Глава 12. К новым берегам

 
       Переход прошел удачно и  спустя  месяц, ранним утром,  «Левиафан» на малом ходу входил на кронштадский рейд.  Теперь, помимо парусных кораблей, там  стояло соединение паровых фрегатов  и две подводные лодки.
       -  Похвально,  - одобрительно  заметил Морев, рассматривая их в бинокль. - Налицо явный прогресс.
       - Что-то нас не встречают, как раньше, -  кивнул в сторону  приземистых фортов Сокуров. -  Хотя нет, кажется встречают, -  указал он рукой в перчатке в сторону  порта.  Там действительно появилось несколько карет,  из которых выходили  люди.
       -  Сергей Ильич, стопорите ход, встаем на якорь, -  бросил Морев вахтенному офицеру.
       Через минуту  вскипавший за кормой бурун  исчез,  крейсер  прошел по инерции  еще сотню метров и неподвижно застыл  на глади залива. А от  портовой стенки  отвалил  паровой катер  и, дымя высокой трубой, направился в его сторону.  Вскоре, выйдя на надстройку, Морев и Сокуров  радостно обнимались с  Грейгом.
       -  Вот уж не думал снова встретиться с вами на Балтике, Самуил Карлович, -  озадачено сказал Морев, обращаясь к адмиралу.
       -  Что поделаешь, такова наша служба, -  пожал плечами Грейг. - А вы все такой же молодец. Значит, прибыли по повелению Императора?
       - Да нет, Самуил Карлович, самостоятельно. - То, что нам поручалось, мы  выполнили, - сказал Морев.  - Пришли доложиться.
       - Ну что же,  может оно и к лучшему, - кивнул   адмирал.  - А я вот собираюсь в отставку.
       - Что так? - удивились Морев с Сокуровым, - решили отправиться на покой?
       - Вроде того, -  кивнул тот головой. - И не я один.  Но не будем о грустном, господа, прошу всех ко мне.  Позавтракаем, чем Бог послал, а заодно и поговорим.
       За завтраком в своей резиденции  Грейг    с интересом  выслушал  рассказ Морева  о плавании к берегам Аляски,   освоении русскими поселенцами ее территории  и  том грузе, который  находился на борту «Левиафана».
       - Весьма, весьма похвально, - заявил он. - Думаю, это непременно заинтересует Государя - императора. Он, кстати, с первых дней восшествия на престол, по примеру своего великого деда, решил заняться государственным переустройством.
       - Вот как?  -  сделав вид, что удивлены, - переглянулись  Морев с Сокуровым. - И в чем же оно заключается?
       -  Для начала  Его Величество объявил указ о престолонаследии.  Отныне, - наклонился адмирал к собеседникам, -  на российский трон могут возводиться только его потомки по мужской линии.
       -  Что же, это вполне разумно, - сказал Морев. - Не будет дворцовых переворотов.
       -   Вы думаете?  -  сжал губы Грейг. -  А я не уверен. Одновременно с этим началась реформа армии. Теперь она будет строиться по прусскому образцу.
       - И чем же он лучше?  - поинтересовался Сокуров.
       - Да ничем, -  ответил нахмурившись Грейг. - Сплошная муштра  и  парады.  Императору это нравится  и на высшие армейские должности уже приглашены  несколько прусских  генералов.
       - А на флот? 
       - И на флот тоже.  Мне на днях назначен новый заместитель, некий барон  фон Штульбах.   До этого он командовал гусарским полком.   
       - М-да,  чудны дела твои Господи, -  пробормотал Сокуров.
       Завершить беседу они не успели.  В деверь постучали и вошедший адъютант,  подойдя к  Грейгу,  наклонился и что-то прошептал тому на ухо.
       - Ну что же, проси, - кивнул головой адмирал. - К нам  нарочный от Императора, господа, -  сказал он офицерам.
       Через минуту на пороге возник  офицер в непривычной глазу форме  и,  деревянно вытянувшись  сообщил, что Император просит  вице-адмирала Морева  и капитана 1 ранга Сокурова,  немедленно прибыть к нему.
       - В Зимний?  -  взглянул на гостя  Морев.
       -  Нет, в Гатчину, - бесцветным голосом  ответил  тот, глядя пустыми глазами куда-то в потолок.
       -  Ну что же, мы готовы, - сказал  Морев, и они с Сокуровым встали  из-за стола.
