Вадик остался в машине и поставил свой любимый “DEEP PURPLE”.
Пока Ян Гиллан рвал голосовые связки, Мариша бегала по супермаркету в поисках тех самых конфет, которые обещала привезти маме. На кассе она быстро покидала покупки в пакет и, сунув чек в карманчик кошелька, пошла к машине.
Вадик приглушил звук.
- Что, не понял?
- Я кажется забыла взять сдачи, пятьдесят рублей.
Вадик скривился, прокрутил в голове сумму на бензин, за парковку, и посмотрел на Маришу светлыми глазами.
- Ну ладно, я сейчас, - она взяла кошелек с чеком и поскакала в магазин.
Трасса была почти пустая. Вадик не гнал, экономя топливо. Сто десять на пятой – самый оптимальный режим. Приема двухлитрового мотора хватало, чтобы, не переключаясь, обгонять редкие попутные фуры и легковушки, перестраиваясь снова в средний ряд. По левому неслись родстеры и лимузины. На сотом километре уже не было никого. Автострада разворачивала свое полотно через холмистые поля, делая плавные изгибы. Вадик катился вниз на нейтралке, поднимаясь в гору на той же пятой. Он уже не прятался в правый ряд, а только наблюдал, как проползают справа попутки. Вишневая шестерка уходила назад, и внезапно темная масса загородила всю правую сторону. Треск, скрежет, Маришин визг.
- Что? Черт! – заорал Владик. Мужик справа, сделав какие-то взмахи руками, поотстал, Вадик, притормозив, перестроился вправо и встал на обочине. Шестерка остановилась сзади.
- Ну, ты что, ну как же так? – вопрошал Вадик, оглядывая то загорелое, какое-то прокопченное лицо водителя шестерки, то свою ободранную бочину.
- Да засмотрелся я, - оправдывался мужик.
- Засмотрелся… - передразнил его Вадик. – Страховка-то есть?
- Есть! – обрадовался сразу мужик.
- Да-а-а, ну делов тут, - протянул Вадик, - тыщ на сто! Вызывай гаишников.
Через два часа все было улажено. Протоколы и заявления оформлены, мужик пожал руку и уехал.
- Все твоя сдача! - упрекнул Вадик жену.
Всю дорогу они молчали, только Гиллан, почувствовав свободу, оглашал окрестности через открытые окна.
Неделя отпуска пролетела быстро. На обед они с тестем пили водку по маленькой, не больше трех, для аппетита, закусывая натуральными свиными отбивными и солеными груздочками (“твоя мама такая мастерица!”), потом неторопливо тянули чай из самовара с теми самыми конфетами до самого вечера. Среднерусский городишко радовал их своими соловьями, вкусным творогом и полным отсутствием суеты. Теща и особенно тесть долго уговаривали остаться ну хоть еще на денек.
В обратный путь Вадик решил купить настоящей молочки и на выезде из города зарулил в первый и единственный пока местный супермаркет. Начинающая кассирша долго сканировала штрих-коды, путалась, перебивала.
Тысяча давно перекочевала из руки Вадика в кассовый ящичек, а кассирша отсчитала сдачу как с пятисот.
- Я же дал тысячу, – обиженно сказал Вадик, на что кассирша ответила, будто отмахиваясь от надоедливой мухи:
- А я забыла уже, будем кассу считать.
Вадик быстро сопоставил сумму, недополученную Маришей перед отъездом с величиной предполагаемого ущерба от столкновения с Жигулями, умножил на десять, взглянул в торжествующие глаза жены и решил, что поедет завтра. Чем черт не шутит?