45
Торжественный вечер, посвящённый дню трудящихся Первому Мая, проводили в торжественной обстановке. Первым выступил полковник Шабанько. Он сообщил, что бои по освобождению Берлина завершаются и со дня на день ждут, что фашистский зверь будет окончательно раздавлен. После этого слово предоставили представителю штаба армии. Он зачитал приказ о награждении госпиталя переходным красным знаменем фронта. Два дюжих автоматчика внесли знамя и вручили его полковнику Шабанько. После этого был зачитан приказ о награждении сотрудников госпиталя правительственными наградами. Наградили человек двадцать, включая полковника Шабанько, который получил орден Отечественной войны третьей степени. Оксаны, докторов Вайнштейна и Барабановой в этом списке не было. Оксана была рада за товарищей. Она с энтузиазмом хлопала всем, кого вызывали к подиуму. Представитель штаба армии зачитал ещё один указ. За спасение командующего армией в тяжёлых условиях фронтового полевого госпиталя орденами Отечественной войны второй степени награждались военный хирург полковник Вайнштейн, хирург майор Барабанова и хирургическая сестра старший лейтенант Коваленко. Оксана не поверила, услышав своё имя в этом списке. Она вышла к подиуму и приняла из рук полковника Шабанько коробочку с орденом и наградные документы. Все хлопали, а Оксана смущённо опустила голову. Вечер прошёл очень весело, а утром пришло сообщение, что Берлин взят. Это только дополнительно подняло настроение.
Полковник Шабанько вызвал Оксану на совещание, посвящённое подготовке к сворачиванию работы госпиталя. Война кончалась и полевые госпиталя скоро должны будут уступить место стационарным лечебным заведениям. В разгар совещания сообщили, что колонна наших грузовиков подорвалась на противотанковой мине, и в госпиталь привезли свежих раненых. Пришлось вспомнить, что война ещё не окончилась. Совещание прервали. Хирургические бригады бросились спасать раненых. Бригаде полковника Вайнштейна достался солдат, раненый в живот. Внимательно осмотрев рану, хирург понял, что спасти раненого не удастся. Осколок разворотил все внутренности. И всё же Евгений Миронович решился на операцию. Операция не помогла, и раненый скончался тут же на операционном столе. Вся бригада была в подавленном настроении. Евгений Миронович особенно сильно переживал, что ему не удалось спасти солдата.
- Вы сделали всё, что могли Евгений Миронович, - слабо попыталась утешить хирурга Барабанова.
- Не важно, что я сделал, важно, что не удалось сделать. Не спасли парня!
- Его невозможно было спасти!
Покойника накрыли простынёй и вызвали санитаров, чтобы унесли тело. Оксана вышла на воздух. На душе было тяжело. Вот уже, казалось, окончились бои, а люди погибают. Неужели этот кошмар никогда не кончится?
- Товарищ майор, я не хочу быть хирургом, - сказала она Барабановой. - Всегда надо дело иметь со страданиями.
- А ты стань педиатром. Детей приводят к врачу на обследование не только больных, но и здоровых. Помогать детям всегда приятно.
- Это идея! Вы просто умница, доктор.
- А ты сомневалась?
Оксане очень понравилась идея стать детским врачом. Она мысленно представляла себе пухленькое тельце младенца, и себя выслушивающую его лёгкие. Картина столь идеально мирная так не вязалась с суровой действительностью госпиталя, что от избытка чувств Оксана прослезилась.
- Можно тебя на минуточку? - позвала Лида Дунаева.
- Конечно, можно, - ответила Оксана.
- Я слышала, что майор Барабанова и полковник Шабанько собираются десятого мая оформить брак. Мы с моим Колей хотим присоединиться к ним тоже. Не согласишься ли ты быть свидетелем?
- Я свидетелем? - Оксана смекнула, что Коля это тот капитан из комендатуры, с которым она видела Лиду часто в последние пару недель. - Конечно, я согласна, а что надо делать?
- Да ничего. Ты и второй свидетель должны расписаться в документе, что вы свидетели добровольного вступления в брак.
