Россия в Азиатско-Тихоокеанском региона

Игорь Шевырёв
Россия в Азиатско-Тихоокеанском регионе: проблемы и перспективы

Игорь Шевырёв

В начале сентября во Владивосток для участия в саммите Азиатско-Тихоокеанского Экономического Сотрудничества (АТЭС) съедется много иностранных президентов, других высокопоставленных должностных лиц, а также представителей бизнеса (в АТЭС входит 21 государство).
Для сравнения: в предыдущие годы из крупных форумов Россия принимала саммит G8 (2006г.) и Мировой экономический форум (2012г) в Санкт-Петербурге.
К АТЭС Россия отнеслась очень ответственно, возлагая на него большие надежды. Однако, посмотрим насколько эти надежды оправдаются.

Что такое АТЭС
Во-первых, АТЭС – это не международная организация, а крупный деловой форум ведущих экономик тихоокеанского региона. Безусловно, то, как принимающая сторона встретит многочисленных гостей имеет большое значение. И, конечно же, впечатление от форума может повлиять на настроения инвесторов жить или работать в России. Однако, не будем преувеличивать этот организаторский эффект. Для инвесторов гораздо важнее, какой в стране существует инвест-климат, есть ли в ней экономическая свобода и безопасность для инвестиций. А в дальневосточном регионе с этим обстоят большие проблемы. Речь не только о несовершенном законодательстве, но и слабости тамошней инфраструктуры, огромном демографическом спаде, что снижает потенциал и потребительской активности, и спроса на трудовые ресурсы. Да, и потом: остаточный принцип, по которому федеральные власти традиционно относятся к Дальнему Востоку, также вносит свою негативную лепту в инвестиционный имидж РФ.
 Так что, вряд ли стоит ожидать, что после саммита АТЭС в экономику России польются щедрые азиатские инвестиции.

Во-вторых, для АТЭС характерна конкуренция экономик, а не политических амбиций. Так что, не оправдаются также надежды встроить АТЭС в разные геополитические проекты и схемы. К сожалению, развивающаяся Россия вообще выпадает из конкуренции в регионе. Самые крупные экономические игроки в Азиатско-Тихоокеанском регионе – это Китай и США. Сюда же добавим несколько оффшорных зон региона: Сянган, Сингапур, которыми жонглируют попеременно ведущие «азиатские тигры». Собственно говоря, именно Китай и США и разыгрывают основную интригу от саммита к саммиту: как на этот раз поведут себя Дракон с «дядюшкой Сэмом». США в таких встречах, как правило, наседают. Китай, наоборот, призывает к миролюбию и уходит от удара. Интерес к России на предстоящем саммите может быть продиктован, разве что, как к стране-хозяйке форума.

В-третьих, в последние годы интерес к АТЭС заметно упал. Например, на предыдущем саммите, состоявшемся в Гонолулу, США заметно снизили интерес к АТЭС, выступив с инициативой создать «зону в зоне» или «альтернативную АТЭС». В новый транстихоокеанский альянс Вашингтон сразу же пригласил Бруней, Чили, Новую Зеландию, Сингапур, Австралию, Малайзию, Перу и Вьетнам. Россия среди приглашенных не значится, на нее только сбросили «старую» АТЭС и поручили готовиться к владивостокскому саммиту. Разумеется, без приглашения также остался Китай, в противовес которому, собственно, и создается «новая зона». США хотят сами зарабатывать на экономиках Pacific и заключать только такие зоны свободной торговли, которые выгодны только американскому бизнесу (как это можно проследить на «примере» уже созданной в 2011 году ЗСТ США-Южная Корея).

В-четвертых, Китай, в свою очередь, к АТЭС тоже проявляет внимание постольку-поскольку. Поднебесная сама последовательно двигается к своей стратегической цели стать лидером в АТР. И тем более, Пекину вряд ли может быть интересна подержанная американская «игрушка». (Прим.: форум АТЭС был, в свое время, создан по инициативе Запада).

