Из лекции неизвестного искусствоведа

Венус-Иринелл
 Из лекции неизвестного искусствоведа ХХV века о картине опять-таки неизвестного московского художника начала ХХI.

«Доминантой композиции являются две противоборствующие мифологизированные фигуры – Орел и Гидра.
Двуглавый Орел, человеческие головы которого схожи, но не тождественны, имеет золотое оперение, хотя явственно проступающие в разных местах следы коррозии заставляют думать, что это скорее позолота. Орел перепоясан георгиевской лентой, а в лапах держит внушительный фолиант с буквами «УК». 

  Гидра почему-то оранжевого цвета, впрочем, обильно заляпанная  чем-то буро-зеленым, напоминающим болотную грязь  и явно дурнопахнущим.  Ниже живота она перепоясана чем-то грязновато-белым, возможно, лентой. Интересна поза Гидры – она восседает на тоненькой книжечке и явно не намерена уступать кому-либо право на чтение, изучение или внесение изменений в нее. Впрочем, неясно есть ли в книжке какой-либо текст,  поскольку головы Гидры как кокардами увенчаны листочками книжного формата с неразборчивым текстом. Можно разобрать лишь более крупные заголовки: «Статья 1», «Статья 2» ... «Статья 31».  Несколько листочков с более крупными номерами лежат под одной из лап Гидры, как бы символизируя готовность заменить потерянные в борьбе головы.

Отметим, что только эти персонажи являются символами, все остальные фигуры выполнены автором полотна в реалистичной манере.

   Талант художника проявился в создании весьма специфического эффекта – количество людей, возглавляемых Гидрой, меняется в зависимости от угла зрения от немногочисленной группы до бесчисленного  множества. Но независимо от угла зрения у всех них чистые, светлые лица и ясные, честные глаза. Такие лица можно, пожалуй, видеть  лишь у матросов и фабричных комсомолок времен Гражданской Войны.

 Ярко обрисованы лидеры групп. Одну из них воодушевляет изображенная в пол-оборота (как «Свобода на баррикадах» или «За мной») фигура прекрасной женщины в распахнутой норковой шубке накинутой прямо на голое тело.  Еще одну  ведет мужчина гренадерской наружности с транспарантом «не более 3-х процентов!». Несколько женских фигур в черных масках и цветных колготках формируют вокруг себя еще одну колонну. 

Организующее, стратегическое начало олицетворяет фигура брюнета, поясняющего с помощью каких-то фигурок, как можно пожертвовать почти всем, что бы выиграть все, что останется. Тылы укрепляются раздачей снабжения из коробки с надписью «Ксерокс», чем занята рыжеволосая мужская фигура и вручением ценных писем в конвертах, которые девушка с несколько потертым лицом получает от группы молодых людей в периметре, раскладывающих содержимое по конвертам.
 
  Все колонны несут кроме кусков асфальта и арматуры огромное количество плакатов и транспарантов, содержание которых, по-видимому весьма остроумно. Что и неудивительно, поскольку на заднем плане видно, что почти все участники шествия вышли из некого здания,  на котором горят буквы «КВН». Видна также некая фигура, пытающаяся захлопнуть двери этого здания, как бы в ужасе от своего творения.

  На передовой линии противостояния с «квн-щиками»  стоит цепь людей одетых в костюмы космонавтов. Замысел автора тут не вполне очевиден, но наиболее правдоподобны версии, согласно которым,  художник  таким нарядом хотел подчеркнуть,  то ли полное непонимание «космонавтами» земных проблем, то ли их сознательную изоляцию от возможного вербального контакта.

 Другие активные защитники Орла представлены, главным образом, мужчинами, в форменной одежде разного вида и женщинами средних лет, с печатью многочисленных семейных и прочих проблем на лицах.

 Как уже говорилось, это составляет центральную часть композиции. Однако не менее интересны и детали. Так, в правом нижнем углу изображен некий условный театр («театр абсурда»?) В неком подобие зала за роскошно сервированными столами сидят люди из так называемого «окружения Орла», перед которыми с обличительными речами выступают их пламенные противники. В перерывах между своими номерами последние отдыхают и набираются сил в гримерках, представляющих собой точную копию обстановки в зрительном зале.  Зал и сцена не имеют острых углов, что позволяет их обитателям время от времени меняться местами. Художник удачно отобразил этот процесс, сделав несколько размытыми, как бы перетекающими,  фигуры людей в местах, где сцена касается зала.

