Эта история произошла давно. Настолько давно, что о ней помнят разве что ветер, седые горы да сказки, жившие в те времена.
В первые дни весны готовился взойти на трон юный принц Атрес, отец которого погиб зимой на охоте. Новые обязанности тяжелым грузом нависли над мальчишечьими плечами. Предстояло сделать многое. Об еще большем он мечтал. Будущее королевства он видел через Сказку, в которой родился и жил: без войны, насилия и бедности. Об этом мире ему в детстве рассказывала по вечерам мама.
– Всеединый, помоги мне сделать все правильно, очень тебя прошу, – прошептал Атрес.
Через несколько дней ему исполняется шестнадцать лет. А это значит, что он станет королем. А управлять королевством – не ахаров в горах гонять, чтобы они шерсть от страха роняли.
Принц поежился, хотя в это прохладное весеннее утро был закутан в плащ из шерсти ахара. Невесомый и теплый, он хорошо согревал, защищая от резкого соленого ветра с моря и холода каменной глыбы, на которой принц расположился.
Пожалуй, Атрес не горел желанием быть королем, может быть, именно потому, что должен был им стать обязательно. Но не сейчас, а когда-нибудь, потом. И только обстоятельства заставили именно сейчас, когда он не чувствовал себя еще достаточно опытным и уверенным. Да, Атреса учили. Учили хорошо. Еще с пяти лет, хотя мама была против – королеве хотелось, чтобы сын подольше оставался маленьким и принадлежал только ей. Королева Лелия была из очень древнего, долго правящего рода и, как никто другой, слишком хорошо знала всю тяжесть ноши, которую предполагал престол.
Атрес тяжело вздохнул, вспомнив маму, ее теплые атласные ладони и белокурые локоны, обрамляющие фарфоровое лицо. Она целовала его на ночь, локоны щекотали мальчику нос, и хотелось чихать и смеяться. Но четыре года тому мамы не стало. Она ушла вслед за отцом, погибшем на охоте. Когда она умерла – ушла и Сказка.
Тогда Атресу было двенадцать. Его наставник, маг Адри, сделал все, чтобы маленький принц легко пережил недетское потрясение. Тем временем в веками налаженном королевстве все шло своим ходом. Люди торговали, платили налоги, рожали детей, плакали и смеялись. Пытались быть миролюбивыми и соблюдать традиции.
Маг Адри терпеливо обучал Атреса ведению государственных дел, особенно акцентируя на ответственности короля перед народом, подвластным ему.
Часто Адри и подросток переодевались в обычное платье и отправлялись в людные места, чтобы больше знать, чем живет народ, в чем нуждается, чего ждет и чему радуется. Естественно, оставаясь неузнанными.
Очень скоро Адри стал для юного принца самым близким человеком, которому он доверялся всецело. Правда, всецело - это не совсем так, потому что Атрес не смел доверить опекуну свою давнюю тайну – Аллель.
Она появилась, когда мальчик был на грани отчаяния. Придворный врач и заплаканные служанки не отходили от постели матери, которой с каждым часом становилось все хуже. Она уже не могла есть. Слезы не просыхали на побледневшем осунувшемся лице. Мама не хотела жить после смерти отца. Об этом шептались во дворце. Об этом стали поговаривать и в народе.
Атрес поцеловал бессильную мамину руку и пошел в свою спальню. Он не хотел, чтобы кто-то видел его слезы. Уткнувшись в подушку, мальчик горько плакал. На сердце опустился камень, и он вытеснял надежду, которая и так чуть теплилась в душе. Кто-то легонько погладил его по голове и прошептал:
– Не плачь, так надо.
– Почему? – не оглядываясь, спросил Атрес.
Потом он часто сам себе удивлялся, что тогда воспринял происходящее как должное.
– Потому, что твою маму позвал отец. И она идет к нему. И вообще, я не люблю, когда со мной разговаривают спиной.
Слезы как-то сами собой высохли. Атрес повернул голову и от неожиданности сел на кровати. Рядом, скрестив руки, стояла тоненькая, полупрозрачная девушка с чуть насмешливым выражением капризных губ.
– Ты кто? И как тебя сюда пропустили? Стража! – осевшим голосом пытался крикнуть Атрес.
– Какой ты смешной и глупый. Еще… Ничего, скоро поумнеешь. Я тебе помогу!
