II
В один из дней, оставшись один, запертым в квартире, я принял решение, что вылеплю себе друга из пластилина. К этому времени мне стало надоедать одиночество, которое на час-два организовывал для меня мой брат. Я решил, что если у меня не получается подружиться с кем-то из сверстников, то надо придумать себе друга. Это решение казалось мне отличным вариантом разрешения многих моих проблем. Появление друга, с которым можно было бы играть тогда, когда мой брат оставляет меня одного, позволило бы мне скрасить минуты одиночества. Я понимал, что хорошо иметь друга, с которым можно поговорить по душам обо всем на свете. И, конечно же, пожаловаться ему на то, что мой брат Ян постоянно бросает меня одного, не забывая при этом взять с меня клятву молчать и ничего не рассказывать маме.
***
Сдержать клятву намного сложнее, чем ее дать.
***
В свои шесть лет, я начинал понимать непростое устройство жизни и неожиданно для себя я обнаружил, что у каждого человека есть друг, и только у меня нет друга. Такие грустные выводы настраивали меня на активные действия. Я прекрасно понимал, что мой брат Ян на роль моего друга не годился, прежде всего, потому, что он считал меня малышней, обузой для его взрослой жизни, в то время как настоящий друг так думать не будет, ему даже в голову такое прийти не может. Быть обузой друг не может. Но, поскольку мой брат Ян почти всегда был озабочен тем, как пристроить к какой-нибудь няньке, чтобы получить полную свободу, то я не мог его представить в роли моего друга, там более, что играть со мной он упорно не хотел. Такое его отношение ко мне, не просто печалило меня, оно меня раздражало. Как же не хочется маленькому мальчику выглядеть малышней и как же хочется выглядеть хотя бы чуточку взрослее.
Когда я в очередной раз остался один в доме, а мой брат Ян, как и всегда, сбежал гулять в футбол, не забыв взять с меня клятву, что я ничего не расскажу маме и о том, что я некоторое время оставался в доме одни без присмотра. Но, в этот раз прежде чем отправиться на улицу играть с друзьями, брат протянул мне коробочку, на которой были нарисованы несколько разноцветных брусочков и написано «Пластилин».
-- Это тебе, - сказал он.
-- Спасибо, - ответил я, принимая подарок.
-- Это необычный пластилин. Этот пластилин из воска, поэтому он лепится лучше, он более теплый и живой, чем тот, который есть у тебя. Играй и не хныкай. А я пойду, поиграю в футбол. Я скоро вернусь.
В коробочке оказалось несколько брусочков пластилина, цвет которого был каким-то не таким ярким, как у пластилина, который был у меня. Взяв в руки один из брусочков, я сразу же почувствовал, что это, действительно, какой-то необычный пластилин потому, что он более податлив, чем тот, которым я пользовался до сих пор.
Сегодня я знал, что вылеплю из пластилина. Мне нужен был друг, пусть пластилиновый, но друг. Вылепить из пластилина предстояло человечка. У меня не было друзей, а завести себе кого-то для того, чтобы делиться тайнами было жизненно необходимо. Человечек из пластилина, конечно же не сможет мне ответить что-то, но за то он терпеливо выслушает все, что я ему расскажу и, наверно, поймет меня как никто другой. И что особенно важно, так это то, что я смогу доверить ему любые тайны – все равно он никому ничего не расскажет.
Я, как всегда, расположился на полу, выложив из своей коробки с игрушками все свои богатства. Одним из моих любимых занятий была лепка, мне нравилось лепить из пластилина себе игрушки. И тут меня озарило – надо сделать себе друга.
-- Правильно! - послышался мне тоненький голосок. Вполне возможно, что это слово произнес я сам, чтобы подбодрить себя и укрепить в себе свое решение. Маленькие дети любят озвучивать свои игры, когда играют в одиночестве.