По госпиталю и раньше проходил слух, что доктор Барабанова и полковник Шабанько собираются пожениться. Но Оксана не верила этим слухам. Она не видела никаких изменений в их отношениях. На людях они всегда вели себя формально, как положено начальнику и подчинённой. Видно это было серьёзно, если Дунаева хочет к ним присоединиться. Вообще, Оксана поймала себя на том, что за работой не заметила насколько серьёзно офицеры комендатуры ухаживают за девушками из полевого госпиталя. Ей-то казалось, что это просто танцы на вечеринках в честь побед на фронтах, а оказывается, что вокруг расцветают романсы.
- А кто будет вторым свидетелем?
- Мне неудобно просить, но очень хочется, чтобы Евгений Миронович согласился.
- Я от твоего имени его попрошу.
- Если тебе удастся его уговорить, - с радостной улыбкой сказала Дунаева, - я буду тебе по век благодарна. И Коля тоже.
- Мне это не трудно.
Евгений Миронович с улыбкой выслушал просьбу Дунаевой и её жениха.
- А чего это ты за них просишь?
- Да они стесняются, Евгений Миронович.
- Неудобно получается, Оксана. Меня Шабанько просил о том же. Я ему обещал, хотя я с удовольствием был бы свидетелем на свадьбе у Лиды. Мы ведь вместе служим ещё с санитарного поезда. Я узнаю, могу ли я на двух свадьбах быть свидетелем. Если можно, то я согласен.
- Я думаю, что можно. Церемонию будет проводить комендант. Он сначала полковника распишет, потом Лиду. Раз не в одно время, то я думаю, проблем не будет. А банкет будет объединённым, об этом Коля уже договорился.
- Когда мы на твоей свадьбе гулять будем?
- Вы задели больное место. Пишу ему, пишу, а ответа нет. Ни одного письма с момента ранения.
- Мой совет простой - за любовь драться надо. Вот демобилизуют, и поезжай прямо к нему. Адрес знаешь?
- Я знаю адрес его мамы Марии Ароновны в Одессе. Она добрая и меня любит. Но мне неудобно напрашиваться в невестки.
- Забудь про слово "неудобно". В таком деле всё удобно. Поезжай к ней в Одессу. Только за сердечными делами институт не забудь. В Одессе хороший мединститут. Из тебя получится хороший врач. Это я тебе говорю со всей ответственностью.
46.
Ночью восьмого мая большие потоки войск шли через город. Оксане не спалось, и она вышла поглядеть на колонну. Мимо госпиталя проехало несколько грузовиков, забитых солдатами. Потом показалась пешая колонна. Офицер подъехал на открытой машине и остановился у ворот. Вскоре солдаты запрудили всю улицу и площадь. Им разрешили отдохнуть, и солдаты повалились тут же на площади отдыхать. Офицер подошёл к Оксане и попросил воды напиться.
Оксана вынесла графин с водой и подала офицеру. Он выпил стакан и улёгся на шинели расстеленной прямо на асфальте. Оксана вернулась к себе и легла спать. Её разбудила стрельба. Оксана подумала, что прорвался какой-то немецкий отряд, и солдаты охраны ведут с ним бой. Она накинула шинель на себя и на всякий случай проверила, заряжен ли пистолет. Выскочила во двор госпиталя. Её встретила улыбающаяся, сияющая Барабанова.
- Война кончилась! Немцы капитулировали!
- А стреляют почему?
- Не бойся, это пехотинцы от радости салютуют. Каждый во что горазд. Беги, буди поваров. Пусть угостят всех.
Оксана побежала на кухню. Там уже всё кипело. Повара старались вовсю. Оксана выскочила на улицу. Вся площадь была заполнена ликующими солдатами. Многие стреляли в небо, другие
плясали под звуки гармошек. Творился невообразимый хаос. Офицер, который вечером попросил пить, подозвал Оксану и предложил:
- Выпейте с нами, товарищ старший лейтенант.
Оксана от выпивки вежливо отказалась. Она решила вернуться в госпиталь. Там уже шла на полный ход подготовка к празднику. Пришёл комендант и предложил совместить свадьбы с днём победы.
- Шабанько, ты всю жизнь будешь меня благодарить за то, что я распишу вас в день Победы.
