СВОЙ СРЕДИ ЧУЖИХ
Повесть
Бывшей курской партизанке из Щигровского района, Курской области,Советского Союза,маме
Нине Ипполитовне Хохловой(в девичестве-Гамовой),посвящаю
Автор Анатолий
Овчаренко
Старый кусочек парашютного шелка.Пройдя через лихие годины жизни,сквозь штормы
более трех десятков лет,сквозь пламя партизанских костров и пахнувшие человеческим прахом до приторности в очах,до холодеющей боли в сердце,останки сож
женных сел и городов,через буреломы еще не заросших,не зарубцевавшихся на теле
земли окопов,он,как живое существо вздрагивает на моей ладони.Вздрагивает,как буд
то все может повториться.
Все может повториться?
Хотя сегодня в международной обстановке образовалось в какой-то мере чистое не
бо,все еще велика опасность за прочность,целостность мира на нашей многострадаль
ной планете.
Еще сохраняются очаги военных конфликтов на Ближнем Востоке,еще смотрят в сердце
эпохи-социализм боеголовки натовских ракет,еще топчут фашистские сапоги хунты ду
шу поэта этой эпохи Пабло Неруды,свои головы поднимает неонацизм.
Неужели все повториться?
По понятиям истории,войны делятся на холодные и горячие.Горячие-это те 3500 са
мых больших войн,которые за время существования нашей планеты унесли около семи
миллиардов человеческих жизней.
Разные они были эти жизни,но не вдаваясь в полемику,возьмем во внимание приве
денные цифры-3500 и 7 миллиардов погибших в расцвете в большинстве своем лет,
людей.Это семь миллиардов сердец,сколько они могли бы принести друг другу любви
и жизни.
Семь миллиардов голов!Если бы все они при жизни были направлены в одну сторону-
взаимопонимания друг друга,сколько они могли бы задумать,может даже на первый
взгляд несбыточных мечтаний и свершений!
И не оттого ли,что они ушли от нас преждевременно в суматохе истории,сегодня
наш земной прогресс по многим канонам жизни не отвечает нашему полету даже реа
льной мысли.
Да разве только головы мы потеряли,а четырнадцать миллиардов рук! Сколько они
могли бы сваять прекрасного!
Холодные войны-это психологическая атака на миролюбивый прогресс.Это не только
натаскивание бредовых,античеловеческих догм,чуждых единой мысли природы,стремлен
ию к прекрасному,что есть в душе каждого,обьединению его в единое целое.
Холодная война-это создание хлама общества-оружия уничтожения.
Человек не рождается варваром.Вандалом он становиться в тот миг,когда хочет с
помощью меча возвысить себя над ближним.Именно вандалом-разрушителем всего прек
расного,что создало человечество.
Кое-кто еще в сегодняшнем мире сомневается в этой оценке,но народы планеты Зем
ля никогда не забудут такие слова:Освенцим и Майданек,Хиросима и Мюнхен.
Первые за то,что созданные в них лагеря смерти были мясорубкой человеческого те
ла и душ.Другие за то,что для миллионов людей они стали второй Помпеей,атомной
мышеловкой.Последние за то,что все они стали гегемоном для тысячелетнего рейха.
Именно отсюда из Мюнхена шагнул на дороги войны вандал в образе"сверхчеловека".
Мы не можем вычеркнуть это из нашей памяти.
И сегодня,когда мир скорбит о потерях в своих рядах,мне хочется приподнять за
весу над теми,кто принес ему горе.Рассказать о тех,кто став вандалом,так и не
стал обратно человеком.Рассказать о них словами человека,который в свое время по
лучил этот лоскут парашютного шелка,отпрапвляясь на задание в логово врага,с так
ой несмываемой надписью:
УДОСТОВЕРЕНИЕ
ВЫДАНО СТАРШЕМУ ЛЕЙТЕНАНТУ УТРОБИНУ ИВАНУ ИВАНОВИЧУ В ТОМ,ЧТО ОН ШТАБОМ
ЗАПАДНОГО ФРОНТА НАПРВЛЯЕТСЯ НА ВРЕМЕННУЮ ОККУПИРОВАННУЮ НЕМЦАМИ ТЕРРИТО
РИЮ В КАЧЕСТВЕ КОМАНДИРА РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНОЙ ГРУППЫ СО СПЕЦИАЛЬНЫМ ЗАДАНИЕМ.
