«Репортаж с фонариком на лбу»
(по р-зу Ирины Горбачевой «Дом на отшибе»: http://www.proza.ru/2008/06/09/51 )
Название? А что не так с названием? Ах, ну да – название. Ща объясню.
Только я успела прочитать рассказ-тире-очерк «Дом на отшибе», как у нас в доме отключили свет. А спать рано. Что делать?
Выручил муж – принёс фонарик, который на голове крепится. Сказал – рыбацкий, но я у шахтёров такие по телевизору видела. Только наш поменьше, естессно.
И вот, нацепив фонарик, я от неча делать стала свои впечатления от прочитанного записывать. И теперь предлагаю их, как грится, вашему вниманию.
Жила-была семья. Муж Николай, жена Дашка и сын без имени. Был ещё отец, но тот ушёл из жизни добровольно – устал потому что. И умер на руках сына Николая не указанного возраста. С улыбкой на устах. ТАк вот.
Но дело не в этом.
На семью неизвестно за что ополчились неизвестные хулиганы. И начали козни всякие строить. Перво-наперво огород «почистили». Потом в доме без разрешения пьянство «да дебош творили». Дальше – больше. Подушки стали резать, матрацы (у автора «матрасы») трясти. Зачем? Да кто ж их, хулиганов, знает? Может, как в «12 стульях», бриллианты искали? В подушках. И в стульях тоже. Автор об этом ничего не сказал, наверное, сам (сама) не знает.
Милиция, конечно ж, сделать ничего то ли не может, то ли не хочет. Повелела дело миром решить (может, когда полицией станет, начнёт заявления от граждан вовремя принимать?) А какой там мир, если в очередное посещение хулиганы записку устрашающего содержания оставили: ««Если ещё раз пойдешь жаловаться, сожжем твою халупу».
И ведь сожгли, ироды! Опять непонятно – за что. Просто так, наверное, – потому что пообещали. А хулиганов тоже в детстве учили обещания сдерживать. Это я так поняла - сама для себя. Потому что из рассказа совсем ничего не понятно.
К тому же, хулиганы такие попались привязчивые – прямо банные листы какие-т, а не хулиганы! Им мало оказалось одного сгоревшего дома, они решили и второй поджечь, который Николай с Дашкой (ну почему ж Дашка-то, а? Он по-взрослому так – Николай, а она, как пацанка, – Дашка) на новом месте отстроили. Очень быстро, кстати. Но тут то ли у хулиганов спички кончились, то ли фантазия у кого разыгралась, а только наврали поджигатели сыну, имя которому автор так и не придумала, с три короба. Что, мол, заживо родители сгорели в новом доме; и сын, забыв, что у родителей телефоны есть (а может, и не было, автор об этом тоже решила не упоминать), помчался к горящему, якобы, дому. Но попал в аварию. Дождался приезда родителей, спросил: «Вы живы? - и всё… умер».
Пыталась вспомнить, в скольких по счёту индийских (и не только) фильмах такой эпизод я видела. Со счёту сбилась, потому как свет дали.
И сразу мысли другого плана появились. Просветление, как грится, нашло.
Автор, по всей видимости, только учится писать. Либо представил для обсуждения в проекте один из самых первых своих… затрудняюсь определить жанр. «Дом на отшибе» – не рассказ и не статья. Смесь того и другого, но не гремучая, а – беспомощная. Автор, вероятно, ни разу после написания не возвращался к тексту. Как положил по совету знающих людей «вылежаться», так, видать, тот до сих пор и «вылёживается». Но тогда зачем его выставлять на обсуждение? Чтобы читатель спотыкался на каждой строчке?
Например:
«Разве мог подумать, этот сгорбленный, совершенно седой человек, что финал его жизни наступит здесь, в зале суда?» – надо ли это понимать так, что прямо в зале суда его и расстреляют?
«Судья, сухим голосом зачитывала приговор. Лицо пожилого человека, не выражало никаких эмоций. Мужчина отрешённо смотрел вниз, и в голове крутилась одна мысль», – какой пожилой человек тут подразумевается? Подсудимый или судья?
Почему с третьего лица автор вдруг перескакивает на первое и обратно? Причём несколько раз.
Вопросов не счесть, но смысла их задавать я не вижу. Говорить не о чем. Художественного произведения нет. Есть неплохой рабочий материал, наспех сваленный в угол и там забытый. Если автор отбросит толстый-претолстый слой паутины и займется, наконец, сортировкой материала, отбраковкой хлама и тэдэ и тэпэ, то к концу следующего года, возможно, из бывшей кучи в углу родится вполне обитаемый жилой дом.