-- Кто это? – спросил я. Увлекшись игрой, я, вполне возможно, не заметил того, что сам сказал слово: «правильно!». На мой вопрос «кто это?», естественно, никто не ответил. И я решил, что мне все это показалось.
-- Я слеплю себе друга из пластилина. Самого лучшего друга!
Это немного неожиданное решение пришло ко мне случайно. Я еще не знал, кто будет моим другом: человек, зверушка или какое-то фантастическое существо. Более того, я слабо представлял себе, каким должен быть самый лучший друг.
***
Самый лучший друг – это мы сами в другом человеке, те
самые качества другого человека, которые напоминают нас самих.
***
Взяв в руки плиточку голубого пластилина, я поначалу намеревался вылепить из пластилина лошадку потому, что опыт лепки лошадок у меня к тому времени уже имелся. Обычно тело лошадок я лепил из пластилина, а их ноги делал из спичек. Такие лошадки получались устойчивыми и стройными. На них можно было посадить пластилинового всадника и устроить скачки.
-- Нет! – мои рассуждения о том, каким должен быть самый лучший друг были довольно просты. – Лошадку лепить я не буду. Лучший друг человека – это собака. Но, собак я не люблю. А если быть точнее, я их боюсь. Настоящий друг, должен быть человеком!
Надо признаться, что человека лепить я не умел. Точнее, они у меня получались какими-то не настоящими.
-- Мой человек будет в голубом костюме, - решил я. – Он будет чем-то похож на космонавта.
-- А, может быть, и нет? – снова послышался мне тонкий незнакомый голосок. – Может быть, это будет девочка в голубом красивом платье.
Я даже немного растерялся от такой мысли. Произнесенная мной вслух фраза меня взволновала. До сих пор для своих игр человечков я делал из зеленых желудей и спичек, и они меня, как игрушки устраивали. Решение слепить из пластилина девочку меня пугало. Однако оно имело одно неоспоримое преимущество перед другими – у меня был старший брат, который на роль старшего не совсем подходил потому, что постоянно меня обижал. Сестры у меня не было и поэтому, желание слепить из пластилина девочку, давало возможность устранить сложившуюся житейскую несправедливость. При этом я получал возможность приобрести сестру, пусть не настоящую, а пластилиновую, но все же сестру.
-- Да! – сказал я и не узнал своего голоса. – Слеплю-ка я девочку в голубом платье.
-- Слепи! – ответил мне все тот же тихий голос, который немного раньше произнес слово: «правильно!».
Взяв в руки брусочек синего пластилина, я стал лепить то, что должно получиться похожим на девочку в голубом платье.
***
Голубой цвет – это цвет мечты и идеальности, наверно поэтому понятие
«голубая мечта» - это то, что не только прекрасно, но и недостижимо.
***
Конечно же, скульптор из меня, если честно, был никакой - и девочка у меня никак не получалась. Я не знал того, что лепить человека – это сложное занятие. Мои первые опыты позволили мне сделать некоторые выводы. Во-первых, это занятие не простое. Я понял, что для того что бы вылепить человека надо знать, как человек устроен, во-вторых, надо иметь хоть какое-то понятие о пропорциях человеческого тела. Я всего этого не знал, кроме того, я также не знал о том, что скульпторы при лепке человеческих фигур из глины используют, так называемые каркасы, которые позволяют придать глиняной скульптуре необходимую прочность. Это знание позже было почерпнуто мной из книг, которые я, как только научился читать, брал из книжного шкафа, чаще всего не для того, чтобы что-то прочитать, а для того, чтобы посмотреть в них картинки-иллюстрации. Самыми интересными мне казались книги по изобразительному искусству, в них было много разных цветных картинок. Так вот, как-то в одной из книг я наткнулся картинки о том, как лепят скульпторы.
Я старался, как мог, постепенно бесформенный кусок пластилина становился похожим на фигурку человека, точнее девочки в голубом платье, которая никак не хотела стоять и заваливалась на бок. Все в фигурке было хорошо, кроме ног и платья.