НАЧАЛЬНИК ШТАБА ЗАПАДНОГО ФРОНТА
ПОПОВ
12 октября 1942 года
Мне понадобились годы для поиска людей,фактов,которые могли бы поведать о его
судьбе,хозяине это кусочка парашютной ткани,этого удостоверения-Иване Ивановиче
Утробине,уроженце села Орловке,Челнинского района Татарской АССР,который более
двух лет работал в армии врага,получил от него даже орден Железный крест,за то
что стал для него "своим человеком".
Обер-лейтенант Иоганн Вебер спал беспокойно.Видимо,в какой-то мере сказывалось на сон то обстоятельство,что спал он в слишком неудобной позе,ввиду того,что кровать была слишком короткой для его рослой фигуры,кровать,которую стянул его
денщик Отто позавчера у соседей.Стянул?Смешно звучит.Он офицер великого рейха
занимается мелким грабежом.
А что поделаешь,сейчас все тянут.Кто чином повыше,так старается отхватить кусок побольше,да пожирнее.Эта присущая черта немцам,аксиома,не требующая доказательств.Это то,что не отнять у каждого арийца.Кто знает не входит ли эта гадость генетически каждому из немцев вместе с молоком матери в сознание?Во всяком случае так думает и делает каждый солдат Великой Германии,каждый ее офицер.Хотя навряд.Может это не коснулось настоящих нацистов,но,если по-настоящему всмотреться,то видно,что солдат,к примеру,уже не тот с которым мы
топали по дорогам и городам России,с которым брали на штык русского Ивана.Драп
овладел сегодня солдатами вермахта.
Во сне Иоганна не было обычной последовательности.Мысли,картины сна,даже образы,смешиваясь,то возникали контрастно,то чуть ,вырисовываясь,исчезали,проваливались.
Что поделаешь,даже железо и то не выдерживало в такой кутерьме войны,от бесконечного ожидания,от мыслей,что когда-нибудь произойдет,тупел мозг человека,солдата,офицера.Так было и когда они наступали,так происходит и сегодня,когда несмотря на то,что войска вермахта вцепились зубами и руками за
проклятую белорусскую землю.Они вынуждены все-таки пятятся под натиском армии Рокоссовского.
А тут еще шальная погода,которая вконец вымотала нервы,выпотрошила последние силы.Бесконечные,проливные дожди,пронизывающие насквозь тело и технику и эти
белорусские,топкие болота.Смерть смотрела из-за каждого угла,болотного куста,дышала из каждой трясины.Поскуда смерть не была простым созерцателем,она глотала зевак,тех,кто распустив слюни,пытался найти спасение от русских пуль и
снарядов.
Труднее,чем всем в эти дни приходилось парням из взвода связи,которым командовал обер-лейтенант Иоганн Вебер.Связисту ждать не приходится,как другим родам войск.И в дождь,и в снег,под любым огнем связь должна быть готова к любым неожиданностям,обязана обеспечивать жизнь армии великого фюрера.
-Хайль,-как говорил друг Ганс.Малый погиб под Полоцком:русский снаряд,сорвав башню танка,отправил к праотцам душу еще одного достойного наци.И тут в его сне вслед воспоминаниям возникла физиономия Ганса,скользкая,противная,пахнущая болотной тиной...да не одна,за ней просматривалась другая,третья,четвертая...
Бесконечное количество Гансов.Целый хоровод.Стало омерзительно тошно от их присутствия.
Чтобы избавиться от неприятного присутствия гансов,Иоганн начал отбрасывать призраки в сторону,все быстрее и быстрее.
Со стороны это походило на игру,когда рвешь лепесток цветка и задаешь вопрос:-любит не любит? Вопрос-ответ.Бесконечное количество раз,пока не кончатся лепестки или цветы...В случае с призраками во сне все было иначе,они были бесконечны.Чтобы прекратить бесконечный кошмар,Иоганн осмотрелся в поисках выхода.На глаза ему попалась пулеметная лента,она двигалась.Срывая пальцы,он стал набивать гансовскими головами,которые вслед за ячейками ленты исчезали в магазине пулемета.Однако радость победы была короткой.Ввиду того,что лента пулемета оказалась замкнутой в кольцо-головы возвращались на исходную позицию.Это было явной жутью,стало невмоготу.И тут на счастье рядом,сбоку возник штабель фаустпатронов.И еще не до конца продумывая последствия,Иоганн начал заталкивать головы в каждый "фау",голова-выстрел.Здорово и удобно.Головы,ударяясь о кромку дымного горизонта,разлетались вдребезги.Возвращения не могло быть...Наци Ганс,Ганс-призрак исчезал навсегда,чтобы не вернуться на землю.Мелькнула зловещая мысль,что если так каждого наци? В фаустпарон и фьють.Бах,только легкий белесый пар,да кучерявое сизое облачко дыма.