В-пятых, одна из приоритетных российских инициатив на саммите – либерализация торговли и экономическая интеграция в Pacific-регионе, — весьма и весьма условна и имеет свои четкие ограничители. Дело в том, что все страны региона между собой очень отличаются и гораздо чаще выступают по отношению друг к другу непримиримыми конкурентами, чтобы говорить о возможностях объединиться в какой-то проект. Соответственно, либерализация торговли тоже упирается в коллизию этих экономических интересов. Собственно говоря, это одна из причин, почему АТЭС не суждено стать ни аналогом ЕС, ШОС или АСЕАН. В рамках АТЭС невозможны также ни «региональная ЗСТ», ни «азиатский Шенген». Максимум – «Деловая карточка путешественника АТЭС», учрежденная в прошлом году. Но опять же, во-первых, эта карточка лишь упрощает, а не отменяет визовый режим. А, во-вторых, на получение карточки могут претендовать только наиболее крупные бизнесмены. Пока что эмитировано около 100 тысяч «деловых карточек». Не более.

Таким образом, надеяться на какой-либо существенный позитив от председательства России в АТЭС не стоит. Тем более, что вообще-то это председательство было обусловлено обычной регулярной ротацией.
Тем не менее, Москва вкладывает в предстоящий саммит нечто большее. Саммит АТЭС призван заявить, что внешнеполитические амбиции России не ограничиваются европейским направлением. Россия также по-прежнему является одним из наиболее влиятельных субъектов Тихоокеанского региона. Еще одна стратегическая задача саммита – привлечение внимания мировых инвесторов к развитию Дальнего Востока и Сибири.
Однако, для того, чтобы повысить роль РФ в дальневосточной политике необходим комплекс более глубоких мер и проведения саммита явно недостаточно. Что же нужно делать?

Рекомендации к Восточной стратегии
На наш взгляд, основные рекомендации по повышению эффективности восточной политики РФ представляются следующие.
Первое. России необходимо выработать новую стратегию в отношении Сибири, Дальнего Востока и других зауральских территорий. Для этого, в свою очередь, ответить на базовые вопросы. Каким Россия видит оптимальное устройство в АТР, с точки зрения своих интересов? Кого в регионе можно считать друзьями, а кого – соперниками, конкурентами? Что вообще Россия хочет получить от сотрудничества с Азией? Причем хотелось бы более глубокого подхода, чем политика, существовавшая в предыдущие годы о том, кому бы дороже продаться в обмен на «инвестиции».
Причем желательно, чтобы над «восточной стратегией» работала не только Москва, но прежде всего, местные жители соответствующих регионов.
Дальний Восток и Сибирь нужны России не только исходя из обобщенных «нацинтересов» и во благо территориальной целостности. Это регионы, в которых живут конкретные люди, со своими проблемами, заботами, специфическим менталитетом, отличающимися от того, как они видятся из далекой Москвы. В конце концов, и нацинтересы во Владивостоке видятся иначе и четче, чем из Москвы.

Второе. Нужно перестать смотреть на зауральские территории по остаточному принципу. Россия традиционно больше всего внимания уделяет своим европейским делам, оборачиваясь на восток только в крайних, чрезвычайных ситуациях (чтоб гасить стихийные бедствия, аварии, техногенные катастрофы и прочие форс-мажоры). Но, ведь, эти катастрофы потому и происходят, что в свое время развитию территорий не уделялось должного внимания.
Россия часто смотрит на Восток как инструмент торга с Европой. Так, часто приходится слышать «угрозы» развернуть энергопотоки в Китай, если Европа продолжит клянчить низкие цены. Правда, в действительности, никакого «разворота» не происходит (что естественно). В результате, страдает имидж России и перед Европой, и перед Востоком. Отсюда вывод – каждый из регионов в такой огромной стране как Россия требует к себе особого внимания, чтобы вникать во все тамошние проблемы, задачи.
Кстати, одна из российских инициатив, подготавливаемых к саммиту, на первый взгляд, позволяет выделить специфику «зауральских территорий». Так, предлагается ввести оборот новый географический термин – Северная Азия. С одной стороны, все вроде бы логично: в мире уже есть и Восточная, и Юго-Восточная, и Северо-Восточная, и Южная Азии – нет только Северной. Однако, с другой стороны, в такой географической новации есть некоторые риски. Дело в том, как бы не назвали северные российские территории, «азиатские тигры» (будь-то Китай, Индия или Япония), в любом случае, будут смотреть на Россию как на европейскую страну. Сама Россия, даже при наличии у нее «Северной Азии», склонна рассматривать себя, скорее, в качестве евразийской державы и совсем уж мало шансов на полный азиатский поворот.
Обособление «Северной Азии» может повысить риски центробежных тенденций. Регион может начать жить своей отдельной жизнью: дескать, есть Россия, а есть – Северная Азия, а там и Сибирь, Алтай, Дальний Восток и т.д.
Суть в том, что Россия – это все-таки европейская держава, пустившая прочные корни в Восток. Любые метания в разные стороны чревато вредом для России: вступление в Европу – оторвет Восток, сближение с Азией – приведет к изоляции с Западом.

