капиталистическое право.
Критическая теория социализма
370
Но почему такое возможно? Читаем опять-таки у
юристов:
1. Право интеллектуальной собственности в большинстве
случаев создаёт юридические монополии не на базе факти-
ческих, а, что называется, на пустом месте.
2. Право интеллектуальной собственности, конечно, так
же, как и вещное право, испытывает влияние фундаменталь-
ных политико-экономических концепций.
3. Анализируя позиции учёных о понятии объекта ав-
торского права и его места в авторско-правовом отноше-
нии, можно увидеть, что процессы оценки роли объекта в
правоотношении и его конкретного содержания зависят от
общественно-политической ситуации в стране.
4. Результаты творческой деятельности составляют
значительную часть экономического оборота в современ-
ном мире, а появление такого объекта авторско-правовой
охраны, как программы для ЭВМ, превратило их в самый
коммерчески выгодный сектор рынка. (Интеллектуальный
продукт «по размерам» становится больше материально-
вещественных ценностей, «вещная собственность» стано-
вится ничтожной, неощутимой, а капитализму нужно мно-
го денег, вот и придумали сделать из интеллектуального
продукта товар и деньги. – ХАТ.)
5. Вовлечение исключительных прав на объекты интел-
лектуальной собственности в сферу товарно-денежных от-
ношений заставляет наделять продукт интеллектуального
труда свойствами товара, а участников подобных отношений
– возникающими правами и обязанностями.
Наконец-то всё ясно: сделаем товаром «не товар» и будем
получать прибыль, то есть вся сущность морали замшелого
капитализма в этом действе – получать (не зарабатывать!)
деньги любыми путями, и если надо, то и «сломать», «ку-
пить», подстроить под себя право, даже если это идёт враз-
рез с интересами подавляющего большинства граждан! Вот
и весь сказ о капиталистическом праве или бесправии, кому
как ближе, ведь корень-то один – ПРАВО!
Приложение 5
371
В целом же, научно, сложившуюся ситуацию оценивают
примерно так, что не необходимость регулирования отноше-
ний по поводу новой категории товаров привела к возникно-
вению права интеллектуальной собственности, а последнее
создало новую категорию товаров; что условием возникно-
вения отношений по обмену нематериальными благами яв-
ляется вмешательство права.
Позиция СССР
Теперь о том, как ситуацию с «авторским правом» как
правом исключительным (то есть не «вещным» правом) оце-
нивали юристы и учёные СССР, страны первого в мире строи-
тельства социализма. Так, ещё в 1954 году советские юристы
писали, что исключительным является лишь право авторства,
а все остальные правомочия автора в будущем должны быть
лишены исключительного характера, выступали за отказ от
понятия «исключительное право», ссылаясь на отпадение
исторических условий, вызвавших его появление.
В советское время авторский гонорар – оплата интеллек-
туального труда – в большинстве случаев был нормирован,
ставки его определены нормативным порядком, и необходи-
мость в исключительном праве автора воспроизводить и рас-
пространять произведение отпала.
Таким образом, введение правовой охраны интеллекту-
альной собственности при капитализме делает «не товар»
товаром, вовлекает его в рыночный, коммерческий оборот и
позволяет тем самым новоиспеченному товаровладельцу по-
лучать не по труду, а сверх того, то есть сверхприбыль. Этим
всё сказано. Кроме того, по своим натуральным свойствам не-
материальный объект может быть использован одновремен-
но неограниченным кругом лиц, а проще говоря, сам по себе
нематериальный объект объект отчуждить (от слова «отчуж-
дать») невозможно. То есть, если пользоваться бытовой тер-
минологией, ни отдать целиком, не оставив себе, нельзя, ни
взять целиком, не оставив ничего у автора, нельзя.
Критическая теория социализма
372
Достигнутые в сфере науки и техники и культурные до-
стижения опираются на знания и ценности, накопленные
человечеством за многовековую историю, поэтому рассма-
тривать их как детища исключительно непосредственных
творцов было бы в высшей степени некорректно.
Таким образом, несмотря на ценность для общества про-
дукта интеллектуального труда как знания, интегрированной
информации и т.п., не вызывает сомнения, что этот продукт
как результат интеллектуального труда, как нематериальный
объект или объект-процесс не является обычным «вещным»
продуктом, а по сути «товаром».