Вот бы схватился за голову великий наци,когда узнал бы,что от его 48 дивизий,застрявших в белорусских топях,остался один туман.Мрак и туман.Зловещие мысли,зловещее облако.Несбыточные мечтания.Нет ясности в реальности исполнения идеи.Лучше проще:взять фаустпатрон и зарядить новой головой Ганса-призрака.Крах...Кромешный ад...
Иоганна подбросило на кровати,продолжая мыслями быть еще в жутком сне,он не мог понять спросонок,чего от него хочет Отто,не мог разобрать его слова.
Потом новый грохот,как в и первый встряхнул его,заставил вернуться к действительности.
-Господин обер-лейтенант,русские,-кричал,тормоша его,Отто.
-Где,что?-силился понять своего денщика Иоганн.
И только третий раскат,сильнее,чем предыдущие два,заставил его очнуться по-настоящему.
-Русские самолеты,господин обер-лейтенант,-захлебываясь словами,кричал Отто.
-Связь прервалась,-продолжал он,-вот прислали связного узнать,в чем дело.
И он показал на автоматчика,который привалившись к косяку двери,дремал При словах Отто,обращенных в его адрес,он вздрогнул и по укоренившейся в нем солдатской привычке вытянулся при виде офицера,излишне резко вздернул подбородок,отчего каска надвинулась ему на лоб,закрыв глаза.Он,видимо,еще имел силы поправить ее руками,однако,застыв истуканом,напоминал мумию,ждал приказаний.Тогда Отто,который позволял себе вольности при своем господине,выручил его из беды,сделал несколько шагов к автоматчику,рукой небрежно поправил каску на место,открыв таким образом оловянные глаза солдата,которые вопросительно уставились на иоганна,дожидаясь ответа.
Собраться в дорогу для Иоганна было делом несколько минут,тем более,что по армейской привычке он иногда спал не раздеваясь.Надеть сапоги,накинуть плащ было делом тоже привычным.Последним,цепким взглядом окинув блиндаж,прихватив автомат,он пропуская денщика и связного вперед,двинулся к выходу.
За дверью блиндажа в нос ударил резкий запах гари.Пригибаясь,чтобы случайная пуля снайпера или партизана не срезала их мокрые фигуры,они пробирались сначала извилистыми ходами сообщения,потом проваливаясь ногами в мерзлую слякоть грязи,отчего ноги разьезжались,равновесие тела нарушалось и приходилось,чтобы не упасть хвататься руками за бревенчатый,покрытый слизью,вонючий бруствер окопа.Глаза уже привыкли к моросящему дождю,к обманчиво спокойному,украшенному бегущими валунами,насыщенным дождевой смесью облакам,когда они подошли к развилке траншей,где стояла раскидистая за бруствером земельной насыпи,плакучая ,одинокая ива.И хотя Иоганн видел это дерево не раз в расположении,где находился его взвод связистов,и довольно четко помнил все приметы ивы,так как она служила ориентиром их ежедневного маршрута в штаб,на этот раз почудилось что-то странное,что заставило тело и душу сжаться в тревоге.Однако,считая это явление продолжением прежних сноведений,как и тот гул,который доносился сейчас с неба,он догнал Отто и связного,дальше выйдя до поворота траншеи,за которым начиналась лесная поляна,они уже втроем оказались у мрачного перелеска,который упирался в край болота.Дальше лежал путь Иоганна и его спутников к командному пункту 110-й пехотной немецкой дивизии,где уже ждал его командира роты связи Иоганна Вебера рассерженный ,с глазами,взглядом полярной совы майор Шнитке.
Рванувший поблизости вверх столб взрыва,состоящий из смеси земли,воды и сеченых деревьев,прервал мысли обер-лейтенанта на самом их развитии.Тугая,горячая волна воздуха оторвала его от земли,крутанула волчком,перенесла по ходу движения и шмякнула на мокрый кустарник еще на опушке леса,почти в седое болото.Да,будь взрыв русской авиабомбы чуть посильнее,тело бы Иоганна разбило бы вдребезги о стволы деревьев или бы заброшено прямо в ненасытную пасть болота.