И для Атреса начались уроки при свете Луны, которые вела Аллель, так звали волшебницу. У нее были готовы ответы на все вопросы, которые задавал принц. И вопросы, на которые следующей ночью должен был ответить ученик.
Единственное, что тревожило мальчика – об этом и о самом существовании Аллель нельзя было даже заикнуться – табу. А ведь Атреса так и подмывало поделиться со своим наставником и другом магом Адри. Зато он понял, почему Адри скорее маг по должности, чем по профессии.
Все его магические действия ограничивались чтением древних трактатов и составлением гороскопов. Оказывается, раньше, как рассказала ему учительница Аллель, в далекие-предалекие времена, все жители королевства владели настоящим волшебством. Вернее, вся жизнь была волшебством. Люди умели летать, уговаривали растения давать им больше ягод и плодов, разговаривали с животными. Задачи короля тогда сводились к тому, чтобы улаживать мелкие стычки между соседями и неурядицы в семьях. Для этого нужно было быть мудрым и справедливым.
Первого короля выбирал народ. Им стал предок его матери Лелии – Авис. Он правил долго и справедливо, и не было обиженного в королевстве. Даже самый бедный чувствовал себя защищенным и уважаемым.
Потомки Ависа поддерживали установленный порядок долгие столетия. Пока Мордуан – королевский казначей, не сверг законного короля с помощью волшебства. Зависть съедала его, а власть казначея казалась маленькой. Хотелось власти наивысшей – королевской, власти над каждым. И поклонения!
Глядя на Мордуана, колдовать во зло начал и народ. И вот у соседа уже завяли овощи, а у обидчика молния сожгла дом. Менялись поколения, и люди стали злыми, злыми стали и животные. И только избранные все еще умели летать. Остальные люди, наполненные черными мыслями, уже не могли даже оторваться от земли.
А два столетия назад к власти пришли предки короля Корелля, отца Атреса. Им тоже довелось применить злое волшебство, чтобы освободить трон от злодея. После чего Корелль навсегда запретил волшебство для всех под страхом смертной казни. И сам им никогда не пользовался. Манускрипты с колдовскими знаниями исчезли. Маги оставались, но скорее как мудрецы и архивариусы, и то только при дворе.
– Вот таким образом и получилось то, что получилось – рассказывала Аллель. – Теперь вы все делаете с помощь животных или разных приспособлений. И, если так дальше пойдет, будет плохо.
– Почему плохо? – не выдержал Атрес. – Мы придумываем все время что-то новое, что облегчает труд и нам, и животным. Вот изобретатель Изцера поймал молнию. И она теперь сама ворочает жернова.
– Вот это и есть плохо, – огорчилась Аллель. – Скоро научитесь землю копать глубоко. Так докопаетесь до чего не надо. И начнется...
– Что начнется?
– Прогресс! – презрительно процедила волшебница. – Нароете дыр, пустот наделаете в земле. Воду отравите, равновесие нарушите, болеть начнете. Планету обидите и вымрете. Вот!
– И что делать? – испуганно, все еще с недоверием, спросил тогда Атрес.
– Предначертанное. Потом скажу… И семена даже дам… Да ты и сам все поймешь, когда тебе Адри кое-что покажет… – И Аллель растворилась в предутреннем сумраке.
Вот об этом и думал сейчас Атрес, зябко кутаясь в теплый плащ. Как он с этим со всем справится? Хватит ли сил?
– Атрес, пойдем, мальчик, - неожиданно прозвучал голос мага Адри и заставил принца вздрогнуть.
– Адри, ты всегда подходишь бесшумно. Хотя бы предупреждал, – недовольно посмотрел завтрашний король на мага.
– О, друг мой, вижу, ты не в духе, но я хочу тебе кое-что показать накануне коронации. Надеюсь, ты о ней не забыл, – неловко пошутил маг.
– Не забыл. Не забыл! Только об этом и думал…
Атрес поднялся с камня и направился к замку. Адри повел его, на сей раз, не в библиотеку, а в замковые подвалы.
Шаги гулко отдавались в арочных сводах подвала. Маг остановился перед дверью с покрытым ржавчиной замком. Адри, не доставая привычных связок ключей, что-то пробормотал про себя. Замок щелкнул и двери, что-то одобрительно проскрипев в ответ, распахнулись.