Надо отметить, что пластилин мягкий и податливый материал, который легко реагирует на действия человека, только одного он не терпит – тепла. Наверно, именно поэтому скульпторы для придания жесткости фигуркам, вылепливаемым из пластилина, используют проволочные каркасы. Мне показалось, что вылепленный мною человечек, размером с небольшую куклу, вполне удачен. Придирчиво осмотрев свою работу, я остался долен тем, как все получилось. Правда, руки моего человечка казались непропорционально длинными. Откуда мне шестилетнему мальчику было знать о пропорциях человеческого тела. Кисти у моего человечка тоже не получились. Я не знал, как их сделать. «Надо будет посмотреть, как сделаны ладошки у какой-нибудь покупной куклы!» - сказал я сам себе. Трудность с лепкой рук куклы привносила в игру с пластилином что-то новое и неожиданное. Трудности, которые возникали при лепке, привносили игр некоторую интригу. Она неожиданно выходила не другой уровень, требующий продолжения. Оказалось, что такую простую игру нельзя закончить в один присест.
***
Самая сложная игра – это сама наша жизнь. Ее за один присест
не доиграешь до конца.
***
Кроме всего, вылепленная мной кукла, которую я мысленно все чаще и чаще называл «Девочкой в голубом платье», оказалась не устойчивой, она все время заваливалась на бок. Девочки в голубом платье никак не хотела стоять на ногах. Все это происходило потому, что в комнате было тепло, и поэтому пластилин не хотел держать форму.
-- Не получилось! – с сожалением вздохнул я.
-- Ничего! – ответил мне тихий голос. – Завтра получится! Обязательно получится.
Мне не хотелось ничего отвечать. Я собрал свои игрушки в коробку, помыл руки и стал ждать брата, который должен был меня покормить обедом. Брат почему-то долго не шел. И тут я вспомнил, что у нас в книжном шкафу есть несколько книг о том, как надо рисовать и лепить человека. Это были книги большого формата в мягких переплетах, в которых рассказывалось о живописи, скульптуре и прикладном искусстве. Моя мама работала учительницей младших классов и эти книги-пособия она использовала на уроках рисования, когда объясняла детям, как надо лепить или рисовать.
Нужные мне книги я нашел быстро. Став на стул я обнаружил, что они стоят на полке книжного шкафа. Правда, для того, чтобы их достать мне понадобилось много времени. Я никак не мог сдвинуть стекло книжного шкафа в сторону, чтобы получить доступ к нужным мне книгам.
***
Нужная книга – это, как правило, та книга, в которой тебе
нужны две-три страницы.
***
В конце концов, мне это удалось и я, сняв книги с полки, расположился прямо на полу. Книги-пособия по рисованию представляли для меня особый интерес тем, что в них было много иллюстраций. Читать я не умел, но этого и не требовалось потому, что пособия были отлично проиллюстрированы, многочисленные иллюстрации наглядно объясняли, как работает рисовальщик, акварелист и скульптор. Рассматривая картинки, которые были очень интересны, я ненароком уснул.
-- Завтра, я слеплю девочку в голубом платье лучше, чем сегодня, - прошептал я, засыпая над раскрытой книгой.
Я заснул, растянувшись прямо на полу, подложив себе под голову раскрытую книгу. Сон сморил меня как-то совсем неожиданно. И мне, кажется, даже что-то приснилось.
Во сне я увидел странную девочку в голубом платье, которая каталась на качелях.
-- Ты умеешь рисовать? – спросила меня девочка, раскачиваясь на качелях.
-- Немного, - неуверенно ответил я.
-- А ты знаешь, что для того, чтобы научиться хорошо лепить, надо сначала научиться хорошо рисовать.
-- Да? – я, шестилетний мальчик, много чего еще не знал о взрослой жизни. Надо заметить, что мое детство совпало с послевоенными годами, когда, по правде, и карандаши и ручки были большим богатством, не говоря о хорошей бумаге для рисования.