Возражений не было. Объявили всему составу госпиталя и комендатуры. Хотели пригласить пехотинцев, но им пришёл приказ грузиться в вагоны. Оказалось, что их часть переводят на восток. Оксана без дела ходила по госпиталю. Она надела парадный китель. В дополнение к ордену красной звезды она нацепила на китель орден Отечественной войны, который она только что получила. Потом она подкрутила волосы, и была полностью готова к роли свидетеля на свадьбе.
Праздник прошёл на славу. Офицеры комендатуры где-то достали два белых платья для невест. На Лиду платье было несколько велико, особенно в талии. Оксана помогла подколоть платье английскими булавками. "Вот когда бы пригодился портной" - подумала Оксана. Вместе с этой мыслью, невольно пришли печальные воспоминания о портном еврее, которого угнали немцы.
Платье Барабановой было ей как раз в пору. Оксана, глядя на неё, подумала, что Барабанова, которая казалась старой в своём неуклюжем офицерском обмундировании, по сути, ещё совсем молодая и красивая женщина. Белое платье с открытыми плечами, туфельки на высоких каблуках, всё это было как в кино, как будто взято из другой жизни. Оксана невольно залюбовалась красивой стройной фигурой Барабановой. Полковник Шабанько был в парадной форме, высокий и стройный. Все захлопали, когда комендант объявил их мужем и женой. Неуверенные сначала возгласы "горько" подхватил весь персонал. Полковник пригнулся, невеста встала на цыпочки, и они поцеловались. Это было так торжественно и трогательно, что у Оксаны на глаза набежали слёзы. Лида Дунаева, стоявшая рядом с Оксаной, тихонько шепнула ей на ухо:
- Оксанка, наша Барабанова беременна, гляди, пузо то подросло.
- Не может быть, - так же тихо отозвалась Оксана.
- Сама приглядись, уже видно.
Как Оксана не приглядывалась, никаких признаков беременности она у Барабановой не нашла. Да и как она, ушедшая на фронт, по сути, ребёнком, могла найти эти еле заметные приметы, бросавшиеся в глаза опытным женщинам. Она в свои двадцать лет осталась такой же наивной и неопытной в вопросах любви, как невинный подросток. Мечтала о своём принце и не интересовалась мужчинами, окружавшими её. Она даже не заметила атмосферы романса, расцветшего в госпитале в апреле - мае.
Настала очередь Дунаевой и её капитана. Оксана переживала так, как будто она была невестой, а не свидетелем. Когда же дружные крики "горько" завершили церемонию, и молодые крепко поцеловались, Оксана покраснела от смущения. Странно было это смущение опытной медицинской сестры, которая спокойно подавала утку раненым солдатам.
- Ты чего это Коваленко? - Барабанова подметила вспыхнувший румянец на лице Оксаны. - Тебе тоже замуж хочется?
- Не пишет мне мой Лёня, - вырвалось у Оксаны. - А Евгений Миронович говорит, что надо ехать к нему и добиваться.
- Слушай Евгения Мироновича, он человек мудрый. Он лучше всех знает, как тебе своего суженного завоевать. В конце концов, они одного племени!
Оксане не понравился намёк на то, что Лёня еврей. Еврей, не еврей, какое дело Барабановой до этого? Оксана не могла понять, почему люди этому уделяют внимание, почему они подчёркивают национальное происхождение?
Праздник прошёл очень весело. В госпитале были в основном легкораненые. Полковник Шабанько пригласил их всех на свою свадьбу. Все пили, ели, радовались. Гармонисты играли песни, и весь стол пел. Особым успехом пользовались песни военных лет: "Тёмная ночь", "За околицу девушка провожала бойца" и другие. Заражённая общим настроением, Оксана пела с энтузиазмом. Победа, окончание войны, что может быть более важным в жизни народа! Оксана радовалась, что осталась жива, отделалась лёгким шрамом. Кончились мучения войны. И хотя в глубине души Оксана волновалась отсутствию писем от Лёни, сам факт, что проклятая война наконец-то окончилась, наполнял её душу праздником. Это было так радостно и так увлекательно, что хотелось улыбаться, петь, танцевать, обнимать незнакомых людей. Душа горела надеждой, что впереди будет новая, мирная, замечательная жизнь.