Позиция «Полилогии …»
В теории А.С. Шушарина рассматривается ряд последо-
вательных ценностей общества как объектов собственности,
на основе которых строятся чистые эндогенные (внутри-
страновые) формы (ЧЭФ) отношений собственности, являю-
щиеся базой в период своего доминирования для известных
социально-воспроизводственных «формаций», или градаций
по Шушарину. Напомним эти градации: эпоха первобытно-
сти, рабовладельческое общество, феодальное общество, ка-
питалистическое общество, социалистическое общество и
др., доселе ещё неизвестные и неизведанные.
Каждая из ЧЭФ, в совокупности формирующих ту или
иную градацию общества в целом, характеризуется следую-
щим минимумом описания: базовый объект воспроизвод-
ства, механизм взаимодействия, материально-знаковые от-
ношения, богатство, собственность.
Вот эти ЧЭФ: «первобытность», «рабовладение», «феода-
лизм», «капитализм», «линейный социализм», «постлиней-
ная, знание» и «философская, известным быть не может».
Таким образом, в соответствии с эндогенной логи-
кой, да и простым здравым смыслом, воспроизводствен-
ный процесс «действительной жизни» для социально-
воспроизводственной градации «Капитализм» можно
Приложение 5
373
представить в виде семи вышеуказанных частных воспроиз-
водственных процессов ЧЭФ.
Вот их краткое описание:
Базовая ЧЭФ «капитализм»: воспроизводимый базо-
вый объект – средства производства, вещь, товар; механизм
взаимодействия агентов производства – товарообмен в фор-
ме рынка; «эквивалент» в промежутках между циклами про-
изводства – деньги; богатство – вещественное богатство, ка-
питал; собственность – частная собственность на средства
производства.
ЧЭФ «первобытность»: воспроизводимый объект – соб-
ственно общая жизнь, то есть человек как биологическое
существо, его культура и язык, образ поведения и т.п.; ме-
ханизм взаимодействия – биологическое взаимодействие
и культурно-духовное взаимодействие как общение; «эк-
вивалентом» между циклами производства являются соот-
ветственно «неживотное» и «фамилия, имя»; богатство –
«телесно-духовное здоровье»; собственность – эгостадная
собственность на общую жизнь.
ЧЭФ «рабовладение»: воспроизводимый объект –
работник; механизм взаимодействия агентов производ-
ства – трудообмен; «эквивалент» между циклами произ-
водства – дипломы, свидетельства; богатство – трудовые
ресурсы; собственность – собственность на работников
(рабов).
ЧЭФ «феодализм»: воспроизводимый объект – про-
странство жизни и производства; механизм взаимодействия
– соседствование; «эквивалент» между циклами производ-
ства – прописка, качество жизни; богатство – натуральное
богатство, арена производства жизни; собственность – ие-
рархическая собственность на пространство производства и
жизни.
ЧЭФ «социализм»: воспроизводимый объект – функ-
ции, технологии; механизм взаимодействия агентов про-
изводства – соисполнение; «эквивалент» между циклами
производства – статус, документы; богатство – технологии
Критическая теория социализма
374
(функции), умение; собственность – группо-иерархическая
собственность на технологии.
ЧЭФ «постлинейная, знание»: воспроизводимый объ-
ект – знание, содержательная информация; механизм взаи-
модействия агентов производства – соинформирование;
«эквивалент» между циклами производства – «знаний ём-
костная степень»; богатство – знания, научная школа, наука;
собственность – ограниченная групповая собственность на
«знания», на общественный интеллект.
ЧЭФ «философская, – известным быть не может»:
воспроизводимый объект – «философия жизни»; механизм
взаимодействия – общественный интеллект; «эквивалент»
между циклами производства – «уровень посвящения»; бо-
гатство – мудрость, философская школа; собственность –
ограниченная групповая собственность на единый смысл
жизни.
Согласно теории А.С. Шушарина, в каждой градации име-
ют место все ЧЭФ (все семь вышеприведённых выражений-
процессов) с различной степенью развития, но только одна
из них доминирует, то есть «освещает», принуждает прочие
ЧЭФ использовать её механизм взаимодействия.
Как видно из приведенного, результаты интеллектуаль-
ного труда как объекты интеллектуальной собственности,
олицетворяющие богатство «знания, научная школа, наука»,
являются базовым объектом собственности ЧЭФ «постли-
нейная, знание», которой соответствует механизм взаимо-
действия агентов производства – «соинформирование», то
есть как свободное распространение знаний, информации,
со-информирование о достижениях через институты инфор-
мации и экспертные системы.