Они оказались в небольшом помещении, обставленном высокими стеллажами с манускриптами, свитками и какими-то непонятными предметами. В прозрачных банках плавали растения, которых Атресс никогда раньше не видел. Один такой цветок подмигивал ему ярким глазом с длинными ресницами-лепестками. Его зрачок уставился на пришедших и следил за ними. Атрес попытался что-то спросить у мага, но тот только отмахнулся.
– Это тебе не надо. Это из прошлого. Запрещено всем. А вот это тебе надо, – произнес маг Адри, подойдя к чему-то огромному, накрытому темным холстом.
– Что там, Адри?
Маг изобразил загадочную улыбку.
– То, что живет здесь – особое. Оно не любит шума, эмоций, даже излучений людских тел и душ. Оно находится там, где абсолютная тишина.
– Оно живое? – удивился король.
– Увидите, принц… Наш сегодняшний урок – машинные миры. Какой мир ты хотел бы увидеть?
Король Атрес внимательно посмотрел магу в глаза. Он не понимал, что предлагает ему Адри.
– Я приношу свои извинения, – спохватился маг, поняв, что предложил принцу то, о чем тот не имеет ни малейшего представления. – Начнем с самого простого.
Маг, водрузив факел на специальную подставку в центре небольшого помещения, снял темную материю с зеркала, изготовленного из плотного стекла, в котором, словно корни, просматривались тонкие разветвленные прожилки. Как только он коснулся его «веником» из перьев птиц, стекло заискрилось: по прожилкам, словно по кровеносным сосудам, побежали потоки света, обесцвечивая их. Вскоре стекло приняло цвет молочных облаков. В центре, под тихое шептание мага, возникла небольшая пульсирующая голубая точка, которая быстро росла, наползая на края зеркала. Сквозь грязные рваные облака показалась поверхность планеты. Внизу, у берега океана, виднелось нечто такое, что не вписывалось в привычные представления Атреса. Это было нагромождение стекла, камня и металла. Оно росло из земли, тянулось ввысь, где мигало огнями тысяч огромных глаз.
– Что это? – спросил Атрес.
– Это другие земли. Иногда другие Миры. Это грозит и нам, если не случится чудо.
После этих слов Атрес вспомнил, о чем предупреждала его Аллель. Время пришло, но юноша понимал, что какой-то очень важной детали еще не хватает...
– Перед вами, мой друг, огромный город. В нем проживает столько населения, сколько во всем нашем королевстве.
– Город? А что летает там? – показал Атрес ладонью в сторону неба, где, не махая крыльями, что-то быстро перемещалось.
– Это машины. Они служат им.
– Служат! А зачем?
– Так для них дешевле и удобней.
– А животные?
– Они вымерли, либо проживают в специально отведенных местах.
На слове «животные» изображение в Зеркале Мира сменилось, показывая огромную фабрику, где в невероятной тесноте откармливались десятки тысяч животных и птиц. Там же их и убивали.
Атрес отвел взгляд от зеркала.
– А где леса? – уточнил принц.
– Их вырезали в прошлые века. Это все, что осталось.
– Почему вырезали?
– Прогресс! Потребности в сырье. Каждая победа машин – это исчезнувшие участок леса или джунглей, а с ними – и их обитатели.
От слова «прогресс» Атрес поежился. Он вспомнил один из разговоров с волшебницей Аллель, в том числе и о будущем его королевства. Тогда Аллель ответила, что это зависит только от того, каким он будет королем…
– Но ведь лес можно посадить, – возразил магу принц.
– Можно, но очень сложно. Цивилизация испытывает острые потребности в воде.
– Но ее так много: океаны, моря, реки.
– В чистой воде, ваша светлость. Вода ушла глубоко в землю. Она заполнила те пустоты, где раньше были газ и нефть.
– Поэтому ты выступил против использования нефти для освещения столичных улиц?
– В том числе и поэтому. Выкачивание крови и соков с матери Земли превратит ее в пустыню.
Изображение в зеркале изменилось. Теперь оно показывало войну. Летающие металлические птицы метали стрелы, которые, попав в дома, взметались в небо огромными столбами пламени и дыма, оставляя после себя груды развалин.
– Они так сильны, Адри!
– В чем?
– Летают, плавают, перемещаются среди звезд. И оружие: не то, что у нас. Для них наши крепостные стены – ничто!
– Да, они могут уничтожить все города и даже планету, и не одну. И то, если им это позволит Всеединый. Но это не есть сила. Это слабость. Этот мир обречен.