 Изображение культурной жизни столицы продолжает колоритная группа с гитарами. Лица гитаристов намеренно состарены, в бородах заметна седина, а гитары почти антикварные.

Искусствоведы полагают, что таким образом автор дает понять, что исполняемые под гитару песни весьма и весьма почтенного возраста. Вероятно, новое поколение  ничего своего не создало.

 Рядом мы видим большое количество блаженных, которые что-то непрерывно бложат на своих ноутбуках и пересылают друг другу. Самозабвенность, с которой блаженные отдаются этому процессу, делает их практически отрешенными от реальности. Ясно, что их духовная и интеллектуальная блАгосфера неизмеримо ярче, богаче и привлекательней.

 В противоположном углу – попытка обрисовать деловую жизнь.
Ясно, что лавочки типа « Куплю сданные мандаты дорого» и « Пункт приема ай-падов» популярностью не пользуются. Однако, у турагентства «Пора валить» наблюдается некоторое оживление.

Большая часть фигур нарисована в позах зазывал и агитаторов, но чуть в стороне стоят несколько лимузинов, возле которых кучки дорогих чемоданов в положении: «Товсь». Обращает внимание лимузин необычной конструкции с фирменной эмблемой «ЁМАЁ» и рекламой на крыле: «Выездной Гарем Олигарха».

 Выше и правее  - московский переулок, судя по вывескам, отданный иностранным банкам и посольствам. В банки тянется очередь из официально одетых мужчин (женские фигуры редки) с оттопыренными карманами и тяжелыми на вид кейсами. Из банков они выходят налегке, в руках некоторых маленькие книжки. В посольства валит пестрая разнополая толпа с демократическими прическами (всклоченные или растрепанные волосы) с какими-то списками, а вот обратно они выходят  с явно потяжелевшими карманами. Характерно, что в обеих группах выражение лиц практически одинаковое: виновато-смущенно-вызывающее.

  Многочисленную группу на картине представляют фигуры с теле, фото, и кинокамерами, телефонами и компьютерами, блокнотами , микрофонами и диктофонами. Весьма характерно, что эти персонажи, очевидно символизирующие журналистов, не являются нейтральными, а отчетливо примыкают к тому или иному лагерю. Степень доверия к их информации художник остроумно подчеркнул, искривив их микрофоны и передающие антенны, а также перекрутив волоконные кабеля от камер.

Отметим и другой остроумный прием мастера. Все действо, очевидно, весьма шумно, и его эхо по мере удаления от с эпицентра события перевирает, искажает происходящее. Для создания такого эффекта автор использовал цветовую гамму, в которую как бы окрасил фон: цвета меняются  концентрическими окружностями по мере удаления от неких узловых точек. Многоцветная палитра в месте события предстает на удалении сплошной чернухой или белизной чистоты королевских лилий.

Как мы видим, все изображение выполнено в технике миниминиатюры и заключено в некую рамку, похожую на экран старого телевизора. Этот прибор установлен на грязном столе, заставленном бутылями, частью пустыми, частью наполненными мутной жидкостью. У стола лицом к телевизору сидит группа из нескольких мужчин и женщин в потрепанной и поношенной  одежде. Взгляды у всех тусклые, у мужчин на лицах многодневная щетина, волосы женщин засалены. Очевидно, что происходящее на экране их привлекает, но смысл действия неясен. Тем не менее, они уже длительное время не занимаются ничем другим, поскольку в избе следы запустения и застоя. В маленьком оконце с треснувшим стеклом, выходящем на хозяйственный двор, - непроглядная темень с тоненьким лучиком то ли угасающего заката, то ли предстоящего рассвета

В заключение отметим, что эта картина неизвестного художника никогда и нигде не выставлялась и не была продана. Таким образом, денег автору она не принесла, и жизнь его не улучшила. Вместе с тем создание подобной миниатюры, которую можно рассмотреть лишь при сверхмощном усилении, даже сейчас требует огромного количества времени. Сколько сил и труда потратил на это художник начала 21-го века, не берется сказать никто. Поэтому без ответа остается вопрос: « Сделал ли он это,  потому что просто не мог без этого дальше жить или ему просто было не хрен делать?»