Упругие ветки орешника,мягко приняли тело обер-лейтенанта при падении вниз в свои объятия,спасли ему жизнь,защитили его от ран.
В конце октября 1942 года,в 2 часа ночи по московскому времени транспортный самолет,тяжело поднявшись со внуковского аэродрома,не разворачиваясь в воздухе,
лег курсом на Смоленскую область.
В салоне самолета сидели Иван Утробин,Василий Гусев,Дмитрий Родин,Сергей Попов,Михаил Пысин.Пятерка разведчиков направлялась по специальному заданию,как об этом
указывалось в выданных им "шелковках",которые были надежно зашиты в нательном
белье.Хотя место действия группы выпадали на район белорусских болот,для безо
пасности выброса выбрали с общего согласия Смоленскую область.Здесь и лес погу
ще и партизан побогаче.К тому же в группе был проводник из местных жителей Дми
трий Родин.Он сидел по правую руку от Утробина.Роста он был высокого,лицо с мон
гольскими чертами,скуластое,светлые волосы.Работал он до войны под Смоленском,
в Сафоновской МТС шофером.Был на 10 лет старше всех в группе,был молчалив.
Слева сидел Василий Гусев.По документам,которые ему выдали,приходился земля
ком Родину.Являлся по версии сыном кулака,репрессированного советской властью.
Маленького роста,но крепкого телосложения,отличный боксер.До войны был чемпионом
студенческих игр в спорте.Гусеву предназначалась роль связника.
Самым молодым в группе разведчиков был здоровяк Михаил Пысин.Цыганское лицо,
черные волосы делали этого парня из Перми похожим на таежного медведя.Ему очень
подходила"липа" документов на имя Уланова,уроженца села Дроновка,Сафоновского района,Смоленской области."Земляк"Гусева и Родина тоже был "сыном" раскулаченного
крестьянина.
Всем троим предназначалась миссия быть все время надежным щитом для успешной
работы старшего лейтенанта Ивана Ивановича Утробина,который летел в распоряжение
"своей" 124 пехотной немецкой дивизии,которая находилась сейчас в районе города Жлобина,в Белоруссии.В свою дивизию он должен был внедриться под видом немецкого офицера,обер-лейтенанта Иоганна Вебера,который уже больше месяца находился в русском плену.По поводу этой легенды в штабе Западного фронта спорили очень долго,пока не пришли к выводу,что отличные знания по радиотехники у Ивана Утробина,по немецкому языку,дают ему возможность стать офицером связи в немецкой армии.
И вот группа Утробина уже в пути на дороге к заманивой цели особого задания советской военной разведки.Самолет накренился правым крылом,идя на разворот над
зеленам еще массивом леса.Прыгали разведчики с интервалом,поочередно.Когда над
головой раскрылся купол парашюта и стало покачивать на стропах,Утробин глянул вниз.Там,далеко под ногами,сбегались и расходились треугольником светящиеся точ
ки,которые,приближаясь к нему,просматривались все отчетливее.Это были сигналь
ные костры,которые разожгли для них партизаны из Особого партизанского соединения-13 Сергея Гришина.
Попрощавшись с партизанами,Утробин,теперь Иоганн Вебер,сел в видавший виды
опель-капитан и покатил в сторону ближайшей железнодорожной станции Красное.Шофер,парень с Урала,одетый как и он в немецкую форму,вел машину.Уже
подьезжая к окраине станционного городка,Утробин,завидя вдалеке полосатую буд
ку патрульной службы полиции,попросил чуть придержать ход машины.Предстояла пер
вая проверка документов на имя немецкого офицера.Все ли правильно?Все ли проду
мано в его операции?
Группа разведчиков старшего лейтенанта Петра Скалыги напоролась на немцев.
Вернее сказать остатки того,что ранее действительно называлось группой,так как недели две назад в ней было шестнадцать человек.Теперь в живых остались немногие:русские Виктор Шошев и Алексей Аркадьев,украинец Павел Курасов и сам лейтенант татарин Равиль Валеев,казах Амангельды Иманбаев.
-Интернациональная,неразлучная бригада,шутили над ними бойцы разведроты лейтенанта Виктора Шумакова,когда их было еще шестнадцать человек ,а также хлопцы из соседнего артдивизиона.
Все просто завидовали их дружбе,тому что постоянно везло в боях,в вылазках на территорию противника.Их часто видели вместе.Кучно они бегали и к медсанбатовским девчонкам,что базировались возле артдивизиона...