– Они в состоянии переселиться в другой мир?
– Пока нет. Но через пару сотен лет им это будет по силам. Но они все равно обречены. Машинный путь – это агония жизни, растянутая на столетия. Даже переселившись, они, как цивилизация, не имеют будущего. Уничтожившие свой мир, не в состоянии сберечь чужой.
– Они или подобные им могут к нам прилететь?
– Нет. Мы закрыты для них Всеединым! Так будет до тех пор, пока открыты Звездные врата. Это значит, что наш мир и тысячи различных галактических народов еще не стали на путь машинного развития.
– Но у нас есть примитивные механизмы, которые когда-то будут доработаны и станут машинами. Ко мне приходили разные умельцы. Их всех я отправлял к вам. Как вы поступили с их открытиями, Адри?
– Отнес в архив этого подземелья, чтобы хранить их вечно как большую тайну для посторонних глаз. На них так и написано моей рукой: «Королевская тайна. Хранить вечно». Это спасет мать Землю от гибели. А людей от исчезновения.
– Об этой тайне вы мне хотели рассказать, Адри?
– Отчасти да…
Маг задумчиво подошел к одной из полок, взял тубус. Вскоре в его руках оказался плотный документ.
– Около восьмисот лет назад мой великий предок Пини Рекино был на межгалактической встрече магов, проходившей на планете Голубой Пиант. Там, в собрании тысяч магов, жрецов и шаманов древних племен была подтверждена когда-то очень давно выбранная цель развития цивилизаций галактических народов. Тогда же было образовано большое вселенское братство. Мы, люди, присоединились к нему. Братство определяет развитие тысяч подобных нам миров. Все они идут не по машинному пути, а развивают свои внутренние миры. Так становятся Со-Творцами и уходят к Всеединому в высшие духовные галактики, закрытые для нас Звездные миры. Мои древние предки – маги Земли – вступили в это братство. И взяли на себя ответственность не допустить развития машинной цивилизации на планете.
– Об этом, Адри, я слышу впервые.
– Поэтому я и говорю об этом вам. Мы – у роковой черты. За прошедшие века многое изменилось на Земле. Люди уже далеко не те. Последние сто лет ими движут другие ценности. Внутреннему богатству души люди все чаще предпочитают материальные ценности. Поэтому не все последние короли – ваши предки, были в этой комнате и слышали от магов эти слова.
– В чем причина? Где эта опасная черта? Как разглядеть ее, чтобы не опоздать навсегда?
– Она, мой государь, в одном – в нашем постоянно растущем эго. Как только оно просыпается в сердцах людей, начинают таять леса, мелеть реки, исчезать животные, насекомые, цветы. Тогда материальное начинает довлеть над духовным.
– Что требуется от меня, Адри, как от будущего правителя королевства?
– Всегда помнить об этом. И быть примером для остальных граждан в том, как надо жить и править. Что-то еще желаете посмотреть, ваша светлость?
– А что ты еще можешь мне показать?
– Существует много способов изучения машинных миров. Один из них и самый безопасный - перед нами.
– Все это, Адри, весьма неожиданно и интересно, но непонятно. Обычное созерцание этого холодного мира мало эффективно для познания и понимания глубинны всего, происходящего в нем. Меня же интересует суть вещей, явлений и процессов, скрытых в этом мире.
Маг улыбнулся. Таким Атрес ему нравился больше.
– Это действительно самое простое, что можно увидеть. Все это часами созерцал ваш покойный отец. Я предлагаю принцу вселиться в сознание одного из обитателей этого мира и его глазами увидеть все окружающее, многое услышать, стать свидетелем разных событий. Откроются даже его мысли и чувства.
– Очень интересно. Что требуется для этого путешествия?
– Совсем немного. Согласие на прием подготовленных мною снадобий и готовность отправиться в этот мир. Принц объект выберет сам. Ему, как я вижу, под силу услышать зов любого жителя этого звездного королевства и по нему вселиться в его сознание.
– Адри, что вы вкладываете в слово зов?
Маг подошел к Зеркалу Мира и, показывая на него рукой, продолжил:
– Принц может почувствовать самого счастливого. Самого веселого. Или наоборот, самого несчастного в этом мире. И вот на этот эмоциональный крик или всплеск его душа и полетит со скоростью мысли. За вами выбор, мой друг.