       -  Удачи вам господа, -  пожал  им на прощанье руки Грейг. - Надеюсь, к вечеру мы увидимся.
       Немного спустя,  в сопровождении  офицера, который, как выяснилось, был одним из адъютантов Павла, Морев с Сокуровым поднялись на борт  стоявшей у причала императорской яхты  и она отошла от стенки.  В столице вся группа пересела  в ждавшую  их на набережной карету  и та, с несколькими конногвардейцами позади, покатила по Невскому. 
       - Да, давненько мы здесь не были, - сказал Сокуров, с интересом разглядывая из окна  помпезные  особняки и  праздно гуляющую публику.  - А что, господин полковник, далеко ли до Гатчины?  - поинтересовался он у  неподвижно сидящего напротив адъютанта.
       -  Двадцать верст, -  холодно ответил тот. - Через  пару часов будем на месте.
       К Гатчине  подъехали во второй половине дня. На въезде в город, у полосатой будки со шлагбаумом, сопровождавший предъявил  караулу  пропуск,  и карета загремела по булыжной мостовой. Миновав ее центр с роскошным парковым ансамблем,  карета въехала на  живописный, расположенный над озером холм и остановилась перед  императорским дворцом. 
       Построенный несколько лет назад  по проекту итальянского зодчего   Ринальди, он походил на средневековый замок  и  производил мрачное впечатление. На площади  перед дворцом, под барабанный бой и  пронзительные звуки флейты, маршировала рота  солдат в прусских мундирах  и слышались   лающие команды  на немецком языке.
       - Император  любит наблюдать  за военными экзерцициями, -  перехватив взгляд Морева, - ухмыльнулся адъютант. - Прошу вас, господа.  И первым вышел  из предупредительно распахнутой  форейтором кареты.
       Павел  принял офицеров сидя в кресле  в обширном, отделанном дубовыми панелями кабинете, который больше походил  на  оружейный арсенал, и с минуту пристально  рассматривал их.
       - Итак, вы вернулись, - вместо приветствия сказал он. - Что имеете сообщить?
       Морев коротко  доложил  о походе на Аляску и его результатах.  При упоминании о золоте император  оживился   
       -  И сколько же его на корабле?  -  поинтересовался он, подавшись вперед.
Услышанное явно  обрадовало Павла  и  на его лице появилось что-то вроде улыбки.
       - Ну что же, это весьма кстати,  господа, - сказал  Император и указал гостям на стоящие напротив стулья. -  Я как раз сейчас занимаюсь реформой армии, а казна  практически пуста.  Поцарствовала матушка со своей сворой, -  сжал он тонкие губы.
       Офицеры переглянулись и промолчали.
       - Я хочу, чтобы вы сегодня остались у меня, -  чуть помедлив, продолжил Павел.  - Через час  парад. Я покажу вам  выправку своих  гатчинцев, - кивнул он в сторону окна, за которым  продолжал греметь барабан  и визжала флейта.
       - Да, но мы хотели..., -  попытался возразить Морев.
       -  Меня не интересует, чего вы хотели, - оборвал его Император.  - Через час парад,   - и позвонил в серебряный колокольчик.
       На пороге возник  невозмутимый адъютант.
       -  Определите   господ офицеров, -  бросил ему Павел. - До утра они мои гости…

       Примерно в это же время, в  Тайной канцелярии у Шишковского сидел  Березин.
       Как только Морев с Сокуровым, в сопровождении адъютанта убыли в Гатчину,  о чем ему стало известно от Круглова, особист под благовидным предлогом сошел на берег  и сел на отходящий в столицу паровой катер.
       Будучи по природе авантюристом, с восшествием на престол Павла,  он  решил  сделать карьеру  и занять  достойное место  в  числе  его приближенных.    А для этого имелись веские основания. 
       Зная  из истории  о плачевной участи  нового самодержца и получив  из своих источников   сведения о  нежелании Морева предупредить его  об этом,  Березин решил все сделать сам.
       В том, что Павел ему поверит, контрразведчик не сомневался. У него имелся случайно прихваченный с собой в плавание  учебник академика Соловьева по истории России, в котором указывалась дата  убийства императора и фамилии заговорщиков.   
       Кроме того, при дознании, которое  император обязательно учинит,  эти сведения   можно   выбить и  из моряков «Левиафана».  Их последующая судьба, как и судьба командира,  Березина  не интересовала. 