***
Самое большое богатство для любого ребенка – это тайна,
которую он формирует в своем сознании, обозначая ее, как
«мое», «личное».
***
-- Да, - Девочка в голубом платьице продолжала настаивать на своем. Наверно, все девочки такие, всезнайки и упрямые, настойчивые зануды. – Ты должен знать, что тот, кто хорошо умеет рисовать, тот умеет и хорошо лепить зверюшек и людей.
-- Да? – еще раз сказал я. Я засомневался в том, что смогу научиться хорошо рисовать. Мне достаточно было того, что я умею лепить лошадок. Все вокруг, и взрослые и дети, утверждали, что у меня лошадки получаются отменные. Я, шестилетний мальчик, не знал, что иногда и взрослые, и дети говорят неправду. Не то, чтобы они лгут, нет. Они говорят правду, но иногда не всю. Так, соседская девочка Маша хвалила моих лошадок только потому, что ей тоже хотелось иметь таких же. Похвалив меня за то, что я вылепил из пластилина красивую лошадку, она непременно добавляла: «Ты, Ан, мне вылепишь точно такую же? Да?» «Да!» - соглашался я, кивая головой.
-- Ты вылепишь меня из голубого пластилина? – спросила девочка из моего сна меня, продолжая раскачиваться на качелях. Мне становилось страшно от того, что она очень сильно раскачала качели. И я от страха закрыл глаза и спросил, обращаясь к ней: - Ты не боишься?
- Нет! – ответила девочка, - Я ничего на свете не боюсь! – и громко расхохоталась.
Все это происходило во сне, который снился мне. И все это было настолько похоже на правду, что я даже испугался того, что девочка может не удержаться на качелях и упасть. Чувство страха было настолько явственным, что я неожиданно проснулся, и как раз в это время в квартиру влетел мой старший. Он с порога крикнул: «Мыть руки! Быстро! Будем обедать!»
Я заплакал то ли от того, что проснулся, то ли от того, что меня испугало неожиданное возвращение брата и его громкие приказания.
Брат сегодня опаздывал с обедом. Он прекрасно понимал, что ожидаемое нами возвращение матери с работы грозит ему очередной разборкой и скандалом.
***
Научись не плакать - и ты станешь мужчиной!
***
- Будешь плакать, я тебе не расскажу что-то…, - сказал Ян. – Что-то очень интересное!
Я не поверил обещаниям брата, он почти всегда обманывал меня. Его обещания были ничем иным как спекуляцией. Он, как правило, подтрунивал над моей излишней доверчивостью.
Я встал с пола и, растирая по щекам слезы, стал собирать разбросанные по полу книги. Брат разогревал на кухни обед, оттуда доносился звон посуды и звуки, закрывающиеся двери холодильника. Я, не торопясь, направился в ванную мыть руки.
-- Ты, Ан, чем здесь занимался без меня? – поинтересовался брат. Я не хотел ему ничего отвечать.
-- Чё молчишь?
-- Ты умеешь нарисовать человека? – спросил я брата.
-- Человека? – переспросил Ян. Похоже, мой вопрос был для него больше, чем неожиданностью.
-- Да, человека…
-- Нет, не умею.
-- Понятно, - грустно вздохнул я.
-- Но, у нас есть книги, по которым можно научиться рисовать человека, - сказал брат. – Я тебе прочту, что там написано и помогу разобраться в том, как можно научиться рисовать.
-- Я знаю!
Вымыв руки, я отправился на кухню. Брат уже разогрел суп и котлеты. Мой обед стоял на столе.
-- Садись за стол, - приказал брат. – Маме ни слова о том, когда мы ели. Хорошо? Я тебе за это расскажу что-то очень интересное. И еще… Я научу тебя рисовать человека…
-- Не обманешь?
-- Честно слово! – пообещал брат.
Так быстро с едой я еще никогда в жизни не справлялся. Брат был удивлен тем, как быстро я съел свой обед.
