Город плавно спускался к реке, смотрелся в заросшую кувшинками воду, потом опять карабкался в гору. Иногда подпрыгивал ввысь куполами церквей, сохранившихся от былого купеческого богатства. Историки утверждают, что когда-то в небольшом Городе было тридцать девять церквей и три монастыря, потому что каждый купеческий дом в Городе считал своим долгом иметь рядом с собой церковь. Иногда Город прятался в густых зарослях земляного вала, насыпанного когда-то жителями, чтобы защищаться от врагов. И опять спускался к Реке.
Здесь у Реки, а может быть в Реке жила Душа Города. В шумные праздники, когда жители Города собирались на большой площади и устраивали там веселые гулянья с музыкой, танцами и фейерверками, Душа Города забиралась подальше в заросли кувшинок и тихонько дремала, вспоминая давние времена, когда по праздникам плыл над Городом звон колоколов. Колокола перекликались, гудели, радовались, и звон их сначала расстилался над Городом, а потом устремлялся ввысь, к небесам, соединяя Город с его небесными покровителями и заступниками.
В смутные времена замолчали колокола, стали исчезать одна за другой церкви, закрылись монастыри. И появились на их месте жестяная мастерская, сапоговаляльная фабрика, какой-то склад, скотобойня и даже небольшой завод. На месте старых деревянных купеческих домов выросли кирпичные пятиэтажки, где стали жить счастливые жители Города. Теперь им не нужно было топить печки и носить в ведрах воду. У них были теплые квартиры, и горячая вода текла в новые белоснежные ванны. Вот только Душа Города куда-то исчезла. Не захотела переселяться в новую квартиру со всеми удобствами.
Шло время. Одни смутные времена сменились другими, не менее смутными. В Стране все время что-то происходило, а Город жил своей размеренной, тихой жизнью.
И вроде все было неплохо. Но чего- то не хватало. Может быть Души?
И вот однажды жители Города услышали странные звуки, похожие на мелодичную музыку. Сначала тихие и негромкие, они постепенно усиливались, набирали мощь. Над Городом звучал колокол.
Услышав эти звуки, встрепенулись, ожили уцелевшие чудом храмы. Подняли свои поникшие, обветшавшие головы. Собрали силы, поднатужились и изгнали из недр своих и мастерские, и склады, и клубы, и даже городской дом культуры. Ну конечно не просто выгнали их на улицу, а переселили в другие более подходящие для них помещения. А для дома культуры Город даже построил новое прекрасное здание на берегу Реки.
И вновь засверкали над Городом свежевыкрашенные купола, поднялись к небу колокольни, и все больше голосов вплеталось в колокольные перезвоны. И дома старые купеческие принарядились. Окна пластиковые вставили, ондулин на крыши положили, сайдинг на стены надели. Немного странно стали выглядеть, но на все недовольные замечания гордо отвечали: « Стиль у нас такой! Эклектика!»
Появились и новые «купеческие» дома. С колоннами, панорамными окнами, высокими кирпичными заборами. Теперь каждый «купеческий» дом считал своим долгом иметь рядом баню и барбекю.
Словом ожил Город, похорошел. И совсем не потому, что пораскрасили дома да новых понастроили. А потому, что вернулась в Город Душа и поселилась где-то у Реки, а может быть и в самой Реке. Когда это произошло, точно никто не знает. Может быть когда зазвучали после долгого перерыва первые робкие звуки колокола. А может и в другое время.
Снова живет Город своей спокойной, размеренной жизнью. Все так же течет Река, причудливо огибая Город тремя большими петлями. Колышутся над водой кувшинки, проносятся среди водорослей резвые стайки рыб. И все так же живет в тихих водах, а иногда выходит на берег Душа Города. Ведь они неразделимы – Город и его Душа