1985 год. 9 мая.
Дежурный следователь Кировского РУВД.
Сегодня День Победы, и преступлений в районе нет. Сижу в своем кабинете на втором этаже 14-го отделения милиции.
Отдыхаю.
Звонок телефона.
- Юра, ты у нас по наркоте спец. Спустись-ка, посмотри кой-чего, - голос дежурного по отделению.
Спускаюсь.
В дежурке живописнейшая картина: на скамейке сидит аксакал. Как выясняется позднее – из Узбекистана.
Самый натуральный.
Старый. Загорелый и морщинистый. С седой козлиной бородой и в высокой каракулевой шапке. В стеганом халате, перевязанном длинным кушаком. В тонких сапогах с галошами. С добрым десятком орденов и медалей на халате.
Пьяный в сиську. Судя по идиотскому говору дежурной службы в адрес "чучмека," тот плохо разбирается в русском языке. По крайней мере, на данный момент. Он что-то мычит. Громко и неистово. В мычанье иногда прослушивается нечто условно славянское, но абсолютно неразборчивое.
- Посмотри-ка. Не наркота ли у него? На гашиш* похоже, – беспокоится дежурный.
Протягивает мне цилиндрический пластмассовый пенальчик, наполненный какой-то зеленой массой.
Нюхаю массу. Запах непонятный.
- Эй, отец, это что такое? Не анаша? – обращаюсь к аксакалу.
- Йук! Йук! Анаша эмас**!! Насвай***!! – пламенно провозглашает задержанный.
- Отец, не еби мозги! Что нам с тобой, старый хер, делать? – участливо вопрошает дежурный.
Вспоминаю лекции по наркотикам в ГУВД. Успокаиваю дежурного, что “224-й"**** нет, и нам не придется ломать праздничное спокойствие, возбуждая уголовное дело.
Деду возвращается несчастный пенал с насваем. И, в придачу, ранее изъятый у него страшный на вид национальный узбекский нож в ножнах.***** Тот светлеет бронзовым лицом, вытаскивает кошелек с деньгами и начинает что-то нам настойчиво предлагать.
Сослуживцы со смехом рассказывают, что подобрали деда у магазина на улице Счастливой. Где тот предлагал всем встречным попить красного портвейна из имевшейся у него бутылки.
Постепенно, сопоставляя тарабарщину азиата, награды на его халате и день календаря, начинаем соображать, что перед нами ветеран Ленинградского фронта.
Во как!
Но каким хреном его занесло с бормотухой на улицу Счастливую?
Толковых объяснений по этому поводу никак не добиться. Кроме того, что где-то в тех краях он пребывает в гостях по случаю 40-летия Победы над фашистской Германией.
Как следователь, представитель самой гуманной профессии, предлагаю присутствующим попытаться вывезти деда на место задержания и провести следственный эксперимент по установлению места его временного пребывания.
Инициатива наказуема. Дежурный предлагает мне взять патрульную машину и ехать туда самому.
Едем. В УАЗике аксакал продолжает размахивать кошельком и требовать продолжения банкета.
У магазина на Счастливой к машине подбегает пара растрепанных теток. Явно наших, местных. Не успев ничего сказать, они видят нашего пассажира. И с воплями начинают вынимать его из машины.
Целуют патрульный экипаж и уходят. С песнями типа «Катюши». И с "чучмеком" под руки.
Аксакал – действительно ветеран Ленинградского фронта. Впервые за сорок лет приехал в Россию в гости к однополчанину. Забыв, естественно, русский язык.
За праздничным столом он перепил и однополчанина, и всех его родных.
Убедившись, что все храпят, двинулся к магазину тешить поющую душу. Ну и попался нашим ментам.
И слава Богу, что нашим попался. Обошлось без неприятностей.
___________________________________________________________
* гашиш, анаша, план, банг – легкий наркотик на основе тетрагидроканнабинола. Производится из различных пород конопли. В ряде прогрессивных стран не является криминалом. В России в настоящее время официально именуется по мировому стандарту – марихуана.
** Нет! Нет! Не анаша!! - Это по-узбекски. Я вспомнил крики аксакала через несколько лет , работая в Узбекистане в следственной группе Гдляна-Иванова.
*** Насвай – легкое снадобье на основе никотина. Производится из обычного табака. Сильно распространен на территории азиатских республик бывшего СССР. Не криминален. Употребляется путем закладки под язык для последующего поступления никотина через слюну в желудок и далее – в кровь. В последующие годы, работая в Узбекистане, видел на базарах целые ряды с этим насваем.
**** Статья Уголовного Кодекса в прежней редакции, подразумевающая ответственность за наркотики.
***** Такой же хранится сейчас и у меня. На память об Узбекистане. Узбеки молодцы – делают ножи страшные и острые. Но гибкие. И по упругости клинка на изгиб эти страшные предметы не признаются нашими криминалистами холодным оружием.
2002 г.
© Юрий Лучинский