       Шишковский  встретил  его настороженно, ибо с  воцарением Павла,   положение  «великого инквизитора», к которому благоволила покойная императрица,   стало достаточно  шатким.  Однако  то, что сообщил  Березин, сразу же растопило лед отчужденности.
       - Вот оно!  - пронеслось в голове  Шишковского. -  Мое спасение.
       Спустя полчаса,  оговорив все нюансы  и оговорив роль каждого в раскрытии «государственной измены»,  друзья по профессии  неслись в карете в сторону Гатчины…

       После  парада,  и скучного ужина с императором и несколькими  его офицерами, Морев с Сокуровым были препровождены  в отведенные им покои и улеглись спать. Утром Павел пожелал лично осмотреть «Левиафан»  и познакомиться с командой.   
       -  Неприятный все-таки  он тип, - думал Морев,  беспокойно ворочаясь в жаркой постели. - Очень неприятный.    
       Среди ночи его сон был прерван каким-то шумом за дверью, потом она распахнулась, и на пороге возникли несколько темных фигур
       -  Собирайтесь, вы арестованы!  -  рявкнула одна из них.
       Чуть позже, в сопровождении  конной охраны,  от дворца отъехали  две кареты  и направились в сторону Санкт-Петербурга…

       Когда к вечеру, вызванные в императорский дворец Морев с Сокуровым не вернулись на корабль,  оставшийся за старшего Круглов не придал этому особого значения.  Мало ли какие дела могли  их задержать на берегу.
       Однако когда они  не  появились  и к утреннему подъему флага, старпом забеспокоился.  К тому же исчез  особист,  накануне  отпросившийся  в город.
       -  Что-то здесь ни так, - решил  для себя Круглов и, вызвав к себе помощника, приказал тому усилить верхнюю вахту.
       -   Ты думаешь, что-то случилось?  -  вопросительно взглянул  на приятеля  Лобанов.
       -  Не исключаю, -  нахмурился  старпом. - Очень уж долго они задерживаются,   да и эта лиса  Березин, как в воду канул. Не нравится мне все это.
       - Да, действительно странно, -  согласился  помощник. - А я тут список подготовил  для  увольнения  в город.
       - Никаких увольнений, пока  не вернутся наши.      
       -  Хорошо, - пожал плечами Лобанов и покинул каюту.
Вскоре  в рубке, рядом с верхним вахтенным, появился еще один.
       А ближе к полудню, когда стоя на мостике,  старпом принял решение отправиться  к Грейгу,  дабы выяснить, что случилось, от  портовой стенки отвалил паровой баркас и задымил в сторону крейсера. На его палубе  находились три десятка солдат  и два незнакомых Круглову офицера, в непривычной для глаза форме.
Когда баркас  подошел ближе и закачался у борта, старший из них  потребовал, чтобы подали сходню.
       - Я вас не знаю! - бросил  сверху Круглов.  - Кто вы и с чем прибыли?
       - Я  командир  гатчинского полка, генерал фон  Клюге! -  выпятил грудь старший из офицеров. - По повелению его императорского величества  крейсер арестован!
       - Во  как?  -  сделал удивленное лицо Круглов  и обернулся к вахтенным, -   оружие к бою!
       Те щелкнули затворами автоматов и взяли баркас под прицел. Еще через секунду, грохнувший с баркаса залп слился с треском автоматных очередей  и половину солдат смело с   палубы.
       - Отставить!  - заорал старпом, видя как судно, дав задний ход, отходит от крейсера и сгреб под мышки  сползающего на него  мичмана. Голова того безвольно моталась, а из простреленного плеча  толчками выбивалась кровь.
       Вызвав наверх  подвахтенных, которые спустили раненого вниз,  старпом объявил на корабле боевую тревогу.
       -  Вот суки, - возмущался  помощник, наблюдая как крейсер, снявшись с якоря, оттягивается   в сторону моря,  - нахрапом хотели взять.
       Вместе с Кругловым они приняли решение  отойти подальше от береговых батарей  и при необходимости погрузиться в позиционное положение.
       -  Юрий Михайлович,  семафор с берега, -  доложил  старпому, стоящий на рулях боцман.
«Прошу застопорить ход. Иду к вам, Грейг» -  прочел сигналы мелькавших  на одном из бастионов флажков, вскинувший к глазам бинокль  Лобанов.
       - Что будем делать?  -  взглянул он на стоящего рядом Круглова.