Третье. России необходимо найти свою собственную уникальную «нишу», чем она может быть полезна для остальных стран азиатского региона. Понятно, что экономика не является таким конкурентным преимуществом, в чем РФ могла бы тягаться с такими тяжеловесами как Китай, США, Сингапур, Корея, Япония. Но зато вполне возможно создать благоприятные условия, чтобы капитал от всех «тигров» потек в российскую экономику.
Основным таким фактором российского доминирования в регионе мог бы стать Тихоокеанский флот. Да, в последние годы китайцы существенно прибавили свою военную мощь в регионе. Причем настолько что это уже вызвало у США серьезную озабоченность. Однако, в одиночку справиться с множеством вызовов Китаю будет очень сложно установить доминирование. Нужны союзники. И наиболее оптимальным таким союзником могла бы стать Россия.
Россия могла бы стать гарантом мира, стабильности и безопасного судоходства в АТР по контролю над стратегическими проливами как в Северо-Восточной, так и в Юго-Восточной Азии. В частности, многим морским «азиатским тиграм» мог бы пригодиться богатый опыт РФ по борьбе с терроризмом, морским пиратством, преодолением последствий чрезвычайных ситуаций.
Япония, к слову, прекрасно понимает большую значимость российского флота. Потому со своей стороны, тщательно пытается нивелировать его фактор, будоража многострадальный «курильский вопрос». Контроль над всего лишь двумя (четырьмя) островами Курильской гряды позволяет закупорить огромному Тихоокеанскому флоту все входы-выходы, превратив его в послушный инструмент своих интересов и заставив ржаветь в холодных северных водах.
Правда, для того, чтобы Тихоокеанский флот укрепил свою роль в регионе, необходимо его существенно усилить, модернизировать, снабдить современными авианосцами, оснастить новейшими вооружениями. На данный момент это должно быть основной стратегической задачей РФ.

Четвертое. Огромное значение имеет инновационное развитие региона. В этой связи становление Дальневосточного федерального университета как одного из крупнейших инновационных центров АТР могло бы стать важным «пилотным» проектом. На будущее хотелось бы, чтоб таких «инно-центров» открывалось больше. Тем более, что в зауральских российских регионах все еще высок потенциал научных и инженерных кадров. Россия вполне могла бы стать лидером Азиатского региона и по инновационному развитию. Независимо от текущей разности экономических потенциалов с разными «азиатскими тиграми».

Пятое. Россия обладает уникальным транзитным потенциалом, который мог бы стать полезным для многих «азиатских тигров». Речь, прежде всего, о проекте Северного морского пути, являющегося кратчайшим маршрутом доставки грузов из Азии в Европу. Всего лишь за 7 дней грузовой корабль проходит из Мурманска во Владивосток, преодолевая расстояние в 5600 км. В то время, как расстояние по сухопутному евразийскому коридору от Питера во Владивосток составляет 14000 км. и требует большего объема затрат ресурсов.
Кроме того, СевМорПуть выигрывает в конкуренции также перед Суэцким транзитом (23000 км.). В том числе, с учетом проходом через еще один стратегический пролив – Малакку, где тоже остро стоит проблема морского пиратства.

Шестой приоритет – продовольственная безопасность, которая особенно большое значение имеет для экономически быстрорастущих «азиатских тигров». Россия уже делает некоторые шаги в этом направлении, переориентировав сельскохозяйственный экспорт Сибири, Алтая в восточном направлении. Еще б больше возможностей появилось, если Россия объединит свои продовольственные усилия с Казахстаном и Украиной в рамках проекта «зерновая ОПЕК». Это позволило б не только помочь каждому из участников данного «зернового союза» в модернизации аграрных отраслей, но и четче поделить международные рынки сбыта.

Таким образом, укрепление позиций России в Азиатско-Тихоокеанском регионе требует более глубокой проработки целого комплекса вопросов, нежели простой готовности к отдельно взятому саммиту АТЭС.

Опубликовано эксклюзивно на сайте Дао Ке Дао, 20 августа 2012 года