Каждого прихода разведчиков девчонки ждали всегда с нетерпением,с большим,казалось,желанием ежели тех,богатырского телосложения парней-артиллеристов.Что и говорить девчонки всегда остаются девчонками,даже во фронтовой полосе.Ведь женскому полу всегда нравиться все таинственное,романтическое,связанное с постоянным риском.Чего-чего,а в профессии разведчиков романтики и таинственности было предостаточно.
А может быть сестер милосердия привлекало и то,что наскучив во время бродяжничества по тылам фашистов,по всему,в том числе и по бабьему разговору,разведчики допоздна засиживались в медсанбате у медсестер на посиделках.Балагурили до невозможности,веселили сестричек до одури своими песнями,кружили в суматошных турах вальса,гитарным перебором струн и смехом зажигали таким,что у самих и девчат ломило груди...
Им всегда здорово везло.Молодым,здоровым,жизнерадостным.Везло как видно до поры,до времечка.
-Да на этот раз видно многих еще не досчитаемся,-подумалось старшему лейтенанту Валееву в момент,когда он отдал команду своим разведчикам залечь в оборону,когда первым увидел немцев в лесу,среди деревьев.
-Ну мыши,кажется,опять зашевелились-проговорил,падая за кряжистый пень от ствола дуба,Виктор Шошев. Ему,находившемуся в более удобном месте обзора атаки,было уже видно,как перебегая от дерева к дереву,к ним приближалась плотная цепочка ,одетых в серые мундиры,фрицев.
Фашисты двигались в своей излюбленной манере,стреляя постоянно на ходу из автоматов.Но было заметно по их передвижениям фигур,что в глухом белорусском лесу они боялись даже собственной тени.Видимо их еще напугали наши самолеты,которые еще недавно пролетели в их тыл,неудивительно,что советские летчики могли посеять панику в их рядах.
В промежутках между деревьями пробивался дым недалеких пожаров.Пахло гарью.Воздух колебался от доходивших волнами взрывов.В такой атмосфере гитлеровцы были похожи на мышей,бегущих с тонущего корабля.
- И не говори,казаче,-поддержал Виктора Павел Курасов.-На эту свору мышастых треба напустить нашего довоенного кота Маруську.Он бы из них сделал Содом и Гоморру.
-Не говори так,Павлушка,Маруська им маловато.Шайтан подавай дополнительно.Моя так думает,-блеснув глазами,вмешался Валеев.
-Ну,орлы,я так думаю,что для них сегодня будет казанского купца да еще с их же шмайсером,-похлопывая по плечу Валеева,под тихий хохот остальных разведчиков,под задел друга Алешка Аркадьев.Он тут же деловито пристукнул по немецкому автомату,который лежал рядом с Равилем.
Этот немецкий шмайсер Валеев добыл в недавнем рукопашном бою с фашистами.Конечно,Равиль не был сыном купца.Отец его трудился на суконной фабрике в далекой Татарии.Меткое своей прозвище "казанский купец" Равиль получил за песенку,которую часто напевал:
Мы казанский сын купца
Свой имеем лавка,
Казан,шуба как всегда,
Шурум-бурум,тряпка...
Особенно к месту этот куплет приходился в тот момент,когда Равиль,напевая его, сопровождал пение замысловатым танцем,корча при этом физиономию лица.Разведчики,привыкшие к нему,только усмехались,но,когда он исполнял это для девчонок,те,визжа,хватались за животы.Просили лейтенанта Скалыгу,чтобы он увел Равиля от их глаз побыстрее,а то не дай бог их животы полопаются от смеха.Серьезный Скалыга выпроваживал тогда Равиля в сени,приговаривая при этом,шутя:
-Ну топай-топай казанский сын купца.
Этим они вызывали еще дополнительный гогот зрителей.
Как бы там не было,а с легкой подачи разведчиков это прозвище прилепилось основательно к неунывающему Равилю.Обижался ли он или нет на бойцов или нет,кто знает.
Однако сейчас,когда Алешка напомнил ему об этом,Валеев,казалось,обиделся.Шмыгнул носом,затем его лицо уставилось на Алексея,отчего тот сконфузился,так как Алексей увидел в лице Равиля определенную жалость.И не успел Алешка еще что-то понять дальше,как Равиль тут же,обнажив белозубый свой рот,закатился раскатистым,достаточно сильным смехом.
(продолжение следует в № 2)