       - Стопори, -  сплюнув за борт, процедил тот. - Нужно все-таки выяснить, что случилось.
       Вскоре катер с адмиралом  подошел к борту  и  Грейг  поднялся в рубку.
       - Ну и натворили вы господа, - сказал он, пожимая руки  старпому с помощником. – У Клюге  с  десяток  солдат убиты   и многие ранены.   
       -  Мы только защищались, - хмуро ответил Круглов. - Они открыли огонь первыми.  Самуил Карлович, объясните, наконец, в чем дело? - наклонился он к адмиралу. - Где командир с заместителем  и почему  нас пытались арестовать?
       -  Ммм, - пожевал губами Грейг. - Насколько  мне известно от покойного,  они замешаны в каком-то заговоре.
       - Какая чушь!  - возмутился Лобанов. - Этого не может быть.
       - И я так считаю, - кивнул головой Грейг. - Но таково повеление Императора. Что думаете предпринять дальше?  -  пытливо взглянул он на офицеров.
       -  Отправить вас, господин адмирал, к Императору, - подумав с минуту, - сказал Круглов. - В качестве парламентера. Если   до захода солнца  командир и  заместитель не будут на борту, мы  сметем с лица земли Санкт - Петербург  вместе с Гатчиной.
       - Неужели вы пойдете на это?  -  высоко вскинул брови Грейг.
       - У нас нет иного выхода, - переглянулся  Круглов с помощников. - А возможности «Левиафана» вы знаете. Ну, так как?
       - Я немедленно отправляюсь к императору и передам ваши условия, - с минуту подумав, ответил  адмирал. - Ждите моего возвращения господа. И откланявшись, спустился вниз.
       -  А как же твоя семья?  -  наблюдая за удаляющимся катером, - спросил  Лобанов Круглова. - Она ведь в столице.
       -  Да нет, -  вздохнул тот.- Перед плаваниям я отправил  их  на юг, в Малороссию. А теперь собери  в кают-компании  командиров боевых частей  -  посоветуемся, как быть дальше.
       На проведенном вслед за этим совещании, практически все офицеры крейсера  огласились с решением старшего помощника.  Против  высказались только  механик и врач.
       - Это негуманно, Юрий Михайлович, -  сказал,  встав со своего места Ярцев. - За что убивать  ни в чем неповинных людей?
       - Вот именно, в чем они виноваты?   -  решительно поддержал  механика     Алубин.
       - А кто  вам сказал, что мы будем  именно убивать?  -  парировал Круглов.    В случае  отказа дадим  новому самодержцу  три дня на эвакуацию города. За это время, уверен, он образумится и выполнит наше требование.
       - Ну а если  все-таки не выполнит, что тогда?  -   буркнул    механик.
       - Случится то, что я сказал, - жестко отрубил Круглов. - А потом мы уйдем в море и решим, как быть дальше.
       Когда  белесый шар солнца  коснулся горизонта  и на залив легли первые тени, со стороны Санкт - Петербурга  показалось идущее в сторону  Кронштадта судно. Это была парусная яхта.  Войдя на рейд, она сбавила ход и  заскользила в сторону   крейсера.
       - Эй, на «Левиафане, примите чалку!  - пробубнили оттуда в рупор.
       Через минуту, покачиваясь на легкой зыби,  яхта встала борт о борт с крейсером и с нее,  на надстройку, поочередно перебрались Морев, Сокуров и Грейг.
       - Здравия желаем!  -  приветствовали  командира с заместителем  стоявшие на мостике  старпом и помощник. - С благополучным возвращением.
       -  Как вы?  -  пожимая руки офицерам,  - поинтересовался Морев. - На борту все нормально?
       -   Да, -  ответил Круглов. - Без особых происшествий.
       - Ну что же,  в таком случае  прошу всех вниз, обсудим создавшееся положение, - обернулся  Морев к Грейгу.
После этого, у себя в каюте, он подробно рассказал обо всем, что  приключилось накануне.
       - Ну, дела, - переглянулись  Круглов с Лобановым.  - Получается, мы все теперь государственные изменники?
       -  Именно, -  подтвердил Сокуров. - И личные враги Императора.  Так  нам было сказано на допросе у Шишковского.  А знаете, кто заварил всю эту кашу?
       - Березин?  -  хмуро поинтересовался Круглов.
