В этом году в Подмосковье тепла не было.
Не было нежного и ласкового солнышка, которое бы готовило природу к лету. Не было теплого ветерка, который приносит с собой лёгкие пушистые облака.
Днём июньское небо беспросветно было затянуто черными тучами, которые безжалостно поливали всю округу ливневым дождём.
Ночью были заморозки и по утрам земля была покрыта инеем.
А из дальних стран летели домой птицы. Можно было ранним утром услышать курлыканье журавлей. И от жалости сжималось сердце: как они будут выживать в этом холоде?
И тут в деревню Мышкино прилетели первые аисты. У них было своё особое место: во дворе стояла водонапорная старая башня и там, на самом верху, они свили гнездо.
Каждый раз, когда мы приезжали в Мышкино, то видели этих несчастных птиц, сидящих под проливным дождём в гнезде на яйцах.
Дождь переставал лишь к вечеру, и папа аист, отряхнув свои мокрые перья, расправлял крылья и летел на рыбалку. Он долго кружил над водой, ожидая добычу покрупнее, потом резко нырял в воду и уже с рыбой поднимался над морем.
Возвращался с рыбалки он всегда одной дорогой: низко летя мимо нашего дома. По неторопливым взмахам его больших крыльев, было видно как ему тяжело нести в клюве большую рыбу.
Всё больше и больше птиц прилетали в нашу деревню: скворцов, жаворонков, трясогусок… Наконец прилетели мои любимые ласточки и поселились под крышей соседнего дома. Как только переставало лить с неба, они моментально вылетали на охоту ловить мошек.
Вскоре на нашем заборе появились новые соседи: маленькие ласточата. Летать хорошо они ещё не умели, поэтому у них была одна задача : с крыши долететь до нашего забора. Но там им сидеть стало скучно и самый отважный птенец перелетел к нам на бельевую верёвку. Сначала потихоньку, а потом всё сильнее и сильнее он стал раскачиваться на ней. Эти качельки ему очень понравились. Рядом летали обезумевшие родители и чирикали так, что слышно было на соседней улице, но малыш не обращал на эти крики никакого внимания и с гордым видом продолжал свой верёвочный полёт.
Видя, что ничего страшного не происходит, а даже наоборот, к нему по одному стали подлетать остальные шалунишки. Родители ещё больше стали возмущаться и кругами летали над непослушными детьми. Один папаша с криками:
- Разлетайтесь, а то зашибу! - сделал над верёвкой мертвую петлю.
Никто из птенцов даже глазом не моргнул!
Услышав странный шум, мы с моим верным другом Джеком,
прячась в высокой траве, поползли в конец двора посмотреть, что там происходит: Джек полз на животе, а я за ним на четвереньках.
В конце двора мы увидели такую картину: на нашей, когда-то беленькой верёвке, сидели восемь ласточат .
Головки, хвостики и кончики крыльев у них были черными, а остальные пёрышки блестели каштановым оттенком. По краям клювиков возле щёчек были большие желтые заеды
-Желторотики на первой прогулке! Ну, сейчас будет что-то интересное!- решили мы с Джеком.
Как мы с другом не прятались, но они нас увидели и нисколько не испугались, а,
вытаращив свои черненькие глазёнки, словно бусинки, с любопытством стали нас
рассматривать.
- И зачем вы сюда приползли?- зачирикали они. - Убирайтесь отсюда назад! Это наши качели!- и они ещё сильнее стали раскачиваться на веревке и капать на неё.
Мой Джек взвыл от такой наглости.
Конечно, он знал, что в наше время из себя представляет современная молодёжь, но не до такой же степени!
Я тоже возмутилась поведением птенцов и начала пугать желторотиков.
-Кыш с моей верёвки - закричала я, подняв голову.
-Сами кыш отсюда - не отступали храбрые малыши и стали капать на нас.
Одна капля попала Джеку на голову. Не выдержав, он вскочил и пустился бежать.
А мне попали прямо в глаз. Я сидела в траве и ничегошеньки не видела.
Пока я пыталась хоть как-то протереть глаза, мне птенцы продолжали капать на голову.
Родители, видя такое безобразие, перестали летать и от стыда спрятались под крышу.
Вдруг я услышала истошный крик моего мужа:
- Перестань обижать птенчиков и немедленно уходи оттуда! Родители не примут их обратно в гнездо. Нельзя к ним близко подходить!
То, что нельзя близко подходить, я это и сама поняла, но было уже поздно
Я медленно поползла домой принимать ванну.