То есть информация, результаты интеллектуального тру-
да, программы, то, что записано на лазерных дисках, и т.п.
не являются товаром. Более того, механизм взаимодействия
агентов производства по поводу этого объекта собственно-
сти, «соинформирование», есть свободное распространение
знаний, информации, со-информирование о достижениях
Приложение 5
375
через институты информации и экспертные системы, а не
«товарообмен» посредством купли-продажи.
Да, в капитализме механизм «соинформирования» нахо-
дится под влиянием «товарообмена. Однако «под влиянием»
не означает замены одного механизма на другой, ибо это бу-
дет уже «подмена», что не только безнравственно, но и анти-
научно (т.е. «противоправно» в науке).
А это значит, что нечего драть три шкуры за лицензи-
онные диски, разводить авторское право, давить катками и
бульдозерами эти ценности во имя несуществующей «интел-
лектуальной собственности» (как «вещной собственности»).
Остаётся только одно – авторство, как ссылка на автора, как
право требовать ссылки на автора, и не более!
Итак, весь ответ в одном абзаце из нескольких строк. Но
«запущенная социология» и «обслуживающий власть, идео-
логизированный научный клир» вынуждают писать много-
страничные статьи и труды, чтобы доказать власти и праву,
что они не правы.
Поэтому, не осознавая того, но правильно чувствуя сущ-
ность явления «интеллектуальный труд как «общенародное
достояние»», акторы социализма в лице советских учёных-
юристов, не стали делать из «нематериальных объектов»
объекты рыночного, коммерческого оборота, не стали делать
из результатов интеллектуального труда предмет (объект)
торговли, то есть товар. В то время как в капиталистическом
обществе нематериальные результаты человеческой деятель-
ности с определённого времени рассматриваются как объек-
ты рыночного оборота.
Но почему типически разные, не однородовые, не одно-
типологические сравнения об одном и том же объекте –
«объекты для присвоения и включения в рыночный оборот»
и «общенародное достояние»? Ведь одно не исключает дру-
гого, более того, и в рыночной экономике интеллектуальный
продукт составляет общественное достояние, и в социали-
стической экономике общественное достояние может быть
объектом рыночного оборота.
Критическая теория социализма
376
Но уровень сегодняшней «запущенной социологии» и
уровень современного мышления не позволяют чётко раз-
граничить даже социализм и капитализм в «чистом виде»,
в базовых, «материальных» основаниях. Исключение только
одно – при социализме имеет место преимущественно об-
щественная собственность на средства производства, а при
капитализме имеет место преимущественно частная соб-
ственность на средства производства. То есть имеет место
чисто «количественное» различие, что «вторично». Это не
сущностное различие «почему-то» затем порождает прочие
отличия. В чём ещё базовые, фундаментальные отличия ка-
питализма и социализма?
Почему в практике социализма не выводят все вещные
продукты из категории «товара», не рассматривают как объ-
екты общенародного достояния, хотя все вещные продукты
и есть общественное достояние, как достояние общества,
часть которого находится в частной (личной) собственно-
сти? Проще, почему при социализме есть рынок, а капита-
лизма нет, ибо он «снят»? Как известно, рынок – это сущ-
ность капитализма, «деньги – товар – деньги». Ведь нельзя
же всерьёз говорить, что при социализме, хотя рынок и есть,
но по схеме «товар – деньги – товар».
Процесс же, и тот, и этот, непрерывный и многовековой,
тысячелетний. Очевидно, что рынок есть при социализме,
но он социалистический, а значит, при социализме есть ка-
питализм. Но и при капитализме есть элементы социализма,
значит, и при капитализме есть социализм. Вот это, каза-
лось бы, несовместимое и демонстрирует теория Шушари-
на «Полилогия современного мира…» через одновременное
существование всех чистых эндогенных форм отношений
собственности: первобытность, рабовладение, феодализм,
капитализм, линейная форма (плановая, социализм). Но
в каждый момент времени степень развития этих чистых
эндогенных форм различна, и тем, какой вид и какой базо-
вый объект собственности доминирует, «определяется» вид
социально-воспроизводственной градации.