-- Все! – через каких-то пять минут я стоял перед братом, испачканный кашей, и в руке я держал пустую тарелку. – Пойдем, покажешь, как надо рисовать человека!
-- Но, я же еще не закончил обедать, - растерянно ответил мне брат.
-- Да? – немного обиженно ответил я. Мне казалось, что брат мог бы есть быстрее.
Через несколько минут мы с братом сидели на диване, и он мне объяснял, как рисуют фигуру человека и как лепят человека из пластилина. Он, конечно же, не был учителем, а только лишь читал мне то, что в книге было написано под иллюстрациями. Из его рассказов я мало что понял, правда, одно было мне предельно ясно – фигуру человека лепят с использованием каркаса и деревянной подставки, которые необходимы для того, чтобы вылепленная из пластилина фигурка со временем не потеряла своей формы. Все дальнейшие объяснения о пропорциях человеческого тела и том, как их выдерживать мне были не совсем интересны.
***
Пропорция – это некая разумная соразмерность, создающая
ощущение красоты.
***
Я быстро устал слушать объяснения брата. Мне не терпелось быстрее приступить к главному – лепке человека. Поэтому, после того, как брат закончил свое объяснение секретов лепки, я осторожно спросил:
-- Ты мне поможешь сделать каркас и подставку?
-- Помогу, - пообещал брат.
-- Я попробовал слепить девочку в голубом платье? – сказал я. – Но, мне кажется фигурка не получилась?
-- Покажи! – попросил брат.
Я, немного стесняясь, достал из картонной коробки свое произведение. Брат, взяв в руку фигурку, стал ее внимательно рассматривать. Его оценка моей работы была простой:
-- Похоже! (Это его замечание было одобрением, он признал факт того, что мой человечек похож на человека). Правда она у тебя очень и очень похожа на Снегурочку, которую мы обычно на Новый год ставим под елку.
Я вспомнил о том, что где-то в коробке с новогодними игрушками действительно лежит матерчатая Снегурочка, которая на Новый год всегда стоит под елкой. На замечания брата я ничего не ответил. Мне было ясно одно, фигурка Девочки в голубом платье не вызвала у брата никаких особенных эмоций, однако он признал, что вылепленная мной фигурка напоминает человека. Замечание брата мне доставило удовлетворение. «Девочка в голубом платье» становилась частью моей жизни, оставаясь для меня не только чем-то особенным и важным, но и моей тайной.
-- Я обещал тебе рассказать что-то интересное, - брат вспомнил о своем обещании. – У нас в соседнем подъезде поселилась новая девочка по имени Майя.
-- Да?
-- Она очень и очень красиво рисует. Я видел ее рисунки.
***
Приходит время, когда мальчики неожиданно для себя
делают открытие – оказывается, что девочки совсем не такие
как они мальчики.
***
Последние слова, произнесенные братом, меня немного озадачили. Не скажу, что для меня рисование было любимым занятием, нет. Меня больше увлекали игры с лошадками, вылепленными мной из пластилина.
Я забрал из рук брата пластилиновую фигурку «девочки в голубом платье» и стал собирать свои игрушки. Вот-вот с работы должна была вернуться мама. Надо было навести в квартире порядок. Брат отправился на кухню мыть посуду, я собрал книги и поставил их на полку.
Впервые в жизни я заговорил с пластилиновой игрушкой, которая получила свое первое имя - Девочка в голубом платье.
-- Завтра я вылеплю Девочку в голубом платье. Она будет самой красивой.
-- Правда? – снова послышался мне тихий звонкий голосок, хотя в комнате больше никого не было.
Так в мою жизнь вошли два понятия: девочка в голубом платье и друг.
Продолжение:
http://www.proza.ru/2012/09/27/1574
© Copyright: Ан Леере, 2010
А.Leere.
http://www.proza.ru/avtor/anleere
Иллюстрация: http://scu.artois.ru/kuznetsova/picture035.shtml