       -  Да, наше «око государево». - Решил, так сказать, проявить  бдительность.
       - Вот сука, -  фыркнул  Лобанов. - И чего ему не хватало?
       -  Ему не хватало власти, господа, - горько улыбнулся  Грейг. -  Поверьте старику. Уж я то это знаю наверняка.  И что вы теперь намерены предпринять?  - обвел он присутствующих взглядом. 
       На несколько минут в каюте  возникло тягостное молчание и первым, как и следовало ожидать, его нарушил Морев.
       - Скажу одно, Самуил Карлович,  - раздельно произнес он. - Служить новому Императору мы  не намерены. Надеюсь, я высказал общее  мнение?  -  взглянул он на своих офицеров. Те согласно кивнули головами.
       - А поэтому в ближайшее время  поднимаем якорь и уходим в море   - продолжал  командир. -  Там определимся, что делать дальше.
       - Я бы поступил точно так, - качнул головой старый адмирал. - Вас примет с распростертыми объятиями  любая другая страна. Например, та же Англия.
       -  В этом нет ни малейших сомнений, -  согласился Морев. - Но только лично я, служить  больше никому не намерен.
       -   Займетесь каперством?  -  хитро прищурился адмирал.  - Дело  весьма прибыльное.
       -  Думаю, до этого не дойдет, -  улыбнулся  Морев. - Ну что же, спасибо вам за все, Самуил Карлович. Нам пора  уходить
       -   А как у вас с провиантом?  -  поинтересовался Грейг. 
       -   Да есть немного, на пару недель хватит.
       -  Провиант я вам доставлю, - решительно сказал адмирал.  - К утру он  будет на борту.
       -  Спасибо, на добром слове, - поблагодарил адмирала Морев, после чего все встали и,  выйдя из каюты, поднялись наверх.
       - Хороший старик, - сказал,  ни к кому не обращаясь, Сокуров,  когда яхта с адмиралом отошла от крейсера.   
       - Да,  хороший,  - эхом повторил Морев, наблюдая  как она исчезает в тумане.
       Чуть позже  состоялось общекорабельное собрание, на котором решали, что делать дальше.
       Как принято на флоте, сначала высказались самые молодые, а затем все остальные, заканчивая старпомом и заместителем. Предложения поступили самые разные -  начиная от  свержения Павла и провозглашения республики,  и заканчивая  поступлением на службу к английскому королю.
Последним взял слово  Морев.
       - А почему бы    не послужить себе?  - обвел он взглядом присутствующих.  - Мы  все одна семья,  а  «Левиафан» наш дом. Осталось найти  ему достойное место, где нет  императоров и королей. Оно будет нашей новой родиной.
       На минуту в кают-компании воцарилась полная тишина.
       - И что же это за место?  -  спросил кто-то из задних рядов.
       - Канада, -  сказал Морев и, видя недоумение на лицах подводников, встал.
       - По - моему, это  самое подходящее для нас.   Там  здоровый климат,  выход в три океана и  относительно слабая власть английской короны.  Высадившись на побережье, мы  привлечем на свою сторону  племена местных индейцев и  провозгласим их независимость. 
       -  А что, это дельная мысль!  -  раздались в кают-компании сразу несколько голосов. 
       - Вот только как к этому отнесется Англия?  -  спросил сидевший впереди  начхим.
       - Если она попытается воспрепятствовать нам, организуем блокаду морского побережья и уничтожим все ее базы, -  жестко сказал Морев. - Ну, так как?  -  обратился он к  живо обменивающимся мнениями  подводникам.
       - Мы согласны!  В Канаду!   Идем!!  -  бурно отреагировали присутствующие.
       - В таком случае, прошу  всех  быть готовыми к походу.  Утром грузимся продуктами и поднимаем якорь.
       С первыми лучами солнца, к борту «Левиафана» пристал    лихтер   с Грейгом на борту, откуда  на крейсер  подняли   несколько сеток  ящиков, мешков и бочек.
       - Ну что же, прощайте, господа, - подал  адмирал  руку,  сошедшим на судно Мореву с Сокуровым. - Счастливого плавания, надеюсь еще услышать о вас.
       - И вы прощайте, Самуил Карлович, - тепло ответили офицеры. - Непременно услышите.
       А чуть позже, огласив  еще спящий рейд  тоскливым звуком сирены,  «Левиафан»  двинулся  к выходу из залива  и растаял в туманной дымке...