Приложение 5
377
Так что, чтобы адекватно и чётко отвечать на вызов вре-
мени, необходимо освоить, изучить теорию А.С. Шушарина
«Полилогия современного мира…», которая генерализиро-
вала (включила в себя как составную часть, как частное)
марксизм. И тогда, примером тому – данный труд, не потре-
буется, говоря словами пролетарского поэта В.В. Маяков-
ского, «изводить единого слова ради тысячи тонн словесной
руды». Тогда достаточно будет одного абзаца или даже одно-
го предложения: «Это не товар».
Предложения
1. Следуя примеру Китайской Народной Республики,
приобрести лицензионные компьютерные программы и опе-
рационные системы и устанавливать их на каждый прода-
ваемый на внутреннем рынке компьютер бесплатно.
Из газет известно, что в гостях у руководителя «Майкро-
софта» Билла Гейтса председатель КНР Ху Цзиньтао пообе-
щал, что прекратит вывоз из Китая компьютеров, если на них
не установлена официально купленная программа. Китайцы
уже приобрели таких программ на 400 млн долларов.
Этим шагом Россия сохраняет рыночные отношения в
межгосударственных отношениях, выдерживает соглашения
с ВТО, но действует «по науке» внутри страны; не занима-
ется самоуничтожением в форме уничтожения ценностей:
лазерных дисков, контрафакта и проч.
2. Направить предложение мэру Москвы приобрести на
средства Москвы и предпринимателей лицензионные ком-
пьютерные программы и операционные системы и устанав-
ливать их на каждый продаваемый на внутреннем рынке Мо-
сквы компьютер бесплатно.
3. Прекратить уничтожение ценностей под предлогом
борьбы с контрафактом, ибо в конечном итоге это делается и
производится на средства налогоплательщиков страны. Но так
как это всё же пока товар, то, если он некачественный, надо
реализовывать его по соответственно сниженным ценам.
Критическая теория социализма
378
***
Предложенный анализ – это, так сказать, руководство, в
частности, для политических, парламентских партий и сил
соответствующего мировоззрения для принятия решений
при голосовании по проектам, связанным с «программным
продуктом».
Поэтому если «программный продукт» – не товар, не
объект права вещной собственности, то и нет необходимо-
сти усиливать для него меры ответственности, более того,
есть смысл в их ослаблении, ибо единственное, что следует
пока защищать, – это просто авторство. Если авторство со-
блюдается, то ответственность вообще не должна возникать!
Поэтому при «последнем» голосовании в Госдуме «левые»
депутаты, а из «правых», так сказать, нормальные, уравно-
вешенные приверженцы капиталистических отношений,
озабоченные развитием страны, – все они должны были бы
хотя бы проголосовать против ужесточения мер в отноше-
нии «программного продукта», если не «снятия» вообще на-
казания в случае соблюдения авторства.
При более взвешенном подходе, основываясь на пере-
довой фундаментальной теории А.С. Шушарина «Полило-
гия…», следует в целом пересмотреть всё законодательство
об авторском праве, и в первую очередь привести в соответ-
ствие «программные установки» своих партий, получив тем
самым и поддержку отечественных производителей лазер-
ных дисков с «программным продуктом», разумеется, произ-
водящих без нарушения только собственно авторства.
Послесловие
Но… Опять, продолжают звучать и не забываются слова,
услышанные по радио 25 апреля 2006 г.: «Сегодня началось
под Москвой уничтожение 100 тысяч «пиратских» дисков,
их общий вес 4 тонны». Затем сообщение: «МВД присту-
пило к уничтожению 10 тонн контрафактных телефонов…»
Почему? Вдруг новое сообщение в рекламе по НТВ: ««Евро-
Приложение 5
сеть» объявляет борьбу высоким ценам и предлагает телефо-
ны «Моторола»…». Но вот приходит информация о том, что
«уничтожение» – это «разборки конкурентов» с помощью
власти...
381
Приложение 6
Рекламное объявление, опубликованное
в газете «Советская Россия»
Шушарин А.С.
Полилогия современного мира.
(Критика запущенной социологии)
http://www.shusharin.ru
http://www.polilogiy.narod.ru
М.: Мысль, 2005–2006. – 5 книг, 3095 с.
Работа является эскизом новой фундаментальной социоло-
гической теории общественного развития современного мира
(социума) как многомерного, «многослойного», многознаниево-
го и полилогичного процесса «производства и воспроизводства
действительной жизни», теории, в корне переосмысливающей
основания материальных процессов и весь исторический путь
развития человечества от «миллионолетней долюдской перво-
бытности» до первых лет современности XXI века. При этом
новая генерализирующая теория во многом сохраняет преем-
ственность классического понимания лишь «слоя» экономиче-
ского развития и только двух последних столетий.