Атрес выпил тягучую, темно-зеленую, приятно пахнущую жидкость и, примостившись на деревянной кушетке, внимательно всмотрелся в зеркальную гладь. В ней, сменяясь, возникали картины из жизни огромного мрачного королевства. По небу, среди вершин жилищ этого мира, затерявшихся в грязных облаках, цветными жучками без крыльев что-то летало. Внизу, огромными змеями, из подземных нор показывались и исчезали другие механизмы.
Усилием мысли Атрес то приближал, то удалял картины жизни этого таинственного мира. Его жители были такими же, как и они. Вернее, почти такими. Разве что иной цвет кожи, форма головы, рост. Проникнув в жилище одного из них, Атрес с интересом рассматривал убранство комнат, мерцающие стены, похожие на Зеркало Мира, в которое он смотрит сейчас. На них мелькали изображения из жизни его обитателей. Иногда возникали очень непонятные картины. В звездном небе без парусов куда-то летели огромные корабли…
Атрес покинул жилище. Сейчас он выбирал тело, в которое бы пожелал вселиться. Но все, что он видел, не подходило ему. Принц решил пойти другим путем. Внутренне собравшись, сейчас он искал того, кто не радовался окружающему, и того, кто больше всего страдал. И неожиданно для себя в своем сердце… он услышал боль. Вначале маленькую, слегка пульсирующую. Один за другим замелькали картины. Огромный мир внезапно раздвинулся, и Атрес увидел эту Жизнь и растерялся.
Маг Адри, без особого интереса наблюдающий за картинами из жизни мира машин, уважительно взглянул на юношу. Выбор принца оказался необычным.
– Принц нашел то, что хотел? – на всякий случай уточнил маг.
– Да! – уверенно ответил Атрес.
– Полюби эту Жизнь и представь, как твой дух входит в нее.
Принц ничего не ответил. Взгляд юноши оставался неподвижен. Только в зрачках, превратившихся в два маленьких зеркальца, появилась новая картинка.
Адри, укрыв мальчишку теплым пледом, переключился на Зеркало Мира. В нем теперь было то, что видел и испытывал Атрес.
Маг поежился. Одиночество и боль навалились на него. За ними на сердце обрушилось страдание, не знающее границ.
Боль, переполнившая жизнь, в которой находился Атрес, как почувствовал Адри, превышала счастье всех жителей этого мира, океана, что раскинулся перед огромным городом.
Эта маленькая и хрупкая Жизнь, обдуваемая холодными порывами ветра, взирала на суету мегаполиса с самой высокой его точки. Она стояла на краю невероятно огромного сияющего светом здания.
Один из летательных аппаратов пролетел мимо. Но вскоре вернулся и завис возле Атреса. В прозрачной капле сидело двое людей. Жестикулируя руками с какими-то странными предметами, они явно что-то говорили друг другу. Вскоре улетели. Потом прилетели еще две капли. Затем с добрый десяток. Но улетели и они. И вновь одиночество, боль и неимоверное страдание.
Жизнь, потоптавшись на узком карнизе, еще ближе подошла к краю здания. Как показалось Атресу, она заглянула в саму бездну цивилизации. Там, далеко внизу, мелкими букашками суетились жители, которых в своей счастливой спешке не интересовала эта Жизнь, ее невероятно огромная боль и одиночество.
И Жизнь из последних сил закричала. Но крика не было. Из ее надорванного горла вырвался слабый хрип, потонувший в боли, навалившейся на хрупкое тело. Жизнь замерзла. Она устала. Она уже не хотела жить. Но еще где-то там, в глубинах утомленной страданиями души, Жизнь верила и надеялась быть услышанной.
Атресу стало больно. Если бы он мог, то, наверное, зарыдал. Но слезы исчезли. Они высохли в теле этой Жизни. И мальчишка, чувствуя всю боль, переполнявшую эту Жизнь, что есть сил, закричал…
Где-то там, вдали, на крыше чуть меньшего здания послышался крик. Его услышали! Жизнь сделала последний шажок над пропастью и полетела. Планируя между зданиями, самец, взмахнув крыльями, вышел на встречные потоки, медленно набирая высоту. Он летел к ней – к такому же одиночеству этого огромного мира, услышавшего его.
Маг Адри смахнул рукой предательски набежавшую слезу и с теплотой посмотрел на юношу. У принца было большое, благородное сердце.
Атрес улыбался от счастья. По его щекам катились слезы...
