Я вижу все взгляды – сухие, как корка газеты.
Презрительный смех, полушепот, от зависти злой.
Я даже не знаю, кем были проклятия спеты
За час до того, как я утром проснулся больной.
Я знаю, что месть – далеко, далеко не лекарство,
Но мне ни к чему уважать человеческий сброд.
Кому-то, быть может, души не знакомо мытарство
От едкого слова, летевшего в спину – Урод…
Им хватит того, что на внешность ужасно я скверен,
Без лишних препонов прилепят срамное клеймо.
Из этой толпы каждый третий, как есть, суеверен:
Молитесь, креститесь, свое оправдайте ярмо.
Пусть каждый грехи свои спишет на чье-то уродство,
Пусть бьют, я готов. Буду я улыбаться в ответ.
У нас с вами есть лишь одно интересное сходство –
Мы все, как один, избавляться стремимся от бед.
Чем вам я мешаю? Я вас оскорбляю, быть может,
Что рядом иду по дороге, ведущую в смерть?
И если умру я, вам факт тот, увы, не поможет,
Не станет вам легче дышать и яснее смотреть.
Когда я домой прихожу, весь избитый камнями,
Часами я быт ваш в свое наблюдаю окно:
Поете, танцуете, пьете, встречаясь глазами,
Целуетесь, ждете, сливаясь в цветное пятно.
Порою я вас даже больше себя ненавижу…
Вас нет только в дождь. По нему прогуляться люблю.
В другую погоду я прячусь скорее под крышу,
Вдруг взгляд ненароком я чей-то, пройдя, оскорблю…
Ужасен, отвратен, в пыли, и одет «не по модам» -
Таким меня видите вы, человеческий сброд.
Ну что же поделать, коль всяким душевным уродам
Совсем не по вкусу один, дурный видом, урод? …