Структура изложения всех ступеней восходящего обществен-
ного развития едина и содержит основные законы и категории,
раскрывающиеся последовательно в таких понятиях как: объект
собственности, агенты и акторы воспроизводственного процесса,
механизм взаимодействия, ценности и богатство, равновесное и
критическое состояние, символьно-знаковая система, вид рацио-
нализирующего и сознательного взаиморасчёта, ультраструкту-
ры, отчуждение, асимметрия, кризисная форма доминирующей
собственности на объект взаимодействия, идеология, «классы»,
революционный процесс и обобществление и пр.
В теории рассматривается, как эмпирический факт, исто-
рический ряд последовательных ценностей общества как
Критическая теория социализма
382
типологических объектов собственности, на основе которых
строятся соответствующие чистые эндогенные (внутристра-
новые) формы (ЧЭФ) отношений собственности. Однако
сами формы существуют в «действительной жизни» изна-
чально, одновременно и «параллельно». Вот эти ЧЭФ: пер-
вобытность, рабовладение, феодализм, капитализм («вуль-
гарный»), линейная (плановая) форма «социализм» и ещё не
известные формы...
В каждой из известных социально-воспроизводственных
«формаций» или градаций, по Шушарину, имеют место все
ЧЭФ с различной степенью развития, но только одна из них
доминирует, то есть «освещает», принуждает прочие ЧЭФ
«использовать» её механизм взаимодействия. Переход от
доминирования одного «слоя» ЧЭФ к другому происходит
путём обобществления доминировавшего объекта с огра-
ниченными (частными) отношениями собственности или,
как иначе говорят философы, путём «снятия» доминирую-
щих производственных ограниченных (частных) отношений
собственности по поводу этого объекта. Объект собствен-
ности «переходит» в основания социума, в так называемую
инфраструктуру общества, где этот объект попадает под
общественный контроль и управление и находится уже в
общественной собственности. В процессе этого перехода и
происходит смена социально-воспроизводственных града-
ций в последовательности соответствующей смене доми-
нирования, то есть в порядке следования «слоёв» ЧЭФ по
сложности восходящего развития.
Особое внимание уделено следующим проблемам: «как
возможно общество», о генезисе государства и «гражданско-
го общества», а также новому взгляду на «первобытность» и
что есть социализм, полилектический анализ социалистиче-
ских преобразований в СССР.
Полилогия изучает отношения людей, т.е. только матери-
альные формы деятельности и взаимодеятельности (но не
саму эту деятельность); отношения производства (но не само
это производство). Изучение в целом ведётся в координатах
Приложение 6
383
двух логик общественного развития – экзогенной и эндоген-
ной. Самое общее представление об эндогенной логике – об
её эмпирическом корреляте как главной последовательности
новых критических форм и прорывов (не «формаций»!) со-
ответствует вышеприведенному ряду ЧЭФ.
Отображение гетерогенного характера общества, поли-
причинности его связей и явлений, самой многообразности
процессов производства и воспроизводства действительной
жизни основывается на использовании полилогии причинно-
следственных связей и понятия бифуркации для критических
и «революционных» состояний общества.
Особого внимания заслуживают идеи построения и сту-
пени, законы и признаки нового гуманистического общества
как типологически «идеалистического материализма».
В створе экзогенной логики на основе «нового типа на-
учной рациональности в основаниях социологии» критиче-
ски рассматривается вся действительная или сложная логи-
ка истории как некая интеллектуальная громадность. Даётся
целостный анализ интенсивных и экстенсивных процессов
в строении и развитии современного социума, глобальных
процессов, рассматриваются характерные международные
явления на большом числе примеров, цифр и событий.
В заключении в последнем, пятом, томе рассматривается
развивающийся кризис современного мира, провал в нерав-
новесное состояние, мифология трагического деморыноч-
ного заблуждения народов, глобальная материальная декон-
струкция и варваризация процессов на просторах бывшего
СССР, некоторые узловые процессы и итоги. Последние гла-
вы посвящены «дальнейшим вероятиям-невероятиям раз-
вития бифуркации» и «штрихам к социально-политической
картине» современности.
По всем вопросам и заказу пятитомного издания
обращайтесь по телефону в Москве 8-916-8873150
или пишите по адресу:
117321, Москва, а/я ...