***
С того дня Атрес довольно часто посещал подземелье мага с Зеркалом Мира. Нет, не для того, чтобы отправиться душой в дальнее путешествие. А для того, чтобы, стоя у зеркальной глади, издали понаблюдать за судьбой двух последних птиц чуждого ему машинного мира, так взволновавших его.
Атрес, как маленький ребенок, радовался их первому гнезду, построенному на крыше огромного здания из обломков веток и обрывков каких-то разноцветных гибких нитей. С трепетом в душе наблюдал, как самка высиживала яйца, а самец подменял ее. Как в один из дней из гнезда выглянули потешные птенцы. Как, став на крыло, они полетели над городом, давая его обитателям последний урок. Последний шанс…
Наблюдая за ними, искренне радовался и Адри. В юноше зрели новые Сила и Любовь. Именно те, которые заложат прочный фундамент всему последующему развитию его королевств…
***
В день коронации Атрес в роскошном убранстве был увенчан драгоценной древней короной и поощрен рукоплесканием толпы. Подняв правую руку, он дождался тишины. И, поблагодарив народ за то, что он доверил ему королевство, пригласил завтра всех в полдень на площадь, чтобы выслушать его первый указ.
Утром трубачи, возвещая о сборе на дворцовой площади, сзывали горожан. Вскоре ворота дворца распахнулись, и, ведя за повод белоснежного скакуна, в сопровождении придворных, показался Атрес. Лицо юного короля сосредоточенно. В повзрослевших глазах читались несвойственная возрасту мудрость. Это был не растерянный мальчишка, принявший скипетр отца, а государственный муж, заботящийся о будущем своего народа.
– Граждане королевства! – поклонившись собравшимся, торжественно произнес король. – Мир вашим домам. Да будет в них счастье и благополучие. Сегодня я оглашу свой первый указ. Я долго думал над ним.
Глашатай, поклонившись, развернул плотный лист бумаги. Площадь притихла.
«Я, король Атрес, повелеваю!
1. Все живое на Земле рождается свободным и никто не вправе лишать его свободы.
2. Люди и все животные Земли равны в правах на жизнь и свободу. Людям, содержащим в неволе животных, птиц надлежит дать пленникам свободу. Королевство выкупает их у вас.
3. Никто не вправе ради утехи или еды лишать живое жизни.
4. Своим указом я закрываю все промыслы по заготовке мяса и меха.
5. Выполнение данного указа я возлагаю на совесть каждого из нас.
Король Атрес Торр.
Девятый день двадцать пятого года эпохи Солнца».
– А взамен привычного для всех мяса я предлагаю вам семена новых растений. Вы оцените их вкус…
Король Атрес поклонился подданным. Потом, погладив коня и нежно обняв его за шею, сказал:
– Я благодарен тебе за дружбу и службу, Ациан. Ты свободен. Но если желаешь остаться и быть по-прежнему мне другом, то я буду гордиться этим.
Ациан молчаливо положил голову на плечо юного короля…
***
…Стоящего рядом колбасника чуть удар не разбил. Он то бледнел, то наливался бурой кровью, но открыто возмущаться боялся. Бабушка-ведунья, лечащая травами всех жителей столицы, плакала от счастья. Граждане тихо гудели, кто одобрительно, а кто – скептически качая головой, с недоверием поглядывая на мешки с семенами. К мясу привыкли все. Отказаться от привычного рациона, даже при всем уважении к юному королю и любви к нему, было сложно и непривычно. Да и приживутся ли новые правила?
У входа в королевский дворец послышался шум. Это мастера основательно, на века, прибивали к стене выкованную кузнецами вывеску о днях и времени приема граждан, проводимом королем Атресом…
Вечером этого же дня в королевские покои вошел маг Адри.
– Я рад за вас, ваше величество! – послышался голос мага. – Вы растете. И очень быстро! Спасибо за указ. Вы сделал именно то, что было необходимо. Только прекратив насилие над братьями нашими меньшими, мы избежим войн с подобными себе.
– Люди будут нарушать указ? – спросил Атрес.
– Некоторое время будут его соблюдать, а потом… Вы правильно поступили, что не включил в указ пункты наказания. Они здесь не помогут. Решение проблемы не в указах и запретах, оно в сердцах людей. Жизнь рядом с собой надо искренне уважать, ценить и любить. Людям нужно вернуть утерянные знания прошлого.
– Вот этим мы и займемся, Адри…