Приложение 7. Чистые эндогенные формы. Таблица 1
;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;
(;;;;;;) ;; ;;;; ;;;;;;;;;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;
(;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;)
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; (;;;;;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;)
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;-
;;;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;;;;;;;-
;;;;;;;;;; (;;;;;;;;;;;;;;;;;;)
;;;;;;;;;;;;;;;;;;-
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;;;;;-
;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;;;;-;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;
(;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;)
;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;
(;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;, ;;;;;;;;-
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;)
;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;;; (;;;;;;;;;;;;;;-
;;;;;;;;;;;;;;;;)
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;;;-;;;;;;;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;-
;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;;;
(«;;;;;;;;;;;;;;;;»), ;;;;;;;;,
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;,
;;;;;;;;;;;;;;…
;;;;;;;;;;;;;;;;, ;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;
(;; ;;;;;; ;;;;;;;;;; ;;;;;;;;),
;;;;;;;;;;;;;;-;;;;;;;;;;;;…
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;-
;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;-
;;;;;; (;;;;;;;;;;)
;;;;;;;;;;;;;;, ;;;;;;, ;;;;;;;;-
;;;;;;;; (;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;)
«;;;;;;;;;;;;;;» (;;;;;;;;;;;;;;-
;;;;;;;;)
;;;;;; ;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;-
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;
(;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;)
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; (;;;;;;;;-
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;) ;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;-
;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;-
;;;;;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;-
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; (;;;;;;;;;;;;-
;;;;;;;;)
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;;;;;-
;;;;;;;;;; ;;;; ;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; (;;;;;;;;;;)
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;-
;;;;;; ;;;;;;;;;;, ;;;;;;;;;;;;;;-
;;;;;;;;;; (;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;-
;;;;;;) ;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;, ;;;;;;;;;;;;;;;;-
;;;;;;;;;; (;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;-
;;;;;;;;;;)
Приложение 7. Чистые эндогенные формы. Таблица 1
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;; (;;;;;;)
;; ;;;; ;;;;;;;;;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;-
;;;;;;;; (;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;)
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;-
;;;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;-
;;;;;; («;;;;;;;;;;;;;;»)
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;-
;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;-
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; («;;;;;;;;;;»)
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;
(;;;;;;;;;;;;;;-;;;;;;;;;;;;;;;;)
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;
(;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;)
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;-
;;;;;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;;;;;-
;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; (;;;;;;-
;;;;;;;;;;)
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;; («;;;;;;;;;;») ;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;-
;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;-
;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; («;;;;;;;;-
;;;;;;»)
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;;;,
;;;;;;;;;;;;;;;;;;…
;;;;;;;;;;, ;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;-
;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;;;;;;;,
;;;;;;;;;;;;;;;;;;…
;;;;;;;;;;;;;;, ;;;;;;;;;;;;,
;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;;;
(«;;;;;;;;;;»)…
;;;;;;;;;;;;;;;; (;;;;;;;;;;;;-
;;;;;;;;)
;;;;;;;;;;;; (;;;;;;;;;;;;;;;;-
;;;;;;;;)
;;;;;;;;;;;;;;;;;;, ;;;;;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;; ;;;;;;
(;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;)
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;;;;; («;;;;;;;;;;-
;;;;;;»)
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; (;;;;;;-
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;)
;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; («;;;;;;;;;;-
;;;;;;;;;;;;;;;;»)
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;-
(;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;) ;;;;;;;;;;-
;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;;;;;-
;;;;;;;;;; ;;;; ;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;;;;;-
;;;;;;;;;; ;;;; ;;;;;;;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;-
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;-
;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;;;;;-
;;;;;;;;, ;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;-
;;;;;;;;;; (;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;)
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;;;;;-
;;;;;;;;, ;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;
(;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;) ;;;;;;-
;;;;;;;;;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;-
;;;;;;;;;;;;;;, ;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;
Научная
АЛЕКСАНДР ТИМОФЕЕВИЧ ХАРЧЕВНИКОВ
КРИТИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ СОЦИАЛИЗМА
(Политическая технология)
Корректура: О. Шадрина
Компьютерная верстка: Л. Ходош
Подписано в печать 03.10.2011
Формат 60х90/16
Бумага офсетная
Тираж 300 экз.
ООО «Авторская книга»
Москва, ул. Большая Никитская, д.50/5
тел: +7 (495) 646-17-25
www.izdat.ru